Киллер-Который-Выжил

Это «жжж» было явно не к добру. Реборн медленно, не плетясь еле-еле, а не спеша, с достоинством шел по узкому серпантину куда-то вверх. Местность знакомой не выглядела, хотя киллеру казалось, что он давно изучил в окрестностях особняка Вонголы каждую травинку. Как оказалось, не каждую. Впереди возвышались только величественные горные кряды, позади оставалась сама жизнь, что должна была разделиться на «до» и «после», преобразиться к лучшему до неузнаваемости — именно так говорил им облаченный в силу и достоинство, невероятно умный человек, когда собрал всех вместе. Он обещал им такие возможности, какие раньше им даже не снились. Утверждал, что их владение пламенем усилится до недостижимых пределов, что они станут самыми сильными бойцами своего поколения, что войдут в историю как столпы, на котором установится весь последующий миропорядок. Они — а их было тут ровно семеро: Луче и Фонг, Колонелло, что в самый последний момент вызвался идти вместо Лар Милч, Верде и Маммон, Скалл и, собственно, Реборн — слушали вербовщика с известным скепсисом, но письмо с рекомендательной печатью Дона Тимотео заставлял их относится к сказанному внимательно и вдумчиво. Мелкий камешек вылетел вдруг из-под подошвы начищенного до блеска ботинка и рухнул вниз, разлетевшись в порыве ветра на сотню крошек и песчинок. Реборн остановился, взглянул на своих товарищей исподлобья, опустил на глаза любимую шляпу. Леона на ней сегодня не было: он предпочитал отсиживаться в кармане пиджака, а еще стал таким горячим, что приходилось время от времени касаться его кончиком пальца и проверять, жив ли еще. Хамелеон осторожно протянутый палец прихватывал, чтобы через несколько минут вся процедура повторилась. Внезапный шорох сзади привлек внимание Реборна. Вообще он шел самым последним из своих товарищей. Нет, дело было вовсе не в том, что он чего-то опасался или просто трусил, но ему никогда не нравилось чувство, словно бы кто-то дышит ему в спину. Надо думать, после приключений в Хогвартсе природная осторожность обострилась до предела, и теперь Реборн всегда предпочитал замыкать строй, если на иное не было какой-нибудь срочной необходимости. Так вот, он шел последним, и теоретически за его спиной не должно было быть никого, кто мог бы шуршать. Реборн прислушался, присмотрелся и вдруг заметил мелькнувшее среди густой листвы тонкое дуло любимого оружия Лар Милч. Сама она пряталась просто превосходно, но они все тут были профессионалами в своей области. Он покачал головой: Лар все-таки не выдержала и отправилась вслед за мужем, хотя Реборн лично присутствовал при грандиозном скандале, который молодая женщина устроила своему мужу. О, там летела в разные стороны мебель и пули, там билась посуда, и от криков сотрясались стены в доме. Даже Реборну с трудом удавалось сохранить на голове свою шляпу и не получить ни единой царапины, а ведь гнев Лар был направлен вовсе не на него. Честное слово, после того, как буря утихла и пыль осела, владевшему пламенем солнца пришлось оказывать срочную медицинскую помощь лучшему другу. Гарри еще тогда подумал: жаль, что Лар Милч нельзя познакомить с Гермионой, потому что этим двоим точно нашлось бы чему поучиться друг у друга. Одной подруге не хватало холодной логики и трезвого расчета, а второй не помешало бы добавить страстности. Хотя… Нет, если бы Гермиона и Лар встретились, через пару недель они бы либо разнесли в клочья весь мир, либо захватили его, так что… Да, все к лучшему. Реборн еще раз покачал головой: он успел увидеть во время ссоры лежащий на краешке стола положительный тест на беременность. Поздравлять друзей он не торопился: сами скажут, когда придет время, но против участия Лар в наклюнувшейся авантюре выступал очень рьяно. Теперь вот стало понятно, что согласие ее было