Слабое место

Рафаэль бежал. Бежал на звуки отчаянной борьбы и гул вертолета. Этого определенно не должно было случиться. Не сегодня, не в этот день, не когда Майки был снова так счастлив. Повернув за закрытую палатку с попкорном, черепаха увидел то, что не хотел бы видеть никогда в своей жизни. В ста метрах от него стояла маленькая толпа футов, чуть дальше от них, сложив руки на груди и с довольным блеском в глазах стояла Караи. Самое страшное, что в центре толпы лежал его младший брат, стараясь скрутиться в клубок, защищаясь от бесконечных ударов. Казалось, он даже был еще в сознании, издавая тихие постанывания, когда ему вышибало воздух из легких. Маленькая лужа крови скопилась у его разбитой головы, темные отметины уже виднелись на пластроне и конечностях. Рафаэлю честно хотелось заплакать. Где чертов Лео? После смерти отца он был слишком эмоционален. Но зная, что сейчас не время и не место, он выпустил наружу свою ярость. Такую знакомую, такую приятную, такую утешающую. Когда он был зол, он забывал обо всем, что происходит вокруг. Ему было все равно. Главное — побить всех вокруг, не дать им причинить боль его братьям. — Сука, съебись от моего брата! Караи повернулась на его голос. Рафаэлю не потребовалось много времени, чтобы добраться до своих врагов. С яростью дикого зверя он влетел в толпу, раскидывая оставшихся ниндзя. Ему они были не ровня. Хотя как им удалось положить Микеланджело? Раздался звон танто, упавшего на землю. Раф поднял взгляд, возвращая триумфальную ухмылку себе на лицо. У палатки с попкорном стоял Донателло, тяжело дыша, стоя в такой позе, будто он только что что-то бросил. Сорвиголова быстро отвернулся, возвращая внимание на ниндзя перед ним. Три жалких человека. Вот уж действительно жалких, каким еще можно быть, служа клану Фут. Чуть отвернув от них взгляд, Раф заметил бо своего брата рядом с собой и клинком танто. Видимо, он его метнул, заметив лезвие слишком близко к шее черепахи в красном. Мысленно быстро поблагодарив его, Раф закончил с оставшимися ниндзя, по очереди продырявив их своими клинками. Яростно развернувшись и зыркнув на Караи, он уже увидел, как девушка забирается по веревке в вертолет, бросая своих раненых подчиненных. Дон лез за ней. Уже мгновение спустя Караи забралась в вертолет, и машина начала набирать высоту. Гений упорно полз за ней, ранее заметив отсутствие их лидера и лужу крови под кабинками колеса обозрения. Донни отличался способностью быстро подмечать детали даже в творящемся вокруг хаосе. Не пробравшись и половины пути, он заметил, что машина начала подниматься, а веревка, за которую он держался, неприятно раскачиваться. Задержавшись ненадолго на месте, Дон перехватился покрепче, стараясь остаться на месте. В это время Караи уже не было видно. Однако из кабины вылез один ниндзя, свесившись ровно настолько, чтобы дотянуться до веревки рукой. Дон нервно сглотнул, понимая, что последует дальше. Не жалея своих рук, гений ослабил хватку на веревке, стараясь быстрее спуститься, чтобы падать было не так высоко. Ниндзя достал из-за пояса клинок и быстро полоснул им по веревке, промахнувшись из-за качнувшегося в сторону вертолета. Поймав баланс, он снова наклонился к веревке, наконец, перерезав ее. Дон уже успел спуститься к концу, рассчитывая, куда он упадет. Наметив для себя удобную крышу палатки, он чуть приподнялся на руках, набирая инерцию, и с уже отрезанной веревкой почти контролировано спустился на твердую землю. Посмотрев вверх на удаляющийся вертолет, гений шумно вздохнул, признавая свое поражение. Выхватив из-за пояса че-фон и уже направившись обратно к братьям, он всматривался в экранчик с красной удаляющейся точкой. Эта дура не догадалась выбросить телефон их лидера. Так