and in this song save us

— Нам сняли вечернее выступление, — обиженно сообщил группе Джон. Ребята моментально поменялись в лице. Лен отпустил швабру из рук, и она с грохотом упала. — Это ещё почему? — возмутился Пит. С каждым секундой он злился всё больше и больше, обещая скоро взорваться. Джон пожал плечами. — Боже мой, эти мальчики НАСТОЛЬКО пьяны, — отпустил шутку Пол и со страхом глянул на парней. Но наперекор всем его опасениям, ребята громко захохотали. Пол удовлетворительно улыбнулся и поймал пьяный взгляд Леннона. В эту же секунду на них обоих взглянул Пит, с отвращением отвернулся и закурил. Эта игра между тремя могла продолжаться бесконечно, но вдруг подал голос рыжик: — Раз на то пошло, не завалиться ли нам в бар и не напиться, как в последний раз? — По-моему, с Джона уже хватит, — моментально отклонил предложение блондин. Все встретили его слова недовольными гулом. — Пит, — снова вклинился Айвен, желая, чтобы агрессивный товарищ успокоился и заткнулся. Пит переводил взгляд с одного друга на другого и понял, что не встречает никакой поддержки. Его кулаки сжимались и разжимались. — А что, во мне найдется место для ещё одной кружки пива, — затянул Джон и подмигнул, — почему бы не отпраздновать отличное выступление, — и он в очередной раз бросил взгляд на Пола, — кстати, как тебе? — Неплохо, — едва слышно отозвался парень. Он не любил такое внимание к себе. Ребята снова засмеялись. Пол покраснел до кончиков ушей, ему стало плохо в собравшейся компании. Он чувствовал себя чужим. — Неплохо, — Джон свистнул и поглядел по очереди на каждого участника своей группы. Повисла оглушающая тишина. Маккартни хотелось провалиться сквозь землю, так он ненавидел сейчас самого себя, свои слова, Джона и этот несчастный день. — Неплохо, — повторил Леннон уже с улыбкой и кивнул. Все как один уставились на посмелевшего Пола. Ему казалось, что через секунду вспыхнет война. — Раз неплохо, то, может, выпьешь с нами? Парень обомлел. Он мечтал скорее оказаться дома, но тут ему начали предлагать провести ещё неопределенное количество времени с Кворимен. Джон со вспыхнувшим любопытством ожидал от него ответ. Пол с интересом рассматривал свои ботинки, собираясь свалить с проклятого праздника. Бежать, бежать и бежать, пока ноги не устанут и он не упадёт замертво. — Ладно, мне уже пора, — Маккартни выдавил из себя прощальную улыбку. Лидер группы заметно расстроился, когда увидел, что он сдался. — Ты не выпьешь с нами? — обратился к черноволосому парню Лен. Он излучал добро. Точнее сказать, добро и было его определением. — Извините, но я не пью, поэтому мне правда лучше пойти, — пролепетал Пол с надеждой, что его так просто отпустят после случившегося и развернулся. — Он ещё и не пьёт! — повторил для группы Леннон, чтобы поднять друзей на смех, словно переводил слова на их язык. «Пусть смеётся, я просто незаметно испарюсь, словно меня никогда и не было». Айвен расстроенно глядел ему в спину. Он не хотел, чтобы его друг уходил именно так и именно в этот момент. Айвен знал, что другого шанса собрать вместе Пола и Джона у него может не быть. Но он даже не подозревал, что его товарищи могут так быстро и неожиданно возненавидеть друг друга и стреляться молниями. Воэн догнал Пола и положил руку ему на плечо, чтобы остановить. — Пол, не уходи, — умоляюще воскликнул товарищ. — Мне здесь не место, — прошипел парень так, чтобы это услышал только Айвен. — Джон пьян, ты же знаешь. Но он очень отходчивый, — Воэн собирался задержать Маккартни любой ценой, любым враньём. Однако тут на помощь подбежал Лен. Он собирался подружиться с интересным парнем. — Необязательно пить, можешь заказать любой напиток, ту же содовую за наши деньги. Ты очень круто играешь и поёшь, мы хотим познакомиться с тобой поближе, — торопливо проговорил он, боясь, что Пол не дослушает. Айвен в отчаянии повернулся к Леннону. Тот о чем-то болтал с Питом и вроде совсем не злился, даже хохотал, поправляя шевелюру. — А я о чём говорил? Джон уже отошёл, — воскликнул Воэн. Но Полу просто не хотелось оставаться в неприятной компании. Он понимал, что сам сейчас на взводе, а Джонни напился из-за личных проблем, поэтому они быстро найдут почву для ссор. У него не было ни малейшего желания уходить на плохой ноте после того, как очень впечатлил команду. Кажется, парням невозможно спокойно сосуществовать, когда они находятся ближе, чем на пять метров. Пол, откровенно говоря, уже пожалел обо всём, что сегодня произошло, начиная с его встречи с товарищем в саду. Снова Айвен втягивает его в проблемы и сомнительные прогулки. Жизнь действительно способна на сюрпризы и резкие повороты. Мы часто задаёмся вопросом, когда выстраиваем ход событий: «а что если?». Что если бы мир не потрясло две кровожадные войны в 20 веке, что если бы башни близнецы были сейчас на месте, что если бы метеорит не убил всех динозавров? И так до бесконечности. Необязательно это касается вопросов глобального значения, мы можем думать о событиях своей жизни. Что если бы Джона Леннона не зацепил своим талантом, резким языком, рассудительностью и умом Пол Маккартни? Что если бы они разошлись на полуслове и больше никогда не увиделись? Такие гении вряд ли не дали бы знать о себе миру, но это случилось бы по одиночке и великого по своей мощи дуэта люди бы не услышали. Леннон плохо слушал речи Пита, так что получалось, что блондин ведёт монолог. Лидер группы всё оглядывался и оглядывался на троицу, стоящую в стороне. Случайный знакомый кого-то сильно напоминал, но он не мог понять, кого? Невидимая сила дала пинок под зад Джону, он преодолел себя, прервал Пита и подбежал к ребятам. — Я был резок, — с трудом произнёс Леннон, — В общем, извини меня и присоединяйся к компании. Расслабиться никому не помешает, к тому же ты тоже поучаствовал в концерте, собрав вокруг себя зрителей. Последовал громкий вздох Пола. Ему так хотелось оттолкнуть от себя все тревоги, что копились в голове, по телу разливалось тепло от извинений Джона. Лидер группы действительно хотел, чтобы он остался, и Пол решил, что не может отказать. — Хорошо, — парень повернулся, вдруг почувствовав себя свободным от предостережений отца. — Хорошо, — уже привычно повторил Джон. *** Никто не знает, под чьим покровительством в ночи команда добралась до бара. Но когда Пол заметил, что солнце садится за горизонт, то сильно удивился, ведь не думал, что столько времени ушло с момента, когда они с Айвеном приехали на праздник. Теперь он всё-таки начал нервничать, что любимый отец его потеряет, но не подал виду. Рука пьяного человека рухнула на плечо Маккартни, он едва не вскрикнул. — Мы