Пробудите спящего дракона

Это случилось двадцать девятого августа, когда природа внезапно решила, что лето должно закончиться без промедления. Солнечный влажный зной сменился холодным промозглым ветром, заставляя волшебников спешно кутаться в шерстяные мантии. Гарри сбился со счёта, сколько раз за то утро накладывал согревающие чары на озябшие руки учеников. Мало у кого была с собой одежда по погоде и парень с ужасом думал о том, что же будет, когда начнётся зима. В то утро Гарри занимался с мальчиками, пока Арабелла делала что-то в компании Ровены. Сэмуэль уже сносно держал боевую стойку, но совершенно не был способен отбить хотя бы пару ударов сокурсников. Потому Поттер не ставил его в пару ни с одним из них. Он как раз показывал мальчику в двухсот первый раз правильное движение, когда во внутреннем дворике появился Тобби. – Лорд Поттер, сэр, всадники у замковых земель. Зафрина и наследник Слизерин встречают их. – Это Годрик? – спросил Гарри и тут же понял, что сморозил глупость. Защитные чары замка пропустили бы Гриффиндора и всех, кто был рядом с ним без помощи Зафрины или других змей. – Нет, сэр, – ответил Тобби с величавым достоинством для эльфа просто поразительным. Гарри спешно велел мальчикам возвращаться в спальни. Сам же он, прямо в тренировочном костюме, направился в холл замка. Кто бы это ни был, ему точно следовало быть там, когда гости войдут в замок. Хельга и Ровена уже были там, когда Поттер добежал. Они пригласили выйти Поттера на крыльцо. Он послушался. Вдоль лесной опушки нестройной вереницей неспешно двигалась цепочка путешественников. Впереди шёл совершенно мрачный и непривычно молчаливый Том, рядом с которой ползла не менее мрачная и молчаливая Зафрина. Увидев их обоих в таком состоянии, Гарри сразу перестал ждать что-то хорошее от незваных гостей. Всадников было пять. Первым был грубоватый на вид мужчина, оседлавший не менее грубую на вид коренастую лошадь. Он остановился чуть в отдалении, пропуская вперёд кого-то, кто следовал за ним. Этот человек Гарри не понравился сразу. Не только потому, что на лице его было выражение, которое дало бы фору даже надменной гримасе Люциуса Малфоя. Он сидел в седле, придерживая одной рукой уздцы, а другой конец верёвки. На ней, точно скотина на привязи, был грязный человек в порванной одежде. Тот был явно напуган, губа его была разбита, а на подбородке засохла струйка крови. Поттер не смотрел на тех, кто следовал за этим всадникам, тащившем за собой крестьянина. Всё чего он хотел в этот момент – вытащить палочку и сбить самодовольного колдуна с седла заклинанием. – Гюнтер Певерелл, – мрачно поздоровался вышедший из замка Слизерин, – уж не знаю по какому делу здесь ты, но этого магла точно быть здесь не должно. – Разве так встречают гостей, Салазар Слизерин? – в тон ему ответил колдун. Он дёрнул за верёвку, и крестьянин, не ожидавший резкого движения своего пленителя упал на колени. – Этот червь смел пялиться на нас, когда мы проезжали по ближайшей деревне. Вы совершенно не воспитываете своих маглов, лорд Слизерин. Салазар промолчал. Гарри знал, что жители ближайших не магических поселений даже не знали, что за пологом чар есть замок. Глядя на несчастного человека в серой рабочей одежде, он прекрасно понял, почему он «пялился» на путешественников: слишком роскошно одетых, слишком чистых, слишком благородных. Маги для маглов этого времени, должно быть, выглядели точно сказочные существа. Впрочем, таковыми они и были. Пройдёт очень- очень много лет, веков прежде, чем колдуны станут достаточно незаметными, чтобы жить среди маглов и не привлекать особого внимания. Салазар не стал уговаривать Певерелла. Он подошёл к маглу, взял того за подбородок и проник в его сознание. Пленник вздрогнул на мгновение и застыл. То, что сделал Слизерин заняло всего пару мгновений. После, он разрезал верёвки на его руках. – Зафрина, проводи его до границы замковых земель. Змея поспешно поползла за заколдованным крестьянином. – Он будет думать, что ты, лорд