что Донни прекрасно знал, в каком направлении они движутся. Конечно, нельзя предполагать, что они не выкинут его позже, но он уже имел достаточно данных, чтобы высчитать траекторию и примерную точку приземления. Добежав обратно, черепашка нашел Рафаэля и Кейси нависшими над Майки и хлопающими его по щекам. — Прекратите, дурни, только хуже сделаете, — выкрикнул Дон, уже бросаясь на колени возле младшего. — Он не просыпается, Донни, — пробубнил Раф, вставая и отходя, чтобы дать пространство для маневров. Гений не был медиком. Он был инженером. Однако, это не помешало его семье повесить на него обязанности доктора, зная, что никто больше не в силах уделить столько внимания таким деликатным темам. Донателло изучал их анатомию с самого детства. Сначала простыми методами осмотра и пальпации, но позже ему удалось достать или собрать разные приборы для УЗИ и рентгена, так что он продолжил собирать знания в копилку. В конце концов, когда они начали выбираться на улицы и защищать город, эти знания очень пригодились. Не раз и не два гений доставал своих братьев с того света и заполучил должную самоуверенность в этом вопросе. — У него точно сотрясение мозга и множество гематом мягких тканей, — сухо прокомментировал Донни, нависая над братом в рыжей бандане. — Не могу сказать, все ли порядке с органами, так что надо поспешить домой. Пара ребер точно сломана, но жить будет. Раф не заметил, что задерживал дыхание. Медленно выдохнув, он осмотрелся. Какого хера здесь произошло? Они же просто развлекались... Кейси стоял рядом, разглядывая окрестности в поисках оставшихся футов. — Кто-то видел Лео? Дон заметно вздрогнул. Лео. Майки. Как этот вечер мог закончиться так? — Лео забрали. — В смысле? — Раф ошарашено озирался вокруг, пытаясь удостовериться, что лидера действительно нет. — В прямом, Раф, не прикидывайся дураком, сейчас не до этого, — фыркнул Дон, достав бинты из сумки, которую за него держал Кейси. Обматывая голову младшему, он продолжил говорить. — Я не знаю, что здесь произошло. И мы не узнаем точно, пока Майки не проснется. Держи себя в руках. Не то чтобы это было впервые, когда кого-то из них похищали. Такое случалось раньше. Конечно, это было не самое приятное событие в их жизни, но ничего, выбирались живыми и относительно целыми. Не было причин думать, что в этот раз будет по-другому. Пойдут и заберут брата обратно. Так ведь? Но злость Рафаэля не поддавалась таким простым аргументам и доводам. Он знал, что никогда не бывает так просто. Он знал, что все всегда может пойти не так. И что плен — почти самая худшая вещь, что может с ними случиться. Особенно пленение Шреддером и его шавками. Заметив кровь неподалеку от них, он подошел ближе. На земле покрытой гравием и песком остался отпечаток тела. И следы ботинок. Здесь лежал его лидер, здесь его повязали. Судя по всему, он не сопротивлялся. Видимо, тоже был без сознания. Как футы вообще узнали, что они здесь? — Раф, нам надо идти. Я не могу сделать здесь ничего больше для Майки, нам нужно домой. Раф оторвал взгляд от кровавой лужи, уже частично впитавшейся в гравий. Оглядевшись еще вокруг, он пришел к выводу, что ничего особенно ценного они здесь не найдут. Того, что уже было найдено, было достаточно для выводов. Лео нужно было вытаскивать. Кейси все еще стоял рядом с Доном, не найдя больше футов. Раф прошел мимо братьев и друга, махнув последнему рукой, чтобы следовал за ним. — Что ты собираешься делать, Раф? — спросил Кейси. — Тут осталась парочка футов. Посмотрю, не очухался ли кто. Найдя свою добычу, сорвиголова присел рядом на корточки. Ниндзя в черном еще только приходил в себя, явно не понимая, в какой ситуации оказался. Подняв взгляд вверх, он с воплем отшатнулся, когда встретился нос