заходим, — сообщил Джон. Бар оказался старым и достаточно грязным во всех смыслах этого слова, никто адекватный сюда не заглядывал. Когда ребята в рубашках, штанах-дудочках и с гитарами появились на пороге, то они жутко контрастировали с остальными посетителями. Небольшое и тесное здание было душным и набитым наркоманами, пьяницами и потерянными людьми. Все они, в основном, переступили порог в 30-40 лет, что удивляло, поскольку заядлые наркозависимые обычно умирали, так и не начав жить. Джон курил сигарету и покачивался на ногах, с интересом рассматривая посетителей и словно зная всех поимённо. — Милые мальчики, вы заблудились? — прохрипел сидящий рядом со входом дедушка с длинным конским хвостом из седых волос. Ребята неловко забивались в кучку и не проходили в глубину бара. Пол стоял позади всех с выпученными от шока глазами, натягивал на себя пальто и пожалел, что не поехал домой. — Нет, Острый Клюв, мы по адресу, — Джон наклонился к деду и обнажил белые зубы в зловещей улыбке. — Милый мальчишка Леннон, — воскликнул пьяница и мерзко хихикнул, схватив парня пальцами за щеку, — жаль, что Мими не знает, где ты ошиваешься вечерами. Может, пора бы ей сообщить. Нельзя было предвидеть, что случится дальше, по крайней мере, Маккартни этого не знал. С невообразимой скоростью Джон хладнокровно врезал ботинком по лицу Острого Клюва и через орущую на весь квартал музыку послышался протяжный вопль. Пол ахнул и закрыл рот рукой, он прижимался спиной к стене и продвигался к двери. Здесь стояла духота. У пьяницы ручьем потекла кровь из носа. Остальные из группы не придали ситуации никакого значения и только терпеливо ждали, когда они смогут пройти. Этот морщинистый дедушка был и путём в другой мир, и предостерегающий от опасности, как Жёлтая Карточка. — Сдвинься с места, кусок дерьма, — заорал с особенной ненавистью Джон и слегка пихнул ногой в бок развалившегося на заблеванном полу пьяницы. Тот беспрекословно пополз на четвереньках в сторону. Тогда Леннон сплюнул, поправил растрёпанные кудри, отскочил и взмахнул рукой, словно шлагбаум. — Милости прошу, — проголосил Джон ребятам как ни в чем не бывало, открывая им настоящий вход. Сама доброта. Парни с восхищением прошли вперёд к барной стойке. Пол держался обеими руками за стену, словно сейчас упадёт в бездонную яму, и с ужасом разглядывал разъяренного нового знакомого. — Тебе особенное приглашение нужно? — поинтересовался Джон, но наконец понял в чём дело и закатил глаза, однако терпеливо объяснил– этот придурок давно уже просил дать ему по роже. У парня в груди сердце бешено колотилось от всего происходящего, каждый стук молотком бил ему по голове. Он с трудом оторвался от стены и ватными ногами побрел за остальными. Какие ещё сюрпризы Полу ожидать от прекрасного Джонни? Перед бедным парнем рушился образ друга, которого он мечтал приобрести. Когда он догнал группу, то та толпилась около стойки и мешала другим посетителям подойти к ней. Айвен с жаром пытался о чем-то договориться с барменом с сильным французским акцентом, но тот каждый раз отрицательно мотал головой. — Вы хотите, чтобы меня поймали на том, как я впариваю бухло малолеткам? Мне не нужны проблемы с фараонами. Идите в другое место, — сипел низенький бармен и протирал рюмки. — Лео, сколько раз мы здесь пили? Неужели тебя прижали? Бармен строго взглянул на Воэна сквозь маленькие очки. — Нет, не прижимали. Но если прижмут? Из-за каких-то малявок меня накроют. Это смешно. Заявившийся Леннон перевалился через стойку и едва не обрушил стаканы. — Это действительно смешно. Что ты нудишь? — проговорил он. — мы не просто так заходим и клянчим, мы же с деньгами приходим, тупая ты голова. Джон указал пальцем на выложенную на столе скромную пачку потасканных денег. Лео умоляюще поглядел на раздражающего его подростка, но Леннон без улыбки и с нахмуренными бровями едва заметно кивнул, словно тыкнув носом в подаренную сумму. Пол вдруг начал переживать, что Джон снова вмажет, когда его терпение закончится, но он не имел права вмешиваться. Леннон был мастером убеждений. — Зачем же на людях раскладывать деньги? — с волнением в голосе воскликнул бармен и, оглядываясь, спрятал взятку, — валите в тёмный угол, не буяньте и чтобы я вас больше не видел. Парни захохотали. — Лео! — наигранно растянул имя Джон и так хлопнул рукой по плечу стоящего напротив мужчины, что тот согнулся. В последствии Пол часто вспоминал ночь, изменившую его жизнь, но в тот день он и не думал, как сложится его дальнейшая судьба. Его очень настораживала атмосфера бара: плохое освещение и мигающие лампы, около которых кружили мошки, зелёные грязные стены, на которых можно было вычитать разные надписи вплоть до предложения сексуальных услуг по такому-то номеру, деревянные столы, пьяные дебоши и крики, бьющиеся бутылки, отвратительная попсовая музыка, злые и мутные посетители. Только в таких местах и могли подавать детям выпивку и закуску за небольшую взятку и согласие молчать. Пол решил, что в один момент его околдовали красивые глаза Джона, иначе он не мог объяснить, как согласился сюда зайти. Всё произошло под воздействием музыканта. Остальные чувствовали себя как дома. Пит и рыжик по имени Колин только и успевали делать новые заказы, Айвен перекинулся фразами с тремя или четырьмя завсегдатаями, Джон пропускал стакан за стаканом, даже не морщась от спиртного. Другие ребята держались и просили только пиво. Пол спрятался в углу с содовой и разглядывал Леннона, который трансформировался из одарённого и харизматичного музыканта в бунтаря с помутневшим рассудком и гневом, который сочился сквозь глаза и рот. Маккартни не представлял, что заставило лидера группы напиваться и заглушать эмоции, не мог заглянуть к нему в голову. Но он по-прежнему свято верил, что Джон — хороший парень, просто сегодня у него плохое, просто ужасное настроение. Точнее говоря — старался верить. Старые образы в голове болезненно рушатся. — Травкой несёт, — ухмыльнулся Леннон и помахал в воздухе над столиком рукой, пытаясь поймать нужный запах. Пол тоже принюхался, но ощутил только запахи мочи и блевотины, поэтому поморщился и прикрыл нос. Самое странное место, где он когда-либо бывал. — Тоже чувствую, — хитро согласился Пит. — Это за соседним столом, черт возьми! — с впечатлением от увиденного крикнул Джон и засмеялся. Соседние мужчины с огромными животами, которые вываливались и задирали майки, курили и покосились на мальчиков, с интересом глазевших на самокрутки. — Только не вздумай, — обратился к другу Айвен. Леннон с разочарованием прикусил губу. — Я что, идиот, чтобы накуриваться? — возмутился