* * *
Следующие дни в открытом море не отличались друг от друга ничем особенным. Чонхо все еще готовил отвратительную еду, притрагиваться к которой лишний раз было риском не для слабых духом, Ёсан и Уён поочередно драили палубу, и если первый справлялся с задачей тихо и быстро, не привлекая внимания, то вот юнга каждый раз растягивал свою задачу на несколько часов, постоянно возмущаясь тому, что они не наворовали себе парочку рабов. Хуже становилось только когда парня отправляли сливать воду из трюма. В конце концов, не только он принимал участие в уборке, и на помощь ему отправляли Сана или Минги, с которыми совместная уборка становилась похоже на битву. Ибо Уён настолько не хотел заниматься уборкой, что пытался спихнуть всю работу на сокомандника. Но не получалось. Курс Эйтини держала на остров Кува — довольно крупная мало населённая свободная земля, где водились птицы с яркими перьями, и всюду росли фрукты, отлично подходящие как для сушки, так и в начинку к пирогу. Их можно было бы есть и свежими, наслаждаясь сладостью и легкой кислинкой, но кто же откажется от пирога? Пока в свежей муке еще никто на завелся, а несущих яйца кур еще не всех доели. Помимо прочего, на острове находилось немало источников пресной воды. Остров был, конечно, не портовым городом, но тоже неплохим местом, чтобы хоть ненадолго сойти на твердую землю. Сан так и вообще был рад. Он любил высаживаться на острова. На них обычно было очень красиво. Много фруктов, теплого песка, на котором можно было полежать и отдохнуть как следует. А также поплавать вдоволь в море. Даже Уёна можно было с собой взять и искупаться с ним там, где мелко. Сан правда любил подобные высадки. В отличие от капитана. Хонджун высадку на острова просто ненавидел. Он был человеком, любящим роскошь, комфорт. Его дорогие сапоги были постоянно в грязи на островах, в песке. Большие птицы пытались стащить драгоценности, постоянно раздражая капитана. Да и палящее солнце Хонджун не очень-то любил, предпочитая в слишком солнечные дни прятаться в холодной каюте. Он бы мог остаться на корабле, но как капитан обязан был работать на острове вместе со всеми. На горизонте показался остров, и корабль отправился прямиком к Куве. Все до единого члена экипажа с нетерпением ждали скорейшей высадки, когда на палубу вдруг поднялся русал. С того дня, как он впервые выбрался из аквариума, он твердо для себя решил больше не подниматься на борт во избежание конфликтных ситуаций с командой, но заслышав, что они должны причалить к острову, все же сумел побороть свое волнение и обратиться человеком. Стук каблучков высоких сапог раздался со стороны капитанской каюты вместе со скрипом половиц, и Уён обернулся на звук, едва не упав с бочки. — Добрый день, — сглотнув, произнес русал, поднявшись на палубу. Хонджун обернулся первым, замечая Сонхва. — Добрый, — первым поздоровался Сан, чуть выходя вперед, чтобы закрыть Уёна собой. Он глядел на русала с недоверием. Готов был защищать самое ценное для себя. Уён первым делом нахмурился и зарядил по заду возлюбленного так, что тот аж дернулся. Юнга схватил того за руку и сам завёл Сана к себе за спину, готовый залаять на чужака. Сонхва же от такой реакции вскинул брови и неловко улыбнулся, будто бы ему наступили на ногу. Его взгляд устремился уже к Хонджуну, и парень отвлёкся на разговор с ним, прежде чем поздороваться с боцманом. — Добрый, Сонхва, — Юнхо приветливо улыбнулся парню. — Хотите с нами высадиться? — помощник капитана был приветлив к их попутчику. Он с Ёсаном уже не раз обсуждали личность Сонхва. Поэтому боцман не видел в нем особой угрозы. Тем более Юнхо доверял капитану. А капитан доверял Сонхва. — Рад, что ты наконец-то вышел, — Хонджун одобрительно кивнул морскому жителю. — На этом острове много всего интересного. Обещаешь не сбежать, если мы возьмем тебя с собой? — Я останусь здесь, капитан. И… — вернувшись к Юнхо, молодой русал кивнул ему и снова замотал головой в ответ: — Не буду мешаться под ногами. Извините, — Хва промолвил, встретившись глазами