Ради Высшего Блага

      Воскресным вечером первой недели февраля темноволосый Слизеринец по имени Гарри Поттер, задумчиво возвращался в замок после встречи со своим другом Хагридом. Прошел приблизительно месяц после дуэли, которая изменила чашу весов на факультете Слизерин.       Дуэль помогла Гарри не только стать лидером первого курса и привлечь внимание некоторых старшеклассников, которые с любопытным и расчётливым взглядом всегда на него смотрели, но и обзавестись новыми врагами.       По словам друзей из-за применения сложных заклятий его начали называть Мерлином. Слушая своих друзей, Гарри в ответ только качал головой и улыбался. Он понял, что с его именем, в волшебном мире, всегда будет связано много слухов и выдуманных историй.       Но самое большое удивление для Гарри было то, что Снейп теперь смотрел на него не только с ненавистью и презрением, но и с нескрываемым любопытством и заинтересованностью. А это почему-то настораживало мальчика с изумрудными глазами.       Но там, где есть успех, всегда найдутся те, кто будет этому завидовать. И Гарри убедился в этом на собственном опыте. Помимо заинтересованности некоторых старшекурсников и приветствий утром, большинство детей известных Пожирателей Смерти начали с ненавистью смотреть на него.       Из-за этого Гарри старался не ходить в одиночестве после уроков, даже по подземельям. Хотя если честно, то временами думал, что в этих самых подземельях он может быть в опасности, большей чем на верхних этажах замка. Гарри направил палочку на свои сапоги, сотворил согревающие чары и снег быстро растаял. Он вошёл в вестибюль и направился к каменным лестницам, чтобы вернуться в свою комнату и подумать о том, что узнал сегодня вечером от Хагрида. Как только Гарри убедился, что его никто не видит, его рука быстро накинула на себя мантию своего отца, чтобы стать невидимым.       Из-за ненавистного взгляда некоторых Слизеринцев, Гарри начал не только больше времени проводить с друзьями, но и пользоваться мантией отца.       Об этой мантии своего отца Гарри не говорил никому. Он не был уверен, что доверяет друзьям настолько, чтобы посвятить их в эту маленькую тайну. Мантия-невидимка была его козырной картой в этом змеином логове под названием Слизерин. Это был его самый драгоценный артефакт и, безусловно, самая волшебная вещь, которую он до сих пор видел в этом удивительном мире магии.       Часть его хотела рассказать своим друзьям о ней, и, возможно, узнать немного больше об этой мантии. Гарри прочёл много книг о мантиях-невидимках и все ещё не мог понять, почему она ещё работала. По написанным книгам она уже должна была утратить свои чары и стать обыкновенной мантией. Не то чтобы он хотел этого, потому что, это была единственная оставшаяся вещь, которая принадлежала его отцу. И набрасывая её на себя, он временами представлял себе, как похожий на него мальчик, только с карими глазами, а не зелёными, ходил когда-то по этому замку невидимый.       И из-за этого он не говорил о ней своим друзьям. Он доверял своим друзьям — доверял им больше, чем кому-либо в своей жизни, но он не доверял им безоговорочно.       Не то чтобы он не верил им, когда они рассказывали ему о своих семьях или взглядах на жизнь. Нет. Больше всего Гарри боялся того, что в конце концов, они бросят его или повернуться к нему спиной. Точно так же, как его предполагаемая семья поступила с ним в маггловском мире. Точно так же, как и все друзья, с которыми он подружился когда-то в маггловской школе.       Гарри не мог избавиться от ощущения, что однажды он снова останется один. Из-за этой паранойи у него начался формулироваться инстинкт самосохранения. И именно этот инстинкт привел Гарри к решению, не рассказывать друзьям о мантии-невидимке своего отца. Гарри услышал тихие шаги, когда проходил возле заброшенных классных комнат в подземелье. Он остановился, поплотнее закутался в мантию-невидимку, и увидел, как из класса вышли несколько мальчиков, которые осматривались по сторонам. — Ты слышал это? Как будто кто-то шёл? — спросил Руквуд у своих друзей. — Тебе, наверное, послышалось, Руквуд. Ну или какие-то старшекурсники опять со своими девушками ищут свободное укромное местечко, — весело проговорил парень с каштановыми волосами. Благодаря тому, что Гарри ходил смотреть квиддич, он вспомнил, что парня звали Грэхэм Монтегю. — Мне все равно, кто это… Главное, чтобы они не знали нашего плана, — сердито сказал Джагсон. — Все будет нормально, Маркус. Поттер сегодня… — Заткнись, Эйвери… — ударил кулаком Джагсон высокого парня с черными волосами. — Ты что, забыл, где стоишь? — Извини, Маркус, — прошептал парень по имени Эйвери. — Все пошли… Встретимся в полночь там, где договорились…       Гарри молча наблюдал, как парни развернулись на месте и прошли мимо него поднимаясь вверх по лестнице. Уже не впервые Гарри был благодарен за эту мантию-невидимку. Временами, когда он гулял невидимый по подземельям, ему удавалось узнать несколько интересных секретов, которые он планировал использовать в будущем. Но больше всего ему нравилось ходить в библиотеку после комендантского часа, чтобы взять книги.       