***
Когда Армандо Диппет ворвался в зельеварню, то застал неприятную картину. Два полуживых и два трупа. По какой-то нелепой причине они разделились по половому признаку - девушки, без сомнения лишились жизни, а мужчины (один из которых одиннадцатилетний), едва дышали. - Пригласи Колумбуса, - скомандовал Диппет домовику, одному из тех, кто держал его кресло-паланкин. Домовик щёлкнул пальцами и исчез, что никак не повлияло на устойчивость кресла, лишившегося носильщика с одной из сторон. Домовик вернулся уже через минуту вместе с целителем и его ассистенткой Поппи Помфри. Диппета совершенно не удивило их одновременное появление, ведь они и не скрывали, что делят одну постель. Очевидно, домовик будил целителя и заодно потревожил его сожительницу и ученицу. - Сю, осмотри здесь всех и помоги по мере сил. Основное внимание удели Горацию, - почему так, Колумбус спрашивать не стал, и так ясно, что от взрослого можно узнать больше о произошедшем. Он кинулся к Слизнорту, а Поппи сначала осмотрела девушек, покачала головой, тяжело вздохнула, и только потом пошла к Тому Риддлу. Его она хорошо знала, ведь в первый месяц учёбы он практически не вылезал из медкрыла. Как ни странно, но парень был в сознании, и как только целительница к нему подошла, мальчишка открыл глаза и сел на пол. - Том, что тут произошло?! - завопила она, будто заранее обвиняя мальчика. - Мы ассистировали декану в варке зелья, - обессиленным голосом прохрипел мальчик. - Что за зелье? - вмешался Диппет, даже приподнявший голову со спинки кресла. - Профессор Слизнорт не рассказал. Я только бегал, подвал ингредиенты. Девушки готовили их, а профессор варил. - И что случилось? Взрыв? Отравление парами? Волшебный эффект? - Я не знаток, думаю, профессор лучше объяснит. - Он просто устал, - Сю Коломбус закончил осмотр и вынес вердикт. - Мальчик, судя по всему тоже. - Гораций в сознании? - вялый голос директора выражал нетерпение. - Думаю, часов пять-шесть не очнётся. - Мальчишка, почему вы выжили, а они нет? - раз главный свидетель не может отвечать, то вопрос задали Тому. Он хотел было представиться, но подумал, что ни к чему лишний раз произносить своё имя, особенно в привязке к неприятным происшествиям. Только вот он не догадывался, что все его имя знают и так. Не каждый первокурсник может похвастаться, что директор Диппет знает его. Правда, в данном случае это повод не для гордости, а для беспокойства. - Я стоял далеко, когда профессор поднял крышку, а они заглянули в котёл. Всё воздействие пришлось на крышку, она защитила профессора. - Нарушение правил при варке опасных зелий, - чему-то своему покивал директор и прикрыл свои водянистые глаза. - А что было дальше? - Профессор уничтожил зелье каким-то специальным зельеварским заклинанием. Я его не знаю. - Приоре инкантатем, - произнёс Колумбус, и Том очень захотел заиметь вторую палочку, ведь вокруг палочки Слизнорта латинскими буквами отобразились последние заклинания, использованные им. Далеко целитель не листал, так как последние оказались именно те, что упомянул парнишка. - Всё так, он слишком много раз применил его и потому получил истощение. Предметы с магией тяжело поддаются очистке и удалению. И на руках синяки, наверняка получил удар крышкой. Всё как и сказал мальчик. - Хорошо. Сю, Поппи, забирайте всех к себе. Пусть мальчишка поспит, завтра будет долгий день.***
