Хранитель постоянства

Дань Хэн смотрел в глаза Су Шиня, пытаясь состыковать в своей голове услышанное. Догадка, а точнее буквально очевидная мысль, засела в голове, но она казалась просто безумной. Хотя и не такое бывало в мире знати. Юноша, поморгав, одним движением осмотрел зал. Слишком много событий и информации за пару минут, от чего начало казаться, будто он сошёл с ума. В округе старейшин и их семей кто-то был чуть пьян, кто-то явно что-то доказывал другому, всем было всё равно на Наследника. К лицу прильнул жар, едва взгляд коснулся Сушан. Внезапно, со сцены зазвучало On My Wey в исполнении классических инструментов. Взгляд Хэна тут же коснулся скрипача, который пользовался особым почтением со стороны Дань Фэна. Но его игра была другой, более размеренной и чуткой на мягкие эмоции. Когда Верховный старейшина отдавался в игру со всей страстью, порой внося в песню своё мнение и ведение. Эта музыка противоречила тому, что творилось в душе Хэна. Она будто вносила надежду на будущее, когда сам юноша, кажется, оказался на смертном одре. Су Шинь кашлянул, будто желая привлечь к себе внимание юного Наследника постоянства. Но Хэну так сильно не хотелось смотреть на него, будто иное способно спасти его от ответственности. Сердце пропустило удар. Юноша медленно вдохнул, собирая последние остатки самообладания, и посмотрел на старейшину, набираясь сил задать очередной неловкий вопрос. — Вы это к чему? — решился уточнить Хэн. Потихоньку у него начал болеть лоб от сведённых вместе бровей. Мужчина в ответ расправил плечи и посмотрел на мальчишку совершенно новым взглядом. «Пытается найти силы для разговора? Или записывает меня в ряды глупцов?» — подумал Хэн и наклонил голову чуть в сторону, опустив немного веки. «Хотя я уже записан туда, если вспомнить разговор про саммит.» — пронеслось в его голове и омерзительное чувство схватило за горло. — Я хочу, чтобы вы стали мужем моей дочери. — произнёс мужчина терпеливо, не отведя взгляда от юных глаз даже на секунду. Дань Хэн резко выпрямился, распахнув веки. Внутри стало пусто, а во рту пересохло. Захотелось отступить, сбежать прочь, лишь бы не признавать свои догадки верными. Юноша приоткрыл губы, но с них не слетело и звука. Пальцы начало покалывать, а брови взлетели на лоб. Глаза забегали по полу, а в голове происходил самый настоящий балаган. Оказалось, невозможно зацепиться хоть за что-то, лишь бы произнести более-менее внятный ответ. Может попытаться свести к шутке? Бред. Перевести стрелки? Это не лучше предыдущего варианта. Старейшина хочет получить согласие или отказ прямо сейчас? Вот только Хэну не нужна свадьба. А может он просто спит и весь этот день — это один сплошной ночной кошмар? Внезапно, заиграла электроника. А звук скрипки так отчаянно напомнил Фэна, будто он сам сейчас находился на сцене. По телу юноши побежали мурашки, и он взглянул на сцену, но увидел там всё того же скрипача. Уши невольно начали прислушиваться к игре и тогда становились ясны отличия. Возможно, этого исполнителя просто натренировал отец в свободное время. Хэн поджал губы и взглянул на Су Шиня, чувствуя сильное биение сердца и начавшие печь легкие. Совершенно спонтанно в голове возник образ Сушан. А как она относилась к планам своего отца? Как давно знала о них? Тут же он вспомнил поведение девушки сегодня в вузе. Она была потерянной и словно хотела сказать ему что-то важное, никак не связанное с тем, что их учебная группа в полной заднице из-за уже накопившихся сто двадцати прогулов за месяц. Ей пришлось сегодня бегать как белка в колесе, раздавая подзатыльники одногруппникам и похоже ещё держать в голове, что вечером отец заговорит о помолвке. — А Сушан? — спросил Дань Хэн, глянув в карие глаза старшего, и его бросило в холод. Возможный брак даже не приходил в его голову. Да и как способ избежать правления?.. В таком случае страна всё равно окажется закреплена за ним, а Источник постоянства всего на всего будет временно исполнять его обязанности. Порой так поступает отец в отношении Инсина, когда у самого всё валится из рук. Су Шинь выгнул бровь и поднял голову. Юноша медленно выдохнул, чувствуя себя кроликом на разделочной доске. — Она знает о ваших планах? — уточнил вопрос Дань Хэн. Су Шинь по странному усмехнулся, словно его спросили что-то очевидное. Это определённо не реакция любящего отца. Внутри юноши всё сжалось в тугой ком и появилась мысль, а не обсуждает ли его Фэн с другими словно какую-то куклу. С губ слетел предательский хриплый кашель, который едва удалось прикрыть кулаком. — Она знает, что её судьба находиться там, где безопасно. — произнёс Су Шинь спокойно, в его тоне звучал странный подтекст, и Хэн больше не мог дышать. «То есть у неё нет голоса» — с этой мыслью юноша посмотрел на подругу. «Как она вообще поступила туда, куда хотела?» — отозвалось в его голове, но тут же последовала ещё одна мысль — «а как я смог?». Взгляд наследника вернулся на мужчину, и они пересеклись. Хэн представил ситуацию с браком и сердце пропустило удар. Его готовность к этому находилась на совершенно нулевом уровне. Юноша встряхнул головой, зажмурившись, и через силу сделал вдох. Ему срочно нужен свежий воздух. А ещё хотелось знать, есть ли у него действительно право выбора и не решили ли всё уже за него. — Скажите честно, — начал Дань Хэн серьезно и заглянул в карие глаза, нахмурив брови. Его рука уже напрямую коснулась кармана, где лежал ингалятор, ведь дышать становилось уже невыносимо. Су Шинь выгнул