***
– Сяо-Вэй сильно подрос. Когда я привык держать ребенка на руках, стало гораздо легче о нём заботиться. – Ты прекрасно справляешься с ролью родителя. Я всегда думал, что единственная моя семья — это Шэнь Цинцю, поэтому даже не задумывался о том, что когда-нибудь, я тоже смогу завести свою семью Я не мог закрыть глаза на это маленькое чудо, которое привлекало мои глаза и наполняло мое сердце. – Сяо-Вэю нравится сидеть с А-Юанем? Ребенок моргнул, глядя на Императора. Ло Бингэ очень повеселила такая реакция и он ткнул Сянь Вэй в щеку указательным пальцем. То, как он нежно смотрел на этого ребёнка, вызвало у меня очень необычное чувство. «Помни А-Юань». В этот момент голос брата зазвучал в моей голове. «Никогда не сострадай императору». Даже в ночь перед первой встречей с Императором брат промыл мне мозги. Всегда быть начеку в Императорском дворце. Из-за постоянной ненависти брата, который долгое время воспитывал меня, Император казался мне поначалу человеком безобразным и опасным; но сейчас его появление передо мной смущало меня. «Не глупи, А-Юань. Влюбленные часто ведут себя лучше, чем кто-либо другой на свете, перед своими возлюбленными.» Возможно, это произошло потому, что я увидел облик такого внимательного и искреннего Императора. Я пытался стереть свою жалость к Ло Бингэ. – Мой брат сегодня собирается в гости. – Действительно? Мои глаза расширились при известии о приезде Шэнь Цинцю. Прошло около пяти месяцев с тех пор, как я видел его в последний раз. – А вообще, он должен был прийти сюда раньше. Совсем не поздравил А-Юаня с нашей помолвкой. Я знаю, почему он не смог. Должно быть, был занят с маркизой на медовом месяце. Вскоре после ухода императора появился Шэнь Цинцю. Мне пришлось скрыть свою горечь и достойно поприветствовать брата. – Добро пожаловать, брат. – Давненько не виделись, А-Юань. – Я очень тосковал по тебе. – О, только не показывайте таких чувств перед вашим величеством. Он расстроится. С тихим смехом, он по-прежнему оставался дружелюбным и красивым человеком. Максимально подавив свои дрожащие эмоции, я последовал за ним и тоже постарался тихо рассмеяться. – А-Юань. До нашей с тобой цели осталось совсем немного. Я почувствовал знакомую руку, гладящую мои волосы. – Ты ведь сможешь? Голос, коснувшийся моих ушей, был таким родным, но слова, звучавшие из него были так жестоки. – Если это для брата... При его прикосновении я коротко вздохнул. – Совсем скоро я снова посещу тебя. И к этому времени Император должен быть слаб. Я старался слушать внимательно, но с каждым последующим предложением биение моего сердца ускорялось. – Возьми это. До боли прижав мою руку, он вложил туда маленький флакончик с сомнительной жидкостью. – На протяжении девяти дней, Император должен принимать эту отраву. Пропустишь хоть день - и всё к чему мы шли все эти года пойдёт крахом. На последнем слове я перестал дышать. С самого начала мне стоило прислушаться к словам брата и не сострадать Императору. Возможно, тогда мне было бы легче. Моё продолжительное молчание Шэнь Цинцю принял за согласие. Кончики его пальцев, медленно опустившиеся вдоль линии моего лица, нежно легли мне на плечи. – Спасибо, за все твои жертвы, ради меня и... Взгляд Шэнь Цинцю упал чуть ниже моей шеи. – ...