Ради Высшего Блага

— Заткнитесь, вы оба! — произнес достаточно громко Блетчли, одетый в форму для квиддича, стоя посреди раздевалки. — Деррек, Боул у меня нет времени слушать ваши шутки. — Что это с ним? — тихо спросил Гарри у Кассиуса, кивая головой в сторону капитана команды по квидиччу. — Он расстался с Джесси Нортвейн, — ответил Кассиус, вставая с лавки надевая свои перчатки на руки. Гарри встал следом за другом и взял в руки свою метлу. Но он не успел ответить что-то Кассиусу, как к нему подошёл Блетчли. — Поттер, на должность ловца претендует несколько идиотов. Поэтому, будь готовым. Ты должен защитить свою позицию, — Блетчли отвернулся от Гарри и посмотрел на всех остальных. — Это касается каждого из вас. Будьте очень внимательны и докажите всем, что вы лучшие игроки. Я играл в прошлом году вместе с вами, и не хочу это делать с какими-то идиотами, которые получили ваши должности, только из-за вашего высокомерия. Это ясно? — Он спятил, — прошептал рядом с Гарри Адриан Пьюси. — Если он не успокоится, то есть неплохой шанс, что у нас появиться новый вратарь и капитан… — Ты прав, — согласился Гарри. — Быстрее! Хватит чесать своими языками, — крикнул Блетчли. — Ты, Пьюси, должен переживать лучше за себя. Интересно, что ты скажешь, если, например, девушка займет твое место. — Девушка? — удивлено спросил Пьюси. — Какая девушка? — Уизли, — с улыбкой ответил Блетчли. — Она будет участвовать в отборе. — Но у нас никогда не было девушек в команде, — проговорил Боул, глядя на удивлённые лица партнёров по команде. — Были в прошлом, — ответил Кассиус. — Например, Тори Маллен, которая сейчас играет за сборную Ирландии, когда-то она играла за наш факультет со второго курса охотником. — Точно, — согласился после нескольких секунд размышлений Боул. — Я забыл о ней. — Поэтому вы будьте осторожны, — проговорил Блетчли с ухмылкой глядя на Кассиуса и Пьюси. — Уизли известны своей способностью к квиддичу. Я если честно, даже жду с нетерпением, чтобы посмотреть на девушку Уизли во время отбора. Ну, все пошли. Гарри глубоко вздохнул и направился следом за своими партнёрами по команде, чтобы доказать всем претендентам, что он является лучшим искателем на факультете Слизерин. *** — За, Джиневру Уизли, новую охотницу команды Слизерин! — произнес тост с поднятой бутылкой сливочного пива Уильям. — Поддерживаю, — с улыбкой добавила Мелания. — Тебе неверное нравится ломать стереотипы, Джиневра. Верно? — О чём это ты? — удивленно спросила Джинни, взявши в руки бутерброд. — Ну, ты первая девушка в семьи Уизли за сколько лет? Сто или двести? Я уже точно не помню, — пояснила Мелания. — К тому же, ты первая девушка после известной Тори Маллен, занявшая место в команде, в которой в основном играют парни. — И ещё, она учится на Слизерине, — добавила Дафна, делая глоток сливочного пива. — Ну, вы меня раскусили… После этих слов все начали смеяться намного громче. — Мне вот интересно увидеть лица близнецов, когда Джиневра будет забивать квоффл в кольца Оливеру Вуду, — сказал улыбаясь Кассиус. — Ты прав, — кивнул Уильям. — Но, я думаю в этом году вам будет сложно взять кубок… Отец прислал письмо и сообщил, что Дамблдор попросил у богатых выпускников школы финансовой помощи. — Ты это серьезно? — спросила Мелания, передавая Гарри бутерброд. — Да, это серьезно. Отец написал, что Дамблдор хочет полностью заменить старые вещи в замке. И первое, что будет заменено, это школьные метлы, — Уильям положил пустую бутылку возле себя и добавил. — Теперь не только на Слизерине будут лучшие метлы. Для троих остальных команд было закуплено двадцать один Нимбус-2001. — Давно пора это сделать, — сказал Гарри, привлекая к себе внимание друзей. — Так и должно быть. Я не хочу, чтобы в этом году, как в прошлом, все только и говорили, что мы выиграли, благодаря подарку Люциуса Малфоя. Как будто мы не умеем играть в квиддич. — Тогда докажем в этом году, что у нас есть талант и нам не нужны