Неуловимое счастье

В переписке Гила и Грея со вчерашнего дня ничего не изменилось. Я листанул туда-сюда и с облегчением переключился на другие заботы. Зашифрованные сообщения по старым контактам нелегальных космоперевозчиков ушли три дня назад. Ответов пока не было. Пора начинать нервничать? Если придётся искать другие способы покинуть Мидори, это может затянуться. А мне очень неуютно на одной планете с Кармайклами. В ленте новостей мигнуло оповещение. Я глянул на фото и оторопел. Рыжая шевелюра, конопушки, потерянный щенячий взгляд — это же стажёр Уоккер! Сердце сжалось от недоброго предчувствия. Новость гласила, что по делу о незаконном ввозе наркотика ЭШТ на Мидори задержан подозреваемый. И дальше стотысячный раз пересказ слухов и домыслов. Ничего по существу. Неужели парня в самом деле задержали? Его-то за что?! И почти сразу блямкнуло сообщение от Гила: — Что ты творишь? — Не лезь. — Ты можешь объяснить, чего добиваешься? Грей не отвечал, и я уже думал, на этом всё закончится, но тут пошёл вызов. Я затаил дыхание в нерешительности. Прямо сейчас, если подключиться третьим, можно услышать разговор. Полезно знать, что на уме у противника. Но… Слушать их не просто. Чисто психологически. Дозвон шёл, Гил был настойчив, Грей не торопился отвечать, а я продолжал колебаться. Но всё-таки здравомыслие пересилило — ткнул «Подключиться». Грей тут же принял звонок. — Почему не берёшь? — не здороваясь, с места в карьер наехал Гил на брата. — Я занят. — Чем ты там занят? — Ты знаешь чем. — Ничего, прервёшься ненадолго. Уже год этим занимаешься. Толку ноль. — Ошибаешься, братец. Это ты год этим занимаешься. А я всё это время особо не вмешивался. И вот итог. Теперь моя очередь. — Ну-ну. Если бы ты реально не вмешивался, он бы даже пределов станции не покинул. — Опять собираешься обвинить во всём меня?! — взъярился Грей. — Так. Стоп! Проехали. Сто раз уже… Я не для этого звоню, — твёрдо пресёк начинающуюся перепалку Гил. — Можешь объяснить, что ты делаешь? — Ищу нашего соула, братец. У тебя был шанс взять его быстро и легко. Но нет! Тебе надо было поиграться. Доигрался! Теперь не вмешивайся. — Объясняю сотый раз — я пытался сделать всё правильно! Понять, какому алгоритму он следует. Встроиться в него, переключиться на другие роли. И он бы сам вернулся. Всё шло по плану. Если бы не эта случайная встреча… — Да, да, слышали уже. Продолжай в том же духе, братец. Ты сам по себе, я сам по себе. Посмотрим, кому повезёт больше. Это что, они там пари заключили? Я, конечно, уже ко всему готов с этими уродами, но… Не смейте устраивать из этого соревнования! Етижи-пассатижи, я живой человек! — Ты настраиваешь его против нас! — предъявил Гил, и я чертовски был с ним согласен. — Нет. Я пытаюсь заставить его действовать. — И что, успешно? — Не лезь! — Он ищет способы покинуть планету! — повысил голос Гил и у меня в потрохах неприятно зашкребло. — Ты видел последние сообщения? Если ему это удастся, придётся начинать всё с начала. Они уже знают! Но как?! Откуда?! Надо выяснить, где я прокололся. Понятно теперь, почему не отвечают перевозчики. Искать новых придётся с величайшими предосторожностями. На автомате схватился за переносицу, принялся массировать её. Так-то были у меня схемки на чёрный день… Но блин же блинский! Хакеры у них явно покруче меня. — Я в курсе! — рявкнул тем временем Грей, не желая оставаться в долгу. — Я работаю над этим. — Ладно, ладно, не психуй. Что планируешь делать? — Для начала поговорить. — С кем? — С Егором. Гил даже рассмеялся. Коротким и злым смехом, от которого мороз по коже. Так и встало его надменное лицо перед глазами. Вообще не смешно. — Ладно, я не буду спрашивать, как ты собираешься это