Что слышит Алекс Блэкберри в нирване

      — Блин, круто ты придумал — съебаться сегодня с уроков, — говорил Эван, следуя за Алексом по пожарной лестнице.       — Конечно, круто, — кивнул Алекс, не оборачиваясь и поправляя рюкзак на плече. — Я столько просидел под этим ебучим арестом, а сегодня первый день свободы. Оно мне надо — просиживать его на уроках?       — Надеюсь, миссис Хоуп еще не позвонила нашим родакам, — почесал затылок Эван. — А то не хочется так сразу спалиться.       — Я слышал, сегодня в школу приезжают какие-то меценаты, — отмахнулся Алекс. — Не думаю, что директрисе есть сейчас дело до прогульщиков. Наверняка, пляшет там перед ними и рассказывает какая у нее образцово-показательная школа, чтобы выманить из них побольше денег. Да и вообще — похуй. Даже если спалят. Тебе ли не до пизды?       — В принципе, до пизды, — развел руками Эван.       — Ну вот и все, — остановился Алекс и обернулся, широко улыбнувшись. — У нас есть дела поинтереснее.       — Маколей и Пит тоже будут тут? — спросил Эван, когда они были в паре этажей от нужного.       — Не знаю, наверняка, — дернул плечом Алекс. — Они здесь почти всегда. Ты против?       — Да нет… Просто как-то не очень им доверяю, — поморщился Эван.       — Что-то на концерте ты им доверял, когда они купили виски, — ухмыльнулся Алекс.       — Да ладно, все нормально, — улыбнулся Эван. — Идем уже.       — Не ссы, они нормальные пацаны, — похлопал его по плечу Алекс.       Быстро преодолел последние пару пролетов и зашел на восьмой этаж заброшки. Эван за ним.       — Здарова, парни, — сказал Алекс, вальяжно пройдя внутрь и скинув рюкзак с плеча на бетонные плиты.       Эван лишь молча поднял руку в приветственном жесте.       — О, пиздюки! Здарова! — поднялся с пола Маколей. — Вы хули тут забыли — с уроков пораньше что ли отпустили?       — Прогуливаем, — пояснил Алекс.       — Ебать вы! — с сарказмом покивал Пит. — А предки-то не накажут за такое?       — Мне похуй, — покривил лицом Алекс, усаживаясь на стопку бетонных плит. — Есть че?       — Че? — вскинул белесые брови Маколей и похлопал ресницами.       — Ну выпить, покурить, — цокнул Алекс.       — Ну есть, — ухмыльнулся Маколей. — А у тебя, есть че? — потер он большим пальцем об указательный и средний перед носом Алекса.       Тот сунул руку в боковой карман рюкзака и достал оттуда несколько десятидолларовых купюр. Эван же суетливо захлопал себя по карманам. В одном из них зазвенели монеты, и он полез их доставать.       — Забей, — пихнул его локтем Алекс. — Там хватит, — махнул он головой на купюры, что пересчитывал Маколей.       Эван неловко улыбнулся и кивнул, как бы благодаря. Перевел взгляд на Маколея, что дюж хмуро и вдумчиво перебирал купюры, пытаясь их сосчитать.       — Вроде тридцать баксов, — подсказал Эван, ухмыльнувшись.       Маколей покосился на него и продолжил считать.       — Пит, тут тридцать баксов, — протянул он деньги Питу.       — Нехуево, — одобрительно покивал тот, забрал купюры и сунул их себе в карман.       — Ну, так есть че? — строго посмотрел на них обоих поочередно Алекс.       — Только пиво, — похлопал ладонью по своему рюкзаку Маколей.       — И все? — развел руками Алекс. — Как-то не тянет на тридцатку. Сигареты-то хоть есть?       — На вот, держи, малой, — вынул из кармана пачку Пит и протянул Алексу.       Тот взял ее и открыл — внутри не хватало всего одной сигареты. Такой расклад устроил Алекса — этого хватит им с Эваном на пару-тройку дней.       Маколей же залез в рюкзак и стал доставать пивные бутылки, ставя их в ряд на плите. Алекс тут же схватил две и отдал одну из них Эвану.       — Ну раз так, то завтра без денег, а с вас еще пиво, — рассудил Алекс, открывая бутылку о край плиты.       — Ебать ты, — усмехнулся Пит. — А ебало не треснет?       — Нет, — рыкнул Алекс и сделал глоток пива. — Либо отдавайте двадцатку обратно.       — Да ладно, не кипишуй, братан, — похлопал его по плечу Маколей. — Угостим тебя и завтра пивом.       Алекс самодовольно хмыкнул и отпил еще.       — А вообще, знаешь, есть еще кое-что, — начал Пит. — Чтоб мы тебе не были ничего должны, можем пригостить.       — И что же? — прищурился Алекс, поднеся горлышко бутылки к губам.       — Покажи ему, — пихнул Пит Маколея.       Тот пошарил в рюкзаке и достал из внутреннего кармана какую-то баночку с таблетками и погремел ею.       — Это что? — приподнял бровь Алекс.       Маколей не ответил, а бросил баночку прямо в руку Алексу.       — Викодин, — прочитал тот название. — И что это за хуйня?       — Лекарство от кашля, — рассмеялся Пит.       Алекс и Эван непонимающе переглянулись. Эван взял из рук Алекса баночку и стал внимательно осматривать со всех сторон.       — Не, в натуре, что за хуйня? — снова спросил Алекс и забрал банку обратно.       — Тебе же сказали — лекарство от кашля, — пожал плечами Маколей. — А еще его назначают как обезболивающее. Сильное обезболивающее.       — И в чем прикол? — нахмурился Алекс. Открутил крышку и заглянул одним глазом внутрь баночки.       — Бля, чувак, ну что ты как маленький? — подкатил глаза Пит. — Не знаешь что ли, как на людей действуют подобные обезболивающие? Оксикодон, например, слышал? Или взять тот же морфий, м?       — Аа, — открыл рот Алекс и похлопал глазами. — Наркотик типа?       — Типа да, — развел ладони в стороны Пит. — Глушит боль, вызывая эйфорию.       — Я понял, — покивал Алекс и снова заглянул в баночку. — И как? Круто штырит?       — Эй, чувак, — зашипел Эван, дернув Алекса за рукав рубашки в красно-черную клетку. — Не стоит.       — Тебе понравится, — поднял указательный палец Пит и протянул руку за банкой.       Алекс вложил ее ему в ладонь, и тот без раздумий высыпал себе несколько таблеток в рот. Затем протянул баночку Маколею, и тот тоже закинулся.       — А где взяли? — спросил Алекс с интересом наблюдая за парнями.       — Да так, не важно, — отмахнулся Маколей, перебирая языком во рту таблетки, а затем запил их пивом. — Ну так что, будешь?       — Алекс, не надо, — сквозь зубы процедил Эван, нервно отдирая этикетку с бутылки.       Алекс же не слушал, что там ему бормочет Эван. Посмотрел на Пита, на Маколея, потом на баночку в руках последнего и задумался.       «Наверно прикольно… Но как-то стремновато…»       — Не, в пизду, — поморщил он носом, все продолжая заинтересованно смотреть на баночку. — Как-нибудь в другой раз.       Эван с облегчением выдохнул.       — Зассал? Понятно, — усмехнулся Маколей, пренебрежительно махнув рукой на Алекса. — Дело твое, — пожал он плечами и спрятал баночку в рюкзак.       — Ой ды… — отмахнулся Алекс. — Не зассал я, просто не хочу пока пробовать такую ебалу. Успею еще.       — Как знаешь, братан, как знаешь, — ебано улыбнулся Маколей, прикрыв глаза.       Пит же откинулся спиной на плиты, закинул руки за голову, сунул в рот сигарету и принялся кайфовать.       — Черт, Алекс, я говорил, что они мне не нравятся? — зашептал Эван, когда он и Алекс вышли покурить на лестницу, оставив Пита и Маколея в их викодиновом трипе. — Они еще и наркоманы!       — Сука, Эван! Хватит быть таким занудным! Ты ж бунтарь, забыл? — шлепнул его ладонью по спине Алекс. — И можно подумать, ты не знал, что они наркоманы! Посмотри на них! — мотнул он головой в сторону парней.       — Да, я догадывался! Но то, что они предлагают наркотики тебе — это как-то стремно, — насупился Эван, ковыряя ржавые перила пожарной лестницы.       — Боже, Эван! — схватился за щеки Алекс и оттянул их пальцами вниз. — В натуре, прекращай! Будто бы ты сам не хотел попробовать что-то такое.       — Может и хотел бы, но все же нам еще и четырнадцати нет… — нахмурился Эван.       — Ну я же и не стал, — развел руками Алекс, зажав сигарету в зубах. — Но если бы захотел, уж поверь, ты бы меня не остановил. И когда я захочу — я попробую. Или не попробую, если не захочу.       — Ладно, я понял, — подкатил глаза Эван. — Просто… Я переживаю за тебя. Мне не нравится, что ты с ними тусуешься, — сбавил тон Эван и заговорил не на шутку серьезно.       — Ты ведь и сам с ними тусуешься, чувак? — непонимающе скривился Алекс, постучав пальцами по бутылке пива в руках Эвана и щелкнув по сигарете у него в руке. — То есть вот это все — тебе нравится? А они сами — нет?       — Да, мне нравится выпить пивка, нравится покурить! — возмущенно всплеснул руками Эван. — И что? Это значит, что мне должны нравится Пит и Маколей? Да полно и других взрослых чуваков, которых можно было бы попросить нам все это купить. Только они не такие конченые, как эти!       — Ну так найди таких, не конченых, которые станут этим заниматься, — уселся на перила Алекс и, держась руками, отклонился назад. — Тебя же никто не заставляет тусоваться с Питом и Маколеем. Но ты тусуешься с ними, значит альтернативы у тебя нет, — беззаботно рассуждал Алекс, отпустив одну руку.       — Бля, хватит! — сдернул его с перил Эван. — С ними я тусуюсь, потому что ты тусуешься, а ты мой друг. Все, проехали. Я просто сказал, что переживаю.       — Ладно, чувак! — приобнял его за плечи Алекс. — Расслабься, что ты так напрягся? Все нормально.       — Хорошо, — вздохнул Эван.       — Все нормально, — повторил Алекс, взглянув на него исподлобья с ухмылкой.       — Лааадно, — протянул Эван. — Надеюсь, что все и впрямь так.       — Забей, — потрепал его по волосам Алекс.       Тут он отвлекся на разговор Пита и Маколея, отпустил Эвана и прислушался.       — А вот это я, пожалуй, попробую, — пробормотал Алекс и поспешил внутрь.       — Ты о чем? — нахмурился Эван, глядя ему вслед. Он не расслышал, о чем там говорили парни за стенкой, но наверняка о какой-то гадости. Эван поджал губы и пошел за Алексом.       Но едва зайдя в комнату цокнул и закрыл глаза. Покачал головой, вздохнул и, скрестив руки на груди, недовольно уставился на Алекса.       — Только смотри, братан, завтра никакого пива уже тогда, — ткнул Алекса пальцем в грудь Пит.       — Так-то это трава моей мачехи, — щелкнул по пакетику Алекс, покривив лицом.       — Это наша трава, чувак, — нагло улыбнулся Маколей. — А то, что ее нам подогнал ты, у кого ты ее достал — никого не ебет. Мы угощаем тебя своей травой — ты даешь нам за это бабки.       — Ладно, в пизду вас, — отмахнулся Алекс, а Эван уже понадеялся, что друг не согласится на такие ебаные условия. — Давайте уже, — поторопил он, покрутив ладонью вокруг бонга, через который с громким бульканьем затянулся Пит.       — Гляди как заспешил-то, а, — усмехнулся Маколей.       — Алекс? — процедил Эван. — Может не стоит?       — Да хорош, — махнул на него ладонью Алекс. — Это ж просто трава, что тут такого?       — А ты ему что — мамаша? — рявкнул на Эвана Пит, выдохнув тугую струю пара и передав бонг Маколею. — Хули ты его поучаешь, пиздюк?       — На вот, лучше пивка еще выпей? — взял неоткрытую бутылку Алекс и протянул Эвану. — Или со мной все же? — махнул он головой на бульбулятор, куда забивал новую порцию травы Пит.       Эван дюже тяжело вздохнул и молча взял бутылку пива.       — Ну, ты готов? — спросил Пит, протянув Алекс бонг и приготовив зажигалку. Алекс кивнул. — Значит смотри, рот сюда, — постучал Пит пальцем по широкому горлышку бонга. — Когда я подожгу, втягивай в себя. Долго, сколько сможешь. А потом держи дым в себе, не выдыхай сразу. И не вздумай, блять, сразу кашлять!       — Угу, — мотнул Алекс челкой и прильнул губами к горлышку бульбулятора.       Пит щелкнул зажигалкой и поднес пламя к траве. Та с шипением стала тлеть, и Алекс, что было сил, стал втягивать дым, что тут же заполнил весь сосуд внутри.       Послышалось протяжное громкое бульканье.       — Еще, еще, давай, братан! — подбадривал его Маколей, взяв Алекса за шею и сильнее прижав к горлышку.       Горло и легкие обжигало едким дымом, но Алекс терпел, чтобы не закашляться, глядя на тлеющий огонек в маленьком горлышке.       — Все, хорош, — махнул рукой Пит.       Алекс отстранился от бонга и, охуевше вытаращив глаза, не дышал.       — Красавчик! — одобрительно закивал Маколей и хлопнул Алекса по плечу.       Наконец Алекс расслабился и выдохнул дым из легких, а затем тут же закашлял, стуча себя по грудной клетке.       — Все, садись, посиди, — похлопал рядом с собой Пит.       Алекс сделал шаг и тут же почувствовал, как в голову ударило. Руки и ноги сделались словно ватными, отчего создавалось впечатление, что тело и разум существуют как-то отдельно. Алекс улыбнулся, сам не понимая, чему, а веки слегка закрылись. Он шагнул еще и потянулся руками к плитам, дабы подтянуться и сесть, но все движения стали будто заторможенными.       — Ебать тебя вштырило, чувак, — рассмеялся Маколей.       — Ну а хули ты хотел, первый раз, — ухмыльнулся Пит.       Алекс посмотрел на них с улыбкой, не очень-то понимая, что они там говорят, и взобрался на плиту. Сел и полуприкрытыми глазами уставился перед собой. На душе вдруг стало так тихо и спокойно. Алекс вытянул руки перед собой и стал сжимать и разжимать пальцы, удивляясь, как ему это удается.       Пит тем временем придвинул бумбокс и нажал на кнопку. Заиграла агрессивная музыка.       — Люди-чайные грибы, весь день сидящие без дела, — закричал из динамика Серж Танкян. — Кто поверит тебе, кто поверит тебе? Пусть твоя мать молится! — верещал он, переходя со скрима на обычный голос. — Сахар! — и вовсе взвизгнул он.       Алекс прыснул со смеху.       — Пусть твоя мать молится, — промямлил он неразборчиво себе под нос и рассмеялся, согнувшись пополам и уткнувшись лицом в колени.       — Я все время не там, знаешь, — продолжил Серж под веселенькую забавную мелодию. — Некоторые люди, некоторые люди, некоторые люди, называют меня сумасшедшим. Сахар!       Алекс еле перевел дух и вытер проступившие слезы, но улыбка так и не сходила с губ.       — Ну как оно, братан? — накинул руку ему на плечо Маколей. — Кайф?       Алекс медленно повернул на него голову и уставился заторможенным взглядом.       — Ооо, да ты посмотри на его глаза! — шлепнул себя по коленям Пит. — Да он мертвый!       — Знаешь, каждый раз, когда я пытаюсь пойти туда, где хочу быть, — не унимался Серж под аккомпанемент своих корешей-армян. — Оказывается, что я уже там… Я уже там! — проорал он последние слова, словно слетев с катушек.       Алекс откинулся спиной на плиты и задергал ногами в такт музыке.       Через минут десять, когда Пит и Маколей отошли поссать, Эван подошел к Алексу, вдоволь насмотревшись на всю эту обкуренную хуйню.       — Алекс, ты в порядке? — потряс он его за плечо.       — М? — промычал Алекс, не поднимая головы.       — Все нормально? — спросил Эван. — Может лучше пойдем уже? Ты никакой.       — Я в порядке, — протянул Алекс, подняв большой палец. Затем поднял руку над головой и уставился на сложенную в кулак ладонь с оттопыренным большим пальцем. Покрутил им, нахмурился и улыбнулся.       — Да уж… Понятно, — поджал губы Эван. — Так ты долго собираешься тут тусоваться еще? Мы же собирались вечером поиграть что-нибудь, м? Можем пойдем лучше?       — Куда? — бестолково спросил Алекс, с трудом приподняв голову и посмотрев не на шутку красными глазами мимо Эвана.       — Домой? — пожал плечами тот.       — Прикалываешься? — со смешком выдавил Алекс.       — Ну посидишь у меня, пока не отойдешь, — потянул его за руку Эван. — Дам тебе чего-нибудь пожрать, я слыхал это помогает, чтобы быстрее отойти.       — Зачем? — не понял прикола Алекс. — Мне же круто.       — Да ты ж мертвый! — с психом воскликнул Эван.       — Мертвый… — протянул Алекс и глупо засмеялся. — А ты бунтарь, Эван!       — Ладно, все, — скрестил руки на груди Эван. — Я тогда пойду, ладно?       — Давай, — мотнул головой Алекс. — Люди-чайные грибы… Кто это? Что это значит?       — Бля… — запрокинул голову назад Эван, закрыв глаза. — Ну я пошел. Не засиживайся тут, предки твои поднимут панику и тебе влетит.       — Похуй, — дернул плечом Алекс. — Сахар! — закричал он, зажмурившись. По всей заброшке пронеслось эхо.       Эван тяжко вздохнул, взглянул на наручные часы и снова потряс Алекса за плечо.       — Уроки в школе уже закончились. Так что давай, не теряйся тут, хорошо? — спросил он, надеясь незнамо на что. — Как будешь дома, позвони, ладно?       — М? Что? — нихуя не понял Алекс.       — Черт! — прорычал Эван, развернулся и ушел в сторону пожарной лестницы.       — Ну что, еще по пивку? — вернулся в комнату Пит.       — А потом можно и еще дунуть, — жестом изобразил «дудку» Маколей.       Оливер сидел в машине у ворот школы. Постукивал пальцами по рулю, а под нос насвистывал какую-то гавайскую мелодию.       Задняя дверь распахнулась и внутрь по очереди запрыгнули Лизи и Нина, что-то громко и весело обсуждая.       — Привет, пап! — хором воскликнули они, усаживаясь на заднем сидении, и продолжили тараторить без умолку.       Через пару минут в салон втиснулся Макс, жуя булочку, густо обмазанную кремом.       — Как дела, Макс? — обернулся к нему Оливер.       — Бу-блу-ву, — пробубнил что-то неразборчиво тот, сыпя крошками из набитого рта направо и налево.       — Понятно, — поджал Оливер губы, рассматривая в зеркало заднего вида перепачканное в креме лицо Макса. — Ну что, ждем Алекса и домой? — спросил он, слегка повернув голову к задним сиденьям.       — Да! — вскинули руки над головой сестры.       Макс снова что-то невнятно пробуробил, замахав руками.       — Хорошо, заедем за ореховой пастой, — кивнул Оливер, заводя машину.       Но через пару минут заглушил ее снова, ведь Алекса так и не было видно на горизонте. Не появился он и через десять минут, и даже через полчаса. Тогда Оливер, приняв дюже хмурый вид, отправился внутрь школы, дабы выяснить, где задерживается сын. Может классное собрание или репетиция какого-нибудь театрального кружка, которые Алекс отродясь не посещал.       Пройдя по школьным коридорам, позаглядывая в классы и нигде не найдя сына, Оливер отыскал учителя, что вел последний урок. Но тот сообщил, что на его уроке Алекса не было. Вскоре, поговорив с остальными учителями, Оливер узнал, что Алекса не было не то что ни на одном уроке — вообще в школе его никто не видел. Это что еще за шутки? Что за дела? Где его сын? И почему никто не соизволил позвонить из школы и сообщить, что Алекс не на уроках?! Покричав, потопав ногами и поугражав наслать на школу какую-нибудь департаментскую проверку, Оливер пулей выскочил из школы, прыгнул за руль и, не прогревая мотора, помчался домой. Там и сообщил столь неприятную весть Оливии.       Та в тот же миг побледнела, позеленела и рухнула на диван в гостиной. Стала причитать, что как же так произошло, куда делся кукла, наверняка впутался в какую-то передрягу, наверняка его кто-то обидел, а может и обижает прямо сейчас.       Но Оливер не желал долго слушать эти страдания и поспешил успокоить жену. Мол, очевидно, что Алекс все это сделал нарочно — сбежал со школы, да еще и в первый день свободы после долгого домашнего ареста. Да, это неприятно, но повода для паники нет. Алекс никуда не денется, погуляет да вернется домой. Оливия, скрепя сердце, повздыхала да согласилась, что муж прав.       Но к вечеру Алекс так и не вернулся. И тогда волнение, как не крути, окутало Оливера, словно неприятно-колючее одеяло, кидая в жар и заставляя потеть ладони.       Первой мыслью, что пришла ему в голову, было позвонить родителям Эвана. Наверняка тот вместе с Алексом, как и на том чертовом концерте. Но увы и ах! Эта теория не подтвердилась, и мать Эвана сказала, что сын пришел со школы, был весь день дома, а сейчас ушел на вечернее занятие по вокалу. На вопросы Оливера ответила, что про Алекса ничего не слышала и не видела его уже давным-давно, как раз с тех пор, как его посадили под домашний арест.       