он. — Ну, в твоём состоянии… Можно броситься во все тяжкие, — промямлил Лен и пожалел, что открыл рот. До этой секунды его ещё не было слышно. Все с укором повернулись к парню. Пол расценил эту реакцию как «зачем ты это сказал?» и снова почувствовал себя лишним в компании, потому все общались эмоциями и не произносили слова вслух. — Я в прекрасном состоянии! Джон, ничего не объясняя, поднялся со своего места, но, к счастью, вытянул руку со стаканом: — За что пьём? Я предлагаю за обнаруженного таланта! — Ну и самомнение у тебя, — посмеялся Колин. — То ли ещё будет, — у Леннона расцвела искренняя улыбка на лице, — но я не про себя. Пьём за Пола! Мальчики охотно поддержали идею и повскакивали с мест. Пол чуть не подавился лимонной долькой и с волнением смотрел на Джона в надежде, что ему послышалось собственное имя. — Можешь не вставать, за твои же золотые руки мы пьем в конце концов. Парни рассмеялись, даже вечно недовольный Пит поддержал слова друга. — Что? Я не…– пробубнил быстро дыша парень и подорвался со стула, хватаясь за первый попавшийся стакан. Он ни разу не взглянул на содовую, но крепко держал стеклянный стакан в дрожащих руках. Пол полыхал пожаром, его щеки так покраснели, что даже при слабом освещении это можно было заметить. Он не знал, куда деться от смущения. — За моего дорогого товарища, — продолжил Айвен и подмигнул Маккартни. Пол не понимал, как ему реагировать на обрушившийся на него тост, поэтому и ненавидел, когда ему делали редкие комплименты. В таких ситуациях он вёл себя глупо и нелепо, надеясь, что его поскорее уберут из центра внимания. Ребята протянули стаканы, Пол скромно улыбнулся им и чокнулся своим со всеми, кто этого желал. Наконец, можно было выпить, сесть и покончить с этим. Маккартни, всё ещё отходя от комплиментов, в срочном порядке сделал огромный и жадный глоток содовой. Тут же он скорчил лицо так, словно выпил яд или обжёг язык кипятком. Парень не мог понять причину, но его рот горел так, что он скоро мог начать выпускать огонь, как разъяренный дракон, и спалить бар до тла. Мальчики уставились на дрожащего в агонии Пола. Леннон с ещё большим недоумением, чем все остальные, переводил взгляд со стакана в его руках на испуганного до смерти парня. — В чём дело? Пол? — крикнул Айвен, появившись перед лицом товарища. Пол метался, садился на стул и вскакивал, потому что испытывал ужас от нового и ни на что не похожего вкуса. Он хотел вызвать у себя рвоту и скорее избавиться от этой гадости. — Это история о том, как мы напоили тихоню-паиньку моей водкой, — иронично отозвался Джон и положил подбородок на руку. Он не мог налюбоваться актом посвящения или просвещения пятнадцатилетнего школьника. Пол поднял на него огромные и красные глаза, до него наконец-то дошло ощущение в себе чистого спирта. Алкоголь распространялся по телу, заполняя сосуды, а затем ударил в голову. Пол обматерился от глухой боли и едва не рухнул на пропахший пол. — Закуси, — Джон рукой пододвинул к новому знакомому тарелку с лимонами. Пол впихнул в рот несколько порезанных долек, лишь бы перебить это жгучее чувство кислотой. Леннон теперь уже выглядел сочувствующем, отодвинулся от Пита, чтобы поговорить с новичком: — Через это проходят все, — прояснил он, приблизившись к лицу Пола, с искренней верой, что он поддерживает. Он принял на себя роль мудреца, познавшего суть жизни. Перегар Джона чуть не уничтожил настрадавшегося парня и уничтожил бы, если бы тот не отпрянул на спинку. Леннон догадался, что только добивает Пола и с уважением отдалился. — Держись, дружище, — протянул Айвен. Ему стало не по себе от внешнего вида Пола. Маккартни со злостью отмахнулся от него. Он даже представить себе не мог, насколько водка противная. Теперь его мутило от болотных стен, от выпивки на столе и от джазовой песенки, которую врубил бармен Лео. — Черт возьми, как ты пьешь эту гадость? — Пол повернулся к Леннону. Он пытался компенсировать ущерб, нанесенный водкой, пустыми диалогами, но от них больше вреда, чем пользы. — Не от счастливой жизни, — загадочно улыбнулся Джон. В улыбке этой читалась бесконечная тоска. Пол решил, что ему начинает чудиться всё подряд и скорее оторвался от уставившегося на него Джона. Лидер группы как будто ожидал перемены в поведении парня после попавшего в его организм алкоголя, что он раскрепостится и станет более разговорчив, но Пол наоборот окончательно потускнел и прикрыл мокрые глаза, чтобы потереть их. Джон разглядывал растерянного и потного парня с нахмуренными бровями, красными щеками и приоткрытым ртом и ждал хоть единственного слова в ответ на его полушутку, полуправду. Но теперь Пола ничего не волновало, кроме своего нынешнего состояния и дожидающегося дома отца. Он думал о том, что натворил. Джон допил водку, оставшуюся после Маккартни, чтобы притупить странные мысли и чувства. Надо сказать, что Пол по незнанию осушил почти полный стакан. Надо же было проявить такую невнимательность. — Скоро припрётся банда из Гарстона, — принёс новость рыжий Колин. Он выглядел нервным. За столом наступила тишина. — Твою мать, — с этими словами из рта Пита вывалилась сигарета. — Сворачиваемся, — незамедлительно последовала адекватная реакция от Лена. Он действительно в данный момент казался самым здравомыслящим и рассудительным из собравшейся разношёрстной и непохожей компании. Подросток с каштановыми волосами и ровной челкой пил меньше всех и, кажется, даже меньше Пола, который с невозмутимым видом испробовал водку из стакана Леннона, меньше говорил и больше слушал, анализируя диалоги друзей. Все принялись допивать пиво из бутылок и едва не завязалась драка, когда каждый хотел сделать сильный глоток. Пол оклемался и поднял лицо. — Какая ещё банда? Он безумно устал от бухих ребят, от сумасшедшей ночки и молился добраться домой живым и невредимым. — Ты же зелёный, — вспомнил Пит и мерзко усмехнулся, — считай, что это мафия. Где они, там и большие проблемы, усёк? Леннон на прошлой неделе дерзко высказался в их адрес, и теперь нам не стоит попадаться им на глаза. Джон цыкнул, недовольный тем, что всю ответственность перекладывают на его чистую и неприкасаемую душу. Пол так ненавидел блондина с жёлтыми зубами и разодранными руками в этом момент. Он даже был уверен, что может встать и влепить подщещину, потому что не заслужил этой ненависти к себе. «Я приехал повеселиться, а теперь могу угодить в лапы мафии! Замечательно!» — подумал Пол и, придерживаясь рукой за Айвена, поднялся с нагретого места. — Теперь мне точно пора. — Ты до дома-то доберешься в таком состоянии? — Джон закинул ноги на освободившийся стул, словно