Вивиан, дочь Орлана

Вивиан усталой рукой внесла последние изменения в записи. Благо, у ее отца было достаточно денег, чтобы обучить ее грамоте у мага воды Ватраса. Забавный старичок, хоть и говорит вечно о каких-то высоких материях. Вот и сейчас он попросил ее не сварить ему вкуснейшего супа на бульоне из кротокрысов, а проследить за размерами молний и характером их всполохов. Будто в этом был какой-то смысл. Впрочем, мастер Ватрас читал слишком много умных и старых книжек – куда больше, чем когда-нибудь удастся прочесть Вивиан. Ей жутко хотелось спать. Она провела несколько часов, сидя в паре сотен шагов от границы магической тюрьмы Хориниса, и в свете неяркой лампы записывала и зарисовывала многочисленные… БАХ! Резкий грохот отбросил Вивиан в сторону. Она упала больно ударившись головой о камень. Ох, Белиар… Сознание ее затуманилось, и последнее, что она увидела – это как сгущается Барьер, как учащаются всполохи молний, как магическая материя выходит из неожиданно тонкой оболочки купола… Очнулась Вивиан спустя несколько часов. Уже забрезжил рассвет, и она, с трудом перебирая затекшими конечностями, перевернулась на живот и подобрала валяющийся рядом дневник с записями. Страницы его набухли, а не успевшие высохнуть чернила заметно потекли в утренней росе. Вивиан грязно выругалась – рядом не было ее отца, который пресек подобное весомой оплеухой. Голова ее и без того болела, а сама она замерзла так сильно, что, кажется, простуды ей было не миновать, если не чего-то похуже. Наконец она посмотрела в сторону Прохода – единственной дороги в Долину Рудников. По ней плотной группой шло несколько человек, чьи очертания она с трудом разбирала… Кажется, это были каторжники. Белиар его дери, кто еще мог бежать из Долины Рудников, когда только-только рухнул Барьер? Вивиан поморщилась и попыталась было подняться. Голова все также болела. Лишь бы не застонать, не закричать от боли. Вивиан попыталась опереться на локоть – из-под ноги полетели камни. Лишь бы… – Не советовал бы я тебе этого делать, – произнес хриплый голос. Вивиан подняла взгляд. Черт. Над ней нависал коротко стриженый русоволосый парень в униформе городской стражи Хориниса. Пальцем он показывал девушке, чтобы та молчала. В правой руке стражник держал тяжелый палаш. – Вы их убьете? Или арестуете? Вернете в Долину? – Их десять человек, девочка. Десять убийц из отрядов рудных баронов, судя по хорошей амуниции. А я один. – Но… закон… – Тебе вроде не пять лет, чтобы говорить подобные глупости, - фыркнул стражник и лег на спину рядом с Вивиан, наконец улыбнувшись. – Уж не думал, что найду тут спящую красавицу. – Я не спала! – гневно прошипела девушка. – Я… Я потеряла сознание, из-за Барьера этого. Он как бахнул… – Я уж понял, – скривился стражник, вложив меч в ножны. – Дай посмотрю. Он без спроса взял Вивиан за волосы, осмотрел рану. – Ушиб простой. Не тошнит? Ну и хорошо. Голова – это самое худшее, что травмировать можно. От головы все зависит. Ну и иногда от меча. Пора выдвигаться назад. – Куда назад? В город? – Если бы… Мой отряд послан сюда, - стражник посмотрел на девушку, словно решая, можно ли ей рассказывать много. – Сюда одним из первых, чтобы хоть как-то запереть Проход. Вульфгар думал, что мы успеем запереть ворота раньше, чем здесь пройдут каторжники. Ага, как же. Мы едва миновали мост у фермы Бенгара, как увидели первый отряд. Оборванцы какие-то, но зато сколько их! Десяток, не меньше! А нас трое всего. Я, Рик да Румбольд. – А где они? – спросила Вивиан. – Думаю, прячутся там же, неподалеку от ферм, ждут меня. Я на разведку послан. Сейчас на острове начнется полный хаос. Мракорисий зад, я бы сказал! Вивиан невольно прыснула от необычной метафоры. Стражник посмотрел на нее с улыбкой. – Это я еще мягко