***
— Ну и зачем ты это сделал, сынок? — Хосок с удивлением и подозрением смотрел на сына, мечущегося по гостиной, как лев в клетке, пока врачи скорой уже несколько часов колдовали над здоровьем его фиктивного мужа у них в спальне. — Зачем ты дал ему блокаторы? Или тебе не нравится его запах? Да сядь и успокойся уже, а то у меня от твоего хождения туда-сюда давление поднялось. Траншею протопчешь. — Да нравится, пап, даже очень, — Гук шлёпнулся на стул, где в ожидании вердикта докторов собралась вся семья. — Просто он настолько сильный и яркий, что я спать нормально не могу. Понимаешь? — альфе совсем неудобно озвучивать перед омегами, пусть даже родственниками, подобные интимные вещи. — О боже, Чонгуки, — покачал головой господин Бан, — из-за твоей безответственности парень чуть богу душу не отдал. Если бы не Джинни, который в своё время выучился на медбрата и знающий, что делать в таких случаях, быть бы тебе молодым вдовцом. — А чё, норм вариант, — вставил свои пять копеек Чимин, за что сразу же отхватил от Хосока затрещину. — Следи за языком, Мини. Я по-прежнему считаю этого выскочку не парой моему сыну, но это не повод желать ему смерти. Младший омега стыдливо поджал губы. — Да пошутил я. — Больше не шути так, малой. Это не смешно, — фыркнул в его сторону Джин. Наконец, из спальни вышел врач, средних лет омега. — Как он, доктор? — тут же подскочил к нему Чонгук. — Опасность миновала, скажите спасибо вашему брату, который вовремя вколол ему антигистаминное и предотвратил сильный анафилактический шок. Сейчас он спит. Мы дали ему успокоительное. Постарайтесь до утра его не тревожить. У Тэхёна редкая генетическая особенность. Его природный запах намного сильнее, чем должен быть у среднестатистического омеги, поэтому организм воспринимает блокаторы как яд. Очень плохо, что он не сказал об этом, иначе всего этого можно было избежать, — врач с осуждением посмотрел на альфу. — Вы, как муж, должны были разузнать всё до того, как жениться и кормить его блокаторами. Чонгук опустил глаза в пол. Он ведь знал, но почему-то не поверил. Чувство вины разъедало изнутри. От стыда перед эскулапом хотелось провалиться сквозь землю. — Спасибо, доктор, — Хосок пожал руку врачу и покосился в сторону сына. — Теперь он будет знать. После того, как все разошлись, альфа вернулся в свою комнату. Омега мирно спал на его кровати, как всегда скомкав одеяло между ног и оголив филейную часть. Яркий аромат пьяной вишни вновь заполнил пространство комнаты. Он тихонько прилёг на край, подложив руку под голову и рассматривая прекрасное лицо спящего Тэхёна. — Прости меня, зараза, — прошептал он, машинально убрав с лица омеги упавшую белокурую прядь.***
Тэхён проснулся от того, что в горле жутко пересохло и свербило. Он плохо помнил происходящее ночью, но что всё это случилось из-за спящего в данный момент рядом с ним на кровати альфы, уже догадался. Немного полюбовавшись красивым лицом Гука, резким толчком ног скинул того с кровати. — Ты должен мне двадцать тысяч к тем ста, болван, — свешиваясь с кровати, прохрипел он. — Ты идиот, чуть меня не убил. Я же сказал, что у меня на блокаторы аллергия. Совсем тупой, что ли? Запах ему мой, видите ли, не нравится. Тошнит его, видите ли. Потерпишь, если хочешь, чтобы я тебе и дальше помогал. — Горло жутко болело, но перестать возмущаться он ни как не мог. — Связался чёрт с младенцем, называется. Альфа не сразу понял, как он оказался на полу, потирая сонные глаза, но омегу расслышал хорошо. Снова стало до жути стыдно. — Прости, — потирал он ушибленный тухес. — Я думал, ты соврал, чтобы раздражать меня. Но ведь ничего же страшного не произошло. Ты жив и даже ругаешься. — Боже, какой же кретин, — Тэхён, кое-как поднявшись на слабых ногах, потому что после успокоительных в теле