собирался ночевать в опасном баре. На самом деле у него кружилась голова, а пол уходил из-под ног. — Надо было предупредить мамку, что ты пойдёшь со старшеклассниками бухать. Она будет волноваться! — выпалил Пит в своем непоколебимом стиле. У Пола всё сжалось внутри от одного единственного слова «мама». Прежде чем пьяный парень осознал, что творит, он полетел на смеющегося от собственных слов Пита, столкнул его со стула и начал колотить по белому лицу кулаками, то попадая в цель, то нет. Ребята незамедлительно вылезли из-за стола, разбивая бутылки и разливая пиво. Пол мечтал выплеснуть всю злость, накопленную за день, но сзади в него вцепились крепкие руки. Так вот какое оно, часто звучавшее в книгах, чувство дежавю. Черноволосый мальчишка был слеп от ярости. Его мучили головные спазмы, но он пытался и дальше лупить орущего и ругающегося Пита, который в своё время вцепился ногтями в чужие нежные щеки, желая расцарапать их до крови. Пола обхватили голыми руками вокруг живота и с трудом оттащили. Он продолжал сопротивляться, биться ногами об пол и порываться накинуться на человека, которого оставил без живого места. — Урод, — выплюнул Пол и трясся от бессилия и обиды. Джон крепко прижимал его к себе и боялся случайно отпустить, ведь тогда беды точно не избежать. Растрёпанный и грязный парень постепенно ослабевал и обмякал в чужих руках. Джон отступал с некогда неуправляемым Полом к столу, желая усадить его на место. Покалеченного и прослезившегося от своего поражения Пита заставлял никуда не двигаться встревоженный Айвен. Леннон несильно толкнул парня на стул, тот не сопротивлялся, но продолжал смотреть за спину музыканта, прямо на жалующегося Воэну Пита. — Слышишь меня? — Джон присел на корточки перед парнем в попытке поймать его внимание. Рассудок Пола рассеивался. Он с ужасом в глазах поглядел на кучерявого парня перед ним, который выглядел гораздо адекватнее и трезвее его самого. — Будешь спокойно себя вести? — Джон случайно положил руку на его колено и сразу же убрал. Но этого хватило, чтобы Пол окончательно пришёл в себя и начал осознавать, что испортил всем вечер. У едва знакомого ему блондина теперь шла кровь из носа, Айвен только успевал носить салфетки и помогать прикладывать их. Волосы были всколочены, под серыми глазами виднелся фингал, лицо полностью покрывали ушибы и ссадины. «Я это сделал собственными руками», — Пол сжимал и расжимал их, не веря до конца случившейся из-за него драки. Все посетители бара продолжали накуриваться и шумно беседовать, им были безразличны неподелившие что-то между собой мальчики. — Я совершенно спокоен и безопасен. Теперь. Джон не сдержался и засмеялся. Пол невольно последовал его примеру, смотря в раззадоренное и доброе лицо. Вернулся тот музыкант, с которым он мечтал дружить в ноябре. — Боже правый, да ты не видел свою щёку, — вдруг воскликнул Джон и перестал смеяться. Он осторожно коснулся пальцем красной полосы на коже пьяного Пола, — вы сцепились не на шутку. Пол вздрогнул и мотнул головой, будто его укололи. Джон расценил это резкое движение как попытку возобновить драку и поспешил схватить за руки парня. — Нет, я вовсе не хотел…– пролепетал Пол и избавился от боевой схватки Леннона. Джон кивнул в знак согласия, поднялся, подлил в свой стакан водки и протянул парню. — С меня хватит, — отказался Пол. — Прости, но твою содовую я выпил, — лидер группы продолжил держать стакан перед носом Маккартни. Они снова расхохотались, как маленькие дети. Парень почувствовал невероятное облегчение в компании Джона. Пол с горем пополам отобрал стакан, отпустил все мысли и глотнул водки, которая во второй раз хоть и ощущалась остро, но не настолько, как в первый. Парень поспешил закусить и тут заметил вернувшегося Айвена. Одна его рука была в крови, и Пола помутило. Он наклонился, думая, что будет тошнить. — Здесь ни хрена нет, никакой аптечки, — пожаловался Воэн. — Дыра, — пожал плечами на это Джон и отстал от Пола. Парень наконец расслабился без чужого внимательного и беспокойного присмотра. — Нам надо уходить. Иначе скандала с бандой не избежать. Я доеду с Полом, мы близко живём, а вы, думаю, впятером справитесь с Питером. Наконец огромная компания хлопнула дверью и вывалилась на улицу с невообразимым шумом. Айвен держал под руку шатающегося и печального товарища, а другой рукой пытался закурить, пока кто-то не помог, поднеся к сигарете спичку. — Вот спасибо. — Рады были встретиться, — отозвался Джон из движущейся в противоположную сторону толпы. — Мы тоже, — тихо добавил им вслед Воэн, — малыш Поли, порядок? Парень наслаждался свежим и прохладным воздухом, задирая голову к звёздному небу.

***

В темном доме послышался грохот. Пол шипел от злости и пытался продвигаться до собственной комнаты на сыпочках, но получалось у него отвратительно. Отец обнаружил его водящим по стене руками, когда включил свет. — Пол? — раздался глухой голос. Парень повернулся и виновато улыбнулся. Вышло глупо. — Прости, что разбудил, — он то и дело щурился, пытаясь соединить раздвоенную картинку. В итоге он рухнул на стену спиной и заелозил по ней, как будто она была его единственным спасением в нынешней ситуации. — Как я мог спать, когда ты исчез без предупреждения в середине дня и вернулся в час ночи? — мужчина старался не кричать. Он протер о футболку очки и надел их, чтобы разглядеть сына. Джим приблизился и пришёл в ужас, — ты что, пьян?! Пол перестал добираться до двери и со страхом взглянул в глаза отцу. — Нет, ни капельки, — громко возразил он и для пущей убедительности помотал пальцем в воздухе, — но возле меня все пили. Он начал хохотать, как будто выдал уморительную шутку. Джим шикнул на него. — Тише! Майкла разбудишь! С кем ты пил? — Я познакомился на… На празднике с классной музыкальной группой. Знаешь Леннона? Отец нахмурился, перебирая в памяти фамилии. Пол продолжил обниматься со стеной и тянуться к двери спальни. Ему никогда не было так тяжело добраться до неё как сейчас. — Леннон… Это тот мальчишка, который нарисовал на кирпичном здании недалеко отсюда огромную и мерзкую свинью с надписью «это отражение любого, кто сюда посмотрит»? Пол и это нашёл комичным. — Не знаю. А вообще, в его духе. Вскоре он преодолел преграду в виде пустого коридора, открыл дверь и, прошагав ещё несколько пьяных и запутанных шагов, завалился на кровать, лицом в плед. — Пол? — Джим зашёл вслед за сыном и окончательно то ли рассердился, то ли разочаровался.– в могилу меня загонишь. Дверь противно скрипнула и захлопнулась, но парень этого не слышал. Он сопел и пускал слюни, растянув руки и ноги на кровати в форме звезды.

