The Glory

Привкус лунного поцелуя перебивается сэндвичем с ветчиной и сыром, которым Ёнсо давится, поспешно огибая особняк по тропинке меж идеальных курятников. Опаздывает в первый же учебный день. Так ждала его, что проспала — классика. Похоже, пятничная выходка на банкете не прошла для Хёнджина бесследно. Домой они доехали молча, а в гостиной его уже ждала Меган: как ни странно, даже без бокальчика Шардоне или Дом Периньон — удивительно. Видимо, дела действительно плохи. Хёнджин с повинной опустился в белоснежное кресло, а Ёнсо — ни на секунду не задерживаясь — побрела в их с Суа комнатушку. Тёти не было: может, опять на свидании? Интересно, они с Феликсом Ли встречаются или это была разовая интрижка? Или не разовая?.. В любом случае, спрашивать об этом у Суа — дохлый номер. Они не настолько близки, чтобы она вывалила Ён всё на блюдечке. А усугублять их общение как-то не очень хочется. Во всяком случае, из тех рваных обрывков воспоминаний с их посиделок с Феликсом за «чашечкой чая», Ёнсо не особо помнит, чтобы он говорил о Суа или каких-то других женщинах. Говорила в основном Ёнсо и, чёрт возьми, о Хёнджине. На тот момент ей было что сказать, даже несмотря на то, что тогда между ними была лишь мыльная пена её фантазий, которая смылась ледяной водой из шланга, когда Хёнджин поцеловал её. А потом опять поцеловал — два дня назад. Сидя на холме с умопомрачительным видом на город. Вот только Ёнсо не на город смотрела вовсе: позволила себе утонуть в сапфировых глазах. Как в проклятом Бермудском треугольнике. Чёрт, она ведь и правда позволила Хёнджину это сделать. Сидела там, смотрела на него. Чувствовала его рядом. Вдыхала аромат дорогого парфюма, смешанный с табачным, едва уловимым, дымом. Ощущала прикосновения его плеча к своему, а затем и его губ к своим. Адовое безумие — вот что это. Она ведь была не пьяна, да и Хёнджин тоже. Понимала, что делает, как и он, похоже, понимал. У них с Минхо, кажется, начинают зарождаться отношения, основанные не только на его необъяснимой тяге к ней. Так почему Ёнсо позволила себе — и ублюдочному Хван Хёнджину — этот поцелуй? Могла ведь встать и уйти. Могла отстраниться. Могла хоть что-то предпринять, лишь бы не допустить этого падения в омут неизведанных чувств. Чувств, которые кипящей лавой извергаются, заливая всё то спокойствие, которое она так тщетно пыталась взрастить на склонах своей новой жизни. Хёнджина не было видно в особняке все выходные — это к лучшему. Ёнсо не знает, как посмотрела бы ему в глаза на следующий день. Как сказала бы хоть что-то. Как и не знает, что скажет Минхо, когда они встретятся. Похоже, какой бы садисткой не казалась судьба, но она всё же даёт маленькие передышки. На следующей неделе обещали тайфун, и соревнования по пляжному волейболу в Малибу перенесли на несколько дней раньше. Минхо уехал в субботу утром, и Ёнсо узнала об этом лишь на утро, когда наконец-то зарядила мобильник. Ни Хёнджина, ни Минхо — можно выдохнуть и продумать варианты отступления. Сказать Минхо о том, что между ней и Хёнджином — позор века. Учитывая ещё то, что Ёнсо сама не знает, что между ними. А посмотреть в глаза Хёнджину — самоубийство века. Все слова уже сказаны, но вот какой ценой? Он бесит её — ужасно бесит. Но чёртов гадёныш своими откровениями таки сумел чуть подтопить лёд, стену из которого Ёнсо воздвигла вокруг своего сердца, а калитку из принципа предусматривать не стала. И пусть Хёнджин живёт за высоченной живой изгородью — безразличие Ким Ёнсо ему всё равно не пробить. А это именно то, что она собирается делать — быть безразличной к нему. Потому что если проявит ещё хоть грамм сочувствия — не сможет больше возненавидеть. Но сейчас это у неё прекрасно получается — просто превосходно. И Хван Хёнджин сам приложил к этому руку неоднократно. Чем меньше они видятся, тем проще его ненавидеть. А чем больше он косячит, тем легче Ёнсо даются мысли жгучей неприязни к его личности. Глупо, наверное, мечтать, что он свалит на ближайшие дни, чтобы Ёнсо смогла спокойно пережить начало учёбы, осуществить задуманный переезд в его отсутствие и выкинуть уже наконец из головы эти чёртовы губы, что так не желают её отпускать. Где-то слева на подбородке до сих пор ощущается влажный след его кожи, его горячее дыхание в районе ключиц и ткань атласного пиджака, за которую Ёнсо цеплялась так, будто лишь это помогало ей окончательно не отключить здравый смысл. Господи, ну