* * *
О, Сонхва не просто «не сбежал»! Он больше трех часов без перерыва вычищал трюм до блеска, гоняя Ёсана набрать то воды, то слить грязь и отходы. Руки Хва раскраснелись от постоянного трения губкой и тряпками, но он и не думал останавливаться. Беседовал с мастером над парусами; время летело незаметно. И вот, когда солнце понемногу стало опускаться, Сонхва вышел на палубу с тряпкой и мыльной водой, намереваясь перемыть все, до чего дотянутся его руки. — Цирк, значит? Это звучит жестоко, — ответил юноше русал, вновь закатывая рукава. Ёсан помог ему перевязать их поудобнее, чтобы те не скатывались и не намокали. — Зверей нельзя приручать и людей тоже. — Но люди щедро платят за такие выступления. — Похоже, что люди платят за любое невиданное дерьмо, — Сонхва злобно шикнул на слова юноши и прошёлся шваброй вдоль деревянных досок со следами масла и смолы. — Если бы Хонджун не выкупил меня за мешок золота, то… меня бы тоже затолкали в аквариум и показывали людям забавы ради. Уж лучше умереть и стать закуской на столе богатых стариков, мечтающих о вечной молодости. — Вечной молодости? — любопытствовал Ёсан, усаживаясь на борт и поднимая ноги, под которыми злостно проходилась швабра. — Да. Ходит легенда, что, отведав плоти русалки, человек становится вечно молодым и даже бессмертным. Но это не более, чем байки. Байки, из-за которых мой народ убивают, — швабра врезалась в борт, пока Сонхва драил палубу до идеальной чистоты и скрипа половиц от блеска. Разошедшийся и порядком уставший русал выглядел потрепанным, как после побоища. Рубаха наполовину распахнута, волосы мокрые от пота и убраны на затылок, хотя многие пряди опускались прямо на лоб. Лицо покрасневшее, а вены на шее вздулись от напряжения. Даже пот стекал в три ручья в душном трюме. — Надеюсь, что эти люди умирали в муках от отравы или костей в глотке, — Сонхва в последний раз провел шваброй мимо мачты и пошел выжимать тряпку в ведре с мыльным раствором. Хорошенько вымочив кусок ткани, русал схватил ведро и, подойдя к борту, резким движением вылил грязь в море. Право, Ёсан был одновременно и в дичайшем восхищении от Сонхва и его усидчивости касательно уборки. И в то же время в ужасе от того, каким жестким и серьезным он показал себя в борьбе с крысами, моллюсками и какими-то стухшими помоями из трюма. То, как он вдохнул в грязнулю Эйтини жизнь, было сравнимо с перерождением, отчего юноша до сих пор пребывал в шоке. Это же надо — так самоотверженно забираться руками туда, куда команду заставляли погружать ладони с мушкетом у виска. А ведь русал и слова не молвил о том, что кто-то из команды будет ему должен за эту уборку. Опорожнив ведро с грязной водой, Сонхва резко подскочил на месте от громкой ругани за бортом и начал осматриваться в страхе. Кто это был?* * *
Хонджун был счастлив как никогда, что они наконец-то покидали остров. Все запасы они благополучно пополнили и теперь могли отправляться обратно на корабль. О Сонхва капитан даже не беспокоился. Убежать он вполне мог и до этого, так что смысла в этом для него совсем не было. И Ёсану он ничего плохого не сделает. На вид русал, может, и был немного пугающим, но на деле являлся самым безобидным человеком на корабле. Если утопленный им прошлый хозяин был его единственной жертвой, то и количество душ на него приходилось меньше. Ёсан бы точно справился. А вот Юнхо даже это не успокаивало. Он постоянно посматривал на корабль, пытаясь увидеть на мачте знакомую тень. Её не было. Это и беспокоило боцмана. Обычно, Ёсан почти всё время был наверху. Что могло его заставить оставаться внизу? Эти мысли не давали покоя мужчине, пока он греб тридцать минут на лодке до корабля. Самые долгие тридцать минут в его жизни. Юнхо поднялся первым, готовым забираться наверх, но капитан одним движением руки остановил его. — Сан первый. Будет помогать принимать всё, — Хонджун взял один из мешков, готовый передавать его Сану наверх. Чхве ухватился за лестницу, начиная по ней довольно быстро подниматься. Он был почти наверху, когда на него сверху вдруг вылилось целое ведро грязной мерзкой воды. — Какого хрена?! — Сан боялся поднять голову, чтобы вода с волос не потекла по лицу ещё больше. Медленно поднявшись по оставшимся ступенькам, Чхве забрался на борт, прикрывая глаза и убирая с лица мокрые пряди. Только после этого он наконец-то поднял взгляд на вылившего воду. С ведром в руках стоял тот самый Сонхва с глазами перепуганного оленя, которого чуть не пристрелили. — Что это было? — на палубу почти взлетел Хонджун, отдавая приказ Чонхо и Минги перетаскивать провизию вместо Сана. Капитан удивленно просмотрел на стоящего с ведром Сонхва. Что он делал вообще? Капитан нахмурился, но пока что ничего не говорил. А что он мог? Это ведь было просто ведро с водой. Чтобы ни случилось, Хонджун не думал, что Сонхва это сделал намеренно или, чтобы причинить Сану вред. Но зачем ему вообще понадобилось ведро? Только задав сам себе этот вопрос, капитан осмотрелся, замечая, что палуба буквально блестела. Такого давненько не было. Корабль был отмыт, был чистым. Это Сонхва и Ёсан так постарались? — Вы убирались? — всё-таки высказал своё предположение капитан. Следующим на борт забрался Уён, не без помощи Чонхо. Кок поднялся следующим, начиная принимать груз от Минги. Юнхо забрался между этими передачами, подбегая