Певерелл, тащил его за собой несколько саженей, а затем отпустил. Никто из местных маглов не должен знать о существовании Хогварста. Впредь избавь меня от исправления твоих ошибок, Певерелл, если и впрямь решил заделаться нашим гостем. Певерелл усмехнулся. Гарри совершенно не понравилась это холодная полуулыбка. Маг слез с лошади ловко. Его примеру последовали и остальные гости. Теперь Поттер мельком взглянул и на них. Здесь был ещё один человек, похожий на того, кто ехал первым. «Должно быть, охрана», – отстранённо подумал Гарри, переводя взгляд на оставшихся двоих. Юноша лет пятнадцати помогал спешиться темноволосой девушке. Её длинная коса сразу бросалась в глаза, так же, как и мужская одежда. Он порядком отвык от созерцания женщин в брюках и, вдруг, отчётливо понял, почему в этом времени подобное считалось неприличным. Певерелл бросился здороваться с Хельгой, раскинув руки, точно намереваясь её обнять. Леди Пуффендуй не шелохнулась, только ответила лёгким поклоном, который в её исполнении, впрочем, выглядел достаточно изящно. Ровена же явно пыталась сохранять дистанцию, оттого, поздоровалась с Гюнтером первой, лишая его повода подойти ближе. – Что же вы такие неприветливые? Или жизнь полная лишений в этом… замке ожесточила вас, заставив забыть правила гостеприимства? – Гости, как правило, предупреждают о своём прибытии заранее, – ответила Хельга, – это правило позабылось лордом Певереллом? Певерелл рассмеялся, погрозил Хельге пальцем, точно она была нашкодившей девочкой. Поттер отметил, что Салазар всё это время о чём-то тихо беседует с юношей и девушкой оставшейся за спиной этого неприятного лорда. Сейчас Гарри вспоминал слова Гриффиндора и понимал его: наглая ухмылка этого колдуна действительно вызывала необъяснимую тягу разбить об неё кулаки. Раньше Поттер ничего подобного не испытывал. По крайней мере в первые минуты знакомства. Тем временем, Певерелл увидел его. Их взгляды встретились и, с мрачным удовлетворением Гарри увидел растерянность на лице самоуверенного гостя. Тот преодолел расстояние между ними и, к удивлению Поттера, схватил Гарри за подбородок вглядываясь в лицо. – В тебе кровь Певереллов, но я не знаю тебя, – пробормотал тот с таким видом, точно делает Гарри великую честь своими словами. Пальцы колдуна впились в его подбородок, сжимая до боли. То, что Гарри сделал дальше было продиктовано импульсом. Он молниеносно вытащил палочку движением настолько незаметным, что даже стоявшая рядом Хельга увидела её только когда острие впилось в подбородок колдуна. Бузинная палочка подрагивала в предвкушении битвы и, в кое-то веке, Поттер был с нею на одной волне. – Убери руки, – процедил он сквозь зубы. Перевелл с лёгким удивлением отстранился. – У тебя не только лицо Певереллов, но и характер, мальчик, – сказал он. В голосе его звучало одобрение. – Я Поттер, а не Певерелл, – резко ответил Гарри, опуская палочку. Впрочем, в маленькие ножны на поясе он убирать её не спешил. Гюнтер проследил за этим движением и замер. – Твоя палочка… – прошептал он. – Гарри выбран магией как основатель нового рода, – вмешался Слизерин, – он подопечный лично Годрика. В тоне Слизерина было что-то такое, что Гарри чётко уловил: этой фразой Салазар говорил незваному гостю не лезть. – Годрика, значит, – сказал Певерелл, не сводя взгляда с Бузинной палочки. Ох, как Поттеру этот взгляд не понравился! Однако, палочку он так и не убрал: не хотел выказывать слабости. – Позвольте представить вам моего сына Бриана, – внезапно торжественным тоном сообщил Певерелл. Он будто бы в миг позабыл о существовании Поттера и его палочки, так же как и о холодном приёме, который ему здесь был оказан. Юноша вышел вперёд и с достоинством поклонился. Он был невероятно похож на отца и, Гарри не мог этого не признать, с Поттером они бы могли сойти за братьев. Да уж: когда все говорили о его схожести с Певереллами, Гарри не думал, что всё настолько плохо. – Так же, позвольте представить мою подопечную Иоланту. Иоланта, не смотря на мужскую