бровь, а его взгляд стал холодным. — Вы с моими родителями всё уже решили? — вопрос заставил мужчину вздохнуть. Его глаза округлились и внутри юноши начался пожар. Взгляд старейшины стал ледяным и пронизывающим. — Или они даже не знают о вашей идее? — добавил юноша и резко понял, на сколько эта мысль на самом деле идиотская. Он увидел, как мужчина сделал вдох и его плечи приподнялись. Выдохнул мужчина медленно, а в его глазах блеснул пугающий холод. — Меня отправили решать этот вопрос с вами, — признался Су Шинь и внутри Дань Хэна всё обратилось в лёд. Что это значило? Как ему играть? Старейшина стал резко суровым и чуть прищурил глаза, смотря на переносицу юноши. — И ваш отец не против. — добавил он будто осторожно, кинув на мгновение взгляд за спину мальчишки. Не против? То есть согласен? Что, вообще, происходило сейчас? Дань Хэн сжал кулаки, полностью потеряв контроль над дыханием. С губ вновь слетел хриплый кашель, который давить становилось просто невозможно. Су Шинь вскинул брови, наблюдая за тем, как стремительно бледнел юноша. — У меня есть время на подумать? — выпалил наследник и начал искать взглядом выход. В ответ последовал согласный кивок, который оказался замечен краем глаза. — Конечно. — произнёс мужчина и словно дал разрешение бежать. — Тогда я откланяюсь. — Хэн постарался сделать тон как можно почтительнее, пускай голос всё равно оказался натянутым, и кинулся в сторону выхода из зала. Ему пришлось идти быстрым шагом. Перед глазами начало всё плыть. Он словно шёл в бреду и хватал ртом воздух, сжимая в кармане лекарство. Дань Хэн вылетел в коридор и, захлопнув двери, в следующую секунду облокотился рукой о стену. С губ сорвался кашель, сильный и больной, словно сами лёгкие пытались о чем-то кричать. Парень достал ингалятор и сделал вдох настолько сильно нужного ему лекарства. Потом пытался дышать медленно, не желая причинять себе дискомфорт. Доза начала действовать, но на долго ли её хватит? Дыхание рваное, ноги и плечи тряслись. Пришло осознание: из-за приступов астмы придётся в скором времени делать флюорограмму. Только этого ему ещё не хватало. Но почему это опять началось? Из-за простого стресса? Плохого воздуха? А может… Юноша отогнал из своей головы непрошенную мысль прежде, чем она могла бы вызвать плохие воспоминания. Когда юноша чуть расслабился, сквозь дверь торжественного зала донеслось фортепиано со скрипкой из композиции Adagio D Minor. Он заазвучала словно специально, чтобы окончательно задушить наследника. Кулак, сжимающий ингалятор, вжимался в стену. А пальцы руки, локоть которой упирался о вертикальную поверхность, коснулись переносицы. Юноша зажмурился, пытаясь найти в себе силы вернуться в зал. Если кто-то выйдет, то его заметят именно таким: слабым, беспомощным и… плачущим? Хэн резким движением вытер непрошенный слёзы и отправился в сторону уличного коридорного балкона. Ингалятор отправился в карман. Сердце бешено стучало, а злость начинала перетекать в опустошение. Хэн подошёл к двухстворчатым дверям. От мысли, что он сейчас сделает вдох свежего воздуха, внутри словно что-то замерло. Дыхание к этому моменту стало практически ровным, дискомфорт в легких стал минимальным. Юноша открыл проход, опустив взгляд на пол. Стоило переступить порог, как он в первую же секунду заполнил себя свежим воздухом до упора. А потом ему не хотел делать выдох, будто вместе с этим внутри него оборвётся нить. Хэн, закрыв двери, подошёл к ограждению, на которое просто упал. Взгляд оказался направлен на тропинку внизу, которая шла ко входу в центральное здание. Вдоль неё расположились фонарики, освещающие слегка дорогу. Юноша старался ни о чём не думать, а просто дышать свежим воздухом, проветривая голову. Становилось чуть легче и вскоре ему хватило сил, чтобы посмотреть на весь сад целиком. О водную гладь водоема отражались ночные звёзды и круглая луна. Через самую узкую его часть проходил небольшой мост. Рядом с водоемом находилась пустующая в данный момент беседка, в которой часто находилась отдыхающая прислуга. До ушей доносился шелест огромной сосны, растущей напротив центрального здания. Хэн заострил свой взгляд на месте под деревом. Иногда там сидел отец, играя на скрипке, а порой в детстве сидел сам юноша, читая книжки из домашней библиотеки. В сыхэюане они находились очень редко, обычно обитая в квартире в городе. Именно поэтому — данное место скорее резиденция для торжеств, в которой совершенно отсутствовал домашний уют. Нахождение семьи Дань здесь являлось скорее исключением, чем правилом. И каждый сантиметр сыхэюаня жил только благодаря верной управляющей и набору хорошего персонала, где у каждого своя роль: приборка сада, домов, присмотр за библиотекой и прочее. Далеко не каждый из них жил в резиденции, пускай и имел свою комнату. А ещё Фэн совершенно не любил платить за переработки, из-за чего запрещал отвлекать персонал от их основной работы. И что самое интересное, сам хозяин не брезговал исполнять поставленное самим собой правило, говоря прямо: если я буду нарушить собственные законы, то какой смысл другим их соблюдать? И на этом держалась не только данная резиденция, а, кажется, весь Сяньчжоу. С губ юноши слетел рваный выдох. Голову, совершенно внезапно, обдало тупой болью, и Хэн коснулся своей переносицы. Захотелось поскорее увидеться с друзьями, чтобы забыть этот поганый день. В мыслях всплыло предложение Су Шиня, на которое совершенно не хотелось давать согласие. Вот только есть ли у него