лучшие метлы, чтобы выиграть кубок, — уверенным голосом произнес Кассиус. — Согласен. Но ты должен быть осторожным с такими громкими словами, Кас, — толкнул Кассиуса в плечо Уильям. — Или с тобой случиться, то что с Монтегю сегодня. — А что ты ему такого сказала, что Монтегю от тебя побежал как от чумы? — спросила Дафна у Джинни. — Он обозвал меня предательницей крови, и что я не могу быть в команде из-за того что девушка, тогда, как он, по его словам, парень и сын правильных родителей, — проговорила Джинни, делая глоток сливочного пива. — Что такое? Почему вы так на меня смотрите? — Он обозвал тебя, а ты так спокойно об этом говоришь, — пояснил с поднятой бровью Блейз. — Мне нет дела до слов идиота. К тому же, я ему сказала, что что-то не припоминаю, чтобы семья Монтегю принадлежала до Священным двадцать восьми семейств, — Джинни улыбнулась показывая свои белые зубы. — Так вот почему он от тебя так бежал, — засмеялся Кассиус, но увидел ухмылку на лице Джинни, его собственная улыбка немного сползла с лица. — Или это ещё не все? — Я применила Летучемышинный сглаз… — Правильно сделала, — обняла Джинни Трейси. — Тот идиот давно это заслуживает. — Это твое любимое заклятие? — заинтересованно спросил Гарри, глядя на Джинни, которая в ответ только смущённо кивнула. — Умница. Насколько мне известно, оно очень сложное. То что ты можешь его применить говорить об том, что ты в будущем станешь могущественной ведьмой. Ну, я пожалуй пойду. Я немного устал сегодня. Встретимся за ужином? — Я тоже думаю идти, — сказала Мелания, быстро вставая следом за Гарри. — Нужно подготовиться к Трансфигурации. А вы, идёте? — Мы ещё посидим. Верно парни? — спросил немного умоляющим голосом Кассиус. — Как я могу тебе отказать дружище, — обнял Кассиуса за плечи Уильям. — Особенно, если лишилось ещё сливочное пиво. Девушки, а вы? Останетесь? — Да, — быстро сказала Лейн Слейтер, держа Джинни за руку. — Джинни сегодня заслужила отдых. — Ну, я тогда тоже пойду, — Дафна встала и расправила свою юбку с помощью палочки. — Мне нужно написать эссе для Флитвика. Вы идёте, Лили, Трейси? — Нет. Мы останемся с Трейси… — Ясно. Увидимся потом. Гарри, Дафна и Мелания попрощавшись с друзьями, направились обратно в замок, тихо разговаривая между собой о разных мелочах даже не подозревая, что за ними бежала серо-коричневая крыса с голубыми глазами. *** — Спасибо что пришли, — проговорил Альбус Дамблдор, по очереди глядя на троих новых преподавателей. — Я постараюсь не задержать вас долго… Мне просто интересно узнать, смогли ли вы привыкнуть к своим новым обязанностям. — Все хорошо, директор Дамблдор, — проговорила Гестия Джонс. — Мне очень нравится преподавать. — Я очень рад, Гестия, — с улыбкой проговорил Дамблдор. — Ты не представляешь, как сложно найти преподавателя на должность Защиты от Тёмных Искусств. И с каждым годом делать это все сложнее и сложнее. — Я слышала об этом проклятии, директор, — поправляя свою юбку сказала Гестия Джонс. — Но я его не боюсь. — Ах… Ты все такая же смелая, как и пятнадцать лет назад, когда решила присоединиться к сопротивлению против Волан-де-Морта и его Пожирателей Смерти, — сказал Дамблдор, совершенно не обращая внимания на вздроги двоих преподавателей. — Они убили мою маму… Они просто монстры, которые возомнили себя выше остальных людей, только из-за своей пропаганды чистокровности, — последнее слово Гестию проговорила с нескрываемым презрением. — Я знаю, Гестия, — кивнул Дамблдор. — Я хорошо помню твою маму… Она была могущественной ведьмой и мракоборцем. — Но этого было недостаточно чтобы противостоять Корбусу Мальсиберу… — К сожалению… Он был членом внутреннего круга и Волан-де-Морт обучал их лично на протяжении нескольких лет, перед тем, как решил сотворить переворот, — Дамблдор закрыл на секунду глаза, чтобы не смотреть на слёзы которые появились на глазах молодой преподавательницы. — Расскажи лучше, как тебе твоя новая должность. — Ещё