Сангиновый

      От автора:       Мирный разговор за завтраком. И у Вэнь Кэсина проблемы, потому что он сказал А-Сюю, что именно хочет сделать с его волосами.       _________________________________       Вэнь Кэсин просыпается в постели, которую сразу опознаёт как незнакомую, но что-то в её запахе не даёт ему запаниковать. Вместо этого он плавно просыпается, чувствуя на подсознательном уровне то, что редко когда-либо ощущал.       Безопасность.       Он слышит, как дверь в комнату открывается, улавливает тихие шаги и звон подноса, поставленного на стол.       Со стоном он переворачивается и открывает глаза. В момент сонной уязвимости он позволяет себе полностью увлечься красотой А-Сюя. Тот смотрит на него, поворачиваясь на голос, и издаёт тихое «хм», от которого губы Вэнь Кэсина изгибаются в улыбке.       — Ты проснулся. Отлично. Я принёс еды.       Впервые с тех пор, как Вэнь Кэсин встретил его, он получает почётное право видеть своего А-Сюя с распущенными волосами, с прядями по бокам и небольшим пучком, из которого волосы свободными волнами падают на спину. Это заставляет его выглядеть мягче. Слаще. Вэнь Кэсин обожает это.       Затем, когда А-Сюй отворачивается к подносу и начинает расставлять миски, он получает возможность рассмотреть этот божественный профиль. Как потрясающе, думает он, что сейчас у него есть время насладиться этой красотой. Наклон носа его А-Сюя прямой и величественный, брови чётко очерчены, а ресницы длинные. Глядя на него сейчас, можно подумать, что эти губы всегда слегка поджаты, но Вэнь Кэсин знает лучше. Он видел, как они нежно изгибались, видел, как они ухмылялись, видел, как они растягивались в искренней улыбке, которая могла бы поставить на колени самых сильных из мужчин.       Если бы они не находились в тот день в ресторане, Кэсин встал бы на колени. Он знает это.       — Ты будешь пялиться весь день или придёшь завтракать?       Разве этот острый язык не делает его А-Сюя ещё более привлекательным?       — А если я не встану, — бормочет Кэсин, — ты присоединишься ко мне?       А-Сюй пригвождает его взглядом, наклонив голову и приподняв бровь:       — Если ты не встанешь, я съем твою еду.       Улыбка медленно появляется на его лице, растёт, пока Вэнь Кэсин не начинает трястись под одеялом от беззвучного смеха. Он заставляет себя сесть, несмотря на укол боли в голове.       Борьба с супом Мэнпо всегда вызывает у него головную боль на целый день или около того, а также истощение и слабость. Однако он давно научился преодолевать этот дискомфорт. В противном случае он бы не пережил детства.       А-Сюй всё равно улавливает чужую дрожь и смотрит, нахмурив брови:       — С тобой всё в порядке? Что бы ни случилось прошлой ночью... это было что-то с чем-то. Ты пришёл к моей двери как животное, с кровью на подбородке.       Перебрасывая ноги через край кровати и оценивая своё состояние, Вэнь Кэсин делает небольшую попытку увильнуть от объяснений. Он ненавидит демонстрировать слабость, хотя признаёт, что с А-Сюем это не так плохо, как обычно.       — Ну, если мы говорим о животных, то ты, похоже, точно не один из них. А-Сюй, на мне все слои одежды! Ты даже моё верхнее платье не снял?       А-Сюй пожимает плечами:       — Я снял с тебя обувь. Но решил, что сон в одежде тебя не убьёт.       — Неужели? — спрашивает Кэсин, немного наклонившись вперёд. — Скажи мне правду, А-Сюй, — мурлычет он. — Если бы ты увидел меня беззащитным, ты бы не воспользовался этим?       Чжоу Сюй смотрит на него и говорит с крайней убеждённостью:       — Я слишком сильно уважаю тебя для этого, Лао Вэнь.       Это поражает Вэнь Кэсина как удар. Несколько секунд он сидит в ошеломлённой тишине, просто моргая и глядя через всю комнату на красивого мужчину, которым так одержим.       — Ты... уважаешь меня? — спрашивает он тихим голосом.       — Да. Очень.       Вэнь Кэсин слабо смеётся, не зная, что с собой делать. Призраки проявляют к нему «уважение», потому что боятся его, а не потому что действительно уважают.       — Ты уважаешь меня? Гучжу из Долины Призраков? Стоит ли такой человек, как я, твоего уважения, А-Сюй?       