устроить, — а в этот момент он наверняка насмешливо задрал бровь. — О чём же ты собрался говорить? — Описать перспективы, — воображение разыгралось, рисуя теперь Грея таким, как увидел его в первый день на Луизиане. В расстёгнутой на верхние пуговицы чёрной рубашке с порхающим в руке ножом. — Что будет дальше, если он продолжит скрываться от нас. Первыми пострадают друзья, знакомые, коллеги по работе — все, кто ему небезразличен. Все окажутся в тюрьме, и можно представить, что их там ждёт с таким обвинением. Скоро полиции придётся защищать уже их от взбесившихся добропорядочных граждан. Паника — штука страшная. Ещё несколько умелых вбросов и истерия накроет планету. Только представь, что любая таблетка будет казаться опасной. Многие уже отказываются. И не только от пищевых. От лекарств. Глянь статистику — пошли обострения из-за синдрома отмены, самые тревожные прекратили приём необходимых препаратов. Скоро они просто начнут умирать. И если это обнародовать, да правильно показать, люди выйдут на улицы. Беспорядки, демонстрации, бунты. Полиции не справиться. Введут войска. Люди будут палить друг в друга. Планета погрузится в хаос. Я даже примерно не могу подсчитать количество жертв. Он замолчал и на пару мгновений повисла потрясённая тишина. У меня в голове не помещалась услышанная информация. Целая планета… Миллионы людей. Он правда готов это сделать? Ради своей прихоти? Не верю. Каким бы скотом он ни был… Он блефует! — Как ты додумался только? — проворчал Гил, похоже и его проняло. — Не важно. Важно, что я это сделаю. Я уже это делаю и не собираюсь останавливаться. За одним исключением. Если Егор добровольно вернётся, всё мгновенно прекратится. Управлять общественным мнением довольно просто, когда есть рычаги. — Никогда не сомневался, что ты поехавший. И откуда такие рычаги, ты по прежнему рассказывать не собираешься, — риторический вопрос остался без ответа. — Ну, допустим. Как он узнает? — Он уже знает, — уверенно парировал Грей. — Что? — в недовольном казалось бы голосе зазвенело скрываемое волнение, а может даже ревность… — Ты говорил с ним? Как? Когда? — Только что, — всё также уверенно прозвучал ответ. — Ты ведь всё слышал, Егор? Я похолодел. Реально продрало морозом, как всегда бывает в минуты серьезной опасности. Потому что Грей говорил это, обращаясь ко мне напрямую, будто точно знал… Но это невозможно! Я действовал предельно осторожно. Моё присутствие вычислить никак нельзя. Если только… короче, если его хакеры намного хитрее и опытнее. А я уже понял, что это так и есть. Так что… — О чём ты?.. — Он нас слушает с самого начала. Не молчи, Егор. Давай поговорим. Неужели тебе безразлична судьба всех этих людей? Я вижу тебя в канале. Нет смысла отмалчиваться. Действительно! Тем более, когда есть, что сказать! Я ткнул в значок микрофона. — Я всё записываю, Грей. И твою речь тоже записал, — сказал почти спокойно, хотя очень хотелось наорать, а лучше прибить ублюдка. — Достаточно выложить это в сеть, и все твои планы рухнут. — Егор? — воскликнул Гил удивлённо. — Где ты сейчас? С тобой всё в порядке? — Нет, — съязвил ему в ответ. — Меня преследуют и шантажируют. Травят, как крысу. А в остальном полный порядок. Спасибо, что спросил. — Извини, но тебе никто не поверит, — Грей упрямо вернул разговор в прежнее русло. Такой самодовольный тон… — Сам подумай. Ты ведь умный мальчик. — О! Прогресс, — не сдержался я. — В прошлый раз была «умная болванка». — Егор, давай поговорим, — опять вмешался Гил. — Спокойно сядем и всё обсудим. Тебе гарантирована безопасность. Только скажи, где ты сейчас, я вышлю транспорт. — Безопасность?! — меня аж подбросило. — О какой безопасности ты говоришь? Вы двое и есть моя главная