Ателье "Хваран"

Чан вернулся в свой кабинет и тяжело опустился в кресло, откидываясь на мягкую спинку и вытягивая налившуюся тяжёлой болью ногу. Взгляд рассеяно пробежался по документам и отчётам, разбираться с которыми у директора не было ни сил, ни желания. Парень обречённо откинул голову и потёр глаза. Волнение, не покидавшее его со дня отправки младших агентов в нейтральную зону, ощущалось всё острее с каждым днём. Гнетущая неизвестность давила на плечи, порождая бесконечно множащиеся варианты развития событий, и Чан постоянно находился в напряжённом ожидании хоть какой-нибудь информации, неохотно понимая, что сейчас будет рад даже сигналу экстренного маячка. Несомненно, он волновался за обоих своих агентов, но чувства к Чонину все чаще и все сильнее брали верх над ответственностью Директора Хваран, вовлекая агента в ещё большую бездну переживаний и тяжёлых мыслей. Отерев лицо, Чан сел прямее и придвинулся к столу, бездумно принимаясь перекладывать документы с места на место. Воспалённый взгляд упал на фигурку оригами, стоящую справа от ноутбука, а пальцы снова неосознанно потянулись к кольцу младшего. — А вот и он! — отец Чана поднялся из-за стола, протягивая руку к вошедшему, — позвольте представить, мой сын Кристофер, будущий агент Хваран, — мужчина похлопал сына по плечу, подводя ближе. Сидящие за обеденным столом стали хлопать ему, приветствуя и поздравляя, а смущённый парень с белоснежными, пушистыми волосами вежливо поклонился. — Не нужно таких громких слов, — Крис коротко покачал головой, нервно усмехнувшись. — Я всего лишь начал путь нандо, до отбора на место агента ещё несколько месяцев, а мои товарищи ничуть не хуже меня. Каждый из них достоин этого почётного места. — Вежливый и скромный, ты достойно его воспитал, — кивнул плотный мужчина, сидящий во главе стола. — Меня зовут Кан Минсок, — он поднялся и коротко поклонился. — Отец часто говорил о вас, ещё когда мы жили в Австралии, — парень тоже поклонился, — рад нашему знакомству. Минсок подошёл ближе и крепко пожал руку Чана, одобрительно улыбнувшись его манерам. — Но, должен сказать, что мы празднуем не только твоё продвижение в обучении, — мужчина коротко обернулся к столу. — Мой сын не так давно поступил в престижную старшую школу и, по итогам первых экзаменов, стал лучшим на своём курсе. Чонин-а, иди сюда. Мальчишка, старательно прятавшийся за плечом матери, поднялся, смущённо опустив голову и, нервно сжав вытянутые руки в замок, послушно подошёл ближе и поклонился. — Здравствуйте, — голос был ещё по-детски высоким и очень тихим. — Рад знакомству. Худой парень был одет в рубашку с коротким рукавом, пузырящуюся тут и там на ещё не оформившейся фигуре, и в ученические форменные шорты, обнажавшие острые коленки покрытые ссадинами и синяками. — Он очень робкий, — рассмеялся его отец, положив руки на плечи мальчишки. — Я тоже рад знакомству, — Чан поклонился и заглянул в лицо младшего. — Сколько тебе лет? — Ч-четырнадцать, — дрожащий взгляд из-под веера изящных ресниц прыгнул на лицо нандо, встречая обворожительную улыбку и мягкий взгляд. — Ты очень милый малыш, — улыбнулся Чан, заботливо потрепав младшего по голове. — Усердно учись и не забывай хорошо кушать. Чонин поджал губы и, покраснев до кончиков ушей, смущённо кивнул, снова поклонившись. — Что случилось? — Чонин вбежал в кухню, проскользив мягкими носками по тёмному паркету. Чан стоял у плиты, согнувшись от боли, вцепившись в собственное запястье, не скупясь на крепкие ругательства на английском языке, очевидно, решив, что находится в доме один. Младший бросил взгляд на осколки стакана и разлитый по кухонной тумбе кофе, ещё дымящийся от высокой температуры, сразу поняв, что произошло. — Нужно промыть водой, — парень не раздумывая бросился к Чану и потянул его к раковине, тут же открыв кран. Старший, стиснув зубы, всё ещё болезненно корчился, крепко сжав край столешницы и, вытянув руку, позволял Чонину промывать место ожога. — Сильно болит? — парень выключил воду и отряхнул свои руки от капель, разглядывая красные пятна на пальцах и тыльной стороне ладони. — Стало лучше, но ощущения не из приятных, — признался Чан, глядя на набухающие волдыри ожога, чувствуя, как сотни маленьких игл рвутся из-под кожи. Чонин подвинул стул и, ловко забравшись на него, достал с верхней полки навесного шкафа пластиковый бокс с медикаментами, тут же спрыгнув на пол и опустив его на тумбу. Откинув пластиковую крышку, мальчишка нашёл мазь от ожогов. Выдавив прозрачный гель на пальцы, настойчиво сжал руку парня чуть выше локтя, подтянув её к себе, а второй рукой стал осторожно наносить охлаждающую мазь. — Не больно? — юный доктор, едва достававший Чану до плеча, взволнованно глянул на пациента. — Совсем нет, — Чан ощутил облегчающий холодок на ноющей коже. Прикосновения парня были уверенными, но удивительно мягкими и осторожными, кажется, парень обрабатывал чужие ожоги уже не в первый раз. — Как ты умудрился? — Чонин закрыл мазь, тут же закинув её обратно в аптечку, вымыл руки и взялся за бинт. — Сам не знаю, — старший