Тут уже Оливия запаниковала. Стала кричать, что надо звонить в полицию и самим бежать искать куклу. Но Оливер не хотел поднимать шумиху, как в прошлый раз, ведь чуял, что все это лишь очередная дурная выходка Алекса, попытка показать свой характер и нежелание подчиняться их воспитанию. Но, как не крути, отцовское сердце не давало просто оставаться дома и ждать, и Оливер заявил, что поедет на поиски, а Оливия пусть остается дома и ждет — вдруг Алекс придет сам, как в прошлый раз.       Но где искать его? Это было совсем непонятно. Просто кататься по Беверли-Хиллз не было смысла, это ровно то же, что искать иголку в стоге сена. Тогда Оливер решил обзвонить всех приятелей и одноклассников Алекса. И это решение было верным! Ведь один из них, одноклассник Алекса — Билли Форман, поведал мистеру Блэкберри, что хоть и не видел сегодня в школе Алекса, но предполагает, где тот мог находиться. Ведь и сам Билли пару раз был с ним в этом месте и часто слышал истории, как Алекс был там без него. Оливер опешил, услышав, что речь про недостроенную и давно заброшенную высотку на окраине города. Да и хуй бы с этой заброшкой — многие мальчишки любят тусовать в подобных местах в возрасте Алекса. Больше Оливера огорошило то, что Билли рассказал, с кем там проводит время Алекс. И вот это ему уже совсем не понравилось. По описанию то были какие-то дюже неприятные парни, на несколько лет старше Алекса и на вид похожие на какое-то отребье из неблагополучных районов.       Оливер быстро поблагодарил за информацию Билли и без лишних раздумий отправился по нужному адресу.       Подъехал к той самой высотке, про которую объяснял Билли, припарковался у какого-то магазинчика неподалеку, выбрался из тачки и осмотрелся по сторонам. Высотка стояла в отдалении от других, вполне себе приятных и достроенных домов. Этот же дом не внушал никакого доверия. Стены первого этажа там и тут были измалеваны непонятными граффити, стекла в оконных проемах на всех этажах отсутствовали, а верхние несколько этажей и вовсе были недостроены.       Оливер передернул плечами от этого ущербного строения, а представив, что там, внутри, возможно его детка, ощутил, как по спине побежал холодок.       Оливер тяжело вздохнул, еще раз взглянув наверх, и двинулся ко входу, что представлял из себя просто прямоугольный проем, без всякой двери.       Оливер нашел лестницу, ведущую наверх и зашагал по ней, осторожно ступая в темноте по битым стеклам и прочему мусору разбросанному на ступеньках.       Поднявшись на пару этажей вверх, Оливер вдруг услышал какой-то отдаленный шум, доносящийся сверху. Кажется, играла музыка и были слышны чьи-то голоса. Оливер ускорил шаг. Чем выше он поднимался, тем звуки были громче, и вскоре Оливер перешел на бег, мчась к источнику шума и перепрыгивая через несколько ступенек.       Влетев на лестничную клетку восьмого этажа, Оливер уперся ладонями в колени, переводя дыхание. Стал прислушиваться, чтобы понять, откуда именно идет шум. Но кажется, Оливер и сам нехило нашумел, мчась вверх по лестнице, и кажется его заметили. Музыка стихла, голоса что-то взволнованно забурчали, а затем в комнате началась суета.       Оливер наконец определил то помещение, где явно кто-то находился, и рванул туда. Едва пересек порог дверного проема, как вдруг запнулся о какую-то проволоку, криво тянущуюся от ржавого мотка в углу, и рухнул на колени и ладони, чудом не впечатвшись носом в бетонный пол.       Подняв голову и пытаясь словиться, он успел заметить две фигуры, промелькнувшие в сторону проема на противоположной стороне комнаты и скрывшиеся в нем. Послышался топот — кто-то явно быстро бежал вниз по пожарной лестнице.       Оливер уже было хотел подняться и броситься вдогонку, как вдруг приметил в стороне стопку бетонных плит, на которых, свесив одну ногу и одну руку в сторону, лежал…       — Детка… — выдохнул Оливер и поспешил вперед. — Детка? Алекс? Ты в порядке? — взволнованно схватил он его за щеки и легонько похлопал.       Тот никак не отреагировал.       Сердце у Оливера подскочило в груди и застучало с бешеной силой. Трясущимися пальцами он стал ощупывать шею Алекса, пытаясь найти пульс. Ох, благо, пульс есть! Значит жив!       Оливер с облегчением выдохнул и на секунду закрыл глаза, отгоняя из мыслей страшную картинку, что уже успел себе нарисовать.       — Алекс! — позвал еще раз Оливер, взяв его за плечи, и затряс.       Алекс еле-еле приоткрыл глаза, но кажется не увидел перед собой ничего! Покрутил головой из стороны в сторону, что-то пробормотал и снова отключился. Почвакал губами и попытался перевернуться на другой бок, но поскольку Оливер продолжал держать его за плечи, то ничего не вышло.       — Ты что — спишь? — скривился в непонимании Оливер. — Эй! Алекс! — закричал он и захлопал его по щекам уже сильнее.       Но тот лишь попытался отмахнуться сквозь сон.       Оливер отпустил его и стал осматриваться по сторонам, благо, на небе уже взошла полная луна и неплохо освещала комнату. Без этого вряд ли что-то удалось бы рассмотреть. Но луна помогла Оливеру, и вскоре он увидел на той же самой плите, где спал сын, пивные бутылки. Несколько были пусты, две были недопиты — скорее всего их впопыхах бросили те, кого Оливер видел, только оказавшись здесь. И еще одна, открытая, но почти полная, стояла прямо рядом с правой рукой Алекса. Судя по всему, он уснул, едва открыв и сделав пару глотков оттуда.       