Детство Магнуса на Просперо

Рамез сдержал обещание и на следующий день поставил перед Магнусом выбор помогать в лаборатории или в библиотеке. Магнус подумал и все-таки выбрал библиотеку. В лаборатории он и во время уроков бывает, и на дополнительных, и несложное оборудование ему разрешают брать, и некоторые установки использовать, если они не заняты. А библиотека, это же Библиотека! Магнус с головой окунулся в новое дело и у Амона появилось немного свободного времени. Поначалу он присматривал за учеником, стараясь, что бы его контроль был незаметным, но заведующая библиотекой Ферешта очень быстро убедила его, что никаких проблем Магнус не доставляет, а помощь его действительно неоценима. Мальчик мгновенно разобрался со всеми особенностями каталогов, оцифровки и порядка поступления документов, сходу предложил несколько вполне удачных идей, как еще лучше оптимизировать поисковые системы и Ферешта со спокойной душой доверила ему писать рефераты на научные работы, потому что читал Магнус быстро, ничего не забывал и легко выделял главное, отсекая всю воду. Разумеется, никто не собирался эксплуатировать детский труд, поэтому Ферешта четко следила, что бы больше пары часов после занятий Магнус за работой не сидел. Детям в пять лет нужно бегать, громко вопить, купаться в море, лепить из пластилина и играть со сверстниками, что бы потом к тридцати годам не оставлять пол зарплаты у психотерапевта. Достаточно того, что Магнус сирота и чрезмерно одаренный. К счастью, наставники разбирались в детской психологии, да и Магнус оказался совершенно не склонен к звездной болезни. Он как само собой разумеющееся принял то, что другие люди не обладают ни его феноменальной памятью, ни его врожденными познаниями о многих вещах, но не возгордился и не озлобился. Все мы разные, Атсу заикается, у Радхи кудряшки, Магнус плюется кислотой (не делай так больше, пожалуйста). Так что друзья у Магнуса были. Все на пару тройку лет старше, но это не мешало им на переменках играть, обмениваться наклейками, и иметь какие-то свои детские тайны. Поэтому Амон очень удивился, когда придя за своим подопечным обнаружил, что он в лабораториях учебного центра. Это было не запрещено, но они договорились, что Магнус будет предупреждать, куда уходит, и полгода договор честно соблюдался. Магнус так и сидел в лабораторном халате и задумчиво щелкал кнопками, листая данные на экране когитатора. Выглядело это немного сюрреалистично, как какая то пародия или шутка, шестилетний мальчик за взрослой работой. – Ты что, тест ДНК делал? – удивился Амон, заметив вскрытую коробку для забора генного материала. – Атсу спросил, где моя мама, – Магнус посмотрел на Амона, глаза у него были тёмные и очень печальные, – А я не знаю, где моя мама. Я даже не знаю, кто она. Отца я помню очень хорошо, я видел его еще до того, как мои глаза до конца сформировались, а вот маму совсем не помню. Значит, её там не было. Может быть вообще не было, но из одного мужчины ребенок не получится. Вот из женщины можно, из двух вообще легко, а у мужчины мало генов в половых клетках. Даже если генную инженерию использовать. А я все таки не клон, я его сын. «Вот оно» – подумал Амон, подвинул стул и сел рядом со своим подопечным. Посмотрел на экран и едва сдержал улыбку, узнав расшифровку митохондриальной ДНК. Магнус попытался найти ответ на свой вопрос очень остроумным способом. Его подопечный очень редко для ребенка, принесенного к чужой планете течением Великого океана, задавался вопросом, кто же он такой. Магнус утверждал, что отлично помнит, как и кем был создан, и совершенно не волновался по этому поводу. Амон подумал, что их комиссия по этике зарубила бы такой эксперимент еще на этапе проекта. С другой стороны, если бы Магнус был просто найденышем, чудом выжившим в космическом скитальце, он бы так же задался этими вопросами, но получил бы еще меньше ответов. – Магнус, – Амон подумал, и придвинул стул ближе, на случай, если его ученик захочет перебраться к нему на коленки. – Ты же понимаешь, что ты не обычный человек, и твой...