Почему ты не надел кулон, который я прислал? Коснувшись моей пустующей шеи, брат ждал. Я колебался и уклонялся от ответа. Бесцветный бриллиант, который Шэнь Цинцю прислал в качестве поздравления, сам по себе многого стоил, но мне было очень неудобно носить его и нянчиться с ребенком, поэтому я снял его, решив не носить. Но я знаю, что все причины прозвучат для него лишь как оправдания. – Пока я тебя не видел… Он отступил на шаг от меня, слегка нахмурившись. – У тебя появилась привычка не слушаться меня? – Совсем нет! Я замахал руками и настойчиво настаивал, но Шэнь Цинцю только вздохнул один раз. Я чувствую колющую несправедливость внутри. – Сделый всё, как я сказал. – Я попытаюсь. – Нет, тебе не стоит пытаться, ты должен это сделать. Время уже поджимает. — добавил Шэнь Цинцю с короткой улыбкой, и я наклонил голову в вопросительном жесте. – Все дворяне императрицы, включая эрцгерцога, отвернули головы от императора. После того, как вы помолвились, конфликт между императором и дворянами усугубился. Я понятия не имел обо всём этом. Император, который приходил ко мне, всегда улыбался с расслабленным лицом, как будто у него не было никаких забот. Он похлопал меня по лицу и соблазнительно улыбнулся. – Уже скоро, будет самое лучшее время, чтобы скинуть Императора с трона.***
Тогда я стал каждый вечер делать чай с травами для Императора. Ло Бингэ выглядел счастливым. – Тебе правда не сложно каждый вечер заваривать для нас чай? Я лишь отмахнулся. Это ведь я знаю, что у него большие проблемы, но делаю вид, что не подозреваю. Императору не стоило беспокоиться. И через девять дней после этого, к двору подъехала карета с эмблемой герцога. Мое сердце сильно колотилось от знания будущих событий. — Ты так волнуешься из-за встречи с братом, А-Юань? Вместо ответа я тихо улыбнулся, а император рассмеялся мне вслед. Этот глупый мужчина, сидевший рядом и все время пялящийся на меня, сегодня будет поднесён моему***
Когда я снова пришел в себя, я открыл глаза уже в своей комнате, в поместье Шэнь. Несмотря на то, что меня не было целый год, осматривая комнату, я не заметил никаких изменений. Пульсация. Во всём теле ощущалась глубокая боль. Когда я передвинул свое тяжелое тело и встал перед зеркалом, я увидел белую повязку, обернутую вокруг моего таза. Красная кровь, медленно вытекая, причиняла боль. Но боль была не только от неё, но и от знания, кто именно поднял руку. Шэнь Цинцю вошел в комнату со скрипом открывающейся двери. Я тупо уставился на него. — Ты уже встал? — Что случилось с его превосходительством? Первое что мне хотелось узнать, что случилось с Ло Бингэ. – Император сейчас заперт в темнице поместья Шэнэй, но не волнуйся, он скоро умрет. Его голос был измождённым. Видимо, не только мне сложно далась эта ночь. – Почему ты делаешь такое лицо? Он подошел ко мне и протянул руку. Прохладные кончики пальцев нежно схватили меня за подбородок, холодные глаза, пронзив меня изнутри, уставились на меня. – Просто это всё кажется немного странным... – Ты чувствуешь себя странно? Его лоб нахмурился, как будто он был расстроен. — Ты пожалел Императора? – ... – Наивный А-Юань, я неоднократно говорил тебе не сострадать императору, но в конце концов ты ему сочувствуешь. – Это не так. Это было определенно не из сочувствия. В мире было слишком много жалких людей, чтобы сочувствовать лишь императору. Но брат, похоже, мне не поверил, из его губ вырвался вздох. Он редко смотрел на меня неулыбающимися глазами. Кончики его пальцев прошлись по забинтованной части моего тела, озноб и мурашки прошлись по коже табуном. – А-Юань, скажи мне честно, ты ведь не давал тот яд Императору? Я посмотрел на брата, как на немого человека. Последовал второй вздох. Шэнь Цинцю сильно сжал висок, как будто у него болела голова. Каким-то образом я почувствовал, что сделал что-то не так, поэтому мое тело сжалось само по себе. – Шэнь Юань. Брат позвал меня по имени и поднял мою склоненную голову. – Я надеюсь, что это была твоя первая и последняя ошибка. Слабая улыбка осталась на его лице, но чувство тревоги никуда не ушло. Из-за его внезапного приближения, его лоб коснулся моего лба и кончик носа соприкасался с ним. – Забудь обо всём, что произошло, теперь ты снова дома. Каждый раз, когда он говорил, горячее дыхание щекотало мое лицо. Слушая его нежный голос, я думал, что теперь действительно все кончено.