Чувства

      — Не говори лишнего, — хрипло отозвалась я, не веря, что он действительно это сказал.       — Я ничего лишнего не говорил, — упрямо заявил Александр, аккуратно взяв меня за руку. Наши взгляды встретились, затем Алекс поднес мои костяшки к своим губам и оставил поцелуй. Кожа мгновенно отозвалась на его действия, покрывшись приятными мурашками. Студент сводил меня с ума. — То, что я сказал, абсолютная правда. Я искренне хочу помочь тебе.       — Я планировала сама справиться со своими проблемами, потому что свыклась с мыслью, что я у себя одна, — я горько усмехнулась.       — Теперь не одна, — Александр приблизился ко мне и поцеловал в лоб. — Я с тобой.       Я не знала, как реагировать на его слова. Несомненно мне было приятно слышать это из его уст, но не поторопился ли он с высказываниями?       — А ты не торопишь события? — этот вопрос задала, скорее, самой себе, нежели Алексу. Слова вырвались из меня слишком быстро, благодаря чему я поджала губы и опустила глаза.       — Мне кажется, мы достигли той точки, когда нужно открыто выражать свои чувства, не так ли?— в голосе Нильсена слышалось неподдельное негодование.       Я вновь подняла глаза и вздохнула. Голова все еще раскалывалась на части, а теперь к ней присоединилась моя душа, которая разорвалась на куски из-за его слов. Никто никогда мне такого не говорил. Я всегда считала, что такие слова произносятся только если человек уверен в них, а самое главное — уверен в себе. Глядя на Алекса, я и могла, и не могла сказать про него, что он готов нести всю ответственность за собственные высказывания.       — Мне никогда такого не говорили, — полушепотом сказала я. — Я не знаю, верить или нет. Вдруг поверю, а по итогу все окажется ложью…       Александр взял меня за руку. От него исходило тепло; казалось бы, оно наполняло и меня.       — То, что я произнес однажды, идет со мной до конца. Может, ты считаешь меня ветреным… — Нильсен отвел взгляд, — но на самом деле все совсем не так. И я сделаю все для того, чтобы ты поверила мне.       Я не нашла, что ответить. Признание выбило меня из колеи. Конечно, я прекрасно осознавала, что мы сблизились после того, как он увез меня к себе в тот злополучный день, когда я нашла компрометирующие видео и фото Джимми, но меня не покидало ощущение, что это все несерьезно. Но сейчас, глядя на него и чувствуя, как от его слов мое сердце забилось чаще, понимала, что он не обманывает. Александр давал отчет своим словам.       Через некоторое время мы сидели в гостиной и встречали рассвет. Меня захлестнуло похмелье, но я быстро приняла нужную таблетку и выпила кофе.       — Напиваться вчера было явно не лучшее решение, — пробурчала я. — Через пару часов мне нужно быть в университете, чтобы написать заявление об уходе, а мне не совсем хорошо.       Александр взглянул на меня так, мол, я в своем уме или нет.       — Что ты так смотришь на меня? — я криво усмехнулась. — Сегодня начнут исполняться мои мечты. По крайней мере, одна точно исполнится.       — Уйдешь с нелюбимой работы назло тетушке, — проговорил Алекс. — Уже представляешь, как она будет рвать и метать от негодования?       От одного лишь ее упоминания моя кожа покрылась неприятными мурашками, а в голову сразу же ударило воспоминание вчерашнего дня. «Я убила твоих родителей. Жестоко и беспринципно. Подстроила аварию и забрала их жизни…» Слова Аннет заставили съежиться и судорожно вздохнуть. Александр сразу же увидел, что мне стало не по себе, поэтому поспешил положить руку на мое плечо и несильно сжать. Он понял, что не то сболтнул, потому постарался исправить ситуацию. Вот только ее уже нельзя было исправить; вчера, прокручивая все, что произошло со мной, я и напилась, желая исчезнуть из этого мира.       — Агата, если тебе тяжело, то не говори. Я не хочу и не буду давить на тебя, — сказав, Алекс приобнял меня. — Но знай, что я всегда готов стать личным психологом и жилеткой, в которую можно поплакать. Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь сейчас. И прекрасно осознаю, что тебе сложно делиться с кем-то своими переживаниями.       — Почему ты не учишься на психолога? — из меня вырвался нервный смешок перед тем, как я почувствовала скопление слез в уголках глаз. — Из тебя был бы отличный психолог.       — Может быть, — пожал плечами Александр, — но мне по душе больше всего экономика.       — Лучше бы тебе была по душе психология. С экономикой у тебя так себе отношения.       — И похвалила, и в душу плюнула, — беззлобно усмехнулся Ал, прижав меня к себе. Я уткнулась лицом в его грудь и глубоко вздохнула. — По чему судишь? По самостоятельным работам?       — Да. Ошибок много допускаешь. Но я не буду говорить, что у тебя совсем нет расположения к экономике. Просто…       — Можешь не продолжать, я тебя понял, — он переместил ладони на мою спину.       Постепенно меня начало отпускать, но все же слова Аннет продолжали напоминать о себе. И тогда я решила, что хочу поделиться с Александром всем, что меня гложет. Он был прав, мы достигли той самой точки, которая заставляет показывать свои чувства и признаваться в них. Почему-то я хотела услышать его мнение на этот счет. Мне важно было знать, что он думает на тему наших «отличных» отношений с тетушкой. Быть может, в моей ситуации он увидит себя.       Я приступила к рассказу. Начала с периода, когда оказалась у Аннет в особняке после смерти родителей. Продолжила своей юностью и молодостью, проведенными в стенах огромного поместья, который был схож с золотой клеткой, чьи шипы были изнутри. Закончила вчерашним событием. Не забыла упомянуть, что нашла пять камер и утилизировала их перед тем, как напиться вдребезги и отправиться на подземный паркинг.       Александр слушал меня, не перебивая. Впитывал в себя всю информацию как губка.       — Как-то так, — сказала я и выдохнула от облегчения. Словно после моего длительного рассказа с плеч упал невидимый груз. — Признаться честно, я не знаю, верить ли Аннет насчет родителей… Просто все сходилось: она ненавидела мать, но при этом сходила с ума из-за отца. Но мне всегда казалось, что Аннет хоть и на голову поехавшая, но не настолько жестокая… Я не знаю, что и думать на этот счет. Мне нужны доказательства всего, что произошло в день смерти родителей. У тетки было алиби: она находилась в нескольких тысячах миль от Канзас-Сити, где произошла авария.       Я прикрыла глаза, слушая размеренное сердцебиение Александра.       — У твоей тетки, случайно, не шизофрения? Почему она ведет себя так, словно душевно больная? — воскликнул Нильсен. В голосе парня прослеживалась злость.       — Я не задумывалась до этого момента, — пробормотав, я резко оторвалась от его грудной клетки и призадумалась.       Ее отношение ко мне было понятным, ведь Аннет ненавидела меня из-за родителей, в основном из-за матери. Но ее поступки, связанные с дотошным контролем за каждым моим шагом, были до ужаса странными. В подобных ситуациях, когда тетка ненавидит свою племянницу, за ней нет тотального надзора, потому что по большей части одному все равно на другого. Но в моем случае было далеко не так; я вырвалась на свободу — как мне казалось — только лишь три года назад, когда умудрилась закончить Миссурийский университет. Попытки сбежать в восемнадцать лет не были успешными, ведь Аннет ловила меня и приволакивала обратно. А в двадцать три, когда я получила несчастную корочку высшего образования, смогла уговорить тетушку отпустить меня жить отдельно. Еще в то время мне казалось это странным, но я не задумывалась, что все вытворенное Аннет могло быть ее психологическим расстройством.       — Под конец нашей словесной перепалки она повела себя странно, дав мне фору в тринадцать минут. Ее взгляд стал безумным, а голос совсем не похожим на свой, — задумчиво произнесла я, сопоставляя факты один за другим. — Неужели она действительно чем-то подобным болеет? Шизофренией?.. Почему я раньше за ней не замечала что-то странное в ее поведении?       — Мне кажется, что ты не замечала из-за собственных эмоций, — голосом знатока промолвил Алекс. — Ты была безумно зла на Аннет и не замечала явные признаки какого-то психологического отклонения. Говоришь, что вчера заприметила безумный взгляд и чужой голос? Значит, эти признаки были настолько «громкими», что ты сквозь пелену ненависти уловила странность в поведении тетушки.       Я прикусила губу.       — И что мне делать?       — Ну, — Александр почесал подбородок, — для начала тебе нужно удостовериться о наличии психологического отклонения в поведении тетушки. Безумный взгляд и чужой голос недостаточно для того, чтобы делать выводы. В особняке есть кто-то, у кого ты можешь поинтересоваться так, чтобы об этом не узнала Аннет?       — Шутишь? В этой обители зла мне никто никогда не был рад. Чего стоила одна домработница, которая прислуживала Аннет… — вспоминая Марту, которая ненавидела меня так же, как ненавидела ее я, мне стало дурно. Эта девушка была неприятной личностью, но Аннет, видимо, только такие и привлекали, раз Марта продолжала работать несмотря на все свои косяки.       — Совсем никто? — парень выгнул бровь. — Может, кто-то был, просто ты не запомнила? Людям свойственно запоминать тех, кто относится с пренебрежением и с долей ненависти.       Я вновь призадумалась. Прислуга Аннет состояла в основном из Марты, но была еще одна женщина, чье имя я не могла никак запомнить, потому что она мелькала совсем мало. Я знала только то, что она заменяла Марту, когда той нужно было покинуть поместье. Женщина была тихой, неприметной. Не ругала меня, не дерзила и не вставляла палки в колеса, как делала любимица Аннет. Только вот была одна загвоздка: я совсем не знала, продолжала ли незнакомка работать у тетушки или уволилась при первой возможности.       Пересказав свои мысли Алексу, тот загорелся идеей во что бы то ни стало найти эту женщину и поговорить с ней, раз она единственная, которая более-менее относилась ко мне. Но я придержала его коней, сказав, что она не была привязана к Аннет настолько сильно, как, к примеру, Марта.       Было тяжело копать промерзлую землю, не имея железной лопаты. В этой ситуации роль земли играла Аннет, а железную лопату отыгрывала эта женщина. Конечно, нельзя опускать тот факт, что у тетушки есть — или была — лучшая подруга, которую, кажется, звали Маккайла. Она много раз появлялась в особняке, когда я в нем жила под строгим контролем. Но обращаться к ней было схоже с поцелуем огнестрельного оружия — вот-вот получишь пулю за излишнюю любопытность. Если учитывать, что Маккайла как-никак близка с Аннет, то мне точно несдобровать, поэтому я откинула мимолетное желание обратиться к ней с просьбой помочь накопать доказательства виновности в смерти родителей.       Тем временем осеннее солнце окончательно украсило небосвод, заставив меня притупить все мысли и пойти переодеваться. Александр, чтобы не опоздать на первую пару, попрощался со мной, не забыв поцеловать в губы, и уехал на собственной машине в университет. А я же, чуть погодя, выехала почти что следом за ним, вот только у меня были совсем иные намерения в посещении учебного здания. Я хотела покончить с работой преподавательницы раз и навсегда, потому что мне надоело слушать тетушку. «Будь что будет», — именно так и думала, когда принимала решения об уходе.       