всё ещё была слабость, пошатываясь, поплёлся в душ. От внезапного головокружения чуть не упал, но был вовремя подхвачен крепкими руками Чонгука. — Может, тебе не стоит пока никуда ходить? Полежал бы ещё. Ты же чуть стоишь. Тэхён вырвался из рук. — Я как-нибудь сам решу, что мне стоит, а что нет. Не сахарный, не растаю. А валяться и вонять на всю комнату не собираюсь, а то вдруг кого-то опять затошнит. И убери лапы, пока по щам не получил. — Шлёпнув альфу по всё ещё удерживающим его рукам, покачиваясь, утопал в ванную комнату. Гук стыдливо прикусил внутреннюю сторону щеки. Знал бы Ким, что его вовсе не тошнит от его запаха, а совсем даже наоборот — сводит с ума от желания. — Чёрт! — запустил он пятерню в волосы. — И на хрена я всё это затеял. — Писец! Вот же ж мелкий пакостник, — послышался громкий возглас Кима из ванной через несколько минут. — И как я теперь буду ходить? Альфа ворвался внутрь, предполагая, что случилось что-то ужасное, но, увидев картину маслом, сполз по стеночке, еле сдерживая рвущийся наружу хохот. Омега стоял с абсолютно зелеными волосами и таким же зелёным лицом, пытаясь всё это отмыть. На дне душевой виднелся гель для душа, из которого выливалась ярко-зелёная жидкость. — Чего ржешь, придурок? — бросил он раздражённый взгляд на трясущиеся в немом смехе плечи Чонгука, но, ещё раз взглянув на себя в зеркало, тоже рассмеялся. — Это что, краска для волос? Надеюсь, эта дрянь смывается? Хотя, если отмыть только лицо, то цвет волос вполне себе оригинальный получился. Пожалуй, я его оставлю. — Отсмеявшись, выдохнул он. — Ну, Чимини, держись. Моя месть не заставит себя долго ждать. — А ты, раз никуда не пошёл сегодня, отрабатывай свои косяки. — Бросил он мокрым, позеленевшим от краски полотенцем в альфу. — Марш в магазин за продуктами. Буду готовить для тебя обед, кроль. — Я просил не называть меня так, зараза, — закидывая полотенце в корзину для белья, фыркнул в его сторону тот, выходя из ванной. — После того, как ты чуть не отправил меня на тот свет, буду называть тебя, как хочу, ЗАЯ. — Парировал Тэхён, оттирая салфетками лицо от краски.***
Тэхён пробрался в комнату Чимина, пока тот был на занятиях, а Чонгук ходил по магазинам. Комната была такой, как и должна быть у подростков его возраста. На стенах постеры любимых звезд. На столе тетради, учебники. На стуле груда вещей, а на незаправленной постели открытый включённый ноутбук, который и привлёк взгляд Кима. Мелкий пакостник оставил открытой вкладку из своих соцсетей, на странице которой виднелись фото. — Вот ты и попался, мелкий засранец, — довольно ухмыльнулся он, узнав на них того самого альфу из клуба, друга Чонгука. — Тайная любовь Чимини? Интересно! — он открыл личные сообщения, где никакой переписки с альфой не было. А значит, мелкий штудирует его профиль втихаря. — Омега злорадно потёр руки от тут же созревшей в голове пакости. Быстро настрочив в личку тому самому Мин Юнги от лица младшенького: — Я люблю тебя, хён, и очень давно, — и, увидев, что сообщение прочитано, вернул всё как было и удалился из вражеского стана, радостно улыбаясь своей коварности. За обедом, который приготовил Тэ, семейство Чон с недоверием ковырялось в тарелках с самгетангом, брезгливо принюхиваясь. — Сынок, ты уверен, что это можно есть? — Хосок помешивал это варево, но пробовать так и не решался. — Мы все не отравимся? — Не переживайте, папенька, яд в маленьких количествах даже полезен, — парировал Тэхён. — Так что ешьте смело. — Кстати, спасибо, что спас меня. — Повернулся он к Джину. Тот махнул рукой. — Это мой долг, я всё-таки давал клятву Гиппократа. Так что можешь не утруждать себя благодарностью. — Нет, я это есть не буду. Это какая-то бурда, — демонстративно стукнул ложкой о тарелку господин Бан. Затем, поднявшись, направился