Вселенная бесконечна

      «Я не сплю.» — сознание пробудилось вместе с пугающим осознанием. В каждом из миров его путь начинался со сна и пробуждения. Но не в этом.       Арсений стоял напротив зеркала, пялясь на своё глупое в своём недоумении лицо. Полупрозрачное, немного светящееся в полумраке лицо. Точно такое же, каким оно было в день, когда всё началось. Даже одежда на нём была та же.       «Я... Что я? — но отрицание не могло продолжаться долго. Стоило прислушаться к себе и понять, что не было ни дыхания, ни сердцебиения, ни жара, ни холода, осознание вторглось в череп незваным гостем, — Я мёртв.» — а за ним пришёл и страх.       Арсений начал шарить руками по телу, не ощущая под ними ни ткани одежды, ни вообще хоть чего-нибудь. Благо он хотя бы видел, что руки не проходили сквозь него, и на том спасибо. Ещё спасибо зеркалу, что помогало видеть, что именно делали руки. Обшарив все карманы он с небывалым облегчением вынул из заднего такой же призрачный, как и он сам, разбитый телефон. Он бы выдохнул облегчённо, если бы мог дышать.       Но наличие телефона — не гарантия. Переместился ли он во вселенную, в которой мёртв, как считает, или же умер, оборвав путешествие?       Но как он мог умереть? Он определённо засыпал на "своём" столе в относительной безопасности.       «В относительной безопасности, будучи главой мафии, идиот.» — логика, здравый смысл и безнадёжный оптимизм сплелись в змеиный ком, грозя разорвать его теперь уже призрачный мозг. Арсений начинал паниковать, и абсолютно не знал, что с этим делать.       Будь у него тело, он бы сел на пол, сделал глубокий вдох, потом ещё и ещё, выровнял дыхание и успокоил сердцебиение.       Но сердце больше не билось. Нечего было успокаивать.       Об Арсении можно сказать, что он скорее контролировал разум сквозь тело, чем тело сквозь разум. Тревожный, подверженный страхам и сомнениям, в моменты слабости он отдавал предпочтение телу. Тревожно? Медитируй, глубоко дыши. Страшно? Позволь ногам нести тебя вперёд, и пусть боится страх. Позволь губам шептать, а словам обращаться в шутки. И думать не надо, тело всё сделает само.       А как быть, лишившись тела?       Мысли загнанными лошадьми носились по кругу. А Арсений не то, что не мог взять их под контроль — даже глаза закрыть не мог! Он всё ещё видел окружение сквозь прозрачные веки!       И это действительно страшно.       Этот страх хуже того, что он испытал пару недель назад, впервые проснувшись в чужом теле.       Мечущийся взгляд зацепился за отражение сжимаемого в руке телефона.       «Это не со мной! — слабая попытка в самовнушение, — Это не я! Не я!» — Это не я! — закричал он вслух и сам вздрогнул от звука своего голоса.       Голоса. — Звук? — да. Облегчение волной накрыло мутное сознание. Голос, произнёсший слово, отличался от звучащего в голове, вторящего мыслям, образам-картинкам. Он мог говорить, и это само по себе придавало веса его существованию, — Голос... — собственный голос ещё никогда не казался настолько важным.       Окажись он заперт в этом прозрачном теле без возможности коммуникации, гадая, когда Вселенная сжалится и кинет его в следующее тело, и сжалится ли, он бы сошёл с ума. Это слишком.       Тело мелко тряслось, вторя психологическому состоянию, но Арсений совсем этого не чувствовал. От облегчения хотелось плакать, но он не мог. Чёртово призрачное тело не способно плакать.       Арсений медленно опустился на пол, желая дать себе время успокоиться, и только успел, что ахнуть, когда вместо того, чтобы сесть на пол, он провалился сквозь него. Только пролетев несколько этажей мужчина додумался сделать что-то вроде рывка вверх, и это помогло, остановив падение. Он оказался в квартире какой-то старушки, которая умиротворённо смотрела телевизор, раскинувшись в кресле.       Удивительно, но падение его немного отрезвило. По крайней мере паника свернулась в фоновый режим, больше не затапливая собой всё сознание. Теперь разум желал убеждения. Доказательства, что он не сошёл с ума. — Бабушка. — тихо произнёс Арсений.       