(Не)работающие планы

Эрик не сбегает импульсивно. Ну, по крайней мере не совсем. И он говорит себе, что ему нужно уделить больше внимания своим демоническим обязанностям, чтобы проще было убедить Шакс поделиться с ним информацией. Его показатели должны быть ужасающими. Разумеется, дело не в том, что новый Верховный Архангел Небес — бывший Кроули, о котором сам Кроули не упоминает. Бывший, который просил Мюриэль рассказывать о Кроули, что немного жутковато, если кто спросит Эрика. Спросить, правда, некому; он сам, лично, не появляется в магазине, хотя вряд ли кто-то заметил бы разницу, и не заходит к Мюриэль, полагая, что ей тоже нужно время на осознание. Ладно, не совсем так, все, что произошло в их последнюю встречу, входит в список вещей, о которых Эрик предпочел бы не думать. Начиная с его собственной излишней эмоциональности, и заканчивая поцелуем. Так что он тратит несколько дней, погружаясь в сотворение волн низкосортного зла по всему Лондону. Красит скамейки, не вешая предупреждающих табличек, переключает светофоры, чтобы убедиться, что город стоит в пробках, подменяет бумаги для ведущих прогноза погоды, в общем, делает все, чтобы забить свою голову работой, а головы людей недовольством. Кроме того, нельзя сказать, что ему это не нравится, Эрик, на самом деле, любит создавать хаос, всегда любил, даже до падения, тогда, конечно, не в таких масштабах. Таким образом он оказывается в заповеднике, в черте города, только чтобы покрасить первую попавшуюся на глаза птицу и убедиться, что какой-нибудь конспиролог ее увидит; немного шумихи в соцсетях из ничего никогда не помешает, если верить заповедям Кроули. И это всегда так просто, что даже смешно. Эрик посматривает на экскурсионную группу, отделенную от него кустами, краем глаза, когда убеждается, что они близко, чуть пугает перекрашенных птиц маленькой вспышкой огня и все. Он устраивается на невысоком бетонном бордюре, отмечая этот пункт как выполненный в небольшом бумажном блокноте — идея отрабатывать навык письма даже в таких мелочах полностью принадлежала Мюриэль. Эрик как раз вносит приблизительное количество сбитых с толку людей в графу «успехи», когда вдруг ощущает рядом очень знакомую эфирную энергию. — Привет, — обращается он к Мюриэль, выводя цифры как можно медленнее. Встретиться с ней взглядом после произошедшего будет очень неловко. — Ты почти неделю не отвечаешь на сообщения, — отмечает она вместо приветствия самым недовольным тоном, который он когда-либо от нее слышал, что заставляет Эрика, наконец, поднять голову и увидеть, что она протягивает ему папку. — Я думаю, у меня есть для тебя кое-что полезное. Папка идеально белая, что не оставляет никаких сомнений относительно того, откуда она взялась, хотя заставляет задуматься, как она оказалась у Мюриэль; насколько Эрику было известно, с Небес вниз редко спускались какие-либо документы, тем более документы, которые могли бы оказаться ему полезными. Он немного медлит, прежде чем забрать папку, в конце концов, есть вполне реальный шанс, что она его обожжет или, может быть, развоплотит. — Кроули открывал похожую Наверху, не беспокойся, — отмечает Мюриэль. Эрик усмехается. Со одной стороны, забавно, что она настолько хорошо понимает его мысли, с другой ему до жути интересно, зачем Кроули было рыться в файлах Небес и что он там обнаружил. Однако он откладывает эти мысли на потом, забирает папку и открывает ее. Ему на колени тут же выпадает фотография, которую он поднимает и задумчиво всматривается. — Не думаю, что мне поможет фотка моей бывшей начальницы, — хмыкает он, глядя на изменившуюся, но все еще вполне узнаваемую Архангела Уриил. Она, кажется, говорит с кем-то, смутно знакомым. Может быть, если Эрик порассуждает на эту тему чуть дольше, он поймет, где уже видел этот образ, но также вполне вероятно, что Мюриэль уже знает ответ. — С кем это она? — Это из откровения об Апокалипсисе. Явление