Как стать Волчонком

      Именно так Айзек и представлял себе ад. Кровавое небо было окутано тёмными густыми тучами, которые освещались алыми вспышками молний, выглядя ещё более зловеще. Иссохшая под ногами земля была усыпана глубокими трещинами и пеплом, она обжигала голые ступни, словно парень ступал по раскалённым углям. Останавливаться было нельзя, секунда промедления и он заживо сгорит в этой преисподней. Айзек шёл по бескрайней адской пустыне, оставляя на пепелище капли крови от израненных мелками камнями стоп. Даже воздух вокруг был пропитан огнём. Он иссушал лёгкие, высасывая из парня последние вздохи. Айзек был уверен, что исчезнет здесь, превратится в пепел как и всё остальное в этом месте.       Неожиданно он ощутил влагу на своём лице. Одинокая и чуждая здесь капля скатилась по щеке парня, оставляя мокрый след и смывая пыль и грязь. Неужели дождь?! Здесь не бывает дождя. И словно опровергая его слова, несколько крупных капель ударили по лицу и плечам. Айзек остановился, смотря в кровавое небо. Чёрная туча нависала над ним так близко, что, казалось, хотела раздавить его. Желанные капли стали чаще и крупнее, они остужали его пылающую кожу, очищали его.       Айзек открыл рот и высоко задрал голову, при этом широко улыбаясь. Он спасён, он не сгорит в этом аду. Но сколько он не пытался поймать хоть каплю, всё было мимо. Парень стоял мокрый с головы до ног, но так и не смог выпить ни грамма. Отчаявшись, он упал на колени. Вокруг него собралась маленькая лужа, и не брезгуя, Айзек припал ртом к земле. Когда живительная влага коснулась его сухих покрытых трещинами и корочками губ, саб застонал от удовольствия. Он никогда не испытывал ничего лучше.       — Какой милый щеночек! Так усердно лакает! Хахаха!       Странный мерзкий голос эхом доносился со всех сторон, от этого смеха по телу Айзека пробежала дрожь, и захотелось заткнуть уши, чтобы больше никогда не слышать его. Но саб не мог поднять рук и оторваться от лужи, продолжая жадно собирать воду больными губами. Неожиданный сильный удар в живот будто волной откинул его в сторону от спасительного источника. Не обращая внимания на боль, Айзек на четвереньках побежал к луже, стесывая колени и ладони. Осталось чуть-чуть, буквально пара сантиметров, он почти добрался, но резко и грубого чья-то нога в тяжёлом и грязном ботинке опустилась прямо в его воду, расплескивая остатки по бетону. Айзек вскрикнул от отчаянья и рухнул на холодный пол, сжимая волосы в кулаки. Мерзкий смех снова ударил по ушам, вызывая внутри саба злость и ярость. Парень поднял голову на своего обидчика. И только столкнувшись с чёрными угольками-глазами вспомнил, где находится. Он не в пустыни преисподни, он в своём личном аду, в подвале этого дьявола.       Берт смотрел на Айзека сверху вниз, не переставая усмехаться. Он понял сразу, что парень в бреду, почти четыре дня без еды и воды дали свой результат. Мужчина вытянул руку, в которой сжимал бутылку, вперёд, слегка наклонил ее и вылил немного воды на лицо парня. Саб машинально закрыл глаза, но рот видимо открылся сам собой. Да, именно такого эффекта Дом и добивался. Он был уверен, что парень пойдёт на всё лишь бы ему дали воды.       — Хочешь? — самодовольно спросил Берт, крутя бутылку, заставляя воду в ней плескаться.       