Дорога домой

Голос Астарот казался таким далёким, Барбатос не слышал её, чужие слова расплывались в помутневшем разуме на множество несвязанных звуков. Жуткая тошнота, головная боль, что разрывала черепную коробку. Глаза горели, будто охваченные огнём. Барбатос раздирал собственное лицо, ногти оставляли кровавые полосы. Он что-то бормотал, возможно кричал. Рита пыталась успокоить его, мягкие ладони обхватили израненные щëки. Алые глаза, такие незнакомые, от небесной синевы ничего не осталось. Капли крови стекали вниз по подбородку. Барбатос не мог разобрать слов Астарот, тело не слушалось. Дрожащие руки потянулись вперёд, желая крепко обнять Астарот, спрятаться в её плече от внешнего мира. Но ладони отчего-то легли на тонкую шею, сжали до жуткого хруста. В алых глаза мелькнуло нечто совершенно чужое. А на губах цвела безумная улыбка. Кто-то осторожно коснулся его волос, пальцы проскользили по щекам, приподнимая лицо. Венти неспешно приоткрыл глаза, несколько раз лениво моргнул. На какое-то время он успел забыть, где находится и кем является. Он заснул? Не похоже, он всё ещё стоял на ногах, хоть его голова и лежала на чьём-то плече. Чьём-то? Венти без труда распознал Сяо, который и пытался привести его в чувства. Обеспокоенный взгляд, глаза в глаза. Возможно, он всё ещё находился под влиянием сна — или его подобия? — разум остался где-то далеко, там, где Астарот со страхом пыталась ему что-то сказать. И когда он успел выпасть из реальности? Всего пару секунд назад он слушал тихий голос Сяо, затем тело вдруг стало таким тяжёлым, опоры в виде ствола дерева за спиной стало недостаточно, лоб опустился на чужое плечо, неожиданно мягкое, тёплое, хотя обычно кожа Сяо по температуре напоминала ледышку. Венти не заметил, как веки сомкнулись, мир исчез. Осталось только размеренное дыхание где-то на макушке, такое родное, знакомое. Кажется, перед тем, как потерять связь с реальностью, Венти увидел вдалеке чьё-то приближение. Точно, значит они не одни. С трудом удалось вернуть ясность рассудка, отстраниться от притягательного тепла. Незнакомые фигуры приобрели довольно знакомые черты, они неспешно приближались, значит, Венти уснул всего на пару минут, если не меньше, раз они до сих пор были на приличном расстоянии. Щелчок пальцев, иллюзия потеряла свою силу. Сейчас смысла скрываться не было, ведь Венти с лёгкостью узнал Чун Юня и Шэнь Хэ. — Ты как? — голос прямо над ухом. Стоило Сяо снова встретиться с ним взглядом, как нечто взволнованное отчётливо отразилось на его лице, в прикушенной изнутри щеке, в нахмуренных бровях. Он заметил странность Венти ещё когда тот только проснулся, на дне небесных озёр осел мрак. И вот сейчас тот глядел будто бы насквозь. Это пугало. — Венти? — Я в порядке. — он вздрогнул, стоило услышать имя из чужих уст, и пришёл в себя. Улыбке Сяо не поверил, как и привычному «я в порядке». Складывалось впечатление, что он вообще не знал значения этого слова. Потому что Венти точно в порядке не был. — А вот с ними что-то приключилось. — Сяо пришлось отступить, он наконец обратил внимание на их… Как правильно сказать? Сообщников? В общем, Чун Юнь шёл с зафиксированной рукой, обмотанной целой кучей бинтов. Шэнь Хэ тоже выглядела не лучше, такая уставшая, истощëнная. И Сяо чуть не расхохотался в голос — нервным, почти истеричным смехом — он почувствовал Глаз Бога. Не только от Чун Юня, но и от Шэнь Хэ. Такой же прохладный шлейф, вероятно, Крио. Что успело произойти за столь короткий срок? Но расспросить никто ни о чём не успел — на горизонте появилось ещё двое гостей. Едва заметив Ху Тао, Сяо не сдержал вздох облегчения. Она шагала весьма бодро, но заметить её хромоту не составило особого