хмуро оглядел пролитый кофе и осколки, почесав кудрявый затылок уцелевшей рукой. — В академии разве не учат, что стекло может лопнуть, если налить в него кипяток? — от вчерашней застенчивости не осталось и следа, тон был нравоучительно-недовольным, а руки мальчишки почти профессионально наложили повязку. — Зато, кажется, в твоей школе хорошо обучают оказанию первой помощи, — рассмеялся Чан, осматривая забинтованную руку. — Спасибо, малыш, — он потрепал его по голове в знак благодарности. — Тебе стоит быть осторожней, — смутился тот, отведя глаза и принимаясь собирать аптечку. — Раз уж ты дома, позавтракаешь со мной? — Чан, мягко забрав у него аптечку, поднял её за ручку в пластиковой крышке, легко поставив обратно на полку и закрыв дверцу. — Конечно, — Чонин улыбнулся, — только давай лучше я сам всё приготовлю, — он покосился на беспорядок, оставленный на столешнице. — Ты, кажется, не очень хорош в этом. — Ладно, — Чан рассмеялся. — Прошу, позаботься обо мне. — Кри-ис! — Чонин слетел со ступеней лестницы и врезался в едва шагнувшего в дом парня, крепко обнимая за талию и прижимаясь щекой к широкой груди. — Наконец-то ты приехал! — Я тоже рад видеть тебя, малыш, — Чан потрепал его по тёмной макушке и, опустив сумку на пол, обнял в ответ обеими руками. — Аппа сказал, что ты не сможешь приехать на праздники из-за своей подготовки, — всё ещё не отлипая от старшего, Чонин вскинул голову, заглядывая в его лицо и широко улыбаясь, демонстрируя ряд новеньких брекетов. — Перед финальным отбором нам разрешили провести день с семьёй, — Крис тоже улыбнулся, похлопав парня по спине. — Это так здорово! — Чонин ловко схватил старшего за запястье и потянул в сторону лестницы. — Идём, мне нужен напарник для игры в приставку! — А где родители? — парень повиновался, едва успев подхватить сумку. — Отец и дядя ещё на работе, а матушка и тётушка отправились по магазинам, — поднявшись по лестнице и пройдя пару метров, младший широко распахнул дверь комнаты, заводя в неё Чана. — Твой отец обещал приготовить ягнёнка. В спальне мальчишки было на удивление чисто, все вещи убраны по своим местам, кровать идеально заправлена, а на рабочем столе почти эстетический порядок. Из аккуратного, светлого интерьера выбивался только телевизор с поставленной на паузу игрой, приставка, брошенная на край ковра перед кроватью и вазочка с виноградом и черри, стоявшая там же. — Мне нужно отнести сумку в комнату и переодеться, — Чан мягко высвободил руку и кивнул в сторону гостевой спальни, находившейся напротив. — Ты можешь остаться ночевать здесь, — Чонин широко развёл руки в сторону, как бы разрешая Чану расположиться, — тогда мы сможем поиграть в приставку и после ужина. — Здоровый сон очень важен, Чонин, — покачал головой парень, — тем более в твоём возрасте. — От сна я быстрее не вырасту, — фыркнул младший. — Да и ты сам, кажется, не знаешь что это такое, — парень прищурился. — Когда ты гостил у нас три месяца назад, я не мог уснуть из-за того, что ты всю ночь бродил по дому. — Ах, простите, господин Кан Чонин, мне жаль, что я причинил вам неудобства, — Чан мягко рассмеялся и в шутку поклонился парню. — Я всё же займу гостевую комнату, если вы не против. Уверяю, это не займёт много времени. — Ладно, так и быть, — с напущенной важностью, младший вздёрнул нос, — но поторопитесь, — он погрозил парню пальцем и, уперевшись коленом в матрас, тут же плюхнулся на живот, подбирая с пола приставку, возвращаясь к игре. Чан усмехнулся, и вышел в коридор, пройдя к соседней двери. Устроив сумку у подготовленной для него кровати, парень быстро переоделся в спортивные штаны и лёгкую толстовку без капюшона, и вернулся к младшему. Чонин всё ещё лежал на животе, согнув ноги в коленях, полностью погружённый в игру, прогнувшись в спине и уперевшись локтями в край матраса. — Садись, — заметив его, мальчишка коротко кивнул, — нужно пройти миссию до того, как вернутся родители. Чан улыбнулся и опустился на ковёр прислоняясь спиной к кровати и присоединился к парню, подумав о том, как же хорошо быть нормальным ребёнком и не беспокоиться о чём-то серьёзнее миссии в игре. Чонин, был очень хорош, тонкие пальцы ловко жали нужные комбинации кнопок, заставляя персонажа игры совершать невероятные трюки, а вот Чан, особо не вникая в суть миссии, просто жал на всё подряд, то и дело вынуждая мальчишку запускать уровень снова и снова из-за своей неуклюжести. — Разве нандо не учат драться? — возмутился Чонин после очередной игровой смерти своего напарника в лице Чана. — Почему ты такой неповоротливый? — мальчишка надул губы и пихнул сидящего рядом, ещё раз возобновляя уровень. — Это ведь просто игра, — рассмеялся Бан Чан, не сильно пихая парня плечом в руку и, найдя это забавным, отложил джойстик и переместился на колени, закрывая собой экран. — Хочешь, чтобы я показал тебе настоящие приёмы? — Крис, отойди! — мальчишка вытянул шею и заёрзал, стараясь увидеть, что происходит в игре. Старший поднялся, вернув экран в поле зрения, и тут же навалился на Чонина сверху, лишь немного