День оказался не просто долгим, а превратился в неделю. Собственно все рождественские каникулы Том провёл в допросах и показаниях. Но он стойко гнул ту же линию, которую озвучил сразу, к тому же она не была неправдивой, хоть и не полной, от чего его не удалось уличить во лжи. Да никто и не пытался, ведь он всего лишь дитё. Но кто только не требовал рассказать историю снова и снова. И Том был вынужден делать это - кто он, а кто, например, глава аврората? Даже сам министр заходил, правда всего лишь поздоровался, разговаривать с магглорождённым первокурсником посчитал ниже своего достоинства. А вот разные следователи, целители, представители гильдии зельеваров, какие-то мрачные типы в маcках, назвавшиеся Смитами (ага, все однофамильцы и, наверное, Джоны) из Отдела тайн. А ещё комиссия от отдела образования... Самой тяжёлой оказалась встреча с родителями девушек, прорвавшихся к Тому не то по недосмотру авроров, не то силой подкупа их же. Сначала Том думал, что ему станет совестно смотреть им в глаза, но когда они хором (вошло человек семь-восемь, кто там брат, кто отец Том не понял) заорали о вселенской несправедливости, что вместо их деточек сдохнуть должен был грязнокровка, что его нужно выдать им на растерзание, ведь раз деточки погибли, то и ему жить незачем... И всё в этом роде. Любопытно, что ни один родственник не приблизился к нему ближе трёх ярдов, хотя тянули к нему руки. Как потом узнал парень, директор предполагал что-то подобное и наложил чары вокруг его койки. Да, всю неделю Том провёл в лазарете, как и Слизнорт. Но тому позволили уйти, как только он стал чувствовать себя лучше, а вот Тома решили изолировать от учеников. На каникулах их не много, но всё-таки пример родни показал, что сделано это было не зря. Как только Том вышел из палаты, то первое что услышал в коридоре: - Сдохни, грязнокровка! - только натренированное предчувствие помогло ему увернуться от атаки, которая выбила камни из стены крест-накрест. Хороший такой крест, размашистый и глубокий. Попади это в Тома, разделило бы на части. И его вернули в лазарет ещё на неделю, а того студента (Лестрейндж потом рассказал, что это дружок Санни) хотели исключить из Хогвартса, но он согласился на коррекцию памяти. Родители, чистокровные волшебники, продавили такой вариант. Тому осталось надеяться, что ему выскоблят воспоминания начисто, и на то, что он был единственным поклонником-неадекватом. Во время "второго срока" его навестил декан с неоднозначными новостями: - Поздравляю, Том. Ты первый студент, которого приняли в мой Клуб Слизней уже на первом курсе! - Гораций Слизнорт сиял широкой улыбкой. Он вообще был благодушно настроен к подопечному, после того как тот не рассказал подробностей варки зелья, позволив самому рассказать "правдивую" историю. Слизнорт был приятно удивлён, он не ожидал от одиннадцатилетнего такого благоразумия, всё-таки властей и взрослые боятся, а тут целую неделю мурыжили первачка. - Не совсем понимаю, профессор. Я слышал о вашем клубе, и мне очень лестно, но я ведь не просил делать ради меня исключения, - слегка растерялся Том. Слизнорт наколдовал чары приватности и только после этого пояснил: - Наш клуб - это прежде всего взаимопомощь между его членами. Ты знал, например, что мистер Саламандер, в своё время посещал наши собрания? - декан подмигнул мальчику, и тот понял намёк: - Благодарю, профессор. Надеюсь и я смогу принести пользу членам Клуба. - На иное я и не рассчитывал, - опять подмигнул главный слизень, но тут же помрачнел: - А что у тебя с Дамблдором, Том? - Да ничего, - растерялся парень. - Он приходил ко мне в приют, водил за покупками. И это все отношения с ним вне Хогвартса. Что-то случилось? - На педсовете он требовал исключить тебя и стереть память... Да не дёргайся, Диппет ему выговор сделал. Припомнил даже, что он уговорил всех профессоров снижать тебе оценку за колдовство левой рукой. Директор, кстати, отменил это приказом по школе. Равнозначность рук теперь внесена в школьные правила, так что, надеюсь, на нашем факультете появится ещё один ученик, закончивший год на одни "превосходно". - Постараюсь, сэр. А какие аргументы приводил Дамблдор за моё исключение? - не мог не полюбопытствовать Том. - Твоё присутствие подорвёт дисциплину, остальные школьники на тебя обозлятся так как нужно же чтобы хоть кто-то пострадал и всё в том же ключе... - Так обязанность декана следить за дисциплиной! Если он не может