труда. Повязка на ноге тут же привлекла внимание. Ранена. Это знание разрывало струны души. Знание, что он ушёл, оставил Ху Тао. И теперь стоял перед ней как ни в чëм не бывало. В очередной раз он не защитил её. Ничего не поменялось с тех давних пор, когда… Это раздражало. А ещё было страшно. Венти воспользовался тем, что Сяо отвлëкся, чтобы окончательно подавить всплеск эмоций. Да, именно всплеск. Вопреки тому, что он казался опустошëнным, внутри всё изнывало, трещало, пылало, одновременно покрывалось инеем, оплетало горло, душило. Венти медленно выдохнул, словно выпуская вместе с воздухом горечь, затопившую его сердце. Он наконец переключился на остальных, изучал их состояние, с удивлением отметил наличие Глаза Бога у Шэнь Хэ. Видимо, только они с Сяо смогли выбраться из той передряги без особых проблем, учитывая чужой потрëпанный вид. Разве что Бэй Доу, вроде как, выглядела нормально. И тогда Венти с лёгким волнением отметил, что кого-то не хватало. Кого-то очень важного. — А где Син Цю? — тревога Чун Юня вполне обоснована. Их крепкая связь с молодым главой Фэйюнь очевидна. Кажется, это можно назвать любовью? Несмотря на то, что Венти хорошо разбирался в чувствах людей и ещё лучше их ощущал — иногда чëтче, чем свои собственные — были вещи, которые даже ему оставались непонятными. Жгучая ненависть и любовь. Нет, он знал их значение, а первое и вовсе не раз ощущал по отношению к себе. Вот только сам он их никогда не испытывал. Раздражение — ему знакомо, злость — тоже, ненависть — никогда. А что насчёт любви… Тут Венти не даст точного ответа. Что вообще представляет собой любовь? Привязанность? Нежность? Эти аспекты ему знакомы, но в то же время Венти почему-то знал, что не до конца понимал всю глубину этого чувства. Это что-то человеческое, присущее только им. И тем, кто был человеком лишь на половину — Шэнь Хэ, к примеру. А что насчёт него? Других Архонтов? Вообще всех Земных Божеств — малых, Арелимов? Высших Венти не рассматривал, слишком далёкими ему казались обитатели Селестии. Наверное, есть то, что ему просто не дано. Однако Венти был слишком жадным, ему хотелось узнать, понять, вникнуть в саму суть. Когда-нибудь это рвение его погубит. — Кэ Цин поймала. По последним данным его отправили в лагерь для особо опасных. — Венти заставил себя сконцентрироваться на разговоре. Он очень удивился, заметив насколько спокойно Бэй Доу говорила о поимке Син Цю. А вот Чун Юнь отреагировал предсказуемо. Лицо сделалось ещё более бледным, глаза поражëнно расширились. Он бессознательно потирал кольцо на пальце, движения нервные, отрывистые. — Дыши. Он сделал это намеренно. — Ху Тао опустила руку на его плечо, чуть сжала, вырывая из плена самых пугающих мыслей. — Он сказал, что хотел бы попробовать морковный пирог. — Он же не переносит морковь. — Шэнь Хэ удивлённо приподняла брови, услышав странную фразу Ху Тао. Та усмехнулась в ответ. — Вот именно. Это наша кодовая фраза, можно сказать. Простыми словами, он хотел дать понять, что всё идёт по плану. Мы всё равно искали способ проникнуть в этот лагерь изнутри, а тут подвернулся такой удачный способ. Вот Син Цю и решил воспользоваться им. — Ху Тао отпустила Чун Юня, который чуть покачнулся, потеряв поддержку в виде надёжной руки подруги. Устоять смог. Стало легче на душе, но страх никуда не исчез. Да, может всё шло по плану Син Цю, однако ситуация от этого лучше не становилась. Он всё ещё там, в лагере, в месте, где Чун Юнь чуть не лишился рассудка. Успокоения подобные мысли явно не приносили, только рождали новые опасения. — Лучше расскажи, что у тебя с рукой. И, Шэнь Хэ, почему я чувствую от тебя энергию Крио? — Ху Тао скрестила руки на груди. — А у тебя что с ногой? — не