Однажды он хотел войти в запретную секцию, но благодаря старшекурсникам знал, что вход охраняют чары и разные руны. Его тело хоть и было невидимым, но оно никуда не исчезло. А рисковать конфискацией мантии отца он не хотел.       Гарри подошёл к каменной стене и был благодарен, что какой-то старшекурсник как раз выходил из гостиной. Он быстро проскользнул в открытый проход и направился к ступеням, чтобы спуститься вниз в свою комнату.       После прикосновения палочки и мысленного пароля «Лилия» он открыл дверь и вошёл в свою комнату. Закрыв дверь и активировав оберег, темноволосый мальчик быстро положил мантию-невидимку в чемодан, сел за стол и начал вспоминать свой разговор с Хагридом. Как оказалось, он был прав, когда считал, что его большой друг, возможно, знает всё о волшебных животных. Сказочный цербер не только существует на самом деле, но один такой пёс есть у Хагрида. Конечно, разговорить Хагрида было сложно, но к своему удивлению, Гарри сумел узнать все, что его интересовало. Как проговорился Хагрид, это большая тайна не только директора школы Альбуса Дамблдора, но и неизвестного Николаса Фламеля. Хоть Гарри был уверен, что уже где-то слышал это имя.       Хагрид одолжил своего пса охранять маленький свёрток, который они забрали из банка, когда вместе ходили за покупками в день рождения Гарри. Что было в свёртке, Гарри не узнал и поэтому решил взяться за проект, кто такой этот Николас Фламель?       Гарри поднял голову и посмотрел на тёмное окно, которое показывало воду озёра. Посмотрев несколько минут, он решил почитать книгу, которую подарил ему Блейз. Ему было неприятно слушать насмешки друзей, что он не знает ни одной волшебной сказки авторства Барда Бидля. Гарри открыл книгу и прочитал первое название вслух: — Волосатое сердце колдуна.       После этого он полностью погрузился в чтение первой волшебной сказки. Через несколько минут Гарри закрыл книгу и начал думать над сказкой. Сказать по правде, он был удивлён, что родители читали это своим маленьким детям. «Теперь понятно, почему большинство волшебников ещё к двадцати годам становились убийцами. Последняя война это подтверждает,» — пришёл к выводу Гарри.       Гарри отодвинул от себя эту книгу и решил почитать книгу, которую подарил Невилл на Рождество. Он достал свой дневник, в котором писал все заклятия и рецепты зелий, которые узнавал, и начал читать о новых заклятиях, делая при этом записи.       Было далеко за полночь, когда Гарри слегка усталый отодвинул книгу и дневник от себя. Он решил сходить в ванную комнату. Но как только подошёл к двери, чтобы открыть её, услышал тихие шаги и шёпот. — Почему так долго? — прозвучал сердитый тихий голос какого-то парня. — Извини, Маркус. Просто на втором этаже был Арчел и Фэнтон. Они ходили к брату последнего… — Я знаю, кто брат у Фэнтона, — сердито сказал голос, который как узнал уже Гарри, принадлежал Джагсону. — А где Нотт? Он же хотел преподать урок полукровке? — спросил голос, который, как вспомнил Гарри, принадлежал Руквуду. — Я здесь, — прозвучал тихий голос, который Гарри сразу узнал. — Нотт, а где Малфой? Неужели он пропустит унижение полукровки… — Его не будет, Эйвери. Я не знаю, что с ним случилось, но Малфой перестал издеваться над Поттером, — прозвучал голос Нотта, очень близко возле двери. — Эй, Поттер! Мы идём к тебе! — Ты почему орёшь, Нотт? Вдруг Поттер услышит нас… — Я этого и хочу, Эйвери… Ты только представь… Полукровка сидит и не находит себе места сейчас… Он не может никуда уйти из своей комнаты…       Как бы Гарри не хотел соглашаться с Ноттом, он и в самом деле очень переживал. Сейчас темноволосый мальчик знал, что был как крыса в мышеловке. У него была слабая надежда только на этот оберег, который возможно защитить его. Больше, он не видел никакого спасения с этой ситуации. Мысль использовать мантию-невидимку он сразу отбросил. Гарри не хотел, чтобы её нашли эти уроды. Мальчик также понимал, что не выстоит в одиночестве против нескольких Слизеринцев. Но чего Гарри