Следующий день прошел как-то скомкано, в мелких незначительных делах, а вечером все собрались за длинным столом в главном зале замка – пустом и гулком, под высокими сводами. Чадящие факелы по углам были привычны настолько, что дым практически не мешал.
По случаю торжества стол был накрыт непривычно богато – жареное мясо, свежий хлеб, вино и ещё какие-то блюда, которых совершенно точно никогда не бывало раньше. Сидящий по левую руку от отца Тянь сильно подозревал, что не обошлось без Гуаньшаня, которого он за целый день ни разу не увидел – видимо, тот пропадал на кухне, куда он сам обычно старался не заглядывать без нужды.
Смотреть, как именно готовили пищу ему не нравилось, лучше было оставаться в блаженном неведении.
Отец пребывал в отличном настроении, чему несомненно способствовало и их возвращение, и привезенное золото, с которым можно было решить многие из проблем замка и окрестных деревень. А ещё это значило, что большую толику дел можно было смело сложить обратно на надежные плечи Чэна, и хотя бы немного отдохнуть. За два года лорд Генри ещё больше постарел, но сегодня выглядел оживленно, поднимая красивый кубок с чеканкой, который они привезли ему в подарок.
- Дети мои, сегодня я хочу сказать, что Господь благословил меня вашим рождением. А теперь надежда на доброе будущее расцвела ещё сильнее – вы вернулись с победой, и я могу быть спокоен. Через две недели состоится большой рыцарский турнир при дворе, на нём будет, помимо прочих, и мой давний друг, барон Кроуфорд с дочерью. Я думал о том, чтобы туда поехал Чарльз, который без сомнения смог бы произвести впечатление. Но, видя его увечье, я не могу такого требовать.
- Отец, хромота не мешает мне сидеть в седле, - возмутился было Чэн, но тот поднял руку, не давая продолжать.
- Не спорь, тебе нужен отдых. Теодор, я решил, что ты поедешь. Ты уже давно не мальчишка, и вполне сможешь достойно принять участие. Тем более, что леди Элизабет, как помню, примерно твоего возраста. Мы с бароном Кроуфордом предварительно договорились, что ты будешь претендентом на руку его дочери. Рассчитываю, что не подведешь. Скажи, ты ведь счастлив? Твой первый турнир, и прекрасная леди будет среди зрителей!
Тянь поднялся, не зная, что именно сейчас чувствует. Ещё некоторое время назад он бы душу продал, разумеется, в переносном смысле, чтобы поехать… сейчас же его буквально разрывали сомнения. Он не подал виду, кланяясь отцу, и твердым голосом ответив:
- Конечно, отец. Благодарю за доверие, я сделаю всё возможное.
Но про себя только что не выругался. Побывав в реальных битвах, он просто не видел смысла в том, чтобы калечиться на ристалище, на потеху пусть и высокой публике. А мысль о леди Кроуфорд и её отце и подавно теперь казалась чем-то скорее пугающим. Нет, Элизабет не была каким-то страшилищем, напротив, насколько он её помнил по времени, когда они бывали у её отца, девушка была вполне миловидной: светлые, чуть вьющиеся волосы, выбивающиеся из-под каких-то сеточек и головных уборов, многослойные наряды укутывали её тонкую точеную фигурку.
Сказать что-либо о её характере он не мог – они ни разу не разговаривали. В целом, предложение было более чем выгодным, буквально блестящим – на фоне весьма плачевного положения рода Аден, Кроуфорды напротив, имели обширные владения, родство с королём Эдуардом, даже не очень дальнее, давало им значительное влияние. Самым лучшим в этом было то, что у барона была единственная дочь, о причинах можно было только гадать, а это значило, что тот, за кого она выйдет замуж, становился наследником всех земель и такое родство принесёт если не процветание, то существенно укрепит положение. Поэтому воодушевление лорда Генри было вполне понятно. Как и мера ответственности, которую он возлагал на младшего сына – стоит ему выказать трусость или ещё как-то уронить свою честь на турнире – и обо всём этом можно будет забыть. При изначально "несерьёзном" характере турниров, их результаты находили вполне существенное воплощение в реальной жизни.
