Eye for an Eye

«Girl, you know I want your love, Your love was handmade for somebody like me Well, come on now, follow my lead I may be crazy, don't mind me Say, "Boy, let's not talk too much" Grab on my waist and put that body on me Well, come on now, follow my lead Come, come on now, follow my lead… I'm in love with the shape of you, We push and pull like a magnet do Although my heart is fallin' too… I'm in love with your body...» Я запрокинул голову и сдавленно вздохнул. Сам настоял на том, что нужно включить радио: отслеживать, не будет ли объявлено перекрытие и погоня, но пока все было тихо. Чего я не рассчитал, так это того, что на любой станции играли одни и те же пять самых популярных песен вперемешку – моментально застревавшие в голове и заставлявшие меня смущенно пялиться в окно на безжизненные в свете фар сосны. Финн был совершенно прав: я видел дорогу очень плохо. Слава богу, что мы встретились и смогли сбежать вместе, я и представить не мог, как далеко доехал бы в одиночку. Вероятно, до какого-нибудь фонарного столба. - Нам нужно повернуть на первый же съезд с этого шоссе, - я нарушил молчание, в которое мучительно вворачивались слова песен, и подсветил себе фонариком карту, рассматривая ближайшую к нашему маршруту объездную дорогу. На шоссе с легкостью можно было встретить копов и других неравнодушных. - Погоди, детка, - Финн махнул на меня рукой. – Заедем на заправку, пока можем. Я повернул к нему голову, не опустив фонарик, и окинул взглядом. - Ты сейчас назвал меня деткой? – спросил, изо всех сил пытаясь не рассмеяться. Ритмично постукивавший пальцами по рулю Финн тоже расплылся в улыбке и покачал головой. - Этот ебучий беспощадный поп разжижает мне мозг. - На заправке камеры, мы не можем так рисковать, - добавил я, рассматривая его лицо. – Мы оба слишком приметно выглядим. - Это может быть последняя возможность добыть бензина, пока никто нас не ищет. Или ты хочешь переться по пустыне пешком? К тому же нам нужна еда и вода. Не волнуйся, я сбегаю сам. - «Сбегаешь»? – я фыркнул. Финн свернул к заправке, так что продолжать спорить я мог лишь риторически. У меня было не так много аргументов… да и на латиноамериканца в капюшоне среди ночи на заправке могли с легкостью наставить пушку. – Ладно, только надень вот это, скрой лицо хотя бы, - я стащил толстовку и протянул Финну, когда он припарковался на самом дальнем от станции месте. - Теплая, - тот залыбился, накидывая капюшон. Я лишь закатил глаза. – Я быстро вернусь, окей? Не став шутить про его скорость дальше, я проводил Финна взглядом. Как же сильно он хромал… По пустыне пешком мне бы пришлось тащить его на себе. Широко зевнув и потянувшись, я потер глаз и начал внимательно смотреть по сторонам: не быть сейчас бдительным было себе дороже. Вроде бы за нами еще никого не послали, но нужно убираться из Калифорнии как можно скорее, чтобы и след простыл. Никто не будет знать, в какую сторону мы отправились. По объездным дорогам, наверное, уйдет часов двенадцать, но средь бела дня уж точно не следует соваться на шоссе и крупные развязки. Вернулся Финн действительно быстро: в компании канистры и пакета, набитого под завязку. Хорошо, что у кого-то из нас были деньги, потому что в моем рюкзаке суммы, накопленной за время работы на плантации, не оказалось. Я почему-то даже не удивился. Хотя, может, Дэниел забрал деньги с собой? Бросив покупки на пол сзади, Финн тут же нырнул на свое место и молча вырулил обратно на шоссе, чтобы съехать, куда я велел. На объездной дороге было так темно и пустынно, что жуть брала. Тем не менее, я