ближе к капитану и растерянному Сану. Первым делом Чон заметил Ёсана. Кажется, он был более чем в порядке. Никаких признаков борьбы или даже дискомфорта, просто ужасно потный и уставший, с завязанными на затылке волосами, без рубашки и босиком. Тут же взгляд Юнхо опустился вниз. Он ощущал себя на борту как-то странно. Всё сияло, было гладким и аккуратным. Здесь навели уборку. Причем довольно хорошую. Последний раз Юнхо видел такие чистые полы на Эйтини… Никогда. Зато в своём родном доме такое мог наблюдать хоть каждый день. — Зачем ты кинул в меня грязной водой? — немного обиженно прошептал Сан, кривая лицом и надув губешки. Вода ужасна пахла. Нужно было срочно вымыться. Как можно скорее. Уён распахнул глаза от неожиданности и уже готовился поднять хай, но Хонджун мастерски запряг его работать шестеренкой между несколькими пиратами, что перебрасывали друг другу бочки, и уронить одну — значило полететь вниз в море прямо за ней. И Уён только выкрикнул что-то нечленораздельно. Сонхва же с опозданием понял, что только что выплеснул грязную воду вовсе не за борт, а в лицо Сану, перед которым уже провинился пару дней назад. — О, морские боги! — русал резко вдохнул и подбежал к моряку, осматривая его и тут же начиная стряхивать с него грязь и ошметки всякого дерьма. — Прости! Сан-щи, прости, пожалуйста. Я не видел, клянусь, — тараторил взволнованный Сонхва. Он отправил Ёсана в каюту за новой рубахой и тряпками, а потом приказом велел наполнить ведро чистой водой, чтобы вымыть эту грязь. И как только мягкая ткань оказалась в руках русалочки, Сонхва быстро начал вытирать Сана, как маленького ребенка. Сначала теребил волосы и начал скидывать с волос ошметки засохшей грязи и тухлых шкурок, касался пальцами лица и шеи, а затем зачерпывал ладонями чистую воду и выливал на голову парню, немного взмылив черные как смоль волосы. Ёсан, которого русал сегодня успел порядком измотать с мылом и ведрами, будто бы прирученная обезьянка, бежал за новым мылом и водой из трюма, принося его Сонхва. Новая губка уже лежала на месте, поэтому Хва, как ни в чем на бывало, пытался усадить Сана на бочку и вымыть его шевелюру с мылом. Он даже не осознавал, что в его руках опасный пират, не так давно приставивший к его горлу нож. Но этот же молодой мужчина так очаровательно обиженно надул губки, что русал поддался своим инстинктам няньки и стал в самом деле исправлять ошибку. Уён, впервые потеряв дар речи, так неудачно кинул ящик с фруктами в сторону Минги, засмотревшегося на Сана с мыльной головой, что он проворонил ящик, и тот рухнул канониру на ногу. — Аээ… Да, капитан. Сонхва вычистил трюм до блеска и вымыл палубу, а я помогал ему, — Ёсан и сам не заметил, как в его руках оказалась еще одна губка и ведро с водой, и дернулся. Что за русалочье колдовство? Хонджун обратил взгляд на Сонхва, который быстро начал исправлять небольшой проступок перед Саном. Он выглядел весьма мило, когда был растерянным. Так вился вокруг Сана, помогая отмыть его. Но таким милым в глазах Хонджуна Сонхва пробыл недолго. Взгляд моряка зацепился за распахнутую рубашку, сквозь которую открывался вид на блестящую от влаги бронзовую кожу, острые ключицы и красивую грудь, а закатанные рукава, растрепанные волосы и раскрасневшееся лицо лишали капитана дара речи. Ужасно красиво. Хонджун нервно сглотнул, прикрывая на пару секунд глаза. Остальные правда не осознавали, насколько русал был красивым? Ким даже обернулся и посмотрел на Юнхо, надеясь увидеть хоть какую-то реакцию боцмана. Но тот лишь смотрел на Ёсана, внимательно его слушая. Кажется, ни русал, ни Сан его вообще не волновали. — Д-да ничего, — чуть смущаясь, тихо сказал пострадавший Чхве, позволяя русалу стащить с себя одежду. От рубашки можно было сразу избавиться. Она пахла просто отвратительно. Сан хотел сам встать и умыться, но Сонхва так уверенно усадил его на бочку, принимаясь мыть голову, что парню стало даже неловко ему перечить. Стоящий рядом Хонджун скрестил руки на груди. И чего это он вдруг так добр с Саном? Недавно называл всех головорезами, а теперь мыл его, как заботливая жёнушка? — Он не маленький. И сам справиться может, — тихо пробурчал капитан, разворачиваясь и уходя к трюму. Было любопытно, как русал навел уборку там, внизу. Спустившись на парочку ступенек, капитан наклонился и стал осматривать помещение. Это было невероятно. Каждый уголок был отмыт. Никакой плесени, никакой лишней живности, никакой грязи. Всё настолько идеально чисто, что можно было спать и есть на этом голом полу. Это было больше похоже на магию, нежели на обычные человеческие руки. Может быть, русалки обладали способностью к уборке? Мало верилось. Но то, что видел Хонджун, он не мог никак боле объяснить. — Я правда могу справиться сам, — тихо бормотал Чхве себе под нос, посматривая на русала перед собой. В человеческом облике, который даже сегодня с утра Сан не смог рассмотреть, Сонхва выглядел завораживающе красивым. А сейчас, видя искреннее беспокойство в его глазах, Сан был готов поклясться, что чертово сердце на секунду остановилось. Наверное, именно это нашел в нем Хонджун. В последний раз Минги видел настолько собранное судно у причала Понс де ла Руваль, да и то — свежее из-под рук сотни плотников, а принадлежало это великолепие самому королю. Тогда молодые Юнхо и Минги