удерживая свой вес на руках, чтобы не раздавить парня. — Кри-ис! — сдавленно протянул тот, принимаясь брыкаться, стараясь не сильно отвлекаться от экрана. Но Чану игра давно уже стала не интересна, а вот доставать Чонина, стремящегося отделаться от него и при этом продолжить миссию, оказалось куда веселее. Перенеся вес тела на колени, парень принялся щекотать мальчишку, который до последнего ёрзал и извивался под ним. — Я хочу пройти уровень! Крис! Ну, пожалуйста! — миссия снова была провалена, а Чонин, уже лежащий на спине, отчаянно старался защитить бока и живот от щекотки. — Ты не пройдёшь! — пародируя персонажа фильма пробасил старший, смеясь, ловя чужие запястья и прижимая их к матрасу над головой. — Попался, — губы парня растянулись в победной улыбке. Чонин вдруг вздрогнул, густо покраснел и, шумно сглотнув, отвёл глаза. — Всё хорошо? — Чан, испугавшись, что мог причинить ему боль, ослабил хватку и взволнованно оглядел парня. — Д-да, — Чонин тут же, одёрнул футболу и повернулся на бок, выбираясь из-под старшего, — просто… Эм… Из-за тебя, я опять провалил уровень, — парень коротко обернулся чтобы не сильно пихнуть Чана кулаком в плечо. — Это всего лишь игра, — старший, смеясь, перехватил его руку и подтянул к себе, обхватывая хрупкую фигуру руками, обнимая со спины и удобно устраивая голову на плече. — Она останется с тобой, а я уеду уже завтра вечером, — он уткнулся носом в изгиб шеи, — удели мне немного своего времени, Инни, — капризно протянул он. — Уедешь так скоро? — мальчишка замер, когда руки старшего обвили талию. — Завтра меня ждёт последний экзамен, — Чан вздохнул, укладываясь ухом на плечо. — Волнуешься? — Чонин чуть повернул к нему лицо, стараясь скрыть дрожь в теле. — Не знаю, — нахмурился тот. — Я просто не уверен, что достоин занять место Бан Чана… — А я думаю, что ты самый лучший кандидат, — младший улыбнулся, — я ещё не ученик Академии, но аппа рассказывал мне о Великих Мастерах и, когда речь зашла о Бан Чане, я сразу подумал о тебе, — мальчишка кивнул. — Думаю, ты очень похож на него. — Правда? — Чан вскинул брови, всё ещё лежа головой на его плече. — Чем это? — Ну, ты ведь умеешь превращаться в волка, разве нет? — хитро прищурился парень. — Ещё как! — Чан рассмеялся и, в шутку, укусил его в шею. Чонин крупно вздрогнул, не сдержав голос, тут же накрыв губы ладонью и покраснев до кончиков ушей. — Прости, Инни! — Чан испуганно отпустил его, отсаживаясь назад. — Я не думал, что так сильно… — Всё в порядке, — мальчишка рывком поднялся, — мне… Мне не больно, — он схватил вазочку с виноградом и, держа её чуть ниже края футболки, направился к выходу, стараясь не поворачиваться к Чану, — просто… Я-я вспомнил, что не вымыл виноград. — Ты точно не можешь задержаться? — Чонин сонно тёр глаза, переминаясь с ноги на ногу, игнорируя широкий ворот чужой футболки, сползший с плеча. — Сейчас же праздники, неужели не все отмечают Новый год? — Прости, малыш, — Чан собирал вещи в сумку. — Я теперь агент и у меня есть долг перед страной. — Это опасное задание? — парень нахмурился, ловя сонными глазами отблески новогодней гирлянды, освещавшей комнату. — Ты ведь знаешь, что я не могу тебе рассказать, — Чан усмехнулся, бросив на мальчишку короткий взгляд. — Конечно, — Чонин надул губы, прислонившись боком к косяку двери. — Это ведь, наверняка, супер-тайна? — Не хочешь вернуть мою футболку? — вместо ответа усмехнулся агент, окинув взглядом хрупкую фигуру в дверном проёме. — Она останется у меня в заложниках, — младший недовольно закатил глаза. Чан улыбнулся, покачав головой и застегнул молнию на сумке. Руки замерли, вцепившись в замок, и парень шумно сглотнул, чувствуя, как к горлу подступает нервная тошнота. — Всё в порядке? — мальчишка скользнул взглядом по лицу старшего, обеспокоенно выпрямившись. — Это первое серьёзное задание, мне нужно подготовиться и показать всё, на что я способен, но… — он нервно закусил губу, устремив хмурый взгляд куда-то в стену. — Мне очень страшно, Чонин. — Крис, — парень осторожно подошёл ближе и сжал тонкими пальцами напряжённое запястье, чувствуя дрожь старшего, — ты со всем справишься. Мальчишка несмело поднял его руку и прижался щекой к ладони, нежно ластясь, прикрывая глаза, устроив тёплые пальцы на запястье и огрубевших костяшках. — Я верю в тебя больше всех, — в распахнутых глазах отразились тёплые огоньки гирлянды. — Ты слишком милый, — Крис мягко улыбнулся и, не сумев сдержать чувств, сгрёб парня в охапку, утыкаясь носом в макушку. — Спасибо, малыш. Чонин неловко заёрзал и, мягко отстранившись, вытащил что-то из кармана, тут же смущаясь и переминаясь с ноги на ногу. — У меня для тебя есть подарок. Чан заинтересованно склонил голову, скользнув руками по плечам. — Вот, — Чонин поднял на раскрытых ладонях фигурку оригами. Чёрный волк с поднятой лапой был сложен почти профессионально: ни одного лишнего изгиба, ни единого неаккуратного залома. — Ого, — Чан принял подарок и изумлённо повертел в руках, — у тебя просто талант! — Раз уж ты не знаешь, когда снова приедешь к нам в гости, я