выразился. Как Барьер рухнул, стража спала. Все повыскакивали из кроватей, кто в городе живет, прибежал в казармы. А что мы можем? Губернатор ни черта золота не выделяет. Представляешь, что бы в городе могло начаться? Вульфгар послал большую часть отрядов патрулировать Портовый квартал, часть на стены, кого-то отправил на восток. А что еще он мог сделать? Мы и так с парнями должны были идти к таверне Орлана… – Мне как раз туда и надо! – внезапно загорелась девушка. – Орлан – мой отец. – Я не могу проводить тебя туда, - возразил стражник. – У меня есть задание. Ты еще молодая, тебе здесь опасно. Пошли лучше за мной. Ага, молодая. Сам стражник выглядел так, будто еще пару-тройку лет назад считался подростком, если не ребенком. Ему было лет семнадцать-восемнадцать, и форма на нем явно было с чужого плеча. – Я Мэт, кстати. – Вивиан, - коротко представилась девушка. Несмотря на то, что Мэт ей понравился, ей требовалось срочно увидеть отца. Но как ей добраться до таверны? – Может… Пойдем все-таки вместе? Нам же по пути. Мне до таверны, тебе до фермы Бенгара. Я ж там доберусь. Я… – Заткнись, – прошипел Мэт и закрыл Вивиан рот ладонью. От тонких, но чрезвычайно сильных пальцев стражника пахло глиной и грязью. Девушку затошнило. – Где стража-то, мать ее за ногу? – раздался голос откуда-то снизу. Это говорили каторжники. – Где мразь палашевская? – Ну их варгу под хвост, - ответил первому каторжнику второй, обладающий до ужаса хриплым голосом. – Сидят сейчас, небось, за стенами в луже собственной… – Тихо! – прокричал первый каторжник. Вивиан прислушалась. Где-то вдали послышался неразборчивый гомон, будто говорило несколько людей. Наверняка еще каторжники. Чего они всполошились-то? – Это из Нового лагеря ублюдки! К бою! Новый лагерь, что такое… Но Мэт напрягся. Пальцы его еще сильнее сжали рот девушки, а по скуле побежала капелька пота. – Надо уходить, – шепотом произнес он. – Куда? К папе? – Вивиан сама не заметила, как первый раз в своей жизни назвала отца «папой». Не тот Орлан был человек, чтобы обращаться к нему столь нежно. – Ага, к Инносу, мать его. Мэт аккуратно, стараясь не шуметь камнями, сполз ниже по склону, где их точно не могли заметить каторжники в Проходе, рывком поднял Вивиан и указал мечом куда-то на север. – Идем, скорее. Первые несколько десятков шагов они преодолели, практически не издавая звука, после чего бросились наутек. Сзади раздались неразборчивые крики, ругань, потом кто-то зазвенел сталью. В Проходе начался бессмысленный и совершенно не нужный для каторжан бой. Они продолжали решать свои подбарьерные вопросы даже сейчас, когда единственным шансом на спасение были быстрые ноги и полное единение перед лицом городской стражи. Мэт повел Вивиан по тропе, которую она никогда доселе не видела. Примерно через несколько минут они миновали особо высокую гору и заметили вдалеке устремившиеся в небо башни, построенные кем-то неизвестным неведомо когда. Стражник наконец соизволил остановиться, выпустил руку Вивиан, и произнес: – Похоже, к Рику с Румбольдом мы не вернемся. Если в Проходе уже кипят бои, то что говорить про долину с фермами. Боюсь, мы не сможем сейчас присоединиться к ним. – Ты… испугался? – фыркнула Вивиан, несмотря на то, что сердце ее самой билось слишком часто для просто бега. В нескольких десятках шагов от нее погибло несколько человек, пускай и каторжников, но все же людей… Мэт ничего не ответил. Он обводил мрачным взглядом окрестности, явно не зная, куда податься дальше. – Ладно, черт с ним. Сначала помогу тебе, потом вернусь в город. Куда тебе, говоришь? – К отцу… Мэт глубоко вздохнул, взглянув на Вивиан из-под домика нахмуренных бровей. – Хорошо, но напрямик мы не пойдем. Нужно искать обход. – Думаю, стоит пройти все же к тем башням, - махнула