только поступили на службу и должны были быть приставлены к сыну Его Величества в качестве охраны, но старший братец Сона отправил молодняк в другой отряд, ссылаясь на их неопытность. В солнечный летний день король и королева с придворными собрались в гавани, чтобы дать имя великолепной красоты судну и продемонстрировать его быстроходность и величие! Но именно тот день едва не разрушил дружбу Минги и Юнхо, когда первый оставил свой родной дом и угнал корабль поздней ночью. Сон уже давно прознал о строительстве галеона, что позволило ему заранее набрать команду и подготовить точку с припасами на случай угона. Подговорил там, здесь, дал взятку, солгал, использовав свое положение. И когда торжество подошло к концу, толпа охраны рассеялась по гавани, а королевская чета вернулась во дворец и продолжила празднование предстоящей женитьбы откуда-то взявшегося наследника на принцессе из Кингдома, Минги и его подручные устроили настоящую резню, утопив причал в крови. Он звал за собой и Юнхо, но нынешний боцман Эйтини предпочел оставаться подле короля и в кругу родных. Но оба мужчины знали, что еще обязательно встретятся снова. Жаль, что на Безымянный Юнхо так и не ступил. А вот Хонджун и Сан застали команду Минги и еще не убитый корабль. — Эй, Юнхо! Скажи, наша Эйтини такая же чистая, как и королевская Стрела! — канонир довольно улыбался во все зубы, подходя ближе к боцману и хлопая его по заду. — Стрела? — заслышав знакомое имечко, Чонхо возвратился на палубу с мешком и вскинул бровь. — Твой Безымянный, который у тебя сначала отжал Хонджун, а потом еще какие-то уроды уволокли? — Чонхо с ухмылкой кинул Минги спелый фрукт и сам сел на ящик. Уён тоже уловил историю о старом корабле когда-то капитана Сона и совершенно спокойно направился в сторону Сонхва, толкая того бедром и зарываясь пальцами в волосы Сана, начиная мягко массировать кожу головы. — Она самая, когда я её угнал, то она была ещё грязнее, чем Эйтини. Минги вообще ни за чем не следил, — Хонджун усмехнулся, вспоминая, в каком состоянии забрал корабль прошлого капитана. Страшное зрелище. Хонджун попытался его тогда отмыть, но его команда и этого сделать не успела. Их оставили без судна. Безымянный был проклятым кораблём, по мнению Хонджуна. От него стоило избавиться. На заявление Хонджуна Минги отреагировал с таким оскорбленным лицом, как будто его упрекнули в том, что его ребенок был чумазый и в дерьме. Что, в принципе, было отчасти правдой, потому что не самый опытный пират Сон отчего-то думал, что на корабле не может быть грязно. Как же он ошибался. — Нет, Сан-и, ты еще совсем маленький, чтобы мыться самому, — довольный Чон ещё какое-то время полоскал парня, не обращая внимание на прекрасного русала поблизости, которого явно смутило поведение юнги. Но возмущаться Сонхва не стал, отнюдь. Сполоснув руки в воде, он наклонился к лицу Сана и мягко улыбнулся. — Не будешь больше приставлять ко мне нож? Обещай, что будешь хорошим мальчиком. Ты ведь хороший мальчик? — в самом деле, Сонхва вел себя словно матушка, просящая сына прекратить баловство. Но Сан в его руках действительно вел себя как надувшийся смущенный мальчишка, и как можно было бояться этого юношу? В глубине души Сонхва все так же опасался их, но чуть меньше. Совсем чуточку. И все же играться дольше положенного Сонхва не стал, видя в глазах Уёна угрозу, видел и лицо, с которым жены смотрят на загулявших мужей. Вот значит как? Сан тем временем с каждой минутой краснел всё больше. Он не знал: от смущения ли это перед красотой Сонхва, или от того, что его, взрослого пирата, сейчас отчитывали, как маленького ребёнка. Ещё больше насупившись, Сан лишь немного кивнул и пробормотал что-то вроде «да» себе под нос. Благо, его спас Уён. — Играешь роль няни? В подводном мире они вообще есть? — Юнхо заулыбался, задавая вопрос их русалу. — Сани у нас такой послушный. «Да, мамочка», — в этот раз боцман обращался уже к Сану, передразнивая его надутое лицо. Чхве попытался отбиться ногами от надоедливого боцмана, но тот лишь, смеясь, увернулся. — Кто бы говорил, Ваше Высочество, — Хонджун снял шляпу, прижимая её к груди и отдавая Юнхо игривый поклон. — Тебя же няньки вроде всё время окружали. Ты тоже послушный и хороший мальчик, — Хонджун лёгким движением вновь накинул шляпу на голову. Вообще, он тоже заметил это странное поведение со стороны Сонхва. Заботлив, словно матушка. Не многие на корабле знали, какого это — испытывать материнскую заботу. Минги и Юнхо всегда были окружены вниманием и заботой, особенно женской. Как и Хонджун, хотя и значительно меньше, чем они. Остальные… — Кажется, у нас появилась мамочка на корабле, — заявил Чонхо, доставая из ящика еще один фрукт. — Мамочка? — прошептал Ёсан, поворачивая голову на стоящего к нему спиной Сонхва, и попытался скрестить руки, дав Чонхо понять, что это вовсе не так. — Не мамочка. Домоправительница. А вот Сонхва покраснел и постарался поправить волосы так, чтобы они скрыли его глаза. Говорят так, будто нянька — это что-то плохое. Но что такого? Сонхва таким родился! — Есть, — совершенно спокойно заявил Сонхва, посмотрев на Юнхо с укором. Смешно ему было, да? — Русалки, живущие в воде, после нереста откладывают икру, из которых появляются мальки. И русалы-няньки охраняют мальков и таскаются за толпой детей до тех пор, пока