рано говорить об этом, — ответила Гестия, вытирая белым платком слёзы. — Но я разработала приблизительный план, как будут проходить уроки… А также, получила письмо от Римуса. — Очень хорошо, — со слабой улыбкой произнес Дамблдор. — Я слышал, что ты начала проводить дебаты на уроках. — Да, — согласилась Гестия. — От Римуса я узнала, что он в прошлом году сделал наклон на тёмных существах и как от них защититься. Поэтому я решила больше сделать наклон на использование волшебной палочки. — Понятно, — кивнул Дамблдор. — А твои дебаты и дополнительные задания… Ты думаешь это правильно? Дамблдор откинулся на спинку своего высокого кресла, положил локти на стол и сложил пальцы домиком. — Да, — уверенно ответила Гестия, после нескольких секунд размышлений. — Они должны знать, что произошло во время войны, которая, я уверена, вернётся в будущем. Они должны быть готовы, а не как мы… — Хорошо. Но это не касается учеников до третьего курса. Я не хочу, чтобы они травмировали свою психику… Особенно, это касается магглорожденных учеников. Они только познакомились с волшебным миром. Я не хочу, чтобы они боялись насладиться ним. — Я другого мнения, Альбус, — впервые заговорила Пернелла Фламель. — Дети должны знать, что происходило в прошлом и быть как можно лучше подготовленными в будущем. Поэтому в этой школе есть такой урок, как История Магии. Хотя я очень разочарована уровнем знаний учеников по этому предмету. — Об этом мы поговорим позже, Пернелла, — со вздохом произнес Дамблдор, понимая что слова женщины были правдой. — Но все же Гестия, ты можешь проводить свои дебаты и задавать дополнительные задания только третьекурсникам и старше… — Третьекурсники тоже дети. Ты включил их в свой список старшекурсников, только из-за ученика по имени Гарри Поттера? — спросила с ухмылкой Пернелла. Дамблдор ничего не ответил, потому что не видел в этом смысла. Жена Николаса очень хорошо его знала. — Хорошо, — кивнула Гестия. — Тогда я могу идти, директор Дамблдор? Просто нужно подготовиться к предстоящим урокам. И сегодня мое дежурство. — Конечно, Гестия. Ты можешь идти, — проговорил Дамблдор, провожая взглядом женщину. Как только за преподавателем защиты закрылась дверь, он посмотрел на Хагрида и улыбнулся искренней улыбкой. — Рубеус я слышал, что за эти два дня, ты возможно стал лучшим учителем в Хогвартсе. — Скажите такое, директор, — смущённо ответил Хагрид. — Все знают, что лучший преподаватель, это профессор МакГонагалл… Извините… — Все нормально, — махнула рукой Пернелла, заметил обеспокоенный взгляд Хагрида. — Я тоже хочу поздравить вас, Рубеус с успехом. Альбус несколько раз обмолвился о вашем… так сказать… увлечению животными. — А как ними не можно восхищаться, когда они такие милые, — ответил с улыбкой Хагрид. — Только ты должен быть осторожным, Рубеус. И соблюдать наше с тобой расписание, — произнес Дамблдор, выделяя слово расписание. — Конечно директор Дамблдор, — сказал Хагрид. — Я бы хотел… Это… — Что-то случилось, Рубеус? Говори не бойся, — Дамблдор улыбнулся, встречаясь взглядом с черными глазами Хагрида. — Я написал письмо Ньюту Саламандеру, по поводу его дополнительных книг и случайно… Вообщем… я пригласил его на свой урок… — И? — удивленно спросил Дамблдор. — Он согласился… — с улыбкой проговорил Хагрид, но потом быстро опустил голову и тихо добавил. — Извините, что не спросил вашего разрешения. — Все нормально, Рубеус. Я считаю, это хороша идея, — Дамблдор протянул руку и достал из выдвижного ящика своего стола небольшую папку. — Вот, я забыл тебе отдать это, Рубеус. Это план уроков мистера Дентона. Ты ведь помнишь его? — Да. Он преподавал у меня Уход за Магическими Существами… Но к сожалению, он умер спустя несколько лет после того, как меня… — Хагрид замолчал. — Ты не виновен, Рубеус, — нежно проговорила Пернелла, положил свою руку на предплечье Хагрида. — Разве ты забыл? С тебя сняли все обвинения… — Извините пожалуйста… — проговорил