выдержал наконец Сяо. Он едва ли не скрипел зубами от досады и попыток сдержать рвущуюся наружу ругань. — А это кто? — Бэй Доу ненавязчиво вклинилась в переглядки брата и сестры, которые пытались выяснить, кто из них более упрямый. Капитан указала пальцем на бессознательное тело Агареса — или Аждахи? — и всё внимание тут же устремилось к дереву, под которым отсыпался нынешний Архонт. — Видимо, балласт. — жёстко припечатал Сяо, по прежнему прожигая Ху Тао красноречивым взглядом. — Бросать его тут точно нельзя, а очнётся он нескоро. — Это Гео Архонт. — внезапно вставил Венти. Все присутствующие тут же подавились воздухом, даже Ху Тао оторвалась от своего молчаливого диалога. Сяо обречëнно закатил глаза, как бы спрашивая, за что ему это. — Чего?! — девичьи руки тут же схватили Сяо за грудки, будто он тут был главным виновником. Ху Тао хорошенько встряхнула его. Сколько же в ней было силы? — Вы чего тут успели натворить?! — Не хотелось бы вас прерывать, но лучше бы нам найти более безопасное место для переговоров. — Шэнь Хэ огляделась вокруг, проверяя обстановку на наличие незваных гостей. — Мы же не хотим случайно столкнуться с Гань Юй? Хранитель облаков слушала тихий шорох листьев. Природа умирала, угасала, чтобы дать дорогу новому, свежему, прекрасному. Это естественный ход вещей. Естественный, но от этого не менее жестокий. Жизнь рождалась из смерти, смерть наступала в конце жизни. Бесконечный круг, непрерывный цикл, необратимый процесс. Хранитель облаков приняла свою более привычную форму, всё же облик человека ей не очень нравился, а вот птицей она ощущала себя куда более комфортно, чувствовалось некое единство с этим местом. Облака проплывали по небу, скрывали за собой не только солнце с небесной лазурью, но и горные вершины. Или это сами скалы тянулись вверх, утопая в белом ворохе? Тишина, вот теперь действительно наступила тишина. Она осталась одна. Голоса стихли, больше ни единого шума, постороннего звука. Только гуляющий ветер да перешëптывания увядающей природы. — Я опоздала. — не вопрос, утверждение раздалось из-за спины. Бесцветный голос, который когда-то звучал робко, ласково. Всё изменилось, она изменилась, мир изменился. — Контракт не расценивает ваши действия, как предательство, учитель? — Гань Юй, её дорогая малышка. Что же с ней стало, что стало со всеми ними? Это безумие. Разве предполагал кто-то из них тогда, в те дни, когда этот уединëнный дом был полон жизни, что так всё обернётся? — Эта система так несовершенна. — она приблизилась остановилась рядом с Хранителем облаков. Золотая накидка Цисин совершенно ей не шла. — Как же здесь тоскливо. Скорее бы вернуться в город. — адепт хмыкнула на такое заявление. А ведь ранее Гань Юй обожала именно уединëнность Заоблачного предела, его оторванность от мирской суеты, от людей в целом. — На мои вопросы вы явно не ответите. — Хранитель облаков промолчала, Гань Юй этого ожидала. — Направлю отряд осмотреть Заоблачный предел. — непонятно зачем она озвучила свои планы, может, даже Гань Юй иногда хотелось просто поговорить, но повернуть обратно она не могла. В силу своего упрямства, убеждений. Она свято верила, что Божественная сила в руках смертных только развращает их. У неё имелись на то веские основания, вот только Хранитель облаков всё равно не понимала, почему это отношение распространяется абсолютно на всех людей с Глазами Бога. Без исключения. — Ты останешься совершенно одна. — слабый полушëпот. Гань Юй слабо усмехнулась, развернулась на пятках, побрела прочь. — Я уже одна, учитель. В том жестокая истина. Сяо давил в себе возмущение, как только мог. Именно ему пришлось нести немаленькую тушку Агареса-Аждахи — и как его всё же правильнее