опасность. — Полная безопасность, — с нажимом чуть ли не по слогам произнёс Гил. Угу, так конечно до меня лучше дойдёт. — Ты наш соулмейт, это всё меняет. Ты нам нужен. Мы нужны друг другу. — Нет. Вам нужен не я, а соул — батарейка, чтобы сложить в коробочку и питаться двести лет от неё. — Скажи, чего ты хочешь? — вклинился Грей. — Чего добиваешься? — Ничего сверхестественного. Жить хочу. Просто жить, как обычный человек. Подальше от моральных уродов вроде вас двоих. — Ты не человек! — зло гаркнул Гил. Такой резкий переход от задушевной беседы. Вот она его истинная натура. — Я тебя создал, и ты принадлежишь мне! — Заткнись, Гил! — осадил его брат. Кому нужна его непрошенная защита! — Попробуй докажи! — злость и обида вскипели в момент. — Подай на меня в суд! Посмотрим, кому придётся отвечать! Я не прежняя бестолковая болванка. Немножко разобрался, что происходит вокруг. Получил гражданство, оформил документы, я полноправный член общества, так-то, работаю и плачу налоги. А генная модификация человека запрещена, как и клонирование, и искусственное выращивание. Ни один суд не признает законность того, что творится в лаборатории Гила, а, соответственно, про какую-либо собственность тоже речи быть не может. — Не слушай его, Егор, — мягко увещевал Грей. Аватарка Гила поблекла, сигнализируя, что у него выключен микрофон. Грей его замьютил! — Мы можем всё решить вместе. Ты ведь тоже мучаешься без соулмейта. Не можешь спать. Сблизиться ни с кем не можешь. Даже потрахаться не получается, верно? У тебя паранойя прогрессирует. Всё можно исправить. Соулмейты идеально совместимы, тебе ни с кем не будет так хорошо, как со мной. Подумай об этом. — Да, ты прав, вы мне снитесь. Оба, — признался я. На фоне послышался какой-то посторонний звук… — Вот видишь! — радовался Грей моему согласию. — В кошмарах, — добавил я мстительно. — Обещаю сделать всё, чтобы эти кошмары не воплотились. Ни одна встреча с Кармайклами ничем хорошим для меня не обернулась. Да что там за стрёкот?

***

Волна боли прокатилась по телу, будто меня распяли на пылающем колесе, четвертовали и били молнией одновременно. Хриплый крик бесконтрольно рвал глотку, тело корчилось и билось как в припадке эпилепсии. У силовых наручников три режима. Контроль, шок, наказание. Я изучил на себе уже все. Первый предупреждает короткими вспышками, действуя прямиком на нервные окончания. Второй останавливает любое осознанное действие, при помощи боли заставляя организм вспомнить о выживании. Третий может убить при продолжительном воздействии. Кроме автоматической реакции на резкие движения, наручники активируются с пультов охраны. Надсмотрщиков я тоже всех уже в лицо знал. И сколько им надо, чтобы активировать третий режим… Но даже это не останавливало. Организм будто боролся сам с собой, гормоны сошли с ума, расшатывая нервную систему. И заставляя снова и снова выводить из себя окружающих. Что-то внутри кричало от боли и просило помощи. Тяга. Возникает в результате неправильного расставания с соулмейтом. Призвана заставить соулмейтов воссоединиться и закрепить связь. Что в моём случае просто невозможно. Оставалось ждать, когда гормоны утихомирятся. Физическая боль даже немного отрезвляла. — Чувак, веди себя потише. Если будешь слишком раздражать, тебя просто вышвырнут за борт, — растаман сочувственно чавкал резинкой. Где он их берёт? — Скорее бы уже… — Не говори так. Жизнь — великий дар. Её беречь надо. Я с кряхтением приподнялся и сел, привалившись к решётке. Сколько я уже тут? В бреду время ведёт себя непредсказуемо, то растягиваясь в мучительную бесконечность, то внезапно исчезая здоровыми кусками. Биопроцессор выдавал что-то невероятное, приближающееся к