решил, что могу подарить его заранее, — Чонин смущённо улыбнулся, качнув головой в сторону, скидывая с глаз отросшую чёлку. Старший ещё раз осмотрел оригами, немного подумав, вложил его в нагрудный карман рубашки, коротко похлопав по нему ладонью. — У меня тоже кое-что есть для тебя, — парень потянулся к боковому карману сумки, достав небольшую коробочку. — Откроешь сейчас или подождёшь до праздника? — он игриво потряс футляром, хитро прищурившись. — Сейчас! — Чонин радостно принял вещь, коротко покрутил в руках и, получив одобрительный кивок, нетерпеливо снял белую ленту и открыл бархатную коробку, скрывавшую внутри простое серебряное кольцо с гравировкой. — Нравится? — Чан взволнованно глянул на подарок и перевёл взгляд на лицо парня. — Очень, — выдохнул Чонин, осторожно достав кольцо, всматриваясь в короткое английское слово. — Я не знал какой у тебя размер, так что выбирал наугад, — признался парень, неловко потерев шею. — Когда я увидел надпись, подумал, что она тебе подойдёт. — Это ведь значит «остаться»? — уточнил мальчишка, сравнивая размер кольца и собственные пальцы. — У этого слова много значений в зависимости от контекста, — кивнул Чан, наблюдая за тем, как Чонин определяется на каком пальце будет его носить, — держаться, жить… Ждать… Младший надел кольцо на указательный палец и замер, очень медленно подняв голову. — Звучит так, как будто ты прощаешься со мной, — брови нахмурились, а недовольный взгляд впился в лицо старшего. — Я не знаю, что будет со мной дальше, — Чан отвёл взгляд в сторону и нервно сглотнул. — Работа агента не сравнится с тренировками… Я не знаю, когда снова приеду к вам в гости и… Приеду ли вообще когда-нибудь, — горло засаднило. — Не говори так, — Чонин сжал кулаки, пронзая старшего влажным испуганным взглядом. — Ты обязательно ещё приедешь к нам! Ты придёшь на мой выпускной из школы, проводишь меня на первое занятие в Академии Хваран и будешь отмечать с нами все праздники до тех пор, пока не станешь очень-очень старым, — слёзы душили парня, превращая голос в надрывный торопливый шёпот. — Инни… — Чан отвёл взгляд, не зная, как объяснить мальчишке, что с того момента, как он стал агентом, безопасная жизнь обычного человека для него невозможна. — Пообещай мне! — Чонин шагнул ближе, укладывая руки на грудь парня, умоляюще глядя снизу вверх. — Обещаю, — вздохнул Чан, мягко накрыв его руку пальцами, находя прохладную полоску металла. — Я проведу с тобой столько времени, сколько мне позволят, — он осторожно поднял его руку за запястье и оставил короткий поцелуй на кольце с надписью «stay», которое отразило свет гирлянды, став символом данного старшим обещания. — Мне жаль, что мы собрались здесь по такому грустному поводу, — закрыв дверь машины Крис вежливо поклонился отцу. — Это часть нашей жизни, — тот печально опустил глаза, похлопав его по плечу. — Кан Минсок был моим другом и другом нашей семьи много лет. После того, как я отправился в Австралию, он поддерживал меня, и, даже когда мы оба создали свои семьи, всегда оставался мне верным другом. Может он не был рядом со мной физически, но никогда не обрывал связи и, спустя двадцать лет, принял меня в своём доме так же тепло, как прежде, будто все эти годы разлуки не существовали. — Он был прекрасным человеком, — кивнул Чан, вновь вспомнив, как ещё в раннем детстве отец рассказывал ему о своём друге из далёкой Кореи, который в последствии всегда был рад Крису, как родному. — После всего, что он сделал для меня и для нашей семьи, мы обязаны почтить его память и проводить в последний путь. Чан понимающе кивнул и, оправив пиджак, направился ко входу в траурный зал, украшенный цветами. — Кто это? — Крис коротко выглянул из очереди людей, пришедших проститься с Минсоком, и удивлённо уставился на парня, стоявшего рядом со вдовой и пожилыми родителями. — Прошло два года, а ты уже успел забыть как выглядит Чонин? — удивился отец. — Мне казалось вы были достаточно близки. Лицо Чана вытянулось. Он помнил хрупкого мальчишку с широкой, милой улыбкой, с вечными синяками на коленках и с писклявым голосом, но вот высокого парня с холодным покрасневшим взглядом, тонкой бледной кожей и изящной фигурой видел впервые. Когда подошла очередь, они с отцом возложили цветы к фотографии с чёрной лентой и по очереди приблизились к родственникам усопшего. — Я сожалею, Джаин, — на глазах мужчины навернулись слёзы, он низко поклонился женщине, которая, услышав дрожь в его голосе, тут же прикрыла губы платком, содрогаясь в беззвучных рыданиях. — Чонин? — позвал он, но парень только вежливо поклонился в ответ, не поднимая покрасневших глаз от пола. Отец прошёл к пожилой паре и выразил им свои соболезнования, а Чан, перейдя на его место, поклонился вдове и тяжело шагнул к младшему, остановившись перед ним и заметно нервничая, не зная что сказать. — Я искренне соболезную… Малыш, — наконец произнёс он, ощущая болезненно тяжёлый стук собственного сердца. Воспалённый взгляд дрогнул и медленно поднялся вверх до лица. Слёзы заскользили по щекам, плотно сжатые губы