называть? Их колоритная компания делилась последними новостями, прямо на ходу решала, как стоило поступить дальше, варианты связи с Син Цю, вообще что этот парень решил провернуть. В какой-то момент Венти окончательно выпал из разговора, чуть отстал от остальных. Он зарылся рукой в волосы, жёстко оттянул пряди, надеясь, что боль приведёт его в чувства. Откуда взялась эта слабость? Сначала его просто вырубило на плече Сяо, прямо стоя на ногах, потом он увидел это воспоминание, которое окончательно выбило из колеи. Венти смотрел на собственные руки, на одной ладони выделялся шрам, что он получил, когда решил отбить копьё миллелита. И вроде бил ребром ладони, так всё равно умудрился вспороть кожу. Всё же сложно привыкнуть к отсутствию Сердца Бога, которое позволяло ему избегать таких неприятных вещей, как шрамы, даже в тот период, когда он ослаб. Сейчас же рваные рубцы покрывали стопы Венти, теперь и руку… Рана не выглядела жутко или неприятно, нет. Она всего-лишь делала Венти похожим на смертного. Вопреки безумию своего разума, что всё также цеплялся за эту глупую идею о простой человеческой жизни, Венти не нравилось получать шрамы. Почему? Сложно сказать. Возможно, его пугала собственная уязвимость, ведь и в те времена, когда он был слабейшим Архонтом, рубцы никогда не оставались на его теле, со временем они пропадали, несмотря ни на что. Кровь пульсировала в висках. Венти предполагал, что причиной его истощения являлось эмоциональное потрясение. Всё же то, что произошло между ним и Сяо… Сильно повлияло на него. И до этого у него уже случались различные срывы, обычно это происходило через слëзы. Наступила плата за нестабильность его нервной системы и постоянный стресс? В таком случае ему нужно как можно скорее свыкнуться с таким положением вещей, иначе он долго не протянет. — Как же тебе удалось так зацепить Сяо? — Венти подскочил на месте от неожиданности. Он не заметил, в какой момент Ху Тао тоже отстала от остальных и теперь шла рядом с ним. Её необыкновенные глаза могли напугать кого угодно, но только не Венти. На него эти океаны крови с необычным зрачком наводили тоску. Такая сильная концентрация демонической энергии наверняка вызывала сильнейшие головные боли, а ещё Ху Тао видела мёртвые души, что явно было не слишком приятным зрелищем. Но она улыбалась, казалась почти счастливой. Вот именно, что «казалась». Венти таким не провести. — Это имя, что он дал тебе, очень важно для нас обоих. — она бросила короткий взгляд на своего братца, прежде чем снова обернуться к Венти. — Таким я его видела очень давно, когда в Ли Юэ проживал один путешественник. — она хмыкнула каким-то своим размышлениям, покачала головой, будто стараясь выкинуть ненужные мысли. — Вы отправитесь в другие регионы, так? За этими ключами. — по интонации сложно понять, хотела ли Ху Тао принять участие в их путешествии или нет. Эмпатия оказалась бессильна, Ху Тао испытывала множество противоречивых чувств. Венти окончательно запутался в природе их с Сяо взаимоотношений. Они точно заботились друг о друге, дорожили, однако словно держались на некоторой дистанции. — Ты не хотела бы пойти с нами? — рискнул спросить Венти. Что-то промелькнуло на чужом лице, неуловимая тень печали. — Я нужна здесь. — почти на грани слышимости. Несколько секунд Ху Тао молчала, рассматривая собеседника, обдумывая свои дальнейшие действия. Вдруг она перестала улыбаться фальшиво, уголки губ до сих пор оставались приподнятыми, но теперь тоска отчётливо различалась. — Тебе кажется, что мы слишком отдалены друг от друга? Сбивает с толку? — Венти не ожидал, что она заговорит об этом. Ху Тао решила что-то для себя, Венти точно не знал, что такого она увидела в