поглощение

      Восемь дней. Спустя восемь дней Кайзер вновь наносит удар. Желудок Йоичи скручивается, когда он прибывает на место преступления — хотя, если только изменение поведения Кайзера не включает радикальные коррективы в его методах, Йоичи почти уверен, что это не место настоящего преступления, а просто случайный закоулок, где тот бросил тело.       Мир кажется пустым, когда он движется по нему, глухой топот собственных ног эхом отдаётся в голове — даст ли эта жертва последние подсказки для поимки Кайзера? Означает ли что-нибудь его внезапная передышка?       Будет ли и это тело принадлежать знакомому Йоичи? Кому-то дорогому для него, вроде Рёске?       Шаги замедляются, когда он приближается — Несс уже здесь, как и Хиори, но Курона, должно быть, ещё не прибыл. На этот раз достаточно светло, чтобы Йоичи мог увидеть, кто оказался следующей жертвой Кайзера. Был жертвой. Он медленно вдыхает, а пальцы скользят к карману.       Он не совсем уверен, что побудило его схватить карточку со стола и сунуть её в карман перед тем, как выбежать за дверь. Почему от «Для Йоичи, с обожанием» становится легче дышать, почему острые края — натёртые прикосновением пальца к ним — служат успокоением его изношенных нервов.       Что бы там ни было, у него есть эти маленькие радости. Нечто яркое перед лицом надвигающейся тьмы. Он делает шаг вперёд. — Эй, Йоичи, — бросает Несс в его сторону, переводя взгляд с телефона на тело. Тот выглядит немного уставшим, но всё же, разве не все они измотаны? Йоичи до сих пор не может нормально выспаться, несмотря на то, что уже испробовал кучу травяных чаёв и лекарств, опускаемых без рецепта.  — Кайзер? — говорит он, будто требуется какое-то подтверждение. Достаточно лишь беглого взгляда, чтобы заметить синюю розу, спрятанную в кармане мужских брюк цвета хаки. Она выделяется, вся из себя пышная и элегантная, а Йоичи кривит губы.        Всё ещё синяя.  — Ага, — отвечает Хиори вместо затихшего Несса, и Йоичи, оглядываясь назад, обнаруживает, что тот нависает над телом со своей камерой. — Хотя как-то отстойно, что он так затянул эту шнягу.¹       Йоичи вздрагивает, а Несс отрывает взгляд от телефона. — Больше улик, — поясняет Хиори, и даже у Йоичи возникает мимолётная мысль, словно он сомневается, что будет нечто новое, нечто примечательное. Мучительное, болезненное подозрение закрадывается в голову — этот человек умер напрасно, даже не ради того, чтобы помочь продвинуться в их деле, помочь положить конец этим убийствам. — Выявилось что-нибудь полезное? — говорит вместо того, чтобы высказать свои сомнения — нет необходимости, он уверен. Сейчас они все думают об одном и том же.  — Не… Эй, Курона, — начинает Несс, и Йоичи оглядывается на подбегающего Курону.  — Хэй, Несс, Йоичи, Хиори, — говорит тот, слегка запыхавшись. — Извините, не приметил первый звонок. — Всё хорошо, — встревает Несс, прежде чем Йоичи успевает сделать то же самое — уже достаточно светло, не получится втихую закатить глаза в темноте. Если бы он так опоздал — или же Несс просто настолько отвлёкся, чтобы не обращать на это внимания, как было, когда появился Йоичи — то удосужился бы гораздо менее вежливого приветствия. — Пока ничего нового, — добавляет Хиори в ответ на предыдущий вопрос. — Хотя никогда не знаешь наверняка, — говорит он, пожимая плечами.        «Но мы знаем» — думает Йоичи, хотя это тот тип тупикового мышления, которое подрывает мотивацию и оставляет её истекать кровью. Такие мысли ведут к провалу, а Йоичи нелегко воспринимает поражение. Даже когда оно поёт ему песни сирен во сне, наполненные приторными голубыми розами, острыми шипами и… — Уже опознали жертву? — Курона прерывает его мысли и заставляет взглянуть тело. Точно не кто-то близкий, вроде Рёске, но что-то в нём…  — Тада Томонари, — холодно отвечает Несс, и Йоичи хмурится. Тада. Тот был... вот дерьмо, старшая школа, он знал Таду. Когда-то они вместе играли в футбольной команде — ничего выдающегося, в них не было ни грамма таланта, и Йоичи ушёл оттуда на последнем году обучения, чтобы сосредоточиться на занятиях.       