тихо Хагрид. — Просто спустя стольких лет, мне ещё сложно говорить об этом. — Я думаю, ты уже можешь идти, Рубеус. И чтобы ты знал, я очень горжусь тобой… — Дамблдор кивнул, глядя, как Хагрид встал из огромного кресла. — Всего хорошего, директор Дамблдор. Я вас не подведу. — Он очень предан тебе, Альбус. — У него никого не осталось, Пернелла. Я старался заботиться о нем после отчисления… — Дамблдор вздохнул и прикрыл свои глаза. — Временами я думаю, что возможно, был хоть какой-то шанс не исключать его из Хогвартса… — Никакого шанса не было. И ты очень хорошо об этом знаешь. Ну, что теперь поговорим со мной, ради чего мы собственно и собрались? Дамблдор кивнул, понимая что сейчас Пернелла будет его отчитывать, даже несмотря на его так сказать, пожилой возраст. — Скажи мне, Альбус. Зачем ты держал в Хогвартсе столько лет, приведение вместо настоящего учителя? — Профессор Бинс был традицией школы… К тому же, он отлично знает Историю Магии. Он преподавал у меня, тож я знаю о его знаниях, — уклонился простым ответом Дамблдор. — Может столетие назад он и отлично преподавал, но я спрашивала некоторых учеников и знаешь, что они мне ответили? — Пернелла сузила свои глаза. — Догадываюсь, — смущенно ответил Дамблдор, стараясь не смотреть на сердитую женщину. — Они спали на таком важном уроке как История Магии… Неудивительно, что большинство жителей волшебной Британии не знают своей истории. А если и знают, то неверную из-за своих предков. Дамблдор молчал. Он и сам все хорошо знал, что ученики не очень хорошо относятся к такому важному уроку как История Магии. Но все же, Дамблдор надеялся, что ученики будут учиться самостоятельно, как делал это он в свои школьные годы. Ещё когда Альбус был учеником, профессор Бинс уже тогда преподавал, поэтому этот учитель считался традицией школы. — Что ты предлагаешь сделать? — после нескольких секунд тишины спросил Дамблдор. — Назначить дополнительных два урока для учеников от третьего до пятого курса, — проговорила Пернелла, доставая с папки несколько листов бумаги. — У меня нет ни единого ученика, который решил продолжить изучать Историю Магии после сдачи СОВ. Это нужно исправить. — Хорошо, — задумчиво произнес Дамблдор. — А второкурсники? — Я постараюсь их завлечь своими рассказами. Николас всегда говорил, что у меня есть некоторые таланты к этому. Нужно особенно постараться с магглорожденными учениками. Для них это совершенно новый мир, который к сожалению, не очень хорошо относится к их происхождению. — Тогда я поговорю с Минервой, чтобы она добавила по два урока для третьего, четвёртого и пятого курса. — Тогда я пойду, Альбус, — сказала Пернелла, вставая с кресла. Она подошла к дверям, обернулась и впервые во время встречи проговорила с улыбкой на лице. — Надеюсь ты не забыл какой завтра день, Альбус? Дамблдор улыбнулся искренней улыбкой и его синие глаза стали мерцать ещё ярче чем во время встречи. — Конечно, Пернелла. Я как всегда присоединюсь к вашему маленькому празднику по поводу вашей годовщины свадьбы. — Тогда я приготовлю твоего любимого кролика с картошкой, — засмеялась Пернелла, открывая дверь кабинета, чтобы встретиться лицом к лицу с деканом Слизерина. — Профессор Снейп. Рада нашей встречи. До скорого, Альбус. Северус Снейп пропустил Пернеллу и вошёл в кабинет, чтобы присесть на кресло, которое до этого занимала преподавательница Истории Магии. — Ах, извини, Северус, — проговорил Дамблдор. — Встреча немного затянулась. Но, ты, как всегда пунктуальный. — Я только что разговаривал с Джагсоном, точнее, пытался это сделать, — проговорил недовольным голосом Снейп. — Как он? — спросил Дамблдор, проводя правой рукой по своей бороде. — Мадам Помфри говорит, что в понедельник, он вернётся к занятиям. — Ты узнал, кто это сделал? — спросил заинтересованным голосом Дамблдор. — Да, это сделал Поттер, — произнес Снейп, выделяя с ненавистью фамилию ученика. — Тогда почему ты не назначил ему наказание? — спросил