с капитаном. Так значит, он тоже отправлялся на остров? Благодаря природному острому слуху Хва мог прекрасно разобрать разговоры даже из капитанской каюты, чем он, собственно, и занимался пока обсыхал. Слышал планы команды на высадку и прикидывал возможности сбежать. Идеальное время, именно поэтому существо поднялось на борт, дабы рассмотреть местность в надежде отыскать намеки на сородичей, однако посреди одинокого бескрайнего океана мог заметить лишь небольшой островок. Нет, тут никаких русалок быть не может. Только тайники, но тайники оставляли вдали от деревень, и вряд ли сородичи будут рады найти чужака рядом со своим схроном сокровищ. Нет, оставаться здесь — себе дороже, все-таки на корабле было куда безопаснее. А еще кормили. Дрянью редкостной, но если готовил Уён или Минги, за редким исключением, то было очень даже вкусно. — Останешься с Ёсаном на карауле? — со стороны борта подал голос Минги и стащил с себя камзол, швыряя его куда-то под мачту. Следом полетела и роскошная шляпа, а канонир остался в одной лишь бандане, из-под которой торчали его яркие рыжие, как свежие апельсины, волосы. — С Ёсаном? — удивленно произнёс Сонхва, но, заметив машущую ему фигуру на вантах, мягко улыбнулся. Ему был приятен этот молодой юноша, он казался ему самым безобидным на корабле и ко всему прочему, напоминал своих крохотных подопечных непоседах из дома. Сейчас они уже давненько выросли во взрослых русалов и русалок. Но для него они всегда будут мальками. — Да, видимо, я остаюсь с ним. — Смотри мне, — вдруг подал голос Уён, выступая вперед и тыкая русала пальцем в грудь, всем своим видом говоря, что ему лучше не обижать его друзей, — если сделаешь ему больно, то я сварю из тебя суп. В ответ русал только тяжело вздохнул и потёр переносицу указательным пальцем в надежде не послать парня куда подальше. Конечно же, он не станет набрасываться на юношу с веревками, если тот не попытается убить Сонхва. Но, в конце концов, Уёна утащили к шлюпкам и тот продолжил ворчать уже по пути к острову. Хонджун был немного расстроен решением Сонхва остаться на корабле. Все-таки хотелось провести с ним немного больше времени. Русал был прекрасен. И лицезреть его в столь неприятном месте было крайне приятно. С другой стороны, на этот раз каждый успел рассмотреть Сонхва получше. Капитан собирался выяснить: русалочья ли магия на нём была всё это время. — Хорошо… — капитан кивнул русалке, отходя к лестнице, чтобы спуститься на шлюпки. Он доверял Сонхва и Ёсану. Что-то подсказывало, что они поладят. Хонджун совсем не беспокоился за них. В отличие от Юнхо. Как только попутчик выказал желание остаться с Ёсаном, боцман почувствовала лёгкое беспокойство в груди. Милый Ёсан наедине с этим морским существом… — Ладно… Удачи вам, — Юнхо спустился на шлюпки последний, обеспокоено наблюдая за русалом на корабле. Сев с капитаном и Минги, Юнхо взял весла, принимаясь грести в сторону острова.* * *
— Как вам Сонхва? — тут же подал голос Хонджун. Он не собирался долго тянуть с интересующим его вопросом. — Внешне. Мнение со стороны, — Хонджун посмотрел сначала на Юнхо, а затем на Минги. Он понимал, что оба они предпочитают женщин, но ведь просто оценить мужскую внешность они могли. Юнхо, который сидел напротив капитана, задумался. Странные иногда вопросы задавал Хонджун. Минги взялся за весла и зажмурился от вопроса капитана, непонимающе смотря. — Не знаю, — ответил он одновременно с Юнхо. — Обычный, — они снова синхронизировались, и рыжеволосый пожал плечами. — Ничего особенного. — Ничего такого. То есть… Точно есть красивее, — Юнхо пожал плечами. — Кто, например? — Хонджун удивленно вскинул брови, не представляя человека, который может быть красивее Сонхва. От такого простого вопроса Юнхо слегка покраснел. — Не знаю. Просто точно есть… Сложно сравнить его с кем-то, хотя внешний вид Сонхва был вполне неплохим, любителю женщин сложно было оценить его мужскую красоту. Неплохой, но и не писаный красавец. Юнхо так и говорил, что бывают и лучше. — Например, Уён? — Минги