нём, почему захотела рассказать ему что-то личное. — Мы любим друг друга, так, как положено в семьях. — снова это слово, вызывающее вопросы. Как же это сложно — понимать и не понимать одновременно. Любовь ему вроде как знакома, но не во всех значениях, проявлениях. — Но находится долго вместе не можем. — неужели проблема в огромном количестве времени, что они провели в компании друг друга? Людям свойственно уставать от чьего-то постоянного присутствия, так? А Ху Тао и Сяо, пускай на половину, но оставались людьми. — Чувства могут остыть? — наклон головы в сторону, истинно птичий жест. Ху Тао не сдержала тихого смешка. — Такое не остывает. Мы же самые важные друг для друга люди. — то, как она выделила слово «люди» особенно сильно зацепило Венти. — Не исключено, что такие примеры действительно есть. И иногда мы и вправду уставали друг от друга, однако основная причина не в этом. — налетел внезапный ветер, Ху Тао придержала шляпу на голове, не давая игривому другу унести её ввысь. Ху Тао провела кончиками пальцев по уголку глаз, затем по нижнему веку. Она заговорила ещё тише. — Он боится меня. — слова повергли в настоящий шок. Венти запнулся о как некстати подвернувшийся на дороге камень и едва не встретился лицом с землёй, только чудом сумев устоять. Ху Тао продолжила, она закрыла один глаз ладонью, будто пряча его от мира. — Я его самый ужасный кошмар. И самое жестокое напоминание. — улыбка окончательно сломалась, стала лишь отлалëнным подобием. — Напоминанием о событиях того дня, когда всё рухнуло. — О чём ты? — на грани слышимости. Робкий тон голоса вывел Ху Тао из транса, рука безвольной плетью повисла вдоль тела. — Что? — она нахмурилась, ещё немного замедлила шаг. — Я предполагала, что ты знаешь о том, кто мы с Сяо такие. — Шаманы. Но причём тут это? — ощущение, что они вообще друг друга не понимали. Темп спал ещё немного, они практически остановились. — Разрушение деревни шаманов. Ты ведь слышал об этом? Шаги прекратились. Венти почувствовал, как земля мгновенно ушла у него из-под ног. Нет, этого просто не могло быть. Поселение клана шаманов разрушили демоны ещё до его, Барбатоса, рождения или же перерождения. Ну, или эти события случились примерно в один период, сложно сказать точно. Как Сяо и Ху Тао могли быть связаны со столь давними… Догадка горела в мозгу тревожным красным светом, но звучала настолько нереально, что Венти пробирало на нервный смех от одной мысли. — Я думал, что вы потомки шаманов… — Потомки? — наконец, Ху Тао поняла в чём была загвоздка. Горечь вперемешку с усталостью звенели в её словах. — Нет, не совсем так. Мы те, кто жили в клане до его разрушения, те, кто застали крах нашей семьи и те, кто чудом выжили, взамен отдав часть своей человечности. Вот кто мы. — Венти зажмурился. Предположение оказалось верным. Это получается, что Ху Тао и Сяо его ровесники, нет, старше него самого! Почему он даже не подумал о подобном варианте событий, почему сразу решил, что они потомки выживших в той разрухе шаманов? Потому что когда-то встретил одного такого, который и обучил Венти тайным знанием печатей? Но можно было не сбрасывать со счетов и другой вариант развития событий. Отчего-то он показался Венти слишком маловероятным, не задержался в голове. Тогда ситуация складывалась ещё более жестокая. Сяо и Ху Тао — шаманы, в чьих жилах течёт кровь нечисти, что уничтожила их род. Более того, они сами застали разрушения тех дней, потеряли своих близких, лишились собственной человечности. Наверняка это произошло принудительно, либо же у них не осталось иного выбора, кроме как принять такой сомнительный дар, как кровь демонов. И если Ху Тао по каким-то причинам осталась человеком, разве что с