слегка расслабился, вытянул ноги и снова зазевался. - Съешь что-нибудь и поспи, - незамедлительно посоветовал Финн. – Тебе нельзя переутомлять глаз, правда ведь? - Правда, - легко согласился я, потянувшись назад. – Но нам нужно выехать из штата. Постучав по рулю, Финн той же рукой тронул меня за нос, заставляя поморщиться. - У меня все под контролем, сладкий. – Я повернулся чуть набок и рассматривал его, пока жевал шоколадный батончик. Он скосил теплый взгляд: – Что? - Походу, это первый раз, когда я вижу тебя таким трезвым. Финн широко ухмыльнулся, поглядывая на меня. - И как? Чем-то отличаюсь? - Не-а, - я прикрыл глаза. – Такой же милый. - Шон, побойся Бога. Если первый час поездки меня накрывала эйфория от того, что план сработал как часы, и мы с Финном смогли вырваться на свободу, то теперь она уступила место целому букету тревог. В порядке ли Дэниел? Вдруг по пути с ним и Джейком что-то случилось? Он потерял много крови? Как его плечо? Что с его способностями? Чем он сейчас занимается? Кто о нем заботится? Где он спит? Что он ест? Я думал об этом полтора месяца так или иначе и, даже получив хоть какую-то определенность, не мог успокоиться. Господи, как же я буду счастлив, если просто увижу, что с ним все в порядке… В реанимации, пока выходил из комы, я постоянно вспоминал слова молитв, что читала Клэр, пытаясь уговорить Бога позаботиться о моем брате. Вот настолько отчаялся. Я вздохнул. Я не верил в бога, потому что… просто не верил. Я не верил и в Санта-Клауса в детстве, возможно, так на меня повлияла Карен – она никогда не притворялась и не врала мне. А потом исчезла. Во что мог поверить маленький мальчик, когда его бросила родная мама? Папа вроде как поддерживал какие-то свои религиозные традиции, но почти никогда не делился ими. У него был нательный крест, пара икон, он делал какие-то маленькие монументы на День Мертвых, и я слышал, как он пару раз молился, но не более. Может, ему тоже было сложно во что-то верить после всего. Интересно, как выглядела его могила? На ней стоял католический крест? Как бы мне хотелось узнать… И как можно было верить в бога, который заставил мою семью пройти через все это? Который отвернул от нас Карен, убил папу, сделал такое со мной и Дэниелом? Я побаивался этой мысли, но… хотя Клэр говорила, что Бог всепрощающий и ему нужно молиться, и все такое… это он должен просить прощения у меня. Это он должен объяснить, чем я заслужил всю эту хуйню. Я что, гребаный Иисус? Или… Дэниел, скорее? То есть я здесь выбиваюсь из сил, а все мои проблемы даже не важны, потому что мой маленький брат – гребаный супергерой? «You built a city right in me Brick by brick and piece by piece And love in both your hands Tried to make an honest man From when I woke until I went to sleep You planned my life so carefully Sculpted me like clay, I can see you in my face And I never thought I'd live this life without your guiding light…» Мелодия просачивалась в уши. Шум двигателя, шелест шин становились то громче, то тише. Бесконечная дорога перед глазами… - Шон, ты со мной? - Да, да, - я сел прямо и потер лицо. – Прости. - Ничего страшного, пока я за рулем, сынок. Но когда пересядешь на мое место, лучше будет сосредоточиться, - папа улыбнулся углом губ, глянув на меня. – Ты не особо разговорчивый сегодня, а? Как тебе машина? - Отлично. Надо только самому проверить, но пока я… не могу. Спасибо, что так трудился над ней, пап. - Ну, ты трудился над своими оценками в этом году, разве не так? Был отличным старшим братом для Дэниела… я горжусь тобой. Ты заслужил награду. Это, конечно, не