От этого звука у Айзека защемило в груди. Он хотел, очень хотел, он не мог сосредоточиться ни на чем другом, только бы эта бутылка оказалась в его руках. Поэтому не задумываясь, он кивнул на вопрос мужчины. Берт снова медленно наклонил бутылку, Айзек успел открыл рот, и живительная влага наконец полилась по его горлу. Саб утробно застонал от удовольствия. Но Дом позволил сделать ему только один глоток, а этого было чертовски мало. Теперь когда его горло не было стянуто от сухости, Айзек смог говорить.       — Ещё, — хрипло и тяжело попросил парень.       — Ещё? — высоко задрав брови и явно издеваясь, вторил ему Берт. — Ещё, щеночек, надо заслужить.       Айзек нахмурил, что он должен сделать? Он был слаб и измучен, голова не соображала, он слова то Дома разбирал с трудом.       — Ещё, пожалуйста, — сипло проскулил саб, задрав голову и открывая рот.       — Неа, безделушка, не так просто. Ты должен отработать каждую каплю, а пока на тебе должок.       Дом закатился смехом, вызывая табун ледяных мурашек по коже Айзека.       — Ты согласен усердно работать? — растянув губы в оскале, ухмылялся Берт.       Айзек слабо соображал, что происходит, его внимание всё также было занято бутылкой в руках мужчины. Он готов на все, лишь бы заполучить её. А тот дразнил, продолжая трясти её прямо перед лицом парня. Поняв наконец-то, что он него ждут ответа, Айзек снова кивнул.       — Хорошая сучка! Держи ротик открытым, и не дай Бог, я почувствую твои зубки.       Саб слышал угрозу в голосе Дома, слышал его слова, но совсем не понимал их значения. Ясно было одно, и он послушно открыл рот, в надежде что его снова напоют.       Берта забавляла потерянность парня, его жалобные бегающие глаза, покрытые туманом, он всё ещё не в себе, а значит будет послушным и покорным. Дом свободной рукой приспустил свои домашние треники, вытащил уже стоящий член и поднёс головку к открытым губам саба. Парень явно растерялся, не осознавая, что происходит, и не давая ему опомниться, мужчина вставил свой член в распахнутый рот. Саб не двигался, лишь непонимающе моргал. Он закашлял, когда головка коснулась стенки горла.       — Тихо, тихо, безделушка!       Берт освободил рот парня, давая ему прокашляться, и снова поднял бутылку вверх.       — Открывай!       Айзек немедленно подчинился команде, несмотря на неприятные ощущения в горле. Дом вылил ещё немного воды в рот саба, но сделал это для себя, слишком сухо было у парня во рту. Дав сделать ему два глотка, Берт снова вставил член, когда Айзек открыл рот, ожидая новой порции воды. Парень протестующе замычал и нахмурился, мотнув головой.       — Должок, щеночек! И помни про зубы! Работай!       Хозяин схватил волосы своего саба на затылке в кулак и стал двигать его головой вперёд-назад, заставляя скользить по своему стволу.       — Сожми губки, шлюшка!       Дом порыкивал и стискивал зубы от удовольствия, ускоряя темп и глубину проникновения. Айзек давился, пуская слюни, и кашлял, задыхаясь, но мужчину это не останавливало. Он очень быстро подошёл к грани, и спустя несколько особо глубоких и резкий фрикций, излился сабу в рот, радостно смеясь.       Айзек не смог стерпеть отвратительно горький вкус спермы и последний удар по стенке горла, поэтому стоило члену покинуть его рот, как парня вырвало смесью семени, воды и желчи. Саб кашлял и рыгал, борясь со спазмами, кое-как держа своё тело на упертых в пол руках. Берт закатился смехом ещё сильнее, наблюдая за реакцией парня.       — Я бы на твоём месте так бы белком не разбрасывался. Кто знает, может это будет твоя единственная еда.       