в свою комнату, откуда приволок огромное блюдо нарезанного кимпаба. Все восхищённо захлопали в ладоши, включая Чонгука. Все, кроме Тэхёна. — Люблю тебя, дедуля, — обнял альфа старика. — Ты всегда готовишь то, что я люблю. — Бросил он извиняющийся взгляд на Кима. Самгентанг был тут же нарочно забыт. В глазах Тэ сверкнули молнии. Он собрал на поднос тарелки с нетронутым супом, оставив только свою порцию, и демонстративно вместе с тарелками выбросил в мусорку. Затем, натянув самую милую улыбку, уселся за стол, наложив себе горку кимпаба, стал его жадно, чавкая, есть, прихлёбывая горячим самгентангом. — Безумно вкусно, — наигранно закатывал он глаза. — Правильно, что не стали есть ту дрянь, что я приготовил. С дедулиным кимпабом она не идёт ни в какое сравнение. — Схомячив всё, хлопнул себя по животу и с манерным реверансом направился на выход из столовой, кинув напоследок: — Спасибо, я наелся. Дедуся, ты просто бог кимпаба. Сидящие за столом завороженно смотрели за всеми его действиями, так и не притронувшись к еде. Ким Тэхён снова мастерски уделал их, ни капли не напрягшись. Выходя из столовой, Ким столкнулся с недавно пришедшим и явно злым Чимином. Он глядел на Тэхёна, сжимая кулаки и раздувая ноздри. В глазах блестели слёзы. — Зачем ты это сделал, идиот? Зачем, а? — видно, что парень был на грани истерики. Все сидящие за столом с любопытством уставились в их сторону. — А что я сделал? — злорадно лыбился тот. — Что стряслось, Чими? — беспокойно спросил его Хосок. — Что тебе сделал этот клоун? — Он, он, — розоволосый омега зарыдал в голос и, развернувшись, бросился к себе, громко хлопнув дверью. Все омеги поспешили за ним, наперебой стуча в замкнутую дверь с желанием узнать, что же всё-таки произошло. Чонгук подскочил к нему, схватив за предплечье. — Что ты начудил, заразина? Почему мой брат плачет? Тэхён брезгливо скинул его руку. — Я не сделал ничего, из-за чего бы можно было лить крокодиловы слёзы. Иди и спроси его сам. Может немного больше будешь знать о своём брате, — прошипел он ему в лицо. — По крайней мере, откачивать со скорой его точно не придётся. — Ты мне это теперь вечность припоминать будешь? — так же прошипел ему Чон. — Да! — рявкнул тот и удалился в свою комнату.***
Вечером Тэхён сидел на веранде и читал книгу. Возвращаться в комнату к альфе не было ни сил, ни желания. Пребывание в этом доме с каждым днём давалось ему всё сложнее, но он никогда не отступал от заданного вектора. Не отступит и сейчас. Всё-таки сто тысяч — это сто тысяч. На веранде появился Чимин и сел рядом, нервно комкая край футболки, не зная, как начать диалог. — Один-один, малыш, — не отрываясь от чтения, произнёс Ким. — В следующий раз, когда вздумаешь мне нагадить, десять раз подумай и вспомни, что я знаю твой небольшой секрет. — Вообще-то я пришёл сказать спасибо, — нервно прикусив губу, выдал младший. Тэхён, захлопнув книгу, с любопытством уставился на него. — Спасибо? За что? — Ну, в общем, — Тэхён заметил, что в глазах Чимина плещется плохо скрываемая радость. — Хён, когда прочёл твоё сообщение, долго ничего не отвечал. Мне было до безумия стыдно и я уже хотел написать ему, что это всё была шутка, но внезапно он прислал ответ, в котором спросил, не хочу ли я пойти с ним на свидание и что я ему давно нравлюсь. Если бы не ты, сам бы я никогда не решился сказать ему о своих чувствах, поэтому — спасибо. — Ты серьёзно? — заулыбался Тэ. — Ну, видишь, зря только плакал. — Потрепал он младшего по шевелюре. — Ну и что, пойдёшь на это свидание? Тот смущённо кивнул, а затем резко нахмурился. — Но это не значит, что ты мне стал нравиться. Я по-прежнему считаю, что ты не пара моему брату. — На это я и не рассчитываю, — хмыкнул Тэ, возвращаясь к чтению. — Только ты мог бы не рассказывать моим про нас с Юнги? А взамен я больше не буду тебе гадить. Нейтралитет. Что скажешь? — предложил Чимин, протягивая руку для рукопожатия. — Договорились! — пожал тот маленькую ладошку. — Хотя я и так бы никому не рассказал. Я не выдаю чужих секретов, малыш. — Вот и отлично, — облегчённо выдохнул омега и с радостной улыбкой покинул веранду. «Ну что ж, один нейтрализован» — отметил про себя Тэ. «Осталось ещё трое и сотня зелёных, считай, мои.» Первая маленькая победа была одержана.***