удивленно Дамблдор. — Потому что у меня нет никаких доказательств. Джагсон отказывается что-то говорить, — ответил Снейп. — А я не собираюсь сдавать своего информатора, который докладывает мне все, что происходит в гостиной. Я даже не хочу думать, что могут с ним сделать остальные слизеринцы… Особенно, ваш Избранный. — Ты о Гарри? — Да. Я бы назначил ему наказание, но Джагсон первый применил против него проклятие и не какое-то, а Ослепляющее. Наверное, не нужно вам говорить, к какой магии это относится. — Нет, не нужно, — громко вздохнул Дамблдор. — Но почему, мистер Джагсон применил какое отвратительное проклятие против Гарри? — По словам информатора, Джагсон со своими друзьями хотел спуститься в свои комнаты, но с ним случился странный случай… Он попросту упал на пол. — Упал? — удивлено спросил Дамблдор. — Да. Поттер применил заклятие Обезноживания и сказал, что посылает послание… Джагсон обидел перед этим мисс Дэвис. Поттер все спланировал… Я должен признаться, это был неплохой план, — Снейп изогнул свои губы в ухмылке. — Мальчишка повёл себя, как слизеринец. — Я вижу это тебе понравилось? — Нет… Мне просто приятно думать, чтобы делал старший Поттер, если бы узнал, что его сын слизеринец… — Я вижу ты так и не простил Джеймса? — Его? — с нескрываемой яростью и злобой спросил Снейп. — Он превратил мою школьную жизнь в ад… Он… — Мёртв. Помни об этом, — Дамблдор строго посмотрел на Снейпа. — Особенно о том, какую непосредственную роль ты сыграл в этом. — Я помню. Я хорошо помню это… Не нужно мне об этом напоминать каждый раз, когда я говорю об высокомерном мальчишке, который наслаждается своей славой и влиянием. И вы директор, ничего не делаете, чтобы прекратить это. — Хватит, Северус. Я поговорю лично с Гарри об этом. Но и ты должен относиться к нему, как к остальным ученикам. — Я не разделяю учеников… — Мне жаловалась Минерва, что ты начал вести неподобающее с учениками её факультета. Особенно, с мисс Грейнджер… — Я не хотел этого говорить. Я был у плохом настроении. Тогда был тот день… когда я узнал об этом… Пророчестве. — Я хочу сказать только одно, Северус. Я очень ценю тебя, но не забывай кто ты… — Такого больше не повторится. Но что делать с Поттером? — Я поговорю с ним. Он подросток и нужно здесь действовать осторожно, — Дамблдор встал со своего кресла и подошёл к окну. — Его нужно медленно направить по правильному пути. — Вспомните мои слова, директор. Он наделает глупостей и нам с вами потом их расхлёбывать… — Возможно ты и прав. Но он также научиться на своих ошибках. Как сделали это мы с тобой, — Дамблдор повернул голову, чтобы встретиться с глазами Снейпа. — Разве мы с тобой не сделали много ошибок в подростковом возрасте? А-а, Северус? — Мне нужно идти, — Снейп быстро поднялся на ноги. — У меня варится зелья для мадам Помфри. — Ты все ещё не можешь простить свою главную ошибку, Северус, — прошептал Дамблдор, провожая взглядом Мастера Зелий. — Как собственно и я. Как собственно и я… ****** Маленький мальчик сидел на своей кровати и задумчиво смотрел в тёмное окно. Он не спал, хотя наверняка должен был бы. Он почти не спал с того дня, когда увидел, как девушка немного старше его, была жестоко убита односельчанами. Каждый раз закрывая глаза, он видел, как её кровь пятнает снег, а кости пронзают плоть. Но когда ему как-то удавалось заснуть, его мучили кошмары. Некоторые из них были о девушке и о других ужасных способах её смерти. Но гораздо более тревожными были сны, в которых он занимал её место. Из-за этих кошмаров мальчик не мог спокойно спать ночью, поэтому он задумчиво смотрел в тёмное окно и спустя больше недели пришел к нескольким выводам. То, что произошло с девушкой, было спланировано заранее. Эти люди знали, что произойдет, ещё до того, как это произошло. Даже его мать в тот день показалось ему странной, и мальчик был уверен, что это из-за этого случая. Но больше всего на свете, он хотел получить