месяцу. Последнее время стало полегче и провалов в памяти за три дня ни одного не было. Появилась надежда, что Тяга ослабевает и это всё скоро закончится. Наш ковчег постепенно наполнялся отбросами общества. Фильтровал их. Больных, опустившихся, неспособных к работе, слишком буйных и непокорных — в утиль, остальных приучали к послушанию, тупо наказывая за малейшее неповиновение. Меня по какой-то причине ещё терпели, но держали в наручниках в отличие от большинства. Может, надеялись, что перебешусь и воспитаюсь. А может понимали причину и надеялись срубить денег с моего страждущего соулмейта. Последнее особенно напрягало. — Зря ты не называешь им соула. Пойми, ей тоже сейчас паршиво. Ты думаешь, что защищаешь её. Но это не так. Потерять соула — не каждый переживёт такое. Сколько выпилов было, не сосчитать. — Кажется, ты уже говорил мне это… — Даже если денег нет. Ну, кредит возьмет. Продаст что-нибудь. Потом выплатите вместе… — Дело не в этом… Я тяжело вздохнул и поморщился, воняло от меня — мама не горюй! Кажется, в сан блоке был ионный душ. Надо привести себя в порядок… Растамана звали Джошуа, молчать он не умел, припадая на уши всем, кто согласен был его терпеть. Чаще всего, я просто пропускал мимо ушей его болтовню. — Судя по тому, как тебе паршиво, вы поругались. Точнее разосрались в говно. Не-не, можешь ничего не говорить, и так всё понятно, чувак. Ты на неё злишься. Может даже и здесь из-за неё оказался. Но подумай, стоит ли губить из-за ссоры свою жизнь. Что бы между вами ни произошло, всё разрешимо. С соулом всегда можно договориться. А если не договориться, то заняться любовью — самое лучшее примирение. Своему соулу простишь всё, кроме смерти. Так говорят. Вот именно поэтому встречаться с ними нельзя. Ни с одним из них. Соулу все прощается? И что, увидев Грея, я кинусь, рыдая, в его объятья, забыв обиды, как херова мать Тереза? Нет, нет и нет! Да куда б меня ни забросило, это будет лучше, чем оказаться привязанным к такому психу. Это же зависимость! Моральная, физическая, финансовая — они свяжут меня по рукам и ногам. Абсолютная зависимость от двух моральных уродов — не такого счастья я искал. На следующий день за мной пришли. Хорошо, что накануне я таки дополз до ионки. Конечно, душ был самый простой и дешёвый, без каких-либо настроек и режимов, но задачу выполнил. Ошпарил коротким потоком заряженных частиц на максимальной мощности. Не очень приятно, но зато тело и одежда были обеззаражены и очищены от грязи. Хоть на человека похож и вонять перестал. Двое охранников прицельно выцепили из камеры и повели куда-то по центральному коридору, переговариваясь за спиной, будто меня тут и не было. Обоих я хорошо знал, третий режим они активировали спокойно, не испытывая моральных препятствий. Тот, что справа, кажется даже с удовольствием. — Слыхал? От Паука человек прибыл. — Угу. — Зачем ему наше мясо понадобилось? Своего должно быть завалом. — Не знаю. И знать не хочу. И ты не лезь, дурак, коли жить хочешь. С Пауком чем дальше, тем лучше. — Да я что? Пусть с ним босс разбирается. — Вот босс и разбирается. А мы свою работу делаем. — Я думал этого Пауку ведём… Вот тут я начал ловить каждое слово. Усатого помнил прекрасно. Встречаться ни с ним, ни с его хозяином категорически не хотелось. — Нееее. Ты что! За этим тут и без того толпа желающих. — Соула нашли? — Двоих. — Вона как. Так бывает? — Они близнецы. Мужики, прикинь. Из богатеньких. Но в контрах, походу. Ну, босс с них всю обшивку и ободрал, целую декаду договаривался. Аукцион устроил, ха-ха! Внутри всё оборвалось при этих словах. Они времени зря не теряли. Пока я загибался, сделку уже обстряпали. — Ахринеть, ха-ха! — Ага. Баблишко с обоих срубил, а