Чжоу Сюй вздыхает и поворачивается к нему:       — Если у тебя сложилось впечатление, что я хороший человек, Лао Вэнь, давай разберёмся с этим прямо сейчас. Я совершал ужасные вещи. Я уверен, что и ты совершал невообразимые вещи. Я не боюсь тебя, я не ненавижу тебя, и я был бы лицемером, если бы осудил тебя. Так что да, от одного убийцы к другому: я уважаю тебя.       Что ж... Вэнь Кэсин не привык к тому, что его отговорки не работают, а А-Сюй так легко отметает их все, чтобы заставить его слушать. Заставить его понять, что здесь и сейчас этот человек его уважает. По-настоящему уважает.       В безопасности собственного разума Вэнь Кэсин позволяет себе признать, что Чжоу Сюй пугает его. Не потому, что тот не воспринимает его как угрозу, и не потому, что этот человек достаточно сумасшедший, чтобы не бояться Вэнь Кэсина, а из-за вот этого. Потому что он его уважает. И больше всего на свете потому, что он видит его. Чжоу Сюй видит Вэнь Кэсина кровожадным существом, которым он, собственно, и является, и не вздрагивает.       Вэнь Кэсин не знает, что делать с таким человеком, но избегать его явно не вариант. Кэсин слишком увлечён, слишком очарован, слишком околдован А-Сюем, чтобы даже думать об этом.       Это к А-Сюю он прибежал прошлой ночью, наполовину обезумевший, не соображающий, куда идти. Это было что-то инстинктивное, что привело его ноги сюда, где, как подсказывала его душа, он в наибольшей безопасности.       И теперь, когда он в здравом уме… он по-прежнему чувствует себя здесь в безопасности. Безопаснее, чем когда-либо, здесь, с человеком, который — он не может отрицать — был предназначен для него. Их судьбы сплетены вместе с самого начала, он чувствует это. Он никогда не думал, что ему так повезёт, но Вэнь Кэсин знает точно, без капли сомнений, что здесь и сейчас он нашёл своего чжицзи.       Он встаёт и идёт через комнату, чтобы присоединиться к своему чжицзи за завтраком.       Несколько минут они едят в тишине, прежде чем Вэнь Кэсин больше не может держать мысли при себе. Как это возможно, глядя на такое потрясающее существо перед собой?       — Ты прекрасно выглядишь с распущенными волосами, А-Сюй.       Чжоу Сюй приподнимает бровь и скептически смотрит на него, не удосужившись перестать жевать или ответить.       — Действительно! Я серьёзно. Нет, ты, конечно, потрясающий и когда они собраны в пучок, что подчёркивает упрямую челюсть и острые скулы. Я влюбился в это лицо в первое же мгновение. Но видеть тебя вот так — это так свежо. Так ты выглядишь мягче, нежнее. Я хотел бы... хотел бы посмотреть, как они выглядят полностью распущенными... А ты, А-Сюй? Ты бы хотел, чтобы я запустил в них руки? Сжал их пальцами у корней, чтобы притянуть твою голову к...       — Вэнь Кэсин! — Чжоу Сюй ругается, громко и почти отчаянно пытаясь остановить его, прежде чем тот успеет закончить предложение. Вэнь Кэсин с восторгом замечает, что его щеки розовеют.       — А-Сюй! О боже, ты краснеешь? Ты же не думал, что я стыдливая скромница?       — Нет, — ворчит Цзышу, хмурясь и безуспешно делая вид, что не смущён.       — Нет? Тогда почему ты так застенчив, мой А-Сюй? Ах, — он немного оживляется, помахивая пальцем, как будто ему только что пришла в голову мысль. — Может быть, А-Сюй, ты больше привык давать, а не принимать? Всё в порядке. Мне не трудно позволить тебе...       Чжоу Сюй бросает в него вонтон через весь стол, и Вэнь Кэсин разражается смехом, уклоняясь с искренним удивлением и наполовину искренним оскорблением:       — А-Сюй! Эти одежды очень качественные! Нельзя просто кидать в них еду!       — Посмотри-ка на меня, — отвечает его А-Сюй и бросает в него ещё один вонтон.       — А-Сюй!       Вэнь Кэсин бросает в него один из пойманных вонтонов, а другой — хватает с колен и ест, и это чудесным образом разряжает обстановку. Цзышу видит, как самый красивый мужчина, которого он когда-либо встречал, фыркает и задыхается от собственного смеха, и на этом недолгая продовольственная война заканчивается.       Они едят ещё несколько минут, веселье всё ещё кипит в их сердцах, прежде чем А-Сюй снова пытается вспомнить события прошлой ночи.       — Итак, — говорит он, глядя на Вэнь Кэсина, осторожно, но решительно. — Ты готов рассказать мне о том, что вчера произошло?       Вэнь Кэсин надувает губы, мешая еду палочками, как капризный ребёнок:       — Разве я недостаточно рассказал вчера вечером?       