усмирить своих грифов... - первачок вдруг понял, с кем говорит и осёкся. Та самая нехарактерная импульсивность уже почти стала "родной". Слизнорт не обиделся, наоборот, гнусно хмыкнул: - Слово в слово речь директора. Дамблдор получил на орехи, заставил подтянуть дисциплину на гриффиндоре, и теперь снятые баллы с красных, если по дисциплинарным причинам, будут удваиваться. - А другие деканы? - На слизерине я провёл беседу, и Флинт обещал довдалбливать в самых несознательных, так что проблем не будет. Барсуки всегда были вялыми, да и с деканом Бири мы хорошо ладим. Герберт обещал проследить за порядком. С воронами могут быть проблемы, всё-таки одна девочка с их факультета, но директор был строг. И вообще они вместе действуют редко, наверное, уже и сам заметил. Да и главного смутьяна не то исключат, не то память поправят. - Это тот, который в меня проклятье швырнул? - Даааа... Кстати, я договорился с Галатеей... То есть с профессором Вилкост о дополнительных уроках для тебя. Том выпучил глаза: о таком счастье он не просил! - Чему ты удивляешься? Ты сирота и тебя родители не научат настоящей защите, понимаешь? Школьная программа, ты уже наверное понял, поверхностна. И в этом есть смысл, который ты в силу возраста пока не понимаешь, - Том мысленно посмеялся. - Так вот профессор Вилкост покажет тебе основы, которые твоим чистокровным друзьям рассказывают отцы. - Спасибо профессор! - на этот раз благодарность прозвучала искренне. - Члены Клуба Слизней помогают друг другу. Ты оказал услугу, тебе оказали услугу, - Слизнорт довольно улыбнулся, снял чары приватности и оставил Тома обдумывать новости. И гадливый Дамблдор оказался далеко не на первом месте. Главное, что Слизнорт улыбчивый и выспавшийся, довольный жизнью! И это на том фоне, что Том толком не спал уже почти неделю! Началось всё сразу после ритуала очистки крови, когда волшебникам открылся потусторонний мир. В голове Тома поселились голоса, которые иногда звали его на непонятном языке. Если он не знает, что за язык, то почему уверен, что это зов? А вот уверен и всё! Нет объяснения, но это не просто стоны или ворчание, не подслушанная беседа - голоса обращаются именно к нему, и кажется, что иногда в этих стонах он слышит своё имя. Волдеморт. Если сначала его это не очень беспокоило - случалось такое не часто и интенсивность не превышала разговор соседей по панельной многоэтажке за стенкой. Да, что-то говорят, но это привычно (!) и не тревожно. А вот после варки зелья стало гораздо хуже: теперь появились сны. Любой кошмар покажется детским праздником с клоунами и шариками после того, что видит Том, точнее, Волдеморт - именно так его зовут в тех снах. Это преддверие Царства Смерти, своего рода чистилище. Здесь души проходят подготовку и ждут своей очереди, а подготовка похожа на работу с ингредиентами для зельеварения. То ли из-за того, что Открытие Двери произошло в результате варки зелья, то ли разум простеца воспринимает эту часть волшебного мира как самую мерзкую. Может быть для каждого чистилище своё? Как бы то ни было, каждую ночь Том видит, очень реалистично, как души-призраки разделываются на ингредиенты, как с них сдирают кожу, выдавливают глаза, растирают в ступке, а потом подвешивают на крюках или раскладывают по баночкам, по полочкам. Дальше они никуда не идут, ждут своей очереди. И каждый раз он просыпается от одного и того же: потусторонний зельевар, антропоморфная, точнее, двуногая прямоходящая фигура, больше от человека в ней ничего нет, поворачивается к Тому-наблюдателю и "говорит" на чавкающем наречии: - Давно ждём, даже сменив имя дважды от нас не спрячешься. А потом к нему тянутся конечности-щупальца, конечности-клешни и даже что-то с пальцами, правда расположенными как лепестки ромашки, некоторые оканчиваются когтями-ножами, какие-то шильями, а есть и крючки для глаз, клещи для вырывания языков (это занятие у добродушного