одежду, двигалась удивительно плавно и женственно. Она склонилась в изящном поклоне, разведя в руки в стороны, будто бы на ней не рубашка, а бархатное платье с широкими рукавами. К счастью, девушка не был похожа на своих родственников ничем, кроме цвета волос. – Иоланта будет учиться в Хогвартсе. Это было сказано так, будто, во-первых, это решённый вопрос, во-вторых, Перевелл делает всем честь этим своим решением. Желание проклясть его прямо сейчас оказалось неожиданно сильным. В повисшей тишине, видимо, не только Гарри боролся с подобными порывами. – Сколько тебе лет, Иоланта? – спросила Ровена. Она сложила руки под грудью, и вообще ни что не выдавало её смятения. Правда, Гарри видел, как закружились вокруг неё потоки магии, отзываясь на волнения хозяйки. – Семнадцать, миледи, – ответила Иоланта. Голос её был приятным и на удивление ясным и чистым. Она не говорила как Арабелла, в полголоса, не смущалась и не избегала взгляда собеседницы – Вы сами объявили, что оплот открыт для всех желающих, – сказал Гюнтер, – так я желаю, чтобы Иоланта училась здесь. – Мы берём в ученики более юных волшебников, – ответила всё так же невозмутимо Ровена. – Поверьте: в её воспитании столько пробелов, что можно считать её младше на лет пять минимум. Кузен совершенно не занимался обучением дочери. – Не смейте так отзываться о моём отце! – внезапно вмешалась Иоланта. Певерелл стремительно развернулся, выхватывая палочку. Он сбил девушку заклинанием с ног. Та упала навзничь, явно ударившись о землю. Бриан подорвался было помочь ей встать, но застыл под предостерегающим взглядом отца. – Вот видите, – сказал Гюнтер с таким видом, будто ничего не произошло, – совершенно никакого воспитания. – Мы обсудим это, – резко прервал разговор Салазар, – а сейчас войдите в замок. Эльфы подготовили вам комнаты. – Эльфы? – отозвался Певерелл, – приятно удивлён тем, что они у вас есть!

***

Гарри спускался к ужину с тяжёлым сердцем. Он чувствовал, что присутствие в замке Певереллов, ещё и в отсутствии Годрика не сулит им ничего хорошего. Поттер злился сам на себя за то, что не заступился за Иоланту на крыльце замка, за то, что сдержался и не приложил Гюнтера Певерелла чем-нибудь ошеломляющим, когда была возможность. Он шёл по коридору, здороваясь с маленькими змейками, которых в замке в этот день появились сотни. – Всё спокойно, юный мастер, – шептали они, завидев Поттерра. – Никаких новостей, мастер, гости не делали ничего предосудительного, – отчитывались они. Гарри не нужно было объяснений, чтобы понять: Салазар приказал этим малышкам шпионить за Певереллами. В эту минуту Поттер был искренне рад тому, что на территории юного Хогварста обитало огромное число змей, так же, как и тому, что понимает их язык. Не ровен час, он окончательно изменит своё отношение к Парселтангу. Положа руку на сердце, он вообще менял свои взгляды в последнее время как-то стремительно. «Взрослею, что ли?» – невесело подумал Поттер. Тут, одна из змеек кинулась к нему на перерез, выползая из-за угла. – Юный мастер! – прошипела она, явно пытаясь привлечь его внимание, – девица Певерелл вышла из своей комнаты и пошла совершенно не туда, куда должна была! – Показывай, – приказал Гарри, ни на секунду не поколебавшись. Змейка повела его за собой. Иоланта Певерелл была совсем близко. Вид у неё был растерянный. Не было похоже, что она замышляет что-то злонамеренное. – Иоланта? – позвал Гарри. Девушка вздрогнула и обернулась к нему. Её волосы были собраны в причёску, а голову венчала серебристая диадема. Платье было тёмно-бордовым. Гарри даже не сразу узнал её. Хотя в этом наряде девушка явно выглядела гармоничнее, чем в мужских штанах, подчёркивающих и стройность ног, и красивый изгиб девичьих бёдер. Поттер отогнал непрошенные мыслы, – Спасибо, что проводила… Как тебя зовут? – Капелька, – ответила змея, – обращайтесь, мастер, Змея юркнула в щель между деревянными стенными панелями. – Лорд Поттер, Вы говорите со змеями? – удивлённо воскликнула девушка. Гарри с досадой