почему она запомнила всё до мельчайших подробностей? Как его пальцы пересчитывали веснушки на её подзагоревшем лице, как ресницы щекотали мочку уха, когда поцелуи стекали всё ниже, словно обволакивая мазутной плёнкой самой вязкой медовой субстанции. Наверное, потому что понимала, что больше такого не произойдёт. Что больше никогда Ким Ёнсо не позволит Джину поцеловать себя. Хотела запомнить этот момент так, будто это не с ней. Будто это лишь сон, и об этой постыдной фантазии из её головы больше никто никогда не узнает. Это ведь и была лишь фантазия — фантазия, вышедшая из-под контроля. Зато теперь Ёнсо знает, что мысли действительно материальны. Поэтому устраиваясь прошлым вечером на свой матрас, она максимально концентрировалась на «заказах» для Вселенной: новые друзья, новая жизнь, потенциально новое жильё. Ну и хорошие преподаватели, ради которых будет хотеться бежать в универ сломя голову, а не умышленно не заводить будильник к первой паре. И с вечера она его не завела — случайно, конечно. Просто все мысли были сконцентрированы вовсе не на том: на результате, а не на действиях, что к нему должны привести. Поэтому Ёнсо сейчас запихивает поджаренный край сэндвича себе в рот, ловя ускользающий кусок помидора ладонью, и нажимает кнопку на маленьком пульте, открывая ворота. — Ты совсем не горишь желанием учиться, да? — усмехается Лекси, оборачиваясь на скрежет открывающегося механизма. Её солнечные волосы поддерживаются крабом-бабочкой на затылке, а на макушке красуются любимые очки-сердечки. Глядя на Алексис Вуд, появляется ощущение, что она синоним словосочетания «вечное лето». Именно так бы Ёнсо описала её, если бы кто-то попросил провести ассоциации с её знакомыми. Лёгкая, искрящаяся и чертовски горячая — идеальное описание. Феликс — дурманящий крепкий чай с ярким бергамотом. Такой же взрыв вкусов, как и синева его вечно лохматых волос и россыпь акварельных татуировок, что уходят куда-то под бахрому неровно обрезанных рукавов футболки. Меган — винный погреб, в котором прячется настоящая роскошь, неведомая постороннему глазу, и не опробованная мелочным дегустатором. Потому что путь в недры хранилища её души закрыт для посторонних. Суа — как ярко-синяя блузка, демонстрирующая соблазнительное декольте, в которое так и норовит провалиться тонкая золотая цепочка. Манящая, но хлипкая. Именно такой Ён видит Суа каждый день. Будто её тётя пытается отвлечь всех от того, что скрывает на самом деле. Может, им когда-то и удастся сблизиться, но Ёнсо уже не видит в этом смысла. Общая кровь не обязывает их быть ближе, чем они обе того желают. Кристофера Бана можно сравнить с папиросой, набитой травкой, что лениво плавится в костре, мерным пощёлкиванием щекоча барабанные перепонки. Если не попытаешься достать её, то не обожжёшься. Проще дать ей истлеть. Хотелось бы также просто дать истлеть в парах спирта Хван Хёнжину, которым он доверху пытается наполнить свою расколотую чашку, будто не видит, что из каждой трещины сочится отравляющий яд, который он смиренно выпивает до дна. И снова наполняет её, опустошая — форменный мазохист. Безвольный раб собственной жизни. Даже рядом не стоит с пирсом Санта-Моники, о брусья которого бьётся прибой. Да, наверное, Минхо ассоциируется именно с моментом, когда волна бьётся о волнорез, разлетаясь звёздной пылью, которой усыпано бескрайнее небо. Свобода — синоним прозвища Ли Ноу. Свобода от чужого мнения и от собственных мыслей. Отпусти и наслаждайся — Ёнсо тоже стоит вбить себе эти слова. Если не под кожу, то хотя бы в голову. — Я так и знала, что всё пойдёт не по плану, — бубнит она, сглатывая остатки завтрака. — Спасибо за туфли, — приподнимает пакет с обувью, и Лекси кивает на заднее сиденье: — Брось их туда. Пакет и рюкзак опускаются на пол под креслами, а Ёнсо плюхается вперёд, хлопая дверцей кабриолета громче, чем следует. — Успеем за полтора часа? — с надеждой спрашивает она, уже на ходу пристёгивая ремень безопасности. — Если не соберём все светофоры, то вполне, — пожимает плечами Алексис, опуская очки на нос. — Поедешь сегодня в Малибу? — Сегодня? Отчего-то ладони начинают неприятно потеть, и Ёнсо непроизвольно проводит ими по тонким прямым джинсам, которые специально приберегла для первого учебного дня. Являться на кафедру в излюбленных шортах как-то не очень прилично, что ли. Хотя Ён уверена, что найдутся умники, которые явятся и в шортах, и в сланцах, и с торчащими