В университете я отработала всего ничего, но успела за свою рабочую деятельность нажить врага, который сейчас сидит в следственном изоляторе и дожидается суда, несостоявшиеся отношения с коллегой и зарождающиеся отношения со студентом, который впоследствии перестанет быть моим учащимся… За считанные недели произошло больше, чем могло бы произойти за несколько лет.       Стоя возле кабинета Оливии, я долго не могла решиться войти к ней. Я мечтала уволиться, но в последний момент закралась мыслями, что после этого могу остаться на улице, ведь Аннет ни за что не простит мне подобного самодовольства. Но с другой стороны чихать я хотела на ее мнение, потому решительно постучалась в дверь и дернула ручку. Оливия, как обычно, восседала за своим столом, рассматривая один лист за другим. Как только я появилась на пороге, миссис Нильсен подняла на меня уставшие глаза и откинулась на спинку стула, отложив какие-то важные бумаги.       — Твое появление в моем кабинете стало обыденностью. Не хочешь стать моей секретаршей? — с иронией в голосе промолвила Оливия, натянув ухмылку.       — Спасибо за предложение, но я пришла по-другому поводу. Вот, — я положила на стол бумагу, которую подготовила перед выходом из дома.       — Что это?       — Мое заявление об уходе.       Оливия нехотя взглянула на бумагу, а после взяла ее в руки.       — Это было ожидаемо, — спустя несколько минут полного молчания женщина вынесла вердикт, снова подняв глаза на меня. — Но все же я поинтересуюсь: что случилось, что ты захотела уволиться? Признаться честно, я думала, что Аннет… не разрешит тебе покинуть работу.       — Вы правы, Аннет не разрешает увольняться, но она для меня теперь уже никто. Подпишите, пожалуйста, — я указала на бумагу нетерпеливым взглядом.       — Я не буду лезть, даже если мне очень любопытно, — сказав, Оливия поставила подпись.       — Спасибо за понимание, — я потянулась к листу, но миссис Нильсен не захотела отдавать его. Вместо этого она наградила меня насмешливым взглядом, который открыто говорил мне, что я напрасно решила идти наперекор Аннет.       — Понимаешь, Агата… Я знаю Аннет очень долгое время. Она непредсказуемая женщина, от нее можно ожидать чего угодно, но одно я знаю точно: Аннет ни за что не оставляет все просто так. Если кто-то пошел против нее, то она догонит его и сделает все возможное, чтобы он пал на самое дно. Просто хочу тебя предупредить, что своим поступком, — Оливия потрясла бумагой, — ты наживаешь себе врага. Сама посуди, Аннет тебе запросто может сломать жизнь.       — Она уже сломала, — съязвила я, не желая обсуждать с матерью Алекса мою тетушку. — И вообще, вы сказали, что не будете лезть, даже если вам любопытно.       — Все-таки любопытство овладело мной. Из-за того, что она уже сломала, ты и решилась на такой шаг, верно?       — Да.       — Забавно, — улыбнулась Оливия. — Может, тебе это неинтересно, но я все равно поделюсь некоторой информацией. Когда-то давно Аннет помогла мне. Выручила, дала большое количество денег, но при этом почему-то не просила вернуть их обратно через какое-то время. Аннет сказала, что придет ко мне, чтобы я помогла ей так же, как она. И этот момент наступил. Она приехала в университет, встретилась со мной и попросила устроить тебя преподавательницей, хотя твоего высшего образования не хватало, чтобы ты стала полноценным педагогом. Но не пойти навстречу Аннет я не имела права, поэтому, скрепя зубами, приняла твои документы, которые любезно привезла Сильвер-Харрис. Тогда я знала, что если осмелюсь не оказать помощь, то могу потерять все это, — Оливия покрутила пальцем в воздухе, имея в виду не только кабинет, но и весь университет.       — Аннет умеет угрожать, — я нервно усмехнулась. — Впрочем, ничего удивительного. С помощью угроз здесь появилась и я. Но мне надоело, поэтому решила уволиться. Тем более вы сказали, что я со своим образованием не гожусь носить звание преподавателя.       — Подумай еще раз. Быть может, потом будет поздно принимать какие-либо решения. Я готова закрыть глаза на то, что ты не квалифицированный работник. Аннет — влиятельная женщина. В ее руках огромное количество связей, ее знает чуть ли не каждый высокопоставленный человек в Соединенных Штатах.       — Нет, я все решила, — твердо настояла на своем, хотя перед тем, как войти, хотела передумать. — К тому же вы поставили подпись.       — Это всего лишь подпись на обычной бумаге, которую я с легкостью могу порвать.       — Нет. Я не хотела здесь учиться, теперь же не хочу здесь работать. Мне почти что всю жизнь не давали право выбора, но я решила с этим покончить. Я осознаю, что после моего поступка Аннет может лишить меня всего — репутации, жилья, машины, денег. Но… я готова остаться ни с чем. Мне уже ничего не страшно. Уж лучше быть без вышеперечисленных вещей, чем жить заточенной в рамках, которые выстроила тетка.       — Мне нравится твой боевой настрой, но будь аккуратнее. Просто учти, что сейчас, когда ты решилась на такой шаг, — Оливия указала взглядом на мое заявление, — на тебя спустят всех собак. Аннет не оставит это просто так.       — Я готова. Мне уже все равно.       — Как знаешь, Агата. Надеюсь, с тобой все будет хорошо. До новых встреч.       — До свидания, Оливия. Было приятно иметь с вами дело, — конечно, я слукавила, но лучше так, чем уходить без благих намерений.       Я уже хотела было дернуть дверную ручку и выйти из кабинета ректора, как вдруг резко остановилась и обернулась. Миссис Нильсен вопросительно взглянула на меня.       — Можно я задам последний вопрос перед тем, как покину ваш кабинет раз и навсегда?       — Задавай.       — Замечали ли вы странное поведение за Аннет?       Оливия задумалась. Она почесала подбородок, и я словила себя на мысли, что Александр перенял эту привычку на себя. Видимо, у них это семейное.       — Знаешь, что-то такое было. Не сейчас, а несколько лет назад, когда она помогала мне разбираться с проблемами. В какой-то момент Аннет достаточно странно повела себя. Стала чужой, отстраненной. Но это единственный раз, когда я видела ее такой. Тогда я даже не задумывалась об этом.       — Спасибо за информацию, Оливия.       Я улыбнулась на прощание и вышла из кабинета, глубоко вздохнув. Уволившись, должна была почувствовать облегчение, но в итоге ощутила груз, который неприятно сжимал грудную клетку. Впившись ногтями в кожу на ладони, я побрела на первый этаж.       Коридоры были пустые, потому что все находились на занятиях. Из-за тишины мне казалось, что мое сердцебиение было слишком громким. Но как только я услышала знакомые голоса, притаилась и задержала дыхание. Аккуратно выглянув, увидела разговаривающих Александра и Рэйчел. Девушка почти что плакала.       — Да как ты можешь?! — вскрикнула Рэйчел, толкнув Алекса в грудь. Она не боялась, что их могли услышать и увидеть кто-то из преподавателей; ею управляли обида и злость.       — Выслушай меня, пожалуйста, — недовольно отозвался Александр.       — Не хочу я тебя слушать!       — Я хотел тебе сказать обо всем еще несколько дней назад, но ты была на больничном, — Нильсен взял девушку за руку. Рэйч захотела выдернуть ее, но у Александра было слишком много сил, чтобы не позволить это сделать.       — Ты влюбил меня в себя, а сейчас говоришь, что нам надо расстаться. Видите ли начал со мной встречаться, чтобы отомстить кому-то там. Ты поступил отвратительно не только по отношению ко мне, но и к той, которой ты мстил!       