Откашлявшись, Айзек поднял полные слез и гнева глаза на Дома, тот лишь усмехался, подрагивая плечами. Саб протянул руку, не сводя презрительного взгляда с мужчины. Берт заметил его жест и вопросительно задрал бровь.       — Бутылку, — прохрипел парень и снова зашелся сухим кашлем, склоняя голову.       — А, точно! Но, — Дом протянул Айзеку бутылку, — в следующий раз придётся зарабатывать самому, а не мне делать за тебя всю работу.       Сабу пришлось слегка приподняться с колен, чтобы дотянуться до заветной бутылки. Берт лишь в очередной раз заржал, но сейчас Айзеку было плевать. Он трясущимися пальцами открутил крышку и мгновенно припал губами к горлышку, жадно глотая долгожданную воду. Он чуть не подавился после пары первых слишком больших глотков, будто боялся, что если будет медлить, то этот ублюдок просто отберёт у него его воду, но услышав, что мужчина вышел, хлопнув дверью, успокоился и стал медленно с наслаждением глотать, позволяя прохладной влаге окутывать его больное горло, спускаясь струйкой внутрь его тела, даря ему минуты блаженства.       Звук открывающейся двери прервал удовольствие Айзека, и парень, сжимая бутылку с остатками драгоценной воды, поспешил отползти в дальний угол, подальше от матраса и крюков. Берт зашёл в комнату и, заметив как саб жмётся в углу, содрогаясь от страха, снова засмеялся. Он приходил в восторг, видя испуг в глазах подростка, только это могло заставить его член шевелиться. Но сейчас он был удовлетворён, да и таблетки закончили своё действие, так что дальше полутвердого состояния у него точно бы не встал.       — Уберись тут! — приказал мужчина и поставил ведро с водой и тряпкой на пол.       Не дожидаясь ответа саба, он вышел и запер дверь. Айзек вздохнул с облегчением. Он боялся, что Дом снова воспользуется им, его слабостью и беспомощностью. Парень не был удивлён, что его изнасиловали, он ожидал такого расклада, он прекрасно знал и понимал, зачем он нужен этому мужчине. Просто он надеялся, что всё будет не так. Не так больно, не так унизительно. Он винил себя за то, что позволил себе думать, что с ним могут обращаться по другому. Все его хрупкие фантазии были разрушены, ему явно указали на его место. Если где-то внутри парня и оставались крупинки надежды, что его жизнь не полное дерьмо, то сейчас они исчезли без возврата. Он — вещь, он — собственность, он — безделушка! Он — никто! И чем быстрее он примет это, тем лучше будет для него.       Айзек аккуратно поставил бутылку на пол, пить ещё хотелось, но он не знал, когда Берт снова даст ему воды, а «зарабатывать» её снова, да ещё и таким способом, он был пока не готов. Ему нужно чертово время привыкнуть и принять свою новую роль, хотя бы он теперь знает сценарий своей дальнейшей жизни.       Айзек не пытался встать на ноги, тело было очень слабым, и он знал, что не сможет устоять. Повреждения нанесённые Домом несколько дней назад плохо заживали, его организм был истощен, и сколько потребуется времени на восстановление саб не знал. Поэтому не пытался перетруждать себя. Медленно ползя и морщась от боли в пояснице и заднице, он добрался до вёдра, от которого пахло моющим средством, а внутри плавала тряпка. Спустя десять минут он вымыл пол, чувствуя что вымотался, как будто пробежал марафон. Отставив ведро к двери, он вернулся в угол к бутылке, плотно закрыл её крышкой и направился к матрасу. Стоило только голове коснуться неудобной подушки, Айзек провалился в сон.