В том году команда добилась более значимых результатов, нежели в любой другой, когда с ними ещё был Йоичи. Тогда это расстраивало, но он с головой ушёл в учёбу. У него были планы, цели, но не было времени погрязнуть в сомнениях.       И сейчас тоже нет — потому что теперь есть связь. Тонкая нить: невесомая, как шёлк, но такая же прочная. Ещё не доказательство, но уже нечто большее, чем простое совпадение, в этом он уверен. — Чего, и этого знаешь, Исаги? — спрашивает Хиори, и Йоичи поднимает взгляд, когда яркая вспышка ослепляет его на мгновение. Он моргает раз, два, прочищает горло. — Не то чтобы знаю его, не прямо… Не как с последним, — имя Рёске застревает в горле. — Но мы… мы учились в одной старшей школе, — что-то доходит до него в самый последний момент, и история меняется — нечто не такое личное, поскольку он видит траекторию, ведущую к дополнению общей картины, ясно, как белый день.       Одну близкую к нему жертву можно списать на совпадение, что, как столь откровенно заявил Хиори, может мотивировать Йоичи лучше выполнять свою работу. Но две очевидные связи? Его немедленно отстранят от дела, объявят конфликтом интересов и, возможно, следующей целью.       Запретят помогать, не дадут поймать Кайзера собственными руками. И это имеет значение, осознаёт Йоичи с растущим отчаянием, — он должен сделать всё сам, должен вне всякого сомнения убедиться, что Кайзер не выйдет на свободу.        Желудок скручивает от лжи, всё ещё вертящейся на языке — не совсем лжи, а тщательного отфильтрованной правды. Достаточной, чтобы гарантировать, что он останется здесь, достаточной, чтобы он мог продолжать расследование. — Хм, это… довольно странное стечение обстоятельств, — говорит Курона, а в голосе сквозит заметное недоверие. Однако Йоичи кивает и продолжает.  — Да, я имею в виду... мы почти не разговаривали, я не видел его целую вечность. Не поддерживал связь, поэтому понятия не имел, что он переехал сюда, — добавляет он для пущей убедительности. Несс ловит его взгляд, но тут же отворачивается.  — Каковы шансы², — рассеянно бормочет Хиори, приседает, перекинув камеру через бедро, и с тщательной точностью тычет в розу. — Несс, — добавляет он, на что тот выпрямляется. — Ты нашёл цветочные магазины, где продаются синие розы? — Ничего конкретного, — говорит Несс почти скучающим тоном. — Та же проблема, что и с красными: слишком много мест, где их продают, и нигде не было никаких подозрительных записей или примечательных денежных выплат, — затем он многострадально вздыхает. — Не говоря уже о том, что не так уж и трудно вырастить розы в домашних условиях.        Хиори мычит в ответ, хотя уже снова щёлкает затвором камеры.       Когда локоть упирается в рёбра Йоичи, он оглядывается и обнаруживает, что Курона внимательно наблюдает за ним краем глаза. Он наклоняет голову, и Исаги кивает.       Они отступают, а Йоичи бросает последний взгляд на Таду. Он, конечно, выглядит старше, но если вглядеться, то можно увидеть: те же примечательные ямочки, едва запечатлённые на мертвенно-бледных щеках, те же широкие плечи, что стали ещё заметнее, когда тот повзрослел. Он поджимает губы, затем отворачивается. — Есть что-то, о чём мне нужно знать? — спрашивает Курона, голос немного тихий, местами слишком тревожный. Йоичи напрягается вместе с ним, и дыхание становится немного поверхностным. — Знать? — Об этих убийствах, — говорит он, наклонив голову. — Бывший парень, теперь давний одноклассник, — Йоичи хмурит брови, как будто не может представить себе эту связь. — Исаги, давай, давай. — Конечно, это странно, — соглашается Йоичи. — Но… почему? Что… Я имею в виду, ты думаешь, что он нацелился на меня? — Это логичный вывод, не так ли? Йоичи бы согласился с ним, но это означало бы, что он проиграет в расследовании этого дела.       Курона оглядывается туда, где стоят Несс и Хиори, они перекидываются парочкой слов.  — Если ты в опасности… — Прекрати, Курона, — перебивает Йоичи, и Курона замолкает, пусть и нахмурившись. — Ты знаешь, что произойдёт, если кто-нибудь посчитает меня мишенью, — по крайней мере, кто-нибудь помимо Куроны. Его рука сжимается в кулак, надежда, страх и напряжение давят.        Однако костяшка задевает край открытки, всё ещё спрятанной в кармане, и это немного облегчает дыхание. — Курона, — тот отводит взгляд, и Йоичи знает, что он понимает. — Меня не могут отстранить от этого дела, только не сейчас, — не сейчас, когда убийца Рёске всё ещё на свободе. Когда у него есть новые зацепки, которые, возможно, наконец-то положат конец буйству Кайзера. Его нельзя оставить в запасе сейчас, не тогда, когда это важнее всего.       На долгое время взгляд Куроны прикован к телу, Нессу, Хиори. Йоичи видит, как в его голове вращаются шестерёнки, медленно и уверенно. Он, конечно, согласится с выводом Йоичи. Он всегда прикрывает Йоичи. — Если я начну подозревать, что тебе грозит серьёзная опасность… — Я откажусь от дела, — перебивает Йоичи, и Курона смотрит на него. Есть нить сомнения, Йоичи был бы полным придурком, если бы не заметил её в чужом взгляде, но он сдержался. Спустя очень долгое время Курона кивает.       Никто из них не говорит об этом, но оба знают, что Йоичи лжёт.

***

      Йоичи смотрит на небольшую коробку, стоящую посреди его стола.       Его первая и самая бесполезная мысль заключалась в том, совпадение ли это или нет: первый подарок от его тайного поклонника тоже появился в день убийства Кайзера, убийства Рёске...       Наверняка он слишком много думает. Или, возможно, это кто-то из отдела, и он³ хорошо осведомлён о ситуации — достаточно, чтобы знать, что Йоичи вернётся не в хорошем настроении. Достаточно, чтобы знать — может быть, лишь надеяться, — что подарок сможет поднять ему настроение.       Несмотря на его сомнения, это... работает.       Внутри коробки — теперь, когда у него была возможность открыть её и отбросить свою неуверенность — лежит небольшой пакетик с чайными листьями без этикетки. Как обычно, внизу открытка, украшенная изящным почерком, и Йоичи вылавливает её.        «Для Йоичи», как и ожидалось. Впрочем, лёгкая улыбка всё равно тронула губы, несмотря на усталость, пронизывающую его грудь. С коротким вздохом предвкушения он переворачивает карточку.       «Я надеюсь, тебе понравится. Добиться этого было не так-то просто, но ты стоишь каждого мгновения моего времени.»       Мелким шрифтом, конечно, но от того не менее элегантно. Эти слова будоражат бабочек в животе Йоичи, которые беспомощно порхают в грудной клетке, стремясь вырваться на свободу. Он сглатывает, как будто это сможет их успокоить.       Не особо помогает.       В комнате становится слишком душно, но любопытство переполняет его — он кладёт карточку в карман к остальным таким же, как будто кто-то мог прочитать её через плечо и поддразнить за это. Они не школьники, и нет смысла вести себя так.       Тем не менее, он предпочел бы изучить её позже, вне работы.       Шуршащий пакет с чаем он открывает осторожно, хотя громкий шорох, очень вероятно, уже уведомил половину офиса о его действиях. Несс и Курона, должно быть, где-то ещё — возможно, с Хиори, изучают улики. Он быстро откроет упаковку и найдёт их.       Может быть, свежим взглядом, на свежую голову, свободную от прежних меланхоличных мыслей, они смогут найти что-нибудь полезное.       Неожиданно поднимается аромат, лёгкий и немного цветочный, и Йоичи вдыхает его, позволяя окутать свои чувства. Запах не кажется знакомым, хотя пахнет как чай, который заслуживает того, чтобы его попробовать. Чай, требующий преданности и внимания, тщательного подхода к его приготовлению.       К его огромному облегчению, при взгляде вниз обнаруживается ещё одна записка, спрятанная под первой, на этот раз с набором инструкций по завариванию. Шкала напряжения падает ещё ниже — он, конечно, попробует его сегодня вечером. После…       После. В конце концов, ему надо работать.