Архангела Уриил и Архангела Иеремиила. — поясняет Мюриэль, присаживаясь рядом. Довольно опрометчиво на взгляд Эрика, ее светлая одежда мгновенно испачкается. — Не знала, что твоим начальником была Уриил. — Ага, сорок четыре тысячи гроз в год, согласно плану семнадцать-ноль, — бормочет Эрик бездумно, первое, что приходит в голову, когда кто-то упоминает Архангела Уриил. Это, напряжение, заключенное в одном ударе молнии, проводимость и прочие характеристики сидят у него в голове достаточно прочно, чтобы он мог уверенно отвечать на вопросы об электричестве даже сотни лет спустя. Как бы он ни кривился каждый раз при разговоре о должности на Небесах, ему сложно отрицать, что быть под руководством Архангела Уриил лучше, чем быть под руководством Варахиила, большинство подчиненных которого теперь уже и не вспомнят, чем занимались до Начала Времен. Эрик знает, он спрашивал, когда думал устроить небольшую вспышку вируса. Его обвинили в плагиате, к слову. — Это правда может быть полезно. Он кажется знакомым. — Знаешь, что странно? — спрашивает Мюриэль, складывая руки на коленях. — Я не могу вспомнить, как он выглядел раньше. — В каком смысле? — Эрик непонимающе наблюдает, как она достает из папки лист, который, при ближайшем рассмотрении, оказывается стенограммой встречи. Он пробегается взглядом по строчкам документа, цепляясь за слово «подпалило». — Я много думала об этом. О том, что я не помню ничего, что касается внешнего вида, ни цвета волос, ни лица, ничего, а я много раз с ним встречалась, когда работала над речами, — поясняет Мюриэль, а потом добавляет. — Будто бы все стерли. — Жутко, — соглашается Эрик, возвращаясь к фотографии. Характеристика «подпалило», действительно очень хорошо описывает практически черные волосы, на фоне которых очень выделяются светлые, холодные глаза. У Иеремиила нет золотых отблесков на скулах, как у всех Архангелов, которых раньше встречал Эрик, что тоже кажется странным. Он точно уже где-то его видел. — А нет других фотографий? — Кажется, это вообще единственная встреча, — замечает Мюриэль, указывая на строчку «Отчет 1/1» вверху листа. — Архангел Иеремиил больше не упоминается в Библии. — А вот эта часть, насчет Бааль и Люцифера? — Эрик указывает на строчку в стенограмме. — Он исчезает сразу после их упоминания. — Бааль часто бывала в звездном гарнизоне, — пожимает плечами Мюриэль. — Может быть, если бы мы могли расспросить Вельзевул об этом, они бы рассказали, почему. — Вельзевул… — бормочет Эрик, и в его голове будто бы зажигается лампочка. Вот где он уже все это видел. Эрик узнает гордо поднятый подбородок и тщательно скрываемое презрение на фотографии. — Это Вельзевул. — Где? — Мюриэль резко вскидывает голову, оглядываясь по сторонам. — Здесь, — Эрик указывает пальцем на фотографию. Мюриэль хмурится, недоверчиво вглядываясь в изображение. Конечно, Вельзевул на нем - не точная копия своей старой формы, но узнать их можно, если приглядеться и часто встречать их ранее, а у Эрика были проблемы чаще, чем ему хотелось бы признать. — Да я говорю тебе, это они. — Я видела Вельзевул недавно, — тянет Мюриэль, — не очень похоже. — Это сейчас, — тараторит Эрик. — Они выбрали новое тело после неудачного Апокалипсиса. Это было причиной небольшого хаоса, потому что никто не мог найти их, и никто не мог связаться с Сатаной, а соответственно дальнейшие планы были крайне туманны. Лично Эрик считает, что таким образом Вельзевул выбили себе неплохой отпуск. — Зачем Вельзевул притворяться Иеремиилом? — спрашивает Мюриэль, задумчиво разглядывая фотографию. — Не представляю. Пути Дьявола, типо, тоже неисповедимы. — Это единственное явление Архангела Иеремиила за историю, и его там… не было? — Мюриэль поднимается на ноги, но не уходит, просто делает сперва несколько шагов в одну сторону, а потом в другую, пока Эрик встревоженно за ней наблюдает. — Теперь я могу понять, почему его так