Я люблю вас, Юлия Олеговна!

Все эти два дня я сижу безвылазно дома, максимум выхожу, чтобы чего-то по мелочи докупить к показу. Но единственное, что я купила, это пару хлопушек с конфетти. Должно быть ярко! Я просыпаюсь с день показа очень рано, хоть он и начнется только в час, все должно быть идеально. Снова начес, подумала сделать два хвостика, но решила, что из моих шикарных волос лучше их не плести, и оставила начес, разве что лаком все зафиксировала. Надела своё любимое платье, в котором я ходила на ту новогоднюю дискотеку в конце второй четверти, в тот день, когда всех расстрелял Юра. Белое платье длинное, в черный мелкий горох, и с большой «кляксой» у подола. Тонкие розовые копронки с черными разбитыми сердцами. Подвеска с «Hello Kitty». Подвела глаза, немного блеска, отлично, готова. Посмотрела на время, ну в принципе можно даже на последний урок прийти. А че у меня последним уроком? История? Нормас, даже опоздать можно, она все равно ниче не кому не скажет. В двенадцать вышла из дома, первым делом забежала в актовый зал. Кстати, неплохо украсили. Я просила много ленточек, и сердечек. Да, они не разбитые, эмо это не про несчастную любовь, эмо это про эмоции. Поэтому и сердечки у нас как будто склеенные. Все, можно починить. Ведущего нет, вести буду я! Еще он будет отнимать у меня мой кусок славы, ага хрен ему! — Одевайтесь, тут разберете, — я киваю девчонкам на шмотки. — А я на историю. И только попробуйте мне все запороть! Вышла, так дыши, Мелита, дыши. Теперь история, хорошо хоть Лиза моя есть, сможет, если че глазами сказать ок не ок. Захожу, даже опоздала. Прикольно. Стоп, а где Лиза? Явно не в туалете ей вещей просто нет. Стоп. Сажусь. — А Лиза-то, где? — спрашиваю я. — Лиза? Так дома у родителей, — историчка непонимающе смотрит на меня, как и я на неё, каких нахер родителей? — Так, а её же забрали у них нет? — только не говорите, что я что-то пропустила за эти два дня. — Вернули теперь, сказали все у них хорошо, можно возвращать, — она реально не понимает? — Адрес, как лучшей. Как в вашей России все странно, — бормочу я. Я думала отпускают домой тех, у кого все хорошо, а у Лизы-то ничего хорошо не было. Тогда, почему она у родителей? И при этом информация вроде, как официальная. Ниче, не понимаю. Ладно, хоть по адресу сегодня наведаюсь. Тоже мне подруга, блин. Свалила от меня в такой важный день. В час уроки заканчиваются, а моя паника только сильнее возрастает. Согнали по-моему всех начиная с восьмого класса, нуда показ лучше, чем подготовка к ЕГЭ и ОГЭ. Наконец-то все успокаиваются, эти клуши стоят за сценой. Ну, да начнется революция! — Дамы и господа! Леди и джентельмены! Сегодня вы увидите самый яркий и неповторимый показ в своей жизни! Показ в стиле эмо! Этот показ не призывает вас к суициду, нюханье кокса, и другим прочим поркам, которые любит навешать на нас общества в лице нашей директрисы, давайте, поаплодируем, — ну извините, ну не могла я удержаться от этой шутки. — Наоборот мы хоти вам открыть нашу розовую сторону! Хотим, показать, как по настоящему выглядят те люди, которые по слухам режут вены в виде розы. Итак! Сегодня вы увидите трех моделей, которые покажут вам, как эмо могут органично выглядеть в повседневной жизни. Итак, первая модель, представляет потрясающе милую пижамку, — смотрю на них, и дергаю ей головой, нихрена не могут. Выходит первая девочка. Кайф. Может не прямо очень оригинально, но выглядит круто. Черные шорты, и такой же топ, на который я нашила мягких шариков цвета фуксии, в руках её мой Потапыч, чтобы