Слизнорта запомнилось Тому ярче других, даже глаза пикси добывать проще, чем выдирать языки у безобидных волшебных змеек). А потом Том просыпается. Сразу уснуть не удаётся, да и не хочется возвращаться в реалистичный кошмар. Какое-то время парень успокаивает себя тем, что это просто кошмар, что несуразно разделывать души по физическим признакам. Ну зачем душе глаза? Это элемент, бывшим полезным в телесной форме, для души просто часть образа. Логично же? Не могут души испытывать физических страданий! Вон, Почти Безголовый Ник, голову откидывает и не ойкает, наоборот, считает это весёлым. А потом до времени подъёма, Том планирует разговор с призраками замка, выбирая, кто охотнее расскажет о жизни после смерти, как вести беседу чтобы те сразу не послали его... И засыпает. Обычным, но коротким сном не успевающим вернуть телу и разуму бодрость.***
Галатея Вилкост вела дополнительные занятия по въевшейся привычке, почти так же как преподавала основной предмет - лениво и механически. Если спросить о ней мнение декана слизерина, тот выдаст в ответ целую оду её талантам как преподавателя, и дело тут вовсе не в его льстивой натуре. Просто он помнит её ещё по своим урокам, когда он сам был её учеником. А на нынешних занятиях он не присутствовал ни разу, поэтому его данные несколько устарели, как и профессор. Но всё-таки на дополнительных занятиях было немного получше. Если на основных уроках ЗОТИ трудно было сказать, кто зануднее - она или Катберт Бинс, призрак умеющий сделать самые захватывающие эпизоды истории самыми скучными, то вот на занятиях с первогодкой она немного изменила стиль преподавания. Скучно Тому не было. Было больно. (М)Учительница показывала мальчику заклинание, давала пару попыток попробовать, а потом начинала атаковать его жалящими заклинаниями до тех пор пока он не защитится или не контратакует только что разученной магией так, чтобы она похвалила. А это непростая задача! - Идиот! Это тебе не фонариков по болоту гонять! - ворчала она, с завидной скоростью посылая уколы один за другим. - Это заклинание надо использовать в связке со щитом! На тебе для памяти! - и ещё три раза Том подпрыгнул, получив болезненные наказания. - Профессор, позвольте отдышаться, у меня уже рука не двигается, - взмолился Том. - Думаешь я не знаю, что ты обеими руками орудуешь? Возьми палочку в другую руку! - Так вы не даёте времени перехватить! - А болтать у тебя есть время? Или ты невербально уже можешь эти заклинания делать? Три жала за ложь! - Ой! Ай! Ой-ой! А потом, весь израненный Том плёлся на отработки. Дамблдор настоял, раз не исключат, то хотя бы наказать мальчишку необходимо, чтобы снизить накал. Что он имел ввиду никто разбираться не стал и Тома высекли при всех, прямо в Большом Зале. Когда ему задрали мантию, то впечатлительные пуффендуйцы ахнули - вся спина Тома уже была исполосована ещё в приюте. А гриффиндорцы зашептались, что горбатого могила исправит, видимо он и до Хогвартса был ещё тем нарушителем спокойствия. Вороны злобно скалились и были довольны, и только слизеринцы посочувствовали парню - они историю варки знали лучше других и вообще не понимали, за что парень получает розги. Волшебные - раны от них заживают столько, сколько нужно палачу. Могут и никогда не зажить, если таков приговор. Но Том получил щадящий вариант, они затянулись сразу. Такие получали за нерадение к учёбе и выдавали их чуть ли не еженедельно, обычно в субботу. Стоит говорить, что как правило гриффиндорцам? И так понятно. - Том, ты последнее время особенно мрачен, - Лестрейндж решил порасспрашивать соседа по комнате. - Неужели не нравится говно за фестралами убирать? - Сэлвин как всегда в своём репертуаре, только бы ляпнуть какую гадость. Причём он это не со зла, просто натура такая. - Ха, мне рассказывали, что его Герберт черенком лопаты огрел, когда он заклинанием конюшни принялся чистить, - хохотнул Роули. - Было