сделал странное кривое лицо, как будто он выдавил из себя это имя, чтобы сказать хоть что-то. Вот Уён был красивым парнем, даже слишком красивым для мужчины, но ничего более. Всё портил его дурной характер. И как только Сан терпел его так близко? Минги, конечно, тоже проводил, пожалуй, слишком много времени с юнгой, когда нужно было чистить пушки или трюм, да и просто на палубе, но никто не был настолько близок с ним, как Чхве. Капитан не верил в то, что слышал. Да, вкусы у всех разные. Но говорить, что Сонхва обычный, было просто глупо. И если бы один Юнхо был такого мнения, то капитан списал бы всё на слишком специфичный опыт. Но Минги присоединился к словам друга. Значит, это только Хонджун был просто очарован внешностью русала. Остальные члены экипажа видели в нём обычного мужчину. — Уён? — переспросил Юнхо, хмурясь ещё больше, чем капитан, — нет конечно. Просто… Есть. Не знаю, — Юнхо отвёл взгляд в сторону, немного замявшись. — Ёсан, например, красивый. То есть мне так кажется. Со стороны, — Юнхо поджал губы. Он, правда, считал парня безумно красивым. Но говорить это вслух было странно. Хонджун задумался, пытаясь оценить внешность Ёсана. Красивый. Но не настолько, насколько красив был Сонхва. Если Кан был просто милым и очаровательным, то красота Сонхва заставляла сердце замирать. Такое даже сравнивать было нельзя. Минги почесал затылок, задумываясь о словах друга. Ну да, на их корабле все парни были довольно красивыми, если сравнивать их с теми пиратами, с которыми Сону приходилось путешествовать раньше. Да и встречать в порту этих небритых кривых уродов. — Ёсан, — кивнул рыжеволосый, — тоже неплох. И ты, капитан, тоже красивый, — канонир пожал плечами и продолжил грести дальше, пока эти двое в шлюпке решили потягаться, чей любимчик краше. Пускай себе болтают, для себя Минги давно решил, что самый лакомый кусочек на Эйтини — это он сам. А что, разве на корабле был хоть один мужчина, которым женщины дарили цветы? — Вот Юнхо не очень, — довольно улыбнулся рыжий и поднялся на ноги. Они приплыли к песчаному берегу, а поэтому мужчина спрыгнул с лодки и потянул ее за канаты на сушу так, что двоих парней неслабо тряхнуло. И если бы те стояли на ногах, то повалились бы за борт, как Уён неподалеку. Когда шлюпка оказалась на песке, Сон отошёл ближе к растущей траве и потёр поясницу — перенапрягся. Снова. Придется просить Чонхо помассировать его больную спину. Все же старые травмы иногда давали о себе знать. Хонджун давно заметил, что атмосфера на Эйтини отличалась от атмосфер на других кораблях. Моряки никогда не были заложниками предрассудков людей с суши, но, тем не менее, экипаж Кима был крайне любвеобильным даже для пиратов. Самого Хонджуна это не смущало. Со своей командой капитан чувствовал себя комфортно. Они были его семьей. Подобные комплименты не были чем-то из ряда вон выходящим. Да и комментарии Юнхо о красоте Ёсана не смущали по этой же причине. Ещё подобную атмосферу и близость в команде Хонджун видел только у экипажа «Грозы». Они все тоже были довольно близки. Наверное, из-за этой схожести именно с ними Эйтини установила те самые любопытные взаимоотношения. Их вполне можно было назвать приятельскими. Может быть, даже дружескими. Настоящая редкость в мире пиратов.* * *
Когда шлюпка с пиратами отплыла, Сонхва помахал рукой Хонджуну и сам же смутился от собственного действия. Как будто он… провожал его? Русал тут же осекся и отстранился от борта корабля, поджимая губы и хмурясь. Почему он вдруг так себя повел? Опасный пират, который выкупил русалку лишь ради своих алчных целей, Сонхва не испытывал к нему доверия и особой привязанности, до сих пор прикидывая в голове возможные развития событий, где кому-то из них придется умереть. Всего лишь чуть больше недели они пробыли наедине, и все равно брюнет не мог не вспоминать те его слова на помосте, его игривый смешок и ту ухмылку, от которой молодые девы бы падали в восторге в обморок. Точнее и описать было невозможно, но разве русалки могут так тяготеть к обычным людям? А