Остаток ужина Тянь провел, не чувствуя вкуса блюд и не замечая, сколько раз его кубок пустел и вновь наполнялся. И точно так же он не обратил внимания, что из дальнего, прячущегося в тенях угла зала за ним следила пара глаз, в которых было едва ли не больше беспокойства, чем у него самого…
Они столкнулись в коридоре недалеко от его покоев – Гуаньшань подпирал спиной каменную стенку, в руках зажата масляная лампа – в отличие от Адена, он не провел в замке всю жизнь, чтобы на память знать все выбоины в полу, порожки и перепады высоты, на которых можно было запросто свернуть шею.
- Доброй ночи, сэр Теодор. Могу я спросить?
- Доброй. Конечно. – Тянь кивнул, не зная, о чём зайдет речь. И вспомнил, как сам собирался ещё вчера расспросить, как устроился Мо в замке, никто ли его не обижает.
- За ужином, Вы почти ничего не ели. Не понравилось?
- Нет, не в этом дело, просто… - все сомнения, что сейчас плескались в его голове, повергая мысли в хаос, привели к тому, что Тяню захотелось с кем-то ими поделиться. И выпитое за ужином вино только подогревало это желание. Почему бы и не с рыжим? Он не из болтливых. Поэтому рыцарь развернулся, махнув, чтобы следовал за ним. – Поговорим, только не здесь.
Он шел, резко сворачивая в хитросплетенье переходов, поднимаясь по всё более узким крутым винтовым лестницам, пока не вышел в тёмный тупик, к шаткой деревянной лесенке, покрытой паутиной, с сомнением пошатал её, слыша скрип, но похоже, держалась ещё достаточно хорошо. Подпалив от лампы закрепленный на стене факел, немного осветивший тупик и лестницу, скомандовал, улыбаясь с забытым озорством:
- Наверх!
Как давно он здесь не был… это место когда-то «принадлежало» им с Чэном. Сюда брат приносил книжки, которые нельзя было оставить в библиотеке, чтобы почитать в тишине, пока внизу злой Тристан нарезал круги вокруг замка в попытках их отыскать. Сюда же они как-то раз притащили набранные в лесу на дикой яблоне мелкие красноватые яблоки, которые оказались горьковато-кислыми, и потом ещё два дня у обоих болел живот.
Тянь был уверен, что, если покопаться, среди сложенного здесь старого хлама нашлись бы и такие вещи, которые брат ему не показывал. Но в детстве он был достаточно честен, чтобы не смотреть туда, куда не просят. Если бы ему удалось сохранить это качество до сих пор!
Пыльный чердак когда-то казался едва ли не волшебным местом, где можно было разыскать настоящие сокровища. Сейчас же всё это выглядело как груды никому не нужного сора – ржавые части доспехов, полуразвалившиеся сундуки, наполовину съеденные молью шкуры, зато сюда, судя по всему, никто уже давно не заглядывал, а старый кастелян скорее всего позабыл про это помещение, куда когда-то стаскивали всё, что могло бы пригодиться, но никто не знал, как и куда именно. Да и вряд ли Даннет смог бы сюда теперь подняться, с его-то больными ногами.
К счастью, лестница хоть и скрипела немилосердно, выдержала обоих, и вот они уже оглядывали чердак, причем Гуаньшаню было очевидно интересно, куда и зачем его привели. Тянь почувствовал себя немного неловко – словно сейчас он повел себя как ребенок, желающий похвастаться игрушками.
- Здесь нас точно никто не услышит – про это место давно позабыли. Мы с братом проводили здесь время в детстве. У тебя было такое место? – Тянь задумчиво покачивал пальцами стоящий на пыльном сундуке шлем с облезлыми остатками перьев и огромной дырой – его неизвестному владельцу стоило только посочувствовать – вряд ли он остался цел после такого.
- Да, - кивнул рыжий, проходя и нерешительно касаясь вещей по очереди, словно собирался их пересчитать. – Только это было огромное дерево в лесу – мы приходили туда с соседскими мальчишками, забирались на нижнюю широкую развилку – настолько это было большое дерево, что там можно было представлять, что мы на палубе корабля, или на стене осаждаемого врагами замка. Играли в пиратов, или в… рыцарей. – рыжий смутился, и было забавно смотреть, как краснеют его уши, а затем и щеки. – Так было каждое лето, пока один из них не умер от черной оспы, и больше нас туда родители не пускали.