выбор-то? Идея о свадьбе казалось бредом, из-за которой становилось страшно даже дышать. Связать свою жизнь с человеком, которого он скорее всего не полюбит? Обречь обоих на несчастье, просто чтобы являться чьей-то марионеткой, которая только подписывает бумаги, если, вообще, их хотя бы видит?.. Стало дурно. И что думал об этом сам Фэн? Догадывался ли о планах Су Шиня управлять страной через марионеточного Верховного? Хэн схватился за голову и достал свой телефон. Он зашёл в чат с лучшими друзьями, где решил рассказать о произошедшем на балу. Получилось просто огромное сообщение, из которого юноша убрал предложение о свадьбе, чтобы это никак не повлияло на отношение к Сушан. Во время написания пересказа диалога с госпожой Фу Сюань сердце начало разрывать. В голове отразилась мысль: это выглядело так, будто каток всё ещё его волновал. В какой-то момент стало ясно, что ему вовсе не хочется делиться со своим грузом с друзьями, ведь и у них своих проблем было по горло. Келус едва наскребывал на учёбу в университете и наверняка работал сейчас. Он не смог пройти на бюджет, а родители не одобрили его решение поступать на юридический, желая видеть в семье потомственного экономиста. А Март наверняка изучала сейчас карту Чушуйчатой горы, чтобы исследовать её и наделать множество фотографий. Взгляд невольно оторвался от телефона и поднялся выше, буквально за горизонт, где вдали чуть виднелась невероятного размера гора. Так же поблескивали высокие световые огни из Лофу-сити, района, целиком и полностью состоявшего из небоскребов. Хэн вздохнул, зажмурившись. Захотелось сбежать из этого дома и если бы он не пообещал отцу продержаться, то… Юноша встряхнул головой, вернул свое внимание в телефон, который чуть было не погас полностью и случайно отправил сообщение. К щекам тут же прилип жар. Он пробежался взглядом по содержимому, хотел было удалить его, но голубые две галочки ясно дали понять — поздно. В сообщении находился рассказ о разговоре с Фу Сюань о фигурном катании и разговор о политике с Су Шинем. Про Нин Вэна он не вспомнил. В ушах зазвенела игра отца, которая встретила его в начале торжественного вечера. Захотелось вывернуться наизнанку. Перед глазами возник образ Фэна в гараже и их разговор. Первой ответила Март, тем самым вытащив юношу из самокопания. Для описания своего ужаса она выбрала множество красноречивых стикеров. А потом настрочила «это просто катастрофа! Надеюсь, что с тобой всё в порядке!». «В полном» — подумал юноша, невольно улыбнувшись. Но тут же эта мысль показалась ему простым самообманом. В груди появилась очередная дыра, а улыбка испарилась, будто её и не было. «Я в порядке, но очень сильно устал за сегодня» — признался Дань Хэн в чате. Вскоре начал строчить и Келус, который отправил своё сообщение вместе с Март. «Осталось не долго, дружище! Я уверен, что ты справишься!» — ответ Келуса позабавил и с губ юноши слетел насмешливый выдох. «Хэээн! Вот мы завтра обязательно встретимся, а я принесу вкусняшек и накормлю, чтобы тебе стало легче!» — от слов девушки мир словно вновь обрёл счастливые краски. «А мне вкусняшек?» — после вопроса Келуса последовал от него же вот-вот начинающий плакать смайлик. Дань Хэн не удержал свой весёлый смешок и подумал, что его другу бы только полакомиться выпечкой Март. «Кстати, ты сказал, что там есть Сушан?» — решила полностью проигнорировать вопрос Келуса девушка и отправила задумчивый стикер. Дань Хэн сделал вдох, вот только выдохнуть забыл. Кажется, когда он писал о Су Шине, то действительно не забыл упомянуть их старосту. «Да» — согласился наследник через силу, отправляя данный ответ. Кажется, мир в округе вновь начал рушиться, напоминая кто он есть. «Мои родители замужем по любви, а значит я тоже могу…» — начал себя успокаивать юноша, приоткрыв губы. «Тогда может ты побудишь с ней, пока не закончится вечер?» — продолжила Март. По телу юноши пробежалась новая волна напряжения. Если ещё какое-то время назад нахождение рядом со старостой казалось ему спасением, то теперь… Пальцы начало покалывать, во рту пересохло, а мысли, словно предатели, коснулись бывшего. Рэн был тем, кто научил его любить, кто научил отстаивать свои границы и тем, будущее с которым в какой-то момент начало казаться совершенно пустым и неправильным. Юноша выпрямился, сжав ограждения. Смотрел на чат, но не знал, что ответить. Дыхание стало частым, а мир начал плыть перед глазами. По коже забегал электрический ток и в ушах появился фантомный голос: «Ты всё ещё любишь меня, да?» — издевательский шепот, не хватало только обжигающего дыхания рядом с ухом. Из руки чуть не выпал мобильный. Шея вспомнила грубые ласки пальцев, острые зубы, любящие кусать кожу, и вот… Хэн схватился за шею, сжал её и, сильно зажмурившись, встряхнул головой. С такой фантазией, из-за которой теперь бешено билось сердце, он даже в глаза Сушан не осмелится посмотреть, если окажется с ней под общим венцом! Позади открылись двери. Юноша даже предположить испугался, кто там мог быть. А потом прозвучал щелчок закрытия. Хэну не пришлось долго гадать, кто решил посетить его, так как голос отца он узнает из тысячи: — Я так понимаю, господин Су Шинь предложил тебе свадьбу? — мужчина говорил холодно, даже устало. Дань Хэн сглотнул, выключил телефон, отправив его во внутренний карман пиджака. Придется поговорить с друзьями чуть позже. — Я не хочу этого брака, — ответил юноша честно, но дрожащим голосом. Перед глазами на миг возникла Сушан: её смех, счастливая