дело, - улыбнулся Том. - Как заорёт: "Это не говно, это ценные удобрения"! Мальчишеский смех развеял мрачность вечера. - Чего ржём, коняги? - в комнату вломился Мальсибер. Парни-первокурсники время от времени ходили друг к другу в гости, так что ему не удивились. - Да вот, Том делится тонкостями говнокопания, - Овулюс опять не удержался. - Смейтесь, смейтесь. Я все выходные навоз к теплицам таскал. Догадайтесь, чем вы будете заниматься на травологии на следующей неделе? - Фууу, - хором скривили носы парни. - Ага, - ухмыльнулся Том. - А чего ты радуешься, тебе тоже это предстоит! - Не, я с Бири договорился, он меня освободит. - Как это договорился? Разве так можно? - смесь восхищения и надежды послышалась в вопросе. - Можно, но я обещал не говорить за что мне такая милость, - Том сделал жест закрывающегося на молнию рта, но волшебные дети его не поняли. Да и простецы тридцатых годов вряд ли сообразили бы. У них-то пуговицы на куртках, а то и вовсе через голову надевают. На самом деле ничего сложного - Бири немного помешан на театре и около того, и Том подкинул ему идею организовать постановку. Не то чтобы профессор сам не думал об этом, но не решался сделать первый шаг. Том наплёл ему, что дети только и мечтают поставить какую-нибудь сказку Барда Биля. Вот тут-то профессор и предложил сделку: на его занятиях Том пишет сценарий, а оценку за него (за сценарий) получит как за травологию. Учиться разбираться в сортах говна Тому не хотелось, потому он согласился, не задумываясь. Пускай пуффендуйцы наощупь отличают драконий навоз от гномьего, могут даже в чай заваривать. Не Волдемортовское это дело! Кстати об имени. Директор Диппет его знает. Сразу после ритуала он несколько раз произносил его, и, естественно, Том об этом узнал из-за побочного эффекта заклинания очистки крови. К сожалению, контекст не передаётся, только "геолокация", и как узнал имя, и в каком контексте произнёс всуе - неясно. Из предположений - домовики пожаловались, ведь они как-то распределили вещи первого сентября в соответствии с именными шильдиками на чемоданах? Возможно, у них в головах что-то переклинило и директор сверился с какими-то волшебными списками. От этой мысли сердце Тома пропустило удар. Он пока не хотел раскрывать эту тайну. Как представит, что весь Хогвартс одновременно произносит его имя, становится дурно. Бррр.***
Прошло уже достаточно много времени с печальных событий, и они перестали быть темой номер один в интернате. Историю неудачной варки перестали обсуждать, вроде как она ушла в прошлое, оставшись лишь строчкой в истории школы. Той истории, которую пишут для избранных и никогда не включат в школьный учебник или рекламный буклет. Том как всегда поздно возвращался с отработок - ему назначили их до конца учёбного года. Не так уж и плохо, лучше чем ежедневная порка. Было и такое, правда "всего" на неделю - отличился один первокурсник-гриффиндорец "нерадением к учёбе". Кстати, помогло - не доходило через уши, вбили через жопу и частично спину. Великие педагоги эти волшебники, да. Том напевал весёленький мотивчик из прошлой жизни, желая разогнать страх, - путешествия во сне так и не покинули его. Он уже подошёл к повороту за которым начинается спуск в подземелье, как почувствовал направленное на себя внимание. "В спину что-то кинут, герои", - буднично отметил он. Такого давненько не случалось, мальчик быстро отвадил желающих (а они, конечно же были). Занятия с профессором ЗОТИ, в прошлом аврором, неплохо его прокачали. На его счастье, школьные неписанные правила не позволяли старшим нападать на младших, а малышня убедилась в непробиваемости "мерзкого слизня". А ведь это означало всегда одно и то же - проигравший очнётся в лазарете, если останется в сознании - то ещё хуже: будет стонать всю дорогу, пока подельники его (или её - такое даже чаще бывало, как же двух девушек угробил) туда тащат. Терять же сознание не