Дорога домой

Небольшой портовый городок на границе Ли Юэ и Фонтейна. Иронично, что земли Гидро Архонта не имели прямого выхода к морю, разве что внутренние воды и реки, проходящие через Ли Юэ. Резервуар был достаточных размеров, чтобы честь Гидро региона не пострадала, но отсутствие непосредственного выхода к главному водному пространству, связывающему практически все регионы, немного ударяло по экономике страны. Однако Фонтейн быстро нашёл альтернативу, к тому же у него по-прежнему остались пути к внешнему морю через непересыхающие русла многочисленных рек, оплетающих страну будто паутина. Фонтейн — город праздников, судебных заседаний, солёных слёз и пресных вод, город, где музыка жила своей жизнью, где скрежетали механизмы, а высокие строения уходили так далеко к небу, что запрокинутая назад голова начинала кружиться. Здесь зелень была особенно пышной, изобилие влаги и солнечных лучей играли природе на руку, а лесов, наоборот, практически не встретишь, только поля и вода. Чем-то напоминало Мондштадт, но там скалы и утёсы имели другую форму, сплюснутую, будто ветер срезал верхушки, в Фонтейне же горы напоминали острые пики, торчали как рёбра невиданного морского чудовища, покоящегося под слоем земли. В главном городе Фонтейна тоже был свой порт, хотелось бы сразу направиться к нему, но корабль, на который они сели, не шёл так далеко. Вообще дорога выдалась непростой, пришлось сделать пересадку в гавани Ли Юэ. Можно было бы и порадоваться такой возможности, если бы Венти и Сяо удалось увидеться с кем-нибудь, но времени было слишком мало, поэтому они сразу отправились дальше. Суммарно на дорогу ушло несколько суток, очень утомительная поездка. Впрочем, оба начинали привыкать к морским путешествиям, корабли и вовсе уже воспринимались как нечто родное. Они не задержались в порту, сразу двинулись к столице. Ранее утро обдавало свежестью, вся округа пропитана запахом дождя — недавно прошла гроза. Мокрая трава скользила по лодыжкам, щекотала, капли срывались с зелени, рождая эфемерный звон, слышать который не каждому дано. Венти шагал чуть впереди, сохраняя приподнятое настроение. Сяо тоже был воодушевлëн с момента их разговора у святилища Наруками. До сих пор ощущение, что всё это было сном. Я люблю тебя. Три таких простых слова обожгли. В тихом душном вечере, в котором Сяо невольно задыхался уже несколько часов, родился ветер, он ласковый и прохладный, отогнал духоту, подарил такую нужную сейчас возможность втянуть воздух носом, и время будто бы сорвалось с обрыва, вновь начало свой безудержный бег, и, несмотря на желаемый нежный холод вольной стихии, жар в груди никуда не делся. Сяо смотрел на эту счастливую улыбку на чужих губах, на поблëскивающие небом глаза, на слегка растрепавшиеся волосы, с которыми во всю игрался ветер. Всего пять ступенек между ними. Всего ничего. Сяо не мог поверить в услышанное. Его охватил невиданный восторг, от которого дрожали руки, подкашивались колени. Я люблю тебя. Что было в этих словах? Сяо не считал, что они обладают какой-либо магической силой, не обязательно произносить их вслух, чтобы выразить всю полноту чувств. Но почему-то сейчас всё иначе. Он понял, что, безусловно, нет необходимости говорить именно эти слова, но в них была своя сила. Иногда надо произнести их, как положено, чтобы не возникло сомнений. Надо озвучить их, придать выражению значимости, веса, проговорить с чёткой паузой, с лёгкостью на сердце, утонуть в трёх до безумия простых, но таких оглушающих словах, укутаться в них, как в одеяло, завернуться и спрятаться, слиться с ними воедино, пропустить сквозь себя, позволяя тронуть струны души и сыграть на них новую мелодию, неповторимую, чувственную. Шаг навстречу. Ещё один. Венти улыбался ему открыто, абсолютно невинно, очаровательный румянец на бледных щеках смотрелся ярче опадающих цветов сакуры. Он набрался смелости признаться. Венти сам удивился своему порыву, но рано или поздно это должно было произойти. Да, он эгоист. Может, этот любящий взгляд, который Сяо всецело посвящал ему, вовсе Венти не принадлежал. Пускай