улыбка, стойкий характер. Она достойна большего, чем оказаться женой такого человека как Дань Хэн. Юноша невольно вспомнил прикосновения Рэна и тело тут же возжелало его умелых ласк. По коже побежали чёртовы мурашки, а внутри появился тугой жаркий ком. Как же сильно захотелось оказаться вблизи этого человека, но мозгом Хэн понимал, что это будет самая настоящая ошибка, из последствий которой не сможет выплыть. Юноша перестал дышать, даже не зная, как обернуться, чтобы посмотреть в глаза отца. — Может посмотришь на меня? — досадливый голос, в котором читались нотки злости. Хэн запрокинул голову, закатывая глаза. — Или я для тебя пустое место? — почти что рык, который ударил словно пощёчиной. Внутри юноши что-то ломается с сильным хрустом. — Это не так. — выпалил Хэн и рывком повернулся к отцу, начав ощущать себя куском расплавленного металла, способного сейчас растечься по поверхности. Хэн сжал позади себя ограждения, уперевшись о них локтями, чтобы не упасть и не дрожать, словно осиновый лист. Фэн высоко задрал голову и выгнул бровь. Он подошёл к сыну и остановился всего в паре шагов от него. Мужчина словно великий Сошедший, давил только одним своим взглядом. Юноша невольно начал молить о пощаде у хранителя Сяньчжоу, Лани, так как Великому дракону чаще всего всё равно на обычных смертных. Повисло напряжение, которое только подогревалось тишиной. Хэн поджимал губы, выдерживая на себе взгляд холодных зелёных глаз. В тех самых, в которых он слишком давно не видел доброты, поддержки и смеха. В тех самых, в которых сердце жаждало увидеть гордость за себя. Но юноша понимал, что уже давно не достоин этого. Ведь он не способен поддержать даже собственный статус в кругу Старейшин в личном доме. Ему стало окончательно понятно, что мир политики не для него. Хэн не выдержал и посмотрел в сторону. В горле застряли слова, которым лучше остаться там, судя по утренним воспоминаниям.

***

За окном сияло долгожданное солнце после долгих дождливых дней. Дань Хэн находился перед зеркалом и расчёсывал свои густые волосы, уже будучи одетым в чёрные зауженные брюки и в расправленную рубашку. Оставалось ещё только накинуть на себя жилет с эмблемой университета, и он будет полностью готов к выходу. В этот момент в дверь постучали ровно три раза, ясно давая понять кто там стоял. Юноша поспешил открыть проход, кинув расчёску на кровать. Стоило распахнуть дверь, как тут же он увидел отца. — Завтрак готов. — произнёс Фэн на выдохе. В его глазах сияла усталость. Скорее всего он всю ночь провёл над каким-то бумагами. — Спасибо. — отвечает юноша на выдохе и в глазах Фэна на мгновение появляется тепло, но оно стремительно меняется на привычную суровость. После мужчина уходит по направлению к своей комнаты под провожающий взгляд сына. Дань Хэн отправился на кухню, надеясь на спокойное утро. Инсин уже скорее всего ушёл, ведь в ином случае попивал бы свой кофе за обеденным столом. Кухня-столовая выполнена в светлых тонах и имела барную стойку, за которую семейство садилось очень редко. В основном за ней находился Фэн, когда что-то пёк и пытался одновременно работать за компьютером. Юноша подошёл к обеденному столу, который находился возле панорамного остекления с видом буквально на безграничное небо, так как напротив стояла тринадцатиэтажная высотка. Хэн увидел на столешнице любимую лапшу с мясом и зелёный чай. На лицо выскользнула улыбка от мысли, что если отец дома утром, то практически всегда готовил завтрак. Сердце затрепетало, а в голову залезла идея, что нужно как-то попытаться накормить семью ему. Дань Хэн сходил за своими палочками, которые лежали в ящичке. Взгляд коснулся серебряных иероглифов его имени на чёрных ручках столового прибора и на мгновение юноша перестал дышать. Эти палочки когда-то ему подарил отец. Такое событие произошло столь внезапно, что юноша даже не знал, что с этим делать какое-то время и они долго просто лежали на стеллаже в личной комнате возле книг. В груди разлилось тепло и Хэн отправился ко столу. За едой Хэн вспомнил о Мэн Яо, которой написал в телеграмме. В сети её давно не было, судя по табло с онлайном. Юноша совершенно не следил за новостями: ни политическими, ни спортивными, ни местными, зная что тогда будет постоянно нервничать. Поэтому он даже не предполагал, чем сейчас занималась его мать. Хорошо хоть она в принципе заглядывала иногда в чат и проставляла реакции. Дань Фэн пришёл на кухню, когда Хэн уже отправлял всю грязную посуду в моечную машину. Юноша резко вспомнил вчерашний вечер и их мелкую ссору, от чего стало холодно внутри. А сегодня вечером должен пройти Бал старейшин. В воздухе буквально из неоткуда появилось напряжение, от которого захотелось избавиться. — Бал начинается в пять. Возможно, тебя заберёт Инсин из дома. В случае чего звони из университета. — произнёс Дань Фэн сдержанно. Юноша в этот момент закрыл машину и открыл ящичек для раствора. — Хорошо. — Хэн согласно кивнул и потянулся к шкафу, из которого достал моющий гель. В резервуаре оставалось совсем немного средства, а запасной бутылки не находилось рядом. Юноша невольно вздохнул, понимая что настала его очередь пополнять запасы. Придется завтра забежать в магазин после университета. — Проблем же не будет? — поинтересовался мужчина и Хэн на мгновение застыл. После чего он начал заполнять резервуар и чувствовал, как внутри всё сжимается от неизбежности его участия в предстоящем вечернем событии. — Не должно. — в голосе проскользнул яд и только в