***

Мерзкий шум вонзился мечом в голову юноши. Пол неохотно разлепил глаза и не сразу понял, где он находится и кто он вообще такой. Парень отвратительно спал эту ночь: его время от времени накрывали галлюцинации, словно под ним кровать плывет, раскачивается и крутится, а он начинает взлетать в небо. По этой причине обманутый своим мозгом Пол несколько раз с криком летел на пол, а потом прилагал немыслимые усилия, чтобы забраться на постель, ставшую вдруг такой высокой и скользкой. Он старался не шевелиться и спокойно дышать, но шум повторился. Тогда Полу пришлось подняться, ощутив лёгкое головокружение, и поставить ноги на пол. Вдруг что-то случилось? Парню всего-то нужно было добраться до двери, открыть её и пройти по длинному коридору. Всего-то. Хорошо, что дом, в который они переехали несколько лет назад, не двухэтажный. Пол сделал неуверенные и неаккуратные шаги, как ребёнок, только учащийся ходить. Он обнаружил, что спал в рубашке и штанах, а пиджак сбросил на пол перед тем, как рухнуть на кровать и забыться. На кухне включился кран, и в ведро быстрой струёй полилась вода. Парень с трудом добрался на звук и теперь прислонился к стене, чтобы отдышаться. На столе около раковины сидел младший брат, закинув ногу на ногу и дожидаясь, когда воды в ведре будет достаточно. — Что ты шумишь? — прохрипел Пол и не узнал свой голос. Он был похож на голос старого пьяницы, который никогда не бывает трезвым. — Убираюсь по дому, — Майкл повернулся к брату и прошёлся по нему любопытным взглядом. Пол очень удивился: чтобы Майкл отдраивал полы? Самостоятельно? Его можно было заставить заправить собственную кровать с криками и скандалами, иначе лень не позволяла ему делать что-то элементарное. Братья всегда были абсолютными противоположностями, это можно было увидеть с самого детства: пока Пол оттачивал дар тихой дипломатии, Майкл переворачивал весь дом и вечно искал новые приключения. Ругали обоих мальчиков, но всё-таки младшего гораздо чаще пороли и наказывали. Тогда кроха Пол подкрадывался к нему и советовал от чистой души с великим знанием жизни: «ты скажи, что ты этого не делал, и он перестанет.» Но ничего не помогало ребёнку, мечтающему стать то ковбоем (он делал смешную шляпу из бумаги и скакал по дому, представляя себя верхом на коне, пока весь сервиз в шкафах трясся), то пиратом (он затапливал полы водой, когда не вытаскивал затычку из ванной), то космонавтом (он свято верил, что в жёсткие тренировки перед отправкой в космос входит задержка дыхания под водой и вместе с Полом тренировался на речке, из-за чего они едва не утонули, причём первым ко дну пошёл именно старший). Пол рос очень хитрым и тихим от природы ребёнком, практически чудом. Он боготворил отца, во всём с ним соглашался и старался не сердить его. От Майкла стоило ждать беды, когда он затихал и прятался, а также даже тогда, когда появлялся в поле зрения. — Убираешься? Неужели? Младший мальчик спрятал за ухо вылезшую прядь. Внешне братья были достаточно сильно похожи, Майкл старался подражать Полу и просил стричь себя точно таким же образом. — Представь себе. Между прочим мог бы и поблагодарить, ведь я делаю твою работу. — Боже упаси, ещё скажи, что на мне теперь должок, — пробормотал всё тем же болезненным тоном Пол, подошёл и ткнул брата в бок, чтобы тот слез со стола. Парень убрал ведро и налил себе холодной воды, сейчас она казалась ему единственным спасением. Майклу было всего тринадцать, но он за словом в карман не лез, чему тоже учился у авторитетного брата. — А я думаю, всё должно быть справедливо. Я выполняю то, что висит на тебе — ты выполняешь то, что на мне. И никто не в обиде, — выдал с важным видом Майкл, стоя сзади жадно хлебающего воду брата. Хотя парень утолил жажду, но с головной болью вода справиться не помогла. — Поговаривают, что ты вчера ворвался в дом поздней ночью страшно пьяным, — сменил пластинку Майкл и в ожидании уставился на бедного Пола. — Ой, замолчи. Прошу тебя! — парень чуть не падал на колени перед младшим, до того ему было плохо. Он не хотел думать о вчерашних похождениях. — Меня это просто удивило. Папа говорил и говорил, что я сопьюсь первым, а теперь вон оно как, — мальчик не сдержался и хохотнул, — тихоня-паинька становится горем семьи. Я уступлю тебе свое место. Пол словил крайне неприятный флешбек о злочастном вечере. Когда он выпил из чужого стакана, им любовался Джон и всё шутил, а теперь результатом торжества точно так же любуется Майкл. — Лучше закройся, ты действуешь мне на нервы. — Я серьёзно. На голове чёрт пойми что, оделся в приличную рубашку и стоишь, перегаром на ребёнка дышишь, — тут он делает вид, что задыхается от вони. Пол прошёл к зеркалу. Да, видок у него был ужасный. Что бы ни происходило в жизни парня, так он ещё никогда не выглядел. Он выпил аспирин, игнорируя разные реплики Майкла, и скорее ретировался в свою комнату, закрылся и упал на кровать. Пола разъедал стыд: перед самим собой, перед отцом и перед Джоном. Перед собой и отцом ему стыдно из-за вчерашних похождений по барам, но Джим хотя бы не знает, что вчера его прилежный и уравновешенный сын, выступающий против любых форм насилия, разбил нос одному придурку, как этот инцидент прекрасно знал Леннон. Но вдруг он всё-таки не помнил? Может он и понятия не имеет, кто такой Пол Маккартни, ведь во время знакомства уже был пьян и весел. Вообще, насчёт Джона у парня была масса разных размышлений. В нём боролись первое и второе впечатления о музыканте за право быть главным мнением о нём. Из обаятельного курчавого паренька с мечтой приобрести гитару и собрать группу до жестокого и беспринципного дебошира, напивающегося водкой и отпускающего мерзкие шутки. И Пол был уверен, что это ещё не все крайности многогранного Леннона. Теперь парень сильно сомневался, по-прежнему ли он хочет дружить с Джоном, который нарисовал огромную и жирную свинью с интересным посылом, но он чем-то неизвестным зацепил «тихоню-паиньку». Тихоня-паинька. Интересный вывод сделал Леннон. Всё это не имело никакого значения, потому что Пол прекрасно знал, что больше им встретиться негде, учатся они в разных учреждениях, а пересечься нет возможности и причины. Сам он никогда бы не начал разыскивать загадочного музыканта, поэтому вчерашний праздник нужно стереть из памяти и поскорее, но перед этим извиниться перед отцом. Пол поднялся и обвёл рукой полку с книгами, они всегда помогали уйти из реальности, когда этого требовала ситуация, возможно, помогут и сейчас. Он взял первую попавшуюся книгу, и ей оказалась комедия хорошо знакомого ему Шекспира «Сон в летнюю ночь». Парень