Старушка не отреагировала.       Тогда он обошёл её и присел на корточки перед её лицом, выражение которого с его появлением не изменилось. Его не видели. — Бабушка! — громче позвал он.       Женщина вздрогнула и заозиралась, нажимая попеременно кнопочки на слуховом аппарате. — Женечка, ты вернулся? — крикнула она куда-то в коридор, — Почему так рано? — но, не услышав ответа, раздражённо фыркнула, — Совсем глухая стала. — и снова переключила что-то на аппарате, возвращаясь к просмотру какой-то третьесортной мелодрамы.       Арсений тем временем замер, переваривая информацию.       Его не видят, но хотя бы слышат. Уже хорошо.       Он существует. Пока у него есть голос, он — доказательство, он существует.       Страх никуда не делся, но больше не затапливал собой всё. Арсений замер, пытаясь загнать его поглубже и начать думать. Первый осознанный порыв — вернуться туда, где появился. То наверняка была не рандомная квартира, но из-за шока он и не подумал её осмотреть.       Собравшись с духом, Арсений присел и что было мощи оттолкнулся ногами от пола. Последний самоконтроль ушёл на то, чтобы не завизжать, когда он без малейшего сопротивления пролетел несколько этажей вверх и оказался на крыше.       «Перебор.» — Арсений завис в воздухе в метрах десяти от бетонной поверхности. Вокруг простиралась Москва.       «Я... Знаю эту панораму! — с восторгом осознал мужчина. В ту же секунду он понял, где очнулся, — И как теперь спуститься?..» — стоило подумать об этом, как тело само рухнуло вниз. Вниз с высоты тридцатого этажа.       Поразительно, но тогда, успев так или иначе уложить у себя в голове собственную бестелесность, страха Арсений не испытал. Только восторг и эйфорию. Он давно хотел прыгнуть с парашютом, но не решался. Выходит, жизнь решила за него...       Вид на по-весеннему зелёные парки, разрезаемые редкими многоэтажками, быстро сменился холодом смеси стекла и бетона не такого высокого здания напротив. А затем тело встретила земля.       Падение заняло не больше десяти секунд, но отпечаталось в памяти незабываемым событием.       Арсению повезло, и под землю он не провалился, остановившись аккурат в сантиметре над ней. Прекрасно, ведь если бы в довершение всего его ещё и ждало знакомство с кротами, червями и прочими земными обитателями, это был бы уже перебор. Это уже перебор, даже без этого.       Решив не испытывать судьбу и возможности своего не совсем реального тела, Арсений решил воздержаться от попыток добраться до нужной квартиры сквозь стены, а, как нормальные, смертные люди из плоти и крови, подняться на лифте.       На полпути к лифтам до него дошло, что нажать на кнопку он не сможет...       Пришлось ждать, пока какой-то бедолага вызовет лифт хоть куда-нибудь, потому что перспектива шагать по лестнице двадцать этажей удручала, даже если он при этом не будет ощущать усталости. Это грустно, просто грустно.       К счастью, жизнь в многоэтажном жилом комплексе не утихала. Не прошло и пяти минут, как в подъезд зашла девушка. Арсений залетел за ней в лифт и с облегчением обнаружил, что ей был нужен двадцать пятый этаж. Почти идеально.       Выйдя из лифта, Арс всё же решил проверить свои способности на не полуглухом человеке и окликнул уходящую девушку. Та обернулась и даже вытащила из уха наушник, но, не увидев никого, недоумевающе ушла.       Его действительно слышат. Это огромное облегчение мгновенно подняло Арсению настроение, и он бодро зашагал по лестнице вниз.       Квартира 2051. Арсений бы вдохнул глубоко, если бы мог. Не сомневаясь, он прошёл сквозь дверь и оказался в знакомом просторном коридоре. Взгляд сразу зацепился за неаккуратно стоящие огромные, цветастые кроссовки.       «Он дома.»       Закатив глаза на собственный максимально бессмысленный порыв разуться, ведь его несуществующая обувь, естественно, не оставит грязи, Арсений двинулся вглубь квартиры, прислушиваясь. Со стороны одной из спален, коих в этой квартире три, доносился тихий храп.       