Бусины

      Как я и надеялся, Чон Чонгук выслушал меня не перебивая. Потом задал всего несколько вопросов, быстро обдумал ситуацию и заключил:       — Нужно лететь в твою школу, Хёнджин. Даже если ваш директор Ким умелый врач, вряд ли он разбирается в беременных фениксах. Я найду доктора Ю, а ты пока немного отдохни. Лететь несколько часов, понадобятся силы.       — Мне удалось поохотится на обратном пути из пещеры, — сообщил я. — Так что могу хоть всю ночь провести в небе.       — Хорошо. Найди Бан Чана, полетит с нами.       Ким Тэхён, провожая супруга в ночной путь, сурово повторял, чтобы тот был осторожен, берёгся на холоде, не переутомлялся, не забывал питаться нормально, если придется задержаться, и много чего еще. Мы с Чани стояли в сторонке и восхищенно наблюдали — это было очень мило. Учитель Ким всегда казался нам таким строгим и бесстрашным, а теперь мы увидели его заботу о любимом и поняли, как ошибались на его счет. Он был чутким и ласковым. Хоть и проявлял это по-своему.       — Вот будет у меня омега, тоже буду так ворчать, — проговорил Чан.       — Мне очень нравится, — признался я. — Видно, что они любят друг друга. Хотя возраст уже… дети, внуки.       — Это же природа. Или как ее там? — хихикнул альфа. — Ты со своим фениксом обречен на такую же любовь.       — Надеюсь, — улыбнулся я. Но в душе вот уже несколько минут неприятно ворочалось тревожное чувство, почти боль. Переживание за Феликса. Нужно было скорее лететь. — Учитель Чон, — позвал я громко. — Нам пора.       — Не беспокойся так, успеем, — к нам подошел лекарь в летном костюме.       Это был высокий омега с красновато-каштановыми волосами, мягко окаймлявшими выразительное, уже не очень молодое лицо. Все называли его Второй Ю. Я никогда не спрашивал, настоящее это имя или прозвище, потому что в его присутствии всегда смущался. Не знаю почему именно, то ли из-за проницательного взгляда золотисто-карих глаз, то ли из-за того, как легко он говорил на самые интимные темы.       За время нахождения в школе фениксов, мне приходилось пару раз пройти у него осмотр. И каждый раз он вгонял меня в краску, расспрашивая о нашей близости с Феликсом, а потом выведал и о моем опыте в роли альфы для Чонина. Без осуждения или насмешки, а казалось просто из интереса к тому, как принято у драконов. Но тогда я заверил доктора Ю, что наша троица поступила совсем не стандартно, и что обычно драконы ведут себя гораздо приличней.       — Извините, господин Ю, — обратился я к лекарю. Чон уже подхватил узел с вещами Пака и направлялся к нам. — А Второй — это ваше настоящее имя?       Чан рядом хрюкнул и прикрыл рот ладонью:       — Дурак чтоли? — прошептал он. — Зачем такое спрашиваешь?!       — Нет, не настоящее, — просто ответил лекарь. — Но все называют меня так с самого детства.       — Но почему?       — А что ж ты не спросишь, как и все: а кто же первый? — засмеялся взрослый.       — Не очень-то вежливо так расспрашивать старших, Хенджин, ты не находишь? — тоже улыбаясь, осадил меня подошедший учитель Чон.       — Ничего страшного, — отмахнулся доктор. — Он же дракон, а им не известны порядки нашего народа. Дело в том, что в первые годы после окончания войны, — начал рассказывать Второй, пока мы шли к площадке для взлета, — у нас оборвалась рождаемость.       — Да, Феликс рассказывал мне кое-что об этом, — гордо припомнил я.       — Хорошо. Значит ты можешь представить, как фениксы радовались каждому новорожденному. Так вот, я был вторым рожденным в той маленькой горстке выживших фениксов. Мой папа Гон Хва был уже не молод и имел множество увечий… — доктор приготовился к перевоплощению, но, видимо вспомнив родителя, задумался на несколько секунд. — Спустя пару лет он переродился. Я не мог сам хранить его пепел, потому что был слишком мал, поэтому Пак Чимин, будучи сам еще подростком, присматривал и за мной и за прахом моего папы. А теперь я должен присмотреть за ним и его маленьким огненным ребенком.       — А в кого он переродился? Ваш папа, он же жив?       — Да, его новая жизнь вполне счастливая. Хоть мы не слишком близки, ведь переродившийся феникс не помнит свою прошлую жизнь. Всегда как чистый лист. Его семья занимается выращиванием ягод. Мы пролетим над его плантациями, увидишь.       — Все готовы? — спросил Чон, прерывая наш разговор.       Мы с Чани переглянулись и кивнули друг другу: летим домой. Вот только, что нас ждет дома? Больше всего я волновался за малыша. Пак в силу возраста, усталости или еще каких-то причин, потерял сознание там в пещере. И сильно замерз. Это наверняка отразится на ребенке. А что если он не выживет? Я уже успел полюбить этого дракончика. Так хочется чтобы он родился здоровым, взять его на руки, пощекотать суетливые коленки, что так упрямо пинались в животе папы-феникса.       — Полетим очень быстро, — сообщил учитель Чон. — Высоко не поднимаемся, держимся в теплых слоях, чтобы не тратить энергию. Чан, Хённи, если почувствуете усталость, перестраивайтесь под меня или Ю, так будет меньше сопротивления воздуха.       Этой ночью я впервые увидел, как взрослые фениксы умеют светиться во тьме. Мы об этом, конечно слышали, но своими глазами еще никогда не видели. С самого начала учитель и доктор набрали невероятную скорость, и даже ноша с вещами и лекарствами, казалось, им не мешала. Я старался изо всех сил, но всё равно еле поспевал за ними. Чан тоже выдохся раньше чем на половине пути. Я опустился на корпус и пристроился под доктором Ю. Он был крупнее меня, потому потоки воздуха, разрезаемые им, облегчали мне полет.              Приноровившись, Чан устроился так же под учителем Чоном. И тогда фениксы показали нам свой свет. Одновременно длинные золотистые перья обоих засияли в ночной темноте. Это был не огонь, как у нас, не жесткий свет, как от факела, который отбрасывает четкие тени. Нет. Их свечение оказалось чем-то вроде тысяч крохотных теплых искорок, нанизанных на бородки каждого пера.       — О-о, — я не смог сдержать своего восторга.       — Нравится? — довольно хмыкнул Второй, продолжая так же быстро работать крыльями. Скорость стала запредельной, но я почти не ощущал усталости.       — Очень красиво! Что это?       — Свечение помогает нам согреться. Фениксы в отличие от вас, не так хорошо переносят холод. И еще…       — Ю! — предостерег его Чон.       — Что? Они же дети, почти свои уже. Можно и сказать.       — Ладно.       — И еще, — продолжил летящий надо мной, — так мы показываем свое доверие. Если феникс светится рядом с тобой, значит считает тебя другом. Многие десятилетия после войны никто не осмеливался сиять вне своего гнезда. Мы чуть не забыли, каково это — светиться во время вольного полёта.       — Вас сейчас видно в самых дальних гор, — понял Чан.       — Да, — отозвался учитель. — Потому Второй и говорит о доверии. Не только вам двоим, но и всему вашему виду. Мы летим открыто, как бы сообщая, что не намерены делать ничего плохого и ждём того же в ответ.       Мы долго летели молча.       — Наверное Чимин уже пришел в себя, — вдруг заговорил доктор, будто просто озвучивал ход своих мыслей. — Нужно будет расспросить, что он такого делал, раз потерял сознание после занятия любовью. Наверное всё дело в его несовместимости с плодом. Я говорил ему, что нужно беречься. А он опять помчался к своему дракону!       — Мин Юнги очень осторожный, — вмешался я в его монолог чуть возмущенно. — Он ласковый и заботливый. И был очень нежен с учителем Паком.       Я поздно сообразил, что болтаю лишнего. Говорю же, этот доктор Ю умеет выведывать информацию, даже когда не преследует такой цели.       — Нежен говоришь? — он чуть замедлил полет и мне пришлось подстроиться. — Чимин сам рассказывал тебе?       — Нет, я видел, — насупился я. Все равно уже проболтался, что ж теперь. — Случайно. Но точно вам говорю, учитель Мин не причинил бы ему вреда. Тем более теперь, с ребенком.       — Знаю я, какими вы бываете. Нежный, ха. Драконы! — трудно было понять эту интонацию, то ли насмешка, то ли мечтательная ностальгия прозвучала в голосе Второго.       — Откуда? — бесцеремонно заинтересовался я.       — Я тоже когда-то был молодым, малыш, — загадочно отозвался Ю, и вновь ускорился.       Мы долетели до скалы, в которой находилась пещера меньше чем за два часа. Такое расстояние обычно преодолевали часов за пять. Все жутко вымотались. Чон сказал, что необходимо осмотреть грот, поэтому мы обернулись людьми и сделали привал. Я показал взрослым вход в пещеру, а сам растянулся на прохладном камне рядом с Чаном. Не верилось, что сегодня утром я собирался на свидание к Феликсу. Наше озеро, поцелуи, смех до боли в животе, много-много любви — всё это было сегодня. А казалось прошло не меньше недели.       — Как думаешь, наши будут рады? — вдруг спросил Чани, глядя на звезды над нами.       — Думаю да. Лично я буду рад увидеться со всеми.       — И я. Особенно… — он замолчал, будто боясь признаться в чем-то.       — Скучаешь по Минхо, да? — догадался я. Мне уже давно показалось, что эти двое не очень ровно дышат друг к другу.       — Да, — альфа повернулся ко мне лицом. — Кажется только на расстоянии я понял, как он мне нравится.       — Наш Чани влюбился?! — тихонько поддразнил я.       — Иди ты, — он пихнул меня локтем. Как будто даже немного покраснел.       — Это же прекрасно, правда, — вновь уставившись на звёзды, отозвался я. — Вы одного племени и будете идеальной парой. Народятся у вас чудесные чисто синие дракончики и будут сильными, как ты и красивыми, как их папка.       — Думаешь? — мечтательная улыбка осветила лицо друга похлеще фениксова сияния.       — Уверен.       — Тогда я признаюсь ему… как только прилетим.       — Нам нужно спешить! — из пещеры показались взрослые. — Это отравление. Кто-то намеренно навредил Чимину.       — Как? Чем? — всполошились мы, вскакивая на ноги.       — Ядовитый дым, — пояснил Второй. — Слабый, но всё еще ощутимый. Живо, — скомандовал он мне, — сразу под мое крыло. Прихвати сумку с лекарствами, так я смогу лететь быстрее.       — Конечно, хорошо.       Мы взлетели, обогнули острые пики и тут же ускорились. Свое свечение фениксы больше не включали.       Луна уже перевалила на западную половину неба, когда мы подлетали к школе.       — Там что-то происходит? — первым заметил Чан. И правда, во многих окнах горел свет, а на площадку, куда мы собирались приземлиться, как раз в этот момент кто-то выбегал.       — Это Мин Юнги, — догадался я, различив пепельного цвета волосы второго вышедшего из школы. Первого различить я не мог. Но тут он быстро обернулся крупным черным драконом и взмыл высоко в воздух. Мин моментально сделал то же самое и рванул следом.       Темное небо окрасилось длинными огненными всполохами. Пламя яркой струей поливало могучий хвост беглеца. Именно так выглядел этот черный. Бегущим от преследования.       — Что всё это значит? — встревоженно проговорил Чон Чонгук. — Садимся. Ю, ты с детьми сразу ищите Чимина. А я к директору. Нужно разобраться в чем дело.       Но как только мы приземлились, навстречу выбежал Чон Хосок с мужем.       — Хорошо, что вы здесь, — крикнул он нам, — директор откачивает фениксов. В мед-комнате, Чан, покажи дорогу. Хённи, твой там… тоже…       И тут же оба обернулись белыми драконами и поспешили за Мином.       — Юнги, остановись! Перестань! Юнги, это не он! — кричали они коллеге. Но тот то ли не слышал, то ли не хотел реагировать, продолжая с громовым рыком поливать беглеца огнём, рвать его крылья когтями и клацать зубами у самого горла, норовя в любую секунду разорвать глотку черного незнакомца.       Что происходило в небе потом, я не знаю, потому что слова учителя Чона: «откачивает фениксов» завладели всей моей волей. Я побежал быстрей всех, стараясь скорее попасть к Феликсу.       