***
― Что ты тут делаешь, князь? Екатерина удивилась не меньше Сашеньки: не было ни письма, ни коротенькой цидульки, с известием, что Потемкин пожалует в столицу. Светлейший встал в театральную позу, в задумчивости почесав затылок. ― Осматриваю я будущий Севастополь и думаю: «А, поеду-ка я поглядеть, как моя жена, которая в этот самый день десять лет назад клялась мне верной быть до гроба, махается молодым любовником!» Пять лошадей загнал, чтобы успеть к такому зрелищу. Екатерина хлопнула себя по лбу. — Восьмое июня. Прости… Притворное раскаяние и заискивающий взгляд окончательно вывели его из себя. С несвойственной для огромного роста ловкостью, он забрался на перину. Там, где должно быть обручальное кольцо у Потемкина был перстень с ее монограммой. Холодный метал коснулся красноватой шеи. — Ты снова нарушила слово. Знаешь, Като, иногда тебя хочется просто задушить, но и так я не освобожусь. Больнее всего не то, что я видел, а то, что ты этому молокососу не нужна, и ты ему это прощаешь. Твоему Сашеньке противно это тело.- последнее было прозвучало не без злорадства. Он хорошо чувствовал ее слабости. — Молчи! — она закрыла уши. Самая тяжелая истинна: Семирамиду, Клеопатру севера больше не хотят. Время молодости ушло. Сия правда напоминала пощечины от матушки. ― Правда глаза режет? Со смазливыми мальчиками наебаться не можешь, а «дорогой супруг» тебе нужен только для тяжкой работы: «Гришенька, помоги унять Панина, Гришенька, построй в крымской степи города и флот, лес на то найдешь сам, на все про все три года…» ― Ты держишь на своих плечах всю Новороссию, мой Атлант, но я и плачу за труды щедро: у тебя миллионное состояние.- попыталась жена пригладить буйную голову. ― Деньги― пыль! — запальчиво продолжал он, не поддаваясь ласкам.- Мне нужна ты, но единственная вещь, которую по-настоящему любишь-это русская корона. Куча бриллиантов и красная шрапнель- только это ценно. — Я никогда не скрывала этого. С пятнадцати лет мечтала править Россией, а сейчас мечтаю отдохнуть лишний день от докладов и прошений, пустых разговоров в бальных залах. Не терзай меня ревностью, будь выше этого, прошу! Любящий должен позволять любимому быть счастливым в маленьких слабостях. Уловка в духе кукловода- Като. Потемкин ждал подобной фразы и сдался: — Ты не женщина — гангрена души. — с фаталистическим спокойствием проговорил муж. — «Кинь, мудрец, на гроб мой камень, если ты не человек».- Примирительно повторила Екатерина строчку из нового стихотворения статс-секретаря Державина.- Ну, Гриша, ты же не затем проехал столько верст, чтобы ссориться? Наш день еще не закончился.***
Отдавшись настоящему моменту, желая показать, что «малый Сашенька» не стоит его, венчанного мужа и светлейшего князя, Потемкин начал с козырной карты: круговыми движениями движениями проводил по каждой складочке клитора, оправдывая прозвище «Юла». — Вот, пять минут и готово, а твой нынешний неумеха полчаса возился. Он годен только у карточного стола красиво стоять. — Забудь ты про него, иди сюда! Страстная Като сжала в объятьях, с неестественной для маленькой женщины силой. — Богатырь мой, богатырь! -говорила она, задыхаясь, целуя в полные розовые губы, не желая отпускать.***
Сон сморил в тот ранний час, когда уж она обыкновенно вставала. В тот день доклады начались в десятом часу. Забыв про работу, Екатеринам просила остаться на неделю и приходить по тайному ходу, чтобы не обижать Сашеньку. Поручив дела юга на время помощнику Попову, Григорий исправно выполнял свой долг. А Ланской ел и ел порошок в надежде, что государыня позовет, останется довольна и пожалует графским титулом. 15 июня фаворит проснулся с колющей болью в сердце и синими руками. Он не мог вздохнуть, но все же протянул еще десять дней, после чего, объявили траур.