небольшими изменениями в организме, вроде долголетия и необычных глаз, то Сяо стал полноценным полукровкой и долгое время страдал от конфликта двух своих сущностей. Если бы не Глаз Бога, Сяо точно не смог бы выжить. Эти мысли пугали до крайности. А ещё приводили в лёгкое замешательство. Почему же Божественная энергия не стала входить в сильный конфликт с демонической кровью? Они будто уравновесили друг друга, при этом оставив и человеческую часть. Как появится время Венти нужно бы ещё раз взглянуть, проверить как ведут себя две противоположные силы. Вдруг запустился какой-нибудь негативный процесс, а он и понятия не имеет об этом? Да и Сяо выглядел уставшим, списывать это только на напряжëнные дни Венти не считал правильным. Тем более, учитывая то, что им теперь точно не скоро выдастся спокойно провести время. — Тогда почему Сяо ничего не знал о печатях? И ты ведь тоже не сигил, так ведь? — жуткая слабость во всём теле. Нужно было успокоиться, а не переживать ещё больше потрясений. Как бы совсем не стало хуже. У Венти явно не имелось лишних пары суток в запасе, чтобы восстанавливать стабильность своего организма. — Мы не успели. — кажется, их отсутствие всё же заметили. Сяо обернулся назад, чуть наклонил голову набок, разглядывая столь странный дуэт, остальные тоже остановились. Разговор пора было прекращать, чтобы избежать ненужных расспросов. Ху Тао махнула рукой, мол, всё в порядке, ускорила шаг. — Шаманы очень бережно относятся к периоду детства. Считается, что в это промежуток времени душа слишком уязвима. Поэтому нас не обучали печатям до шестнадцати лет. В день, когда на нас напали демоны, Сяо исполнилось шестнадцать. Это был его день рождения. Я же младше него на год. Венти брëл чуть позади Ху Тао, низко опустив голову. Едва не одолел смех, такой сломанный, жуткий, что он наверняка привлёк бы лишнее внимание. Он прикусил язык, сдерживая эмоции. Пора перестать удивляться, что в их жизни всё постоянно оборачивается наихудшим образом? В день рождения лишиться всего. Своих родных, своего дома, части собственной личности, шанса на нормальную жизнь — слишком жестоко. В очередной раз Венти поражался этой дурацкой судьбе, её прерывистой траектории, полной множества развилок и ещё большего количества разломов. Будто насмешка, настоящее издевательство, проверка на выдержку. Венти крепко зажмурился, а когда поравнялся с остальными, вскинул подбородок как ни в чëм не бывало. По его лицу нельзя было понять истинных эмоций, в этот раз даже Сяо оказался практически обманут, но он будто на подсознательном уровне ощущал, что что-то не так. Вот только что именно? Эта улыбка являлась самой сильной защитой Венти. Только сейчас Сяо осознал, что всё ещё далёк от полного понимания его личности, души. Им обоим предстоял долгий путь. — Куда мы направляемся? — спросила Шэнь Хэ, стоило им только пересечь границу Заоблачного предела. До этого момента она оставалась крайне тихой, вслушивалась в каждый шорох, опасаясь появление Гань Юй. Венти тоже оживился от этого вопроса, он просто желал отвлечься хотя бы немного на что-то постороннее, чтобы не слышать назойливых мыслей в голове, что так и норовили разорвать его на тысячи частей. Он щëлкнул пальцами, активировав печать, которая скрывала их с Сяо внешность. Венти и не подумал, что своим внезапным действием может напугать остальных. — Это ещё что? — спокойнее всех отреагировала Бэй Доу, в то время, как Ху Тао не удержалась от громкого вскрика, когда на месте её брата вдруг оказался совершенно незнакомый человек. Сяо среагировал на переполох, огляделся вокруг, затем бросил взгляд на Венти. Ничего странного замечено не было, оно и понятно, ведь друг для друга их внешность