те не вырастают. В открытом море «няньки» могут быть очень и очень опасны, особенно если что-то угрожает их детям, — улыбнулся Сонхва с хитростью в глазах. Он не стал напрямую говорить о том, что относился непосредственно к виду «нянек», чтобы пираты уж точно не уссались со смеху. А ведь эта работа очень и очень сложная! Уследить за сворой детворы было непросто, но еще хуже — не дать заплывшим к рифам диким русалкам их схватить. Именно поэтому русалки-няньки по природе своей были значительно крупнее сородичей и обладали острыми зубами и клыками, да и с расцветкой им не повезло — яркая чешуя у них почти не встречалась. Как-то раз один из подопечных Сонхва мелюзги попытался отправиться на поиски затонувшего корабля и сам подплыл слишком близко к зубастым тварям. Повезло, что их было немного, и Сонхва сумел справиться с ними в одиночку, но и тогда чуть было не лишился головы и половины хвоста. Он нередко обзаводился ранениями из-за своих сорванцов, но, к огромному счастью, русалочьи рифы и порошок синего коралла прекрасно залечивал раны! Вот только приходилось выходить на сушу, чтобы мази и сыпучие кораллы проникли под кожу и не растворились в воде. К слову, так русалок и ловили. Поначалу пытались изранить их пулями и гарпунами, а позже по кровавому следу отыскивали скалы, где те прятались. А еще дети имели дурость попадаться в сети к людям. Но природа не глупа, а потому одарила детей удивительной возможностью обращаться в русалку лишь в воде. И как только мальчишка или девчушка оказывались в сетях и поднимались над морем, их хвост, как по волшебству, превращался в пару ног. С возрастом морские жители утрачивали этот навык, увы, но он давал возможность застать рыбаков врасплох и напасть нянькам. Юнхо не представлял, что на его вопрос, и правда, ответят. Так у русалок тоже были своего рода кормилицы и няни? В это было сложно поверить. Боцман даже представить в полной мере не мог, чтобы под водой можно было быть няней для полурыб. А от слов Сонхва о нересте Юнхо, Сан и Чонхо невольно скривились. Представлять процесс спаривания русалок совершенно не хотелось. И тем более, как у них проходило деторождение. В головах пиратов это было просто неприятно. Наверное, только Хонджун с интересом слушал Сонхва. Ему было любопытно, как он жил в том мире. Для него жить под водой… Мечта, который было не суждено сбыться. Оттого только сильнее подогревался интерес к рассказам Сонхва. На что это было похоже? На город? На пещеры? Нечто иное? Хонджун хотел бы это увидеть. — Ты выполнял эту роль, когда был дома? —Хонджун с интересом спросил у русалки, пока мстительный Уён бесился и выливал на голову Сана ведро с водой. Чхве тут же недовольно замычал, прикрывая глаза руками, чтобы мыло не попало. Он уже и так был весь мокрый, так хотя бы будет чистым. Видя, как команда фыркала от слов о русалочьем деторождении, Хва хихикал. О таких привычных вещах русал мог говорить без толики стеснения. Да, другие русалки вполне себе спокойно занимались любовью и зачатием детей, и никакой табуированности в этой теме для Сонхва не было. Сам он не участвовал в нересте, полностью занимаясь детьми, их обучением, сборами и слежкой за тем, чтобы те не разбежались и не убились. Благо, добывать кормежку ему не было нужды. А далеко-далеко, где феромоны других морских обитателей его не тревожили, русалы и русалки танцевали брачные танцы и сплетались телами, после нежась на солнце. Сонхва бы и сам очень сильно хотел отправиться с другими прекрасными созданиями и насладиться страстью и нежностью, образовав, наконец, пару, но… не везло. Даже в последний раз, когда он оказался среди пышущих похотью и желанием сородичей, его никто не выбрал в качестве пары, и совсем юный на тот момент Сонхва вернулся опечаленный в свой домик в рифе. Да, не самые приятные воспоминания. По крайней мере, его радовало, что сейчас хотя бы один человек, но считает его красивым. Хотя сегодня экипаж Эйтини показал русалу, что эти ребята не самые страшные чудовища и гады, которых он мог встретить. Люди и очень даже милые. Особенно смутившийся до самых кончиков ушей Сан. — Пираты? И послушные мальчики? — смеялся русал, облокотившись на мачту с полуулыбкой. Он снова встретился взглядом с Хонджуном и смотрел в его темные, словно ночь, глаза с этим снисхождением во взгляде и вскидывает бровь. — Да! — до него донесся крик Уёна, решившего утопить своего самого «послушного мальчика». И он вылил на голову парню чистую воду, смывая мыло. Благо, Чон еще додумался заставить Сана наклониться вниз, чтобы вода не попала тому на сапоги и штаны в песке. — Особенно я. Я здесь самый послушный мальчик, да, капитан? Хонджун даже не смотрел в их сторону, полностью игнорируя эти маленькие разборки. Только вопрос Уёна заставил капитана посмотреть на него. Почти ничего не выражающий взгляд полной потери в пространстве. Да. Ага. Послушный мальчик. Переведя стеклянный взгляд на Сонхва, Хонджун улыбнулся, указывая пальцем на Уёна. — Теперь это на тебе. — Да за что?! — надув губы, Сан поднял волосы со лба, смотря на Уёна с недовольным лицом и начиная брызгать на него водной. — От большо-ой любви, — честно заявил Уён и накрыл голову Чхве своей рубашкой, вытирая ему волосы. Он поморщился от капель, попавших на лицо и шею, поэтому плескался в ответ тем, что осталось в ведре, с