последствии юноша заметил резкую смену своего тона. Стало страшно из-за возможной последующей реакции. Хэн поставил раствор на стол, закрыл полный резервуар посудомойки и, защёлкнув гель, вернул бутылку с химией на место. Юноша незаметно для себя задышал глубоко. Из-за повисшей тишины по телу забегали мурашки. Хэн совершенно случайно пересёкся взглядом с отцом, от чего в груди появилась тоска. Фэн чуть выше мальчишки, но в остальном они слишком похожи. Одинаковый цвет глаз и волос с их густотой, даже черты лица словно под копирку, лишь с немногими отличиями. Мужчина заделал себе высокий зализанный хвост, оставив чёлку. Руки Хэна зачесались переплести причёску, как когда-то давным-давно позволял ему отец. Ладони вспотели. Фэн уже находился в своём бирюзовом деловом костюме и в чёрной рубашке. — Мы уже сто раз обсуждали, что тебе нужен юридический факультет, так как ты будущий Верховный старейшина. — произнёс Фэн устало и сдержанно, прекрасно понимая какие мысли могли послужить для злых ноток в тоне сына. В глазах старшей зелени блеснула сталь. — И я примерно столько же говорил, что не хочу быть политиком. — ответил юноша, закрывая дверцу шкафа, но не отрывая взгляда от отца. Он невольно вспоминал, как отвоевывал своё право поступления на желанную именно им специальность. — Моё мнение, как обычно, воспринято за пустое. — прошипел мужчина. В его глазах появился злой блеск, а воздух в округе уже начал буквально бить током. — А ты таковым считаешь моё. — ответил юноша, не сумев спрятать своё напряжение. Они смотрели друг другу в глаза, будто это могло помочь им прочесть что творилось в их головах. — Это вовсе не так. — Фэн отрицательно качнул головой, на мгновение прикрыв глаза. — Тогда с чего ты взял, что меня не волнует твоё мнение? — Хэн невольно сжал свои кулаки, когда его отец задрал голову. — Будь оно так, — его голос стал злым, — ты бы не шёл на пролом, словно баран. — последнее слово оказалось сказано с ядом, а брови мужчины низко опустились. — И как ты планируешь убегать от собственного наследия? — он явно начал насмехаться. Хэн растерял все слова и невольно опустил свой взгляд. Юноша прижался к столешнице, уперевшись ладонями о выпирающую её часть. — Идей нет? Тогда твои мечты — это невыполнимая роскошь, а нынешние поступки — лишняя трата времени. — договорил Фэн чётко и строго. Юноша перед ним сжался и его глаза забегали по помещению. Если Верховный старейшина принимал законы, то значит… Гениальная идея возникла в голове Наследника. — Ты вполне можешь сам лишить меня наследия. — голос Хэна выдал дрожь и к его лицу прильнул жар. Повисла тишина и юноше стало страшно глянуть на отца. — Ты, мой мальчик, не охренел? — злой голос Фэна ударил плетью, и мальчишка с содроганием глянул на искрящегося от гнева Верховного старейшину. Повисла тишина. Хэн уже вжимался в столешницу, будто мог спрятаться в ней. Но от взгляда отца не было специального шкафа. Его можно почувствовать даже сквозь толстую стену и начать сгорать изнутри. Фэн поджимал губы и едва открыл рот, как юноша опередил возможную тираду отца: — Но я не хочу быть политиком… — умоляюще выпалил Хэн. Тишина давила, но постепенно придавала сил. Возможно, это его шанс наконец ясно дать понять о своём выборе и донести до отца суть. — Моя мечта быть программистом, стоять на развитии Сяньчжоу с технологичной стороны, а не вести людей, и ты знаешь, что у этого пути есть перспективы. — выпалил он на одном дыхании. Дань Фэн начал стремительно подходить к юноше. — Я не стану выполнять твою глупую идею даже если ты самолично наставишь на меня дуло пистолета. — от его слов внутри Хэна всё охладело. Мужчина рассек рукой воздух, а потом ей же схватил сына за ворот. — Заруби себе на носу. Ты Дань и торчать в тени, являясь обычной шестерёнкой в механизме у тебя не получиться. — Да почему ты так в этом уверен?! — не выдержал Хэн и сжал держащую его руку отца. Грудь начала полыхать от отчаяния. — У меня получается быть шестеренкой. Мне к черту не нужна власть и эти привилегии! Мне от этого тошно! — веки мальчишки дрожали, а паника подступила к горлу. — Речь идёт не о привилегиях!.. — зеленые глаза старшего расширились. Дань Хэн потерял самообладание и сорвался на крик. — А о чести?! Достоинстве?! Будущем семьи?! О всём том, что так любишь говорить ты и эти высокомерные старейшины?! — юноша заметил, как его отец оскалился, но не дал ему сказать и слова. — Что такого в том, что я хочу быть обычным рядовым?! Думаешь, наши предки из гробов восстанут и сожгут нас напрочь, от того, что я не стану старейшиной?! — Молчать! — вопль и удар по столу заставил Хэна заткнуться. Резкое осознание своих слов ударило по голове и отправило в холод. Юноша осмотрел отца одним движением головы, взгляд коснулся кулака, лежащего на столе и только потом выжигающих все живое зелёных глаз. — Ни капли уважения, ни грамма достоинства и хотя бы слуха! — его злой взгляд устремился на сына. — Только попробуй заявить, что из-за универа не сможешь попасть на торжество, отправишься греть своими речами наших предков! — Дань Фэн отпрянул и полетел в прихожую. Дань Хэн какое-то время смотрел в пустоту. Он прокрутил в своей голове прошедший разговор. Вместе с осознанием всей своей глупости к щекам прильнул жар. Юноша отправился в свою комнату на ватных ногах и по пути услышал, как тихонько закрылась входная дверь. Даже будучи злым, Фэн умудрялся бережно относиться ко всем вещам. В ушах ещё раз отдались эхом последние слова отца.