смутно помнил сюжет, но делать было нечего, развлечься было нечем, поэтому он начал читать. Пол едва дочитал первую страницу, как мысли его унесли куда-то далеко, почему пришлось возвращаться и перечитывать. Но это было совершенно бесполезным занятием, парня атаковывало воспоминание, о котором тот старательно забыл. Голова Маккартни забилась ненужным хламом, который хлынул потоком. Парень приблизил к лицу книгу, расширил глаза и попытался сосредоточиться на строчке, но быстро психанул. Он застонал от боли, словно в его голову на полной скорости врезался даблдекер. «Даблдекер отправляется в два, не забудьте занять свои места», — вспомнились мальчишке знаменитые в его школе стишки, когда он с сумкой через плечо забирался в подъехавший бирюзовый транспорт. Он пропустил очень много занятий и только сегодня вернулся на учебу. Пол хорошо учился, но теперь боялся, что сильно отстанет от своего класса. После трагедии в семье он не то что об учебе, даже об еде не думал, пока его не заставляли хоть что-нибудь съесть. За первый день некогда дружелюбный мальчик узнал, что стал чужим среди одноклассников, все, в их числе и учителя, смотрели на него, как на инопланетянина. Он чувствовал себя новеньким, потерянным и ненужным. Пол так ни с кем и не заговорил, хотя до трагедии у него было несколько товарищей. Теперь мальчик, совершенно обессилевший и печальный, забрался по витиеватой лестнице на второй этаж автобуса, потому что там всегда было очень мало людей или их не было вообще. Он любил закинуть ноги на спинку переднего сиденья и крутиться по городу, сколько влезет, в полном одиночестве, никем недонимаемый и недосягаемый. Так могло продолжаться до позднего вечера, пока водитель не вышвырнет его на остановке. Однажды он поднялся, увидел задремавшего мальчика с пухлыми щеками, поднял его на ноги и спросил: «сирота что ли? ночуешь где придётся что ли?» Слово «сирота» засело в душе Пола. Но сейчас он ехал со школы и не мог быть выгнанным из даблдекера, если не устраивал драки. Послышался скрип и чьи-то торопливые шаги приближались к устроившемуся в тишине и покое Полу. Вскоре он увидел человека, на которого больше и не думал никогда в жизни нарваться. С мокрыми короткими кудрями, отросшими бакенбардами, несколькими прыщиками на ровном носу, разбитой губой и румяным лицом Джонни забрался на второй этаж и безудержно хохотал со своим лучшим другом. На груди висел грязный и перевернутый значок его школы, а в пальцах была зажата сигарета. Второй парень выглядел не лучн, блондин с испачканными лицом и шеей. У бедного Пола свело живот от такой неожиданности. Он собирался слететь на пол, но было уже поздно, два друга бросили на него пустой взгляд и с грохотом опустили задницы на сиденья в другом углу. — Чтоб я сдох, если в следующий раз, когда новый директор пригласит нас к себе на красный ковёр, чтобы замахнуться розгами, а это в любом случае случится, я не нарисовал у него в документах его маленький член. — Я боюсь, что тогда нас точно вышвырнут, — глотая каждое слово, проговорил блондин и начал смеяться, — у него волосы дыбом встали после первой встречи с нами. Недолго держался Джонни и сам захохотал, складываясь пополам и пытаясь не задохнуться. Создавалось ощущение, что дальше ребята стали обмениваться шутками телепатически, потому что оба они снова и снова после недолгого перерыва принимались ржать, хвататься за животы и падать со своих мест. Пол наблюдал за их прекрасным настроением с нескрываемой улыбкой. Ему нравилось, когда люди смеются друг с другом, ему нравилось, как смеётся Джон. После продолжительных раскалываний худые щёки юноши заливались ярким румянцем, а глаза становились игривыми и отчего-то по-кошачьи хитрыми. В голове его зарождалось что-то невообразимо гениальное и сильное, он тут же подскакивал и хотел чиркнуть на бумаге. Джон доставал из рюкзака толстую и видавшую виды тетрадь и принимался небрежно выводить записи карандашом, либо делал какие-то наброски. Пола распирало от любопытства: что такое интересное выдумал тот парень? Но, к несчастью, Джон почувствовал на себе взгляд не только близкого друга, а ещё и постороннего человека, поэтому внезапно поднял голову. Мальчишеские глаза расширились, но он не отвернулся, а продолжил рассматривать юношу, что было очень зря. От весёлого и доброго настроения Джона ни осталось и следа. Если Пол был домашним и прилежным, то Джон был дворовым лидером и посчитал такое внимание к собственной персоне странным. — Чего пялишься? — раздался громом голос старшего парня и моментально отрезвил мальчика. Он медленно открывал и закрывал рот в попытке произнести хоть слово. — А… Я просто…– Пол напрягался, надеясь найти вескую причину не отводить взгляд от Джона. Он боялся, что тот хочет свести счёты ещё со встречи в тёплой забегаловке. Джон поднялся и аккуратно поправил расстегнутый костюм, лицо его было напряжённым и, судя по вздутым венам на висках, он стиснул зубы. Блондин с тревогой наблюдал за своим другом и будто бы хотел вернуть его на место, но ничего не делал. — Ты знаешь, что делают с теми, кто пялится на людей? — да, он действительно расценил такое нескромное любопытство неправильно. Вдруг Джон сщурился, всматриваясь в лицо школьника.– Подожди, это же ты удрал от меня на велосипеде в ноябре?! Блондин недоумевал, поскольку не был в теме. Теперь ему хотелось услышать подробности от Джона. Пол ужаснулся, когда его узнали. Он, конечно же, нисколько не изменился с прошлой встречи, но надеялся, что сегодня никаких проблем не возникнет. Хотя бы не в этот раз. В одно мгновение старшеклассник преодолел расстояние между ними и схватил Пола за куртку, словно намереваясь поднять его в воздух и выкинуть. Мальчик испытал благоговейный ужас: он был маленьким ничтожеством по сравнению с сильным и спортивно сложенным Джоном и не знал, как действовать в сложившейся неприятной ситуации. Пол не любил драки и никогда не принимал в них участие, даже когда младший брат донимал и раздражал его, то он не доводил его до истерики, замахиваясь кулаком, а старался поговорить. Но сейчас точно было не до переговоров, Джон предпочитал решать вопрос избиением. Так они и стояли на втором этаже, пошатываясь на резких поворотах автобуса в стороны. Пол хлопал ресницами и быстро дышал, Джон усиливал хватку и тянул низкого мальчика, впервые в жизни раздумывая, стоит ли оно того? Черноволосый школьник вспоминал молитвы Богу и закрывал глаза, готовясь к ожидающей его трепке. Юноша заметил, как тот начал дрожать всем телом и бледнеть, считая, что стоит перед самой смертью. — Леннон, отпусти его нахер! — наконец вмешался блондин и подобрался к однокласснику.