Какая ещё ошибка?!

— Пять мао. — мужик ухмылялся. Понимает же, что ребенок никак не может собрать такие деньги! — Но вы говорили три! — Юань скрипел зубами, глядя на ухмыляющуюся рожу рабовладельца. Чтоб ты, гад, подавился своим же серебром! Явно же поднял цену, чтобы половину прикарманить! Юань уже готов был завывать на высочайшей ноте. Каждый божий день они работали: мели, что-то таскали, даже что-то строили. Каждый день по пятнадцать часов! Юань был человеком двадцать первого века, причём обеспеченным человеком. Он просто не мог столько работать, хоть и пытался адаптироваться. Мозг ни в какую не принимал физическую нагрузку. Юань привык работать головой. Привык отдыхать, когда вздумается. Кто там сказал, что человек может привыкнуть ко всему?! Если встретите этого кого-то, ударьте разок за Юаня! Лгать плохо! — Сколько будет стоить шесть рабов? Беру оптом. За опт должны дать скидку, как раз хватит, если выгрести все сбережения. Конечно, тогда не останется денег отложенных на «всякий случай». Но Юань уже не мог здесь находиться! Это же невыносимо! Он пока мог выкупить только свою банду, хотя в будущем собирался выкупить и остальных, хотя бы детей. Стоимость выкупа из рабства и покупка свободным человеком была равна, не обязательно выкупать сначала себя, а потом и остальных. Да и не мог Юань бросить мальчиков здесь одних. За год в рабстве, а именно столько Юань собирал по крупицам сумму и создавал сеть маленьких шпионов, они привязались друг к другу, мальчики тянулись к нему и за ним. Что интересно, Юэ Ци по секрету сказал, что до его прихода банда была менее дружной, и они были вместе лишь из соображений безопасности. Юань был уверен, мальчики чувствовали в нем взрослого, конечно не самого ответственного, но он их всегда прикрывал и помогал. Мальчики, кажется, неосознанно считали его за старшего брата, даже Юэ Ци, несмотря на возраст и внешность. Хотя и от «мэймэй» не отказались. Мелкие говняшки. — Три ляна. — Что?! А скидка?! Да за такие деньги можно дом купить! Не самый хороший, ветхий, но дом! — На рабов и бывших рабов скидка не распространяется. — Но вы же только что выдумали это правило! — Юань побагровел. — Ты желаешь ослушаться хозяина? Плетей захотел? Как будто ему все равно не всыпят за ложный выкуп и дёрганье этого «человека». — Нет, но у меня только два ляна и четыре мао! Со скидкой на опт ровно! — Это не мои проблемы. Пять плетей за пререкание. А теперь пшёл вон. Вот мразь! Ещё и как собаку гонит! Чтоб тебе пусто было! Гад ходячий. Юань вышел из богато украшенного кабинета и вздрогнул, когда его сразу взяли за плечо, да так сжали, что искры из глаз полетели. Он так и не вскрикнул, привык, здесь к рабам относились ужасно, даже когда провожали до комнаты. Провожатый так и повёл к остальным рабам. — Завтра три плети за ложный вызов. — сказал тот безэмоционально и ушел, предварительно толкнув Юаня в тёмное, озарённое лишь парой свечей, помещение. Не впервой, бывало и больше. Вначале его пребывания здесь Юань неосознанно нарушал запреты. Смотрел в глаза хозяевам, громко говорил и многое другое, что оказывается было ошибками. Всё это выходило неосознанно, поэтому переучивался он долго. Теперь на его спине было больше сотни белых полос, были едва зажившие розовые. Юаню было не так сложно получать удары, как осознавать за что. Он был привычен к боли в спине. Раньше, в том теле, он бы без раздумий обменял эту боль на удары плетью. Но сейчас он был в детском, неокрепшем теле, хоть и забывал это иногда. Юань понятия не имел, как это тело ещё функционировало, лекарств как и теплой одежды почти не было. На еде что-ли? — Ну как, получилось?! Дети стояли, смотрели на него с надеждой, словно на маму, обещавшую принести новую игрушку. Но эти дети хотели лишь свободу. Как же сложно было ответить. Слишком сложно. Дети ждали. Собравшись с духом, стараясь не звучать жалко, он сказал: — Придется подождать ещё немного. Хозяин отказал делать скидку. — и тише. — Извините. — Ох, диди, не переживай… Мы подождем. — Юэ Ци пытался подобрать слова. — Ты не виноват, всё хорошо. — и потом снова тихое, со вздохом. — Ты не виноват. — Ты и так очень много для нас делаешь. Очень. — Цзю вымученно покачал головой, забыв про маску «Я злодей, не подходи, сожру» — Не ты виноват в том, что хозяин поменял правила. — Мы бы не собрали и не сделали и доли того, что смог ты. Мы тебя не виним. — Лиу, второй по старшинству в их маленькой команде, похлопал Юаня по плечу, а потом обнял. Сразу подбежал мелкий Щи, пристроившись сбоку, остальные заулыбались и дополнили капусту. — Но какой же он всё-таки га-! — Цзю заткнул рот Щиу, снова состроив фирменное выражение лица «я злой». Юань улыбнулся вполне искренне. Дети, что с них взять. Но он видел, как в их глазах потухает надежда на скорейшее освобождение. Так смотрели не только его дети, но и все в комнате, ведь он обещал, что поможет всем. И он постарается, честно, постарается. Здесь у Юаня был авторитет, ему верили. И этого не изменит такая ошибка.