Чжоу Сюй фыркает:       — Едва ли. Ты врезался в мою дверь, безумный и окровавленный, Лао Вэнь. Я получил расплывчатое и бессвязное объяснение, что Чжао Цзин имеет какое-то отношение к смерти твоих родителей и что ты понял это только вчера. Боюсь, я из тех, кому нравится знать подробности того, с чем имеешь дело, Лао Вэнь. Так что случилось?       Вэнь Кэсин вздыхает и откладывает палочки. Затем недоверчиво фыркает, осознавая, что готов рассказать Чжоу Сюю всё, что тот захочет узнать, и рассказать правду.       Долгое время он считал, что больше не способен на доверие. И вот он доверяет этому человеку. Так естественно и ужасающе легко. Он никогда не испытывал ничего подобного.       — А-Сюй, почему ты заставляешь меня чувствовать себя в безопасности, когда я раскрываю тебе все свои секреты?       Чжоу Сюй пожимает плечами:       — Должно быть, потому что ты сумасшедший. Я не заслуживаю доверия.       Вэнь Кэсин улыбается, но не чувствует меньше доверия.       — Что ты знаешь о Кристальной пластине, А-Сюй?       Чжоу Сюй пожимает плечами:       — Немного. Ключ от Оружейной, предположительно полной секретных техник и книг, которые могут сделать человека непобедимым. Куча дерьма, если хочешь знать моё мнение.       Вэнь Кэсин смеётся:       — Как приятно знать, что наши взгляды совпадают. Воистину, нам суждено быть вместе. Кристальная пластина разделена на пять частей между членами Альянса Пяти Озёр. По штуке на брата. Большинство этих дураков из Цзянху убили бы друг друга за неё, не зная, что даже вся пластина целиком не принесёт им никакой пользы.       В этот момент по блеску в глазах собеседника Вэнь Кэсин обнаруживает: его А-Сюй — любопытное существо. Он хочет знать, что Вэнь Кэсин имеет в виду, и сильно хочет, но не будет выпытывать. Он просто сидит и ждёт.       — Чтобы открыть Оружейную, нужна не только пластина, — говорит Вэнь Кэсин, наслаждаясь тем, как тот явно фокусируется на словах. Ещё одно открытие о его А-Сюе. Так мило. — Ещё нужен ключ.       — Никогда не слышал о ключе.       — Ты и не мог. Большинство не слышало. Так и задумано.       Его А-Сюй такой быстрый и умный, что ему требуется всего мгновение, прежде чем кусок головоломки встаёт на место и он говорит:       — Это то, что было у твоих родителей, так? То, что они хранили.       Вэнь Кэсин кивает:       — Я был... очень маленьким. Он сказал мне, что он мой дядя. Полагаю, он им и был. И это убедило меня привести его к родителям, и... и я привёл лиса прямо в наш мирный курятник.       — Это не твоя вина, Лао Вэнь. Ты был ребенком.       — Да, был. После этого уже ненадолго. Детство — это не то, что возможно в Долине Призраков.       Чжоу Сюй кивает, не пытаясь узнать подробности. Он просто принимает то, что сказал Вэнь Кэсин, сохраняет в памяти и пьёт свой утренний чай:       — ...так что ты собираешься делать, Лао Вэнь? Теперь, когда ты знаешь, кто он.       Вэнь Кэсин на некоторое время задумывается. Он знает, что А-Сюй не будет его торопить, предоставит ему столько времени, сколько нужно, чтобы обдумать ответ.       — ...Я буду делать то же, что и раньше, — решает он наконец. — Я позволю ему думать, что он поймал меня в ловушку, и всё это время буду охотиться на него. Я заслужу его доверие, сделав вид, что сам доверяю ему.       — И что ты с этим будешь делать? — спрашивает А-Сюй. Вэнь Кэсин видит, как шестерёнки крутятся у него в голове, и получает огромное удовольствие, осознавая, что Чжоу Сюй тоже думает о способах свергнуть Чжао Цзина с пьедестала. Как приятно, что он задумывается об этом только ради Вэнь Кэсина.       Но ему это не нужно. Вэнь Кэсин понимает, что прекрасно знает, чего хочет. Это не сильно отличается от его первоначального плана; просто теперь он знает, что ищет. Он знает, кого собирается уничтожить.       — Я собираюсь выдрать коврик у него из-под ног, А-Сюй. И я буду наслаждаться ужасом, который появится на его лице, когда он поймёт, что перестал быть чижом в тот день, когда встретил меня.       _________________________________       Примечания переводчика:       [1] Вонтон (кит. yúntūn) — разновидность пельменей в китайской кухне. Обычно подаются в супе, но иногда и жарятся. Бывают с мясной начинкой, грибами, а также стеблями молодого бамбука