органичнее. — Пусть вас не смущает тот факт, что видные длинные красивые ноги нашей модели. Это совсем не пошло это только подчеркивает её. Пижама такая же мягкая, как и ваши сны на ночь. А чтобы вы чувствовали себя максимально комфортны эти шарики защитят вас от любых Бугименов. Так, теперь школа. Выходит предпоследняя. Фиолетовая юбка карандаш до колен, черная рубашка и розовый галстук в виде смайлика с косой челкой. — Перед вами школьный лук. Но не простой, вы всегда будете выделять среди толпы скучных обывак. А про ваш галстук все будут спрашивать: «Где купила». А вы будете лишь загадочно молчать, — все брысь со сцены. Последняя. Длинное черное платье с прозрачными рукавами. Принт сердечки с реальными булавками, каблуки. Кайф. — И завершает наш день. Отличный вечерний образ. В нем вы станните главной ну тусовке, и все будут видеть, что у ваших сердец есть что-то кроме скучной обертки. Все, выходят, я продолжаю улыбаться. Так, щас должно, хлопаю хлопушку. Отлично! Все в конфетти. — Итак, этим показом мод я хотела вам показать, что эмо это не то, что пишут в интернете. Быть эмо это круто! Это стильно! Спасибо! — поклонились, держу улыбку. — Так, ну а теперь, — директриса резко встает. — Шутки в сторону, теперь серьезно поговорим об эмо без всей этой мишуры и глупости. В первую очередь эмо это все-таки предвестники суицида и этому мы можем убедиться на черных цветах, — я посмотрела на неё, непонимающим взглядом, а потом резко спрыгнула со сцены, взорвала ей еще одну хлопушку в лицо и убежала от сюда к чертям. Тоже мне блин показ! Устроили мне тут. Я думала все будет хорошо, хотя бы никто не выскажет свою «очень» важную позицию. Почему она просто не могла остаться на моей стороне в этом вопросе? Да хотя бы просто не позорить перед остальными! Для чего тогда все это было устраивать? Чтобы лишний раз меня унизить? Еще и Юля с Лизой не прошли. Совсем охренели! Нет, Юлю-то я в принципе не хотела видеть, потому что она просто овца, которая слов не понимает простых! А Лиза-то че? Вроде же нормально общались, променяла меня на своих родителей-алкашей. И то я сомневаюсь, что она у них, правда тогда странно, что это вроде бы официальная версия. Наверняка историчка это типа узнала от директора этого детского дома. Наверняка эта Лиза сейчас тусит со своим гандоном, который только и может, что трахать малолеток! Просто типа знаете, это так обидно, когда блин я просто убила себя на эти два дня, а по итогу ничего. Никого из тех людей, которых я бы хотела видеть, не пришел. Кстати, где Юля? Если бы она хотела извиниться передо мной, то пришла бы посмотреть, а так получается, что я ей нахер не нужна. Никому не нужна бедная, Мелита! Я была бы рада, если бы мама пришла, но у неё работа, и понятное дело, ей некогда, я бы хотела, чтобы она посмотрела, ей бы наверняка понравилось, хотя это не точно. Наверно никогда не чувствовала я себя так одиноко и отвержено, в последний раз я испытывала такие чувства, когда мне изменила Анита. А теперь, это вроде бы был такой сначала яркий взрыв в начале, как резкий взрыв конфетти, а потом в конце, вот осели уже конфетти, и становится грустно и одиноко, и все ты понимаешь, что праздник окончен. Задолбали все! Никто меня не понимает только этот фотограф с форума. Мы вчера с ним заобщались на форму, он кажется обещает бесплатные фотки, мы с ним сейчас на той стадии, когда договариваемся. Может, че и выйдет. Может у меня хоть красивые фотки будут, если с показом совсем не сложилось. Ни с чем у меня в жизни не складывается, не с любовью, не с