теперь позвал одновременно, пусть сами между собой разбираются. Прикинь! Они здесь? Кармайклы здесь? Меня ведут к ним… А ведь только от Тяги отходить начал… Ноги вдруг потяжелели, переставлять их стало неимоверно трудно. — Ха-ха, босс просто лучший! Чего встал, мусор? Топай веселее. Слышал, прилетели твои суженные. Готовь жопу, сейчас у тебя Слияние будет. В два ствола, аха-ха! — Ха-ха, точно! Может вазелину ему подогнать? Я уже не слушал. Там впереди что-то происходило. Что-то нехорошее. Я слышал шум, крики, какой-то треск… — Стой-ка, — похоже, конвоиры тоже это услышали. — Там какая-то заварушка. Присмотри за этим. Или запри где. Я пока гляну, — и побежал вперёд. Вдруг резко погасло освещение, остался только приглушённый свет реактора в окошках на потолке. В полутёмном коридоре, психоделически загибающемся наверх что-то двигалось в клубах дыма, грохотало, сверкало голубыми разрядами молний. Разглядеть, что происходит, не получалось. Оставшийся охранник толкнул меня к ближайшей камере. Коридор вдруг наполнился бегущими людьми, криками и топотом ног. Мы невольно прижались к решётке, прячась за выступом перегородки. А в следующий миг охранник дёрнулся, раздался тошнотворный хряск, и он кулем свалился на пол. Я успел разглядеть руку, исчезающую в тени за решёткой, и отшатнулся. — Парень, двери открой, — хрипло попросил из-за решётки неопрятного вида здоровяк, указывая на распластавшегося на полу охранника. Здравая мысль. Если бегущих в коридоре станет больше, проще будет среди них затеряться. Стараясь не задумываться, что с охранником, обшарил карманы, притырил парализатор и нашёл пульт. Потыкал во все кнопочки — ничего. Не активирован. Так. Наверняка он со смарт-браслетом законтачен. Мимо изредка пробегали люди. Подвывали сирены, моргали сигнальные огни. Я старался не отвлекаться, потыкал в браслет — заблокирован. Поднёс руку с браслетом к застывшему лицу охранника. Есть контакт! Блокировка снялась. Вызвал виртуальный экран, тыкнул историю, среди порнухи и ставок нашёл управление замками камер, «выделить всё», «подтвердить». Теперь кнопочка на пульте откроет сразу все камеры этой скотовозки. Что-то вспыхнуло голубым, раздался треск, мимо пролетел ещё один охранник, врезался в решётку и упал. Я торопливо ткнул кнопку пульта. С тихим щелчком открылся замок, решетчатая дверь рядом со мной распахнулась. Выскочил здоровяк, за ним потянулись остальные. Одна за другой открывались двери по всему кораблю, выбегали люди. Шум и хаос нарастали. По коридору что-то с шумом приближалось, пока скрытое от меня выступом переборки. Бегущие на что-то в панике оглядывались. Оттуда долетали голубые вспышки, крики и непонятный грохот. Я осторожно выглянул, хотя здравый смысл требовал, чтобы наоборот быстрее прятался вглубь камеры. Здравый смысл был прав. Посреди коридора возвышалась какая-то механическая хрень. «Экзоскелет», — подсказала память. Короче, броня, индивидуальный танк, костюм железного человека. Здоровая шагающая дура, обвешанная оружием. И шагала она в мою сторону! Кто бы ни был внутри, судя по тому, как все разбегались, ничего хорошего встреча с ним не сулила. Я затаился в глубине камеры в тени, надеясь, что эта дрянь пройдёт мимо. Тяжело громыхая шагами, ходячий танк вышел из-за края стены. Высоченный! В два человеческих роста. Он возвышался над первым ярусом помещений на целую голову и спокойно мог заглянуть на второй этаж. Вдруг он наклонился и осветил фонарём ближайшую камеру до стены, выхватывая все углы. — Тщёрт! Выходи, не прячься. Я пришёл за тобой! — сказал до боли знакомый голос, усиленный динамиками. Грей. В экзоскелете сидел живой и здоровый Грейсон Кармайкл. Я был прав, не мог он так тупо сгореть