Семейные ценности Эрика Леншерра

После фразы Эрика «делай, что хочешь», Питера понесло: он все же убедил себя купить что-то приличное из одежды, чтобы угодить отцу, и был доволен собой, расхаживая в примерочной. В тот же вечер Эрик оценил его «взрослые» покупки фразой: «Ты похож на мальчика из частной школы, которого дрючит местный священник», на что Питер психанул и молча вышел из кабинета отца, по дороге пытаясь стянуть с себя кашемировый пуловер вместе с рубашкой. С него довольно. Он старался! Ко всему прочему, Питеру было скучно. В родном городе у него были какие-никакие друзья и одноклассники, а в Нью-Йорке он сидел целыми днями один, только и занимался тем, что жрал, бегал на беговой дорожке в подвале дома и сидел в телефоне. Ему нечего было написать друзьям, которые постоянно спрашивали его о том, как ему большой город и собирается ли он поехать тусить. Несмотря на юный возраст, Питер безмерно гордился своим умением, накидавшись за вечер каким-нибудь дешёвым, подростковым пойлом, оставаться в мало-мальски трезвом виде. Он не был популярным в школе, но умел понравиться девчонкам, и его часто приглашали на вечеринки. Он уже две недели жил в доме отца и надеялся, что Эрик куда-нибудь его с собой возьмет. Судя по тем фото, что Питер нарыл в интернете, его отец был светским львом и любителем женщин. Особенно ему нравилось фото в окружении «зайчиков Плейбой» — выглядел Эрик просто невероятно! Питеру попала вожжа под хвост узнать про этот снимок однажды вечером, на что Эрик долго смеялся и спросил, не хочет ли Питер такие же ушки, как у тех девочек с фото? Как же Питер пожалел о том, что вообще спросил об этом у отца! С того злопамятного вечера к нему намертво приклеилось «Питер-зайка» и «дорогуша». К слову, он крайне редко заставал отца дома. Эрик действительно оказался занятым работой человеком, который в приоритеты ставит бизнес, а не семью. В конечном итоге Питер начал шерстить те места в городе, куда его пустят, не спрашивая ID-карту. Оказалось его много куда могут пустить с деньгами отца, невзирая на его возраст. Нужно было лишь каким-то образом взять тачку, которую он присмотрел в гараже. Дело было за малым: убедиться в том, что отец дома не появится, найти ключи от машины и попасть в гараж мимо охраны. В его планах было покататься на понтовой машине, потусоваться и, если повезет — найти себе девчонку. Питер был на 100% уверен в своём плане и ничто не предвещало беды. Ничто, кроме охраны, доложившей «боссу» о том, что его сын уехал на чёрной Шевроле Камаро, с трудом вписавшись в поворот на выезде. Питер об этом не знал и был до визга счастлив погонять на такой машине, после неповоротливого «Пежо» и, тем-более, после старого «Форда» матери. Единственное место, куда бы его пустили без проблем, называлось «Lavo». Описание в гиде по ночному Нью-Йорку обещало классную музыку, много молодёжи и красивых девушек, которых специально приглашали в этот клуб для развлечения гостей. Питер очень надеялся, что пройдёт охрану, прикинувшись восемнадцатилетним, или получит там же пиздюлей и вызов полиции. На его счастье он каким-то образом затерся на входе и спокойно сумел пройти охрану, даже не прибегая к заготовленной речи на случай вопросов. Питер, никогда не тусовавшийся в подобных заведениях, был в восторге. В ещё большем восторге он был от количества полуголых девиц на квадратный метр танцпола. Решив сначала накатить чего-нибудь спиртного, Леншерр-младший двинулся к бару. — Сынок! Я даже спрашивать не буду, есть ли тебе двадцать один! — перекрикивал музыку бармен, — хочешь, колы налью? — Колу я и дома могу попить! Как насчет я оплачу двойную стоимость? — ответил Питер, помахивая золотой картой отца. — Тройную! И я тебе делаю Лонг Айленд?! — отозвался бармен. — Идёт! — Питер тешил себя мыслью, что Эрик не узнает об этом маленьком приключении, если очень сильно не захочет. — Посмотри, какая куколка у бара! Я видела у него «Американ Голд»! Я тебе отвечаю! Стефани! — одна из девушек кричала в ухо своей подруге, вцепившись ей в локоть. — Да ему на лицо лет пятнадцать! С ума что ли сошла?! Я на такое не подписываюсь! — возмутилась Стефани, дергая рукой. — Вот именно! Его надолго не хватит, а деньги твои будут! Тебе с ним даже трахаться не придётся. Посмотри на него! На лице