задрожали и скривились, сдаваясь натиску горя, которое парень отчаянно сдерживал от чужих глаз. Чан, вопреки обычаям, шагнул ближе и крепко обнял парня, который тут же схватился за его плечи и зарыдал навзрыд, уткнувшись носом в шею. — Боже мой, — старший успокаивающе гладил его по тёмной макушке, чувствуя, что сам готов заплакать. — Когда же ты успел так вырасти? Я даже не могу обнять тебя, как раньше, — болезненный шёпот колол горло. — Крис, — коротко позвал его отец, утерев со щеки влажную дорожку, — нам пора идти. Нужно помочь семье Минока с… — его голос дрогнул и мужчина шумно набрал воздуха в грудь, стараясь сдержаться. — Малыш, — Чан осторожно отстранил парня и, прижав ладонь к щеке вытер слезы, нежно огладив кожу, — мы поговорим вечером, а сейчас ты должен быть сильным. Чонин кивнул, снова сжав губы, утёр глаза рукавом пиджака и втянув воздух носом вернул себе сдержанное выражение лица, хоть влажные глаза и выдавали всю глубину его боли, проводив Чана до тех пор, пока он не скрылся на лестнице. Вечером того же дня две семьи собрались за столом за траурным ужином. Вдова никак не могла успокоиться, по привычке поворачивая голову к пустому месту за столом, чтобы обратиться к мужу. Мать Чана, не выдержав скорбного состояния подруги, села рядом с ней и позволила женщине спрятать лицо на своём плече, успокаивающе гладя по голове и шепча обнадёживающие слова. Отец Криса произнёс речь и пообещал помогать семье друга всеми силами. Чан поблагодарил усопшего за всё, что он делал в земной жизни и пожелал ему лёгкого пути к перерождению. Чонин же был единственным, кто весь вечер сидел молча. Парень не отрывал мрачного взгляда от стола, не притрагивался к еде, только нервно сжимая кулаки, и, как только представилась возможность, скрылся на втором этаже. Когда родители Криса, вдова и родители Минсока отправились в сад, чтобы помолиться, зажечь благовония и провести ритуалы, призванные помочь умершему пройти загробный путь, Чан отправился наверх, понимая, что нужен сейчас совершенно в другом месте. — Чонин? — старший постучал и тут же открыл дверь. Комнату слабо освещала настольная лампа, бросая широкие мрачные тени на стены спальни, а парень лежал спиной ко входу, подтянув ноги к груди и беззащитно обняв себя за плечо. Пиджак с чёрной траурной повязкой на рукаве валялся на ковре у кровати. Чан осторожно закрыл дверь изнутри и, вздохнув, поднял его, аккуратно отряхивая и вешая на спинку стула. — Ты ведь не спишь, — ослабив свой галстук, парень подкатал рукава рубашки и опустился на край кровати рядом с парнем, аккуратно огладив плечо ладонью. — Почему так произошло? — слёзы безостановочно катились по бледным щекам и оставались глубоко в подушке мокрым следом. — Это наказание за что-то? — Нет, Чонин, — Крис мягко убрал с горячего лица прядь волос, и принялся гладить по влажной от слёз щеке, утирая солёные дорожки. — Это часть жизненного пути. Никто не знает, когда этот путь завершится и начнётся следующий. Время пришло и твой отец отправился в новую жизнь. — Но он ещё нужен мне в этой! — младший весь сжался и беззвучно зарыдал, пряча лицо в дрожащих ладонях. На глазах Криса навернулись слёзы, он легко перебрался через парня и лёг рядом, изо всех сил прижимая его к себе, зарывшись носом в макушку, пахнущую траурными благовониями. — Чонин, я не смогу заменить тебе отца, но я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя и защитить, — искренние чувства заполнили грудь жгучим теплом. — Я буду рядом столько, сколько смогу. Прости, что оставил тебя. Больше этого не повторится. Я сдержу своё обещание. Крис обнимал его достаточно долго, чтобы дать почувствовать, что все слова были искренними, и он намерен выполнить то, о чём говорил прежде и о чём сказал сейчас. Немного успокоившись, младший зашевелился под сильными руками и, смущённо пряча опухшие от слёз глаза, повернулся лицом к агенту, устраивая голову на его плече, доверчиво прижимаясь ближе, цепляясь пальцами за ткань рубашки на груди. Чан нежно улыбнулся, чувствуя, как в уголках собственных глаз собирается влага от беззащитной хрупкости подросшего парня, и осторожно накрыл ладонью его пальцы, ощутив прохладу металла. — Ты ещё носишь его? — агент осторожно поднял руку за запястье, глядя на полоску серебра с гравировкой, обхватившую безымянный палец. — Оно стало немного мало, — Чонин потянул ладонь вниз, высвобождая из чужих рук, тут же скользнув ей под подушку. — Кольцо не изменилось, это ты подрос, малыш, — старший улыбнулся, но заметив отсутствующий взгляд Чонина, осторожно убрал с его лба чёлку, мягко огладив кожу. — О чём ты думаешь? — Отец не заслужил такой смерти, — в голосе не было ни одной эмоции. — Неужели никто из прохожих не мог ему помочь? — Сердечный приступ всегда случается внезапно, — Чан прижал его ближе и, устроив ладонь на голове, мягко гладил взъерошенные волосы. — В таких ситуациях люди часто теряются и просто не знают, как помочь. В школах всех учат оказанию первой помощи, но когда дело доходит до реальной ситуации, страх, зачастую, берёт верх. — Это