вместе с Луизианой. И теперь этот маньяк разгуливал тут, вырядившись танком, сея хаос и разрушения. И походу, искал одну беглую болванку... — Отдайте мне его! Или я тут всё разнесу! Он пошарил фонарём в пустой камере на втором ярусе и развернулся к моей. Душа ушла в пятки и затерялась там. Под ключицей зародилось странное тянущее чувство. Примерно как, когда на тарзанке летишь, она вот-вот оборвётся, и бездна под ногами — типа такого. Предчувствие полной и окончательной жопы, когда от невозможности хоть что-то сделать, аж трясёт! Плюс искренняя вера, что в его объятиях ждёт покой и безопасность. И леденящий ужас от осознания этой нестыковки в мозгах. Всё? Кукуха совсем отлетела? Луч фонаря метнулся по стенам. Я распластался на полу в кабине ионки, прячась за невысоким бортиком. Затаился. Дышать перестал. Повезло, что сначала он решил осмотреть камеры напротив, дав мне время найти убежище. Играть в прятки здесь полный отстой, решётка во всю стену и даже в санблоке нет дверей, только прозрачная кабинка ионного душа. Каким-то чудом он меня не заметил за этим бортиком и двинулся дальше, громыхая по железу. А я всё не мог прийти в себя, поверить, что всё уже, пронесло. Шарах! Прямо в спину танку влетела ракета! Рванула, заполнив пространство грохотом и пламенем. Кабинка ионки накалилась и пошла пузырями, источая жар и мерзкий запах палёной пластмассы, но защитила меня. — Твою мать, Гил! Ты совсем ахерел?! — возопил Грей, поднявшись как ни в чём ни бывало. Так вот кто настолько безумен, чтобы стрелять ракетами внутри космического корабля, набитого людьми. Значит и Гил здесь. Запустив пару трескучих голубых разрядов, Грей угромыхал туда, откуда пришёл. Кидаться в объятия соулмейта окончательно расхотелось. Я решил предоставить любящим родственникам самостоятельно разбираться во взаимоотношениях, ударом ноги выломал перекосившиеся створки кабинки, выбрался из обуглившихся обломков и потихоньку двинул в противоположную сторону. Нужно найти доки. И побыстрее. Вот только, где искать, не представлял совершенно, с конструкцией этого судна я был не знаком. По опустевшему коридору передвигался короткими перебежками вдоль решёток, стараясь поменьше мелькать на открытом пространстве. И чуть кони не двинул со страху, когда меня вдруг похлопали по плечу. — О, ты ещё жив, чувак! Я так рад, — прочавкал знакомый голос из-за решётки. — Куда идёшь? — Джошуа. Не пугай так. Чуть не врезал тебе. — Ха-ха. Ничего бы не вышло, чувак. Ты же в браслетах. И он был прав. Силовые наручники всё ещё оставались на мне, и это проблема. Я оглянулся, ища кого-нибудь из охраны. — Дай-ка. — Джошуа выудил откуда-то пульт и нажатием кнопочки освободил меня от наручников. Оценив мой шокированный вид, расплылся в улыбке и кивком головы указал вглубь камеры. Там кто-то лежал. Судя по всему ещё один неудачливый охранник. А парень не дурак! Я уже убедился, мало найти пульт, его нужно настроить на нужный функционал. Неужели он сделал это для меня? А может просто умел им правильно пользоваться. В любом случае он помнил про меня и помог. Но на реверансы времени не было. — Вот. Так-то ловчее. Что дальше делать планируешь? — Спасибо, друг, — я постарался собраться. Задача понятна, но пока непонятно решение. Что ж будем есть слона по частям. — Надо валить отсюда. Для начала найти доки. — Это не проблема. Там они, — Джошуа махнул рукой, уверенно указывая направление. На мой недоумённый взгляд ответил. — Знавал я такие посудины. Это бывший туристический лайнер. С периферийной гравитацией. Просто каюты переделали под камеры, лишние переборки убрали, решётки воткнули. Ты же не думал, что ионки нам добрый босс поставил? Старые остались… Только что ты будешь делать