это ложь. Неважно. Он просто хотел быть счастливым, хотя бы недолго. Рука ласково легла на горячую щёку, Венти растаял от прикосновения, прижался ближе. Одна ступень между ними. Сяо смотрела снизу вверх, его это совсем не смущало. Венти сам подался вперёд, лоб коснулся лба. Сяо шумно выдохнул, опалив дыханием растянутые в улыбке губы. Тихий шёпот на шаманском, среди которого отчётливо слышалось то самое нежное обращение, не имеющее точного аналога ни в одном языке. Цефеида — самое близкое к истине. — Я должен был произнести эти слова первым. — улыбка шла Сяо. Лёгкая, невесомая, она делала его лицо неожиданно мягким. Открытым. Совсем как в юности. — Ты меня опередил. — пальцы пробежались по шее. Щекотно. Венти крупно вздрогнул, но не отстранился. Он ни за что этого бы не сделал сейчас. Ни под каким предлогом. — Лучше поздно, чем никогда, согласен? — сколько всего они уже преодолели вместе, сколько ждало их впереди. Сердце пропустило удар от предвкушения. — Я люблю тебя, Венти. — имя, словно ласковое море, чистое небо, лёгкий бриз. — Я живу тобой. — руки вдруг скользнули на притягательную талию, без труда оторвали Венти от земли. Тот засмеялся, звонко и чисто, упëрся ладонями в плечи Сяо. Ему нравилось то, как на него смотрели. Будто он смысл всего существования, каждого вздоха. Сяо принялся спускаться вниз, как ни в чëм не бывало, удерживая свою драгоценную ношу. Небеса, как же он любил его. Не описать. Не объяснить. Не понять. Дышать им, как счастьем. Наполнять лёгкие, каждую клеточку тела. Существовать ради него. Отдать сердце, получив чужое взамен. Вот ради чего стоило цепляться за жизнь. Вот ради чего он перенёс всевозможные мучения. Чтобы здесь, держа на руках любимого, прийти к мысли, что всё было не зря. И он готов идти дальше. Вместе с воплощением ветра, чья улыбка заставляла его подниматься с колен, начинать сначала, бороться. Он будет вечность следовать за своим маяком. — Сяо-эр, ты опять ушёл в свои мысли? — Венти вынудил вернуться в настоящее, впрочем, Сяо не расстроился. Воспоминания согревали, но и реальность была ничем не хуже. Даже лучше. — В последние дни ты прямо-таки витаешь в облаках. — и кто в этом виноват? — Ты хорошо себя чувствуешь? Яд, конечно, не оказал на тебя должного эффекта, но я волнуюсь. — Венти потянулся к Сяо, тот перехватил его за запястье, вдруг шагнул в сторону потянул за собой. Неподалёку от них бежала река, зелёная трава впитала капли дождя. Ни души вокруг. Лишь они вдвоём. Сяо закружился на месте, не отпуская Венти, который тихо рассмеялся, поддаваясь неясному порыву. Они оба вели себя глупо, чувствовалась невиданная безмятежность. — У меня голова кружится! — притворно возмутился Венти. Он в мгновение сократил дистанцию между ними до минимума, повис на чужой шее, как шаловливый ребёнок. Сяо принял новые правила игры, привычным жестом обхватил талию Венти, опять закружился, но на этот раз на порядок быстрее. — Хватит! — крикнул Венти сквозь смех. Интересно, кружилась у него голова от действий Сяо или от пьянящей радости? — У меня руки соскальзывают! — он понимал, что не упадёт, потому что держали его крепко. Сяо усмехнулся, остановился, осторожно поставил Венти на землю. — Такими темпами мы никогда до города не доберёмся. — Я люблю тебя. — резко выдал Сяо. Раздался надрывной кашель. — Сяо, что это ты вдруг? — Я люблю тебя. — он упивался признанием, как алкоголем. Венти склонил голову вбок. — Я знаю. — почему-то вышло шёпотом. Наверное, потому что даже слыша заветные слова, Венти не мог до конца им поверить. — Пойдём уже. — Венти аккуратно высвободился из приятных объятий, от которых стал давным-давно зависим. Его пульс беспощадно подскакивал, лицо пылало. Венти старался вести себя непринуждённо, поддерживать обычный диалог, но удавалось с переменным успехом. Он шёл вприпрыжку, сам того не замечая, смеялся громко, как никогда раньше. Он ловил взгляды Сяо и дарил такие же чувственные в ответ. Венти с уверенностью называл себя идиотом. И в этой глупости он был безмерно счастлив. — Есть ли что-то, что я должен знать перед нашим