*****

      — Подъем, солнышко!       Громкий и слишком довольный возглас разбудил Айзека, заставляя морщится. Ему вообще не хотелось вставать, тело ещё болело и слабость была сильная, но всё-таки крепкий и спокойный сон помог, и парню было значительно лучше.       — У меня сегодня выходной, и я планирую посвятить это время тебе, безделушка!       Настроение быстро опустилось ниже плинтуса, от предстоящей перспективы провести день в компании этого мужчины желудок свело спазмом, благо он был пуст.       — Дядюшка Берт сегодня добрый и принёс тебе угощение!       Перед Айзеком опустилась желтая собачья миска с нарисованными лапками и косточками по бокам, внутри которой была наложена непонятная жижа серого цвета.       — Безвозмездно заметь! Цени мою доброту! Хахаха!       На откровенные издевательства мужчины саб одарил его полным ненависти взглядом и уже хотел схватить эту хренову миску и запустить её в больного урода, как желудок уловил тонкий, пусть и не очень приятный запах еды и громко заурчал, выдавая своего владельца с потрохами. Не сказать, что парень сильно хотел есть, за пять дней организм привык, просто Айзек знал, что без еды он продержится ещё максимум дня три. К тому же ему нужны были силы, он устал от слабости и боли.       — Ну что замер? Приступай!       Берт пнул миску ближе к сабу, но Айзек не пошевелился.       — Решил устроить голодовку? Ха, — забавлялся мужчина. — Не будешь есть сам, я заставлю тебя это сделать, и тебе это ой как не понравится.       Айзек верил в слова Дома, этому ублюдку только дай повод, а саб даже не сможет сопротивляться. Решив, что лучше он сам запихает в себя это месиво, парень снова поднял голову, пытаясь прожечь взглядом Берта.       — И чем мне есть?       Голос подростка звучал слишком хрипло и болезненно, но в нём прекрасно слышались презрение и ненависть к мужчине. Но Дом полностью проигнорировал его тон, даже мерзкая ухмылка не сдвинулась с его лица.       — А как едят щеночки?       Айзек с силой стиснул челюсти, пока Берт ржал и наслаждался растерянностью, промелькнувшей в глазах саба, когда он понял, как ему придётся справляться с едой.       — Я не собака! — со злостью крикнул парень и оттолкнул от себя миску.       Мужчина наконец перестал смеяться и впился своими маленькими чёрными глазами в саба, щурясь.       — Ты сам захотел!       Он резко подскочил к Айзеку, схватил его руки и скрутил их за спиной, скрепляя между собой. Саб даже пискнуть не успел, не то чтобы дать отпор, его реакции были слишком заторможенными, да и голова кружилась от малейших движений. Не дав парню опомниться, Берт пристегнул ошейник саба к полу, между бетоном и носом Айзека было не больше десяти-пятнадцати сантиметров. Он тихо заскулил, избитое тело заныло, отдаваясь пульсацией в каждой ране и синяке. Айзек не сразу осознал своё унизительное положение. Он и забыл, что был голый, а сейчас стоял отклячив задницу.       — Ты будешь стоять так, пока всё не съешь! — шипел мужчина сверху и подсунул миску прямо в лицо сабу.       Айзеку пришлось поднять голову, натянув ошейник, чтобы не лежать лицом в серой жиже-каше. Но долго он так не сможет, шея затекала. Слезы обиды и безысходности брызнули из глаз. Он ничего не мог поделать.       — Моё терпение не вечно, безделушка, — саб слышал как некогда беззаботный и издевательский тон мужчины, превращается в злой рык. Он услышал, как лязгнул ремень, и ожидал удара, но вместо это почувствовал, как Дом опустился на колени позади него между расставленных ног, после тяжелая рука схватила за ягодицу, впиваясь пальцами и отводя её в сторону, а по анусу мазнуло что-то горячее. Айзек забился как в судорогах.       — Умоляю, я съем, я всё съем! — сорвано закричал саб.        Он припал ртом к каше, быстро глотая, даже не пытаясь жевать. Сзади раздался самодовольный смешок. Айзек прикончил еду за несколько глотков. Живот скрутило спазмом.       — Я всё, всё сделал, — заскулил саб больше от унижения, чем от боли.       