Вивиан куда-то в сторону. Мэт пожал плечами. К башням так к башням. Вообще, у этих строений была довольно дурная слава – крестьяне с усадьбы Онара поговаривали, что в них живет привидение. Или маг-некромант. Или призрак самоубийцы. Версии менялись каждый раз в зависимости от того, кто рассказывал эту байку, будучи в изрядном подпитии в «Мертвой гарпии». Уж кто-кто, а Вивиан подобной чуши за свою жизнь наслушалась с избытком. Как говорил мастер Ватрас, народному слову доверять стоит лишь тогда, когда оно произнесено перед богом и поделено напополам. Кстати, мастер Ватрас… Вивиан проверила, не потеряла ли она еще дневник с записями. Благо, он был на месте, как и специальная походная чернильница, которая была в ходу у магов воды. Пускай Барьер и пал, но вдруг слуге Аданоса понадобятся добытые сведения? Кто знает… Тем временем, они уже приблизились к башням. Как оказалось, место тут было довольно обжитым. Помимо башен, из придорожных кустов выглядывала небольшая избушка, возле которой копошился… Черт! Не успел Мэт выхватить меч, как сзади, из густой травы, поднялся невысокий паренек с подготовленным к бою луком. Лежащая на тетиве стрела смотрела прямо в спину стражнику. Будто по команде из избушки и башен выскочило еще несколько каторжан, судя по всему, принадлежавших к тому же лагерю, что и уже замеченные в Проходе заключенные. Главным среди них был среднего роста человек в забавной красной броне, с сердитым взглядом и легкой, едва заметной, сединой в бородке. Его явно тяготила прошедшая бессонная ночь. На стражника он посмотрел, как маг огня на демона, и явно не был рад гостям. – Что делать с этим, Декстер? – наконец подал голос один из бандитов. – Если сможешь, напиши в город, хоть как-нибудь, – торопливым шепотом произнес Мэт, голос которого дрожал сильнее, чем руки пьяницы. – Ты же умеешь писать. Расскажи им, как дело было, и как все обстоит тут. Тебя-то они должны пощадить… – Заткнись! Хватит шептаться! – поморщился главарь бандитов, которого звали Декстер. – Откуда эта парочка пришла? – С гор спустились! – ответил ему дозорный. – Как-то по скалам пробрались, и… – Я понял! – рявкнул Декстер, на лице у которого было написано лишь одно желание – спать. Он посмотрел на Вивиан. – Торусу бы ты приглянулась, я смотрю. Так что слыхали все, девку – не трогать! – обратился он к окружавшим его каторжникам. – А пока Торус доберется до сюда с Вороном, сколько времени-то пройдет… На всех тут девок хватит, потерпите! А вот с тобой что делать… Взгляд Декстера недобро уткнулся в Мэта. – Ты кто вообще? Не говори, что стражник – и так вижу. По жизни кто ты? – М-м-м-м-мэтом м-м-меня звать, – заикаясь, ответил Мэт. – Он племянник губернатора! – выпалила Вивиан скороговоркой. Благо, Мэт обладал достаточным умом, чтобы заткнуться. Декстер приподнял бровь и даже нашел в себе силы усмехнуться. – В самом деле? Обычный солдат в страже? Племянник губернатора? В жизнь не поверю. – У нас с дядюшкой строгие отношения, во! – решил подыграть девушке стражник. – Он хочет, чтоб я служил городу. - Какие нынче губернаторы пошли, а, Горбатый? – фыркнул Декстер, обращаясь к высокому и прямому, как палка, каторжнику. – Все такие справедливые, родню не жалеют. Что ж король-то не такой, нас всех под Барьер-то сослал, а? В подпол избушки киньте его пока что. – А с девкой-то чавой делать? – Ей руки за спиной свяжите и ко мне. Горбатый! Встань дозором там, откуда они пришли. Я хочу, чтобы к прибытию Ворона здесь все было тихо. Ясно? Костров не разводить, огней не зажигать. Я не хочу, чтобы нас нашла тут городская стража. У Вивиан отобрали дневник, чернильницу и, грубо заставив убрать руки за спину, связали на два простеньких узла. После чего ее швырнули на старую скрипящую в кровать в одном из домов. С