сложно найти. — Вопрос в том, сам он прячется или его прячут, — отмечает Эрик. — Ты говорила, что он отказался вести гарнизон на подавление Восстания, так себе пример для подражания. — Полагаю, именно тот пример, который нужен нам сейчас, — произносит Мюриэль довольно сухо, складывая руки на груди. — Ну, если мы собираемся идти против планов Небес. Эрик не может не заметить, что выглядит она при этом крайне решительной. Особенно по сравнению с полным непониманием в ее глазах на прошлой неделе при одном только упоминании какого-либо сопротивления. Что произошло за эти несколько дней? Не то чтобы существование Эрика не было хаотичным, спонтанным и ужасно быстрым с тех пор, как он попал на Землю, просто что именно заставило Мюриэль пересмотреть свои взгляды? — Почему ты передумала? — спрашивает Эрик, указывая на папку. Щека Мюриэль дергается, будто бы она собирается неловко улыбнуться, но в последний момент решает этого не делать, прежде чем она снова опускается на бордюр. — Это будет звучать глупо, — произносит она наконец. — Хотя я и правда довольно глупая, так что, это, пожалуй, логично. Эрик хмурится, готовый спорить. Мюриэль не глупая, в ее голове на самом деле множество безумно сложных мыслей, начиная теми формулами, которые она помнит еще со времен, когда ее гарнизон создавал звезды, и заканчивая практически философскими, которые всплывают в их мелких спорах. Наивная — да, он не стал бы с этим спорить, но, и его точка зрения не была бы принята никем внизу, быть наивным — неплохо. Ему бы не хотелось, чтобы что-то причинило Мюриэль боль, которая заставила бы ее потерять эту наивность. Он знает, что это вопрос времени, особенно учитывая грядущий Конец Света, но может быть, он сможет чуть отодвинуть этот момент. В любом случае, она не глупая, и по крайней мере в этом он попробует ее убедить, однако Мюриэль успевает продолжить раньше, чем он сформулирует предложение. — Шесть тысяч лет мы работали над тем, чтобы все просто закончилось, при любом исходе, — она пожимает плечами. — В чем тогда смысл? — Смысл? — переспрашивает Эрик, проглатывая все, что собирался сказать. — Наша работа, по сути, ни на что не влияет, хотя нам говорят, что мы идем к общей цели, которую, к слову, не знаем, потому что она «непостижима», — поясняет Мюриэль, показывая пальцами кавычки. — И может быть я ошибаюсь, но предотвращение Конца Света — по крайней мере вполне постижимая цель. Что-то, где моя работа будет иметь влияние, в отличие от проверки заполнения отчетов, к которым вряд ли кто-либо когда-либо обратится. Она говорит это все на одном дыхании, очень быстро, так что Эрик едва успевает укладывать в голове все, что она произносит. — Мои задачи были полезными, когда я работала под руководством Архангела Иеремиила, — вдруг добавляет Мюриэль. — Что ты делала? — интересуется Эрик. Раньше они это не обсуждали. Может быть, Мюриэль не поднимала эту тему, потому что это что-то вроде причины пропасти, стоящей между ними. До Восстания они были в разных условиях, да и во время него тоже. Она знает, что он не любит об этом говорить. — Написание речей, простейшие расчеты количества звезд, связи с другими гарнизонами, много чего, — Мюриэль поджимает губы. Эрик может представить ее в этих странных белых туниках, которые они все тогда носили, и с пером в руке, наблюдающую за созданием Вселенной. — Я был гонцом, — произносит он неожиданно для самого себя. Мюриэль удивленно поворачивает к нему голову, так что Эрику мгновенно становится неловко за то, что он вообще об этом рассказал, так что он быстро пытается пояснить. — Знаешь, передавать документы, макеты, типо того. На самом деле, не худшая работа, но мне хотелось большего. — То-то ты на месте стоять не можешь, — осторожно улыбается Мюриэль. Эрик усмехается. — Я не думаю, что хотеть иметь цель — это глупо, — говорит он. — И я не думаю, что ты глупая. — Полагаю, мне следует сказать «спасибо», хотя это имеет мало значения, учитывая, что Метатрон с тобой не согласится. — Его ошибка. Внизу тебе бы сказали, что я шпионю за Кроули. Они не правы, им же хуже, — хмыкает Эрик, Мюриэль недоверчиво хмурится, так что он продолжает. — Скажи мне, с чего бы ты начала поиск Иеремиила? — Звездные системы: Процион, Сириус, может быть Альфа-Центавра, но там бы его уже заметили, — мгновенно отвечает Мюриэль. Брови Эрика поднимаются быстрее, чем он успевает это понять. — Также я бы просмотрела записи о крупных трагедиях, потому что, как Архангел Милосердия, он, скорее всего, был там, даже если его не отправляли. — Ого, — произносит Эрик после небольшой паузы. — Это… больше, чем я ожидал. — Я могу это записать, если тебе это поможет, — улыбка Мюриэль становится неловкой, Эрик кивает, даже если думает в основном о том, как такое возможно, что кто-то, без особых размышлений предлагающий сразу несколько очень хороших теорий, может считать себя глупым. Только из-за слов Метатрона. — Ты говорила, что любишь детективы, но я не думал, что ты настолько хороша в этом, — признается Эрик. — Правда? — Мюриэль, кажется, искренне удивлена. — Думаю, я могла бы изучить это внимательнее и, может быть, найду, за что зацепиться. — Я могу тебе чем-нибудь помочь? — интересуется Эрик. Немного странно, он вроде собирался сам искать исчезнувшего Архангела, но, если уж говорить серьезно, ему в голову не пришло бы проверять крупные трагедии. Кажется, он больше исполнитель, чем мыслитель. — Может быть расспросить Кроули, — задумчиво тянет Мюриэль. — Он был выше по рангу. — Эмм… На самом деле, Кроули, как бы, запретил мне лезть в это, — морщится Эрик. — Думает, я просто зря потрачу время. — Что ж, мы лезем в это вместе, — замечает Мюриэль. Эрик не может сдержать улыбку от того, как уверенно она это произносит. Исторически, дуэт ангела и демона действительно неплохо справляется с поиском, хотя он старается не думать об их личностях: он до сих пор уверен, что ему будет сложно смотреть в глаза Кроули. — И почти во всех интересных рассказах о Пуаро был Гастингс. — В рассказах про кого был кто? — уточняет Эрик. — Я дам тебе книгу, — обещает Мюриэль. Не то чтобы Эрик прям рвется что-то читать, но если он что и понял на Земле, так это то, что лишних знаний не бывает. По крайней мере, отовсюду можно получить новые идеи. — Что угодно, пока мне не нужно смотреть Кроули в глаза, — соглашается он, на что Мюриэль отвечает неловким смехом. — Это будет жутко неловко. — Ты разве с ним еще не виделся? — глаза Мюриэль удивленно распахиваются. Эрик неловко потирает собственное запястье. Он уже знает, о чем она спросит, и ему не хочется ей врать, но объяснять всю эту штуку с клонами тяжело и неловко. — За целую неделю? И он не обратит внимания? — Ну, он вроде виделся со мной, это я с ним не пересекался, — уклончиво тянет он. — Не понимаю… — Клоны, — отрезает Эрик. — Просто фишка, которую я получил вместе с демонической сущностью, не бери в голову. Лицо Мюриэль становится очень сосредоточенным, потому что она, очевидно, пропустила последнюю часть предложения мимо ушей, от чего Эрику становится еще более неловко. Среди демонов о таком говорить не принято, они просто говорят, что умеют, а после руководство придумывает способ использовать это в своих интересах. Не то чтобы Эрику нравилось, как они распорядились его собственными талантами, но он вполне доволен отсутствием расспросов. — Пауки умеют клонировать себя? — наконец спрашивает Мюриэль, задумчиво прикладывая палец к подбородку. — Я об этом не слышала. — При чем тут пауки? — хмурится Эрик непонимающе и закатывает глаза, когда Мюриэль указывает на него. — Я не паук! — Но я думала… — Из-за этого? — прерывает ее Эрик, указывая на собственные странные ресницы. Она даже не кажется недовольной из-за того, что он ее перебил, как это бывало обычно, просто медленно кивает, по всей видимости, уже выстраивая