***

— Господину Су Шиню можешь сказать правду. Я не стану возражать тебе. — произнёс Дань Фэн сдержанно, возвращая тем самым сына в реальность. Юноша внезапно нашёл в себе силы глянуть на отца, но дыхание замерло после вдох. Он не знал, радоваться или плакать от внезапной поддержки. Вот только взгляд самого старейшины продолжил быть холодным и усталым, словно прятал внутри себя что-то опасное. — Почему ты опоздал? — спросил мужчина, чуть нахмурив брови. Дань Хэн сглотнул, чуть наклонив голову, но не оторвав свой взор от Фэна. — Это обязательно обсуждать сейчас? — ответил вопросом на вопрос юноша, желая продлить минуту спокойствия. Мужчина усмехнулся и отвёл свой взгляд в сторону. О чем он сейчас думал? Как не ссориться? Или, наоборот, искал ещё парочку причин, чтобы уж точно поругаться? Как же хотелось уйти. Чёртова резиденция, не смотря на свой колоссальный размер, внезапно начала казаться слишком маленькой и тесной. — Можно мне уйти отсюда? — сорвалось с губ Хэна совершенно спонтанно и в следующую секунду на него глянул изумлённый отец. Этот холодный взгляд, с приподнятой бровью и излучением немого вопроса, не предвещал ничего хорошего. Юноша резко покраснел и вспомнил про своё обещание чуть быстрее голоса отца: — Уже забыл про собственные слова, сказанные в гараже? — от этого вопроса захотелось залезть на ограждение и скинуться с него. Дыхание стало частым и по телу побежала дрожь. — Нет… — Хэн отвёл взгляд, поджав губы, и его веки задрожали. — Просто… — так захотелось признаться в собственной слабости и получить хоть толику понимания. — Ты не справляешься? — произнёс мужчина на выдохе и Хэн невольно согласно кивнул. — Да… — сказав слово, юноша глянул в глаза отца. Но они оказались прикрыты. О чем отец думал сейчас? Что воспитал слабого наследника? Хотя это являлось горькой правдой и об этом намекало буквально каждое треклятое торжество, на котором юноша появлялся. Вот только Фэн продолжал таскать его по ним, словно щенка, в надежде что тот наконец вырастит во что-то стоящее. — …Это не для меня. — признался Хэн. Отец резко открыл глаза, в которых сверкнуло пламя, и оно оказалось направлено на юношу. — Мой ответ нет. — произнёс он строго, и юноша сжался. В груди появилось отчаяние и захотелось сделать хоть что-то, в надежде получить разрешение сбежать. — Но я же угроблю вечер окончательно! — выпалил Хэн и увидел, как бровь отца взлетела. — У меня не получается находиться среди них, я лишь позорюсь! — после этих слов повисла секунда, в течении которой юноша решился продолжить. — Да и не хочу я там быть. — добавляет уже тише. Старейшина отступает назад, но не отрывает взгляд от сына. — Нам пора возвращаться. — произносит мужчина строго, а Хэн словно падает в бездну. — Мы и так нарушили протокол, бросив гостей без уважительной причины. — с этими словами он отправился ко входу, а юноша будто разучился двигаться. Внутри него словно порвался трос и захотелось сказать что-то, от чего вполне способен лишиться головы: — Даже для тебя протокол не столь важен, так почему ты не можешь позволить мне жить своей жизнью? — сорвалось с губ Хэна. Верховный старейшина остановился и чуть обернулся, чтобы посмотреть на сына лишь повернув голову. — У тебя есть все возможности дать мне свободу, так почему не делаешь этого?! — юноша всплеснул руками. — Ты же видишь, что у меня ни черта не получается! — закончил он свою мысль. Последовал тяжелый вздох со стороны взрослого. — Я не стану рушить твою жизнь… — его прервали. — Ты её рушишь, совершенно не слушая меня. — отчеканил Хэн и увидел, как отец резко задрал голову, округлив глаза. — Ты Дань… — Я знаю свой титул и кем рожден. — перебил его юноша. Фэн повернулся к мальчишке, выжигая в нём дыру и крепко сжимая кулаки. — И до меня совершенно нет никому дела, если кому-то не хочется посмеяться над моими наивными взглядами. — закончил он свою мысль. К округленным глазам мужчины прибавились вскинутые брови и приоткрытый рот, ему не хватало только пара из ноздрей, чтобы показать всю ярость. — Какого ты высокого о себе мнения, даже завидую. — выпалил ядовито Фэн и дёрнул головой, а юноша проглотил язык. Он понял, что раззадорил быка, не придумав план к бегству. — Я не хотел… — юноша осёкся, опустил взгляд и выставил руки вперёд, чувствуя, как мир начинает кружиться. Вот только при этом юноша умудрялся и дальше стоять на собственных ногах. — Договаривай. — это был приказ и Хэн встрепенулся. — Только не забудь посмотреть мне в глаза. — в голосе блеснула сталь. Юноша через силу поднял голову и замер, посмотрев в стальные глаза отца. Сердце замерло. — Я не хотел разозлить, не хотел перебивать, просто… — он растерялся, сжал рефлекторно кулаки, и оказался просто обессилен. — Испугался? Поспешил? Эмоции взяли верх? — каждое слово отца попало точно в цель и Хэн смог только поджать собственные губы. — Как ты планируешь учиться находиться в высшем обществе, постоянно сбегая? — вопрос не в бровь, а в глаз и ответа на него не было. Хэн отвёл взгляд, больше не зная способа