Калейдоскоп

      Застыв у окна с кружкой, полной горячего шоколада, Софи с легкой улыбкой и грустью в глазах наблюдала за первокурсницами, которые активно пытались спрятать открытки в виде сердец и шоколадки в своих рюкзаках. С ноткой приятной ностальгии Престон вспомнила и о том времени, когда сама была такой же юной… и влюбленной. Хотя, не сказать, что и по сей день что-то изменилось. Если только из студентки она превратилась в преподавателя, но вот любовь осталась неизменной.       Хотя, может, любовь стала более зрелой, а не вспыхнувшей страстью, когда и разум мутнеет, и в обморок падать хочется. С годами, к текущему времени, её любовь стала тихой, незаметной, не слышной. Не тревожащей и не мешающей жить и дышать. И ей, и тому, кто, сам того не зная, занял особое место в её сердце.       А сейчас, наблюдая за убегающими первокурсницами, Софи на мгновение захотелось тоже совершить безумство — взять вот так вот открытку, написать признание и незаметно подложить на стол того, кого любила. Уже не преподавателя, а декана. Но для неё он всегда будет профессором Ридом. Впрочем, с его же согласия, хотя сам он не раз просил обращаться по имени.       Но Престон не зря называли упрямой, поскольку она настаивала на своём, а потому вслух — профессор, мысленно — Бенедикт.       Тяжело вздохнув, Софи за несколько глотков допила остывший шоколад и сполоснула кружку в раковине, подхватила папку с документами и покинула уютный уголок спокойствия в университете, где можно было спрятаться от студентов, и куда им, в принципе, было запрещено входить. В коридорах было, как показалось Престон, не лучше.       Хихикали по углам девушки, парни плечи расправляли и делали вид, что им, в целом, всё равно. От такого ребяческого поведения хотелось закатить глаза. Годы идут — люди не меняются.       Софи незаметно добралась до своей аудитории и вошла внутрь, тут же изнутри запирая дверь, чтобы ещё хотя бы немного побыть наедине с собой. Выдохнув и распустив волосы, Престон потянулась и прошла к своему столу, с тихим усталым стоном падая в кресло.       — Благослови нашего декана за повышение комфорта для преподавателей, — тихо пробормотала Софи, освобождая ступни от каблуков и вытягивая ноги.       Просидев в тишине несколько минут, она вздохнула и перевела взгляд на поверхность стола, тут же цепляясь за бумажный цветок, что лежал спокойно поверх её книги. Любопытство победило. Софи с нескрываемым интересом подхватила оригами и стала осматривать с разных сторон. Но раскрывать не решилась, не желая нарушать такую красоту.       Погладив острые бумажные лепестки, Престон открыла ящик и аккуратно положила цветок туда, чтобы спрятать от других глаз прекрасное творение. В мыслях даже не за кого было зацепиться, чтобы понять, кто мог оставить этот подарок в её аудитории. Безусловно — это было очень приятно. Софи лишь могла надеяться на то, что это не безумно влюбленные студенты.       Оставалась последняя на сегодня пара, поэтому Престон поднялась с удобного кресла и открыла дверь, пропуская внутрь, на удивление, позитивных студентов. Обычно к этому вечернему времени ни у кого не оставалось сил и желания даже пару шуток отпустить. Видимо, это праздничное настроение, что так и витало в воздухе, заразило каждого в университете.       Устало улыбнувшись, Софи вернулась к своему столу, пробежалась взглядом по собравшимся студентам и, решив не портить никому настроение, просто задала несколько страниц для самостоятельного изучения, получив в ответ благодарные улыбки.       После последней пары перед предстоящими выходными Софи отнесла журналы на кафедру и, забрав куртку с теплым шарфом, направилась к выходу из университета. К её сожалению, с другими коллегами по пути за эти десятки минут не встретилась. Точнее, сожаление было исключительно из-за того, что профессора Рида не было видно вообще. Престон не знала, был он всё еще в университете, в своем кабинете или уже давно находился дома и отдыхал после рабочего дня.       — Софи?       Только успев влезть в куртку, она потянулась застегнуть молнию, но приятный, знакомый, желанный голос позади заставил обернуться.       — Профессор Рид? — Престон удивленно вскинула брови. — Я думала, Вы давно уже ушли.       Бенедикт слабо улыбнулся, подавив в себе желание вновь напомнить о том, что они, вроде бы как, перешли на «ты». Подождав, пока она застегнётся, Рид открыл дверь и пропустил Софи вперёд, после чего вышел следом и потянулся в карман своего тёплого пальто за перчатками.       — Торопитесь?       Софи разрывалась между «да» и «нет». Безумное чувство смущения затопило всю душу, но как же хотелось сказать «нет, не тороплюсь, я полностью свободна для Вас».       — Дома меня ждёт только любимый пёс, с которым, возможно, мы сегодня посмотрим фильм в обнимку, — Престон неловко пожала плечами и протянула свою ладонь вперед, ловя пару снежинок. — Так что нет, я никуда не спешу.       — Тогда, — Бенедикт немного склонил голову к плечу и посмотрел на неё, — прогуляетесь со мной, Софи?       Вновь посмотрев на коллегу, Престон удивленно округлила глаза, увидев в его руке бумажный цветок — такой же, что был найден в её аудитории. Бенедикт улыбался не только губами, которые ей хотелось поцеловать, но и глазами — смотрел тепло, нежно. И Софи хотела бы в этой нежности утонуть с головой.       — Это были Вы? — тихо прошептала она, боясь ошибиться.       — Я, Софи, — он согласно кивнул и по-доброму усмехнулся. — Может быть, теперь, когда Вы в курсе о моей симпатии к Вам, станете обращаться ко мне по имени, как ранее я Вас уже просил об этом, милая Софи?       — Симпатии?       Голова совсем опустела, мысли кружились, не останавливаясь. Престон не успела до конца осознать и понять, что тот чудесный цветок сделал и подарил ей тот, в кого она давно была влюблена. Как тут же Бенедикт вновь дарит ей его. И признается…       В чём?       — Это всё сон, — пробормотала себе под нос Софи, не в силах поверить в происходящее.       Но Бенедикт услышал и поджал губы, чтобы не рассмеяться. Его привлекала и её неловкость в том числе, но в данную минуту, на самом деле, не хотелось, чтобы прекрасная мисс Престон потерялась в своих мыслях. Спрятав бумажный цветок в карман пальто, Рид сделал несколько шагов к ней и пальцами, скрытыми под кожаными перчатками, приподнял её лицо за подбородок, встречая удивленный взгляд.       — Вы мне нравитесь, Софи. Так сильно нравитесь, что, простите меня, но не могу сдержаться, — прошептал Бенедикт и, не дожидаясь от неё более никакой реакции или слов ответных, склонился, оставляя на губах нежный поцелуй, о котором давно мечтал.       Софи с легкой улыбкой и грустью в глазах буквально несколько часов назад наблюдала в окно за первокурсницами, что стояли на этом же самом месте. А сейчас, будто по волшебству, стояла и целовалась с деканом, в которого была влюблена, тут же.       — Я Вас…       — Я знаю, милая Софи, знаю, — прервал её слова Бенедикт и притянул к себе ближе за талию, вновь целуя нежные губы.