тех пор прошло, наверное, полтора дня. Следующим вечером в убежище каторжан прибыла огромная по хоринисским меркам делегация, возглавляемая хмурым мужчиной в дорогой одежде, отороченной мехами. За ним следовал высокий чернокожий человек с огромным двуручным мечом за спиной. Как сказал Декстер, его звали Торусом, и именно ему предназначалась Вивиан. По случаю прибытия своих собратьев из Долины, люди Декстера выкатили из дома украденный невесть откуда бочонок с пивом. На удивление, бочонка этого хватило на большую часть каторжников. Пока Ворон (именно так звали мужчину в богатой одежде) заперся с Декстером в главном здании импровизированного лагеря, обсуждая какие-то важные детали планируемых действий, Торус с каторжниками умудрился напиться. Вивиан же он перевел в хижину неподалеку от выхода, и велел ждать его. – Я тут скоро буду, ха! Торус пьяно усмехнулся и, развернувшись, принялся что-то втолковывать уснувшему каторжнику с громадным топором на боку. Вивиан вздохнула. То, чего она так боялась, отложилось еще на какое-то время. Или же… Брошенный через плечо Торуса взгляд девушки зацепился за то, что дозорный дремал, сидя на парапете моста. План созрел мгновенно… Резко, будто мракорис, Вивиан рванула к мосту сквозь открытую дверь. Никто из пьяных каторжан даже не успел толком среагировать – Торус закричал, когда девушка уже подбежала к мосту. Каторжник, задремавший на парапете, встрепенулся, и попытался было схватить Вивиан, но та не дрогнула. Резкий толчок – и ноги бандита подкосились, а сам он рухнул в пропасть с чудовищными криками. Это спасло Вивиан – пара каторжников кинулась не к ней, а к краю обрыва, посмотреть, жив ли еще их товарищ. Кто-то пустил в сторону девушки стрелу, которая, несмотря на пьяные руки лучника, угодила в дерево в паре шагов от нее. Бежать! Она сбивала ноги о скользкие от росы камни, падала в густую траву и неслась все с большей скоростью, будто и не ведала никогда усталости. Вдали промелькнули редкие огни усадьбы Онара, возле которой тоже болталось несколько каторжан, но уже в другой амуниции. О, Белиар! Вивиан резко свернула влево и понеслась по направлению к дому. Она сможет, сможет! То, что погоня кончилась, она заметила только на подходе к таверне отца, когда силы ее иссякли, и она оказалась рядом со стоянкой какого-то охотника, пьяно храпевшего у костра. Рядом с ним валялась бутылка из-под шнапса – явно клиент отца. На дереве рядом со стоянкой был прибит лист с указом старого островного лесничего, буквы на котором уже не читались. Решение пришло в голову мгновенно. Вивиан схватила остывший уголек из костра, содрала с дерева указ, перевернула его и написала сбивчивым почерком: «В Гарпию. Стражник Мэт в плену бандитов. Они преследуют меня. Дневник Ватраса у них. Прости за все. Вивиан» Она свернула лист бумаги в трубочку и, выдохнув, затолкала его в валяющуюся рядом сумку охотника. Вновь бросила взгляд на время таверну своего отца. Нет. Она не может вернуться туда. Отец ее прибьет. Она не может вернуться… Вивиан прекрасно помнила, как избил ее отец, когда она пару лет назад споткнулась и разбила кувшин с вином. Орлану было наплевать, что его дочь в кровь разбила колени и порезалась о торчащий из стены гвоздь. Его интересовал лишь разбитый кувшин. Всего лишь разбитый кувшин… Что же будет за утерянный дневник и проваленное задание мастера Ватраса? Отец же ее убьет… На глазах девушки показались слезы. Смахнув их, она глубоко вздохнула, поднялась, и направилась по дороге на север. Вивиан не знала, куда ей идти, она знала лишь одно – она подвела своего отца, и ей нужно что-то, чем можно загладить вину. Что именно? Вивиан не знала. Она пошла по дороге на север, ускоряя шаг, ведь лишь это помогало ей не разрыдаться. Она не знала, что делать…