лямками купальников под топами. Осень пока только на календаре. Да и вряд ли в Калифорнии сильно уж похолодает. — Да, — кивает Лекси, выезжая на основную дорогу. — Я собираюсь в торговый центр, а потом сразу туда. У ребят завтра последнее соревнование. Решила, что надо всё же поддержать. — Да, надо, — вздыхает Ён, неловко покусывая нижнюю губу. Даже если бы Алексис предупредила о своей идее заранее, то Ёнсо бы всё равно отказалась. Пропускать самые первые лекции — не самая хорошая идея. Всё же Ён не любит этого признавать, но она заучка. И прогуливать пары для неё неприемлемо. Всё равно отдохнуть не сможет. Будет ходить и думать, что для неё приготовит преподаватель, если заметит пропажу одной из сотни студенток. — Поедешь? — Лекси мельком бросает на неё вопросительный взгляд, возвращая внимание опять к дороге. Вроде Алексис не собиралась на соревнования. Два дня подряд у неё были какие-то дела на студии. На удивление, Лекси не особо трещит по поводу предстоящих долгожданных съёмок в сериале. Наверное, очень переживает и боится не справиться. Ёнсо казалось, что Алексис сейчас не захочет отвлекаться на посторонние вещи. Но, видимо, решила, что однодневная поездка в соседний город ей не повредит. — Нет, не могу, — с сожалением произносит она, а сама боится, как бы Лекси её не уломала. Ведь тогда у неё будет катастрофически мало времени, чтобы подготовиться ко встрече с Минхо и, возможно, неловким объяснениям: почему же именно Хван Хёнджин. — В расписании стоят основные лекции. Я не могу пропустить. — Скучная ты, — хмыкает Лекси, но без желчи. — Минхо уже всю голову сломал, куда позвать тебя на свидание, — она резко переводит тему. — Всё расспрашивает меня. Достал. — Свидание? — Ёнсо неловко смакует слово, будто прежде они на него уже не ходили. Отчего-то щёки начинают заливаться румянцем, и Ён становится стыдно посмотреть на подругу, которая с такой лёгкостью щебечет о Ли Ноу и о том, как он пытается выбрать между рестораном, парком аттракционов и катанием на сёрфах. Лучше бы, конечно, не последнее. Ёнсо никогда не стояла даже на скейтборде. Не хватало ещё убиться об доску на их втором свидании. Хотя, если это случится до того, как ей придётся рассказать о Хёнджине — Ён подумает. — Он классно целуется? — ошарашивает своим вопросом Алексис, и Ёнсо округляет глаза, испепеляя потёртую наклейку с Соником Икс на бардачке, которая смотрится в красном кабриолете также инородно, как Ёнсо в особняке Хван Хёнджина. Скорее всего, это Ли Ноу её и налепил, достав из пачки жвачек. — Всегда было интересно. Мне кажется, что он знает в этом толк, — сама же рассуждает на эту тему, пока Ёнсо приобретает цвет кабриолетного бампера. — Так что, как тебе? — Он тебе рассказал? — нерешительно интересуется она. Для Ёнсо говорить о сексуальных предпочтениях Алексис как-то проще, чем о собственной личной жизни. Это ведь что-то интимное. — Так вы уже реально целовались? — она взвизгивает от восторга, чуть ли не подпрыгивая в кресле. — Я так и знала, что ты расколешься, — победно ёрзает на месте, поглаживая кожаный руль. Чёрт, кажется, Ёнсо сейчас сама себя спалила — в прямом и переносном смысле. — Он не говорил, — догадывается Ён, поджимая губы. Неловко. — Нет конечно, — хихикает Лекси, довольная проделанным фокусом. — Его личная жизнь под запретом для простых смертных. Я попыталась, конечно. Но это дохлый номер, — лепечет она, улыбаясь как дурочка во весь жемчужный ряд. — Но про свидание — правда. Он спрашивал, что тебе понравится больше. — А ты что ответила? — пытается вывести их диалог в более спокойное русло. Хотя бы туда, где на Ёнсо не будет выливаться стыдливая краска. — Сказала, что узнаю, но он попросил не узнавать, — пожимает плечами она. — Разве ты не этим сейчас занимаешься? — Но мы ведь ему не скажем? — она снова поворачивается на Ёнсо, подмигивая, чуть опустив голову, чтобы её заговорческий знак было видно из-под очков. — Ты такая чудачка, — закатывает глаза Ёнсо, качая головой и не скрывая ухмылки. — Скажи, что мне понравится даже если он отведёт меня в парк посидеть на дереве. — И кто ещё из нас чудачка, — цокает Лекси, проскакивая на мигающий зелёный свет в самый последний момент. Ёнсо нелепо улыбается, ведь, похоже, что Алексис действительно не знает никаких подробностей об их с Ли Ноу свидании. — Так как он целуется? — опять возвращается к не дающему покоя вопросу. — Лекси! — не выдерживает Ён. — Ну что?!