***

Юань аккуратно присел и также аккуратно привалился к стене какого то дома. Спина всё ещё болела. Восемь плетей — это вам не шутки. — Мэймэй, ты в порядке? — перед ним присел Ши, обеспокоенно глядя, аж бровки домиком задрал. Милейший ребенок. — Всё хорошо, не волнуйся. — он улыбнулся своей самой беззаботной улыбкой. Неправда, спина ныла, хотя не так сильно, как вчера, но ничего, переживет. — Мэймэй стоит больше отдыхать, мы сделаем работу за мэймэй. — официально заявил Цзю, но, несмотря на такие слова, бросил мешок, который тащил, отряхнулся и сел поближе. Объявили перерыв, можно и отдохнуть. На такие слова Юань лишь посмеялся —никто ему не позволит просто так сидеть. С громким «Уфф» рядом плюхнулся Щиу и аккуратно привалился к плечу Юаня. Щиу был довольно тактильным ребенком. Юань погладил мальчика по голове. Он так любил это делать, что почти все его дети постоянно ходили взъерошенными, как цыплята. — Наконец-то. — долговязый Лиу рухнул и сразу лег прямо на землю. Сложный сегодня день, грузили сверх меры, как будто назло. Из-за этого спина саднила всё больше и больше. Последним пришёл Юэ Ци. Он, пытаясь не показывать как устал, привалился к стене и сразу прикрыл глаза. Все ужасно устали, но нужно было ещё за едой сходить. Ох, точно, еда. Юань, вздохнув, поднялся. Щиу недовольно заворчал из-за отсутствия удобной подушки. — Юань-ди, ты куда? — Юэ Ци, кажется, единственный, кто звал его не по кличке. Он открыл глаза и теперь обеспокоенно смотрел на Юаня. — Нужно раздобыть еды, подождите, скоро приду. — Я с тобой! — сразу же заявил Шиу. Несмотря на боевой характер, мальчик быстро привязался к Юаню и теперь бегал за ним хвостиком, с интересом наблюдая за мэймэй. Юань пожал плечами. Пусть идёт. — Я тоже. — Цзю повелительно поднял руку, намекая на помощь. Юань умилённо улыбнулся. Какой же все-таки Цзю… Даже слов не подобрать. Он подал руку этой прихотливой мадаме, и Цзю, видимо вспомнив о больной спине Юаня, принял руку, но поднялся сам, а потом ТАК посмотрел на Юэ Ци, что тот с тихим вздохом тоже поднялся. Да, отношения у этих двоих были как у прихотливой младшей сестренки с её безотказным старшим братом, уморительно просто. Просто булочки. Ага, со вкусом битого стекла. Остальные участники номинации «Один Юань, и все за ним» тоже захотели пройтись. Так, веселой гурьбой, они и потопали к торговым рядам. Сегодня работали близко к торговой площади, повезло, чаще приходилось занимать еду у вездесущих бездомных детей. Ещё и под процент. Сегодня был погожий денек, облака закрывали солнце так, что было ни холодно, ни жарко, только приятный ветерок холодил кожу. Юань с наслаждением набрал полные лёгкие воздуха — в этом мире он был очень чистым. Это был один из немногочисленных плюсов его второй жизни. Воздух здесь был и правда невероятным. Заприметив знакомую булочницу, Юань повернул к ней, отпустив руку всё так же держащего его Цзю. Интересно, что среди банды Цзю был самым тактильным, всегда лез обниматься, но ещё интереснее, что только к Ци-гэ и Юань-мэй. Ещё одна любопытная черта характера ёжика. — Опять ты?! — женщина уставилась на него, как на вселенское зло. Да, она была его любимой торговкой, и соответственно чаще всего Юань приходил именно к ней. — Здравствуйте, тетя Бию. — Юань по лисьи улыбнулся. — Ты же меня разоришь, мелкий негодяй! — Извините, но вы моя самая любимая тётя, как же я могу идти к другим? — Эх, негодник, и не стыдно тебе? — женщина покачала головой, а потом улыбнулась. — Ни капли. Как у вас дела? Как Лок? — А что с ним станется? Вот кресло мне погрыз вчера! Это не собака, это беда! Где ты его нашел вообще? — возмущалась тётя Бию, доставая пирожки и булочки. — Священная тайна. На самом деле маленькую собачку Юань нашел в реке, полгода назад, когда их заставили рубить лес. Щенок барахтался в воде, а на его шее была завязана грубая веревка с камнем. Тогда Юань и понять ничего не успел, как ринулся в воду и дотянул беднягу до берега, а там уже ребята