Four Seasons

Весна после зимы ощущается как тёплая чистая кровать после бега под холодным ливнем. Лу бесконечно устала от зимних холодов, особенно от февраля — сырого, мрачного. Уже не зима, ещё не весна, уже не зимняя сказка, ещё не весенний расцвет природы. С наступлением марта погода хоть и не сильно улучшается, но появляются проблески солнца на мраморной серости туч, потрескавшийся лёд на реке тает, и в воздухе появляется нечто неуловимо-тёплое, свежее, вьющееся вместе с последними снегами хорошим предчувствием. Весна — это начало новой жизни, яркая зелёно-розово-голубая картинка за окном, запах цветов и мёда в воздухе и долгие световые дни. Вот уж чего зимой не хватает больше всего, так это света; обилие белого сверкающего снега — это не то. Поэтому весну Лу встречает с радостью и почти детским нетерпением. В марте всё ещё сыро и холодно, но город постепенно оттаивает, оживает под неумолимым натиском оттепели; возвращаются птицы, и Лу с наслаждением открывает окно с утра, чтобы услышать их радостный щебет. Она слышала их ещё в феврале, но то был слабый, недовольный звук, а теперь они заливаются с наступлением рассвета. Особенно хорошо птиц слышно дома у Кея, где район тихий и зелёный, и, выскальзывая из его объятий в утреннем полумраке, девушка уже берёт себе за привычку на несколько минут открыть окно, пустить в комнату свежего воздуха и прислушаться к птичьим разговорам. Как правило, чем громче щебечут птицы с утра — тем теплее будет погода. Лу им верит. С началом весны они с Кеем выбираются на долгие прогулки по Центральному парку, наблюдают за постепенно оживающими деревьями, слабым, неярким ещё солнцем. Держатся за руки. У Кея привычно тёплая, удобная ладонь, в которую так приятно вложить свои пальцы и чувствовать, как он нежно поглаживает их. Он сам пахнет чистотой и весной, румянец на щеках, вызванный прохладой, нежно-розоват, глаза под густыми бровями цвета древесной коры смотрят на неё ласково и влюблённо. Сколько месяцев они встречаются, живут вместе, а он всё так же смотрит на неё с любовью, сила которой заставляет её сердце трепетать. Изнутри в её груди распускаются нежно-розовые весенние цветы. Кей ощущается одновременно как осень и весна. Осенний он больше внешне, со своими тёплыми коричнево-лиственными глазами и волосами цвета свежей земли, но его внутренний мир наполнен цветущей весной, солнцем, живым журчанием воды и шелестом травы. Лу чувствует себя с ним совершенно спокойно, умиротворённо даже — прожив с ним бок о бок столько времени, она будто бы живёт так всю жизнь, настолько естественной и неотъемлемой частью неё самой стал мужчина-эмпатик. Он стал ей родным. Так приятно целоваться под нежным весенним солнцем или робким теплеющим дождём; хлебать травяной чай под пение птиц или доштормовые рок-баллады; заниматься любовью, открыв окно, позволяя уже тёплому сладковатому воздуху, напоенному весенним духом, ласкать разгорячённую кожу тел. Волосы липнут ко лбу Лу, сладостное ощущение удовольствия разливается изнутри, оно тёплое и ласковое, словно в груди распускаются цветы. Никаких тяжёлых мыслей, печалей, страхов, неудач, ошибок, только она, Кей, их крепко переплетённые пальцы, прерывистое дыхание и шелест первых весенних листьев за окном, лёгкий травянистый аромат с улицы. В апреле становится по-настоящему тепло, и на улицу уже можно выходить без куртки. Цветёт первая зелень — пока ещё лёгкая, дымчатая, салатового светлого оттенка, нежная и робкая. Повсюду появляются цветы — в магазинах, на улицах, на площади в Центре. Кей покупает Лу букет белоснежных, похожих на меренги гортензий. Раньше, до Кея, ей не дарили цветы — в буквально смысле, толко папа как-то в детстве принёс домой крошечный букет мягких жёлтых мимоз… А он уже который раз делает это, далеко не первый, но она смущённо улыбается: — Спасибо. Они такие красивые. — Ты всё ещё стесняешься, — замечает Кей, ухмыляясь. — Пора бы привыкнуть. Это не последний букет цветов, даже не надейся. Тем более, что сезон цветов только начинается. — Кто тебя таким обольстителем вырастил? — смеётся Лу, легонько толкая его в плечо. — Бабушка, — с гордостью отвечает он. — Кстати, она зовёт нас к себе в начале мая. У неё как раз окончательно зацветут клумбы. Посидим втроём, пожарим мясо на мангале, похрустим свежими овощами. За городом сейчас так хорошо, жаль, нельзя рвануть туда прямо сейчас… — Рванём, — обещает Лу. — Обязательно навестим Ребекку. Я буду очень рада её увидеть. Цветов в доме становится слишком много — Ирма присылает с фермы огромный букет жёлтых нарциссов, потом по сложившейся дружеской привычке Лу обменивается с Даниэль букетами: дарит ей ярко-розовые тюльпаны и получает в