☆☆☆

«Распахни окно в своё будущее», — гласит заголовок на рекламном буклете, который Ёнсо вручили в учебном офисе факультета. Как будто она и так не за светлым будущим сюда приехала. В аудиторию уже подтягиваются студенты, занимая свободные ряды. Кто-то сразу заходит парочками и небольшими кучками — видимо, учились вместе прежде. А кто-то, как Ёнсо, особняком сидит, залипая в мобильник или раскладывая на парте канцелярию по невидимой линеечке. Пытаются утихомирить мандраж — не удивительно. Ёнсо вот решила отвлечься на инструкцию к «своему будущему». Может, эта брошюрка научит её уже наконец-то выбирать правильные пути, а не бросаться в синюшный омут чужих глаз с головой? И не лезть на высокое дерево за очередной порцией бабл-гам. — Здесь не занято? — незнакомый женский голос вынуждает Ёнсо отвлечься от увлекательнейшего чтива. — Нет, садись, — кивает она, сворачивая листовку обратно в гармошку, а девушка приветливо улыбается, опускаясь на соседнее место: — Габриэль Мартинес, — представляется она, откидывая с плеча вьющийся чёрный локон. — Можно Габи. — Ким Ёнсо. — Приятно познакомиться, Ким, — улыбается Габриэль. — Ой, Ким это фамилия, — поправляет, морщась. — Ёнсо Ким, — вспоминает, что на американский манер стоит поменять местами имя и фамилию, если она не хочет, чтобы в следующие два года все называли её просто Ким. Их таких половина Кореи. — Или просто Ён. — Прости, приятно познакомиться, Ён, — она тянет пухлые губы в улыбке, окидывая взглядом внешний вид Ёнсо. Сама же Габриэль одета в обычные синие джинсы, простую белую футболку оверсайз, а на шее поблёскивает толстая золотая цепочка, явно новая и явно не из настоящего золота. Пауза зрительнтого контакта длится слишком долго, что постепенно начинает вызывать неловкость. — Ты и раньше здесь училась? Слава богу, они решились на этот вопрос не одновременно. — Нет, я закончила Сеульский университет, — качает головой Ёнсо. — А ты? Непроизвольно пожёвывает губу, разглядывая милую родинку на левой смуглой скуле Габриэль. — Ой, я до этого в Юго-восточном училась, — Габи видит лёгкое непонимание в глазах собеседницы и поясняет: — Это Аляска. Нас в семье шесть. А я старшая. Не хотела оставлять мать одну. Но Рико теперь совершеннолетний, и я смогла спокойно уехать. — Аляска? — удивляется Ён. Так далеко на севере она никогда не была. — Там, наверное, холодно? — задаёт тупейший вопрос, но не знает, о чём ещё спрашивать при первом знакомстве. И так волнуется, ведь сегодня начинается новая жизнь. — Весьма, — усмехается Габи. — А ты сама из?.. — Южная Корея. — Круто! Мои младшие братья обожают аниме. — Аниме, это японская мультипликация, — неловко усмехается Ён. — Корея прославилась дорамами и Гангам Стайл. — А, точно, — как будто сама вспоминает Габи, щёлкая пальцами. — Твою общагу тоже затопило или повезло? — уходит от темы, явно чувствуя некую неловкость за то, что не особо знакома с культурой родной страны своей новой знакомой. — Не повезло, — нервно усмехается Ёнсо, теребя край рекламного буклета. — А тебе? — Тоже, — грустно вздыхает Габи, прислоняясь к твёрдой спинке скамьи. — Живу сейчас у тёти в Санта-Монике. Неблизкий свет. Но в одиночку снимать жильё я не потяну. Неужели, за все мучения, через которые Ёнсо пришлось пройти, судьба решила наградить её? Габриэль выглядит очень милой, а самое главное — ищущей соседку для съёма квартиры. Это ли не подарок свыше? Ёнсо уже собирается выпалить своё предложение по поводу съёма жилья, как по аудитории разносится голос профессора, привлекающий всеобщее внимание. Габриэль тут же вытаскивает из сумки чистую тетрадь и пенал в форме красной пачки картошки фри, чем вызывает у Ёнсо лёгкую ухмылку.