ответы. Почему толпа сделала что-то такое ужасное с маленькой девочкой? Дети должны быть защищены; его мать всегда говорила ему об этом. Родители оберегали его от неприятностей и всегда призывали к осторожности. Они делали все возможное, чтобы обезопасить его, но он видел в толпе родителей девочки. Они стояли и ничего не делали, когда в их дочь летели камни, выбивая из лёгких весь воздух и лишая её жизни. Мальчик освободился от простыней, соскользнул с кровати, надел ночную рубашку и крадучись вышел из комнаты. Его дом был маленьким и тихим, хотя он слышал, как в гостиной потрескивает огонь. Он был уверен, что это означает, что кто-то из его родителей проснулся. Они всегда тушили огонь, когда ложились спать. И действительно, отец сидел в кресле с высокой спинкой у камина, читая книгу. Его матери нигде не было видно, и он пришёл к выводу, что она ещё спала. Отец должно быть, услышал его, потому что остановился, переворачивая страницу: — Опять проблемы со сном, Геллерт? Геллерт смущенно кивнул. — С тех самых пор, как мы с матерью пошли в церковь… когда убили девушку. Мужчина поднял серые глаза и впервые внимательно посмотрел на сына. Геллерт всегда задавался вопросом, не от отца ли унаследовал серебристо-серый оттенок своих голубых глаз. Часть его надеялась, что так оно и было. Его отец, Фридрих, должно быть, увидел в Геллерте что-то, что его беспокоило. — Сядь возле меня. Геллерт шагнул вперёд и сел прямо напротив отца, который продолжал наблюдать за ним. — Что тебя больше всего беспокоит? Геллерт прикусил нижнюю губу, прежде чем дать волю своему любопытству и беспокойству. — Я не понимаю, отец, — он едва дышал между каждым словом. — Вы с мамой всегда говорили, что дети должны быть в безопасности! Ты всегда говорил, что никто не должен причинять им вреда! Но они сделали это, папа! Односельчане причинили ей такую боль, какой я ещё никогда не видел, и я этого не понимаю! Зачем им это, если дети должны быть в безопасности? Выражение лица отца не изменилось. — Я чувствую, что это ещё не все. Ты всегда был любопытным мальчиком, но это никогда не беспокоило тебя так, как сейчас. Что ещё у тебя на уме? — Это… это напугало меня, — Геллерт едва понял, что это было правдой, пока слова не вырвались у него. Только когда он перестал думать об этой ситуации, он понял, что больше всего беспокоило его. — Мне всегда нравилось быть в безопасности, но если девочка не была в безопасности, то почему я должен быть? Что изменилось? Если они причинили боль одному ребенку, почему не мне тоже? — Пойдем со мной, — сказал отец, посмотрел мимо Геллерта. — Надевай пальто, мы идём гулять. — Но, отец, там холодно! — Не спорь, делай, как я говорю. Геллерт сделал так, как ему сказали, и вслед за отцом вышел через парадную дверь на зимний холод. Спрятанная рука отца в перчатку лежала на его плече, когда он вел его по улицам. В деревни и в лучшие времена было тихо, но в этот час ночи, она казалась совершенно заброшенной. Геллерту не потребовалось много времени, чтобы узнать дорогу, по которой они шли, и вскоре они подошли к окраине деревни, чтобы посмотреть на великолепные, высокие, снежные горы. — Какая красивая зима в этом году, — сказал отец, глядя куда-то вдаль. Геллерт вздрогнул и посмотрел с расширенными глазами на отца. — Но… здесь… так холодно! Отец тихо усмехнулся. — У меня такое чувство, что в один прекрасный день, ты окажешься в каком-то месте, где гораздо холоднее, чем в этой деревни — Зачем ты привел меня сюда? Геллерт почувствовал, что слова отца его не интересуют. Он просто хотел оказаться подальше от холода. Если бы не ужасные сны, он сейчас бы наслаждался теплом в своей кровати. — Чтобы нас не подслушали… Геллерт нахмурился. — Кто бы нас услышал дома? — Может быть, никто, — прошептал отец, — а может быть, твоя мать. Я знаю, что ты любишь её, но ты должен понимать, что некоторые вещи лучше ей не слышать. — Какие вещи? — Такие вещи, которые я сейчас тебе