к носу с черепахой. Бежать правда было не куда, спиной он врезался в Кейси. — Пожалуйста, не убивайте, — пролепетал человек. Раф цыкнул, взяв его за грудки и рывком притянув к себе. Какой же он был жалкий. Такие все смелые, когда толпой скачут на четверых братьев. А когда один на один, так сразу причитания. Свирепая искра в глазах черепахи ясно сообщала, что его вежливой просьбе лучше подчиниться. — Говори, куда утащили моего брата. Тогда, может, будешь жить. Ниндзя только пискнул в ответ, боясь уже даже встретиться с ним глазами. — Говори, сученыш, или жить расхотелось? — Я не знаю, не зна... Кулак прилетел ему в челюсть, из разбитой губы брызнула алая кровь. Раф встал, стряхивая напряжение с руки, взглядом предупреждая, что может продолжить. — Мы направлялись в цитадель. Я не знаю, не изменились ли планы после... эм... после встречи с вами. — После пленения моего брата, — акцентировал Раф. Ниндзя яростно закивал, не желая лишний раз злить своих врагов. Раф зарычал и двинул ногой ниндзя в висок, вырубив его. Относительно хорошие новости. В цитадели они уже бывали, знают, ничего нового. Но в то же время это самая защищенная локация Футов. Шреддер постоянно инвестировал в систему защиты, стараясь обезопасить в первую очередь себя. Но Раф знал, что им точно нужно торопиться. Каждая минута пребывания в башне может стоить Лео жизни. Еще и психованная Караи вернулась из Японии. У нее давний зуб на Леонардо, в принципе как и у Шреддера. — Это было совсем не обязательно, Рафаэль, — сказал Дон, складывая в сумку оставшиеся бинты. Заметив возмущенный взгляд Рафа, он продолжил. — Телефон Лео все еще с ним, я слежу за ними в режиме реального времени. — Раз такой умный, мог бы и сразу сказать, — пробубнил Раф, возвращаясь к Майки и берясь за его ноги. Пора было двигать домой и начинать работу.

***

Майки открыл глаза, вздрогнув. Мир вокруг него был нечетким, все его тело горело, особенно голова и живот, из-за чего было трудно сосредоточиться. Среди хаоса в его голове была только одна мысль, на которой он мог сосредоточиться. Лео. Единственное, что для него имело смысл в данный момент — это отчаянная нужда найти Лео. Он не знал, зачем, знал только, что надо. Ему не оставалось ничего другого, кроме как подождать, пока звон в ушах не начнет стихать, а боль не станет терпимой. Как только это произошло, он понял, что лежит на кровати. Жгучая потребность встать и пойти искать не утихала, и он изо всех сил пытался сесть, находя это простое движение более трудным, чем оно по идее должно было быть. Кто-то застонал. Майки уже настроился стараться встать сильнее, когда он понял, что это был он. Боль в животе и груди все еще была достаточно сильной, чтобы из него вырывались непроизвольные болезненные звуки. Наконец, оставив свои попытки подняться и расслабившись на подушках, Майки несколько раз проморгался, возвращая четкость зрения. Голова все еще разрывалась от боли, и мысли все еще путались, но хотя бы зрение снова на месте. Чуть повернув голову, чтобы осмотреться, он увидел, что находится в лаборатории. Голову пронзила острая боль, когда вернулись последние воспоминания. Парк развлечений, футы, попытка спуститься вниз, падение Лео, и наконец его избиение как маленького младенца. Майки фыркнул. Как можно быть таким невнимательным, чтобы даже простые футы смогли его победить? Ладно там Шреддер или Караи, но обычные рядовые? Этот быстрый взгляд Лео. Наполненный таким страхом, даже отчаянием. Майки почувствовал, как образуется ком в горле. Эта рьяная неудавшаяся попытка схватить его руки в полете. Это неподвижное тело на земле. Эта лужа крови под ним. Эта ухмылка проклятой Караи. Он даже не знал, остался ли Лео в живых. Вернув свое внимание к окружению, он