прибытием в Фонтейн? — спросил Сяо, когда атмосфера между ними стала немного спокойнее. Добиться этого было тяжеловато, учитывая звон собственного сердца в ушах. — Ну, смотря что ты имеешь ввиду. Начнём с того, что Фокалорс носит ключ всегда с собой, о чём я уже говорил, поэтому столкнуться с ней придётся напрямую. Мы не будем пользоваться маскировкой, смысла нет. Нужно будет как-то подобраться к ней. Проще всего сделать это во время очередного праздника, их в Фонтейне много. Чуть ли не каждую неделю проходят какие-нибудь фестивали, чаще только судебные заседания. Фокалорс присутствует на каждом. — Празднике или заседании? — уточнил Сяо, на что получил неоднозначный смешок. — И то, и другое. — Венти повернулся к Сяо, продолжив идти спиной вперёд. Он и раньше не боялся так ходить, после падения печати и вовсе осмелел, если можно выразиться подобным образом. — Ты когда-нибудь встречался с Фокалорс? — Сяо отрицательно качнул головой. Может, где-то они мельком пересекались, но точно не общались. — Фокалорс отличается от других Архонтов тем, что не скрывает своё желание. Каждый житель Фонтейна знает её историю в облике человека и мечту. Она была девушкой из знатного рода, её семью обвинили в измене и несправедливо казнили. Теперь идеал Фокалорс — правосудие. Красиво и трагично, да? Но есть несколько проблем. — и Сяо понимал, куда он клонил. — Желанием Аято перед пробуждением в качестве Апостола было явно не правосудие. Он говорил о любви. И тут либо Аято ошибся, что вполне естественно, тогда его мысли сильно путались, либо Фокалорс о чём-то умалчивала. — Ты очень интересно отзываешься о ней. — Венти удивлённо вскинул брови на замечание. Он не обратил внимания на свою интонацию. — Никак не могу понять твои чувства. Это неприязнь? — Есть такое. — не стал скрывать Венти. Его взор устремился куда-то в сторону. Надо же, Страж бродил. Неподалёку брешь Бездны? — Фокалорс надменна и эгоистична. — Страж их засëк. Тяжёлые шаги отзывались громким металлическим эхом. Сяо напрягся, Венти же оставался невозмутим. — Отношения между нами не из лучших. К тому же она слишком подражает предыдущему Архонту Фонтейна, чьим идеалом на самом деле была справедливость. Мне никогда это не нравилось. — Сяо вознамерился было разобраться со Стражем, но неожиданно на его плечо легла рука. Венти молча обогнул его, выступил вперёд к врагу. Он не достал никакого оружия. Его руки по-прежнему сцеплены за спиной, осанка до неприличия идеальная. — Не волнуйся, я справлюсь. — на всякий случай поспешил успокоить Венти. Прямой оценивающий взгляд, шёпот ветра. Точно ли всё будет в порядке? Сяо наготове, чтобы вмешаться при необходимости, однако ему и самому интересно понаблюдать за Венти. Как он изменился после снятия печати? Медленный выдох, вскинутый подбородок. Немного волнительно, давненько ему не выпадала возможность воспользоваться своими силами. Венти позволил стражу приблизиться, прежде чем перейти в движение. Ему не нужен ни меч, ни лук. Только Фурфур. Венти оттолкнулся от земли, взмыл в воздух, будто ничего не весил, будто у него за спиной выросли крылья. Страж следил за его перемещениями, он не успел даже замахнуться для атаки. Стопа Венти невесомо соприкоснулась с металлической грудной клеткой стража. Казалось бы, что такого в этом лёгком касании? Анемо закружился вокруг ноги Венти. Стража резко отбросило в пол. Тяжёлый корпус машины от силы удара пробил землю, поднялось облако пыли. Сяо потерял дар речи от увиденного. Стража заклинило, повредились жизненно необходимые системы, кажется, запустился пресловутый аварийный режим. Венти так же осторожно приземлился на корпус машины. Ситуация повторилась, ударная волна, Страж провалился ещё ниже. Венти смерил его равнодушным взглядом, опустился на одно колено, нащупал кнопку, спрятанную в выемке между головой и шеей. Чжун Ли просветил его немного в плане строения машин. Эта кнопка отключит Стража и запись происходящего в последние десять минут исчезнут, не успев синхронизироваться и отправить информацию в Сумеру и, соответственно, в Фонтейн. Через мгновение