Хонджун на все «сто»: опасный, жестокий и очень странный человек. Людям свойственно предавать друг друга, лгать и играться жизнями. Нельзя было привязываться к нему и проявлять заботу, но чем дольше Сонхва думал, тем быстрее мозги вставали набекрень. Сколько уже можно волноваться?! Вся эта тревога от безделья! Сонхва ругал себя за то, что только и делал, что спал и боялся за свою шкурку. А теперь, когда ему дали возможность спокойно бродить по кораблю, русал твердо решил закончить терзать свои нервы. — Ёсан-щи? — он резко обернулся на юношу на вантах, и тот дёрнулся от неожиданности, спрыгивая на деревянные доски и едва не шлепнувшись на месте. — Принеси мне мыло и пару губок. Юноша не сразу понял, что же собирался делать русал, но ему и самому было страсть как интересно, поэтому он отправился в кладовую близ кухни и достал все то, о чем его попросил Сонхва. — Ты что, будешь убираться? — вскинул бровь Кан, на что Хва утвердительно кивнул и велел показать парню самое грязное и неубранное на корабле место. И Ёсан первым делом отвел того прямо в трюм. Забытое богом место, куда пираты спускались лишь для того, чтобы добыть провизию. — Уён будет счастлив, — Ёсан тихо посмеялся, глядя на то, как Сонхва забирался руками в самые недра трюма и выскабливал налипших моллюсков чьим-то ножом.* * *
Подплыв к острову, Сан вылез из лодки первым, утягивая её на берег не без помощи Чонхо. Вот только Уён снова начал капризничать. Признаться, Сан был не в настроение. Два дня он пытался понять, что это было ночью между ними. И два дня ответ не приходил в его голову. Только сон помогал избавиться от лишних мыслей и расслабиться. Больше всего Чхве не понимал, почему Уён снова сделал вид, будто ничего не случилось. Сан вообще перестал что-либо понимать. Ещё и Уён сегодня не затыкался, выводя Сана из себя. Да и не только Сана. Кажется, сегодня Чон превысил собственные лимиты. Пока все спокойно выбирались из лодок, Уён встал в позу. Буквально. Сан смотрел на него немного уставшим взглядом, сжимая в руках верёвку от лодки. Но не успел ас что-то сказать, как активизировался Чонхо. Подойдя к Уёну на лодке, кок одним движением толкнул его в воду. Здесь было очень мелко. Едва доставала вода до колена. Так что Уён не мог утонуть чисто физически. Зато Чонхо получил хоть какое-то секундное удовлетворение от ситуации. Да, пара секунд и крик поднимется снова. Но эта недолгая тишина… — Совести у тебя нет, — ворчал Уён, тут же вскакивая на ноги и смотря вслед удаляющемуся коку. Он держался за Сана и как-то странно менялся в лице, готовый кого-нибудь сожрать. Все эти дни он сходил с ума от волнения и переживаний то из-за русала, то из-за лучшего друга. Эта вереница эмоций раздражала! Ну почему все не может быть легко и просто, как раньше? А Чон ведь не слепой — видит, как Сан был раздражен на его сегодняшние капризы. Обычно Чхве спокойно реагировал на бесчинства лучшего друга, и Уён знал, что за его дурные проделки ему ничего не будет, но это выражение лица его то ли расстроило, то ли разозлило. Пока остальные члены команды были заняты тем, что уходили за провизией, Уён вдруг вцепился в друга и поджал губы, нахмурив брови. — Ладно… Мы в лес. Уён, Сан, оставайтесь здесь, кто-то должен был охранять лодки. Одного Сана оставить было можно. А вот тащить Уёна с собой в место с множеством опасных животных, насекомых, растений… Нет. Пусть уж лучше посидит с Саном. Всё равно помощи от него никакой, когда он в таком паршивом настроении. Кивнув друзьям, Хонджун ушел вместе с остальными пополнять запасы. Сан молча принял приказ капитана, опускаясь на песок возле лодок. Уён успел подцепить его ладонь, пока пират ещё был на ногах. Потянув легко на себя, Сан усадил Уёна рядом на песок. Все-таки злиться долго он не мог. — Сан-и, не злись на меня, — смуглые пальцы коснулись такой же загорелой ладони пирата и сжали ее в своих руках. — Пожалуйста, не злись. — Я не злюсь. Просто сегодня нет настроения, — Сан пожал плечами, мельком смотря на Эйтини. Отсюда было совершенно не