– попугал и хватит! В карих глазах пылала ненависть. Джон понимал, что не становится сильнее, когда бьёт слабых и младших. Он знал тех безбашенных придурков, которые держали глупых ребят на привязи, периодически напоминали, кто тут главный и вытягивали из карманов сопляков деньги, которые им давали мамочки на обед. Он не хотел становиться таким. Джон расжал пальцы, и Пол с грохотом упал на сиденье. Он отодвигался вплотную к запылённому окну даблдекера и глядел исподлобья. Волосы разлетелись по бледному лицу. — Не нырывайся и не ищи себе проблем, — процедил Джон, сомкнул губы и развернулся. Видимо, друзья добрались до нужной остановки, потому что тут же, на счастье мальчика, стали спускаться вниз. Пол вытер пот со лба по-прежнему трясущейся рукой и натянул капюшон, чтобы спрятаться от всего мира. Пронесло. Он не догадывался из-за каких принципов Джона получил сейчас второй шанс дышать и тихо жить, но был безмерно рад, думая об этом, и надолго запомнил совет доброжелательного и умного музыканта.

***

Миновал очередной июльский день, который Пол провёл в похмелье и с книгой на коленях. Он много размышлял и читал, а когда бросил случайный взгляд на окно, то увидел первые вечерние сумерки, а это могло означать только одно… Входная дверь хлопнула, и домой вернулся уставший глава семьи. Пол услышал и как отец сменяет кожаные туфли на тапки, и как приходит Майкл, чтобы поздороваться с ним, но сам не сдвинулся ни на миллиметр, потому что обладал чутьем, когда Джим сам заглянет для серьёзного разговора. Оно не подвело парня и в этот раз, скоро тапки зашуршали по полу и мужчина уверенно застучал в дверь сына. Пол разрешил ему войти и увидел на пороге замученного работой отца. Парню стало невероятно жаль его. Хоть мальчики и занимались разной подработкой, например, старший развозил почту, но реальный и, главное, постоянный доход был только у отца, вся семья держалась на нём. Благодаря усердному и сильному Джиму, который не бывал дома до ночи, парни имели всё необходимое, прилично одевались и хорошо ели. Пол чувствовал, как провинился перед отцом. Его обещания не подвести Джима разрушились, как карточный домик. Разве можно было променять спокойствие родного человека на пьяную ночь в едва знакомой компании? — Не пора ли нам поговорить о вчерашнем? — отец смотрел с надеждой. — Да, конечно, — сразу же согласился Пол. Его накрыла невообразимая тоска. Мужчина прошёл мимо сына, взял стул, задвинутый в рабочий стол, и сел напротив парня. Он всегда поддерживал зрительный контакт и терпеть не мог, когда от него отворачиваются и общаются, смотря в потолок или в пол. Он сразу чуял ложь и приказывал дальше обходиться без неё, если хочешь получить равный и полезный диалог. Джим сидел с совершенно ровной спиной и в открытой, располагающей позе, выражение его лица словно говорило: «и так?». Пол поджал колени и обнял их руками, он всегда переживал во время разговоров с отцом, хотя так же и нуждался в них, потому что это единственный человек, с кем он всю жизнь был абсолютно откровенным. Маме он мог сказать, что он в порядке, когда на самом деле это было не так, но отцу — никогда. С Джимом либо делишься чувствами, либо молчишь. — Вчера я побывал на вултонском празднике, Айвен Воэн уговорил съездить, — парень перевёл дыхание, — там выступала группа Quarrymen, все они примерно шестнадцати-семнадцати лет. Я познакомился с их лидером, Джоном Ленноном, и он пригласил отпраздновать первое выступление в баре. Брови отца поднялись, на лбу увеличилось количество темных прорезей. — Я не в восторге от того, что ты всё-таки познакомился с Ленноном. От нахального мальчишки у людей волосы дыбом встают. Я хочу сказать, что это неподходящий кандидат на роль твоего друга. Не могу запрещать вам общаться, но ты пойми меня правильно, первая встреча — и он тебя пьянствовать тащит. «Мы не станем друзьями, да и не увидимся больше», — тревожно пронеслось в голове Пола. — Все ребята хотели каким-то образом отметить событие, не только он, — всего лишь возразил парень. — Но ты там как затесался? — удивлённо воскликнул мужчина. — Я показал весь свой репертуар на гитаре, Джону понравилось. Знаешь, он же не такой плохой, как может показаться. Он серьёзно увлекается музыкой, — парень прикрывал едва знакомого ему человека. — Увлечение музыкой не мешает безобразничать и искать приключения, — Джим тихо усмехнулся, а потом снова стал серьёзным и суровым, — ты никогда не собирался пробовать алкоголь и напиваться, ты меня неприятно удивил! Едва успевший расслабиться парень смутился и крепче обнял себя. Нужно всего лишь говорить правду. — Я перепутал стаканы с моей содовой и водкой Леннона, это такое недоразумение. Мне очень стыдно, пап, — пролепетал парень. В голове всплывали отрывки воспоминаний, когда он вылезал из-за стола и налетал на Пита, а потом, озверев, бил и бил кулаками по его смазливому лицу. Шутник вопил и царапался, но Пол игнорировал боль, кровавые следы на костяшках и пытался заткнуть врага необычным, но жестоким способом. Парень замотал головой, ему не хотелось возвращаться к тому ужасу больше никогда в своей жизни. Это был не он, а кто-то чужой и неизвестный. Пол такой ненавистью не обладал. — Что-то из разряда «они курили, а я рядом стоял»? — Нет, я тебе не вру! За меня подняли тост и я по своей глупости отхлебнул водки, — он отчаянно глядел на отца умолял, чтобы тот поверил. Мужчина разглядывал родного сына, напуганного и грустного, и верил ему. Эти большие, бездонные и родные глаза не могли ему врать. Парень испытывал отвращение к алкоголю и вырос в семье верующей и поддерживающей правильный образ жизни. — Нужно всегда быть бдительным и внимательным, Пол. Ты знаешь, как я переживаю за тебя и за Майкла. Вы всё, что у меня есть и терять я вас не хочу, — искренне проговорил отец. За его хладнокровным лицом таились тёплая любовь и забота. Пол сильно покраснел, он всегда чувствовал и видел, как мужчина переживает. Наплевать на всё и ехать на тот праздник было так неправильно и глупо, даже если он наконец познакомился с музыкантом, о чём раньше мечтал бессонными ночами. — Прости меня! — после повисшего молчания произнёс Пол. — Конечно, Пол… Ох, втянет Леннон тебя в какие-нибудь неприятности! — с этими словами Джим поднялся. Парень ощутил облегчение, с его души упал самый огромный и тяжёлый камень. — Мы думаем в шахматы что ли сыграть или, может, радио послушать. Присоединяйся. Не сиди один, — мужчина улыбнулся. После смерти матери он никогда не повышал голос ни на меня, ни на Майкла. Никогда.