показами, не с подругами! Все плохо в этой дурацкой России! Тут меня никто не любит, и я никогда не ощущу этого чувства! Все меня бесит! Просто бесит! Я слышу стук каблуков по кафелю. Лариса. Как обычно. Ярко-розовый мягкий спортивный костюм и каблуки. — Мелита, показ правда был классный, я бы даже хотела что-то купить себе из этого, — улыбается она, смотря на меня. — Да пошла ты, — смотрю на неё и ухожу, громко хлопнув, кинув напоследок. — Если хочешь, чтобы я заменила тебе Леру, то иди ты нахуй, Лариса, — все к черту! Надеваю курточку. Надо к Лизе заглянуть, спросить у этих шаболд по комнате, хотя бы, какой адрес. И спросить, какого хрена она решила пропустить мой показ? Минут через пять, я уже иду к её комнате, ловлю на себе подозрительный взгляд вахтерши, и чувствую, как мне в спину упирается мужской взгляд, кажется это их директор. Да и пофиг. Я надеюсь они хотя бы в комнате, а не на очередной тусе для шлюх. А нет, все на месте, как не странно, а ну да, еще ведь не ночь. — Лиза, где? — я опираюсь на стену. — Не знаем, — они переглядываются. — В смысле? Сказали, что вчера домой семья забрала. — Да ну не гони, это бы все знали, — ответила блондинка, морща лоб. — Я конечно понимаю, что мы отсутствовали два дня, но мы бы знали, нам бы сказали, понимаешь? У нас мест, мы чуть не на головах у друг друга спим, если одну забирают, то к нам другую переводят сразу же, чтобы комнаты разгрузить. Ну вещей её нет, но странно, что нам не сказали, — другие только кивают. — А не говорила, что может к Диме, — я резко замираю, фото его на стене, нет, она бы забрала их, если бы уехала сама, а тогда, почему они здесь? Отлипляю одну из них, на фото обратном адрес, видимо Лиза записала его новый адрес после их встречи, они точно хотя бы эсемески друг другу слали. Так, ну допустим, фотку срываю и кладу в курточку. Отлично, теперь два адреса, только странно, что мне не пояснили. Я надеялась хоть эти курицы знают, че ваще произошло. Ну логичнее сначала к предкам, с этих все равно нет толка. Так, где это? Класс, Кузьминки. По факту такой же стремный, как и мой. Ой. Выхожу, автобус приходит только через двадцать минут. По пробкам еду еще минут сорок до метро. От него уже пересаживаюсь и еду дальше. Морщусь, в четыре уже становится уже темнее. Фонари даже включать не хотели. Смотрю, старая хрущовка, да у меня не так все плохо еще, у меня просто серая панелька. Нажимаю на домофон, но тот даже звука не издает. Отключили, что ли? Дергаю за дверь, может так откроется, а нет отключили все-таки. Начинаю звонить в другие квартиры, наконец-то в предпоследней мне открыл какой-то первоклассник, спасибо ему большое, и побольше конфет на завтра. Так третий этаж, о как у меня. Стучу. Прислушиваюсь, но старая толстая дверь не пропускает не звука. Облокачиваюсь на неё и чуть не падаю. В нос бьет запах дешевых сигарет. Фу. Кажется то, что я так спокойно зашла некого не волнует. Заглядываю на кухню, светит маленькая лампочка очень кислотно. Так, что выедает глаза. За столом сидит женщина может лет сорока анорексично худая в ночнушке, и кажется вывалив одну грудь наружу, рядом большой мужик, как шкаф в синих трусах в полоску, рюмка, водочка. Да нет, Лизы не было. Я тихо двинула по другим комнатам. Ванная туалет, ничего. Кроме раздолбанной плитки, и кажется тараканов. Ой! Большая комната, видимо родительская со старым диваном, и обоими, которые отклеились. Так, а вот Лизина. Да, тут Дима, емое, сталкерша. Зашла, ничего, даже вещей не было. Открыла старый пыльный шкаф, ничего, чемоданов нет. Все выглядело