***
Дорога в новый дом была еще хуже, чем Питер себе представлял. Кто вообще летает из одного штата в другой на бизнес-джете? Питер, никогда не летавший на самолете, был в ужасе и предвкушении. — Тебя не укачивает в самолете? Хочу быть готовым к тому, обрыгаешься ты или нет. И ремень из брюк вытащи, — произнес Эрик, выталкивая Питера вперед из дома, куда они заехали, чтобы тот собрал вещи. — Причем здесь мой ремень? — При том, чтобы ты не вздумал вздернуться на нем в самолетном толчке! Не хочу доплачивать экипажу за то, что они будут отмывать салон после тебя. Питер поджал губы и, молча вытащив ремень из шлевок, кинул его в багажник арендованной Эриком машины. — Умничка! Какой послушный мальчик, — хмыкнул Эрик, поставив сумку в багажник, рядом со своим чемоданом, — и лицо попроще сделай, а то выглядишь, будто я тебя похищаю. — Я стараюсь! У меня вообще-то мама умерла… — Какая трагедия! Мы с моим банковским счетом потрясены до глубины души! Усаживай свою задницу в машину, и я велел тебе сделать лицо попроще! Не беси меня, Питер! Я плохо спал, и кофе в отеле был просто отвратительный! — Эрик начинал раздражаться все больше. Питер молча сел в машину и приготовился к худшей поездке в своей жизни.Глава 2.
23 августа 2023 г. в 12:10
Похороны прошли отвратительно. Земля под ногами чавкала, превращая газон в неприглядное месиво, огромные лилии на крышке гроба побило при транспортировке, и выглядели они откровенно неприглядно, как и пафосный катафалк со всем этим ритуальным убранством. Прощание прошло в небольшой церкви, рядом с кладбищем, церемонию особо не затягивали из-за того, что никто не хотел торчать на промозглом холоде во время самого погребения. Когда Питер подошел к гробу, в котором неестественно бледная лежала его мать, у него подкосились ноги. Он был готов к тому, что увидит труп, но одно дело быть готовым, а совсем другое увидеть! Питер резко отшатнулся и будто только сейчас осознал, что она мертва. На него нахлынула такая волна ужаса и паники, что он попятился к выходу и выскочил на улицу, даже не слыша, что ему кричат вслед. Он стоял, оперевшись на стену, и задыхался. Ему в прямом смысле не хватало воздуха, и казалось, что он сейчас в обморок упадет.
В чувство его привела чужая рука, резко развернувшая его за плечо. Питер уставился невидящим взглядом на незнакомца, и его щеку обожгло от пощечины. Мужчина, ударивший его, стоял склонившись, обдавая его запахом дорогого парфюма и сигарет.
— Очухался? Сейчас мы зайдем внутрь, ты подойдешь к гробу и простишься с усопшей. Ты будешь стоять на церемонии погребения и положишь цветы на гроб. И не вздумай упасть в обморок! Я тебя поддержу! Идем со мной!
Питер чувствовал стальную хватку на своем предплечье и с трудом переставлял ноги, плелся еле-еле не в силах даже говорить. Его буквально подтащили к гробу, и он пустым взглядом смотрел на женщину, которая просто не могла быть его матерью! Он все время ощущал руку, сжимающую его предплечье и заставляющую его стоять ровно, хотя едва держался на ногах. Мужчина сжимал его руку так сильно, что Питер был уверен в синяках на следующий день. Его так же подтащили к опускающемуся в яму гробу, и он окаменевшей рукой наконец смог отпустить цветы, которые шлёпнулись тусклыми палками на крышку. Тут его ноги отказали окончательно, а в глазах резко потемнело. Последней связной мыслью было то, что сейчас и его следом прикопают.
Прикапывать его не пришлось. Очнулся Питер не в своей кровати и не в своей комнате. Голова гудела, тело было какое-то ватное. Он лежал на невероятно удобной кровати, на какой в жизни никогда не спал, свет был приглушенный и были слышны чьи-то голоса.
Питер откинулся на подушку и провел рукой по лицу. Последнее, что он помнил — это церковь и мертвенно-бледное лицо его матери. Он почувствовал, как снова загудела голова и попытался успокоиться. Все было не так плохо: он не останется с родственниками матери, не поедет в интернат или приют, его отец обязательно о нем позаботится. Наверное, это он помог ему на похоронах, иначе кому еще могло быть до него дело? Питер прикрыл глаза ладонью, стараясь дышать ровно и не впадать в долбаную панику от происходящего. Он прислушался, чтобы уловить разговор, по ощущениям — из соседней комнаты, куда вела приоткрытая дверь.
— …у меня теперь щенок будет в доме, придётся повременить с вечеринками. Нет, не собака. Да, то самое дело, из-за которого я поехал хрен знает куда…
Питер заметно напрягся от услышанного и нервно сглотнул.