Арсений завернул за угол и оказался в знакомой комнате, на гигантской кровати в центре которой спал знакомый человек.       Да, это квартира Антона. Арсению пора бы перестать удивляться, что он всегда оказывается рядом, но это невозможно, потому что за гранью понимания.       Арсений обвёл взглядом комнату. Он был в этой квартире пару десятков раз, но спальню видел лишь мельком. Спокойная и тихая, она отдавала уютом и теплом. Очень подходящая атмосфера для этого уютного человека.       Антон спал, прижав колени к груди. С его ростом это смотрелось даже комично. Прямо в чём пришёл, лёжа поверх одеяла. Пришёл и рухнул, это не ново. Когда Антон сильно уставал он мог заснуть прямо в офисе, не мудрено, что дома он вёл себя так же.       Он выглядел точно так же, как в последний день там, в родном мире. Только волосы чуть отрасли. Он хмурился во сне и ворочался, сжимая в руках одеяло.       Арсений подошёл ближе и в упор уставился на его лицо. После всех вариаций Антона, ни одна из которых не была похожа на его Антона, смотреть на этого было странно. — И что мне теперь делать? — задал он вслух риторический вопрос. Ему некому подсказать, и некому ответить. Он даже с Антоном поговорить не сможет... Последнее, чего хотел Арсений, чтобы Антон посчитал себя сумасшедшим.       Он невидим. В этом мире нет нужды в притворстве и отыгрыше ролей. Он — уже практически ничто. И пусть ему интересно, как всё так обернулось... Не настолько, чтобы тревожить моральное состояние пока ещё живого, тем более близкого человека.       После полётов он убедился, что этот мир — не его, как минимум потому что в его мире была глубокая зима, а здесь цвела весна. Слабый аргумент, но Арсений верил в его правдоподобность. Телефон, который он всё ещё сжимал в руке, добавлял ему веса. Раз этот мир — лишь один из многих, значит всё уже по умолчанию не плохо. Если здешний Арсений мёртв — с этим уже ничего не сделать. Он не сможет отмотать время вспять или оживить себя-его. Да он, как минимум, не верил в загробную жизнь! Что очень упорно игнорировал, в силу сложившихся обстоятельств.       Стоило вспомнить, что в одном из миров мёртв был Антон, как ситуация заиграла новыми красками абсурда.       Он, бестелесный призрак, стоял над кроватью человека, с которым по неизвестным причинам Вселенная сводила его вместе в каждом из миров. Скоро он проснётся, и, технически, они снова встретятся. Но Антон не увидит, а если услышит — наверняка не поймёт. Так что стоило ли пытаться с ним взаимодействовать?       Ответ слишком очевиден.       Арсений выплыл из спальни и направился в гостиную. Покидать квартиру он боялся, но и в чужой спальне делать ему было нечего. Ну, он как минимум осмотрится — всё равно какое-никакое развлечение. В последний раз он бы в квартире Антона месяцев пять назад. Быть может что-то даже изменилось...       Например.       Его, Арсения, портрет. Чёрно-белое фото в фоторамке, перевязанной чёрной лентой. — Значит, правда мёртв... — забывшись, вслух произнёс Арсений.       Он не мог осмыслить, что чувствовал по этому поводу. Без тела эмоции ощущались иначе. Одновременно сильнее и слабее, непонятно.       «А как же... Как? — уместные мысли пробирались в голову только сейчас, — Мёртв? Не может быть. — хотя, очевидно, может, — А как... Как мама, отец? Алёна и... Нет, нельзя об этом думать.» — Арсений встряхнул головой. Нельзя об этом думать. К нему это не имеет отношения. Быть может здешний Арсений вообще — одиночка и затворник? Что угодно может быть. Последнее, что он хотел — представлять, как его смерть сказалась на родных и близких. — Доброе утро. — раздалось со стороны спальни.       «Интересно, с кем это он?» — Арсений обернулся к звуку и... Застыл. Антон смотрел прямо на него. В его руках не было телефона, а в квартире больше определённо никого не было. — Эй. — Антон прошёл мимо него, помахав перед его лицом рукой, направляясь на кухню. — Ты... Видишь меня? — неуверенно произнёс Арсений. — Конечно, вижу. — Антон налил воды себе в кружку и обернулся к нему, — Ты же, всё-таки, моя галлюцинация. — Что!?