громким смехом. И когда игра ему надоела, то он сел рядом на бочку и обнял Сана рукой, тут же прижимаясь к мужчине щекой. — Теперь ты самый чистый из нас, — довольно заявил Чон и оглядел присутствующих членов корабля, больше заинтересованных в русале. Уён краем уха слушал рассказ Сонхва и словно ребенок задавался тысячей вопросов, на которые ему страсть как хотелось получить ответы! Но спрашивать в лоб он пока не был готов. Вредничал. — Ладно, перерыв окончен! Поднимайте якорь. Нужно двигаться дальше, — Хонджун развернулся к Сонхва спиной, направляясь к штурвалу. Капитан поднялся на помост, вставая у руля. Он не стал говорить остальным, что же им делать. Все прекрасно знали свои задачи. Только потерянный Сонхва стоял последи палубы, кажется, не зная куда себя деть. Поймав его взгляд, Хонджун поманил его пальцами к себе. По палубе разлетелся недовольный вой, но постепенно пираты начали подниматься и расходиться кто куда по своим прямым обязанностям. В последний момент Уён наклонился к ушку Сана и прошептал: — Я сегодня сделаю свою фирменную курицу. Принеси мне пару штук из трюма. — М? Курочка? — Сан оживился, резко поднимая взгляд на друга. Значит, сегодня готовил Уён? Какое облегчение. Не нужно было беспокоиться о собственном самочувствии после еды. Чхве подскочил на ноги, поднимая Уёна на руки и кратко целуя в щёку. — Есть, сэр! — Сан опустил друга на палубу, отдавая ему честь и быстро убегая вниз за курицами. Юнхо пошел поднимать якорь вместе с Чонхо. Он лишь краем глаза проследил за тем, как Ёсан поднимается, после чего полностью занялся своими делами. Их было много. После стоянки проверить, всё ли закреплено, спуститься в трюм и убедиться, что и там всё в порядке. Заодно посмотреть на то, как там убрался Сонхва. Неужели это место теперь было полностью пригодно для жизни? От этого существа действительно была польза. Когда и Уён покинул палубу, Сонхва окончательно растерялся. Все работали на совесть, и только один он стоял у мачты с потерянным лицом, не зная, куда себя деть. К его огромной радости, Хонджун поманил его к себе, и русал быстро поднялся на помост к капитану, готовый слушать его поручения. Как он вдруг дошел до того, что собрался исполнять приказы какого-то пирата? Стыдно признаться, но работать для Сонхва было куда проще и спокойнее, чем просто плавать в аквариуме в кромешной тишине. Только так, драя палубу, он давал своему разуму передышку и возможность расслабиться. — Чем мне заняться? Дождавшись Сонхва на помосте, Хонджун чуть отступил в сторону, дабы позволить русалу подойти ближе. Он подумал, что капитан его заставит работать? Если задуматься, никакой особой работы для него на корабле не было. Либо опыт не позволял выполнить какие-то поручения, либо этим уже занимались другие. — Ты и так сегодня отлично поработал, — Хонджун усмехнулся, кивая на сверкающую от чистоты палубу, — ты за эти несколько часов поработал больше, чем Уён за эти два года пребывания на Эйтини, — и всё же Хонджун позвал русала к себе не просто так. От Сонхва явно был хоть какой-то толк. Он был собранным, умел наводить порядок, обладал достаточной физической силой, был готов работать. Это лучший набор качеств для плавания по морю. Стоило немного подучить и… Будет идеальный пират. А во время их плавания такой точно будет не лишним. — Знаешь, что это? — Хонджун достал из-за пазухи компас, открывая его и демонстрируя его Сонхва. — Умеешь пользоваться? Тебе ведь нравится управляться со штурвалом. Если да, то нужно это делать правильно. — Все нормально, — Сонхва замотал головой и убирал волосы от лица. Отчего-то рядом с Хонджуном ему уже не хотелось так сильно прятаться, да и капитану нравилось это крайне эмоциональное личико. Здесь его можно было не скрывать, крохотный знак намека на доверие. — На суше нет такого сильного давления, как под водой, так что я не сказать, что сильно выдохся. И Ёсан оказал мне непосильную помощь, тебе стоит и его похвалить. Принимать похвалу было довольно непросто, в конце концов, Сонхва всю свою жизнь просто выполнял те обязанности, которые от него требовались. Даже больше. Под водой мало чем можно было заниматься, но русал нередко устраивал для детей мероприятия, организовывал игры и даже готовил им подарки из коралловых бусинок. Но именно из-за примитивного времяпрепровождения Сонхва не умел ничего из того, что могли люди. Как он мог им помочь? Уборкой? Много ума не надо, чтобы вычистить трюм. И толку от него на судне? Готовить человеческую пищу русал, никогда не пользовавшийся огнем, не мог, помогать команде — тоже. И для морского жителя не было ничего более унизительного, чем чувствовать себя лишним ртом на судне, где каждый кусок ценен. Его отвлек Хонджун, доставший любопытную вещицу, которая сразу же отозвалась блеском интереса в глазах русала. Сокровище! Но Сонхва понятия не имел, что же перед ним такое загадочное. Хонджун заметил этот взгляд Сонхва. Кажется, он любил всякие любопытные человеческие безделушки. Тот же обычный штурвал вызывал у него столько восхищения. А компас вообще был похож на магический предмет. Так что показать его русалу было вполне логичным решением. — Мне? Со штурвалом? Но разве это не капитан должен? Нет, не то чтобы мне было лень или не нравилось, — он помотал головой, — но это большая честь. Ты разрешишь мне? — Должен. Но