видно, что происходило на борту. И раньше Сана бы этот вопрос совершенно не беспокоил. Но Сонхва был опасным существом. Стоило ли переживать за Ёсана? Да. Мастер над парусами мог за себя постоять, но русал оказался необычайно сильным. Сан проверил это на себе. — Как думаешь, этому русалу можно доверять? — дабы не затягивать молчание ещё дольше, всё-таки спросил Сан у сидящего рядом Уёна. И хотя Сан сказал, что не злился, а виной тому его плохое настроение, Чон все еще был расстроен происходящим. Ладно бы вода в сапогах — он снял с себя обувь и кинул на песок, ложась ближе к коленям матроса, и устало смотрел на чужие ноги. Доверять? Нет. Но Уён верил в Ёсана больше, чем в большую часть команды. Этот парень чертовски сильный и проворный! Если ему удавалось прожить в цирковой труппе многие года, летая на веревках под куполом днем и ночью, переживая удары плетьми и хлыстом, словно животное, а затем на пиратском судне, полным похотливых ублюдков, коих были десятки, то такой, как Сонхва, вряд ли будет для него угрозой. С более высокой вероятностью русал и сам сбежит и уплывет в закат, а Кан вряд ли ему помешает. Если только Ёсан не станет пытаться запереть русала в трюме среди бычьих голов, рома и солений. Тогда Сонхва точно не сбежит. Да и пускай проваливает прочь с судна, как будто у Эйтини не было других бед? — Нельзя, — фыркнул Уён и обхватил чужие бедра, мягко обнимая и укладывая голову на сильные мышцы. — Он опасен. Своей красотой уже одурманил капитана, слышал, как они обсуждали его лицо? Странно, что Минги и Юнхо его не признали, а может, мужская русалочья магия на них не работает? На меня сработала, поэтому я считаю его очень и очень красивым. А потому он вдвойне опасен! Что, если он и тебя очарует? Заберет тебя у меня? Что тогда делать? — Уён опять звучал слишком громко, но его возмущенное лицо такое милое! Он лишь шутил, ластился к дражайшему другу, ведь когда юнга серьезен, то на его лице и намека на задор не найти. Как сегодняшним утром, когда они спускали шлюпки, и Сонхва вышел на палубу. Тогда Чон в самом деле разозлился. Вообще, было глупо надеяться услышать от Уёна другой ответ. Сонхва напал на его друга, покалечил его, хоть и не сильно. И если раньше Чон испытывал к русалу сострадание, то сейчас это всё перекрыла злость. Во всяком случае, так со стороны казалось Сану. — Одурманил капитана? Вполне возможно. Он, и правда, невероятно красивый. А наш капитан падок на красивых мужчин. Да и Ёсан рассказывал, что они вместе дежурили всю ту ночь, когда русал выбрался из воды. Вместе торчали на палубе… Кто знает, чем они занимались, — раньше Сан вряд ли бы подумал, что во время вахты можно было заниматься чем-то подобным. Но его личный опыт с Уёном показал, что для этого самоё время. Если бы не внезапно появившейся Сонхва, то кто знает, до чего бы у них дошло. Всё ещё было неловко даже смотреть на Уёна. — Да в смысле красивый? Не такой уж он и красивый, — тут же замотал головой брюнет, надувая губки. У этого русала была очень необычная красота и такому, как Уён, казалось, что не многие мужчины способны оценить ее. Как и назвать внешность Сонхва привлекательной, и все же Сан это признал, вызвав у товарища укол ревности. В очередной раз. Чон уже не раз ловил Сана на том, как тот одаривал комплиментами Ёсана и других членов корабля, при всем этом говоря искренне и без намека на насмешку. Конечно же, и Уёна чужие словесные ласки не обходили стороной, но юноша хотел быть самым красивым и притягательным в глазах того, кто для него самого был ярче солнца и краше жизни. — Вот мой Сан-ни самый красивый мужчина, и никакой русал и рядом не валялся, — гордо заявил блондин и мягко улыбнулся с довольным видом. Ну как оставаться злым и расстроенным рядом с тем, кто ощущался опиумом для Уёна? Сладкая теплая нега и умиротворение охватывали его рядом с Чхве, и юнга поднялся в сидячее положение и уложил голову на широкое плечо молодого пирата. — Минги считает только девушек красивыми. Наверное. Юнхо… не знаю. Наверное, и правда, магия не