Берт крепко обхватил его под живот, навалился сверху, полностью накрывая собой, положил подбородок на плечо саба. Айзек чувствовал его дыхание, от мужчины несло перегаром. От такой близости подростка затрясло как от холода. Дом заглянул в миску, проверяя.       — Славный щеночек!       Поднявшись с парня, похвалил Берт, удостоверившись, что саб всё съел, и потрепал его по голове, как настоящую собаку. Айзек проглотил унижение вместе с безвкусной кашей, намеревавшейся сбежать из его желудка.       — Вставай! Пойдёшь в душ, от тебя воняет как от дохлой крысы!       Айзек не стал спрашивать, откуда у мужчины такие познания, ему самому очень хотелось в душ. Пока он был в бессознательном состоянии, то особо не замечал стягивающих ощущений между ног и на бёдрах, но сейчас всё дико чесалось и зудело. Мужчина отстегнул саба от пола и одним резким рыком, схватив подмышки, поднял на ноги. Голова Айзека закружилась, перед глазами заплясали тёмные пятна, его повело в сторону, но Берт удержал его, впиваясь пальцами в плечи, оставляя новые синяки. Эта боль немного помогла сабу прийти в себя. Мужчина похлопал его ладонью по щеке, а Айзек мотнул головой, стараясь уйти от прикосновения.       — Стоишь, безделушка?       Берт снова трогал его лицо, зажав щеки ладонью и поворачивая голову парня на себя.       — Да, — рыкнул Айзек, смотря Дому прямо в глаза.       Мужчина отпустил его лицо и резко и неожиданно схватил саба за сосок, сильно сжимая большим и указательным пальцами, оттягивая и проворачивая. Айзек закричал в голос, острая боль заставила выгнуться дугой, парень дергался в хватке, но Берт лишь сильнее впивался в его руку и терзал нежную плоть.       — Да, кто? — прошипел Дом практически в ухо парня.       — Да, Хозяин, — сквозь собственный крик поспешил исправиться Айзек, боль была такой сильной, что сабу показалось, что Берт просто оторвёт от него кусок.       После того, как саб исправился, мужчина разжал пальцы и звонко ударил по груди ладонью три быстрых раза, парень снова закричал. Грудь горела, истерзанный сосок пульсировал, Айзек тяжело дышал, восстанавливая дыхание.       — Не забывайся, безделушка! Пойдём!       Берт потянул саба к двери. Ванная комната находилась рядом с подвалом, так что потребовалось всего несколько шагов, чтоб добраться до неё. Айзек обвёл взглядом помещение, оно не отличалось от остальных комнат в доме: маленькая, даже меньше подвала саба, серая плитка на полу и стенах вся в разводах и, возможно, плесени, раковина, зеркало, унитаз и ванна, занавешенная местами рваной шторкой с какими-то рыбками. Айзек никогда не замечал за собой брезгливости, но тут всё было просто пропитано грязью, у саба промелькнула мысль, как бы не подцепить какую заразу.       Пока парень озирался по сторонам, Берт отпустил его, снял ошейник и манжеты с ног и рук. Айзек мельком посмотрел на свои синие с бардовым запястья испачканные засохшей коричневой кровью.       — Залезай! У тебя пять минут, полотенце в тумбочке под раковиной.       Айзек не стал медлить и, отодвинув шторку, осторожно ступил в ванную, включая душ. Он не стал использовать мочалку Берта, выглядела она хуже половых тряпок в отцовском доме. Вылив гель для душа с резким запахом для «настоящих мужчин», Айзек принялся натирать тело. Раны щипали от мыла, особенно запястья и анус. Между ног саб прошёлся с особым рвением, стараясь стереть и воспоминания. Кое-как смыв с себя стягивающие кожу жидкости, Айзек выключил воду и достал видавшее виды полотенце из тумбочки. Насухо вытеревшись, он осторожно открыл дверь. Берт стоял напротив, облокотившись на стену и смотрел на наручные часы.       — Хм, успел, — в очередной раз ухмыльнулся мужчина.       Он снова надел ошейник и манжеты на саба, не забыв застегнуть на замки.       — Можно мне мою одежду? — всё-таки решил спросить Айзек. Кожа быстро покрылась мурашками, стоило прохладному воздуху проникнуть в помещение.       Айзек не ожидал получить удар по губам, во рту появился металлический вкус. Он прижал руку к ушибленному месту, ошеломленно смотря на Дома.       — Что ты должен сделать, если хочешь что-то сказать? — сощурив свои чёрные глазки и сверля им саба, спрашивал Берт.       Айзек застыл, вспоминая, что ему наказал мужчина в первые минуты пребывания в этом доме. Не желая получить снова, парень, сжав челюсти, слегка опустил взгляд.       — Простите, Хозяин.       — Первый раз. Больше не прощу, — Айзек был уверен, что так и будет. — Ладно, я сегодня слишком добрый, поэтому отвечу на твой вопрос. Нет, одежду ты не заслужил. Нооо, у меня для тебя маленький подарочек!       То, с каким удовольствием Дом произнёс последние слова, заставило Айзека вздрогнуть. Если это так нравилось мужчине, то ему определенно нет. И это предположение оправдалось. Берт вышел из ванной, потянув за собой саба, и остановился возле комода, откуда в первый день достал ошейник. Сейчас он вытащил металлическую цепь, не больше семидесяти сантиметров длинной. Айзек не понимающе наблюдал за тем, как Берт пристегивал её к ножным манжетам. Он встал в ступор так, что к моменту когда в голове проскочила мысль о сопротивление, мужчина уже закончил. Айзек было дёрнулся, делая слишком большой шаг назад, подальше от Дома, но цепь натянусь и потащила за собой вторую ногу саба. От падения его спасла стена, в которую парень упёрся спиной.       — Зачем это нужно? Старый садисткий урод!       Айзек не сдержался, закричав, но сразу же осознал, что сделал. От испуга он зажал рот двумя ладонями, не сводя взгляда с Дома. Он даже сбежать не сможет, если мужчина нападёт. Страх стянул дыхание парня. А Берт лишь заржал в голос, хватаясь за живот и немного откидывая назад голову. Айзек недоумевал, или он чокнулся, или его хозяин.       — Я же говорил тебе, меры предосторожности, — отсмеявшись, ответил мужчина.       Он выглядел расслабленным, но Айзек не терял бдительности. Дать отпор он не сможет, но хотя бы попытается.       — Твой отец сообщил, что ты хотел сбежать.       Улыбка сошла с лица Дома, и Айзек увидел в его глазах скрытый ранее лед, почти такой же как у Итана, но с долей безумия. У саба затряслись поджилки, ему казалось, что он теряет сознание.       — А я не хочу этого, — продолжил говорить мужчина, — поэтому на тебе все эти «украшения».       Айзек старался взять себя в руки и контролировать голос.       — Даже если и хотел, ты не можешь так со мной обращаться. Рабство давно отменили, у сабмиссивов есть права, ты нарушаешь законы, — Айзек пытался припугнуть Дома, но голос его дрожал, он и сам не верил в свои слова.       — Ха, а ты хорошо учился в школе, да? Но вот только твое слово против моего не имеет никакого значения, — Берт улыбался и медленно вновь доставал что-то из комода. — К тому же, что бы сообщить о своих нарушенных «правах», — мужчина одной рукой показал кавычки, говоря последнее слово, и язвительно ухмыльнулся, — тебе как-то нужно выйти отсюда, добраться до участка, к примеру, или до ближайшего центра помощи маленьким обиженным сабам.       Полным издёвкой голосом продолжал говорить Дом и сделал шаг к Айзеку. Саб сильнее вжался в стену, хоть и понимал, что ему не сбежать.       — Ты должен будешь рассказать им, какой ты слабый и никчемный, как ты плакал и пищал как сучка, когда я трахал твою маленькую попку. Как ты работал язычком, вылизывая пол у моих ног. А я в ответ расскажу им, как ты просил «ещё», — протянул Берт, растягивая губы и омерзительно слащавой улыбке.       От его слов у Айзека засосало под ложечкой. Он молча смотрел в сияющие льдом глаза мужчины и не мог пошевелиться.       Мужчина сократил расстояние между ними, и теперь почти соприкасался своим животом с телом саба. Он вытянул руку, демонстрируя Айзеку пятисантиметровый фаллосообразный кляп, крутя им прямо перед лицом саба. Парень нервно сглотнул, мысленно готовясь к предстоящей очередной пытке.       — Ты можешь рассказать им всё, если конечно у тебя получится и тебе кто-то поверит, — мужчина издал довольный и весёлый смешок. — Добро пожаловать в новую жизнь, безделушка!