не ожидал, так это крика. Он прислушался и услышал, как Эйвери с Руквудом успокаивают Нотта. — Ааа… Больно ж как… — Успокойся Нотт. Я сказал… — Да заткнись, Маркус… Ты посмотри, что с моей рукой… — Перестань плакать, Нотт. Это тебе не поможет. А вы будьте осторожны. Ни при каких обстоятельствах не прикасайтесь к двери, — прозвучал немного обеспокоенный голос Джагсона. — Маркус, посмотри сюда… Это руна… Поттер защитил свою дверь… — Руквуд, будь осторожен, — прозвучал голос Эйвери. — Я слышал, что несколько девушек делали подобные обереги… Но Поттер… Откуда он знает, как их делать? — Какая разница, Эйвери. Это конец… Мы не сможем открыть эту чёртову дверь… — Успокойся Руквуд… — Нет… Я ухожу… Мне не нужны неприятности… Я думал это будет легко… Но сейчас я не уверен… Поттер опасный…       Послышался шлепок. Гарри догадался, что кто-то ударил Руквуда по лицу. Он хорошо знал этот звук, из-за того, что несколько раз получал от дружков кузена. — Да пошёл ты, Джагсон… — прозвучал сердитый голос Руквуда. — Что если Поттер все это слышит? У нас могут быть огромные неприятности… Без разрешения запрещают входить в комнаты остальных Слизеринцев… — Поттер не Слизеринец… — Он Слизеринец, Джагсон… Нравится тебе это или нет… А я не хочу лежать в больничном крыле со сломанной рукой или ногой, — прозвучал голос Руквуда. — Я слышал старшекурсников… Они удивлены его способностями… Даже ты не можешь использовать костолом, Маркус. А твое Протего не идёт ни в какие сравнение с Поттером. — Ну тогда вали, Руквуд…       Гарри продолжал слушать, как Слизеринцы начали ссориться между собой. Он все ещё держал волшебную палочку трясущимися руками, но медленно начал понимать, что оберег сработал и они не открыли дверь с помощью заклятия Алохомора. Примерно через полчаса ссор и проклятий в его адрес, Гарри услышал, как Слизеринцы пошли прочь от его двери. Но Гарри от испуга продолжал стоять возле двери, боясь, что они смогут войти в его комнату и причинить ему боль. «Я должен отомстить. Я должен положить этому конец. Потому что это будет продолжаться вечно,» — прозвучал его голос голове, когда через несколько минут он вернулся к своей кровати. ***       Гарри проснулся четырнадцатого февраля совершенно в другой атмосфере. Как только он поднялся в гостиную факультета, первое, что привлекло его внимание были несколько парней, которые стояли с цветами возле девушек. Это заставляло его чувствовать себя неловко, поэтому он дождался друзей, чтобы отправиться на завтрак. Как только они подошли к дверям Большого зала, то увидели двух рыцарей, которые стояли с разных сторон, и оба были украшены в ярко праздничных тонах. Их доспехи были окрашены в ярко-розовый цвет и они были вооружены луками и стрелами, а не мечами и щитами. Стены внутри Большого зала, казалось, временно были выкрашены в красный цвет. — Нет большой тайны в том, кто все это сделал, — пробормотал неподалеку Нотт, глядя в сторону преподавательского стола.       Гарри стиснул зубы, но быстро перестал это делать, понимая, что сегодня Нотт ответит за все свои поступки. Изумрудные глаза посмотрели вместо Нотта на директора школы, который сидел в своём кресле одетым в ярко-розовую мантию. Синие глаза старика сверкали, как у сумасшедшего, и его самодовольная улыбка, сразу всем подтвердила, кто все организовал это. — Старый чудак с каждым днем все больше теряет самообладание, — пробормотал Драко Малфой, проходя мимо Гарри.       Если Гарри все ещё чувствовал себя неловко, то со временем он узнал, что значит на самом деле чувствовать себя неловко. Самая неловкая часть утра была, когда десятки сов влетели в зал и спустились к столу Слизерина, положив гору почты перед Гарри. Подобное как он знал, могло случиться уже не в первый раз. Профессор Снейп сообщил ему, что на Самайн он получил огромное количество писем. Профессора предвидели это и решили с помощью магии в тот же день, заблокировать всю его почту. Снейп сказал ему, что письма он может забрать в любое время, но Гарри не хотел этого делать. Последнее, что ему было нужно — это отвечать людям, которых он никогда не встречал, рассказывающих ему, как они сожалеют о его родителях только потому, что он был знаменит.       Большинство из них, вероятно, даже никогда не встречались с его родителями, и они, вероятно, просто писали в надежде получить ответ от знаменитости волшебного мира. Он также получил несколько писем на Йоль, но это была не очень большая куча. Он задавался вопросом, не решили ли учителя, чтобы он получил несколько поздравлений хоть от неизвестных людей, когда у него не было родственников в волшебном мире.       