На это Тянь только пожал плечами – обычная история. Присев на какую-то рухлядь, он всё больше радовался, что привёл его сюда – настолько интересно было наблюдать. Когда Гуаньшань рассказывал о детстве, его лицо смягчилось, обычно сведенные в напряжении брови расслабились, и в тёплом свете лампы, которую он так и не выпустил из рук, его профиль словно сошел со старинной картины, одна из которых до сих пор висела в так и не тронутых со дня смерти покоях матери, изображая Тайную Вечерю…
- Так о чём вы хотели поговорить, сэр? Зачем мы здесь, не просто же затем, чтобы показать мне это место?
Слова вернули в реальность, отрывая от созерцания, заставляя встряхнуться.
- Да, неловко говорить об этом, но я… - он задержал дыхание, словно ныряя в холодную воду. Такой откровенности со слугами у него ни разу ещё не случалось. – Был совсем не рад вести, что должен ехать на этот турнир. И потому не смог насладиться трапезой. Кому скажи – никто не поймёт, скажут, что я брежу. В самом деле – в нашей здешней жизни на отшибе приглашение на рыцарский турнир - целое событие. При дворе самого короля, съедутся отважные рыцари со всего королевства, да что там, из Англии припрутся, а то и откуда ещё подальше. Важные пэры, маркизы и герцоги, куда деваться…
Он перевел дух, желая и боясь взглянуть на невольного слушателя его неожиданно эмоциональных излияний. Запоздало подумал, что было не самым лучшим решением обрушивать всё это на далекую от всех этих проблем голову нового помощника по кухне, но было очевидно поздно, поэтому он набрал воздуха и продолжил, глядя куда-то в темные стропила.
- Я тоже грезил турнирами. Пока однажды Чэн не приехал оттуда израненный, и месяц не вставал с постели. Но и тогда мне это ещё казалось имеющим смысл и романтичным. А вот теперь не кажется. Как и Крестовый Поход – я понимал, что будет холод, жара, кровь и грязь, но не думал, что этого будет столько. Вот и тут так же. Ещё и леди Элизабет Кроуфорд и вся эта история... Сама она тут ни при чём, но я сейчас чувствую себя жеребцом на базаре, которому каждый будет норовить заглянуть в зубы, прикинуть здоров ли, и какое оставит потомство. – и добавил, немного запоздало. – Прости, тебе всё это знать ни к чему, конечно. Сам не знаю, что на меня нашло. Слишком много выпил?
Пьяным Тянь себя не чувствовал, может быть совсем немного.
- Отчего же… я даже не думал обо всём этом. - Гуаньшань озадаченно потер лоб. - Многие считают, что знатным живётся как в раю – спится мягче, всегда есть, что поесть и никаких забот, ведь всё за них делают слуги. Но слушая вас сейчас я понимаю, что просто никому не под силу влезть в чужую шкуру.
- Так и есть, - вздохнул рыцарь. – Но у каждого помимо желаний и мнений, есть долг, и ему нужно следовать. Полагаю, не нужно говорить, что всё это не для чужих ушей.
- Не нужно, - рыжий кивнул. – И я благодарен, что объяснили, хотя и не должны были. Вообще не могу понять, с чего вопрос такой задал – чистое нахальство с моей стороны. Вы могли бы в ответ просто заколоть меня за дерзость на месте.
- Ну, не такой уж я кровожадный, - усмехнулся Тянь. – Ты же меня не боишься на самом деле?
- На самом деле нет. – Гуаньшань смотрел внимательно и спокойно. – Вы спасли мне жизнь, своими руками лечили, дали кров и занятие. Я сам не знаю толком, что…
И замолчал, затрудняясь выразить свои чувства по этому поводу.
- Тогда ты не против, если мы будем разговаривать вот так иногда?
Тот только молча кивнул головой, отчего-то опять неуловимо краснея.
- Вот вернусь с турнира, снова приготовишь мне что-нибудь вкусное – тогда я точно сумею оценить. Ты уже с кем-то подружился здесь?
- В основном за мной приглядывает Хуа Би, он хотя и выглядит сурово, но на самом деле добрее многих. Хотя если что – мало не покажется. – сменив тему, Мо явно вздохнул с облегчением. – Рука тяжелая. На самом деле, люди его слушают больше, чем управляющего, он хороший помощник сэру Чарльзу.
- Ты прав, он… очень предан Чэну. – снова возникла мысль, что несмотря на множество людей вокруг, он одинок, и сегодня – первый раз за очень долгое время, когда он может поговорить с кем-то, не заботясь о том, как звучит и выглядит. Взглянув прямо в глаза стоящему перед ним, Тянь озвучил свою мысль. – Найти надежного человека, который будет рядом – большая удача.