стоило и по другой причине - Том придумал одну подленькую хохму: он брал палочку поверженного героя и наколдовывал ею что-нибудь из разряда "быть тебе поротым". Никакие аргументы вроде "это мы не проходили, это нам не задавали и вообще я только люмос могу" не прокатывали. Для волшебного следствия "приоре инкантатем" - могучий аргумент. Только в этот раз напали не сверстники, а старшаки. Воронов, похоже: пока они не вышли из темноты ниш, понять трудно. - Люмос, - точно вороны. Курс пятый-шестой. Санни как раз этого возраста. Была. Увещевать Том не собирался, просто наколдовал щит и вяло отступал к спуску в подземелье. Если там на слизеринца нападут вороны, то... Моргана знает, что будет, но точно ничего хорошего. Для рейвенкло. Так что там уже не достанут. Только парень просчитался - удар по затылку был быстрым и сильным. Без вской магии, как пишут криминалисты "тупым тяжёлым предметом". Очнулся он от того, что на него лилась волшебная вода, наколдованная палочкой. Может для кого-то она ничем не отличается от обычной, но Том разницу чувствовал всеми фибрами кожи, как кошка вибриссами. - Что слизень, очнулся? - голос оказался знакомым. Дружок Санни, Нелепый Билл. - Что, удивлён, морганов высерок? - незнакомый рейвенкловец с несуразно толстым черенком от метлы (понятно по характерной вытертости) дал знать, что он тоже поучаствовал. А ещё в темноте пустого класса остались две женские тени. - Чего ради меня позвали на вечеринку, - прохрипел Том? Тоже магия, есть такая, мешает произносить заклятия, но позволяет вести допрос. О таком Том только слышал, но почему-то сразу понял, что это она. - Иш ты, ещё и шуточки шутит! Ты, сучёныш, не понял в какой ситуации оказался? - Понял, конечно. Герои-выпускники поймали злодея-первокурсника для суда Линча... А, забейте, волшебнички, - про гражданскую войну в Северной Америке британские маги не знали, тогда здесь гоблинское восстание было. Не до глупостей. - Суда не будет, и так всё ясно. Ты виновен, - злобно оскалился любовничек. - А чего ты такой весёлый-то? Не думал, что тебя, потерявшего память использует в тёмную кто-то из троицы подельников? Ты ж ничего не помнишь! - Э, нет, сопля зелёная. Перед очисткой память сливают и запечатывают. На всякий случай. И отдают на хранение в семью, - ухмыльнулся подельник, предлагая додумать, что с ней потом стало. - И что, прям вот возьмёте и прикончите волшебника? - Ты свисти кому-нибудь другому, а мы навели справки. Ты хоть и со слизерина, но грязнокровка. Никто за тебя не заступится! Даже труп искать не станут, так всем удобнее. Жаль, что профессору Дамблдору не удалось выпереть тебя из школы, было бы ещё проще. А тут может даже расследование какое-то будет, - и засмеялся. - Ха-ха, - поддержала парня одна из девушек в тени. - А проведёт его мой отец. - Или мой дед, - подала голос и вторая. - А интересная у тебя палочка, - покрутил волшебный инструмент один из подростков, пробуя палочку на изгиб. - Даже не хрустит и не трещит. Интересно, а узлом её завязать можно? Эти действия приносили Тому страдания - после того, как он напоил палочку своей кровью, он не просто чувствовал родство с ней, она стала частью его. Если бы сейчас ломали палец, он чувствовал бы это даже менее болезненно, так как сейчас его бодрила не только боль физическая, но и стон на душевном уровне. А потом палочка начала кровоточить, и капли эти упали сидящему на парте парню на ногу, мгновенно сделав дыру и в ноге, и в парте. Девчонка среагировала быстро, наложила кровеостанавливающие чары, и заодно показалась из тени. Надо же! Староста воронов! - Мерзавец! - заверещал раненый и хотел было ударить Тома тем самым черенком от швабры, но его остановил магией главный зачинщик: - Убьёшь ещё! Будем делать как планировали, - он хлопнул по списку написанному на пергаменте. Методичность как у маньяков! Хотя, вороны и есть маньяки... учёбы. - Так, пункт "объяснить