на всех действует. Но хоть он и красивый, то я не считаю его прям… Очаровательным? Красивый. Но не до тумана в голове. А вот у нашего капитана, думаю, он начинает понемногу появляться, — Сан слышал опасения Уёна. Но они были совершенно напрасные. На Сане эта русалочья магия совершенно не работала. Тем более Сонхва был мужчиной. А мужчины не привлекали Сана. По крайней мере, три дня назад это было так. — Может… Может, стоит обсудить? — Сан устало взглянул на Уёна. Его собственные мысли тяготили настолько сильно, что он лишался физических сил. — То, что было тогда ночью. Потому что я вообще ничего не понимаю. Это из-за того, что я не успел на последней остановке в порту посетить публичный дом или что вообще? — Сан вздохнул, падая на песок спиной и прикрывая глаза. Внезапно Сан все же поднял ту запретную тему, о которой Уён сейчас меньше всего хотел говорить хотя бы по той причине, что попросту не мог подобрать слов в свое оправдание. А если, в конце концов, он потеряет друга? Юнга тут же осекся и решил закрыть эту недомолвку раз и навсегда: — Конечно, дурашечка, — Уён говорил с легким спокойствием в голосе и даже не дергается, а внутри всего колотит от страха и волнения, что Сан может догадаться о чувствах друга! И что тогда? Конец? Они больше не смогут быть так близки? Будет ли Сан в таком случае терпеть назойливого Чона с его придурью, позволит ли спать с собой на одном гамаке или купаться в бане? А их совместная вахта? Вопросы сыпались один за другим, пока Чон продолжал делать вид, что ничего особенного не произошло. — Мы выходили только на рынок в этот раз, а до него три недели пробыли в море. Любой мужик взвоет, а я даже на прошлой высадке до борделя не добрался, — врал Уён. — Я с ума схожу от желания потрахаться и ты, думаю, тоже! Мы два молодых парня, в наших жилах кипит огненная кровь, смешанная с ромом, к тому же… кому мы еще можем довериться, кроме как друг другу? Вот и вывод напрашивается, — все тем же беззаботным тоном отвечал Уён, уложив голову с влажными волосами на откинувшегося на песок Сана. — Ты же по девушкам? Вот, а для меня ты самый лучший и самый любимый, дорогой и сексуальный друг. Вот и поцеловались от плотского голодания. С неким облегчением Сан выслушал идеи Уёна насчет того, что произошло ночью, и лишь кивнул. Да, наверное, так и было. Стоило скорее высадить в порту и тут же пойти в ближайший кабак или публичный дом. Если Сан сохранит хоть немного денег, а не попытается в очередной раз отыграться у Минги, продув ему очередные золотые, то точно устроит оргию! А Уён? У него всегда были деньги, этот чертяга с Соном даже не пытался играть на золото или серебро, ставил только желания или еду, зная о мастерстве Ги мухлевать так, что ни один из пиратов не мог его надуть. Даже Хонджун не рисковал делать крупные ставки с их канониром, ведь мог бы и корабль ему проиграть. Увы, Хонджуну в играх не везло ужасно. Свои награбленные Уён хранил в сундуках, иногда отсыпал Сану золотых или серебряков, чтобы тот сходил в публичный дом. Самого же Чона друг там никогда не видел, но Уён вроде как тоже их посещал, просто отмазывался, мол, они только для других мужчин. И Сан ужасно не хотел думать, чем там занимается Уён. Странное, противное чувство терзало его сердце от этих мыслей. Пока они валялись на песке, загорая и отдыхая, из леса вышла команда. Хонджун выбежал первым, на скорости направляясь к лодке. Было видно, что эмоционально он выбился из сил. Сапоги тонули в песке, одежда мешала, мешок в руках был готов вот-вот развалиться. Ещё и тяжёлый. Как же капитан ненавидел высадки на островах. — Чтоб его… — Хонджун закинул фрукты в лодку, злостно сверля песок под ногами взглядом. Он хотел на Эйтини. Хотел на воду, как капризный мальчишка, уставший от путешествия и требовавший семью вернуться поскорее домой! — Держитесь, капитан, немного осталось, — Юнхо вышел следом. Не то чтобы Хонджун жаловался на эти высадки. Но его лицо было весьма красноречивым. И красным. Капитан больше предпочитал холод и воду, чем жару и песок.