осталась без изменений. И только потом он обратил внимание на тонкие следы печати, исходящие от плеча Венти. Сяо не нужно было активировать зрение сигила, чтобы понять, что произошло. Он только тяжело вздохнул, чуть покачав головой. Венти мог бы и предупредить. — Иллюзия. Нам лучше не светиться. Мало ли кого мы можем повстречать. — коротко пояснил Сяо. И тут же перевёл тему. — Так куда мы идём-то? — В один из подпольных штабов Фэйюнь. — ответил Чун Юнь, с трудом заставив себя не пялиться на необычный дуэт Сяо и Венти. — Пока останемся там и будем ждать новостей от Син Цю. — тут же помрачнел при упоминании своего… Друга? Венти сильно сомневался, что правильно подобрал слово, но у него всегда были проблемы с такого рода взаимоотношениями. Да и слишком мало он был знаком с этими ребятами, чтобы делать какие-либо выводы. Единственное, что Венти с уверенностью готов был утверждать — ему нравились эти люди. Он вообще людей любил. Любил… Снова это сложное слово. Оно заставляло Венти ощущать собственную неполноценность. Любовь и ненависть — что-то слишком сложное для понимания. Венти покосился на спокойное лицо Сяо. Объективно говоря, он красив. Венти разбирался в этом вопросе, ну, или он так считал. Но это неважно! Речь ведь не об этом. В общем, Сяо хорош собой. Это неоспоримый факт. Взгляд каждый раз замирал на этих удивительных глазах, пульс резко подскакивал стоило только Сяо посмотреть прямо на него, в самую душу. А как расплавленное золото прожигало его, когда Сяо придавил его к земле, шептал в самые губы, а потом… Отставить лишние мысли! Венти резко шлëпнул себя ладонями по щекам. Те горели ярче кружащихся на ветру багровых листьев, и виной тому явно послужил не звонкий удар. Кстати об ударе, на звук все присутствующие среагировали, в том числе и сам виновник — а Сяо точно виноват в этом! — помешательства Венти. Хотелось провалиться сквозь землю, если бы сейчас всё же произошёл этот пресловутый Небесный раскол — Венти был бы только рад. Он резко ускорил шаг, оставив остальных смотреть в напряжённую спину. Бэй Доу практически сохранила невозмутимость, Шэнь Хэ и Чун Юнь переглянулись и только пожали плечами, Сяо хмурился, не понимая, что вдруг успело произойти. И только Ху Тао уставилась на брата с подозрением, потом вновь на затылок Венти, снова на растерянного Сяо. Пазлы медленно складывались в голове в неожиданную, а с другой стороны довольно предсказуемую картину. Она тихо хмыкнула. А Фурфур тем временем взволнованно кружился вокруг Венти, пытаясь понять, что случилось. В Нефритовом дворце царил хаос. Нин Гуан была темнее тучи, миллелиты в страхе расступались, опасаясь за сохранность своих жизней. Кто же мог предположить, что Гео Архонт возьмёт и пропадёт, не сказав никому ни слова? Агарес исчез в неизвестном направлении, сбив с толку своим поступком не только солдат, но и Волю Небес. Всё же не следовало пускать его к Мораксу. После встречи с ним Агарес вëл себя странно, а теперь и вовсе покинул Нефритовый дворец. Ему никогда не было дело до внешнего мира, он спокойно прятался от людей в стенах величественного дома Нин Гуан. В этом точно замешан Моракс, Агарес ни за что не решился бы на подобное самостоятельно. Как же она не доглядела? В последнее время Воля Небес слишком загружена разнообразными делами, она упустила Гео Архонта. Апатичный Агарес вдруг ушёл… Да это же невозможно! Просто бред, не иначе. Нин Гуан резко обернулась, услышав звук лифта. Кто-то прибыл, и она знала кто. Нефритовое равновесие уважительно поприветствовала Волю Небес, та лишь отмахнулась. — Агарес пропал. Ты знаешь что-нибудь об этом? — Кэ Цин покачала головой. Нин Гуан недовольно цыкнула. — Что-нибудь странное было замечено