новый спорткар, но тоже неплохо, - я улыбнулся, наблюдая за тем, как отец размахивал свободной рукой, пока говорил. – Я постараюсь тебя не смущать. Никаких дурацких шуточек, как тебе? Уже не так недоволен, что пришлось отправиться в путешествие со своим papito? Я коротко рассмеялся. - Да не недоволен я, пап. Прошла гребаная куча времени с тех пор, как мы в последний раз вот так выбирались. Я наоборот… рад. Серьезно. Счастлив даже. - Прости, - папа прижал ладонь к груди, - кто ты и что сделал с моим обычным безэмоциональным сыном? Весьма признателен. Да… я скучал по тому, как мы пускались в путь, только padre e hijo. - Я тоже. Люблю такие поездки, - я сцепил ладони в замок на животе, слегка растекаясь по креслу. Мы помолчали уютно – несколько секунд, пять минут или полчаса – я не мог понять. - Рад слышать, - из ниоткуда продолжил отец. – Кстати о том, что приходится тащить из тебя клещами… Мужской разговор. Как у тебя дела с той Дженн, а? Я закатил глаза: так и знал, что начнется. Стоило нам ненадолго остаться одним, папа начинал заводить разговоры о моей личной жизни. - Вообще-то… у нас так и не сложилось, - сказал «а», надо говорить и «б». – Я… если честно… я целовался с одним парнем… Мы вроде как… нравимся друг другу. - Э-э-э, - я поймал его взгляд и поджал губы, будто ответ на это должен был определить наши отношения на всю оставшуюся жизнь. На самом деле, конечно нет. Я знал, что папа спокойно к этому отнесется. Он никогда не ставил мне какие-то рамки и не нес отвратительную чушь, которую я иногда слышал от других взрослых. – Хм. Окей! Ого… это… в смысле, все нормально, просто… это как-то неожиданно. Я абсолютно за, - тут же добавил отец, явно сбитый с толку, заставив меня расплыться в улыбке. – Я имею в виду, если ты счастлив, это все, что важно для меня. Я приму тебя абсолютно любым. Просто ты застал меня врасплох, Шонни. Не сдержавшись, я издал смешок. - Какой вопрос, такой ответ, пап. Телефон зазвонил, видимо, сильно облегчая папины моральные страдания, потому что он так спешно нажал на кнопку на гарнитуре, что не сразу по ней попал. По громкой связи Лайла и Дэниел рапортовали о том, как отлично проводили время вместе – господи, бедная Лайла… Она была настоящим ангелом, раз согласилась на это. - Кстати, Шон, - хитро добавила она, опровергая абсолютно все мои хорошие мысли о себе, - там Дженн просила тебя перезвонить… если будет время. - Хм, - сразу же прокомментировал отец, повесив трубку. – А она знает о… парне? - Господи, нет! – я глянул на него хмуро. – Пока… пока никто не знает, кроме тебя. Он поджал губы в усмешке, но не стал продолжать допрос на тему. - Ладно, ладно. Но… теперь серьезно. Как твои дела? На самом деле. - О… - меня внезапно скрутила невыносимая тоска. Я почувствовал себя отжимаемой тряпкой. Боль и отчаяние парализовали каждую клетку моего тела буквально за пару мгновений. В голове заклубился черный туман, пульсируя, проникал повсюду, душил. – Я… ну… я просто… - я вздохнул и с трудом сглотнул ком в горле. – Я скучаю по тебе, пап. - Я тоже скучаю, сынок. Очень. Знаю, это… полный отстой. Но это часть взросления, - он похлопал меня по колену, и из моих глаз хлынули слезы. – Я верю в тебя, Шон. Ты Диас. Ты был рожден, чтобы двигаться вперед. И ты найдешь свой дом. - Господи… - всхлипнул я. – Я так тебя люблю. Мне так жаль, что я не говорил этого достаточно… - Тебе и не нужно было говорить. Ты это показывал. Я всегда умел читать тебя, Шон. Шон, кое-что еще… Шон… - Шон, - уверенная рука снова похлопала мое колено, сжала, чтобы покачать из стороны в сторону. Я раскрыл