написано, что он хорошо, если хотя бы за жопу кого поддержал! Давай, не тупи! Вечер — днище полное! Он — лёгкие деньги. Сколько скажешь — столько и заплатит. Иди! — понукала её подруга, толкая вперёд. Стефани, пересилив себя и натянув самую приветливую из своих улыбок, двинулась к намеченной жертве. Питер, до этого имевший дело только со своими ровесницами, потерял дар речи от того, какая девушка к нему подошла. Он, решив выпендриваться до конца, угостил её всем, что она попросила, и очень удивился, когда она предложила поехать «к нему». Он сидел с ней всего час, в его крови играли гормоны и алкоголь, а она сама предлагала себя! — Только я не работаю за идею, малыш! Понимаешь? — многозначительно поглаживая его по бедру, произнесла девушка. — Да, — хрипло отозвался Питер, — сколько? — Полтора косаря, и я тебе такое сделаю — до конца жизни помнить будешь! — ответил она, отпивая «Кристалл» прямо с горла бутылки, — ты на машине? Питер кивнул и на нетвердых ногах взял девушку за руку и повёл на выход. Стефани была удивлена, насколько пьяным выглядел мальчишка в клубе и насколько аккуратно он вёл машину, практически не вихляя по трассе. Весь путь её не покидало ощущение, что она уже была в салоне этой машины, и ей чудился запах знакомого одеколона. — Стой, стой, стой!!! Останови машину! — заорала Стефани, вцепившись в руку Питера. — Ты чего?! — парень уставился на нее ошарашено. — Ты меня куда привез, мать твою?! — прошипела она, разглядывая дом из машины. — Ты же сказала, что мы поедем ко мне? Я здесь живу! — удивлённо ответил Питер, откровенно не понимая, что происходит. — Не напомнишь, как тебя зовут? — улыбаясь спросила Стефани. — Питер. Питер Леншерр. — Что? — лицо у девушки вытянулось, а улыбка тут же сошла на нет. — Леншерр? — Да. Меня зовут Питер Леншерр. — А… Скажи-ка мне, милый, а Эрик Леншерр он тебе кто? — Мой отец… — Что?! Эрик Леншерр — твой отец?! Так, вечеринка отменяется, малыш! Я сейчас себе Убер вызову и поеду обратно! — в ужасе отозвалась Стефани, трясущимися руками набирая что-то в телефоне. — Да в чем дело? Мы договорились, я согласился заплатить… — Прости, дружок, но это не со мной! Я в прошлый раз после твоего папаши еле ноги до машины дотащила! Если ты весь пошёл в него, то извини, но я не резиновая! Ну нафиг! Нет уж! Прости ещё раз, дело не в тебе! — Стефани чмокнула Питера в губы, оставляя след от красной помады, и вышла из машины. Питер сидел в машине ничего не соображая, выпитый в клубе алкоголь внезапно дал ему в голову, и он откинулся назад на сидении, опустив стекло. Какого хрена она ушла? Причём здесь Эрик? Блять, нафиг он пил это игристое? Питер не помнил, как оказался в своей кровати, и вообще, как дошёл до дома. С утра его ждал стакан воды на тумбочке и таблетка аспирина. Не сказать, что у него никогда не было похмелья, но это утро было чем-то ужасным. — Проснись и пой, алкоголичка! — воскликнул Эрик, распахивая шторы в комнате. Питер жалобно застонал, залезая с головой под одеяло. — Как вечеринка? Понравилась? — Эрик кинул в стакан воды шипучую таблетку: — На вот, водички попей, легче станет. — Я, наверное, вырубился в машине… Не помню ничего… — простонал Питер из-под одеяла. — Хорошо, что ты вырубился возле дома, а не на шоссе. Не садись пьяным за руль! Ты ещё очень молодой, тебе может казаться, что ты не пьян, но градусы тебя догонят в любой момент. Можешь не тужиться с извинениями — это мой промах. Я должен был тебя куда-нибудь вывести, чтобы ты не закис здесь, — Эрик сел на край постели, запуская руку под одеяло в попытке вытащить оттуда Питера. Тот мучительно застонал, принимая вертикальное положение и пытаясь слабыми, трясущимися руками взять стакан. — Господи, ну ты и ужрался! — заржал Эрик, взял стакан и поднёс к губам сына, помогая напиться. — Я больше не буду… — хрипло произнес Питер, глядя на отца. — Каждый помирающий с бодуна клянется, что больше пить не станет, — засмеялся Эрик. — Мне из-за тебя девушка не дала… — Что, даже за деньги? Это прискорбно, сынок, — заржал Леншерр и потрепал сына по спутанным кудрям. — Надеюсь, в этом городе есть те, кого ты не трахал? — Ты, но я могу это исправить, — Эрик откровенно угорал. — Очень смешно, — угрюмо ответил Питер. — Никаких шуток, зайка. Обращайся! — ухмыльнулся ему Эрик и вышел из спальни.