так, как в тот день, когда её забрали. Не заправленная кровать, стол не убранный, да тут пыльно, её даже не ждали. Плакаты только остались. Тоже обои слезли. Значит Дима, наверно у него, может уже успела слинять к нему. Я бы тоже от таких хоть куда-нибудь бы слиняла. Тихо выхожу, так, а он. А, соседний подъезд, удобно. Он открывает сразу. Признаться честно, очень страшно, я хоть я волнуюсь за Лизу, но Диму боюсь, хоть тогда и пыталась не подавать вида. Главное, вести себя в этот раз более спокойно и доброжелательно. Открывает. — Лиза у тебя? — осторожно протискиваюсь в щель, в кармане сжимаю ключи, я знаю, как надо бить, если что. — Нет, сам искал, — хотела обойти комнаты, но она одна, старый диван ярко-красные обои, телевизор советских времен, водка. Ванна, кухню. Нет. — И, где она? — спрашиваю без наезда, у нас одна цель, узнать, где она. — Блять, я понимаю, о чем ты думаешь, но мы эсемесились с ней два дня назад, она сказала, что ей нашли опекунов и они едут их посмотреть, мож он того? Зазвездилась, типа? — За два дня не успела бы. Мне сказали, что она у предков, нет ее там. Я проверяла, — опускаю глаза, противный страх пролезает под курточку, и становится жарко быстро выбегаю. И где она теперь? Я вообще ничего не понимаю. Преподши в один голосе сказали, что им позвонил директор и сказал тип, что она у предков, и это официальная инфа, типа ей скоро рожать, предки сказали, что в школу ходить не надо. В тоже время узнается, что эти девчонки даже не знали, что её забирают, ну да, их два не бывает, и все жестко бухают и тусят, но разве им не говорят банально, типа Лизу забрали, теперь она у своих родителей, все хорошо, не парьтесь. Но, какие к черту опекуны? Если мне говорили про предков? Ну возможно Диме она могла соврать по самым элементарным причинам. Испугалась того, что произошло при нашей недавней встречи, злилась и сердилась на него, потому что он как-то очень прохладно реагировал на ребенка и как-то не проявлял себя, как отец, это возможно тоже послужило причиной. Да, он мог ей написывать, потому что хотел трахаться хоть с кем-то, а она уже так задолбалась, что просто соврала ему про опекунов, а сама отчалила к предкам. Но все равно, почему её там нет? Возможно она успела слинять, но, чтобы вернуть нужны условия, а условия, как были дерьмо, так и остались, они даже меня не заметили! Находятся в каком-то своей алкогольном бреду. Чемоданов Лизы нет и она не забрала фотки Димы, да, она злилась на него, но не так сильно, чтобы прямо сразу и резко все связи разорвать, это ну неё про нее. Может она сбежала? Тогда это объясняет все, но ей сбегать-то некуда, верна этому забулдыге. Ко мне, ну такое сбегать наверно. И повторю, реальная Лиза бы не оставила никогда бы его фотки. Телефона нет, вещей нет. Может её ищут, а руководству школы так сообщили, чтобы они панику не наводили? Ну наверно это логично, но как-то слишком для них, скрыть косяки да, но как-то очень палевно. И куда ей идти? За МКАД? У неё других родственников-то нет, куда ей деться? Да и почти на девятом месяце, тут ходить сложно, а еще сбегать. Завтра получается надо к директору с утра пусть дают адрес опекунов, если такие действительно есть. Или тогда пусть мне объяснят наконец, что тут черт возьми происходит? Куда дели МОЮ Лизу? Уставшая на метро и потом на автобусе бреду домой, мама снова на работе допоздна. Села за компьютер. Открыла форум, завтра встреча с фотографом, с которым я познакомилась. Он обещал меня прикольно пофотктать, пока это единственное, что меня радует в сегодняшнем дне.