заплаканные глаза и в неожиданно ярком посреди пустыни свете дня увидел перед собой Финна. – Проснись. Ты в порядке, сладкий? Я проморгался, пытаясь понять, что происходит. Пощупал влажную, отклеившуюся снизу нашлепку на отсутствующем глазе, вытер щеки и посмотрел на мокрые пальцы. - Нет, - прошелестел шепотом. Финн понимающе кивнул и перегнулся через рычаги, чтобы обнять меня, положил ладонь мне на затылок и прижал к себе. Снова закрыв глаза, я видел отца на месте водителя – и он был жив, Дэниел был с Лайлой, и у нас все было в порядке. В реальности же… перед внутренним взором я постоянно видел его окровавленный труп, много месяцев подряд. Убедившись, что я перестал рыдать, Финн вручил мне бутылку воды и тут же тронулся с обочины дальше. - Хочешь поговорить? – спросил, когда я сделал пару глотков. Окно с моей стороны было опущено, и влажные щеки тронул попутный ветер. Медицинский скотч щекотал скулу. Я открыл зеркало перед собой, осторожно отклеил промокшую от слез марлю и осмотрел красную, будто вечно воспаленную глазницу. Было стыдно, что Финн тоже это видел, но выбора не было. - Не особо, - я полез в свой рюкзак, чтобы сменить повязку. – Сколько времени? - За по-олдень, - Финн зазевался на половине слова. – Надеюсь, к вечеру дотащимся до границы. Я зверски заебался. - Давай я поведу, а ты поспишь, - с нажимом попросил я, неуклюже накладывая мазь. Видение из сна никак не проходило, я будто фоново продолжал говорить с отцом в своей голове. – Сейчас светло, и на дороге все равно никого нет… Тебе разве не больно? Финн махнул рукой за спину. - Я купил на заправке одну из этих огромных банок с огромными таблетками ибупрофена. Ничего, пока помогает. В больнице, правда, давали что-то позабористее… - Окей, Финн, - я указал пальцем на дорогу. – Давай, на обочину. Ляг и отдохни, пожалуйста. Глотнув превентивно одну из этих огромных таблеток и устроившись на его месте, я глянул в зеркало заднего вида, пока Финн укладывался на сидении и блаженно кряхтел и постанывал. - Золотой ты человек, Шон Диас, - заметил он, скрестив руки на груди. Мои пальцы заметно дрожали, и я лишь фыркнул, осторожно выруливая на дорогу. - А ты, это… собираешься снимать мою толстовку или?.. – поинтересовался невзначай. - Отдам, когда с ней закончу. Я закусил губу, но все же не смог сдержать смешка. *** Часы тянулись цепочкой один за другим. Я потерялся в одинаковой музыке, одинаковых пейзажах, мыслях, крутившихся в голове по кругу. Финн спал уже много миль подряд, казалось, не просыпаясь ни от того, как я иногда резко притормаживал или разгонялся, ни даже когда я останавливался, чтобы взглянуть на карту и размять спину. Когда мы пересекли границу с Невадой, закат уже укутывал горы вокруг серым покрывалом. Зажглась первая, самая яркая звезда – и я ехал прямо за ней. Со временем эта звезда затерялась в десятках и сотнях других на чистом, совершенно темном небосводе. Постепенно я перестал чувствовать дорогу, толком не видел разметку и периодически заезжал колесом на обочину. При виде первого за последний час грузовика на встречной полосе я чуть не умер от страха. В темноте я с трудом заехал чуть глубже в пустыню, едва не сшиб кактус и замер, вцепившись в руль, пытаясь отдышаться. Цепкий ужас накрывал меня волнами – даже хуже того, что я испытывал, борясь с дурнотой и головокружением на выступе на третьем этаже больницы. Лицо взмокло, когда беспокойство внутри достигло своего пика. Я резко распахнул дверь и вывалился наружу, с трудом выпрямился и оперся руками, тут же снова склоняясь над землей. Меня не тошнило, но все