ответ нежные розоватые пионы невероятной красоты. Теперь их квартира напоминает оранжерею. Кей шутит, что они живут в теплице. На работе тоже становится немного веселее. Все проснулись и отряхнулись от зимы, Приор выглядит не таким помертвевшим под голубым налётом зимы, чаще улыбается и выходит на воздух; даже Баретти ворчит меньше обычного и ходит в новом бежевом костюме с белой рубашкой, у которой наконец-то появился нормальный ворот. В здании КС светло до самого вечера, световые дни длинные. Нельзя сказать, что Лу прямо-таки наслаждается работой, но, во всяком случае, работать достаточно комфортно. Они снова идут в парк и едят разноцветную сладкую вату, целуются у фонтана, и в этот раз их даже не раздражают бегающие вокруг дети — всем хочется веселья и тёплого апрельского солнца, ласково греющего спину и затылок. В начале мая они едут за город к Ребекке. Она живёт в небольшом, но ухоженном и красивом доме с просторным участком, засаженным клумбами, парой грядок и персиковыми деревьями; вокруг много зелени, гораздо больше, чем в городе, тихо и уединённо, соседские участки такие же тихие, соседи спокойные и неконфликтные, пахнет свежескошенной травой да бродят по газонам утки, дикие коты и собаки, которых Ребекка подкармливает; одного бездомного пса, больного и раненого, она подобрала, вылечила и выходила, и теперь он лежит у ног Лу и довольно вздыхает в ожидании томящейся на углях свинины в маринаде. Кей раскладывает стол на веранде, Ребекка и Лу режут свежие хрустящие овощи. Брызжет свежий сок, источая почти летний аромат. — Я очень рада, что вы смогли приехать, — признаётся женщина. — Мне, конечно, хорошо одной, но иногда начинаю так скучать по внуку. А тут ещё и с девушкой… Ну прелесть. С мужчинами иногда совершенно не о чем поговорить. — Спасибо, бабушка, — смеётся из-за её спины Кей. — А ты работай! — шутливо-строго осаждает она его. — Как у тебя дела, Лу? Всё хорошо? — Отлично, — искренне улыбается Лу. — На работе порядок. Ваш внук денно и нощно заботится о том, чтобы я была счастлива, и, я надеюсь, моих стараний достаточно, чтобы и он чувствовал себя счастливым. — Более чем, — Кей проходит мимо и быстро чмокает её в макушку. Ребекка хитро посмеивается: — Обольститель! — Твоими стараниями, — хмыкает эмпатик. — Ну, я старалась. Надеюсь, ты отплатишь мне тем, что в скором времени я побываю на вашей свадьбе. Они с Лу смеются. А Кей только молча улыбается, задумчиво глядя на догорающий в мангале огонь. Мясо на углях, сохранившее в себе приятный дымный привкус, яркие, хрустящие свежие овощи, холодный домашний лимонад с натуральной кислинкой на заднем дворе дома и разговоры по душам с Ребеккой создают великолепную атмосферу. Лу общается с бабушкой Кея так, будто они знают друг друга много лет. Они обсуждают работу, одежду, мужчин, погоду, заходит речь даже о рассаде — у Ребекки маленький, но ухоженный сад, и она обладает обширными познаниями в этой области. Она мудрая женщина, умеющая интересно рассказывать, отпускает безобидные, но острые шутки, ласково посматривает то на Лу, то на Кея, и улыбается. — Скажи, бабушка, когда у тебя дадут плоды персиковые деревья? — интересуется Кей. Большую часть времени он молчалив и расслаблен. Ребекка задумывается: — В июле-августе. Ох, обязательно приезжайте в этот период на подольше! В начале августа в городе ужасно жарко, а вот за городом — благодать. У меня как раз будут персики. Очень вкусные. Я делаю из них варенье, консервирую, пеку пироги, чай из них делаю. Иногда соседи даже покупают, или я у них на сливы обмениваю. Сливы у меня что-то нет желания сажать, да и места мало, а иногда очень хочется. — Обязательно, — обещает Лу, переглядываясь с Кеем. Ребекка усмехается. — Отлично. После ужина сходите погуляйте, тут сейчас так хорошо. Насладитесь моментом, пока не уехали обратно в город. Совет Ребекки оказывается дельным. Они гуляют по лесу и занимаются любовью на расстеленном одеяле, как прошлым летом, под шелест деревьев, окутанные дымкой эмпатии. Лу запрокидывает голову, позволяя губам Кея исследовать свою шею, цепляется за его взмокшую спину, сверху их ласкает солнце, и её сознание уплывает куда-то далеко, позволяя ей забыть обо всех тревогах и заботах, только любимый Кей рядом, отрывистые пушистые облака на светло-синем небе да узорчатые кроны деревьев вокруг, блаженная нега и восторженное ощущение любви к мужчине, чьей лаской сейчас насыщаются её тело и душа… В конце мая становится совсем тепло, солнечно и зелено, и ароматным весенним вечером Кей вытаскивает Лу на свидание в замечательный ресторан на открытом воздухе, где с потолка свисают пышные зелёные лозы плюща, кресла обиты кремовым льном, вся мебель из