Но сегодня они явно забыли о существовании дня святого Валентина. К его смущению и удовольствию друзей, казалось, что каждая девочка в стране моложе десяти лет посылала Гарри добрые пожелания. Некоторые из них были более… личными, чем другие.       Он не мог дождаться когда этот день закончится, чтобы не только слышать смешки друзей или разные поздравление от девушек даже с других факультетов, но и отомстить Нотту, который делал разные неприятные комментарии в его адрес. ***       Последним уроком для первокурсников Слизерина в день святого Валентина была практическая астрономия. Это был единственный урок, который проходил после комендантского времени. Поэтому в учеников было только полчаса, чтобы вернуться в гостиную факультета без наказаний от профессоров. Гарри вышел самым последним из класса. Его изумрудные глаза встретились с карими глазами Трейси, и он кивнул головой.       Его рука сжала в кармане волшебную палочку. Он услышал голос Трейси обращаясь к Нотту: — Нотт, подожди… — Чего ты хочешь, полукровка…       Это было все, что успел сказать Нотт. Потому что в следующую секунду его тело упало на пол, и он скрутился калачиком. Заклятие дубинки от Гарри попало точно в грудь Нотту. Остальные первокурсники Слизерина остановились и быстро отошли к стене. Они думали, что кто-то другой напал на их товарища. Чего они не ожидали, так это темноволосого мальчика, одетого в Слизеринскую форму, который медленно с палочкой в руке, направлялся к Нотту. — Экспеллиармус. Волшебная палочка Нотта, которую тот уже достал из кармана подлетела в воздухе, где её быстро поймал Гарри. — Ты… — Заткнись, Нотт. Оццио Франко…       Костёлом попал в правую руку Нотта. Послышался тихий хруст, и слёзы потекли по щекам Нотта. Гарри подошёл к лежавшему Слизеринцу и тихо проговорил, чтобы его никто не услышал: — Если ты ещё раз подумаешь о том, что проникнуть в мою комнату хорошая идея, у тебя будут большие неприятности. Я буду ломать тебе руку каждый раз. А если тебе и этого будет мало, Слизеринцы узнают, что ты вор. Я думаю, тебе не нужно говорить, что тогда может с тобой случиться, если, допустим, у какого-то старшекурсника что-то пропадёт.       Гарри поднялся и осмотрелся по сторонам, замечая испуганный взгляд Малфоя. Но к большому удивлению, блондин только кивнул головой. «Наверное знает, из-за чего я напал на Нотта,» — пришёл к выводу Гарри. Гарри собирался уже идти от Нотта, когда вспомнил разорванную фотографию родителей. Гарри сжал ладони в кулаки и сделал то, что однажды хотели сделать дружки Дадли с ним. Но тогда он смог их оттолкнуть непонятным тогда способом. Только сейчас темноволосый мальчик в Слизеринской форме знал, что это было все благодаря магии.       Правая нога Гарри встретилась с лицом Нотта. Послышался громкий хруст, и голова лежавшего Слизеринца откинулась назад. — Это за разорванную фотографию, — сказал немного громче Гарри, чтобы все это услышали.       Теперь он знал, что каждый попытается узнать из-за чего Гарри напал на Нотта, и какая фотография виновата в этом. И по лицам Слизеринцев он понял, что они уже размышляют об этом.       Гарри отошёл от Нотта и увидел на своих сапогах из драконьей кожи кровь. Он подошёл к Дафне и спросил: — Дафна, ты можешь убрать кровь? У тебя неплохо получаются бытовые чары. Наверное, это всё, из-за того, что ты хорошо разбираешься в чарах, — с небольшой улыбкой спросил Гарри.       Девушка кивнула и использовала заклятие Тергео. Кровь исчезла с его правого сапога. Его изумрудные глаза посмотрели на лица каждого первокурсника Слизерина, кроме Нотта. Он видел, что они хотят знать из-за чего все это, случилось. Но Гарри не хотел, чтобы все об этом знали. — Нотт заслужил это. Если не верите, можете спросить у него. Но я скажу, что это ещё только цветочки по сравнению с тем, что будет, если он не перестанет заниматься неприятными делами, которые совершенно не допустимы для аристократа. Или возможно ты, Нотт, никакой не аристократ, а обыкновенный преступник…       После этих слов Гарри посмотрел на Трейси и кивнул головой, на что девушка улыбнулась и сразу подошла к нему. — Если Нотт что-то сделает тебе, он ответит за это трижды… — Я верю тебе, Гарри, — сказала Трейси, сжав Гарри ладонь.       Гарри кивнул головой и направился в сторону подземелья во главе первокурсников Слизерина, оставив Теодора Нотта только с Крэббом и Гойлом, которые по приказу Малфоя должны были доставить его в больничное крыло. Но, чего Гарри не ожидал, так это слов Малфоя, чтобы они молчали о случившемся.