Urahara's Coffee

Это было самое сложное свидание в его жизни. Шинджи таращился в лобовое стекло и стискивал в пальцах ремень безопасности. Как будто бы… Как будто бы у Соуске сегодня было особо игривое настроение. Даже не так. У него, похоже, была цель. Иначе объяснить все эти взгляды, многозначительные касания, дыхание на ухо, когда вообще-то можно было и не прижиматься так близко, только чтобы рассказать об архитектуре, и брошенные как бы невзначай комментарии он не мог. Ладно, хорошо. Они оба взрослые люди. Если Хирако после такого предложит ему зайти, это ведь будет логично, верно? Может, Соуске именно этого и ждал? Черт, Шинджи неделю уже не убирался. Хотя кто смотрит на разбросанные вещи, когда в голове только желание добраться до кровати? Айзен. Он точно смотрит. Еще цыкнет недовольно. Надо было ехать в отель. Или… А чего Соуске не предложил поехать к себе, раз уж на то пошло? Значит, нет у него все-таки постельных намерений? Шинджи тряхнул головой. Если он спросит, никто ему язык не оторвет. Вот как раз сейчас припаркуются… — Соуске, — он отстегнул ремень и теперь не знал, куда деть руки. — М? — тот повернулся, улыбаясь. — Ты вообще как относишься к беспорядку? Айзен недоуменно выгнул бровь — он ожидал вопросов совсем иной категории. — Помнишь тот случай в кофейне, когда ты потом меня в кино позвал? — Хирако взволнованно начал дергать ногой и скрести ногтем торчащую из штанины нитку. — Помню, — Соуске все еще не понимал связи между этими вопросами и не скрывал замешательство в своем голосе. — И сегодня ты… — Шинджи посмотрел на него и заметил, как недоумение на лице Айзена меняется на понимающую улыбку. Причем тут беспорядок, Соуске не знал, но общую связь все-таки уловил и, отстегнув ремень, наклонился ближе к Хирако, а тот подался навстречу со вздохом облегчения. Значит, все правильно считал, значит, это все он не надумал. Остальные тревоги тоже исчезли, стоило губам соприкоснуться. Забавно, что касались друг друга они теперь постоянно, но почти не целовались. Вероятно, потому что на людях это делать было неприлично, а наедине… Шинджи, конечно, изголодался по поцелуям, но разве настолько, чтобы обнаружить себя сидящим на бедрах Соуске, пока чужие горячие ладони скользили по его спине под джемпером? Второй раз ему так срывало крышу из-за Айзена, хотя тот, очевидно, был совсем не против. Да и Хирако, если честно, тоже. В конце концов, Соуске весь день мариновал его, доводил до состояния натянутой струны, которая лопнула от малейшего касания. Сам же Айзен считал, что секс в машине — это какая-то глупость из подростковых фильмов и порно, никто на самом деле этим не занимается. Зачем, если можно позволить себе снять любой номер в любом отеле. А он к тому же имел свое жилье и мог заниматься там чем заблагорассудится на любой поверхности. Но с Шинджи все всегда было не по плану. И вот он в собственном автомобиле тяжело дышит, пока Хирако сверху ерзает прямо так, как нужно, чтобы у Айзена задрожали руки. — Соуске… — произнес Шинджи на выдохе ему в губы, и он понял, что окончательно пропал. Эротику он воспринимал исключительно в эстетическом плане и только в форме искусства, но то, что происходило сейчас, было не просто наслаждением красотой. Ему хотелось вжать Хирако в матрас, держать за волосы и слышать, как тот скулит от удовольствия. Никогда до этого он не встречал человека, который пробуждал бы в нем подобное желание. К сожалению, матраса сейчас по близости не было, да и Шинджи слишком удобно устроился на нем. Заглушив двигатель, Айзен стянул прочь мешавший джемпер и уставился на торчащие соски, в каждом из которых было по металлической штанге. Хирако тоже замер, будто кожей ощутил сгустившийся воздух в машине. — Соуске? Тот бросил на Шинджи абсолютно дикий взгляд и медленно провел ладонями по бокам вверх к ребрам, чтобы заставить выгнуться и притянуть ближе. Когда мягкие теплые губы, а следом за ними и язык коснулись соска, Хирако одобрительно охнул и снова проехался по паху Соуске. Машина стояла прямо перед домом — их мог увидеть кто угодно, но от этого хотелось только сильнее, и Шинджи, вцепившись в спинку сидения, ритмично двигался верхом, а Айзену оставалось лишь представлять, во сколько раз восхитительнее это ощущалось бы, если бы они оба были без одежды. После долгого дня он бы толкнул Хирако под душ, слизывал бы воду с его щеки, кусал солоноватую кожу и готовил бы его пальцами. А потом они бы, мокрые и наплевавшие на полотенца, завалились бы на кровать, и Шинджи был бы сверху точно так же, как сейчас. И двигался бы точно так же, только прямо на пульсирующем и изнывающем члене. А сам Соуске держал бы… От одной мысли он застонал, выпуская покрасневший и припухший сосок изо рта, и опустил ладони обратно на талию — он действительно мог обхватить ее двумя руками. Застонал и Шинджи, потому что эта крепкая, но совсем не болезненная хватка на его теле ощущалась потрясающе. До дрожи правильно. Он взял ладонями лицо Айзена и прерывисто выдохнул ему в губы. Хотелось сказать что-нибудь горячее, такое, чтобы они оба внезапно оказались уже не в машине, а в квартире, со смазкой и презервативами в руках, но Шинджи понял, что вообще-то его и машина устраивала, и именно так, как оно все и происходило. А все потому что… — Мне так хорошо с тобой, — прошептал он, и Айзен закрыл глаза, внезапно стиснув его в объятьях, а Хирако, ощутив усилившееся трение, вновь простонал и несколько раз крупно вздрогнул. Это было так иронично. Он просыпался в мокрых трусах из-за своих снов о Соуске, и даже без снов все снова закончилось мокрыми трусами. Хотя не у него одного, видимо. Хирако обнял его за шею и уткнулся во взмокшие волосы, дыша часто и шумно, а сам Айзен провел ладонями по его влажной спине. Он бы хотел сейчас провести языком по позвоночнику Шинджи, искусать это тонкое гибкое тело и целовать весь оставшийся вечер. Если бы все было так просто. — Зайдешь? — будто услышав его мысли, спросил Шинджи. — В другой раз, — Айзен слегка отстранился и провел рукой до затылка Хирако, глядя на него с улыбкой. — Боюсь, на мне твои кошмарные рубашки не сойдутся. — А как же запасная рубашка в машине? — Запасных трусов у меня нет. Шинджи тихо засмеялся и коротко, но нежно поцеловал его. Что ж, зато к следующему разу он успеет прибраться.