тебе не помешает овладеть этим навыком. На всякий случай, — Хонджун открыл компас, показывая его Сонхва. Несложный по своей сути прибор, который был просто необходим капитану. Вложив в руки русала компас, Хонджун принялся методично объяснять принцип его работы. Не так уж и сложно. Но весьма полезный навык, чтобы плавать в море. В особенности, чтобы управлять кораблем. — На всякий случай? — удивленно спросил русал, но не сопротивлялся. Ему до чертиков было интересно узнать как можно больше о людской жизни и человеческих хитростях. Об их быте и многом-многом другом. Именно поэтому он впитывал слова капитана, словно морская губка, старательно пытаясь влить в себя знания! Это не так уж сложно, но Сонхва все же было боязно изучать что-то новое. Как правило, у него это получалось из рук вон плохо. И если результат не оправдывал ожидания Сонхва, тот психовал, швырял, что попадалось под руку и прятал лицо за хвостом от стыда и злобы. Как бы и чужой компас не выкинуть к морскому дьяволу? Но с Хонджуном рядом у русала все получалось и без особых проблем. Наверное, капитан просто хороший учитель или везунчик. — Только благодаря ему мы вообще знаем куда плывем, — Хонджун усмехнулся. Конечно, он немного лукавил. Дело было не только в компасе. Но об остальных деталях Сонхва было знать необязательно. — Так… Ты был кем-то вроде няни? — вновь поднял этот вопрос капитан, окидывая Сонхва взглядом. Было любопытно посмотреть на то, как русал управляется с маленькими и буйными существами. Возможно, он смог бы приструнить Уёна. Мечтать было не вредно. — И долго ты этим занимался? Сколько вообще тебе? — вдруг задумался Хонджун. У русалок жизнь протекает так же, как и у людей? Капитану было всё любопытно. Хотелось узнать больше о жизни Сонхва под водой. И пускай его команда думает, что хочет. Хонджун прекрасно видел эти взгляды со стороны Юнхо и Сана. Чхве явно не доверял русалу и поэтому сомневался в Хонджуне, а вот Юнхо тихо подсмеивался над якобы одурманенным капитаном. — А? — они снова подняли вопрос роли Сонхва в русалочьем обществе, и молодой мужчина повернулся лицом к капитану и уперся спиной в перила на помосте. — Да. Довольно недолго, где-то десять маленьких потомств. С момента, как они вылупились из икринок и до тех пор, пока не отправились на свой первый нерест. Потом новые «потомки», их защита, кормежка и игры. Мы не ведем счет дней или лун, чаще ориентируемся на время «спаривания», но я вряд ли смогу вспомнить все те разы, когда присутствовал на нересте. И когда был слишком занят потомками. А потому я могу быть как старше тебя, так и младше, — Хва лишь пожал плечами, не зная, что и сказать дальше. Русалки в счете плохи, если не нужно считать что-то особое. Например, детей, за которыми присматриваешь. А их было как десять, так и пять или двадцать. Все зависело от удачного расположения кадки с икрой и выживаемыми рыбками. — Нерест начинается в середине весны. А дети подрастают… может, за шесть или восемь…миграций. В какие-то дни или месяцы я и вовсе оставался без своих обязанностей и занимался тем, что поднимался на сушу и гулял по городу. Сейчас мои дети выросли, так что я как раз собирался выбраться на свежий воздух, но меня поймали. И… и вот я теперь с тобой на корабле плыву за сокровищами. — Так… — Хонджун оперся руками на штурвал, смотря на Сонхва с лёгким непониманием на лице. Не то чтобы капитан был плох в математике. Считал он просто превосходно, особенно деньги. Но вот сейчас сделать это было на удивление сложно. Потребовалось время, чтобы наконец-то высчитать, сколько Сонхва лет. — Тебе восемьдесят? — Хонджун вскинул брови, не совсем веря своим подсчетам. Быть того не могло. Капитан мотнул головой, пересчитывая всё ещё раз. Нет. Так и выходило. Восемьдесят. — Превосходно выглядишь для восьмидесяти, — капитан усмехнулся, бросая взгляд на Сонхва. Он был все такой же растрепанный, только теперь краснота немного спала, а влажные волосы обдувал лёгкий ветер. Ужасно красивый. — Я, получается, тебе в дети гожусь. Если не во внуки… Да. Во внуки, — не самые приятные новости. Наверняка, русал в нём видел этого самого ребенка. Хонджун уже замечал, как он общался с остальной командой. Видимо, капитана когда-нибудь ожидала та же участь. Разобраться в подсчете было несложно, однако Сонхва не мог предположить, насколько его собственный возраст отличался от людского. Это все было так странно, сложно и непривычно, однако в своей сути никакой погоды не делало. Возрастная иерархия под водой ничего не значила, к тому же маленькие русалки быстро вырастали в прекрасных женщин, и разница между парой могла достигать и сотню, и две сотни лет. Все же подводные обитатели были куда более примитивными, в том числе их моральные нормы и верования. О, если бы Сонхва знал обо всех чудаковатостях людей, он бы расхотел интересоваться их жизнями. — Восемьдесят? Это много для вас? — спросил русал с легким удивлением на лице. В такие моменты оно было еще прекраснее. Эти темные глаза неотрывно смотрели на капитана, пока Сонхва не решил подсчитать возраст Хонджуна. Почти три десятка. Хонджун согласно кивнул на первый вопрос Сонхва. Да, для них это было много. — Весьма. Пираты редко доживают до половины от этого числа. А те, кто доживают… В нашем деле пенсии нет. Только смерть, — капитан довольно улыбнулся, пожимая