Медицинская комнатка была заполнена народом. Директор Ким пытался привести в чувства Пака, старейшина Ли — поил чем-то Феликса, еще один из старейшин, тот что помоложе, выхаживал Сынмина. Он был бледным и вялым, но видимо недавно пришел в себя и растерянно смотрел по сторонам. В углу на стуле сидел старик — глава совета старейшин. Его руки были туго связаны веревкой, а лицо выражало неприкрытое отвращение и ярость. Он постоянно пытался встать, но четвертый член совета, крепко держал его за плечи, не позволяя шевельнуться.       — Чем их отравили! — громко спросил Второй Ю, ворвавшись в комнату вслед за мной. — Что это было?! Цербера, аконит, что еще?!       — Говорите, старейшина Чхон! — грубо тряхнул старика державший. — Сейчас же говорите, если не хотите быть изгнаны.       — Я уже сказал, это Хичоль подбирал травы, — скрипуче отозвался тот.       — По вашему приказу, — прорычал на него Ли Донук, помогавший Феликсу приподнять голову, чтобы тот смог проглотить лекарство.       Мы с Чаном застыли на месте. Чон Чонгук растолкал нас и рванулся к старику:       — Если мы не спасем этого омегу и его ребенка, вновь начнется война! Поверьте мне! — заорал он прямо в лицо старейшины. — Это предательство, нарушение договора и убийство не рожденного младенца. За каждое из этих преступлений вас ждет смертная казнь!       — Ландыши, — Чхон явно испугался, потому что перестал рыпаться и быстро заговорил, — тут были ландыши с усиленным опылением, дурман и олеандр. Если бы этот, — он указал скрюченным пальцем на Феликса, не выкинул букет, вы и сами бы увидели. Больше ничего там не было. Остальное безвредно, Хичоль подложил просто для красоты.       — Я всё-таки выкинул его? — вяло улыбаясь пробормотал мой альфа, доверчиво глядя снизу вверх на старейшину Ли. Тот часто кивал, облегченно улыбаясь. — А показалось, что заснул.       — Мне нужна вода, лук и каменная соль, — распорядился доктор Ю, заступив на место директора Кима. — Чимин! Давай-ка открой глаза, дружище. Хёнджин, подай мою аптечку!       Директор прихватил Чана и они поспешили за необходимым. Я поднёс сумку со склянками. Бросив беглый взгляд на учителя Пака, я похолодел — он был бледен, как и тогда в гроте. Только на этот раз под глазами залегли глубокие тени.       — Гон Ю? — удивленно уставился на доктора старейшина Ли.       — Что? — не поднимая головы, отозвался тот. А потом, видимо распознав голос, посмотрел на альфу. — Донук?       — Ты врач?       — Как видишь… — Второй Ю мотнул головой, — потом поговорим. Лучше выведи отсюда всех, нужен воздух.       — Хорошо, как скажешь, — Ли кивнул своим коллегам, те схватили старика за локти и повели к двери.       — Я помогу, — быстро обогнув Донука, я присел рядом с Феликсом. — Вот мы и встретились снова, любимый. Обопрись на меня, пойдем в спальню. Сынмин, сейчас Чани вернется и отнесет…       — Нет, давай я, — в комнатку вошел Джисон. В дверях замаячили лица Бини, Чонина и Минхо.       — Вы все пришли? — Сынмин улыбался словно пьяный. Джисон поднял его на руки и понес к выходу. — Какой ты сильный, спасибо, — тяжело уронив голову на плечо дракона, омега продолжал что-то ворковать в полубреду.       — Ребят, помогите, — попросил я, не справляясь с весом своего альфы. Слишком много сил ушло на полет и нервотрепку. Чанбин перенял нагрузку на себя с другого боку, и мы вышли в коридор.       — Что тут произошло? Это же омега учителя Мина? — тараторил Чонин, мельтеша перед нами.       — Да, похоже старейшины Чхон и Ким Хичоль хотели отравить его, — сказал я, Феликс закивал. Он с каждым шагом ступал всё крепче. — Как ты? Тебе тоже стало плохо, да?       — Да. Но сейчас получше, — феникс потёрся щекой о мой висок. Гладкая бусина скользнула по моему лбу теплой черточкой. — Голова жутко кружится и кажется сейчас стошнит.       Я расцеловал Феликса, радуясь, что с ним всё в относительном порядке. Потом оставил его и Сынмина на попечение друзей, а сам побежал обратно. Мне необходимо было убедиться, что с Чимином и его ребенком все хорошо. Хотя, если честно, я надеялся, что хотя бы с одним из них будет в порядке. После стольких посягательств на жизнь, есть ли вероятность, что крохотный дракончик, мой любимый пинающийся задира, останется жив?       — Не входи, — сказал мне Ли Донук, перекрывавший вход в мед-комнату. — Там директор Ким и врач фениксов. Не мешай. Они их спасут.       — Откуда вы знаете? — на глаза наворачивались слёзы. Весь вечер и всю ночь я не давал им волю потому что сначала был полон надежд, а потом сильной тревоги. Но теперь просто не смог сдержаться.       — Так сказал Гон Ю, а я склонен верить этой птице.       — Вы знакомы, да? — я опустился на пол возле двери, прислушиваясь к происходящему в кабинете.       — Да, мы… — старейшина, поняв, что я не проскочу, тоже присел рядом и прислонился к стене. — Мы в молодости были влюблены. Тайно встречались некоторое время. Но тогда, — он смотрел куда-то в потолок, видимо вспоминая юность, — вражда наших видов еще не угасла, несмотря на перемирие. Прошло слишком мало времени. Нам бы не позволили быть вместе.       — Вы были парой, как… как мы с Феликсом?       — Наверное, — пожал плечами альфа. — Мы не могли сами разобраться, а посоветоваться было не с кем. Но меня тянуло к этому фениксу, а его ко мне. Похоже это на вашу истинность? — он внимательно посмотрел на меня.       — Да. Очень похоже. Значит поэтому доктор Ю не обзавелся семьей, — вслух подумал я.       — У него нет семьи? Альфы. Нет детей? — распахнул глаза старейшина. Слабые огни факелов в коридоре подсветили нескромную надежду в его взгляде.       — Нет, насколько знаю, — пожал плечами я.       Несколько минут мы сидели в тишине. Приглушенный разговор за дверью и звяканье металлических инструментов, то и дело звонко прорезающее ожидание, убивали во мне веру в счастливый финал. Что они там делают? Я видел эти инструменты в кабинете Ким Сокджина, ими явно не горло проверяют.       — Твой феникс красивый, — разрядил обстановку Ли. — И не дурак. Догадался избавиться от цветов.       — Он, да, хороший, — улыбнулся я. — Так значит, во всем виноват старейшина Чхон? — пора было обо всём узнать.       — Да, только он действовал руками Хичоля, сам-то уже стар, сил хватает только заговоры плести. Так что вина лежит на обоих. И на мне тоже, ведь я не заметил ничего подозрительного.       — Но почему? Зачем им это? — не понимал я.       — А ты как думаешь, — грустно отозвался Ли.       — Война?       — Разумеется. Чхону скоро двести лет, он половину жизни провел в боях и ожесточился сердцем. Такое не проходит бесследно.       — Но это ведь ребенок! — воскликнул я. — Как так можно?       — Так нельзя, — кивнул старейшина.       — Я видел, как учитель Мин рвал Ким Хичоля — того черного дракона. Это ведь был он? — ужасная сцена вновь пронеслась перед глазами, мурашки в страхе метнулись по загривку.       Ли подтвердил кивком.       — Понимаю злость учителя, но разве он имеет на это право? Убить или покалечить старейшину.       — Не убьёт, не переживай, — серьезно ответил взрослый. — Хотя право безусловно имеет. Когда мы прибыли, директор изложил суть проблемы. Все были шокированы, кроме Хичоля. Он плохой актер, хоть и старался сделать вид, что удивлен не меньше нашего. Потом не сразу, но под давлением Мина всё же сознался, что подкинул в пещеру ядовитые пучки, зная, что Юнги подпалит их, даже не заметив. Тут-то вашему учителю и сорвало все… что его там держало в руках. Они рванули на улицу, все хотели было бежать за ними, но старейшина… хотя теперь уже нет, Чхон начал хихикать. Ужасно так, старчески, скрипуче, — моего собеседника передернуло. — И тогда директор ваш догадался, что Хичоль лишь помощником был. Хосок с Намджуном побежали останавливать Мина. А этот все смеялся. Я понял: что-то неладное происходит. Слишком уж радовался Чхон.       — Это он подложил в мед-комнату те цветы?       — Передал через помощничка своего, но да, сознался, что и это его затея, — Ли недобро хмыкнул и с отвращением продолжил: — На всякий случай, вот как он сказал. Вдруг, говорит, птичий выродок живучим окажется, и после дыма в пещере не сдохнет. Морить надо так, чтоб наверняка. Тут-то мы его и скрутили. Побежали все сюда к фениксам, а тут заперто. Сломали дверь. Цветов нет, но запах тяжелый всё еще ощущался. Альфа твой у окна лежит, омежка у кровати, беременный побелел весь, еле дышит. Ребенка прослушали, еще трепыхается. Не знаю как сейчас. Хоть бы спасли. А то ведь этот феникс, что с тобой прилетел, Чонгук вроде бы, верно сказал: не избежать нам серьезных проблем. Повезет, если двумя казнями обойдётся.       