Рэйчел замахнулась свободной рукой и отвесила звонкую пощечину. Звук шлепка раздался на весь коридор, заставив меня сжать кулаки. Послышалось цоканье каблуков в мою сторону, но я даже не предприняла попытки скрыться. Мисс Линд была настолько зла, что прошла мимо меня, даже не удостоив взглядом.       Я вышла из своего укрытия и увидела Александра. Он держался за щеку, смотря в окно. Мне хотелось подойти к нему, чтобы удостовериться, что все хорошо, но меня окликнул мужской голос. Обернувшись, мое сердце сжалось, ведь передо мной стоял никто иной, как Вильям Риджфилд. Видимо, пришло время, когда нужно расставить все точки над «i» и объясниться за мимолетный флирт в кофейне… И не только.       — Агата, я рад видеть тебя, — Вильям улыбнулся, приблизившись.       — Это взаимно, — я постаралась улыбнуться. — Мне нужно поговорить с тобой.       — Может, поговорим на большом перерыве? Вновь сходим в кофейню, побудем вместе.       Я нервно сглотнула, отрицательно мотнув головой.       — Боже, я ощущаю себя не в своей тарелке из-за того, что дала повод, флиртуя с тобой. Вильям, — я сделала шаг назад, — пока не зашло слишком далеко, хочу предложить на этой ноте прекратить оказывать знаки внимания. Признаюсь, я хотела, чтобы ты обратил внимание, но в определенный момент поняла, что это лишнее. Ты имеешь полное право обижаться на меня, но я не желаю, чтобы ты возводил ложные надежды на наше общение, думая, что у нас может что-то получиться. Мы можем остаться приятелями… Я пойму, если ты захочешь прекратить со мной общаться.       Лицо Вильяма стало каменным. От этого я почувствовала, как мое сердце сжалось с новой силой.       — Спасибо, что сказала об этом сразу, — его голос резал меня без ножа, но я старалась держать себя в руках.       — Прости меня, Вильям. Я изначально не должна была давать повод на большее, чем просто общение… Но могу тебя успокоить тем, что ты меня больше не увидишь, потому что я здесь больше не работаю.       — Главное, что мы не переступили черту, — он вздохнул и фальшиво улыбнулся. — В любом случае с тобой было интересно пообщаться.       — Это взаимно, — я постаралась улыбнуться в ответ, но не получилось. — Всего хорошего, Вильям.       — До новых встреч, Агата.       Вильям развернулся и отправился к лестнице, оставив меня одну в коридоре. Точнее я думала, что одну, но позади себя услышала шаги, которые направлялись в мою сторону. Это был Александр. Он слышал наш разговор от и до.       — Могу поздравить с увольнением, Агата Элизабет Харрис?       — Ага, — отстраненно сказала я, буравя взглядом лестницу, по которой еще несколько секунд назад спускался Вильям.       — Не вини себя. Ты поступила правильно, — Александр взял меня за руку.       — Только мне от этого не легче. Совсем не легче.       — Я понимаю тебя. Мы оба оказались в лодке непонятных отношений с людьми, которые привязались к нам.       — Сильно болит? — я решила сменить тему, потому посмела дотронуться до его покрасневшей щеки. Кожа Алекса была горячей, а мои пальцы сравнимы со льдом — настолько были холодными.       — Нет. Все в порядке. Бывало намного хуже, — его лицо озарила полуулыбка. Глядя на нее, сердце успокоилось, а на душе наступил покой.       Звук входящего сообщения на мой телефон заставил убрать руку с лица Александра. На дисплее высветился незнакомый номер телефона, который настрочил огромное сообщение. Я, не раздумывая, перешла в мессенджер.

Неизвестный: «Здравствуй, Агата. Возможно, ты меня не знаешь, но это не так важно, как то, что у меня есть для тебя. Вчера ты повздорила с тетушкой, после чего та созналась в убийстве твоих родителей. Скорее всего ты не поверила ей, но у меня есть все доказательства ее ужасного поступка. Если я заинтересовала тебя, то жду ответного сообщения. Маккайла».