— …нет, я никого не убил! Прикопал кое-кого. Оказывается, это дорогое удовольствие, так что решишь сдохнуть — открой заранее счет на похоронные расходы. Ха-ха нет, никакого криминала, я с этим завязал! Я вернусь завтра, уже взял билеты на утро…
Питеру стало совсем не по себе. Он осознавал, что ни черта не знает о мужчине, который приволок его сюда и… где он вообще? Это отель или дом? Питер с трудом сел на кровати, обнаружив свои босые ноги и отсутствие ремня в брюках.
— …Надеюсь, что мне не придётся этого делать. Не самый удобный для меня вариант, но я не вижу другого законного решения проблемы… Нет, я не стану это обсуждать. Когда я вернусь, все тебе расскажу. Мне пора…
Питер услышал, как незнакомец закончил разговор и, судя по стуку, кинул телефон на стол. Он все ещё сидел на краю кровати, не понимая, что ему делать и как себя вести.
— Доброе утро, спящая красавица! Как самочувствие? — Питер едва не подпрыгнул от неожиданности. Он не заметил за своими мыслями, когда мужчина оказался напротив него.
Питер поднял взгляд и уставился на него. Слова застряли в горле, и он не мог издать и звука. Он просто пялился на отца, пытаясь хотя бы дышать.
— Я очень сильно надеюсь на то, что ты умеешь разговаривать, и что ты не дурачок, Питер! Хотя, судя по твоим родственничкам, я бы не был так в тебе уверен…
— Я умею разговаривать, и я не дурак! — хрипло отозвался Питер, в упор глядя на мужчину.
— Ну надо же, голос прорезался! Ты мне все время так глазки строил, что я решил, ты или немой, или придурочный, — рассмеялся тот и облокотился на подоконник. — Меня зовут Эрик Леншерр, фамилия пишется с двумя «р», чтобы ты знал, как тебе теперь заполнять документы и прочие бумаги. Я — твой биологический отец. Твоя мать не была достаточно умной, чтобы сделать аборт, и теперь мне придется расхлебывать последствия. Я знать не знал о твоем существовании, и не узнал бы, но обстоятельства против тебя! Тебе придётся жить со мной до твоего совершеннолетия, и я постараюсь сделать все, чтобы ты до этого момента дожил, — на последней фразе Эрик так улыбнулся Питеру, что у того желудок прилип к спине.
Эрик, видя такую реакцию мальчика, внезапно расхохотался.
— Да я пошутил! У твоего папаши специфический юмор! Итак, Питер… Ну и дурацкое у тебя имя! Сменить не хочешь? Я могу устроить, — Эрик вытащил зажигалку и портсигар, намереваясь закурить.
— Нет, спасибо, — тихо ответил Питер, — я могу задать вопрос?
— Подумай над ним хорошо, — ответил Эрик, закуривая.
— Почему вы решили меня забрать? Вы могли бы оставить меня или… отказаться, — так же тихо спросил Питер, пялясь куда-то на длинные ноги Эрика, которые он скрестил, стоя напротив.
— У меня есть некоторые принципы, которые не позволяют мне отказываться от того, что может принадлежать мне. Несмотря на то, что я с трудом могу вспомнить твою мамашу, ты — мой. Такой ответ тебя устраивает?
— Я не вещь…
— По тому, как о тебе отзывались твои родственники, я бы на эту тему поспорил. Насколько долго ты был готов терпеть к себе отношение, как к дерьму? Не смущает тебя тот факт, что никого из них в рот не ебал вопрос долгов твоей матери? — усмехнулся Эрик, выдыхая дым куда-то в сторону и стряхивая пепел прямо на пол.
Питер знатно обалдел от того, насколько грязно выругался при нем его отец. Эрик, видя это, хмыкнул и снова затянулся.
— Что? Непривычно, что с тобой разговаривают по-взрослому? Привыкай. Я не школьный учитель. Так вот, Питер, я — не самый ужасный вариант для тебя и, повторю в последний раз, ты — мой. Мне насрать на то, какое мнение ты имеешь на этот счет. Ты поедешь со мной, ты будешь жить в моем доме, слушаться меня и делать то, что от тебя требуется.
— И что от меня требуется? — начиная злиться от непонимания происходящего, спросил Питер.
Эрик оттолкнулся от подоконника и подошел к Питеру. Тот резко поднялся и оказался на расстоянии шага от отца.
Эрик снова жутковато улыбнулся и, склонившись к парню, почти прошептал ему на ухо:
— От тебя требуется быть хорошим мальчиком и не мешаться у меня под ногами. Иначе я тебя закопаю на заднем дворе, и никто ничего не узнает, или я всем скажу, что ты был засранцем и сбежал от меня. Как думаешь, мне поверят?
Питер нервно дернулся и отшатнулся назад, приземлился задницей на край кровати и неловко сполз вниз к ногам мужчины. Эрик снова засмеялся и грубоватым движением вплел пальцы в спутанные локоны сына:
— Впечатлительный ты какой! Если я захочу от тебя избавиться, то запихну в мешок и утоплю в бассейне, как щенка! Кстати, у меня в доме есть бассейн. Тебе понравится.