понял, что очень глупо прокололся, продемонстрировав свой дар перед гостьей. Просто за последнее время он очень привык к тому, что парселтанг никого в замке особо не удивляет, вот и расслабился. – Да, – ответил Гарри, не видя смысла отпираться, – мы со Слизеринами в дальнем родстве, так что… И давай просто Гарри, хорошо? Девушка растерянно посмотрела на него будто бы прикидывая что-то в уме. – Тогда… Иоланта… или Ио. Гарри кивнул. Он улыбнулся ей. – Заблудилась? Девушка выглядела немного смущённой, когда кивнула. Поттер отметил, что она, на самом деле очень хорошенькая. – Проводить? Она кивнула вновь. Ещё пару мгновений она взглядывалась в лицо Гарри и Поттер понял, что она хочет спросить его о свете, который источали его глаза. Он ведь так и не обсудил это ни с кем и его вполне устраивало то, что с лишними вопросами обитатели замка к нему не пристают. Не то чтобы , это была большая тайна на самом деле. Однако, девушка ничего не сказала. Гарри показал пальцам себе за спину и они пошли в сторону Обеденного зала. Ему очень хотелось завести разговор, потому он спросил: – Хочешь учиться здесь? – Так хочет мой дядя, – ответила она, – это моё наказание. – За что же, можно спросить? Гарри изрядно повеселило то, что учёбой в Хогвартсе в принципе можно кого-то наказать. – Я пыталась его отравить. Гарри встал как вкопанный и повернулся к ней. Девушка смотрела на него испытывающе, оценивающе. Будто бы безмолвно спрашивала: «А это тебе по зубам, Поттер?». – Если честно, я даже тебя понимаю, – задумчиво ответил Гарри, – я тоже ненавижу, если кто-то плохо отзывается о моём отце… Даже если это родственники. Поттер поёжился. Он вспомнил раздувшуюся тётушку Мардж, красное от злобы лицо дяди Вернона и вечно поджатые губы Петунии Дурсль. Едва ли он намеренно пожелал бы кого-то из них отравить, но всё-таки, почему-то, и Иоланту не винил. «Точно взрослею, дракл меня раздери!», – подумал Поттер. – Спасибо… за понимание, – ответила девушка. Гарри ободряюще улыбнулся ей. Остаток пути они молчали, благо, идти было совсем недолго. Только перед самым входом в Обеденный зал, девушка произнесла едва слышно: – Лучше уж быть здесь в качестве наказания, чем рядом с ними.

***

После ужина Салазар шепнул Гарри: – Вы с Томом, надеюсь, не отменили тренировку сегодня? Поттер не собирался идти на опушку, справедливо рассудив, что Том, показывавший весь остаток дня гостям владения Хогвартса совершенно вымотался. Однако, он отчётливо понял, что за вопросом Слизерина кроется явный намёк на то, что ему определённо следует быть на опушке леса в ближайшее время. – Как раз иду туда, – ответил Поттер, как ни в чём не бывало. У поваленного дерева уже ждал Том. Он нервно ходил взад-вперёд по поляне, вертя в руках волшебную палочку. – Ты как? – совершенно искренне спросил Гарри. Том закатил глаза. – Скажи, я был похож на него? – В смысле? – не понял Поттер. – Ну тогда, в твоём будущем… Том смотрел на него совершенно ошалевшим взглядом: видно, близкое общение с гостями на пользу ему не пошло. Впрочем, Поттер понял, что парень имел ввиду. – Нет, – совершенно честно ответил он, – и ещё кое-что: ты и Тёмный лорд из моего будущего – разные люди. Ты не он. Гарри сам удивился, насколько уверенно он это сказал. Том кивнул: похоже, поверил. У подножия холма приземлилась Хильдегарда. Салазар слез со спины фестрала, помогая спешиться Ровене. Они ещё не успели подняться по склону, когда со стороны леса показалась Хельга. Она, вопреки обыкновению, была одета в платье из тяжёлой, расшитой листьями и цветами ткани. – Все уже здесь? Это хорошо. Хельга подошла к Тому и взяла его за руку. Их пальцы переплелись и Гарри спешно отвернулся, почувствовав себя лишним. Ровена и Салазар тоже поднялись к поваленному дереву. – Все понимают, что мы должны обсудить? – спросил Салазар. – Я против, – без предисловий сказала Хельга, – ничего кроме неприятностей обучение Иоланты Певерелл нам не принесёт. К тому же, мы приглашали детей от одиннадцати до пятнадцати лет. Это вообще