в доках? — Там посмотрим, — ответил уже на ходу, двигаясь в указанном направлении. Джошуа догнал без лишних приглашений, это внезапно согрело душу. — Отсюда надо валить. Угоним какой-нибудь борт. — Это не просто, чувак. Вскрыть-то может и получится. А управлять ты умеешь? Отстыковаться сможешь? Я бы подождал, посмотрел, куда кривая вырулит. Народ побежал рубку брать штурмом. Может всё само и образуется. — Мне нельзя ждать. Если найдут… Короче, мне валить надо. В доках ждал сюрприз. Крайней, а значит первой в очереди на отстыковку стояла «Луизиана» 667. Не знаю, может Грей специально корабль взорвал, может он их уже 666 штук сжёг… Неважно! Вот он мой шанс! Только сначала вскрыть. Увидев сканер на шлюзе, Джошуа с разочарованным вздохом пошёл проверять соседние. Понятно теперь, почему здесь никто не трётся. Открыть такой можно, лишь разломав шлюзовой отсек, что автоматически приведёт корабль в полную негодность. Это понимали все. Вот у спасательных шлюпок и шаттла сейчас наверняка свалка желающих. Я задумался, вспоминая, как открывалась предыдущая Луизиана. Сканер принимает любые биометрические данные: отпечатки, лицо, голос, сетчатку… И метку. А она теперь у меня есть, причём точно такая же как у соулов. Это может сработать! Я стянул полуперчатку и поднёс к сканеру тыльную сторону ладони. Должно же мне наконец повезти! Замок мягко пиликнул и гостеприимно открыл передо мной шлюз Луизианы. В тот раз мне удалось уйти. Джошуа очень помог. Подсказал, куда скакнуть гипером. Где пересидеть, кому толкнуть Луизиану, как сделать документы… В то время я очень нуждался в помощи и совете, чтобы опять не проснуться в какой-нибудь скотовозке. Парень оказался не дурак и не наркоман. Его губили карты, с этой своей страстью справиться бедняга не мог и не хотел. Так что мне тоже пришлось с ним расстаться. А потом я нашёл Мидори и прожил на ней целый счастливый год. Пока они до меня не добрались…

***

На доли секунды в разговоре повисла пауза и я отчётливо услышал это. Звук приближающегося вертолёта. Чёрт! Плохо дело. Не часто услышишь такое в лесной глуши. Очень подозрительно! — Всё, у меня дела, кладу трубку, — чисто на автомате попрощался я, мгновенно переключаясь на более важное. — Егор, — торопливо сказал Грей, и мне очень не понравился его тон. — Просто не сопротивляйся. Я не хочу, чтобы ты пострадал. — Как ты?.. — и меня осенило. Он специально зубы заговаривал! Чтобы я точно никуда не сдёрнул раньше времени, пока обещанный транспорт добирался до места назначения. — Вашу мать! — Не сопротивляйся, Егор! — увещевал Грей, а я уже бежал на выход, хватая на ходу куртку, вбивая ноги в ботинки… — Сдайся. Позволь им взять себя. Тебе не причинят вреда… Надо успеть к аэробайку. Он в сарае через двор. Только на нём получится по снегу в лесу… Чёрт-чёрт-черт! От вертолёта непросто будет свалить! Я вылетел в тёмный двор и сразу понял — не успел! Вертолёт с шумопоглощением, намного тише обычного. А значит, это звук не издалека. Он уже здесь! Как подтверждение вспыхнули прожекторы, ловя в перекрест, ослепляя и превращая в лёгкую мишень. Загремели команды в матюгальник и защёлкали затворы оружия. Человек двадцать успел насчитать включивший аварийный режим биопроцессор, прежде чем сразу несколько разрядов парализатора сбили с ног. В полёте уже взгляд выхватил из пространства суровое лицо старика Холле без капли сочувствия происходящему. Это он, понял я. Он сдал, больше некому. Эх, дед… Думает же, что доброе дело сделал… Я кувыркнулся по снегу, уже не чувствуя холода и боли, замер на спине сломанной куклой, пялясь немигающим взглядом в прожектор. Захрустел снег под ногами бегущих… Яркий свет надвинулся, окружил и поглотил сознание…