не справедливо, — голос сорвался на высокие плаксивые ноты. — Знаю, — Чан вздохнул, — вот почему традиции Хваран так важны. Нам преподают не только культуру, историю, манеры и философию… Студенты академии учатся быть готовыми к любой опасности, уметь трезво мыслить в экстренных ситуациях, не терять рассудок, не уступать контроль страху, вести за собой тех, кто слабее и помогать тем, кому возможно помочь. — Не так давно на занятиях нам предложили выбрать курс, который станет специальностью по окончанию академии, — Чонин чуть приподнял голову, глядя на Чана воспалёнными глазами. — Я не был уверен, и думал попробовать свои силы в литературе… — Это хорошее направление, — Чан кивнул, — корейская литература сейчас хорошо развивается. Ты вполне можешь стать писателем или драматургом. — Нет, — отрезал парень, — я выберу медицину, — в голосе звучала непреклонная уверенность принятого решения. — Я хочу быть уверен, что могу спасти дорогих мне людей, — темный взгляд дрожал, устремившись в глаза старшего. — Это благородное решение, — агент кивнул, и довернулся на спину, а Чонин вернул голову на его плечо, тут же прикрывая глаза, устраиваясь рядом и прижимаясь теснее. Чан удобнее обнял парня, успокаивающе оглаживая плечо согнутой рукой, и устремил взгляд в потолок, задумчиво хмурясь, обдумывая возможные последствия решения Чонина. Так они и уснули. — Чан! Откуда ты здесь? — запыхавшийся парень остановился перед ступенями галереи, упираясь руками в колени, и, приподняв мокрое от пота лицо к которому влажно липли тёмные пряди, смотрел на старшего. — У меня были дела, — приветственно улыбнулся Крис, подходя ближе к ступеням с галереи. — Заместитель Директора Хваран посещает академию поздно ночью, — Чонин выпрямился и откинул с лица волосы, вздымая обнажённую грудь с каждым глубоким вздохом. — Это подозрительно, — он хитро прищурился. Внимательный взгляд старшего скользнул по телу, и парень, заметив его, поставил руки на пояс тренировочных штанов, предоставляя лучший обзор внезапно потемневшим глазам. — Тренировки не прошли даром, — Чан нервно сглотнул и растянул губы в одобрительной улыбке, ощущая, как кровь хлынула к голове при виде подтянутого тела. — Ты в отличной форме, — агент изо всех сил старался сохранить тон голоса ровным. — Тренер говорит, что я делаю успехи, — Чонин легко взбежал по ступеням, остановившись чуть ниже заместителя. — Вот, — он согнул руку, демонстрируя точёные мышцы и, прежде чем агент опомнился, положил его ладонь на разогретый тренировкой бицепс. — Ещё немного и ты станешь больше меня, — рассмеялся Чан не сводя взгляда с острого изящного плеча, слишком жадно и долго ощупывая пальцами чужую руку. — Возможно, — Чонин чуть наклонил голову и нарочито-медленно поднялся на один уровень с агентом, оказываясь так близко, что Чан ощутил жар, исходящий от его тела. — Зато я точно знаю, что уже выше тебя, хён, — тёмный взгляд скользнул на губы и резко поднялся обратно. Чана захлестнуло горячей волной, а рука, сжимавшая планшет, машинально переместилась вперёд, закрывая то, что находилось ниже ремня. — Чонин, вернись к пробежке! — из потемневшего сада донёсся мужской голос. — Уже иду, тренер! — коротко отозвался парень, обернувшись. Чан шумно вдохнул, с трудом отведя взгляд в сторону от изящно изогнувшейся шеи и острой линии челюсти. — Мне нужно идти, — Чонин снова повернулся к нему и не смог сдержать хищной улыбки, заметив покрасневшие уши заместителя, — я бы обнял тебя, — горячий оценивающий взгляд скользнул вниз по фигуре старшего, задержался на планшете, скрывающем пах, и вернулся к лицу, — но я слишком горячий и потный, не хочу портить твой костюм, — лисий взгляд был полон тёмного удовольствия. — Конечно, — сдержанно кивнул Чан, сжимая планшет второй ладонью, коротко убедившись, что постыдная выпуклость на брюках надёжно прикрыта. — До встречи, хён, — мило улыбнувшись, Чонин кивнул и спустился с лестницы, нарочно задержавшись на месте и показательно размяв спину, давая заместителю возможность полюбоваться тренированными мышцами, перекатывающимися под кожей. — О! Ты ведь придёшь на мою выпускную церемонию в следующем месяце? — младший коротко обернулся, удостоверившись, что Чан всё ещё смотрит на него. Заместитель несколько раз кивнул, получив в ответ обворожительную улыбку. Чонин помахал ему и возобновил пробежку, быстро растворяясь в темноте сада. — Твою мать, — горячо выдохнул агент, приподняв планшет, оценивая размер своей новой проблемы. — Сдурел?! — Чан поперхнулся чаем и ошарашено уставился на младшего, неверяще хлопая глазами. Он заехал в гости всего на час, чтобы узнать результаты финальных экзаменов, а вместо обмена новостями получил удар под дых. — Ты обещал не кричать, — закатил глаза парень, отодвинув чашку и отклонившись назад. — Я ведь не знал что ты собираешься мне сообщить! — новость о том, что Чонин стал нандо, выбила почву из-под ног. — А что на это сказала тётушка? — Что это великая честь, — улыбнулся парень, натянув на пальцы рукава кофты. — Попросить твоего наставничества было её