☆☆☆

«Ты точно не поедешь?» — в очередной раз интересуется Алексис. «Нет, но передавай им от меня привет», — отправляет смс Ёнсо, думая, стоит ли дописать что-то ещё. Лекции уже закончены, все документы, которые Ён должна была подписать для официального оформления в университет — подписаны. И сейчас Ён скучающе сидит на скамейке во внутреннем дворике кампуса, слушая журчание фонтанчика с бронзовыми голубями на парапете. День прошёл вполне себе неплохо: из тех преподавателей, с которыми она уже успела сегодня познакомиться, все оказались очень приветливыми. Посмотрим, конечно, какими приветливыми они станут во время сессии, когда толпы должников будут преследовать их в этих стенах, моля о перезачётах и продлении дедлайнов. Габриэль попала в параллельную группу, поэтому не все сегодняшние пары у них с Ёнсо были совместными. Но это не помешало им обменяться номерами телефонов и в перерывах перекидываться новостями. Ён рада, что смогла найти в первый же день подругу. Остальные одногруппники тоже оказались вполне приятными, хоть и не проявляли особого внимания к её персоне. Как можно было догадаться, большинство из них учились в бакалавриате вместе. У них уже есть устоявшиеся компании, а Ёнсо не особо любит кому-то навязываться. Один единственный раз стоило ей напроситься куда-то, и где она оказалась? В особняке на Кэролвуд Драйв под пристальным вниманием Хван Хёнджина. Ну уж нет, больше она не будет лезть на рожон самостоятельно. Достаточно ей одной головной боли. …или скорее душевной. — Ёнсо! — окликают её, и Ён отрывает взгляд от мобильника, так ничего нового и не отправив. Габриэль спешит к ней через внутренний дворик, а рядом идёт парень, которого Ёнсо, кажется, видела на потоковой лекции. — Познакомься, это Остин, — представляет она своего спутника, и Ёнсо поднимается с лавки, непроизвольно кланяясь. — Ты была права, она милашка, — усмехается парень, поглядывая на Габи, и та дёргает плечами вверх, мол, «я же говорила». — Остин Грин, — протягивает ей руку, и Ён хочет ударить себя по голове за дурацкий поклон. — Ёнсо… — Ёнсо Ким, — перебивает её Остин, расплываясь в улыбке, как только Ён отвечает на рукопожатие. — Габи уже мне всё о тебе рассказала. — Всё? — неподдельно удивляется Ён, переводя взгляд на Габриэль. Да Ёнсо же ей сама ещё ничего толком не рассказала о себе. Они лишь обсуждали у кого какие преподы и кто из их новых одногруппников больше всего смахивает на первого, кого отчислят. — Не всё, — отмахивается Габриэль. — Я сказала, что ты классная и милая. — Этого уже нам достаточно, — подмигивает Остин, а Ёнсо переводит взгляд с него на Габи и обратно: — Достаточно для чего? — Друг Ости устраивает сегодня вечеринку в честь начала учебного года, — поясняет Габриэль, и Остин уточняет: — Для своих. — Да, для своих, но нас тоже приглашают, — гордо вскидывает подбородок Габи, будто это действительно почётно, и Ёнсо стоит её поблагодарить за то, что её новая подруга пробивает для них путь «в люди». — А где это будет? — уточняет Ён. — В доме у Мэттьюсона, — усмехается Остин. — В Беверли. Боже, ну почему все дороги всегда ведут в чёртов Беверли? Почему не Даунтаун? Это ведь тусовочный район, разве нет? Или на худой конец Голливуд. — Ён, ты же понимаешь, что отказываться нельзя? — выгибает густые брови Габриэль, испытывающе буравя подругу взглядом. Да Ёнсо и не думала отказываться. Раз приглашают в первый день на тусовку, то стоит сходить. Потом точно не позовут. А Ён собиралась найти себе друзей в стенах университета, чтобы вся её американская жизнь не обрубалась границами Беверли-Хиллз. Но, похоже, её как магнитом туда тянет. Или скорее всех остальных? — Конечно, поехали, раз нас приглашают, — приветливо улыбается она, глядя на Остина: — Спасибо за приглашение. — Это вам спасибо, что согласились, — игриво отвечает он, обнажая кривоватые передние зубы. — Только мы хотели перекусить, я жутко голодная, — хмурится Габи, потирая урчащий живот. — Заедем по дороге в макавто, — Остин выуживает ключи от машины из кармана джинсовых шорт, прокручивая их на пальце. — Никто ведь не на диете? — игриво ломает бровь, и Габриэль заливается смехом, наигранно толкая его кулаком в плечо.