машина отключилась с протяжным скрипом. Венти поднялся на ноги, отряхнул ладони, после чего направился к Сяо, который неверяще уставился на него. Внимание смутило. Венти неловко размял шею, становясь похожим на самого себя. — Я тебя… Напугал? — несмело предположил он, глаза нервно бегали по окружению. — Я контролирую себя, демон пока не активен. Хотя я ощущаю его присутствие. Незримо. Всегда. Особенно при использовании Анемо. — Это было потрясающе. — искреннее восхищение снова вогнало в краску. Венти нервно дёрнул плечом. — Мне просто повезло, что Страж не атаковал издалека, а выбрал ближний бой. — отмахнулся Венти, не зная, как реагировать. — Ты бы справился с ним ещё быстрее. — Венти стремительно развернулся с намерением продолжить путь к городу. — Хватит меня смущать. — тихо буркнул он под нос, Сяо его услышал, уголок губ дëрнулся. Очаровательно. Он действительно всецело принадлежал этому прекрасному Божеству. В дали виднелся город машин и вод. Полный жизни, бега и стремлений. Две девушки разглядывали его без какого-либо интереса. Отличительные знаки Фатуи выдавали в них служительниц Царицы. Они обе являлись словно противоположностями друг друга. У одной девушки длинные тёмные волосы со светло-розовыми прядями в некоторых местах, на глазах сетчатая повязка, напоминающая маску. У второй, напротив, волосы короткие и светлые, виднелись парочка тёмных пятен. Глаза необыкновенные — чёрные с кроваво-красными крестами вместо зрачков, выдающими примесь какого-то народа в крови. Первая выглядела дружелюбно, она приветливо общалась с подчинëнными фатуйцами, улыбалась. Вторая вела себя отстранённо, сдержанно. Что забавно, их сердца были абсолютно отзеркалены: у той, что казалась добрее, оно было ледяным, у той, что производила впечатление величественной леди, оно было пылким. Номер Три и Десять из Предвестников Фатуи. Коломбина и Арлекино. — Ты уверена, что справишься сама? — обеспокоено поинтересовалась Коломбина, глядя на подругу. Между Предвестницами прекрасные отношения, они ладили с самого поступления на службу. Арлекино отвечала за главный приют Снежной «Дом очага», она очень привязана к детям и ради них готова на многое. Коломбина часто навещала подругу на рабочем месте, у девушки имелся особый интерес к наблюдению за людьми, поэтому времяпрепровождение в Доме очага всегда увлекательное, к тому же видеть, как суровая Арлекино тает перед детьми, настоящее удовольствие. — Я всегда работаю одна. — хмуро откликнулась Арлекино. — У тебя здесь своя работа. Я благодарна, что ты проделала этот путь со мной, но дальше я справлюсь. — рядовые Фатуи тактично отошли, чтобы не подслушивать старших офицеров. — Здесь последний раз видели Капитано. Царица поручила расследование мне, значит я должна разобраться. — номер Четыре не выходил на связь больше месяца, что для него неестественно. Скорее всего, с ним что-то произошло, хотя сложно представить этого могущественного воина поверженным, но, честно говоря, Арлекино почти уверена, что тот мёртв. Слишком долго нет никаких новостей, Капитано никогда так не поступал. — Ты отправишься в Снежную? — Закончу с делами и в путь. — подтвердила Коломбина. — Постарайся не задерживаться здесь. Как твои подопечные справятся без тебя? — она имела ввиду сирот, обожающих свою наставницу. — Ты обычно не покидаешь Снежную. Неспокойно мне. — Оставь напрасные тревоги. — осадила Арлекино. — За кого ты меня держишь? Может, я и ношу десятый номер, но точно не по силе. А в ситуации разобраться надо. Ряды Предвестников и без того похожи на решето. Тарталья из Ли Юэ не вылезает, Скарамучча покинул организацию, теперь и Капитано пропал. Ох, одни беды. — Арлекино устало ущипнула переносицу. — Передай детям, что я скоро вернусь. Не забывай спать хотя бы раз в пару дней. И есть. Это не смешно, Коломбина! — огрызнулась она на подругу, расслышав отчётливый смешок. — Не делай вид, что ты бессмертная! Это всё влияние Дотторе, его образ жизни любого сведёт в могилу. Общайся с ним поменьше. И позаботься о Царице. — Коломбина одна из самых приближённых к Крио Архонту