расскажу. Ты знаешь, что такое ведьма, Геллерт? — Та, кто умеет колдовать. Отец кивнул. — Что-нибудь ещё? Геллерт задумался, глубокие морщины прорезали его молодое лицо. — Церковь матери говорит, что они плохие. — Не только церковь. Большинство людей, которые верят в бога, считают, что ведьмы — это зло. — Но почему? Мужчина пожал плечами. — Ты же знаешь, как я отношусь к церкви твоей матери. Я иду туда, чтобы сделать её счастливой, но я не верю в то, во что она верит. Она это знает. Это вызывает споры и ссоры, но это правда. Я думаю, что религия, в которую она верит, говорит, что ведьмы получили свои силы, потому что заключили сделку с дьяволом. — Я… не думаю, что верю в бога, отец. — Это твой выбор. Я не буду говорить тебе, чему верить. Я только говорю тебе, почему некоторые люди считают ведьм злыми. Ты знаешь, что люди, которые верят в бога, часто верят, что дьявол — это худший из всех, кто когда-либо существовал. — Какое это имеет отношение к маленькой девушке? — Неужели ты не догадываешься? покачал головой отец. — Та девушка, была ведьмой. Геллерт ахнул и широко раскрыв глаза. — Но ведьм и магии не существует, — сказал он с уверенностью. — Они есть только в сказках. Отец внимательно наблюдал за ним. — Некоторые люди в это верят. Правда это или нет, не имеет значения. Люди вроде твоей матери говорили, что видели, как та девушка делала странные вещи… Они говорили, что она колдовала. Её родители сообщили об этом в церковь. — Это разозлило Геллерта до такой степени, что он сам не мог этого объяснить. Он просто знал, что ни один родитель не должен позволять, чтобы с ребёнком случилось что-то подобное. — Когда её собственные родители назвали девушку ведьмой, то не было никакого другого выбора… кроме смерти. — Это ужасно! — достаточно громко крикнул Геллерт. — Правда? — Геллерт никогда раньше не слышал, чтобы его отец говорил таким странным голосом. — Отец… Ты сказал, что она ведьма, а не то, что они думали, что она ведьма. — Я так и сказал… — Ты… ты это серьезно? Ведь на самом деле ведьм не существует, верно? Отец все ещё наблюдал за ним так же пристально, как и во время их последних бесед. — Ведьмы существуют, Геллерт, как и волшебники, и они не злые. У них есть силы, о которых нормальные люди никогда не могли и мечтать, и это не потому, что они заключили какую-то сделку с дьяволом. Это потому, что они особенные и созданы для чего-то большего. Настоящая причина смерти девушки в том, что она была ведьмой и эти люди узнали об этом… Они поняли, что никогда не будут ею, и поэтому избавились от неё. — Но… отец, а что если они подумают, что я ведьма? — Ты мог бы быть волшебником, Геллерт… Но точно не ведьмой. Геллерт покраснел ещё сильнее, чем на холодном зимнем воздухе, но это нисколько не изменило его точку зрения. — А что, если они подумают, что я волшебник? Они могут причинить боль и мне. — Они этого не сделают. — в голосе отца снова прозвучала такая язвительность, какой Геллерт никогда прежде не слышал. — Я смогу защитить тебя, Геллерт… Поверь мне. *** Гарри обнаружил, что снова задыхается в постели, хотя на этот раз желчь не подступила к горлу. Он обвел своими изумрудными глазами комнату, и мог только гадать, во что, чёрт возьми, играет Грин-де-Вальд, потому что теперь не было никаких сомнений, что это были воспоминания Геллерта Грин-де-Вальда. Мальчика звали Геллерт, и все сходилось слишком хорошо, чтобы это мог быть кто-то другой. Гарри мог придумать только один ответ на вопрос о мотивах этого человека. Грин-де-Вальд хотел, чтобы он понял его. Что беспокоило Гарри больше всего, так это то, что он сомневался, что Грин-де-Вальд показал бы ему что-либо из этого, если бы бывший Тёмный Лорд не был уверен, что его воспоминания окажут желаемый эффект. Это заставило Гарри вздрогнуть; точно так же, как Грин-де-Вальд дрожал от суровой немецкой зимы. Если это так, то Гарри мог только гадать, какие ужасы в будущем, будут его ждать во время сна.