помогли. Всыпали ему тогда, конечно, по первое число, сначала хозяин, потом, когда спина зажила, и свои отругали. Собаку было девать некуда, тогда Юань и вспомнил про одинокую, ворчливую торговку. Она поохала, да забрала собачку к себе, так и сдружились. Сейчас тётя Бию, несмотря на ворчание, была счастлива, ведь ей было за кем ухаживать. Всё-таки она полюбила их компашку, часто сама подзывала и давала еду. Юань предполагал, что она даже отдельные порции им готовит. От мыслей Юаня отвлёк стук копыт и испуганные крики людей. Причем оттуда, где он оставил банду. — Я сейчас! — бросил озадаченно Юань и поспешил в сторону своих детей, мало ли что случилось. Протискиваясь через толпу, он всё больше мрачнел, сердце колотилось как бешеное, а от плохого предчувствия темнело в глазах. Ещё никогда в этой жизни шестое чувство так не било тревогу. Когда он всё же протиснулся, перед ним встала ужасающая картина. Посреди улицы образовалось кольцо отчуждения, а прямо в его центре сидел человек на лошади, явно благородных кровей — парень лет шестнадцати-семнадцати. Его фиолетовый ханьфу был украшен золотыми нитями и сделан из явно очень дорогих материалов, на поясе висел меч в богато украшенных ножнах. Только из всей этой картины благородства и возвышенности выбивалась чёрная змея плети в руках молодого господина. А самым ужасным было то, что перед парнем стояли его дети. Юэ Ци стоял ровно, напряжённо, закрывая собой остальных детей. Его лицо было мрачным и решительным. Всадник что-то шипел, как вдруг произошло ужасное и непредсказуемое. Щиу, совсем маленький на фоне взрослых, выбежал из-за спины Юэ Ци, который не успел одернуть боевого мальчишку, и во всеуслышание прокричал: — Да как ты смеешь оскорблять гэгэ! Ты не имеешь права так говорить! Он лучше те- Юань уже не слушал, он метнулся в сторону мальчиков. Юэ Ци и остальные дети застыли, то ли от шока, то ли от ужаса, то ли от всего и сразу. Чёрная плеть взметнулась и направилась к мальчику. Щиу сжался, понимая, что удара не избежать. Его характер опять дал о себе знать в самый неподходящий момент. Если он выживет, то заткнёт свои эмоции в задницу. Но это действо нужно было делать до того, как совершать ошибку. Будь проклят его характер. Секунда. Вторая. Боль так и не приходила. Он открыл глаза и непонимающе уставился на фигуру, закрывшую его своей спиной. По щеке потекла горячая струйка крови. Было больно. Очень. Как будто в лицо решили плеснуть расплавленного металла. Юань покачнулся. Ноги не держали. Устоял наверное лишь на силе воли. Явно удивленный молодой господин застыл. А потом его глаза стали наливаться яростью. Да такой, что он забыл и о Щиу, и о остальных детях. Он снова поднял зазубренную плеть. — Как ты посмел! — начал он, но вдруг лошадь под ним дёрнулась и стала заваливаться на бок. Молодой господин отпрыгнул в сторону. Породистый конь упал на землю и, кажется, не дышал. Внимание богатого господина переместилось на другого мальчика. Как, собственно, и плывущий взгляд Юаня. — Нет… — тихо прошептал он, завидев в ярком свете показавшегося солнца зелёные глаза и фигурку Цзю-ди. В его руках поблёскивала заточка. Любимая игрушка ёжика, которую он всегда прятал за пазухой. — Нет-нет-нет... — бормотал Юань как в бреду, смотря на переводящего взгляд с него на Цзю молодого господина. «Он его убьёт» — билось в голове. Что стоит жизнь раба? На слабых ногах он, не соображая толком, так быстро, как только мог, ринулся к мальчику. Ничего уже не думая обнял его, закрыл, заливая кровью из рассечённой щеки. Мальчик пихнулся. Сказал что-то вроде «уходи». Юань его не очень понимал. Кажется, раны на спине открылись? Он уже проваливался в чёрное небытие, когда их схватили за шкирки и куда-то поволокли. Последним, что увидел Юань, была тётя Бию, что подоспела так вовремя и сейчас удерживала его детей, что хотели бежать следом за ними. Юань благодарно улыбнулся испуганной женщине. Щеку обожгло и он уже окончательно выпал из реальности.