DragonFly

      — Вот! А этот для тебя! — улыбаясь усмехнулся Джайро, кладя венок из полевых цветов на голову Диего. — Так ты не такой страшный...       Брандо хмыкнул и едва не запустил венком Цеппели вслед, но передумал. Когда Джайро ушёл, Диего всё-таки снял венок, чтобы рассмотреть, что за цветы использовал этот итальяшка, что они так прекрасно пахнут?       Лаванда. Удивительно! Встретить лаванду в августе — настоящее чудо, если отцветает та уже в июле. Тяжело вздохнув, Брандо вернул венок на место и обернулся, чтобы посмотреть, чем занял себя Джайро на этот раз.       Сейчас тот снова собирал из цветов очередной венок. Более солнечных, из каких-то безымянных жёлтых цветков. Разумеется, Диего знал, кому именно Джайро так старался угодить, но решил не кричать вслух. Всё равно Цеппели своей пустой головой не сможет понять истинную почву насмешек. А если бы и понял, то ни за что в жизни не сделал бы венок из полевых цветов для того, кто некогда ещё был его врагом.       В последнее время Джайро стал куда более лояльным к нему, Диего Брандо. Шутил, разыгрывал и боролся так, словно они были лишь друзьями. Когда-то то же самое Диего видел во время гонки. Правда, тогда Джайро так относился к тому самому человеку, чей венок золотился в руках Цеппели. Джонни Джостар...       От Диего нельзя было что-либо скрыть, видел он буквально каждый жест и ласковый взгляд, которым Джайро смотрел только на Джонни. Боже... Диего был бы куда спокойнее, если бы Цеппели смотрел так на какую-нибудь проститутку, но не на человека, с которым его теперь связывало очень многое. И дружбой, увы, это назвать уже язык не поворачивался.       Поворачивался язык у этих двоих, что бесстыдно целовались, думая, что Диего спокойно спит и видит десятый сон. Но Брандо не мог уснуть. Поначалу это совершенно не задевало его чувств. Однако с каждой ночью он всё чаще представлял, как душит Джонни своей сумкой, чтобы тот не смел больше никогда стонать имя Джайро.       Несколько раз Брандо посещала мысль просто попросить их обоих вести себя чуточку тише, но он отмёл её. Если он так скажет, то эти двое станут ещё более раскованными, но начнут просто покидать лагерь. Диего не желал терять контроль над ситуацией (ведь всегда можно случайно начать просыпаться, когда Джайро и Джонни начинали заходить слишком далеко).       Поцелуи. Прикосновения. Взгляды. Всё это Диего терпел и прятал под маской безразличия. Пожалуй, с таким безучастным лицом он легко мог бы выигрывать в покер, но держать и дальше становилось просто невыносимо больно.       — А вот этот, самый красивый, для малыша ДжоДжо! — пропел Джайро, погружая венок на голову Джонни.       Джостар рассмеялся и принял подарок. Диего едва не стошнило от этой картины. Его тошнило от многого: близости этих двух, мерзкого жёлтого в волосах Джонни и даже от самодовольной улыбки Джайро. «Лучше бы я в лошадь влюбился, чем в этого придурка-итальянца», — утешал себя Брандо.       Диего нравилось в Джайро всё, начиная от смачных ругательств на незнакомом итальянском и заканчивая теми шутками, которые он травил исключительно для Брандо. Джонни в такие моменты Цеппели ласково закрывал уши. Хм... видимо, не хотел, чтобы дорогой человек слушал от него всякую похабщину. Диего же ухмылялся каждой из рассказанных шуток, не упуская возможности сострить и в ответ в надежде, что Джайро хотя бы покраснеет. А с алыми щеками Цеппели и стыдливо отведёнными взглядом смотрелся до чудовищного мило.       — То есть как это «будешь спать отдельно»? — возмутился Джайро, когда пришло время ночёвки в каком-то небольшом полесье. — А если тебя волки за задницу посреди ночи цапнут? Как ты тогда убежишь от них?       — Съем их! — усмехнулся Брандо. — Давно не чувствовал на губах свежую кровь. Это возбуждает похлеще портовых шлюх... — От одной лишь мысли об охоте Диего облизнулся.       — Фу! Ладно, вали! Но ты это... аккуратнее там! — бросил небрежное наставление Джайро и вернулся к костру.       «Обязательно!..» — с иронией подумал Диего.       Брандо любил охоту. От неё сердце тревожно ныло, что вот-вот насытится свежей кровью, которая хотя бы немного охладит его страшные мысли. Диего мог смело считать себя волком в овечьей шкуре, ведь так искусно продолжать притворяться нормальным человеком смог бы далеко не каждый.       Удлинившиеся клыки и вернувшийся хвост вернули его к тем временам, когда всё решал инстинкт: кто сильнее, тот и прав. Это утешало. Ведь в обычном человеческом облике он становился таким же уязвимым мешком дерьма, как и все остальные люди. Он мог любить, радоваться и получать удовольствие только пока был таким же, как и все. Но получить истинный кайф и своего превосходства мог лишь самый настоящий монстр.       Втянув ноздрями ночной воздух, Диего попытался отключиться. Оказалось сложнее, чем кажется. Он чувствовал в воздухе не только животные страхи предстоящей смерти в его лице, но и... феромоны... Видимо, Джайро и Джонни совершенно не скучали без него...       Задавив в себе безответное чувство, Диего ринулся вперёд, почуяв поблизости молодую косулю. Брандо чувствовал невыносимый голод, а утолить такой могла лишь свежая плоть.       Несчастная жертва пыталась убегать от него со всех ног, но Диего оказался быстрее, отрезав ей путь. Вскрикнув, косуля обмякла. Брандо вцепился острыми, словно бритвы, зубами в нежную молодую шею.       Поедая добычу, он представлял на месте животного мерзавца, что сейчас наслаждался тем, чего Диего не дано испытать. Да, пожалуй, если бы Джонни отправился гулять следом, Брандо, не раздумывая, полакомился бы этим подлым разлучником. Пусть Джайро потом и ненавидел бы его, но гордость Диего стала бы отомщённой. Чем бы эти двое не занимались прямо сейчас, Брандо не испытывал боли.       Ведь настоящему демону в сущности плевать, насколько ему больно. Он просто следует своим инстинктам. А инстинкт говорил ему утолить убивающий голод любыми возможными способами...