Узурпатор Близнецов: Жизнь и приключения Уолтира Фрея

В последний раз Брандон Старк, все еще наследник Винтерфелла, виделся с Уолтиром более пятнадцати лет назад – и поразился переменам, произошедшим с Фреем. Конечно, Дикий Волк славился горячим нравом и воинскими навыками, однако ему была не слишком понятна проявленная Палачом жестокость, присущая... хорошо, если хотя бы Болтонам. Сам лорд Рикард имел все основания считать, что его коллега с юга отправился туда, где гарантированно начнется война – причем, судя по последним событиям у Стены, неважно с кем. Большинство лордов Севера уже начало приготовления к войне с одичалыми, и присутствующий как гость Уолтир Фрей большую часть времени просто смотрел куда-то вдаль, а то и сквозь присутствующих. Однако ему дали слово – которое оценили, несмотря на высказанную в крайне скептической форме просьбу самого короля, весьма и весьма прохладно. Лишь благодаря поддержке Домерика Болтона и Вимана Мандерли речнику удалось уговорить остальных на попытку мирных переговоров с Королем-за-Стеной. Самым ярым противником этого плана стал Большой Джон Амбер, чьи земли граничили с землями Ночного Дозора и наиболее серьезно страдали от набегов одичалых; лорд Последнего Очага поверил Уолтиру только тогда, когда услышал о жуткой участи Плакальщика и его отряда. После ужина большинство лордов и других гостей отправились спать, в отличие от младшего хозяина Винтерфелла и мастера над законами – по неточным свидетельствам речных гвардейцев, Уолтир Фрей и Бран Старк продолжали пить в Большом чертоге до часа призраков. В конце концов, прошедшие годы сильно искорежили Семь Королевств – и будущий Хранитель Севера должен был об этом узнать. — Кто был инициатором твоей помолвки с Кейтилин Талли? – спросил Уолтир и, отодвинув от себя опустевшую бутылку из-под вина, смерил очень кстати появившегося мейстера Лювина злым взглядом. Брандон нахмурился: резкий поворот разговора ему не слишком понравился. — Отец. К чему ты спрашиваешь? — А если подумать? Что-то я все чаще начинаю подозревать крыс из Цитадели в излишнем интриганстве. Лювин удивленно моргнул, не понимая сути обвинений. — Милорд, если я как-то... — Ваши собратья спровоцировали войну. И пытались разжечь еще две. Кому вы на самом деле служите, Лювин? Дому Старков? Конклаву Архимейстеров? Вас явно не мешало бы познакомить с дознанием Красного замка или камерой Дредфорта. Вот теперь и Бран, и мейстер смотрели на него с нескрываемым недоумением. — Уолт, я ничего не понимаю, – Старк помотал головой, пытаясь отрезветь. – Лювин не имеет к затее нашей с Кэт свадьбы никакого отношения, потому что приехал в Винтерфелл уже позже... кажется, когда ты стал лордом Близнецов. И вообще, по какому праву ты вообще рычишь на моего верного слугу, словно злобный пес? Фрей тяжело вздохнул и кивнул. — Хорошо. Летний замок был подожжен с нескольких сторон – однако мейстеры списали пожар на неудачную попытку воскресить драконов... впрочем, это мелочи. Предшественник Лювина наверняка хотел, чтобы Север был крепко завязан с Речными землями, так? И тут очень удачно складывается, что у Хостера Талли аж две дочери, что можно выдать за Старков и Арренов. А если мало, то к этому добавится брак между леди Лианной и Робертом Баратеоном... которого, при должной сноровке, можно выставить как законного претендента на престол – особенно на фоне медленного расхождения политики Эйриса Таргариена и верховных лордов. — Север, Долина, Речные и Штормовые земли, – загибая пальцы, выдал Брандон. – И что? — Тот, кто послал сюда предыдущего мейстера, хотел развязать противоборство за трон и обеспечить поражение Таргариенов. Сгинь ваши родичи где-нибудь в южной грязи – да плевать, сущий пустяк для тех, кто обожает красивые цепи! — Это... серьезное обвинение, милорд. — Да что ты говоришь! – зло выплюнул Уолтир. – Вот бывший великий мейстер, думаю, согласился бы со мной. Если бы я, правда, не перерезал ему горло за сотрудничество с мятежниками Визериса, попытку убийства королевы Рейллы и интриги против семьи Тайвина Ланнистера. А что: изображать вездесущих и мудрых пауков в раздробленном Вестеросе, дабы решать, кому быть Хранителем – весьма заманчиво. Я прав, Лювин? А если где-то всплывают Иные... то это сказки. Вздор, совершенно не связанный с найденными мечами из драконьего стекла. Или пальцами, что дергаются отдельно от тела. Может, железняки правильно делают, что рубят некоторым мейстерами головы ради забавы? — Я всегда верно служил дому Старк, – тихо, но твердо произнес Лювин, глядя Фрею прямо в глаза. — Пицель тоже говорил нечто похожее. Чтобы потом визжать от страха и признаваться во всех грехах, о которых я даже не подозревал. Если Конклав одобрил такую мразь подле Железного Трона, из кого тогда состоит он сам? Стерев с лица злобную ухмылку, Уолтир резко поднялся из-за стола. Голова загудела от алкоголя, но, сжав зубы и пальцы, речник приобрел какое-то подобие устойчивости. — Что ж, благодарю за радушный прием, лорд Брандон. А завтра... – взгляд Палача на мгновение ушел куда-то вдаль, – завтра нам снова на войну. (С) Уолтир Фрей, Брандон Старк и мейстер Лювин в Большом чертоге Винтерфелла, 297 год от З.