Вернувшись в спальню, Тэхён застал необычную картину. Чонгук, сидя за журнальным столиком в кресле, уплетал за обе щеки приготовленный им самгентанг, блаженно щурясь от удовольствия. Увидев вошедшего омегу, бросил на него заинтересованный взгляд. — Это очень вкусно. Зря ты его вылил. Ким сложил руки на груди и обречённо покачал головой. — Я уже говорил, что потакание прихотям твоей семьи тебя погубят, Чонгук. Тебе правда нравится? Тот удовлетворённо кивнул, запихивая в рот очередную порцию. — Я знал, что ты ошалеешь от моей стряпни. — Тэхён начал расстилать себе на полу постель. — Можешь сегодня спать на моей кровати. Завтра привезут удобный диван. Тебе больше не нужно спать на полу, — досёрбывая остатки супа, бросил в его сторону Гук. — С чего вдруг такая щедрость? — удивлённо посмотрел на него Тэ. — Хочешь загладить вину, что чуть не убил меня? Не стоит. Двадцать тысяч зелёных меня вполне устроят в качестве твоих извинений. — Он улёгся на своё импровизированное ложе, снова уткнувшись носом в книгу. — Скажи, а где ты так научился готовить? — Чонгук начинает понимать, что ни черта не знает о проживающим с ним рядом омеге, который по какой-то причине вдруг стал просачиваться в его душу. — Я думал такие, как… — Ты опять? — перебил его Тэхён. — По-твоему, я только шляюсь по клубам, бухаю и сосусь со всеми, кто предложит? Какой же ты узколобый, Чон Чонгук, и не видишь дальше собственного носа. Готовить я научился, когда подрабатывал в одном кафе, чтобы собрать денег на учёбу. Живу я почти всегда один, временные любовники не в счёт и эти навыки мне очень даже сгодились. — А живешь один, потому что не веришь в любовь, так? — Гук внимательно разглядывал парня, пытающегося сосредоточиться на чтении. — В точку, зая. Не верю, — повернулся к нему тот. — И почему же? Несчастная любовь или что-то в этом роде? — взгляд Кима прожигал душу альфы насквозь. — Упаси бог, малыш! Какая ещё несчастная любовь? — омега так же смотрел, не отрываясь, в чёрные глаза альфы. — Просто я считаю, что данное чувство разрушает душу и не даёт двигаться к заданной цели. Потому что в парах всегда один отдаёт, а другой берет. И это несправедливо. А взаимное чувство вообще что-то из области фантастики. — Он отвёл взгляд и уткнулся в книгу. — А если случится так, что ты всё-таки найдешь ту самую взаимную любовь. Что будешь делать тогда? — не унимался с расспросами альфа. — Тогда, — на секунду задумался тот, — тогда я отдам своей половинке сто тысяч заработанных у тебя. Но так как это вряд ли произойдет, мои денежки останутся при мне, и я со спокойной совестью потрачу их на исполнение своей мечты. — И какие же мечты могут быть у такого, как ты? Позагорать на пляжах Бали или купить себе кучу странного шмотья? — засмеялся Чонгук. — А это не твоё дело, кроль, — буркнул тот, откладывая книгу и закутываясь в одеяло с головой. — Эти разговоры меня утомили. Давай спать, а то проспишь на работу, и твой папенька снова не даст мне выспаться. Чонгук еще долго не мог уснуть, размышляя о вечернем разговоре и пялясь на вновь оголившееся полупопие. Что-то в этом странном омеге цепляло его и это был не только запах пьяной вишни. Казавшийся вульгарным и пошлым, этот омега в глубине души был совсем другим. И это будоражило душу альфы, желающую разгадать все загадки этой заразы.