людей, с ней конкурировал лишь Шут. Даже Тарталья уступал, потому что слишком часто отсутствовал на рабочем месте, предпочитая либо кататься по миру, либо оставаться в Ли Юэ. Хотя лояльность Царицы к младшему Предвестнику не знала границ. — Госпожа крайне подавлена последними событиями. Надеюсь, что скорый праздник по случаю завершения проекта ИИС её порадует. Я постараюсь вернуться к тому моменту. — Береги себя, родная. — Коломбина обняла подругу на прощание. — Не снимай подвеску, чтобы в случае чего я всегда знала, где тебя искать. — Предвестницы носили парные украшения, которые помогали отслеживать, что обе девушки в добром здравии, также на определённой дистанции они могли почувствовать и местоположение друг друга. — До встречи, Арлекино. Скоро я вернусь в Снежную. И ты постарайся не задерживаться. — обе понимали, что всё зависит от хода расследования. Арлекино не стала рушить чужие надежды. Этот разговор состоялся неделю назад. Больше Арлекино не выходила на связь. Город кипел. Буквально, учитывая любовь Фонтейна к различным механизмам. Венти заглядывал в каждую лавку, ведомый детским любопытством. Напитки, причудливые изобретения, фрукты. В каждом регионе должен быть свой рынок, прогулка по нему превращалась в некую традицию. Интересно, где бы им остановиться? Хотелось бы конечно достать ключ по-быстрому, но, скорее всего, это затянется на пару дней точно. Можно использовать это время для работы над печатью, причём не только над той, что удерживала душу Нефритового коршуна, но и над ещё одной. Печать против кошмаров. Венти был Мастером. И как Мастер он мог бы достигнуть гораздо большего, взять ту же изобретëнную им печать сна. Наверное, виной всему стала смерть Ухао. После потери друга и учителя Венти потерял интерес к печатям. Вернее сказать, они стали напоминать ему об Ухао, поэтому Венти не слишком стремился совершенствоваться в ремесле шаманов. Теперь же ситуация изменилась, вернулось рвение к покорению новых горизонтов, хотелось изучать и создавать. Если Венти влиял на Сяо главным образом тем, что тот становился более открытым с окружающими, то благодаря ему Венти находил смелость обратиться к прошлому, к тому, чего боялся, от чего бежал. Сяо дал ему возможность не только вернуться к печатям, но и банально принять свою сущность, принять то, что ему никогда не стать человеком и, похоже, он никогда им и не был судя по информации из Ирминсуля. Печально, но Венти постепенно смирился, принял реальность, и собственное Божественное имя прекратило звучать, как оскорбление. Он больше не бежал от прошлого. Он готов взглянуть правде в глаза. Может, не сразу, осторожно, неспешно. Но Венти стал смелее, сильнее. «Рита, как вы там?» — позвал мысленно подругу. Он не поддавался соблазну поговорить с ней раньше, это первый раз после их разлуки, когда он решил связаться с ней. «Всё хорошо.» — родной голос раздался в голове, будто бы Астарот стояла рядом с ним. Он бы многое отдал, чтобы это было правдой. Расставание с Астарот тяжело выносить, несмотря на понимание, что вскоре они встретятся. — «Люмин много спит, чтобы восстановиться побыстрее, поэтому мне немного скучно.» — чуть приврала, у Астарот были свои дела для укрепления нестабильного тела, ей есть чем заняться. — «Ты поговорил с Вельзевул?» «Да.» — мрачная тень набежала на лицо. — «Она разбита. Эи заслуживает знать правду, но мне невыносимо жаль её.» «Ты всех жалеешь. А кто пожалеет тебя?» — недовольно заметила Астарот, вызвав тем самым у собеседника улыбку. «Ты и Сяо. Может, ещё Люмин? Чжун Ли. А, ещё я отлично поладил с Ху Тао. Нахида стала мне другом. Мико до сих пор привязана ко мне. Кавех наверняка при следующей встрече накинется на меня с новыми чертежами. И бутылкой вина. Рейндоттир я тоже небезразличен. Видишь, я встретил много прекрасных товарищей!» — Астарот тихо засмеялась. Она была счастлива слышать подобные выводы. «Рада слышать. Что может быть лучше? Ты не одинок. Это главное.» «А ещё у меня есть ты.» «А ещё ты подозрительно счастливый. Признайся, Венти, ты влюблён?» — они не обсуждали его чувства к