☆☆☆

Девять куриных наггетсов, большая картошка и молочный коктейль не сильно утолили голод. Но брать бургер и есть его в машине Ёнсо не решилась. Габриэль вот пошла ещё дальше и заказала просто овощной салат и колу без сахара. А ещё смеялась про диету. Конечно, удачно, что они едут на вечеринку в Беверли-Хиллз. До дома будет добраться намного проще, да и убер в черте города стоит значительно дешевле, чем если ехать, например, из того же Даунтауна. Предотвращая очередную занудную вонь со стороны Суа, Ёнсо печатает ей смску, что будет поздно. Уточняя лишь, что идёт на вечеринку и не будет много пить. Хватит с неё исправительных работ. Ещё один завтрак для Хван Хёнджина она точно не переживёт. Чем лучше она сблизится с Габи, тем проще будет получить положительный ответ на предложение снять вместе небольшую квартиру поближе к кампусу. А то, походу дела, трубы в общежитии заменят аж к выпускному. Два года в особняке — как десятый круг ада. А Ёнсо ещё не настолько нагрешила в своей жизни, чтобы терпеть эту пытку. Хотя, может, скоро Хёнджину надоест эта игра? В конце концов, он же не может гнаться за вниманием Ёнсо вечно. Отказ за отказом, и это должно задеть его самолюбие до такой степени, что он точно вышвырнет её из дома. Только вот пока, почему-то, не делает этого. Даже странно. От такого хёнджинового терпения в голову начинают лезть непрошеные мысли. Что, если он действительно был искренен — может быть такое? Что, если его чувства к Ёнсо не фальшивка — не очередной сценарий? И что, если тогда на холмах он говорил правду? Нет, не стоит допускать этих мыслей даже на долю секунды. Если они все окажутся правдой, то Ёнсо придётся признать, что она причиняет ему душевную боль. …как и он ей. А это принять весьма непросто. Проще думать, что он последний ублюдок. Тот, кто ни одной смазливой мордашки мимо не пропустит. Тот, кто уходит с вечеринок не с той девушкой, с которой изначально пришёл. Жонглёр человеческими чувствами, женскими сердцами и спокойствием Ёнсо. Рядом с ним совсем неспокойно. Нет того умиротворения, что обволакивает приятной дымкой нежных чувств настоящей влюблённости. От него лишь сигаретной дымкой провонять можно. Вот почему-то в чувствах Минхо она не сомневается. Хоть и с самого начала была негативно настроена к нему. Может, потому что не стоит судить людей по упаковке? Вот у Хван Хёнджина очень манящая этикетка. Вся такая глянцевая, вылизанная буквально до совершенного идеала. Но стоит чуть отодвинуть край — за ней сломленный мальчик, который пытается тешить себя глупыми игрищами с чужими чувствами. Шоколадка с белым налётом, потому что хранили неправильно. Изначально у Минхо упаковка была не самой пестрящей на полке жителей Беверли-Хиллз. Но он прямое доказательство, что главное содержание. Его не хочется выплюнуть после первого укуса. Хочется прикрыть веки и наслаждаться послевкусием как можно дольше. Но Ёнсо ещё даже не пыталась прочесть Хёнджина. Только и делала, что отталкивала его, мучаясь догадками и фантазиями: а какой же он на самом деле? Да чёрт его знает, какой. Наверное, на десятом кругу ада станет понятно. Вот только Ёнсо не готова пройти первые девять ради него. …пока точно нет. Начинает смеркаться, и как только Форд заезжает на нужную улицу, уже издалека понятно, в каком доме тусуются студенты. Ощущение, что они начали веселиться ещё до того, как закончились последние пары. По газону уже разбросаны пустые банки пива и смятые пластиковые стаканчики. С дерева перламутровой лозой спускаются несколько лиан серпантина из хлопушек, а музыка орёт так, что ещё удивительно, как соседи заранее не вызвали полицию. — Приехали, — гордо заявляет Остин, глуша мотор у противоположной стороны дороги. Свободных парковочных мест практически нет. Интересно, все эти ребята, кто приехал на своих тачках, уедут сегодня на них же? Или там уже не осталось тех, кто в состоянии стоять на собственных ногах, не то что садиться за руль? — Круто! — Габи поспешно отщёлкивает ремень безопасности, выскакивая на улицу. — Ёнсо, пошли скорее, пока там всё не выпили, — протягивает ей руку и, стоит Ён взять девичью ладонь, как Габриэль уже тащит её в сторону входной двери. — Веселья на всех хватит! — кричит им вслед Остин, но его голос уже практически не слышно из-за клокочущих битов, что пульсируют не только в ушах, но и во всём теле. Дом большой, хоть и не такой роскошный как у семьи Минхо. Нет кованых перил на лестнице, нет маминого фарфора в серванте на кухне, как и нет пульта для диджея. Музыка