за что страдает" выполнен, - парень провёл пальцем по верхней строчке и она исчезла. Даже такое предусмотрели, следов не останется. - Тогда перейдём ко следующему, - "целительница" не стала уходить в тень и сейчас можно было разглядеть сходство с Санни. Вряд ли сёстры, но могут вполне оказаться кузинами или около того. - Нет, ребята. Не всё так просто, - Том резко вытянул руку и палочка, которую пострадавший брезгливо отшвырнул в угол заброшенного класса, прыгнула в ладонь. Это не чары и даже не что-то вроде детского колдовства. Впервые такую способность Том открыл в лавке Олливандеров и она никуда не исчезла. Происходило всё так же естественно, как пошевелить рукой или моргнуть. Не нужно как-то концентрироваться или особенно сильно желать, просто делай. Когда задумываешься, наоборот можно ошибиться в том же смысле как идя по лестнице начать думать о том, правильно ли ставишь ноги - обязательно споткнёшься! Вот Том и не думал и палочка точно разместилась руке самым удобным образом. Как он избавился от пут? Так его обездвижили не магией, а привязали обычной тряпкой, обрывком мантии, цветов слизерина, между прочим. Надо будет узнать, ни у кого не пропадала? А то окажется, что они ещё кого-то из змей подставить хотели. Надо бы посмотреть оставшийся список, там ещё две-трети листа осталось. В общем-то Том догадался, почему не зафиксировали магией. Готовили к волшебным пыткам. Отмена пыточного может отменить и связывающее. Сраные вороны-маньяки! Может ли первокурсник долго противостоять старшим? Шутите? Том на это и не рассчитывал, просто держал щит пока не начал чувствовать, что сил уже не остаётся. Он хоть и силён магически, но четверо старших, к тому же с факультета умников быстро вскроют его защиту. На дополнительных занятиях ему объяснили, что щиты созданные против боевых заклятий можно разрушить какой-нибудь бытовухой вроде завязывания шнурков, и, похоже, умники это знали. Швыряли не убойными заклятьями, а простенькими, продавливали щит. - На что рассчитываешь, клоп-вонючка? Лучше не дёргайся! - вопила староста. Уж не она ли босс этой шайки? Том понял, что щиты бесполезны и достал козырь из рукава: распространил ауру страха. - Знаем мы про твой трюк, сопляк! - злобно оскалился один из парней, вроде тот, который раненый. Не подействовало... - Ну, наконец-то! - ответил ему Том, за мгновение до того как дверь вышибли чем-то вроде бомбарды, но осколки не разлетелись, а так и остались висеть в виде облака. Так эффектно появились старшекурсники слизерина. Чего-то подобного ожидали, поэтому Слизнорт решил подстраховаться, зачаровав протеевыми чарами деревянный кругляшок. Если его сломать, то второй тоже ломается, такой вот вариант практического использования квантовой спутанности. Для шумового эффекта уже Том подвесил на него колокол. Небольшой, но звонкий. Всю нехитрую конструкцию он повесил в гостиной слизерина. Точнее, теперь уже там целая батарея таких штук с именами студентов - Том и сам не понял как придумал тревожную сигнализацию. - Так-так, воронята, - на лице Флинта играла садистская ухмылка. - Толпой обижаем слизеринцев? Нехорошо. - Тафт, отбери список, - шепнул Том, но опоздал - пергамент вспыхнул, а раненая ворона посмотрела на Флинта торжествующе: - Ничего не докажете. - Ты совсем умом тронулся, за своими книжками? Зачем нам что-то доказывать? - староста девочек тоже прибыла, и, надо сказать, она воплощала всё то, что вкладывают в слово "ведьма", когда используют его как ругательство. - Они меня вязали слизеринской мантией, кого-то из наших подставить хотели, - впервые старосты не скривились, когда услышали от "грязнокровки" слово "наших". Возмущение их не знало предела! Ещё бы, ради подставы оставили именной шильдик: - Да это же моя! - взревел Флинт. - Хотели меня из игры вывести? - парень возглавлял не только факультет, но и входил в команду по квиддичу, а полноценной замены ему до