натурального дерева, на каждом столе стоит ароматная свеча, а еду подают в посуде, разрисованной пейзажами доштормовых художников. Они наслаждаются полусладким вином, крем-супом из белых грибов, тончайшей говяжьей вырезкой, салатом с хрустящими баклажанами и нежнейшим крем-брюле с зажаристой сахарной корочкой, сверкающей золотым пластом. Корочка ломается с аппетитным хрустом, вино льётся с приятным булькающим звуком; за перилами балкона плывёт тёплый вечерний Нью-Пари. Кладя в рот ложку десерта, Лу кокетливо пихает Кея ногой под столом, и он улыбается ей лукаво в ответ. Потом они танцуют на маленькой открытой площадке, где, кроме них, больше никого нет. На Лу тонкое платье из серебристого шёлка с едва заметными лямками, серебристые же сандалии на каблуке, с тонкими ремешками; на Кее — белая рубашка и светло-коричневые штаны. От него привычно пахнет кедром; он ведёт её в ласковом непринуждённом танце, кружит, целует, обнимает. Прижимает к себе, словно защищая, и Лу чувствует себя совершенно спокойно, обнимает его в ответ, касается губами шеи под раскрытым воротом рубашки. Она переполняется нежностью к нему, любовью, потребностью быть рядом. Она его любит. Кей — мужчина, с которым ничего не страшно и всё можно. С ним любая весна будет длиться вечно. Очередной поворот в танце — Лу разъединяет их с Кеем руки и несколько раз кружится вокруг себя, окутываемая сладким предночным ветром, смеётся искренне, во всё горло, и отбегает к перилам, глядя вниз. Внизу — город, золотисто-голубо-оранжевый, шумный, оживлённый, пахнет весной и сладостью распустившихся цветов. Она счастлива и свободна, внутри у неё будто бы тоже распускаются цветы, оплетают грудную клетку мягко, позволяя вдыхать чудесный сладкий аромат последних майский ночей изнутри. Её волосы треплет ветер, они несутся длинными белыми прядями во мглу. Так хорошо, как не было ещё, наверное, никогда… Лу оборачивается, желая вернуться к Кею, обнять и поцеловать его, выразить благодарность за то, что он есть, всеми возможными способами, но, как только её глаза возвращаются к нему, она замирает, не в силах двинуться или сказать слово. Кей стоит перед ней на одном колене, посреди безлюдной площадки. В руках у него маленькая коробочка из синего бархата, на подушечке которой сверкает в темноте тонкое серебристое кольцо с небольшим, но заметным камнем посередине. Его волосы тоже треплет ветер, он улыбается ей невероятно нежно. Лу хватается за перила — картинка перед глазами на мгновение плывёт, она боится упасть. — Лу Рид, — говорит он без пафоса, но так, чтобы это звучало уверенно. — Лу, моя милая, мой лучик. Ты делаешь меня счастливым, живым, с тобой я чувствую себя готовым на всё. Я люблю тебя больше всего на свете и хочу быть с тобой. Выйдешь ли ты за меня замуж? На секунду её обжигает страх, который тут же сменяется ощущением счастья, затопляющим её сверху донизу. Счастья, любви, бесконечно сильной и направленной в сторону одного человека, ставшего для неё целым отдельным миром. Кей, её любимый Кей, самый замечательный мужчина в мире, её добрый эмпатик, предлагает ей навсегда связать их жизни вместе. Ни дня она не была несчастна рядом с ним, всегда чувствовала себя особенной, защищённой, любимой. Мужчина, с которым её жизнь становилась лучше и светлее, предлагает ей стать его женой. Каждое время года, каждый месяц, каждый день с ним — дар, награда за неизвестные ей самой особые заслуги, счастье, которое далеко не каждому человеку дано испытать. Мимолётный испуг, налёт неожиданности растворяется в весеннем вечере, и Лу, чувствуя слезу в уголке глаза, отвечает: — Да. Я согласна. Я тоже люблю тебя. Она обнимает и целует его, порывисто, со всей силы, ощущая его эмпатию, его эмоции, которыми он делится с ней; Кей надевает кольцо ей на палец, и оно сверкает маленьким пламенем. Её переполняет счастье, её собственное и его тоже, она не может поверить в то, что это действительно происходит, и одновременно отчётливо осознаёт, что теперь они с Кеем — жених и невеста. Словами не передать, что она чувствует в этот момент, да и никаких слов не хватит, чтобы в полной мере описать… — Хорошо отметили конец весны, — смеётся Лу. Кей прижимается своим лбом к её и говорит с улыбкой: — Замечательно, я считаю. А летом мы поженимся. Сыграем свадьбу у моря. Как тебе идея? Лу улыбается. — Великолепно. Они снова целуются, а внизу плывут разноцветные огни оживлённого города, шелестят зелёные деревья, и весна, переходящая понемногу в лето, захлёстывает их обоих с головой — теперь уже жениха и невесту, почти мужа и жену, бесконечно любящих друг друга и готовых связать свои жизни и прожить ещё много вёсен, лет, зим и осеней вместе. Навсегда.