***

Следующую ночь Пол спал, как убитый. Таблетки от головной боли подействовали на него как снотворное, и уже после часа игры в шахматы под музыкальную волну радио (хотя отец настаивал, что для такого серьёзного дела нужно создать полную тишину, чтобы размышлять и придумывать лучшие ходы) и небольшого перекуса его начало клонить в сон, поэтому он не обыграл отца, а отправился в прохладную постель. Это был глубочайший сон и Пола не посетили никакие сновидения. Он любил подниматься на рассвете и любоваться красочной зарёй или спускающимся на тихий Ливерпуль густым туманом, но в этот раз ничего не застал и не услышал, как отец выключает будильник, неспеша собирается на работу и уходит. В десять часов утра раздался громкий и долгий стук в дверь. Пол всеми силами игнорировал его и закрывал уши белоснежной подушкой, но стучащий добивался своего и долбил по двери как дятел, казалось, собираясь сломать её или проделать огромную дыру. Парень простонал, накинув подушку себе на лицо, но скоро заставил себя вылезти из-под одеяла. «И где чёртов Майкл?», — орал он в сердцах, но кое-как причесал волосы и направился к двери, по которой теперь колотили кулаками. У Пола не было ни малейшего предположения, кто мог заявиться к их семье. Отец никогда не уходил с работы раньше окончания смены, почтальон доставлял письма и счета в ящик около входа, ему не было надобности врываться в дом таким наглым способом. Друзья Майкла или Айвен Воэн имели дурную привычку кричать под окнами и просовывать в них руки, создавая шум, который терпеть не мог Джим, постоянно делающий им бессмысленные замечания о поведении. Ещё полусонный и плохо соображающий Пол раздражённо снял затворку и открыл трясущуюся дверь. Он обомлел и выронил из рук расчёску, когда увидел заявившегося гостя. — Привет, Пол! — воскликнул поразительно бодрый и свежий Джон. Трезвого и радостного Леннона приятно было видеть, хотя вместе с тем и очень неожиданно, ведь Пол ещё день назад поставил крест на их дальнейшем общении и не надеялся встретиться с музыкантом, а теперь вот он, настоящий Джон, пришёл к нему домой и стоит так близко, что слышно его быстрое дыхание из-за работы кулаками и ногами. Он вылил на себя весь одеколон, выгладил неизменную красную клетчатую рубашку и урезанные штаны-дудочки, словно собирался на выступление в лондонском Альберт-холле. Пол выглядел рядом с ним просто комично, на его удивлённом и немытом лице красовался красный след от руки, на которой он лежал. Парень растерялся, в голове вспыхивали один за другим новые вопросы, но он не мог выдавить из себя ни звука. — Невежливо с твоей стороны не здороваться и держать гостя на пороге, — тем временем продолжал звенеть, как колокольчик, голос Джона, казавшегося прекрасным и чистым сновидением. Пол неловко отскочил с места, к которому минуту назад прилип босыми ногами. Джон одобрительно кивнул на этот вежливый жест и прошёл, как старый друг, положив руки в карманы и осматривая владения семьи Маккартни. — Откуда ты узнал мой адрес? — совсем ничтожно и невнятно прозвучал голос Пола, который спешил загладить непослушную прядь на одну сторону. Из-за стены выглянуло озорное лицо Айвена, он корчился, сдерживая смех. Его щёки надулись и в итоге лопнули, поток воздуха хлынул наружу. — Придурок! — крикнул Пол, но растянулся в улыбке. То, что ему не пришлось остаться наедине с Джоном, успокоило его и сняло спазм, охвативший всё тело. Айвен медленно и ровно прошествовал вовнутрь в берете и с сигаретой в зубах, выделываясь и изображая из себя важного пижона. Джон со всей силы ударил по головному убору и тот свалился на лицо друга, который в своё время, не раздумывая, пнул в ответ по ноге шутника. — Совсем охерел! — вспыхнул Айвен и поправил свой берет. Он не на шутку разозлился и, показательно отвернувшись, поджёг сигарету. — Не курить у меня дома! — крикнул на него Пол. После того, как парень накосячил с алкоголем, он был уверен, что отец закопает его во дворе, если учует впитавшийся едкий запах. Никакие оправдания здесь не сработают. Воэн безразлично пожал плечами и выбросил сигарету в мусорку. Джон тем временем рассматривал чёрно-белую фотографию семьи Пола, повешенную в изящной рамке на стену. — Зачем вы пришли? — Будем прослушивать тебя, — заявил вернувшийся к ребятам Леннон. Он совершенно серьёзно смотрел в глаза Пола и тот вопросительно поднял брови. — В смысле? У парня уже возникли подозрения, что бы могли значит слова Джона, но он не хотел в это верить и потому прикидывался дураком. — Это твоё первое прослушивание? — слегка разочаровался Леннон, будто до этого момента считал, что у Пола подписаны контракты со всеми известными лейблами, но тут же ухмыльнулся, — что ж, всё интереснее и интереснее! Изумлению Пола не было предела. Он искал помощи у всегда болтливого Айвена, но тот даже не засмеялся. Тут Маккартни вдруг догадался, что его чёртов товарищ, чьи секреты он знал и бережно хранил — менеджер Quarrymen. Он намеренно тащил Пола на вултонский праздник, чтобы наконец столкнуть с лидером группы. В парне смешались гнев и трепет. Он массажировал свои руки. — То есть…– проговорил Пол, переводя взгляд с Айвена на Джона. — Не хочу тебя раньше времени обнадёживать, — загадочно растянул слова Джон. Ему уже не терпелось снова услышать и увидеть весь спектр способностей пятнадцатилетнего школьника, — Воэн хвастался, что у тебя ещё и пианино…