плечами. Кажется, его привлекала такая судьба. Отдать жизнь морю… Что могло быть лучше? Даже смерть во время любовной ночи с самой прекрасной женщиной или самым прекрасным мужчиной с этим бы не сравнилась. От неожиданности Сонхва округлил глаза. Насколько же в глазах Хонджуна русал стал… древним? С одной стороны, это чуточку забавляло, но с другой — даже расстраивало. Быть стариком в глазах общественности ему уж точно не хотелось, хотя, пожалуй, это было меньшее, что могло напрягать на корабле, в обществе пиратов. Что он здесь древнее морское чудовище? Если Сонхва показал, что его намерения дружелюбны, а сам он помогает команде, то разве важно происхождение? — Нет-нет, не говори глупостей, — он отмахнулся и даже немного нервно посмеялся, коснувшись пальцами влажной от пота шеи. — После десяти лет русалки уже половозрелые лбы, некоторые даже больше меня. К тому же, порою они покидают общины и отправляются небольшими стаями бороздить океан, сами охотятся и защищаются. У нас не принято волноваться о тех, кто уже вышел из-под твоей руки. Это меня называли странным, что я еще видел в них ту детвору, которая чуть меня не угробила, — снова эта уставшая грустная улыбка. Забавно. — Ты сам был бы уже тем, чьи дети принесли бы тебе еще стайку таких же мальков. Ким Хонджун, я слишком стар для тебя? Об этом ты думаешь? — Сонхва немного забеспокоился и снова взглянул в чужие очи. Что он надеялся там увидеть? Русал как будто почувствовал укол в груди, как если бы он… разочаровал Хонджуна? — Слишком стар? — Хонджун хитро улыбнулся, выпрямляясь и подходя ближе к Сонхва. — Слишком стар для чего? — капитан не мог сдержать довольной улыбки. Реакция русала его забавила. Сделав ещё полшага вперед, Хонджун уперся руками в перила по обе стороны от Сонхва. — Чтобы там ни было, мой ответ — нет. Ты не можешь быть слишком старым для меня, Сонхва, — и все же его слова вызвали неприятные воспоминания у капитана Эйтини, и его взгляд померк. — К-капитан? — Сонхва не успел закончить свою речь, как снова видел это самодовольное личико и улыбку, от которой сердце пропустило удар. Этот чертов пират так бессовестно зажимал бедную рыбешку, что русал поджимал губы и испуганно щурился. —Не пугай меня этими рассказами о возрасте. Для своих сородичей я еще молод и полон сил, — тихо проговорил русал. Хонджун в самом деле непредсказуем! И от этого русалу, привыкшему к монотонности жизни, не по себе. Хва предпринял попытку отстранить от себя дерзкого пирата и уперся руками ему в грудь, открывая глаза, но отчего-то не двигался. Боялся? Не похоже. Слишком стеснительно. — Я не создан для детей. Дети на корабле — это невозможно. Они на нем несчастны. Всегда в опасности. Да и отец из меня дерьмовый, — Хонджун осмотрел своим взглядом команду. — Меня вон даже Уён не слушается. А он взрослый идиот, — Хонджун фыркнул. М-да. И правда. Он был бы слишком плохим отцом. Наверняка хуже, чем его собственный. Хонджуну просто повезло быть на судне сыном капитана. Просто повезло влюбиться в океан. Иначе пережить детство на корабле было бы просто невозможно. — Но на них ты смотришь как на детей, — Сонхва кивнул на остальной экипаж. Было любопытно: в чём же разница. В Хонджуне он не видел ребенка, а вот в том же Сане — да. Хотя разница у них была не такой уж большой для русала. Тогда в чем дело? — Зачем тебе вообще быть родителем? Твой образ жизни не предполагает потомства, а заводить ребенка только ради каких-то своих целей… жестоко, — русал вздохнул, — Ким Хонджун, я ответил на достаточное количество твоих вопросов? — вдруг в темных глазах морского обитателя проскользнуло лукавство. — Тогда ответь на мои. Мне стало довольно интересно, что ты вообще знаешь о русалках? Может, из слухов, сказок? Каким ты меня представлял до той минуты, пока не узнал, что я простая нянька? Хонджун не мог отказать себе в удовольствии поиздеваться над Сонхва. Видеть, как русал смущается, было чертовски забавно и мило. Со стороны был таким грозным и серьёзным, но стоило лишь подойти к нему ближе положенного, как он тут же и слова вымолвить не мог. — Мне никогда не будет достаточно, — капитан опустил взгляд на руку Сонхва, которая уперлась ему в грудь, но не отодвигала его. Хонджун слукавил бы, если бы сказал, что не понимал столь неоднозначной реакции от русала. Поддавшись немного вперед, Ким наклонился к ушам Сонхва, наконец-то отвечая на его вопрос: — Не много. Я знал, что русалки существуют, знал, что они любят топить моряков. Что они живут под водой, имеют в своих гротах залежи настоящий сокровищ, которыми ни с кем не делятся. Так же слышал, что они весьма коварны, хитры и умны. Слышал всякие небылицы, что из их слез можно сделать эликсир вечной жизни. Но как по мне, это глупости. Никто не должен жить вечно. А ещё я слышал, что сама Афродита завидует русалкам. Слышал, что они обладают неземной красотой, — Хонджун поднял взгляд на Сонхва, заглядывая ему в глаза, — но я даже не представлял насколько. Хва не понимал: чего именно не будет достаточно Хонджуну, но глубоко в душе хотелось думать, что компании русала. Как будто Хва ему нравился. Как если бы Ким Хонджун хотел его! Проклятие, да что за безумные бредни?! Уши краснели от чужого шепота и Сонхва пытался понемногу отодвинуть наглого пирата и сжимал уже его плечи, про себя отмечая, что они