Э. *** На следующее утро, наскоро попрощавшись со Старками, Уолтир помчался к Стене. В обычных условиях путь затратил бы не меньше трех недель, однако речники смогли уменьшить этот срок в два раза, избегая сильной непогоды. По пути они нагнали того самого одичалого, который нес искалеченного Плакальщика – видимо, Фрей показался неудачливому налетчику настолько страшным человеком, что тот даже не посмел нарушить полученный приказ. Подобрав несчастных, мастер над законами двинулся дальше. Следует отметить, что отношения Семи Королевств и Ночного Дозора были крайне специфичными. Еще до установления власти Таргариенов на Стену попадали осужденные преступники или мятежники... которым ничто не мешало сбежать из колонны, идущей через весь Вестерос, убив вербовщика или просто бесшумно скрывшись во время ночной стоянки, чтобы потом повторять темные дела в другом месте или просто отыскать другого нанимателя для своего меча. Собственно, сам лорд Уолтир признавался, что в этом случае поступил бы схожим образом, хоть и без лишних изощрений. С другой стороны, Ночной Дозор обладал правилом невмешательства в дела других земель континента даже во времена самых разорительных гражданских войн, включая Танец Драконов и Первое восстание Блэкфайра. Некоторые лорды-командующие считали это положение неким символом превосходства над Железным Троном – но только не к концу третьего столетия от Завоевания Эйгона Драконовластного. Когда хозяин Близнецов наконец добрался до Черного замка и предъявил дозорным своих пленников, то лишь добавил еще пару штрихов к обгоняющей его мрачной репутации. Впрочем, это было только начало. Как оказалось, Манс Райдер никогда не забывал о том, кем был во время службы на Стене – и с чем должен был сражаться, исходя из текста клятвы. Именно его люди обнаружили тяжело раненного Уэймара Ройса и практически вырвали из лап Неведомого: юноша провел в "почетном плену" несколько месяцев, а позднее привез в штаб послание. В письме содержалось предложение о встрече между дезертиром и командующим. Собравшее в замке командование Ночного Дозора, считая Манса предателем, уже намеревалось дать отказ, но... — Манс Райдер предал Ночной Дозор! – взъярился Маллистер. — Его следует... В ответ Уолтир смерил Денниса столь злобным взглядом, что тот замолчал. — Позвольте рассказать мне одну историю, – тон Уолтира давал понять, что в этом позволении Фрей точно не нуждается. – Кристофер Конклин, рыцарь из Простора, оказался в рядах принца Визериса и попал ко мне в плен у Летнего замка. А через две недели он искупил вину собственной кровью, сражаясь со мной бок о бок, и сумел уговорить многих из мятежников мирно сложить оружие. За это сир Кристофер получил прощение лично от Его Величества. Насколько мне известно, Манс Райдер не обладает негативными чертами, которые склонен приписывать ему Дозор – так что я готов с ним встретиться, руководствуясь приказом короля. — Это бесчестно даже для Дозора, – покачал головой Отелл Ярвик. Уолтир медленно вздохнул... и, едва удержавшись от желания отправить опустевшую кружку в стену, поставил ее обратно на стол. — Честь – ничто! – злое карканье Палача разнеслось по комнате, отчего кое-кто из дозорных уже потянулся к оружию. – Спросите про честь у призраков тех, кто погиб за правое дело. Даже интересно, скажут ли вам что-нибудь в ответ. Мне нужен результат. Мне нужно, чтобы вместо моих и ваших людей кровь проливали чужие. Если слухи про Иных — правда, если Суровый Дом стал последним пристанищем одичалых, то необходимо заполучить войско Манса на нашу сторону раньше, чем оно восстанет уже против нас. — А если мы не согласимся? – с вызовом произнес круглолицый Боуэн Марш. Стоило Фрею скорчить диковатую ухмылку и вытащить маленький, размером с наперсток, сосуд с диким огнем – остальные тут же проглотили свои языки вместе с оставшимся запасом слов. — Тогда я сделаю все сам. А за меня станет говорить он. Взмах, и вслед за звуком разбитого стекла дрова в камине полыхнули зеленым.  (С) лорд Уолтир Фрей на совещании в Черном замке, Стена, 297 год от З.Э.