Оливер продолжил осматривать обстановку дальше. Кругом окурки, пара небольших зип-пакетиков… Оливер взволновано нахмурился и сглотнул. Что, блять, тут делал его сын? Так, стоп! А это еще что?       Он наклонился и поднял с пола небольшую белую пластиковую баночку. Потряс — внутри, кажется, всего несколько таблеток. Но чего? Оливер повернул банку названием к себе.       — Викодин… — прочел он.       Стиснул зубы и закрыл глаза, крепко сдавливая баночку в кулаке.       — Блядство, — процедил он и сунул банку себе в карман.       Оливер взял Алекса за плечи и поднял с плит. Закинул одну его руку себе на плечо и повел к лестнице. Хотя повел — это слишком громко сказано. Скорее потащил, ведь Алекс еле шагал, повиснув на отце, и так и норовя просто волочить ноги по полу, стесывая резиновые носы «конверсов».       Через полчаса Оливер уже заводил Алекса в дом.       — Кукла! Что с ним! — выскочила им навстречу Оливия, кутаясь в красный платок. — Боже, звезда моя! — подлетела она к ним, схватила Алекса за щеки и подняла его голову. — Что с ним сделали? Кто это?       — Никто с ним ничего не сделал! Это он сам с собой сделал! — озлобленно процедил Оливер.       — Что? — похлопала глазами Оливия, не понимая ничего. — Он опять пьяный?       — Если бы… Бери выше, — помотал он головой и залез в карман. — Вот, полюбуйся, — достал он баночку и вложил в ладонь Оливии.       — Викодин… — прошептала она, прочтя название на пузырьке. — Ах! — вскрикнула она, в испуге отбросив от себя банку и прикрыв рот двумя руками.       — О чем и речь… — процедил Оливер и потащил Алекса дальше к полукруглой лестнице.       — Но что нам делать, кукла? — навернув на глаза слезы, промямлила Оливия. — Звезда моя, душа моя… Что же это такое? — погладила она Алекса по кудрям, на что тот что-то невменяемо пробурчал в ответ, роняя голову на плечо отцу и пуская слюни ему на пиджак.       — Иди уложи девочек и Макса спать, пусть сидят в своих комнатах и не высовываются, — заговорил Оливер, посмотрев на верх лестницы. — Еще не хватало, чтобы они все это видели… Я уложу его, — махнул он головой на Алекса. — А потом нам надо с тобой обсудить, что со всем этим делать.       — У меня есть один вариант… — осторожно промямлила Оливия, сведя брови домиком и с жалостью глядя на Алекса. — Но ему не понравится.       — Обсудим, — кивнул Оливер и потащил сына на второй этаж.       Алекс проснулся около двенадцати дня от того, что ебейше хотел пить. В горле не на шутку пересохло, а язык прилип к небу. Только он попробовал встать, как почувствовал головную боль. Не такую сильную, как его обычно беспокоила, но очень уж неприятную — похмельную.       «Бля… Что за хуйня… Как я вообще попал домой? Нихуя не помню…» — зажмурив один глаз, осматривал он комнату.       Странно, что его до сих пор никто не пришел будить. Не слышно никаких криков и сокрушенных вздохов, тишина. Непонятно. Неужто родители не спалили его? Хм… Алекс осмотрел себя и обнаружил, что одет в ту же самую рубашку поверх футболки и джинсы, в которых он был вчера. Даже кеды на нем! И хули носы у них такие грязные и стесаные? Очень странно и совсем не понятно. Неужели и впрямь не заметили его отсутствия весь день? Да не, бред какой-то… Или же может это его победа? Может родители поняли, что он не станет делать по их, и решили оставить его в покое? Так просто? Нет, тоже попахивает каким-то разводом. Не может быть все настолько легко!       Но больше сил размышлять обо всем этом у Алекса не было. Пить хотелось слишком сильно! Он стянул с себя кеды и отбросил в сторону, затем снял рубашку и футболку и кинул в сторону корзины для белья. Поднялся с кровати схватил первую попавшуюся чистую майку из шкафа, натянул и отправился вниз. Надо срочно найти в холодильнике чего-нибудь прохладительного.       — Мистер Блэкберри, миссис Блэкберри, я вас уверяю, у нас были разные случаи, и намного сложнее, чем Алекс, — услышал он незнакомый мужской голос, спускаясь по лестнице. Но, не особо вслушиваясь в сказанное, продолжил путь на кухню.       — Да, мы изучили все ваши рекомендации. Но поймите нас, мы так волнуемся за нашу звезду, — положа руку на сердце, вздыхала Оливия. — Как он там будет, совсем один, без мамы с папой, без брата, без сестер…       — Ну, во-первых, он будет там не один, — продолжил голос.       Алекс наконец заинтересовался разговором и остановился почти в самом низу лестницы, чтобы послушать, о чем речь и с кем ведут разговор родители. Кажется, говорили о нем? Что за дела?       — Там будут такие же ребята, как и он, — продолжил незнакомец.       Он сидел в кресле, положив на полные колени кожаный портфель. Какой-то мужчина, лица которого Алекс пока не видел. Но судя по седоватым волосам, что плотными кудрями покрывали его голову, он был не молод.       — Алекс обязательно там с кем-то подружится. Вы знаете, вместе оно ведь всегда легче справляться с проблемами, особенно, если ты не один с такой проблемой. Ребята там находят общий язык, не стесняются говорить о своих сложных ситуациях, находят много общего, сближаются и вместе, не без нашей, конечно, помощи, борятся со всем этим, справляются с трудностями, — ободряюще говорил мужчина, поправляя на носу округлые очки с толстыми линзами.       — Просто понимаете, он у нас особенный, — затеребила красный платок Оливия. — Он такой творческий, такой мечтательный… Будет ли ему там хорошо?       — О, на этот счет можете не волноваться, — похлопал ее по ладони мужчина.       — Мистер Граймс, не поймите нас неправильно, — перебил его Оливер. — Мы не можем не волноваться. Алекс наш сын и мы его очень любим. И очень сильно переживаем за него.       — Конечно, конечно, мистер Блэкберри, я все прекрасно понимаю, — склонив голову набок мистер Граймс. — Но поверьте, Алекс у нас не первый и не последний, и вы не единственные родители, которые сталкиваются с этим. Знаю, что вы переживаете, как и сотни тех семей, которым мы уже помогли. Поэтому Алекс будет в самых надежных руках в «Чистом пути». И да, вы не дали мне договорить. Вы сказали, Алекс очень творческий мальчик…       — Да, он музыкант! — вставилась Оливия, взмахнув ладонью.       — Чудесно! Значит будет еще проще. Мы в «Чистом пути» очень большое внимание уделяем творчеству. Оно, знаете ли, очень помогает…       — Кто это? — наконец очнулся Алекс и уставился на мистера Граймса строгим озлобленным взглядом.       — А вот и ты, кукла… — взволнованно пролепетала Оливия.       — Алекс, детка, познакомься, это… — начал было Оливер.       — Здравствуй, Алекс! — перебил его мистер Граймс, отложив портфель на журнальный столик и встав с кресла. — Рад с тобой познакомиться! — протянув руку, устремился он к Алексу.       — Я спросил, кто это? — процедил Алекс, нарочито сунув руки в карманы и отступив на ступеньку выше.       — Звезда моя, присядь, мы хотели с тобой поговорить, — похлопала ладонью по дивану рядом с собой Оливия.       — Да, детка, присядь, разговор серьезный, — кивнул Оливер.       — Я, блять, спрашиваю, что это за уебок?! — воскликнул Алекс, помотав ладонью в сторону мистера Граймса.       — Алекс, я понимаю, ты сейчас не настроен на беседу, но… — слишком дружелюбно улыбаясь, продолжил мистер Граймс, приглаживая упругие тугие кудряшки. — Позволь мне рассказать тебе о «Чистом пути»…       — Иди на хуй от меня! — закричал Алекс, замахав руками, словно пытался прогнать.       — Мы же говорили, с ним не просто, — виновато улыбнулась Оливия. — Душа моя, мы хотим для тебя как лучше, выслушай нас…       — Заткнись! — заорал и на нее Алекс. — Я не хочу ничего слушать! Что это за хуесос? — тыкал пальцем он в сторону мистера Граймса.       — Алекс, я Джозеф Граймс. Учитель в католическом лагере для подростков, сбившихся с пути, и твой наставник, — положил ладонь на грудь мистер Граймс, затем учтиво наклонил голову и поправил галстук-бабочку.       — Чего? — охуевше скривился Алекс. — Какой католический лагерь? Какой наставник? Это что, шутка такая? — нервно усмехнулся он.       — Детка, прошу, давай сядем и спокойно поговорим, — снова заговорил Оливер, встав с дивана и направившись к сыну. — Мы с мамой очень волнуемся за тебя, понимаешь? То, каким я нашел тебя вчера, это… Нам страшно, мы боимся за тебя. Нам кажется, что ты попал в не очень хорошую компанию. Эти ребята, они учат тебя плохому…       — Да идите вы все в жопу! — взорвался Алекс. — Не буду я ничего слушать! Что вы придумали там себе, меня не волнует! У меня все в порядке!       — Тогда что это? — взял с журнального столика пузырек викадина Оливер и вопросительно уставился на сына.       — Да пошел ты! — проорал Алекс, развернулся и побежал наверх.       — Ах! — в ужасе воскликнула Оливия и плюхнулась на диван, закрыв лицо красным платком.       Оливер же пустился вверх по лестнице за Алексом. За ним и мистер Граймс. Алекс вбежал в свою комнату и с психом захлопнул дверь. Подлетел к кровати, где на подушке устроился Кобейн, схватил его на руки и прижал к груди, после чего вместе с ним рухнул на кровать и отвернулся к стене.       — Алекс, мы все уже решили! — ворвался в комнату Оливер. — Ты едешь туда. У тебя проблемы, и это не шутки. Мы с мамой хотим решить это сейчас, чтобы потом не было слишком поздно.       — Это у вас проблемы, а не у меня! Вот и решайте их сами! — закричал Алекс, немного приподняв голову. Кобейн от его воплей, прижал уши и вцепился когтям в его футболку.       — Алекс, послушай пожалуйста меня, — заговорил мистер Граймс. — Твои родители хотят тебе помочь. Это естественно, что ты отрицаешь проблему, но она есть.       — Детка, это ненадолго, всего пара-тройка месяцев, — продолжил Оливер, присев на кровать рядом с Алексом и положив руку ему на плечо.       — Что? — завопил хлеще прежнего Алекс. — Три месяца? Издеваешься?       — Нет, детка, это ради твоего же блага, — поджал губы Оливер и попытался приобнять Алекса.       — Не трогай меня! — завизжал тот, отпихнув руки отца.       — Мистер Блэкберри, думаю уговоры все же сейчас не помогают, — многозначительно посмотрел на Оливера мистер Граймс, а затем перевел взгляд на Алекса.       Оливер закрыл глаза и тяжело вздохнул.       — Прости, детка, — помотал он головой.       Алекс не успел ничего понять, как отец обхватил его за плечи двумя руками и потянул с кровати.       — Отпусти! Что ты делаешь? — закричал Алекс, сопротивляясь.       — Нет, я не могу, это придется сделать, — виновато бормотал Оливер, не отпуская.       Алекс стал вырываться и махать ногами, продолжая прижимать к себе охуевающего Кобейна.       — Давайте я помогу, — подскочил мистер Граймс и схватил Алекса с другой стороны.       — Пустите! Какого хуя? — орал на весь дом Алекс, извиваясь.       Но ему не под силу было справиться с двумя взрослыми мужчинами, поэтому те вскоре общими усилиями вытащили его из комнаты, а затем и спустили вниз.       — О, господи! Что происходит? — подскочила перепуганная Оливия, увидев, как Оливер и мистер Граймс тащат на выход сопротивляющегося изо всех сил и орущего Алекса.       — Детка, отпусти кота, он остается дома, — попытался спокойно сказать Оливер, не обращая внимания, на взволнованно прыгающую вокруг них Оливию.       — Звезда моя, давай мне твоего котика, я позабочусь о нем, пока тебя не будет, — лепетала она, протягивая руки и пытаясь схватить Кобейна.       — Нет! Отстаньте! — не унимался визжать Алекс.       — Алекс, «Чистый путь» не принимает у себя животных, — потянулся за котом и мистер Граймс, когда они с Оливером уже почти доволокли Алекса до выхода.       — Не трогай Кобейна, урод! — пуще прежнего взбесился Алекс. — Отвалите от меня все! Отпустите! Ублюдки! Ненавижу вас всех!       — Просто отпусти кота, Алекс, — уже выходя из себя, прорычал Оливер.       — Нет! — орал тот.       В этот момент ему удалось наполовину выкрутиться из хватки отца и мистера Граймса, и он принялся размахивать одной свободной рукой и одной ногой, пытаясь ударить последнего. Тут из его рук вырвался и Кобейн и дюже разозленный таким отношением к своему хозяину прыгнул на мистера Граймса, вцепившись когтями в лицо и остервенело зашипев.       — Ааа! — прокричал тот и закрыл лицо руками, пытаясь стряхнуть с себя слетевшего с катушек кота.       Оливер же снова скрутил Алекса и повел к машине мистера Граймса, что ждала у ворот.       — Боже мой, боже мой, — причитала Оливия, побежав за ними.       Кот наконец спрыгнул с мистера Граймса и побежал прочь, дабы спрятаться под кровать и не выходить оттуда весь день кряду. Слишком уж сильно стрессанул!       — Блять! Отпусти меня! Не смей этого делать! — все продолжал истошно орать Алекс уже охрипшим голосом. — Ненавижу вас! Предатели! Чтоб вы все сдохли!       — Ах! Господи! — воскликнула Оливия, а из ее глаз прыснули слезы.       — Мистер Блэкберри, сажайте его в машину, скорее, — обогнал их мистер Граймс. Подбежал к своему старенькому Форду, открыл дверь, прыгнул за руль и завел мотор.       — Детка, прости пожалуйста, — шептал на ухо Алексу Оливер, заталкивая его на заднее сиденье.       Но Алекс все продолжал сопротивляться, пытаясь выбраться наружу.       — Нет, пожалуйста, не надо! — перешел он вдруг с озлобленных воплей на жалобный стон. — Я прошу, не отправляйте меня туда! Ну пожалуйста! — из глаз его брызнули слезы.       — Душа моя, прости нас, мы хотим как лучше, — сцепила пальцы в замок Оливия, обливаясь слезами.       — Нет, пожалуйста, не надо, я не хочу, — зарыдал и Алекс, уже усевшись на заднее сиденье, но все еще надеясь выбраться оттуда и продолжая слабые попытки сопротивляться. — Оливия, пожалуйста! Скажи, чтоб не делали этого! Я тебя прошу! — посмотрел он в глаза Оливии, растрирая по щекам нескончаемые слезы.       — Кукла, может… — промямлила Оливия, легонько тронув за плечо мужа.       — Дорогая, это ради него, — обернулся к ней Оливер и дюже серьезно посмотрел.       Та жалобно всхлипнула и вновь уставилась на Алекса.       — Прости, звезда моя, — нерешительно помахала она ему ладонью, а затем прикрыла ею рот.       — Ну я умоляю, не отвозите меня туда, не бросайте, — отчаянно простонал Алекс, потянув руки к отцу. — Простите меня…       Оливер, едва сдерживаясь, чтобы самому не разрыдаться, коротко мотнул головой и захлопнул дверь.       — Все будет в порядке, — высунулся из водительского окна мистер Граймс, растирая по щеке кровь, сочащуюся из кошиных царапин.       Оливер кивнул и снова посмотрел на сына. Тот приставил обе ладони к стеклу и смотрел сквозь него на отца.       — Пожалуйста, пап, — прочел Оливер по губам.       — Прости, детка, — также беззвучно ответил он и положил ладонь на стекло.       Мистер Граймс вдавил газ в пол, и Форд тронулся.