заметил Донателло, спящего на клавиатуре перед своим компьютером. На экране мелькали строчки кода, белые символы сильно контрастировали с черным фоном, что заставило Майки отвести взгляд. Кажется, у него было сотрясение, и смотреть на яркий экран провоцировало головную боль. Осмотревшись вокруг, он не нашел Рафа. И Лео. Его все-таки забрали? Черт. Бесполезный Майки. Тихое пространство вокруг разбил звук боксерской груши, страдающей под ударами. Вероятно, Рафаэль. В их семье больше никто так сильно не любил выпускать на ней свою злость. Значит, только Лео не вернулся домой. — Ты проснулся. Не вопрос, констатация факта. Дон подошел к кровати, сев на стул и положив руку Майки на плечо. Майки кивнул, не в силах еще ничего сказать. Кроме путаницы в голове, ему мешал еще ком в горле, образовавшийся от мыслей о Лео. Что же им теперь делать? — У тебя сотрясение и сломана пара ребер. Пожалуй, это самое неприятное из последствий встречи с Футами. Ты спал целые сутки. Раф с ума сходит. Меня ты тоже заставил поволноваться, признаться, — закончил Дон с мягкой улыбкой на лице. Майки просто на него смотрел, не понимая, что делать с этой информацией. Голова все-таки еще не варит. И чувство вины захлестнуло его с головой. — Можешь говорить, Майки? — спросил гений, тревожно на него взглянув. — Могу, — ответил Майки чуть хрипло. — Просто не хочу. Дон дернул головой, показывая свое удивление. Майки не хотел говорить? Это точно было необычно. — Майки, ты должен хотя бы рассказать, что там произошло. Мы пришли слишком поздно, нам нужно понимать целую картину. Младший немного нахмурился, отвернув голову в сторону. Он понимал, что нужно. Но ему не хотелось, не хотелось вспоминать свою неудачу в деталях. Мало того, что Лео подставился под метательный нож и упал из-за него, так он еще и не смог остановить футов, не дать им его забрать. Майки кивнул. — Это была случайность. Не было похоже, что они специально за нами охотились. Просто оказались в правильное время в правильном месте. Или скорее от нас отвернулась наша черепашья удача. Донни чуть сжал плечо Майки, призывая его продолжить. Он знал, что такие моменты вспоминать неприятно, но им нужно было знать. Жизнь Лео могла от этого зависеть, хотя он и не был в этом полностью уверен. Дон тоже частенько проклинал их удачу. Особенно часто после инцидента, унесшего жизнь их отца. — Лео защитил меня и заработал себе глубокий порез. Мы старались спуститься с колеса обозрения, чтобы нормально от них отбиваться. Но из-за крови Лео соскользнул с перекладины... — Майки шмыгнул носом, — и я не успел его поймать. Майки поднял руку, чтобы утереть нос. Его взгляд все еще был устремлен на одеяло. Ему не хотелось смотреть гению в глаза, пока он фактически признавался в своей вине. А Дон прекрасно понимал, что Майки имеет ввиду. И прекрасно понимал, что вина может потопить, если ее не остановить. — Когда я спустился, я был так сосредоточен на том, чтобы добраться до Лео. Я потерял бдительность, и им удалось меня повалить. Результат ты видишь, — последняя фраза была сказана шепотом, — я не смог его спасти. Глаза снова заволокла пелена, на этот раз от слез. От обиды, от поражения, от осознания своей никчемности. — Майки, ты ни в чем не виноват, — мягко вмешался Донни. — Ты сделал все, что мог. Посмотри на себя, ты весь в синяках, со сломанными ребрами, и сотрясение у тебя совсем не легкое. — Я даже не знаю, жив ли он, — слезы открыто бежали по его лицу. Младший уже был не в силах остановить этот поток. — Если бы я так не хотел покататься на аттракционах, если бы я был внимательнее, если бы я смог их остановить... Чертовы аттракционы, чертов договор с Лео, чертовы футы, чертова кровь. Если бы не он... — В этом нет твоей