внутренности будто готовы были выбраться прямо из горла. Прохладный воздух обжигал легкие, когда я хватал его ртом, пытаясь глубоко вдохнуть. Дверь рядом открылась, я едва не вскрикнул от неожиданности и царапнул ногтями краску на крыше, за которую держался. - Шон, ты чего? – помятый Финн неуклюже выбрался из машины, обошел меня и положил ладонь на поясницу. – Тебе плохо? Я кивнул, потом прикрыл глаза и помотал головой. - Я больше не могу вести, - сказал шепотом. – Нихуя не вижу. - Окей, - Финн осторожно провел ладонью выше. – Ты не должен. Просто надо было меня разбудить, м? Все в порядке. Можно тебя обнять? - Не надо, - предупредил я и с сожалением почувствовал, как он убрал руку. - Хорошо. Давай, присядь. Я рухнул обратно на водительское сидение и потрогал лицо: по мне потоками лил холодный пот. Без слов Финн дал мне бутылку воды, пронаблюдал, как я умываюсь крупно дрожащими руками, и протянул рюкзак. - Скажи, что нужно отсюда взять. Я поменяю тебе повязку. - Не надо, - я отшатнулся. – Не хочу… не хочу, чтобы ты видел. - Я уже видел все, сладкий, - спокойно заметил Финн и наклонился ко мне, мягко мазнув пальцами по колену. – Она промокла, а ты сам сейчас не справишься. Я поухаживаю за тобой, и мы поедем дальше, идет? Глубокий вдох… - я послушно вздохнул, недовольно глядя ему в лицо. – О-о-отлично. Теперь расскажи, что я должен делать. Под моим руководством Финн осторожно очистил мою глазницу от скопившейся за часы дороги дряни, наложил мазь, бережно придерживая меня за подбородок, наклеил новую повязку. Я испытывал… много всего в эти две минуты. Сердился, что он заставлял меня это делать. Чувствовал облегчение от того, что ему было все равно, насколько это противно, и… он просто хотел позаботиться обо мне. Ощущение опустошения после панической атаки. Радость от того, что не был с собой наедине. Мы были вдвоем посреди ничего. Тишина, пустыня на мили во все стороны. Ни единой души, только очертания гор и бесконечное звездное небо над головами. Что это за место? Для чего оно было создано? Для чего создан я? Для Дэниела? Чтобы вечность быть его хранителем? Но что тогда есть у меня?.. Нихуя, как и положено христианину? Вторая щека? Я длинно выдыхал струю сизого дыма в темноту, когда теплые пальцы Финна нашли мои, упиравшиеся в гладкий капот. - Эй, сладкий, - он провел ими по тыльной стороне ладони, привлекая внимание, и протянул мою толстовку. – Я вижу, что ты мерзнешь, - тронул той же рукой мое предплечье, покрытое гусиной кожей. Лицо Финна освещала эта его легкая улыбка, для которой ему даже не нужно было… пользоваться ртом? Я мог разглядеть ее в его глазах, прикрытых веках, морщинках в их уголках и бесконечном лучистом тепле. Он улыбался, и я мог только думать… Ох, блядь. - Сп… спасибо, - я отбросил окурок и неловко улыбнулся в ответ. Сразу отвел взгляд, одеваясь: Финн был охуенно милым. – Что, закончил с ней? Он издал смешок и оперся бедрами о бампер, поворачиваясь ко мне боком. Господи, я любил рисовать его в профиль. - Не думаю. Просто тебе нужнее сейчас, - Финн задрал голову, рассматривая небо. Его волосы немного отросли за время в больнице, и при свете дня я мог рассмотреть их настоящую текстуру у корней – тонкие, мягкие, рыжевато-каштановые. В темноте я лишь видел, как дреды свешивались ему за спину. Я облизнул губы и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент наше общее внимание привлек резкий свет фар: кто-то съехал с дороги на пикапе и остановился неподалеку. Ох, блядь… - А вот и разъяренные жители деревни, - прокомментировал Финн в своей отстраненной манере. Я не