Сяо, однако Астарот всегда видела друга насквозь. — «Так и знала. Сколько же всего я пропустила. Мы обязательно всё обсудим при встрече. Уже сейчас могу сказать, выбирать ты умеешь. Сяо без ума от тебя. Любой дурак это поймёт.» — Венти с силой хлопнул себя по раскрасневшимся щекам. Сяо заметил перемену его настроения, обеспокоенно поинтересовался, всё ли в порядке. — «Он ответил тебе взаимностью?» «Наверное.» — кисло отозвался Венти. Он по-прежнему не уверен, что любовь Сяо точно направлена именно на него. — «Мне пора. Берегите себя.» — резко оборвал разговор Венти. Торопливо объяснив, что он просто разговаривал с Астарот, Венти умело увильнул от расспросов по поводу его смущённого лица, принялся дальше изучать обстановку города. Жители обожали своего Архонта, её изображения встречались всюду, то и дело слышались упоминания Фокалорс или же её земного имени — Фурина де Фонтейн. Опять же, только на землях Гидро Архонта всем было известно, как звали их Божество при бытности человеком. Тут и там слышались изречения о справедливости, обсуждения судебных заседаний. Венти педëрнуло. Он помнил предыдущего Архонта Фонтейна. Это была Богиня дождей, сдержанная, уверенная в себе, холодная, беспристрастная. Её смыслом являлось правосудие, она силилась добиться справедливости для каждого. Богиня относилась к Анемо Архонту нейтрально, никогда не выступала против, но и не принимала его сторону. Когда её не стало, Венти правда был опечален. Фокалорс переняла идеалы предшественницы, утверждала, что её желание такое же, как и у прошлой Богини, а значит она достойная преемница. Её история также способствовала поддержанию данных утверждений. Несправедливо обвинëнная аристократка, семья которой гордо носила фамилию Фонтейн, так как уходила корнями к основателям этого города. Фурина пала жертвой политических интриг. Тогда в Фонтейне правила королевская семья, считающая семью Фурины опасностью. Богиня дождя принимала участие в суде, но, к сожалению для семьи Фурины, все доказательства были против них. Фурина возненавидела Архонта за то, что та осталась на нейтральной стороне, не поддерживая и не защищая её семью. Любовь Фурины к Богине была слишком глубокой, и она вмиг превратилась в пылкую ненависть. Став Арелимом, Фокалорс возжелала занять место правителя Фонтейна, чтобы всем раз и навсегда доказать, что такое истинное правосудие. Венти помнил, как почувствовал укол в груди, свидетельствующий о гибели Богини справедливости. Её правда было жаль. С гибелью Архонта Фонтейна началась смена эпохи. Затем ушла Архонт Снежной, после и Бог Натлана. Их места заняли нынешние властители регионов. На улице воцарился небывалый шум. Сяо переглянулся с Венти. Явно что-то произошло. В основном народ толпился у какой-то лавки, где розоволосая девушка с камерой, висящей на шнурке на шее, призывала людей купить новый номер газеты. Новости в подобном виде стали распространять относительно недавно, и бесспорным лидером являлась как раз-таки газета Фонтейна «Паровая птица». Венти мельком натыкался на неё в том же Сумеру, но не акцентировал внимание. Похоже, произошло что-то действительно серьёзное, раз поднялся такой шум. Ребята подошли ближе, мастерски пробираясь сквозь толпу. — Девушка, дайте-ка нам один номер газеты. — вежливо попросил Венти. Журналистка — это была несомненно она — довольно кивнула, протянула им газету, за что получила заслуженную мору. Они отошли в сторону, где было не столь многолюдно. Венти прислонился спиной к стене, Сяо заглянул через его плечо. Они не успели вчитаться в текст, потому что первым делом взгляд зацепился за фотографию. Венти затошнило. Что это значит? Растерзанное тело девушки. Полное отсутствие конечностей. Вспоротое брюхо. Вскрытое горло. Светлые волосы испачканы. В статье говорилось, что тело обнаружили сегодня, судя по состоянию девушка погибла около недели назад. Она одна из Предвестников Фатуи. Более того, журналистка, написавшая статью, утверждала, что ранее без вести пропал ещё один из старших офицеров. Заголовок статьи был крайне многоговорящим: Охота на Предвестников.