идеей, между прочим, — он пожал плечами и скучающим взглядом стал изучать навесной шкаф. — Значит, лично ты не планировал сообщать мне об этом? — нахмурился старший, раздражённо ослабив галстук. — Хотел сделать сюрприз, — парень довольно улыбнулся, склонив голову. — Знаешь куда иди с такими сюрпризами? — фыркнул Чан. — К тебе на коленки? — наивно похлопав глазами, Чонин состроил милейшую мордашку. — Вот же мелкий… — Чан закатил глаза, сжав лежащие на столешнице руки в кулаки. — Хён, — изящная рука с серебряным кольцом на мизинце накрыла его костяшки, — я уже выбрал свой путь и пройду его с твоей поддержкой или без, — наклонившись ближе, парень мягко обхватил пальцами его кулак. — Когда же ты успел так вырасти? — Чан закатил глаза и, не в силах сдержать чувств, прижал ладонь к щеке младшего, глядя на него со всей возможной нежностью. — Задолго до того, как ты успел это заметить, — парень чуть повернул голову и оставил в ладони мягкий поцелуй, тут же хитро глядя в глаза. Тело дёрнулось, горячее чувство растеклось в грудной клетке, опускаясь ниже. — Кхм, что ж, — Чан отдёрнул руку, неловко покашлял в кулак, и поднялся, оправляя жилетку, — раз ты уже всё решил, я поддержу тебя. В академию сообщу завтра перед началом занятий. — Спасибо, хён! — парень радостно бросился ему на шею, обвивая руками. — Я уже не могу дождаться наших индивидуальных занятий, — эта фраза, произнесённая лукавым шёпотом прямо в ухо, рассыпалась на множество ярких образов в голове и осела тянущим жаром между бёдер, заставив Чана нервно сглотнуть и напрячь руки, с трудом сдерживая желание, сжать пальцы чуть выше бёдер младшего. — Так и будешь злобно молчать до конца дня? — вздохнул Чан, закрыв за собой дверь комнаты. — Конечно нет, — фыркнул Чонин, раздражённо опустившись в кресло и, отвернув лицо от старшего, сложил руки на груди. — Хорошо, — кивнул Чан, расстегнув пиджак и сев на диван напротив него. — Тогда приступим. Последний экзамен на место в агентстве всегда содержит в себе… — Почему ты поручил уроки соблазнения Хёнджину? — парень полностью проигнорировал слова наставника, метнув в него злой взгляд. — Потому что так было лучше для тебя, — Чан знал, что рано или поздно этот разговор состоится, — в мои компетенции не входит искусство соблазнения, Чонин. — Звучит убедительно, — кивнул младший, — но мы оба знаем, что причина не в этом, — обиженный взгляд прожигал в старшем дыру. — Верно… — Чан наклонился ближе, принимая решение, которое обдумывал всю ночь. — И, думаю, нам пора это обсудить. Чонин вздрогнул и неловко сел прямее, нервно сжав руки в замок, бросая обеспокоенные взгляды на наставника. — Я вижу, что не безразличен тебе, Чонин, — сердце таранило грудную клетку, протестуя тому, что собирался озвучить агент, — ты взрослый парень, осознающий свои желания и потребности, но, я вижу тебя иначе, — короткий взгляд наткнулся на взволнованный блеск глаз напротив и опустился в пол. — Для меня ты всегда был и остаёшься младшим братом, которого я пообещал защищать. — Ясно, — поджав губы, кивнул Чонин, сглотнув тягучий ком разочарования. — Я готов помочь тебе и поделиться опытом, всегда буду твоей поддержкой, каким бы не был результат отбора, но твои чувства ко мне… — Чан тяжело сглотнул, до боли сцепив пальцы и понизив голос. — Я не могу ответить взаимностью. Глухой приговор звенел в ушах обоих, пронзая грудную клетку отчаяньем. — Ты ведь знаешь, что я изучал психологию? — внезапно спокойный голос прервал молчание, а изящная бровь коротко дернулась. — Не вижу связи с тем, что мы обсуждаем, — Чан покачал головой и откинулся на спинку дивана, чувствуя, как начал нервничать от мысли, что Чонин уловил его ложь. — А я вижу, — кивнул парень поднимаясь и угрожающе подходя ближе. — Всё, что ты сказал звучит убедительно, — он остановился прямо перед Чаном, глядя сверху вниз. — Но сможешь ли ты повторить это ещё раз с такой же уверенностью? — Чонин, — Крис отвёл глаза и устало вздохнул, — я здесь, чтобы помочь тебе, рассказать о реалиях заданий, поделиться опытом… — Не нужен мне твой опыт, — Чонин резко вдавил его плечи в спинку дивана и упёрся коленом в сидение рядом с бедром. — И плевать я хотел на реалии работы агентом, — парень источал опасную ауру и остро впивался взглядом в лицо старшего. — Чонин, этот бой ты не выиграешь, — Чан напрягся, едва сдерживаясь от резких движений и инстинкта выбраться из западни. — Я не собираюсь драться с тобой, — он все ещё угрожающе нависал сверху, впиваясь пальцами в напрягшиеся плечи. — Я хочу чтобы ты ещё раз повторил, что чувствуешь ко мне. — Я не могу ответить взаимностью на твои чувства, — раздражённо произнёс Чан, не глядя на парня. Тонкие пальцы ослабли, мягко скользнули по плечу и сжали подбородок. Чонин медленно опустил тело, усаживаясь на чужие бёдра, сохраняя спокойное выражение лица, и чуть приподнял голову заместителя, подавшись ближе, глядя прямо в глаза. — Повтори ещё раз, — властно произнёс младший, — только на этот раз не отводи взгляд. Чан почувствовал, что теряет опору, растворяясь в тёмном омуте его