за Мораксом? — снова отрицательный ответ. Воля Небес заметно нервничала. Конечно, с пропажи Гео Архонта ещё и суток не прошло и, возможно, она зря себя накручивает. Однако такое поведение совершенно не типично для Агареса, к тому же это произошло сразу после визита к Властелину камня. Стоит ли расспросить его самого? Пока Нин Гуан отложит данный вопрос. Ей точно не нужно показывать этому хитрецу свою слабость, что её система рушится. — Что с Кадзухой и Син Цю? Фэйюнь проявляют активность? Бэй Доу? — ни один мускул на её лице не дрогнул при упоминании последнего имени. Будто ничто их никогда и не связывало. Кэ Цин с трудом подавила закипающую внутри горечь. О Е Лань она отзывалась также. Словно чужие люди. Безумные слова Син Цю казались всё реальнее. — Заключённые ведут себя спокойно. Син Цю сильно истощён, его держат на более мощных препаратах. Кадзуха не проявляет чрезмерной активности, однако держится довольно неплохо. Персонал его опасается, поэтому недавно дозу успокоительных усилили. Что касается другой стороны, пока вестей нет. Гань Юй обыскала Заоблачный предел, но не поймала Шэнь Хэ и Чун Юня. Скорее всего, они решили залечь на дно. Предсказать их действия довольно сложно, с одной стороны, они навряд ли оставят идею вытащить своих друзей из лагеря, но с другой — они должны понимать тщетность их попыток. Им не удастся провернуть подобный трюк, как это было с Чун Юнем. — она говорила о поддельном самоубийстве. Именно этот манёвр позволил Фэйюнь уйти незамеченными. — Выяснила что-нибудь по поводу двух неизвестных личностей, что также были на встрече? — Ничего. — Нин Гуан устало выдохнула, помассировала гудящие виски. Она махнула рукой, давая позволение уйти. Кэ Цин уважительно поклонилась, двинулась прочь к лифту. — Кэ Цин, я же могу тебе доверять? — раздалось в спину. Та замерла, не оборачиваясь, уголок губ дëрнулся. Сомневается всё же. Оно и верно. — Ты всегда была моим самым преданным человеком. — и Е Лань им была. Но Нин Гуан безжалостно растоптала свою ученицу. — Я даровала тебе титул, важную должность в Цисин. — и она благодарна за это. Правда. — Я хочу доверять тебе. — Я верна Ли Юэ, Воля Небес. И я никогда не предам свои убеждения, не беспокойтесь. — она шагнула на платформу, запуская механизм. Осталась ли Нин Гуан удовлетворена её ответом — загадка. В любом случае, она сказала правду. Она защитник своего дома. И если потребуется, то её меч перережет горло даже самой Воле Небес. Моракс с улыбкой передвинул пару фигур, Кэ Цин молчаливой тенью наблюдала за его действиями. Она сделала свой выбор. Окончательно. Властелин камня покрутил в руке вражеского ладью. Мощная ударная сила покинула короля. Но расслабляться слишком рано. Кто знает, какие ещё сюрпризы приготовила им Нин Гуан? Стоило Мораксу услышать краткую сводку о произошедших событиях, в том числе и словах Син Цю, как он едва сдержался от смеха. И как он не понял раньше? Какой же из него Властелин камня после этого? Вот только если слова Е Лань и вправду окажутся реальностью… Шахматная партия всё это время не имела смысла, ведь расстановка фигур совершенно иная. А тем временем в закрытой комнате Нефритового дворца разливалась тьма, ведь все источники света были погашены. Тонкие пальцы провели по поверхности окна, стекло неприятно заскрипело от длинных ногтей. Свобода так близко, но она не может выбраться из этих проклятых стен, что душили её, давили, истощали. Свет надежды давно покинул её глаза, осталась только пустота, обречëнность. Бессилие, абсолютная неспособность изменить ход вещей, повлиять на события. Отрешённость от мира. Не по собственной воле, нет. По желанию той, кто зовёт себя Волей Небес. Воля Небес… Да что вы говорите?