разделил юмора. Надо было срочно сваливать… Спрыгнув с капота, я толкнул Финна, чтобы тоже шевелил задницей, подошел к двери со стороны пассажира, но двое мужчин уже приблизились к нам. - Какого хера вы делаете на нашей земле, сопляки? – не слишком дружелюбно поинтересовался более крупный, пока мелкий рассматривал содержимое машины через окна. - Эй, - миролюбиво ответил Финн, вставший перед ними. – Остановились всего на минутку перевести дух, мужики. Длинная дорога, ну, вы поняли. Понятия не имели, что это ваша собственность. - Ты слепой? Не видел ебаный знак прямо там? – мелкий махнул в сторону. Я обошел машину, чтобы быть рядом с Финном, потому что обстановка накалялась, и я не знал, что он мог ляпнуть. Тот не разочаровал – развел руками и спокойно ответил: - Ночь же, темно, как в жопе. Не обратили внимания. - Мы уезжаем, ладно? – вклинился я. - Ага, щас, - крупный тыкнул пальцем в мою сторону. – А с этим че? В разборку попал? Финн глянул на меня и открыл было рот, чтобы ответить, как тот грубо отпихнул его в сторону и поднял с земли мой рюкзак, все еще лежавший возле водительского места. - Так, мужик, давай без рук, - я чуть ли не впервые в жизни услышал в голосе Финна легкое раздражение, но здоровяк быстро его заткнул: - Давай не выебывайся, панк, иначе я позвоню копам, - он всучил мой рюкзак мелкому. – Ты этого не хочешь, а? И что вы еще сперли? Кроме машины? - Перестань, - вступился я. – Мы ничего не крали… - Серьезно, что ли? Ты вовсе не первый мексикашка, которого мы тут ловим, - оскорбление полоснуло, как бритва. - Так, - Финн сделал шаг вперед, немного скрывая меня за своим плечом. – Может, теперь поговорим по делу, а? Мы… Мелкий вытащил из моего рюкзака игрушки Дэниела, которые мы когда-то нашли в лесной хижине, и показал громиле. У меня потемнело в глазах от злости. - Это, нахуй, что? – снова перебил тот, отобрав у друга фигурку. – Вы тут в куколки поиграть собрались? - Эй, - я выбрался из-за спины Финна и вытянул руку, пытаясь отобрать ее. – Это принадлежит моему брату! - Опаньки, - громила поднял фигурку над головой, толкнул меня в грудь, и Финн подхватил меня под руки. – Ты сейчас на меня полез, пацан? Ну, все, - он изо всей дури врезал мне по лицу своей башкой. У меня заложило нос и зазвенело в ушах, глазница чуть не лопнула от боли. - Блядь, - Финн бросил меня на водительское сидение и снова развернулся к нему. – Ты ебанулся? Не видишь, он и так ранен? Заканчивай эту хуйню, чувак! Хочешь поговорить? Говори со мной! - Окей, - размыто я увидел, как тот залыбился, а потом взял Финна за плечо и врезал ему кулаком так, что тот упал на землю. - Нет! Стой! Какого хера! – я попытался вскочить, чтобы наброситься на него, но второй мужик внезапно втолкнул меня обратно в машину, захлопнул дверь и забегал вокруг них, пытаясь привести своего дружка в чувства. - Прекрати, - орал он, пока тот бил Финна ногами. - Хватит! Какого хера ты творишь?! Остановись! Ему удалось встать между ними. Финн стонал от боли, закрывая голову руками. - Теперь слушай сюда, уебок, - громила указал на машину. – Забирай своего мексикашку и вали отсюда нахуй, понял меня? Мелкий схватил его за шиворот, распахнул заднюю дверь и помог задыхавшемуся окровавленному Финну забраться на заднее сидение. Кинув рюкзак внутрь, он сказал мне: - Слышь, езжай прямо и до шоссе, ясно? Забудь обо всем этом, окей? Двигай! – едва он захлопнул дверь, я надавил на газ и вывернул на дорогу, увозя нас оттуда так быстро, как только мог. На встречке, к счастью, никого не было – у меня перед глазами плыл туман, а по щекам катились слезы.