Семейные ценности Эрика Леншерра

Если бы лет пятнадцать назад Эрику кто-то сказал, что он в будущем сможет вертеть на хую мнение любого в штате Нью-Йорк, он скорее всего покрутил бы у виска и забыл сказанное на следующее утро. Если бы лет пятнадцать назад ему сказали, что он станет состоятельным медиа-магнатом, держащим в руках крупную компанию по производству контента, он бы рассмеялся такому идиоту в лицо. Разве мог он себе представить, что в его руках окажется загибающаяся контора, которую он не просто поднимет со дна безвестности, но и создаст огромную империю, передавив на корню всех мелких и не очень конкурентов в данной сфере? Эрику такое и близко не снилось. Он был выходцем из семьи эмигрантов немецкого происхождения и на своей шкуре оценил шовинизм американского общества. Представления о равных возможностях в стране, победившей расизм и дискриминацию, очень быстро улетучились, порождая тоску и разочарование. Отец Эрика слишком быстро сдался и вернулся на родину, несмотря на желание жены остаться вопреки тяготам и нищете. Мать тянула его изо всех сил, порой отказывая себе в необходимом, лишь бы ее мальчик не выглядел хуже сверстников, и Эрик это ценил и старался не разочаровывать ее. Все резко изменилось, когда ему было пятнадцать, и его уставшая, но все еще красивая мать повстречала мужчину, который изменил ее жизнь в лучшую сторону, а вот жизнь Эрика резко пошла по пизде. Нельзя сказать, что Себастиан был совсем конченным. Он многое дал Эрику, в первую очередь научил его тому, что значит быть мужчиной, а не «сопливой тряпкой, держащейся за мамкину юбку», но его методы воспитания пасынка оставляли желать лучшего, и знания о том, что такое жизнь, в Эрика частенько вбивали кулаком. Эрик не мог сам себе ответить на вопрос, почему он ничего не говорил матери. Скорее всего, жалел ее и считал, что она наконец заслужила отдохнуть от работы и стать обычной домохозяйкой, а не тягловой лошадью. Терпения Эрику хватило ненадолго, и в восемнадцать он, свалив из дома отчима, начал взрослую по его меркам жизнь. Взрослая жизнь оказалась не таким уж и приключением: Эрик менял работы, ночевал где придется и плыл по течению, не имея никаких планов. Так он провел около трех лет, и в итоге вернулся к семье, ощущая себя полным ничтожеством. Он не знал, что ему делать дальше и у кого просить совета, так что получив ритуальную пощечину от матери за то, что почти не звонил, он все-таки решил пойти в колледж. О том, что за три месяца до возвращения домой он умудрился настрогать случайной пассии ребенка, Эрик не знал. Он повстречал миловидную девушку на вечеринке своего случайного приятеля и ничего с ней не планировал. Она была в городе проездом в гостях у родственников, и все выглядело, как милая летняя интрижка для них обоих. Проведя вместе несколько недель и натрахавшись по обоюдному согласию и без обязательств, они разошлись, не обещая друг другу звонить. Как говорится, «переспали и забыли». «Переспали и забыли» теперь глядело на него тёмными глазищами и было ростом около 5,58 футов, доходя макушкой ему почти до плеча. Сказать, что Эрик от таких новостей был в шоке — не сказать ничего! Он был взрослым мужчиной тридцати восьми лет, бизнесменом, у него были романы разной степени продолжительности и серьезности, и наличие детей в его жизненные приоритеты не входило. Он, мать вашу, даже не мог понять, от кого конкретно приблудился этот мальчишка! Всего два слова в графе «отец» и вуаля! Эрик Леншерр обладатель права на отцовство, хотя даже вспомнить не может, с кем так неудачно переспал! Изначально он отнесся к новости о ребенке с юмором, решив, что очередная шлюха залетела не пойми от кого и решила спихнуть высерка на богача, у которого отсосала разок под столом в ночном клубе. Смеяться Эрик перестал после того, как отцовство решили установить в судебном порядке, ибо сотрудница системы опеки и попечительства оказалась слишком дотошной и выступающей за семейные ценности. Причины, по которым он мог претендовать на полную опеку над мальчишкой, выяснились сразу, как он приехал. Его новоявленный сын никому не был нужен и, судя по тому, как из-за расходов на похороны срались родственники безвременно почившей матери Питера, сам Питер был не желанным ребенком изначально. Эрик не был сентиментальным или особо жалостливым, но это был его сын, а Эрик не привык отдавать своё. В данном деле мнение Питера мало кого волновало, а уж Эрик его спрашивать точно не собирался.