Я молча смотрел перед собой. Кто же знал, что всё так обернется?       — А где… как думаете, где сейчас учитель Мин?       — Где-то рвет и мечет, я уверен. Но Хосок обещал, что не пустит его сюда, пока мы не позовем.       — Может нам стоит найти его?       — И что скажем? У нас нет новостей. Сиди пока. Или иди к своему альфе, я сам тут…       — Нет. Я должен узнать, что с ребенком.       — А чего ты так к нему прикипел-то? Кто он тебе? — удивился Ли.       — Пак Чимин каждый день в последние три месяца просил меня присматривать за малышом, гладить живот, делиться драконьим теплом, — я вспомнил чудесный момент: — маленький впервые толкнулся как раз, когда я прикоснулся. Вот и прикипел. Полюбил просто, понятно? — я утер кулаком навернувшуюся слезу. — Извините. Я не хотел грубить.       — Ничего.       — Если его не спасут, я сам оторву Чхону крылья.       — Тише, омега, успокойся, — Ли Донук обнял меня за плечи и прижал к себе. — Не теряй надежды. Я вот сижу и тоже надеюсь.       — На что?       — Раз сейчас природа на нашей стороне, и уже появилось две смешанные пары… — он мечтательно вздохнул, поглаживая меня по плечу. — А мой феникс вновь показался на горизонте и даже не обременем семейством…       — Хотите вернуть его?!       — Хочу. Оно внутри всё разгорелось снова, — альфа прижал ладонь к груди, словно там и правда пряталось что-то горячее. — Наверное, если мы предназначены друг другу природой, то это на всю жизнь. С годами не проходит. От этого никуда не денешься.       — Вы не похожи на старейшину, — заметил я, чуть повеселев.       — Это еще почему? — Ли забавно скосил на меня глаза.       — Ваши взгляды слишком современные.       — Эй, я же тебя не осуждаю, — возмутился он.       В этот момент в конце коридора раздался шум.       — Постой, не нужно пока туда ходить! — голос Чон Хосока.       — Тише, пожалуйста, — просил Ким Намджун.       — Отпусти, — прорычал Мин, выдергивая руку из захвата друга. — Я не буду шуметь и никого не собираюсь тревожить. Всё, я спокоен, — он показательно глубоко вздохнул и чуть улыбнулся. От этой улыбки, даже с такого расстояния, мне стало жутко. — Вот, видите? Идите к старейшинам, нужно запереть этих двоих. Я помочь не могу, сами понимаете.       — Пойдем, Хо, — омега взял мужа за руку и потянул обратно.       — Ладно, Юнги, я тебе доверяю, — строго смотрел на коллегу Чон. — Не натвори ничего. Что бы не случилось с твоей семьей.       — Если с ними что-то случится, то мне будет абсолютно всё равно, что я натворю, Хосок, — тихим страшным голосом проговорил учитель Мин.       Я сжался в комочек под мышкой у старейшины. Совсем не хотелось попадать под горячую, и при этом очень тяжёлую руку.       — Ты невредим? — спросил Ли, когда Мин двинулся к нам.       — Да. Это не моя кровь, — ответил тот, стирая рукавом алый развод на щеке. Я заметил на правой руке сбитые костяшки и следы грязи, будто учитель и в человеческом обличье применял силу.       — А Хичоль? Ты пощадил его?       — Эти двое вовремя остановили, — Мин кивнул в сторону, где недавно скрылась чета белых драконов. — Как тут? Джин выходил? Что с Чимином?       — Нет, уже с полчаса что-то делают.       — Я войду, — Мин решительно отодвинул вскочившего Донука, даже не удостоив взглядом, и толкнулся в сломанную дверь. Та жалобно скрипнула под натиском посетителя и, покосившись, повисла на одной петле.       — Сокджин, как они? — на удивление мирно пробасил учитель, чуть переступив порог.       — Проходи, — отозвался директор, вытирая руки от крови. Пака видно не было. Оба лекаря стояли, закрывая его от нас.       — Откуда здесь кровь?! — испугался я, заходя вслед за отцом ребенка. — Выкидыш?       — Нет-нет, — улыбнулся Второй Ю.       Он медленно отошел в сторону, чтобы мы могли увидеть феникса. Тот полусидел на кровати, поглаживая поверх одеяла по-прежнему округлый животик. Сгибы его локтей были перевязаны бинтами, но в остальном на вид учитель Пак был цел и невредим.       — Мы ввели выверенную дозу противоядия прямо в вену. Но из-за повышенного давления, кровь хлынула при первом же надрезе. Остановили сразу, не стоит беспокоиться, — директор поднял руки, будто защищаясь. И было от чего. Мин Юнги надвигался на него словно грозовая туча, готовая смять всех на своем пути. Но вместо этого, он порывисто обнял друга и произнес со слезами в голосе:       — Спасибо!       — Да, пожалуйста, — засмеялся Ким, и облегченно похлопал Мина по спине. — Не меня обнимай, — он подтолкнул друга к Паку. И пока те обнимались, стал рассказывать: — Малыш в порядке. Мы проверили околоплодные воды на концентрацию яда, — я посмотрел на длинные металлические приборы в чаше с водой и солью, и подумал, что пора мне начать лучше изучать медицину, тоже хочу уметь оказывать такую помощь беременным омегам. А директор тем временем продолжал: — Состав почти в норме. Досталось больше папе. Но несколько дней лечения, покоя и хорошего питания должны восстановить и твои силы, — он пожал руку феникса, — и полностью выправить состояние ребенка.       — Спасибо вам, директор Ким, — тихо проговорил учитель Пак. — И тебе, Ю, — он вгляделся в лицо друга. — Как ты сам? Выглядишь усталым.       — Такие длинные скоростные перелеты уже не по мне, — попытался отмахнуться Второй. — Да еще встретил тут кое-кого, не знаю, что делать…       — Можем просто поговорить, — раздался за моей спиной голос старейшины Ли. — Если ты закончил, конечно.       — За-закончил, да. Хорошо, — обернулся доктор Ю. На его лице было написано волнение и что-то еще, похожее на надежду.       — Это же твой… — Пак Чимин округлил глаза, переводя взгляд со старейшины на Ю, которого когда-то вырастил из маленького мальчика. Видимо учитель был в курсе их отношений в те давние годы.       — Донук, можете воспользоваться моей комнатой, — предложил Ким, — последняя дверь на третьем этаже. Сам я буду в кабинете, много дел накопилось. А вы, — он улыбнулся Мину и его омеге, — отдыхайте тут. Утром перейдете в спальню, там будет комфортней. Да и ученики не смогут заглядывать. Хёнджин, идём.       — Я бы хотел… — я смущенно смотрел на Пака, стреляя взглядом на его живот, — можно мне…       — Юнги, можешь оставить нас на пару минут? — учитель заглянул в глаза любимому с такой искренней нежностью, что мне даже стало стыдно, что разделяю их. Пусть всего на краткий миг.       — Ладно, пойду переоденусь, — Мин поцеловал омегу в губы и, чуть отдалившись и прикрыв глаза, что-то прошептал. Феникс тепло улыбнулся всё еще бледными губами. По щеке прокатилась слеза.       Все четверо взрослых ушли, прикрыв за собой несчастную дверь. Я подошел к постели и попросил, понимая, что звучу жалко и совершенно по-детски:       — Разрешите мне прикоснуться к малышу.       — Не веришь, что он в порядке? — тихо засмеялся Пак, приоткрывая одеяло в приглашающем жесте.       — Верю. Но я так сильно волновался. И…       — Что?       — Соскучился. Сейчас вас будет оберегать ваш альфа, а значит моя помощь больше не понадобится. Но я бы хотел еще один разочек только…       — Ложись уже, — учитель похлопал по краю кровати. Места было мало, но и я не великан.              Обрадовавшись, я быстро, но аккуратно юркнул взрослому под бок. Он был всё еще полностью обнажен, но это никого из нас не смущало. Пак накрыл меня одеялом, чуть подвинулся, устраиваясь поудобней, и притянул мою ладонь к своему животу.       — Он сейчас не активен, но… вот тут… подожди, вот, чувствуешь?       Я забыл как дышать. Это было настолько волшебное ощущение, что невозможно даже представить что-то более прекрасное. Под кончиками моих пальцев, где-то там внутри надежного укрытия билось крохотное, но упрямое драконье сердечко.