вины, братишка. В этом виноваты футы. Майки это знал, понимал головой, но эмоции твердили совсем другое. Он был причиной, по которой Лео не было рядом. Не видя смысла повторяться, Дон просто приобнял брата за плечи, насколько позволяло его лежачее положение. Майки быстро отреагировал на чужое тепло рядом, уткнувшись носом в руку. Дон опустился на колени рядом, чтобы было удобнее, так, чтобы и Майки смог схватиться за него покрепче. Слезы уже текли совершенно не стесняясь, заставляя Майки иногда вздрогнуть от боли, пронизывающей его голову и ребра. Донни нехотя прервал контакт, собираясь облегчить жизнь младшему хотя бы немного. Майки поднял руки к лицу, безуспешно пытаясь остановить слезы. Гений отошел к шкафчику с медикаментами. На глаза попались таблетки обезболивающего, но Донни лишь слегка покачал головой, решив, что этого мало. Вместо этого он потянулся за ампулами с более сильным раствором, действующим в том числе как успокоительное. Взяв одну ампулу, шприц и дезинфектор, он вернулся к младшему брату. Майки поднял свои отекшие глаза на гения. Но увидев шприц в руках, он резко завертел головой. Никто из них не любил транквилизаторы. — Нет, Донни, я не хочу! — Майки, тебе будет легче. Это всего лишь обезболивающее и немного успокоительного. Майки все еще вертел головой, стараясь отстраниться от брата, что не очень хорошо получалось. Младший хотел быть полезен, а не валяться тут в отключке. Уже и так долго спал. Но Донни не отступился, и Майки почувствовал острую иглу, воткнутую в предплечье, это неприятное чувство, когда в тебя что-то вливают. И он смирился. — Все будет хорошо, мы его вытащим. Черепашка смотрел своему брату в глаза, стараясь поверить в свои собственные слова. Рука вернулась младшему на плечо, пытаясь дать ему хоть какой-то комфорт. Но Майки продолжал всхлипывать и шмыгать носом, ничего уже не говоря. Несколько минут спустя младший затих. Заснул. Донни плавно отпустил его, стараясь не разбудить, и встал. В двери стоял Рафаэль, скрестив руки на груди и прислонившись к косяку, не собираясь мешать такому эмоциональному моменту. — Что делать-то будем, гений? — Мы не можем ждать, пока он полностью очухается. Придется идти вдвоем. Раф кивнул и последовал за братом к компьютеру, начав шепотом обсуждать их план вызволения лидера. Задачка будет не из простых.

***

Темная маленькая камера. Холодный воздух. Давление на запястья и щиколотки. Голова кругом, неприятный привкус во рту. Лео открыл глаза, озираясь. Он помнил, что произошло. Помнил парк развлечений, Караи, вертолет, в котором он проснулся в первый раз. Оглядевшись вокруг, он пришел к выводу, что его-таки увезли. Голова болела, то ли от удара, то ли от транквилизаторов, которыми его накачали в вертолете, когда он раскроил голову одному из оставшихся ниндзя. И почему футы всегда таскают с собой транквилизаторы? Раздался громкий стук двери о стену. Немного света пролилось в комнату, в которой он находился. Взгляд уперся в толстые решетки прямо перед носом. Пытаясь лучше сориентироваться, он посмотрел вокруг и обнаружил себя в маленькой клетке, как для собаки, что стояла по середине стандартной камеры для заключенных. Руки и ноги были связаны, на шее красовался прочный железный ошейник, цепью привязанный к прутьям клетки. Стук железных ботинок по каменному полу отвлек его от наблюдений, и он был вынужден повернуть свой взгляд на своего похитителя, когда дернули цепь, которая была прикреплена к его ошейнику. Нос уперся в решетку, неприятно давило на ноздри, стало тяжело дышать. Над ним стоял Шреддер. Из всей экипировки на нем были только ботинки и перчатки с когтями. Триумфальный огонь сверкал в его глазах, мерзкая улыбка повисла на его губах. — Добро пожаловать в ад, черепаха.