глаз. — Я не… — тяжёлый шумный вздох и нервное сглатывание. — Я не могу… — Чонин вопросительно поднял брови, разомкнув тонкие губы. — Не могу! — Чан сдался, опустив голову и прикрыв глаза, перестав отрицать очевидную ложь, озвученную ранее. — Мне жаль, что ты вынужден врать себе и другим, — взгляд смягчился. — Я понимаю, почему ты сделал это… Завтра я стану агентом и начну работать, — не смотря на то, что отбор ещё не состоялся, Чонин явно был уверен в своём назначении, — я не хочу ставить тебя в неловкое положение и согласен стать просто коллегами, — пальцы, сжимавшие подбородок смягчились и снова опустились на плечо. — Но, прошу тебя, прежде, чем мы навсегда станем чужими, — взгляд скользнул на губы наставника, — я хочу узнать… Чонин, мелко дрожа всем телом, осторожно подался ближе, и коротко, будто спрашивая разрешения, коснулся губ Чана, тут же отстранившись, давая старшему время принять решение. Крис потерял всю свою выдержку. Он мечтал об этом поцелуе несколько последних лет и сейчас, прежде чем навсегда потерять Чонина, разрешил себе окунуть их обоих в единственную возможную близость. Чан сам подался вперёд, мягко обнимая парня за талию, укладывая вторую руку на затылок и зарываясь в волосах, даря младшему всю свою нежность, выражая годами копившиеся чувства. От нежных, чувственных прикосновений кружилась голова, тело плавилось, а измученные ожиданием сердца счастливо рвались друг к другу навстречу. Чонин отстранился первым, уперевшись рукой в грудную клетку Чана, едва сдерживая слёзы и дрожь. — Спасибо, Крис, — опустив взгляд произнёс он, — больше я тебя не побеспокою, — парень рывком поднялся и широким шагом покинул комнату, больше не в силах сдерживать рвущие душу чувства. — Заместитель, вы хотели меня видеть? — Чонин осторожно заглянул в кабинет. — Да! — Чан едва не вскочил с места, подбросив тело вверх, но сдержавшись в последний момент, плавно опустился обратно. — Да, хотел… Парень закрыл за собой дверь и подошёл ближе к столу. В свой первый день в качестве агента Хваран Чонин стойко держал слово, ведя себя с Чаном вежливо и отстранённо, будто они и правда были чужими. — Мне поручают задание? — агент посмотрел на Чана, но его взгляд был пустым и коротким. — Нет, — Чан покачал головой и поднялся сперва подойдя ближе, набрав воздуха в грудь чтобы что-то сказать, а затем, резко выдохнув, принялся ходить по кабинету, нервно потирая лоб. — В таком случае, что вам нужно, заместитель Чан? — Чонин отстранённо наблюдал за метаниями старшего, заложив руки за спину и держа ровную осанку. — Я… Эм… — Крис приложил все силы чтобы собрать разбегающиеся мысли. — Я люблю тебя, — выпалил он, рвано шагнув к парню, но, почти тут, же замер на месте, боясь приблизиться, — я был уверен, что справлюсь с этим, но я не могу. — Мне лучше уйти, пока вы не сделали глупость, — младший агент покачал головой и направился к выходу, успев даже приоткрыть дверь. — Нет, Чонин! — рявкнул Чан, одним прыжком оказавшись рядом и, с силой захлопнув дверь, упёрся в неё рукой, тяжело дыша, замерев в паре сантиметров от чужого плеча. — Так будет лучше для нас обоих, — не поворачиваясь глухо произнёс агент, ещё держась за ручку. — Не делай себе больно, Крис. — Больно?! — парень рывком развернул Чонина к себе лицом, упираясь руками в дверь по обеим сторонам от головы. — Мне больно видеть, как тот, кого я люблю, становится чужим по моей же глупости! Чонин испуганно смотрел на него, вжавшись спиной в дверь кабинета. — Я никогда ещё так не сожалел о своём решении! Мысль, что я не имею права прикоснуться к тебе — убивает! Я не могу позволить тебе уйти! — Чан был зол, разгорячён и возбуждён, он подался ближе, понижая голос до проникновенного шёпота, метаясь отчаянным взглядом от глаз парня до его приоткрытых губ. — К чёрту правила и ответственность, к чёрту все страхи, если ты не будешь со мной, я не проживу настолько долго, чтобы когда-нибудь разлюбить тебя! — Ты не должен так говорить, — испуганно выдохнул Чонин, глядя в обезумевшие глаза. — Это не честно… — Но это правда, — Чан разочарованно покачал головой, стукнув ладонью по двери. — Я понял, что люблю тебя так сильно, что никогда не смогу отпустить… — взгляд скользнул на приоткрытые губы, рука машинально потянулась к щеке младшего. — Инни… Чонин вжал голову в плечи, уставившись на него, неосознанно отклонившись в сторону. — Прости… — увидев страх в распахнутых глазах младшего, заместитель опустил руку и, оттолкнувшись от двери, медленно выпрямился, озлобленно оправив пиджак. — Вы можете быть свободны, агент, — привычный официальный тон голоса, сквозил разочарованием, а влажный блеск глаз выдавал всю глубину отчаянья. Раздался щелчок замка. Неожиданно-сильные руки Чонина схватились за ткань рубашки и притянули заместителя ближе. Парень впился в его губы и прижался всем телом, жадно обвивая шею, крупно вздрогнув и несдержанно застонав в чужие губы, когда Чан жёстко прижал его к спиной к двери, устроив колено между дрожащих бёдер, целуя жарко и глубоко, без слов давая понять всю силу своих чувств.