Urahara's Coffee

Айзен Соуске терпеть не мог жару. Липкое ощущение на коже неимоверно раздражало, солнце всегда пекло его темноволосую макушку, а подбирать одежду было тем еще кошмаром, поэтому он всегда на это время останавливал свой выбор на светлых брюках и однотонных белых футболках. Однако, как человек при деньгах, он мог позволить себе жить в окружении кондиционеров: в офисе, в машине, дома. В кофейне тоже был один, но едва справлялся. Чем дальше от прилавка, тем прохладнее было, а вот рядом с кофемашиной и тем более духовкой не спасало ничего. Айзен Соуске никогда не думал, что найдет в жаре хоть что-нибудь хорошее. До этого дня. Перед ним стоял еще один посетитель, раздражающе долго рассматривавший меню, но ничего, зато Айзен мог наблюдать все это время за Шинджи. Светлые волосы были забраны в кривой и растрепанный пучок, отчего длинная шея была открыта для чужих голодных взглядов. Когда-то Соуске читал, что от высокой температуры воздуха повышается тестостерон. Может, поэтому он прерывисто и шумно втянул носом воздух, пропитанный запахом кофе и свежей выпечки, глядя, как по светлой коже катится капля пота. Это точно тестостерон в его крови заставлял желать сжать зубы на загривке Хирако. Идиотская жара. — А вы точно не на робусте готовите? А то я знаю, напишете, что стопроцентная арабика, держите клиентов за дураков. Платим за арабику, а вы на низшем сорте работаете… Шинджи громко хлопнул дверцей духовки, когда поставил в нее противень. Айзен не смог сдержать улыбку. Наверняка Хирако и так был не в духе из-за жары, а тут такое… Лав, стоявший за кассой, казался невозмутимым, но Соуске заметил, как тот тоже дернул уголками губ. По стечению обстоятельств робуста был любимым сортом кофе Шинджи. Во-первых, потому что он любил все, что содержало в себе много кофеина, а во-вторых, перепробовав множество сортов, он понял, что для него чем проще, тем лучше. От сложностей в жизни он откровенно устал, так пусть хоть его кофе будет без излишеств. И как любой человек, когда кто-то говорил гадости про его предпочтения, Шинджи начинал закипать. — Иногда мы используем смесь робусты и арабики. Обычно зимой, чтобы у кофе появлялся характерный привкус шоколада, — начал объяснять Лав, но клиент его перебил. — И вы еще такие деньги берете за эти помои? — Три, два, од… — начал отсчитывать бариста едва слышно, и Айзен на всякий случай отступил на шаг назад. Хирако развернулся резко, отчего его пучок не выдержал и развалился, а волосы светлым водопадом опали на плечи, и, шлепнув руками о прилавок, наклонился ближе с угрожающим прищуром, направленным на клиента. Соуске не заметил, как машинально облизал губы от такого зрелища, но, может, это было от жажды. — Слушай, ты, диванный эксперт. Прочитал две статьи в интернете и думаешь, что разбираешься в кофе? Может, мне тебя сюда за стойку пустить и ты сам себе все сваришь? — Вы вообще в своем уме так общаться с клиентом?! Лав и Айзен синхронно втянули носом воздух. Один — потому что знал, что сейчас Хирако окончательно сорвет крышу, второй — потому что не так давно был на месте этого посетителя. Соуске было любопытно, обойдутся ли с этим незадачливым парнем так же, как с ним самим. Но Шинджи, видимо, зацепившись взглядом за Айзена и поняв, что не хочет тратить время на вопли, указал в сторону двери. — Вали отсюда, пока я тебя не заставил зерна пережевывать и кипятком запивать. — Придурок. Не удивляйся потом, когда в эту кофейню никто больше не придет! — Да-да, оставь свое никому не нужное мнение в гугл-картах, — Хирако помахал рукой, будто выметал этого парня, а в следующую секунду обратил свой свирепый взгляд на Соуске. — Жарковато сегодня, — произнес тот вместо приветствия и названия напитка. — Я пойду покурю, — Лав на самом деле не курил, но за прилавком было невыносимо душно, да и наблюдать за еще одним скандалом он не подписывался. — Ты тоже нарываешься? — Шинджи, кажется, не заметил даже, что Лав сбежал. Ну еще бы. Его внимание было теперь приковано к Соуске. К слегка растрепанным каштановым волосам. Аккуратной оправе очков. Чуть насмешливой улыбке. Белой футболке, обтягивающей крепкие грудные мышцы. Хирако резко поднял взгляд обратно к глазам Айзена. — Боюсь, сегодня я пришел только за чем-нибудь кофейным и холодным, а не твоими любезностями, — тот рефлекторно поправил очки. — Бамбл? Там карамельный сироп и апельсиновый сок, — Шинджи выпрямился и снова собрал волосы в пучок. — Давай. От постукивания льда, насыпаемого в стакан, Соуске стало физически хорошо, а когда Шинджи отдал ему напиток, и пальцы обхватили холодные пластиковые бока, Айзен прикрыл глаза от удовольствия. — Черт, этот парень меня так выбесил, что даже на тебя злости не осталось, — пробурчал Хирако. — Тогда не уверен, что кофе будет таким же вкусным, как обычно, раз не приправлен твоим ядом, — усмехнулся Айзен, размешивая трубочкой сироп. Они вновь встретились глазами, и Шинджи не знал, хочет ли его прибить или просто вылить бамбл ему на голову. Чтобы футболка промокла. И прилипла к коже. — Иди отсюда, пока живой, — процедил он, а Айзен тихо засмеялся, прикусывая кончик трубочки. Но покорно направился к выходу. Лав, заметив, что ядерного взрыва в кофейне не намечалось, как раз вернулся и проследил за тем, как постоянного клиента Шинджи глазами провожает половина кофейни. Сам Соуске напоследок обернулся, чтобы бросить взгляд на Хирако, пытающегося закрепить волосы на голове с помощью карандаша, после чего наконец вышел. Лав спустил темные очки на кончик носа, посмотрел на дверь, закрывшуюся за Айзеном, потом на Шинджи и снова на дверь. — Во дела.