в своей голове новую теорию. Эрик сомневается, что она угадает, хотя, кто ж знает, но он предпочел бы, чтобы нет. — Это не лапки. И я не паук. — Это я поняла, — Мюриэль осматривает его с ног до головы. — А кто тогда? — Не имеет значения, — Эрик недовольно потирает переносицу. Лучше бы он действительно был пауком; они довольно жуткие с этими их глазами и лапами в огромном количестве. — Правда, Мюриэль, это просто ерунда. — Ладно, — поджимает губы Мюриэль. Эрик сомневается, что она действительно забудет эту тему, но, по крайней мере, больше не будет спрашивать. Какое-то время. В конце концов, Мюриэль любопытна, и хотя бы исходя из этого, не глупа. — У всех демонов такое есть? Фишки? — Ммм, да, получаем их и что-то, что мы не можем в себе изменить по акции два по цене одного, сразу после падения, — фыркает Эрик, а после добавляет. — Вельзевул повезло, у них только волосы. У меня ресницы, у Кроули глаза, Хастур просто сам по себе стремный. — Это интересно, — замечает Мюриэль. Эрик думает, что сама идея подобного наказания — странная. И несправедливо распределенная; чьи-то особенности куда более заметны, чем особенности других. Хотя, если об этом подумать, то и талант у него более применимый и менее раздражающий, чем талант Вельзевул видеть всех безумно медленными. Так ведь и с ума сойти недолго. — У клонов есть имена? — Только порядковые номера, — качает головой Эрик. — Они же не совсем, ну, существа. Что-то типо искусственного интеллекта, я думаю. Я даю им задачу, они ее выполняют. Ему не сразу приходит в голову, что Мюриэль вряд ли слышала об искусственном интеллекте, учитывая, что интернет пространство — вообще не ее тема. Сам Эрик узнал о нем случайно, когда в итоге одного из споров в комментариях его самого назвали ботом, из-за чего он, собственно, и пошел гуглить, о чем это. Остался довольно впечатлен. Люди создали жизнь без самой жизни, что-то, достаточно могущественное, чтобы их уничтожить, но остающееся под полным их контролем. — Искусственный интеллект? — переспрашивает Мюриэль, подтверждая запоздалую догадку Эрика. — Я скину тебе ссылку, — обещает он. — Мне нужно будет перерыть кучу исторических книг, — напоминает Мюриэль, однако не кажется особо расстроенной этим фактом. — Может быть, найду что-нибудь странное. — Кажется, к досье Кроули были прикреплены его отчеты о некоторых крупных трагедиях. — Правда? — Да, в разделе «Особые достижения», — кивает Эрик уверено. — Я принесу тебе его завтра, окей? — Завтра встреча с Архангелом Азирафаэлем, — качает головой Мюриэль. Эрик, возможно, все же выпал из понимания времени ненадолго. — Думаю, он заберет папку обратно. Мне кажется, он отдал мне ее случайно. По крайней мере, теперь Эрик знает ответ на вопрос, откуда документы вообще взялись. И может увидеть собственными глазами подтверждение того, что Небеса тоже заняты поисками, что, конечно, не вдохновляет; их ресурсы куда обширнее. Но даже так, они могут получить максимум от того, что у них есть. — Мы можем сфоткать документы, — предлагает Эрик. — Уже, — довольно улыбается Мюриэль, покачивая перед ним своим телефоном. — Просто подумала, что тебе будет лучше увидеть все вживую. Эрик улыбается ей в ответ. Она права, увидеть фотографию в реальности было куда полезнее, чем увидеть только ее изображение. По видимому, ему остается только радоваться, что она на его стороне, что бы там не говорил о ней Метатрон. Может быть, он немного зациклился на этой теме, но его это злит. Разве Небесные служители не должны любить всех, в том числе своих подчиненных, а значит не причинять им боль своими словами? Лицемеры, все они. Он смотрит на Мюриэль, все еще улыбающуюся. Ладно, может быть почти все. — Супер. Тогда напишешь, когда вернешься? — предлагает Эрик. — Да, конечно, — Мюриэль поднимается на ноги, забирая себе папку и укладывая телефон в карман. — И, Эрик, ты уверен, что с птицами все будет в порядке? — Какими