сих пор не воспитали. Когда прибывшие со старостами слизеринцами поняли смысл происходящего, то разъярились по-настоящему - до этого Тому они помогали только по просьбе декана - им и на обычного-то первокурсника начхать, они ж уже взрослые, а тут ещё и с сомнительным происхождением. А вот за нечестность в квиддиче они готовы были рвать и метать. Что и сделали, не жалея семейных секретов, швыряли в ворон всем, что ни попадя. Веселье не продлилось и тридцати секунд. - Вроде живы, - помахал палочкой один из слизеринцев. - Вы идите, не подставляйтесь, - вызвался Том быть зицпредседателем. - А я им пока палочки в задницы подставляю. Чего? Шучу я так. У меня другая идея. Спешно уходящие слизеринцы заметили, что их молодой коллега принудительно открывает глаза бессознательным телам и пристально смотрит в них. - Чёртовы менталисты, всегда от них жуть берёт, - проворчал Флинт, восстанавливая дверь с помощью магии - она всё это время так и продолжала висеть в виде облака из щепок и пыли, а теперь вернулась к начальному состоянию - не новому, а как до применения заклинания.***
Историю замяли. Вряд ли так произошло, если бы дело касалось только Тома Риддла - сирота всё-таки. А тут нападение, да ещё и членами уважаемых (кем-то) семей. Единственные последствия - воспоминания придурошного студента всё-таки уничтожили, вроде как при свидетелях, а остальные трое, оказывается манипулировали им с целью победить в матче по квиддичу, добавив Тому ещё один аргумент ненавидеть эту игру. Исключать никого не стали, выпускники же, пятый и седьмой курс, хотя Дамблдор робко напомнил, что если бы исключили Тома Риддла, ничего такого не было бы. Тут даже декан рейвенкло не выдержал и рекомендовал ему провериться у целителей. По крайней мере, так гласят слухи. Верить им или нет, каждый решает сам, ведь скорее всего их распустил сам профессор чар, Мундум Летадор. Жалкий тип, с огромным трудом удерживающий дисциплину даже у первых курсов. Многие думают, что он растрезвонил подробности педсовета только ради того, чтобы все узнали, что он не побоялся возражать Дамблдору. Вот этого момента Том не понял. Да, декан. Да, профессор, но откуда такой вес у человека? Что за тайные ниточки он дёргает, что противостоянием с ним можно хвастаться? Оставшуюся часть года парень наблюдал за преподавательским столом и сделал вывод, что Дамблдора опасаются почти все, кроме, пожалуй, Слизнорта. Да и то Гораций старается лишний раз не тыкать в эту какашку палкой. А ещё через месяц поезд увозил Тома Риддла в Лондон. За этот учебный год у него добавилось несколько новых травм от конфликтов со сверстниками, рубцы от порки и психическая травма - сны так и не исчезли, а делиться с кем-либо он не мог, это бы означало открыть тайну Слизнорта, единственного взрослого, кто его прикрывает, скорее всего, благодаря этой самой общей тайне. Аттестат с "превосходно" по всем предметам никак не скрашивал ситуацию, разве что доказывал, что в Дамблдоре, при всей извращённости логики, есть местечко порядочности. А, может, этот интриган просто усыпляет внимание или не решился занизить оценку объективно лучшему ученику - как бы ни были предвзяты к нему некоторые личинки чистокровных волшебников, даже они признавали превосходство Тома Ридла в учёбе. Это делало отношения ещё более натянутыми. Что могло бы скрасить все неприятности? Хотя бы малое продвижение по пути познания первопричин. Учёного одолевали сомнения, владеет ли ими кто-то в волшебном мире. Без сомнения, научный метод используется колдунами, но они не копаются к сути. Много крутых практиков, но нет теоретиков. Они знают что делать, но никто не знает почему это работает. Учёному же важнее это самое "почему", тогда возможности станут безграничными! Зато, в пути между Хогвартсом и приютом Вула парень легко смог решить внутреннее противоречие: что из них ему нравится больше? Пожалуй, он ненавидит их одинаково!