смотреть на лицо отца. — Меня не интересует политика. — он буквально пропищал это. — Какой смысл таскать меня по этим мероприятиям, если на них происходит одно и тоже? — юноша глянул на отца, чувствуя прилив истерики. — Думаешь, в какой-то момент всё резко изменится?! — голос стал высоким, а руки рассекли воздух. Он увидел, как отец хотел что-то сказать и с его губ успело что-то слететь, но юноша вновь перебил: — Хватит напоминать мне о том, кто я есть, от этого мои желания и стремления не станут другими! Хэн слишком поздно заметил, как отец кинулся к нему. Он взмахнул рукой и нет, не чтобы схватить за воротник. Юноша не успел сделать шаг в сторону. Сердце бешено за стучало, представляя как ухо окажется сейчас просто вывернуто наизнанку. Ладони не успели прикрыть уязвимые места и ушную раковину крепко схватили, сначала потянув, а потом вывернув. С губ слетел писк, из глаз потекли слёзы. Фэн начал давить на висок, заставляя мальчишку согнуться. — Ты совсем отбился от рук, Дань Хэн. — взглядом мужчина выжигал дыру в затылке. — Чего бы ты не хотел, я продолжаю являться твоим отцом, и ты не имеешь права перебивать меня уже просто потому, что я терпеливо выслушиваю каждое твоё глупое слово. — его голос был злым и чётким, а ухо Хэна начинало сильно пылать от больной хватки. Глаза смотрели на деревянную укладку, когда пальцы правой руки сомкнулись на предплечье жестокой руки отца. — В отличии от тебя я приехал вовремя, открыл Бал вместе с Инсином и тянул чёртово время, пока тебя носило до своей комнаты. Я терпеть не могу извиняться перед гостями, а мне из-за тебя пришлось делать это сегодня дважды. «Я не просил…» — подумал юноша, ощущая, как чувство вины ползёт к глотке, и вспоминая разговор с господином Су о энергетике. Хэн заткнул эту мысль в себе, боясь разгневать отца только больше. — У меня и без тебя проблем по горло. Я кружусь как белка в колесе из-за этого чёртового саммита, проблем с Белобогом, Чжумином и будущих олимпийских игр, от последних я бы и рад избавиться, но не ценой потери лица собственной страны. — мужчина выдержал паузу, его хватка начала слабеть, а голос внезапно стал тише и словно дрожать. — Когда ты, вместо поддержки, помощи или хотя бы хорошего поведения, только ещё больше действуешь на мои нервы! — после последнего слова он отпустил воспалённое ухо и Дань Хэн дрожащими пальцами коснулся палящей раковины. Из глаз текли слёзы, губы оказались надкусаны и было страшно выпрямиться, чтобы поднять взгляд. — Прости… — только и смог что выдавить из себя. Пришлось выпрямиться, просто потому что начали затекать косточки. Вот только взгляд так и не поднял с пола. Фэн приложил свою ладонь тыльной сторону ему под подбородок и заставил тем самым поднять голову. Им пришлось пересечься взглядами, и мальчишка не смог сдержать очередную порцию слёз. Повисла тишина. — Утри слёзы, здесь не драм кружок, как говорит твоя мать. Сходи за льдом и возвращайся в зал. Прошёл только час из четырёх у этого торжества. — голос мужчины стал бесстрастным, после чего Фэн развернулся и отправился ко входу. Но он остановился перед распашными дверьми. — В следующую субботу Чтение памяти предков, о времени пока сказать не могу. — сразу после этих слов он скрылся, а юноша всхлипнул. К горлу подступил ком. Хэн рассыпался словно карточный домик и просто съехал вниз, в очередной раз сорвавшись за этот вечер. Рука прижалась к больному уху, когда вторая обняла колени. Чувство вины заставляло захлебнуться. Юноша осознал, что действительно начал порой перебивать отца и теперь ощущал себя ещё хуже, словно являлся настоящим преступником. С уходом истерики из груди пропали все чувства, оставив лишь опустошение. Нужно возвращаться в зал, ведь отец запретил ему уходить и, к тому же, ждал его. Хэн поднялся с пола, уперевшись о ограждение. Ноги едва держали, и он чуть ли не пополз в сторону зала. Вот только с каждым шагом тело всё больше заполнялось страхом. Казалось, что вернуться туда станет его ошибкой. К тому же, ему там просто нечего делать, кроме как являться декором, не способным даже достойно показать представить свою семью. Хэн остановился перед входной дверью в зал. Его ладони застыли на ручках, а уши вслушивались в музыку. Наследник открыл двери и прошёл внутрь. В зале все оказались заняты друг другом и им, кажется, всё равно на вернувшегося непутевого подростка. Юноша на дрожащих ногах прошёл дальше, чувствуя как начинало выжигать глаза. Взгляд блуждал по народу в поисках родителей. Инсин оказался занят какой-то девушкой, а Фэн находился во внимании одного из старейшин. Ухо тут же дало о себе знать жаром и казалось, что стоило бы всё-таки сходить до кухни и приложить лёд к пострадавшему месту. Перед юношей буквально из неоткуда появилась Сушан. Они встал напротив друга, и девушка осмотрела одногруппника с ног до головы. Её губы поджаты, веки дрожали и, казалось, что в ней плещется безмерное чувство вины. — Как ты? — разорвала повисшую тишину староста. Она посмотрела на ухо юноши и её брови оказались сведены