не должно обсуждаться. – Скорее всего девушке и впрямь нужна помощь, – внезапно ответила Ровена. – Всем не поможешь, – сказала Хельга, – а подвергать опасности вас я не хочу. – Всё понятно… Том? Младший Слизерин встрепенулся. Он, как и Гарри, видимо, не ожидал, что их мнения тоже будут учитываться. Юноша поколебался немного, нервно посмотрел на Хельгу. – Я… Не знаю, что и сказать, – начал он, – я пообщался с Гюнтером Певереллом, и более странных и неприятных людей я не встречал. Если честно, он ненавидит воспитанницу. Она дочь его покойного кузена и явно не угодила дяде одним своим существованием. Сама Иоланта… Молчаливая, скрытная и явно злится всякий раз, когда старший Певерелл говорит о ней или её покойных родителях. Учитывая, что он не говорит ничего хорошего – оно и немудрено. – Она тоже Певерелл, – прервала его Хельга, – все в ком течёт кровь этого рода опасны. – Во мне она тоже есть, – вмешался Поттер. Повисла тишина. – Гарри? – позвал Салазар. Поттер вспомнил тот странный разговор с Иолантой. То, что она легко призналась в попытке отравить дядю и то, что она считала за лучшее быть от него как можно дальше. Гарри было не по себе. Он вспомнил то, как она повалилась на землю перед воротами Хогвартса, её тихие слова о наказании… – Мне кажется, её стоит принять в Хогвартсе, – сказал он, – у неё должен быть… шанс… Гарри посмотрел на Тома, заставив парня смутиться прежде, чем продолжил. – За ней точно придётся следить в оба: я совершенно не думаю, что она не может быть опасной. – Я стану её наставницей, – сказала Ровена, – это решит вопрос возраста. Взгляды всех присутствующих были в этот миг направлены на леди Когтевран. – А ты что скажешь, Салазар? – с явным вызовом спросила Хельга. – Я гнал бы Певереллов взашей ещё утром, когда они появились на границе замковых земель, – сказал Слизерин, – но в словах Гарри есть смысл. – Да вы все с ума сошли! – восклинула леди Пуффендуй. Она вырвала руку из хватки Тома. – Мы вообще не должны решать такое в отсутствии Годрика! Впрочем, что он бы сказал, по-моему, очевидно. –Я не уверен: Годрик никогда не чурался риска, – заметил Салазар. Хельга негодовала, но, большинство голосов было не на её стороне. Том же так и не пришёл к однозначному мнению, а Салазар, Гарри и Ровена были за. Так Иоланта Певерелл стала ученицей леди Когтевран.

***

Вечерние сумерки сгущались над замков. Гюнтер Певерелл делал вид, что не знает, что хозяева в этот час встречаются за стенами замка. Так же он делал вид, что не замечает крохотных соглядатаев, следовавших за ним по пятам. Пусть его старые… друзья думают, что следят за каждым его шагом, пусть будут уверены, что провели его. Когда в одном из замковых коридоров появилась огромная чаша молока, его аромат настиг каждую, даже самую крохотную змейку. Молоко было зачаровано, потому, змеи не могли противиться его притягательности. Они ползли к нему, вдыхая его аромат, они пили его и насыщались буквально за пару глотков. Они крепко засыпали, спрятавшись за деревянные панели, даже не заметив этого. Гюнтер знал, что сон их не будте долгим и времени у него немного. Немного, но достаточно, чтобы осуществить задуманное. Он спустился в замковый ледник, с помощью заклинания проделал отверстие в мёрзлом земляном полу. Его губы теперь шептали заклинания, а руки исполняли странный танец в воздухе. Меж слов на латыни можно было различить едва слышное: –Сила четверых – слабость четверых. Четверть от целого, целого и единого. Магия сгущалась в воздухе, когда Гюнтер достал из кармана небольшой медальон. Его изготовили в далёких землях, где носили пёстрые шелка, а язык был похож на пение. Два дракона с крохотными крыльями кусали друг друга за остроконечные хвосты. Один был покрыт эмалью алой, как цвет рябиновых ягод, другой – белоснежной, точно свежий снег. Магия полыхнула вокруг рук колдуна. Эмалевые драконы заплакали кровью. Он поместил медальон в землю и, взмахом палочки, убрал все следы своего пребывания здесь. Он знал, что у него всё получилось.