только на словах. Упрямая, верная, она, наверное, и не могла поступить по-другому, но Реборн запомнил, что она следовала за ними и все последующее оценивал еще и исходя из этих данных. В итоге они пришли в лабораторию, обставленную настолько современной, навороченной и незнакомой техникой, что Реборну не удалось назвать и определить и половины собравшихся здесь аппаратов. В центре зала стоял неприятный тип, обряженный в какую-то идиотскую карнавальную маску. На голове у него была шапка, выкрашенная в черно-белые квадратики, словно импровизированная шахматная доска. Увидев собравшихся, он выпрямился на своем стуле, больше похожем на трон, и заговорил: — Я рад, что все представителя лучших из лучших откликнулись на мое приглашение и посетили эту лабораторию. Здесь вы обретете силы, которые помогут вам влиять на судьбы мира. Вы станете хранить его равновесие и отвечать за то, чтобы ни одна из сил не покачнула гармонию. Вы получите талисманы, соответствующие вашим атрибутам, и я уверен, что каждый из вас оценит и власть, которая окажется в ваших руках, и следующую за ней ответственность. Я вижу недоверие на ваших лицах, но поспешу предупредить все вопросы: вам не придется исполнять чьи-то приказы, поскольку само ваше существование будет способствовать мировой гармонии пламени. У вас не будет боссов, не останется тех, кто может вам указывать, и свою миссию каждый из вас станет нести совершенно добровольно. — Что от нас требуется? — спросил Маммон и склонил голову так, чтобы капюшон полностью скрывал его лицо. — Я не готов платить за силу, я предпочитаю получать деньги, а не тратить их. — Мне больше интересно, смогу ли я управлять Джиглио Неро? — спросила прекрасная воздушная Луче, и ее хрустальный голосок заставил сердце Реборна сладко вздрогнуть. — Череп-сама тоже не желает оставлять своих подчиненных! — вскричал Скалл. — Главное, чтобы обещанные вами силы ни в коей мере не отразились на моем прекрасном и высоком интеллекте, — проворчал Верде и кинул на Реборна озлобленный взгляд. — А то случается такое, что вместо шустрых мозгов все силы уходят на то, чтобы питать бесполезные мускулы. Конечно, один раз силачу может и повезти, но победа в конце концов все равно останется на стороне рассудка. — Лист обладает не меньшей силой, чем поток штормового ветра… — с сомнением произнес Фонг. — Погоня за силой ради силы никому еще не принесла блага. — Я вот тоже не пойму никак… — Колонелло беззаботно улыбнулся. — А какая выгода от наших превращений тебе, кора? — Меня интересуют все озвученные вопросы, — наконец, выдал Реборн, а затем добавил: — И как именно ты хотел передать нам эти великолепные силы? — Вас подвергнут облучению в этих аппаратах, — сказал Шахматоголовый. — Признаюсь сразу: процедура не из приятных, но последствия перекроют все временные неудобства. Изменения проявятся сразу, и вы сегодня же сможете отправиться навстречу великой судьбе… — Знаете, — Реборн осторожно погладил совсем уж притихшего Леона, — мне один раз уже говорили, что во мне спрятаны какие-то особенные силы, что меня ждет чудесная, наполненная прямо-таки волшебством судьба, но нужно только пойти неизвестно за кем неизвестно куда. И знаете, что я уяснил по результатам этой истории? Что как правило, обещая сказку, сказочник отчаянно старается тебя надуть и заставить делать то, чем он сам заниматься не хочет. Сила — это прекрасно, но мне вполне хватает того, что есть и того, что я сам смогу для себя добыть, своими собственными стараниями. Так что всем спасибо, все свободны! Кстати, Колонелло, если ты не утащишь отсюда свою жену, я сделаю это сам, даже если это будет стоить мне жизни. Покеда! Договорив, Реборн вышел из лаборатории в абсолютной тишине, сунул руки в карманы и отправился вниз с горы, попинывая все встречающиеся на пути камешки.