Марево прошлого: Утраченный голос взгляда

      Сабрина, Марьяна и Влад стояли за зданием съёмок, разговаривая. Шаманка курила, а ясновидящая каждый раз, когда направление ветра предательски менялось и дым летел на неё, негодующе проклинала всех существующих и несуществующих богов себе под нос. Влад, смотря на эту картину, только посмеивался — такие небольшие собрания стали устоявшейся традицией, ритуалом, без которого не обойтись.       План отпуска уже был обговорён множество раз, но эта тема всё равно проскакивала в разговоре, словно тройка так могла приблизить долгожданный отдых. Стоило узнать точную дату окончания съёмок, как оставшиеся съёмочные дни стали ощущаться более долгими, и стали выматывать ещё быстрее. Это не нравилось никому, но с друзьями время шло намного быстрее.       — Ну Сабрин, что может случиться в наше отсутствие? Яся моя ответственная, она точно кошку твою в обиду никому не даст, поверь мне, — слова Марьяны вызывали доверие, но отдавать Сандру в чужие руки всё равно было страшно, даже с учётом того, что дочь шаманки и ясновидящая были знакомы.       И сколько бы Сабрина ни кивала, соглашаясь, страх останется навсегда. Она не испытывает его только тогда, когда кошка у неё в руках. И девушка даже сама не понимала, чего так сильно боится.              Ясновидящая отошла в сторону, погрузившись в свои мысли. С последней встречи с Олегом почти прошёл месяц, и за это время, удивительно, с его стороны не было совершено никаких действий в её сторону и не поступало угроз. Это заставляло быть начеку. Сейчас неизвестно, откуда и когда будет совершён удар. А он ударит. Резко и в самые слабые места, о которых, возможно, ты даже не подозреваешь.       — Не думаешь, что Сашка его отговорил? У этого, вон, ещё мозги на месте вроде.       — И тебе вечер добрый.       А ведь правда. Вот так резко пойти на переговоры — странное действие со стороны младшего Шепса, маловероятно, что он принял его самостоятельно. Всё сходится — раз уж старшего брата не будет на стороне девушки, то в его же интересах сделать так, чтобы весь шум утих.       И на оценках это, как бы это неудивительно ни звучало, такой перерыв отражается — постепенно, очень медленно, но оценки Сабрины приближаются к заслуженным. Десяткам, очевидно. И это в очередной раз напоминало о том, какие именно категории населения их смотрят.              — Что с тобой? — Влад положил руку Сабрине на плечо, дабы она повернулась в его сторону. И стоило только им пересечься взглядом, как он всё понял. Череватый уже не знал, как ещё поддержать девушку и сделать так, чтобы она перестала волноваться на этот счёт, и просто тяжело вздохнул, тепло и одновременно грустно глядел на ясновидящую.       — Не смотри так на меня, — сложила руки. — Я просто думаю. Это полезно, можешь попробовать, — махнула указательным пальцем в воздухе и снова отвернулась, надеясь, что парень отойдёт обратно к шаманке. Это не помогло — взгляд словно прожигал спину. — Хватит. Ты же понимаешь, что это — затишье перед бурей, и мы никак не можем предугадать его следующий шаг? — устало потёрла глаза.       Хотелось спать. Бессонница стала обычным делом — Сабрина просыпалась каждую ночь стабильно хотя бы пару раз, чтобы в темноте, на ощупь, проверить, закрыта ли дверь на два замка и все обороты.       — Сабрина, так нельзя, — Влад взял её за предплечья, вновь повернув на себя. — Когда ты последний раз спокойно спала? Не напомнишь, сколько раз за последний месяц я обнаруживал тебя, заснувшей под дверью?       И правда. Уже достаточно долгое количество времени Влад заезжал за ясновидящей, чтобы та не проспала съёмки, да и вообще хотя бы приехала на них. Благо, им каждый раз помогал Матвеев — только благодаря ему, а точнее его знаниям о точном местонахождении младшего Шепса, Сабрина не боялась выходить из дома.       Уже третью неделю на небольшой связке ключей чернокнижника красовался один, новый, от квартиры Сабрины. Однажды при встрече она, не предупреждая и не обсуждая свои действия, просто сунула его в руки Череватого. А тот в свою очередь без вопросов принял ключ. Оба знали, что в этом случае лучше перестраховаться. Был ли такой ключ у Марьяны — Влад не знал, да и спрашивать такое было бы совсем не к месту.       И каждый раз, находя Бинер у порога дома, заснувшую, в неудобной для сна позе, упёршуюся спиной о холодную стену, Череватый тяжело вздыхал, прикрывая глаза. Рядом, обычно свернувшись калачиком у живота Сабрины, всегда лежала Сандра — кошка медленно поднималась и садилась рядом, пока парень пытался разбудить ясновидящую.       Он не мог ничего сделать. Хотел, но стоило хотя бы заикнуться о том, что он сделает с Олегом, да даже просто задуматься — Сабрина читала по взгляду абсолютно всё, на то она и ясновидящая.       Каждый такой разговор заканчивался одинаково — девушка вечно отговаривала Влада не вредить медиуму, без объяснения причин. И это в лучшем случае, чаще всего Сабрина обрубала эту тему на корню, очень уж не любила она рассказывать и обсуждать свои слабые места.       Да, именно слабые места. Бинер считала это своей слабостью — она не может уехать и решить эту проблему, во время того, как Олег вытворяет что ему вздумается. Это заставляло злиться на себя изо дня в день и задавать себе вопрос: «Что со мной стало?».       — Почему ты его не проклянёшь к чёртовой матери, Сабрина? С чего он всё ещё спокойно разгуливает, продумывая план мести?       Ответ был настолько очевидным, настолько близким, что абсолютно никто не обращал на него внимания. И каждый раз, замечая младшего Шепса, внутри неё образовывался диссонанс. Адекватная сторона твердила, что с ним уже нужно покончить раз и навсегда — существуют сотни изощрённых способов мести, которыми девушка владеет в совершенстве.       Но всегда была вторая сторона. Та, что пострадала от рук Олега больше всего. Та, которая словно сломилась под влиянием тирана. Наконец, та, что просто не могла причинить вред такому когда-то близкому человеку. Верила, что тот изменится, верила, что успокоится и снова будет таким, как раньше. С улыбкой, которая словно когтями впивалась в сердце.       Но неужели человек мог измениться вот так резко? Конечно же нет. Просто любовь слепа, к тому же и жестока — не замечать мерзкие слова и поступки Олега было очень легко. Уже потом, вспоминая, как он между строк высказывался о Мерилин и о своих бывших девушках, оставался всего один вопрос: «Как можно было не заметить всего ужаса, что он творил и говорил?».       Ответа нет, но Сабрина, вероятнее всего, будет искать его ещё очень долго. Так же долго, как и ненавидеть себя за всё это. Насколько нужно быть ничтожной и глупой, чтобы надеяться, что такой человек изменится?       Любви давно не осталось. Ведь в нём уже давно мертво всё, что Сабрина любила. А может, жизни здесь никогда и не было? Может, Олег настолько увлёкся своим даром, которым так горел, что перенял того на себя?       — Не знаю. Я не знаю!       — Не думай, что меня так легко провести.