орёт из обычного музыкального центра, подключенного к огромной колонке. Парни и девушки сидят кто на диване, кто на ступеньках деревянной лестницы. А кто-то прямо на столешнице, не брезгуя рядом стоящими стаканчиками, по которым разлиты неизвестные никому коктейли. Атмосфера здесь не такая, как была на тусовке у Ли Ноу. Всё какое-то грязное, что ли. И пока Габи принюхивается к содержимому первого попавшегося ей в руки стаканчика, Ёнсо озирается по сторонам, понимая, что всё помещение окутано дымкой кальяна, который раскуривают пять человек, сидящие на полу посередине комнаты. — За первый учебный день? — Габриэль чуть задевает Ёнсо рукой, в которой уже держит стаканчик с выпивкой. — А ты знаешь, что в нём? — с опаской интересуется Ён, понимая, что помимо колы тут может быть намешано всё, что угодно. После того, как Ли Ноу и Крис чуть не прибили Мэтта на той вечеринке, Ёнсо уже боится пить что попало и где попало. — Нет запечатанного пива? — Не будь занудой, — дует губы Габи, назойливо пихая ей стакан. — Все пьют, — кивает в сторону ребят, оккупировавших диван и кресла. — Значит, безопасно. В этом есть доля правды, но всё же. Ёнсо нужно будет как-то самостоятельно добраться до дома. Если она напьётся до беспамятства, то рядом не будет Минхо, который сможет приехать по её первому звонку. Будь здесь Алексис, Ёнсо бы чувствовала себя более расслабленно. Но сейчас как-то не хочется лишний раз рисковать. — Эй, крошка, — раздаётся голос, и Ёнсо оборачивается на парня, что сидит на самом краю дивана. Он запускает руку в разорванный полиэтилен на полу у подлокотника, выуживая оттуда алюминиевую банку. — Лови. И Ёнсо в последний момент успевает подхватить ещё слегка холодное пиво, благодарно кивая незнакомцу. Парень небрежно пожимает плечами и делает глоток из своей баклажки, отводя от Ёнсо взгляд. Похоже, не все тут полны доверия местным напиткам. И это к лучшему. Металлический ключ на крышке щёлкает, и Ёнсо понимает, что совершила ошибку, сразу же решив вскрыть напиток. Бурлящая пена гейзерным потоком вырывается из банки, и Ён с шипением в унисон хмельным брызгам чуть отскакивает, вытягивая руки вперёд. Липкие пузыри лопаются, превращаясь в противные ручьи, что стекают по пальцам, капая на паркет. — Бог мой! — вскрикивает от неожиданности Габи, тоже отпрыгивая в сторону, едва не расплёскивая содержимое стаканчиков, что держит в обоих руках. — Чёрт, поспешила, — морщится Ёнсо, ловя губами пену с крышки. Как будто это поможет хоть немного улучшить ситуацию. — Вы как тут? — подошедшему только что Остину приходится говорить громче, чтобы обе девушки его услышали за кричащей музыкой. — Ёнсо решила устроить пенную вечеринку, — усмехается Габи, делая глоток неведомой жидкости. — Туалет наверху. Вторая дверь слева, — кивает на лестницу Остин, забирая из рук Габриэль второй стаканчик и тут же припадая губами к краю. Ёнсо неловко улыбается и разворачивается в сторону второго этажа. Осторожно протискивается между сидящими на ступеньках целующимися парочками, пытаясь ни на кого не капнуть. Супер, не успела она попытаться влиться в новую компанию, как сама облилась. Но, похоже, что заметили это лишь Габи и Остин. Даже парень на диване не смотрел в их сторону в момент происшествия. В ванной комнате свободно — повезло. Не приходится торчать в неловкой очереди, подпирая стену плечом в коридоре. Полупустая липкая банка пива уже стоит на краю раковины, а Ёнсо промакивает руки махровым полотенцем. Есть ли смысл допивать остатки? Ён отматывает клочок туалетной бумаги, вытирая стенки и дно баклажки. Как ни странно, внутри как будто ещё даже больше половины осталось. Мелкие пузырьки приятно взрываются на языке, охмеляя и немного расслабляя. Кажется, Ёнсо и правда слишком сильно напряжена. Возможно, ей как раз именно этого и не хватало все эти две недели: новой компании, новых знакомств и свободы. Свободы от непрошеных мыслей, навязчивых взглядов и страха, что всё выйдет из-под контроля. Она не собирается напиваться до беспамятства. Не собирается курить странный кальян на первом этаже и не будет брать у незнакомцев стаканчики с чёрт знает какой бурдой. Если выпьет пару баклажек пива — ничего страшного не случится. Поэтому Ёнсо делает уверенные большие глотки, выпивая половину из оставшегося на дне банки. Слизывает с губ горечь солода и снова припадает губами в краю, осушая до дна. Пустая банка летит в мусорное ведро, а Ёнсо, поправив растрепавшиеся локоны у лица, тянется к ручке дверцы, щёлкая замком: — Ой, извини, — врезается в кого-то, ещё не успев выйти из уборной. — Да ничего, — хмыкает парень, пропуская её вперёд. Ёнсо не поднимает на него взгляд. И задумавшись о том, как попросить парнишку с дивана поделиться с ней ещё одной банкой, спускается на первый этаж. — Я уже тебя потеряла, — налетает Габриэль, стоит Ёнсо снова оказаться в центре веселья. — Ости предлагает сесть в беседке на улице. Сыграем вчетвером в «двадцать одно очко». — Вчетвером? — уточняет Ёнсо. — Друг Ости пошёл наверх за картами, сейчас спустится. Не видела его там? — Нет, — тут же отвечает она, хотя вспоминает, как столкнулась с каким-то парнем в дверях туалета. — Я взял для нас напитки, — Остин демонстрирует бутылки джина и тоника мастерски зажатые в одной руке и столбик из четырёх стаканчиков в другой. — А вот и Мэттьюсон, — переводит взгляд на лестницу, вскидывая руки: — Мы готовы, дружище. Габриэль резко оборачивается в ту же сторону, а Ёнсо на секунду встречается взглядами с парнем на диване, ловя на себе его внимание. Но тут же прерывает этот контакт, оборачиваясь, куда смотрят её новые знакомые. И лучше бы она этого не делала… Лучше бы вообще отказалась от затеи посетить вечеринку и вернулась бы в особняк, получив от Суа сухое поздравление с первым учебным днём. А дальше ей в лоб выстрелил бы очередной вопрос «когда съедешь?». Да, лучше ей было выбрала такой вариант, чем соглашалась на веселье в этой компании. Весельем не пахнет. Пахнет травкой — теперь Ёнсо узнаёт этот запах. Когда Крис курил на пляже, то пахло точно так же. Всё помещение прокурено. И кажется, у Ён начались галлюцинации, иначе, почему она видит перед собой того самого Мэттью, который пытался её опоить? — Кажется, Беверли слишком маленький для нас двоих, — смазливо улыбается он, подходя совсем близко. Хочется отшатнуться, отгородиться от него. Попросить, чтобы больше не приближался. Но Ёнсо так и стоит, ошеломлённо глядя на него в упор. — Но мне кажется, что это судьба. — Идём? — нетерпеливо спрашивает Габи, оглядывая Ёнсо и Мэтта. Минхо практически умолял не связываться с Мэттом. И на этот раз Ёнсо не будет упрямиться: — Простите, я не пойду, — холодно произносит она. Но это скорее извинения перед Габриэль. С Мэттом она не хочет говорить — даже видеть его не хочет. — Почему? — обиженно тянет Габи, хватая Ёнсо за рукав кофточки: — Если не хочешь в карты, можем во что-то другое сыграть. Правда ведь? — она с надеждой переводит взгляд с одного парня на другого, прося у них поддержки. Похоже, что Габриэль запала на Остина. И теперь будет всеми силами стараться уговорить Ёнсо подыграть ей. — Прости, Габи, я не могу, — Ён наконец отрывает взгляд от ехидной ухмылочки Мэтта, переводя фокус на подругу: — У меня есть парень. — А разве у него сейчас не соревнования в Малибу? — даже как-то с издёвкой произносит Мэтт, и Ёнсо стискивает зубы. Этот гадёныш ещё и в курсе, что Минхо сейчас нет поблизости. Как и Криса. Может, поэтому он так спокоен? Похоже, что придётся что-то соврать, если Ёнсо не хочет неприятностей. А ещё больше она не хочет неприятностей для Ли Ноу и Криса. Если Мэтт решит, что она встречается с Минхо, то может отыграться на нём через неё — низко и мерзко, но похоже, что эти гнилые способы Мэттью по вкусу. Ён не хочет доставлять ему такого удовольствия. — А вот и нет, — безразлично произносит Ёнсо. В конце концов, он же не сможет удержать её тут силой или… — Правда? Это не Ли Ноу? — даже как-то расстроенно фыркает он. — А кто же он? Мы знакомы? Он будет сегодня? Наводящие вопросы так и наровят вывести ложь Ёнсо на чистую воду. Но она будет отбрехиваться до последнего — настолько, насколько это возможно. — Это тебя не касается, — противно щурится она, кривя губы практически в оскале. — И… — она не успевает продолжить фразу, которую собиралась. Телефон начинает вибрировать в заднем кармане джинсов, и Ёнсо буквально молится, чтобы это была Суа. Может, ей не всё равно на племянницу, и она таки сможет хоть раз помочь ей? Но это не Суа, и даже не Алексис или Джисон. Имя на экране пестрит так, будто сейчас все в этой комнате увидят того, кто трезвонит ей. Хочется сбросить. Хочется заблокировать мобильник и закинуть куда подальше. А ещё лучше — сменить номер. Чтобы никто никогда больше сюда не дозвонился. Но вместо этого Ёнсо сглатывает подступивший ком, проводя пальцем по экрану и поднося телефон к уху: — Сладуля, — слащаво тянет она, видя, как округляются глаза Габи и каким непроницаемым остаётся лицо Мэттью. — А мы как раз о тебе говорили.