вместе. Хэн резко прикрыл его, кажется, впервые за долгое время жалея, что не отращивал длину. — Что-то случилось? — взгляд Сушан прошёлся по залу и, похоже, остановился на Дань Фэне. С её губ слетел вздох, а юноша зажмурился, делая вздох. — В порядке. — ответил юноша сдержанно и попытался прикрыть ухо волосами, выправляя из из-за ушей. Но толку от этого было мало. — Врёшь. — в голосе девушки отозвалась уверенность и Хэн глянул на неё из-под приоткрытых век. Щеки девушки воспылали. Она сжала кулаки и, похоже, сильно напряглась, смотря в глаза Наследника. — А ты как? — спросил юноша, искренне волнуясь, и на языке заплясал неловкий вопрос про свадьбу. Взгляд перешёл на Су Шиня. Мужчина похоже о чем-то мило беседовал с какой-то особой. — Если не считать, что я товар на кассе, то в порядке, — выпалила Сушан смущенно и Хэн тут же глянул на неё, округлив глаза. Девушка сложила руки на груди и смотрела в сторону. Её щеки и уши пылали красным пламенем, а веки дрожали. Она внезапно усмехнулась. — Но это моя плата за возможность получить профессию мечты. — девушка прикрыла глаза, натянув уголок губ высоко. Хэн потерял дар речи, а в голове внезапно стало пусто. Значит, она поступала заведомо зная, что лишится права выбора в партнёре? Но почему? — То есть, ты решила выбрать профессию, а не право выбирать партнёра, с которым проведёшь жизнь? — Хэн ощутил, как тяжело стало дышать и захотелось скинуть с себя пиджак из-за жары. Он пересекся взглядом с Сушан, которая улыбнулась мягко. — Отец не позволил мне бы быть с кем я хочу в любом случае, если это конечно не выгодная пассия. — девушка отвечала со смущением. Её взгляд ушёл в сторону и похоже за что-то зацепился. А Хэн сгорал от данного неловкого разговора. — А с профессией, я могу самореализоваться и сбежать от мужа, которого выбрал мне отец, практически ничего не потеряв. — её голос стал оптимистичным, и она смогла вернуть свой взор на одногруппника. Вот только теперь уже тот смотрел куда-то под ноги. — И нет, я не знала, что моим женихом будешь ты, до вчерашнего вечера. Хэн невольно вздохнул, чувствуя облегчение. Сушан хотя бы не вела его за нос и это уже хоть что-то хорошее. Но это не значило, что у неё не могло быть. А вот становиться в очередной раз, разбивателем сердцем, ему совершенно не хотелось. Юноша поднял голову, встречаясь взглядом с улыбчивой старостой. Примерно так она смотрела на всех одногруппников, когда была в хорошем расположении духа. Правда сегодня, перед неделей подведения промежуточных итогов, она кого-то чуть ли не била ватманом с ведомостью. — А как ты?.. — юноше осекся. Сушан вздохнула, прикрыв глаза. — Не интересуешь ты меня как парень, не переживай. — девушка зажмурилась, а потом обернулась, кого-то высматривая. Она поджала губы. — Горделивый, заносчивый, упрямый и молчаливый. Мне не нужен парень, который ходячая загадка. Мне нужен тот, с которым можно построить диалог, не выясняя в начале громко отношения. Хэн прикрыл глаза. Ему было то ли смешно, то ли обидно от выставленной характеристике в отношении себя. — А ты как к этому относишься? — девушка привлекла к себе внимание. — И давай пойдем отсюда, — она кивнула в сторону фуршета. Юноша со вздохом отправился вместе с ней, думая над ответом на поставленный вопрос. Взгляд зацепился за прислугу с подносом. Захотелось ухватить бокал с вином, но Хэн сжал кулаки и посмотрел на фуршетный стол. — Хэн? — позвала его Сушан. — Не знаю. — ответил он искренне и прикрыл глаза. Идея переложить правление на Источника постоянства начала казаться глупой и просто способом переложить ответственность. Вот только в случае чего, народ будет проклинать в первую очередь бесхребетного монарха, а не его супругу или того хуже, её отца. — Мне не нужен брак по расчёту, — юноша отрицательно качнул головой, не хочу рушить твою жизнь и не хочу подвергать опасности свою. — озвучил свою мысль юноша. Девушка усмехнулась и рассмеялась. — Мою жизнь с самого начала планировали родители, так что ничего ты не ломаешь. — ответила она смущено, и при этом не скрывая боли. Хэн дёрнул плечами, прекрасно понимая её. Взглядом он коснулся отца, и рука невольно коснулась пострадавшего уха. Его и Сушан судьбы с самого начала расписаны родителями. От мысли, о будущем становлении Верховным старейшиной, стало дурно и брак по расчету казался издевкой со стороны судьбы. — Моему отцу не понравится отказ, говорю сразу. — в голосе Сушан проскользнула слабость. Юноша глянул на неё, поджав губы. — Он не любит отступать от своих планов и всегда добивается своего. Хэн опустил взгляд, посмотрев себе под ноги. По телу побежали мурашки, а спину заскребли кошки. Как же ему не хотелось идти на поводу у взрослых, а особенно в отношении Су Шиня. Злость начала заполнять каждую клеточку тела, достигая мозга. — Я, так-то, тоже. — произнёс Хэн и словил смешок со стороны одногруппницы. — Тогда удачи, я целиком и полностью на твоей стороне. — они переглянулись и в конце концов подошли к фуршетному столу. Впереди их ждал ещё очень долгий вечер.