чертовски крепкие и сильные. Если бы этот поганец не заговорил бы о русалках, Сонхва бы точно его ударил и спрыгнул за борт — охладить голову и горящие от смущения щеки. Но как бы ему не хотелось этого сделать как можно скорее, тело не поддавалось. И сердце стучало как бешеное, пока сам русал стал слишком податливым под мужчиной. Какого морского дьявола этот обольститель позволяет себе такие вольности? Сонхва казалось, что еще одна фраза — и русал укусит этому пройдохе нос. Если бы не оглушительное кудахтанье кур, донесшееся с палубы, русалу бы и вовсе не удалось перевести дух. Он резко уселся на перила и, развернувшись, спрыгнул вниз, оставив Хонджуна наедине с самим собой. Ну что за сволочь! От волнения сердце колотилось, как обезумевшая птица в клетке, мечась от одной решетки к другой. И случайное столкновение с молодым юнгой совсем сбило с толку. Сонхва предпринял попытку спрятаться в капитанской каюте и резко захлопнул за собой дверь, прячась куда-то в уголок и обхватывая свои ноги. Лицо горит, как после подводного гейзера! Проклятие! Чтоб еще раз этот русал подпустил человека настолько близко.* * *
Уён видел то, что многим даже не снилось. И не являлось под опьянением! Он и сам краснел и удивленно вздыхал, видя настолько сексуального и прекрасного человека. Распахнутая рубашка, под которой можно было разглядеть рельефное тело и даже темно-розовые бусины сосков. Острые ключицы и влажные губы, эти взъерошенные волосы и затуманенный взгляд, от которого в голове появлялись непристойные мысли. Заместитель кока словил на палубе Минги и всучил ему в руки двух кур, а сам несся на помост к капитану, полный любопытства. — Что… что это только что было? Капитан, ты решил сам его соблазнить? — хитрая лисья морда подошла сзади и толкнула бедром Хонджуна. Чон сейчас был готов на все, чтобы услышать версию случившегося из уст капитана. — О чем это ты? — поначалу Хонджун и правда не понял, о чем говорит юнга. Но, услышав вторую часть вопроса, капитан чуть отвернулся, закатывая глаза. Он всё видел? Будь это кто угодно другой, то ничего страшного. Хонджун всегда любил флирт. Всё об этом знали. Но вот Уён этого категорично не понимал. Всегда делал из мухи слона. — Не понимаю, о чем ты. Работы мало? Подкинуть? Слышал, Минги упоминал, что пушки стоило хорошенько отмыть. Кого бы мне впрячь это делать… — капитан повернулся к Уёну, серьезно задумываясь над заданным для самого себя вопросом. — Нет! Нет! Нет! Отпусти их! Чонхо, не надо… Уён, — на палубе поднялся писк расстроенного Сана, который пытался отобрать у Чонхо куриц, которые отдал ему уставший Минги. — Ты ведь обещал сегодня приготовить, Уён-а! — Сан посмотрел на друга, дуя губки и пытаясь не дать кровожадному коку унести куриц вниз. Только не Чонхо. — Какая ты вредина, капитан, а я только было хотел поздравить тебя с подвигом! — обиженно заговорил Уён. — Какой еще пират бы влюбил в себя обольстительницу русалку? ЭЙ! ЭЙ! — впопыхах кричал парень, убегая на палубу и выхватывая и без того вырывающихся куриц у кока. Это было непросто, но ловкость и скорость Чона дали ему возможность забрать пернатых птиц и своего Сана. — Слышали? Капитан сказал отмыть пушки. За работу! — проговорил тот и скрылся прочь на кухне вместе с двумя пернатыми тварями, исцарапавшими ему руки своими лапами. — Не плачь, Сан-и, Уён-и не даст наших курочек в обиду Чонхо, — ухмыльнулся парень и вручил одну куру в руки Сана, а вторую одним ударом тесака лишает головы. Теперь им остается их ощипать и разделать. А пока оба были заняты тем, что избавлялись от перьев, Уён решил заговорить о русале. И о том, как тот повлиял на команду. — Он… Сонхва, оказывается, очень даже милый, когда смущается. Что такого ему там наговорил капитан, что этот русал в такой панике сбежал из его объятий и спрятался в каюте? — помощник кока ловил на себе взгляд Чхве и подмигивает, широко улыбаясь. — Аха-ах, может, обсуждали, как русалки занимаются сексом? Или капитан решил поведать о том, как это делают мужчины? — Возможно. Но ты всё равно никогда не узнаешь. Капитан тебе ни за что не расскажет. Тебе остается только идти донимать Сонхва вопросами, если хочешь узнать правду, — Сан замер, поворачивая голову на Уёна. — Это была шутка. Не надо так делать. Хорошо? — Сан вскинул брови, надеясь, что друг действительно не побежит к в каюту капитана доставать русала.* * *
Хонджун с довольным видом наблюдал за тем, как Уён уходил от него, оставляя его в покое. Влюбил в себя обольстительницу русалку? Как всегда, Уён всё понял совершенно не так. Конечно, он ведь не знал о настоящей роли Сонхва в его подводной жизни, не знал, что Сонхва безумно стеснительный и неуверенный в себе. Не знал, что русал может покраснеть даже от самого банального и простого комплимента. Куда там до влюбленности. — Капитан, мне отмыть пушки? — немного растерянный Чонхо посмотрел на капитана. Его редко просили о чем-то подобном. Оружием всегда занимался Минги. — Нет, они чистые. Не бери в голову, — Хонджун мотнул головой. В этот момент к нему поднялся Юнхо, держа в руках подзорную трубу. Боцман протянул её капитану, кивая в сторону носа их корабля. Улыбка озарила лицо Хонджуна. Ну наконец-то! Давненько они не сталкивались с торговыми кораблями. Кажется, настало время заточить клинки и приготовиться к битве. Вернее… к резне.