отец мог просто взять любую яйцеклетку из хранилища. – Да, я тоже так подумал! – закивал Магнус, – А потом сразу вспомнил о братьях, а значит, у нас у всех должна быть одна генетическая мать. И любая не подойдет, она должны быть особенной. – И ты решил выделить митохондриальную ДНК, потому что она передается только по женской линии. – Да. Вернее, нет. Сперва я подумал о ритуале Память крови, – признался Магнус и потупился. Амон удержал лицо, потому что шестилетнему ребенку про ритуал Памяти крови еще и знать то не полагалось, не то, что думать о нем. Ритуал был простой, но именно поэтому опасный, требовал присутствия как минимум трех практиков уровня выше младшего адепта, долгой подготовки и огромной осторожности. А Магнус, видите ли, подумал о ритуале. – Но потом я вспомнил, что не все ответы нужно сразу искать в эмпиреях и материальный мир тоже способен много нам открыть, – быстро добавил Магнус, и его наставник порадовался, что хоть что-то из его долгих нотаций в этой рыжей головушке осело. – Поэтому да, я решил изучить свою митохондриальную днк. Правда я не сразу сообразил, что мне не с чем её сравнивать, потому что у меня только наши, просперианские базы. – Но сдаваться ты не стал. – Нет, конечно. Я решил, что раз мне не с чем сравнивать, я могу хотя бы проследить, где разошлись геномы популяций. Оказалось, очень давно. Еще на древней Земле, до космической эры. Если бы у меня был полный геном, я бы посчитал, где наши популяции пересекались в последний раз, но я не могу его выделить, слишком много изменений. Выходит, я ничего так и не узнал. Может все-таки ритуал? – А что ты хочешь узнать, Магнус? – спросил его Амон, и что бы как-то утешить мальчика, положил руки ему на плечи. – Есть тысячи причин, по которым ты можешь не помнить свою генетическую мать. Даже у рожденных обычным биологическим способом людей не всегда есть оба родителя. Люди умирают, люди разводятся, люди покидают научные проекты по разным причинам, но все это их личные отношения, и это ничего не говорит о тебе. Я уверен, если бы твоя мать увидела бы тебя сейчас, она бы очень тобой гордилась. И очень тебя любила. – Думаешь? – Магнус с сомнением посмотрел на Амона, потом совсем по-детски шмыгнул носом и полез к наставнику на коленки. – Совершенно уверен, – Амон постарался вложить в голос всю свою уверенность. Как можно было не любить Магнуса, он же замечательный ребенок. – А твоя мама? – Она умерла, – Амон вздохнул, – Она была археологом, очень хорошим. Часто покидала Тизку, искала ответы о нашем прошлом, это опасное, но очень нужное дело. И в одной из экспедиций на них напали психнойены. Её не удалось спасти. Я как раз недавно закончил обучение, мне было очень грустно, наверное, как тебе сейчас. Она всегда была для меня примером. Отец пытался меня поддерживать, но мы никогда не были с ним особенно близки, они с мамой развелись, когда мне было одиннадцать, у него давно была другая семья. – Ты поэтому не женишься? – спросил Магнус и поднял на Амона взгляд. Глаза у него из тёмных стали фиолетовыми, с россыпью ярких точек. – Что? – Амон опешил. Такого поворота этого разговора он не ожидал. – Ну, ты не злись только! Я слышал, как Ферешта говорила старшему наставнику Рамезу, что ты всё время со мной возишься, а в твоем возрасте надо уже думать о собственной семье. И я подумал, что, наверное, я тебе мешаю, со мной много хлопот, а я даже не твой сын, и в общем...- Магнус замялся, и захлопал длинными ресницами. – Так, – Амон крепко взял своего воспитанника за плечи, – Во-первых, ты мне не мешаешь, и с тобой не много хлопот. Я твой наставник, я должен о тебе заботиться, и мне нравиться о тебе заботится, я люблю тебя, и ты не имеешь никакого отношения к тому, что я не женюсь. Я взрослый человек и сам могу решать, хочу ли я семью и когда настанет время ей обзавестись. И даже если я женюсь и у меня появятся свои дети, меньше любить тебя я не стану. – Правда? – Магнус осторожно улыбнулся. – Правда. – кивнул Амон со всей серьезностью. – Никаких ритуалов Памяти Крови в одиночку, хорошо? – Хорошо. – Отлично. А свою работу оформи, пожалуй, в проект, представишь потом к годовым испытаниям, работа отличная. Ну как, теперь все хорошо? – Да, – Магнус подумал и кивнул, – Думаю, да. Мне можно поиграть в саду? – Разумеется. Беги, друзья тебя заждались небось. – Амон спустил ребенка с колен и поднялся со стула. Ему нужно было сказать Фереште пару ласковых.