птицами? — хмурится Эрик на мгновение, прежде чем понимает, о чем она. — А, птицы… Да. Я по должностным инструкциям порчу жизнь только людям. — Хорошо. То есть не хорошо, но… ты понял, — Мюриэль неловко потирает запястье. — Я обещала мисс Мэгги присоединиться к ним с мисс Ниной на время обеда. — Тогда увидимся, — кивает Эрик. — До встречи, — улыбается Мюриэль, прежде чем исчезнуть, будто бы ее тут и не было. Эрик еще секунду смотрит на то место, где она стояла, прежде чем снова достать свой блокнот, только чтобы увидеть, что закончил с информацией для отчета. Значит, уже может идти, и пожалуй уже пора вернуться в цветочный. Попробовать узнать у Кроули что-нибудь, записать мелкие детали для доклада Шакс, проверить цветы в конце концов. Они прикольные, даже если до сих пор иногда немного косо на него смотрят, что, честно, просто смешно. Эрик добирается до магазина Кроули пешком, просто чтобы прочистить голову и приготовиться делать вид, что все в порядке. Что ему не пришлось немного пересмотреть свои немногочисленные, в количестве двух, встречи с Азирафаэлем. Возможно, загонять эти мысли на задний план всю неделю не было такой хорошей мыслью, как казалось сначала. Однако это проще, чем уложить в голове мысль о том, что два существа могут обмануть всю систему и Вверху и Внизу, или мысль о новом Конце Света, так что у Эрика уже есть что-то вроде опыта в осознании хаотичности окружающего его мира. Так что, когда он подходит к магазину и открывает дверь, его в основном занимают размышления о том, о чем он соврет Шакс в этот раз, и смутное ощущение, что он о чем-то забыл. Он открывает заметки на телефоне, чтобы проверить, что он мог упустить, когда слышит голос Кроули. — Эрик? — Да? — он поднимает голову от экрана и, наконец, осознает что вылетело у него из головы. — Почему, ради всего нечистого, тебя двое? — интересуется Кроули чересчур спокойным голосом. Пожалуй после всего, что происходило с ним в последние пять лет, включая остановку Апокалипсиса, мальчика Антихриста, странного романа с ангелом (не думай об этом, не думай об этом, не думай об этом), его уже непросто удивить. Эрик, однако, не особо хочет вдаваться в эту тему. Он просто делает легкий взмах рукой, чтобы избавиться от проблемы. — Тебе кажется, — уверяет он. Кроули не особо впечатлен, судя по тому, что за исчезновением клона, оставившем после себя только смутный запах дыма, он наблюдает, скептически приподняв бровь. — Сомневаюсь, — Кроули складывает руки на груди. — Что это было? — Скрытый талант? — предлагает Эрик, пожимая плечами, и проходит за кассу, где еще пару секунд назад стоял клон, и продолжая его работу ровно с того места, где он закончил. — Кто ты, демон-папоротник? — бормочет Кроули. — Если ты — демон-сейсмограф. — И часто ты так делаешь? — Неа, — качает головой Эрик. — Когда их возвращаешь, голова болит. Кроули смотрит на него вопросительно, но если от чего-то голова болит сильнее, чем от клонов, так это от объяснения их особенностей. Так что, пока ему не сформулируют четкий вопрос, Эрик не готов к этому возвращаться. Он предпочтет перебирать чеки под прилавком. Кроули, кажется, это понимает, потому что потирает переносицу под очками и глубоко вздыхает. — Когда тебе на доклад? — Послезавтра, — Эрик на секунду поднимает голову. — Хочешь передать кому-то привет? — Может, в следующий раз, — усмехается Кроули. — Выяснишь что-нибудь полезное у Шакс? — Я помню, — закатывает глаза Эрик, уже не обращая внимания на то, что усмешка Кроули становится шире, прежде чем он уходит наверх. Оставшись один Эрик наконец может выдохнуть. По крайней мере, себе он доказал, что может общаться с Кроули, не возвращаясь мысленно к его прошлому, уже небольшая победа. А через пару дней он выпросит у Шакс информацию, которой владеет Ад, ее часть по крайней мере. Будущее, конечно, не слишком светлое, но демонам чего-то светлого и не надо, верно? Верно?