После этих слов Гуаньшань смутился окончательно и покосился на узкую дверь чердака. Очевидно, что надолго ему исчезать в неизвестном направлении не стоило - не хватало, чтобы его пошли разыскивать.
- Ты можешь идти, спасибо.
Учтиво поклонившись, рыжий скрипнул дверью, закрыв её за собой, оставляя Тяня наедине со своими мыслями. Первая волна чувств отступила, и теперь о предстоящем он думал гораздо спокойнее, прикидывая, что нужно взять с собой, кому и о чём написать самому, а о чём попросить отца, чтобы турнир прошел для него как можно более успешно…
***
Было решено, что в Эдинбург с ним отправится Хуа Би в качестве оруженосца, и ещё трое в сопровождение - ехать меньшим числом сочли бы неприличным. Чэн провел с Тянем не один вечер, в который раз объясняя тонкости этикета во время и вне поединков, иногда к ним присоединялся отец, и волей-не волей приходилось вникать и запоминать. Днём же наступало время практики - его готовили и раньше, но теперь нужно было в срочном порядке восстановить забытое, а то и придумать что-то новое, потому что и в нехитрых с виду правилах турниров можно было найти множество лазеек, которыми и пользовались добрые рыцари с разной степенью коварства ради громкой славы, и, чего греха таить, неплохих призов победителям. Хотя по официальной версии единственной целью значилось "развлечение прекрасных дам".
Видя, с каким изяществом Чэн управляется с тяжелым копьём, и даёт команды коню коленями, не касаясь поводьев, Тянь всерьёз начал опасаться, а получится ли? Мелькнула малодушная мысль попросить брата если не заменить его, то хотя бы поехать с ним. Нет, всё это - лишние расходы и напряжение, он должен справиться сам. Тем более, когда из-за ограды на него посматривал подошедший вместе с Хуа Би Гуаньшань – хотелось невольно расправить плечи чуть сильнее, заставить коня гарцевать и бить передними копытами в воздухе, на что рыжий смотрел во все глаза, а Би только хмыкал, пряча уже настоящую улыбку.
***
Огромное поле перед городскими воротами было заставлено разноцветными шатрами съехавшихся рыцарей - места в городских постоялых дворах конечно не было. Просторные ристалища, огороженные тилтом ждали начала турнира, ветерок заставлял трепетать флаги, щиты пестрели причудливыми гербами, разобраться в которых было под силу только профессиональным герольдмейстерам. Трибуны для знатных гостей пока пустовали, но уже скоро начнется праздничная месса. Со всех сторон стекался простой народ и торговцы, надеющиеся на небывалые барыши. Там и сям виднелись рыцари, пешком и на лошадях, покрытых цветастыми накидками, создающими конкуренцию тканям богатых нарядов гостей. Для дам турнир являлся самым естественным поводом провести свою битву за звание "королевы любви и красоты", которую выберет рыцарь с наибольшим количеством побед. Самые смелые не упускали шанса подарить оторванную от рукава ленту рыцарю своего сердца, показывая таким образом свою благосклонность.
Сейчас же заблаговременно тщательно проверенные по геральдическим книгам и поделенные на два лагеря с целью избежать явного превосходства одной стороны над другой участники ждали начала общего боя, который должен был состояться сразу же после окончания мессы, ибо «с благословения Божия начинается всякое дело, тем более настоящее».
И вот уже спешившись, стройные ряды рыцарей, в едином порыве молились об удачном завершении турнира, и сам его величество, король Эдуард с возвышения объявил о начале. Протяжно запели волынки, раздался рокот барабанов - уличные музыканты являлись непременными участниками любого события, заполняя воздух звуками разноголосой музыки.
Заставляя толпу разразиться приветственными криками, участники начали расходиться в две стороны, чтобы вновь сойтись в почти что настоящей битве.
В ней разрешалось участвовать и оруженосцам, и поэтому они отправились на свою сторону поля вдвоём. За металлом забрала шлема невозможно было разглядеть, но Тянь ощутимо нервничал. Нет, он не боялся, но всё, что случается в первый раз, неизбежно заставляет сердце биться чаще. В какой-то момент Би положил руку на наплечник, наклоняясь и повышая голос, чтобы можно было расслышать за шумом и лязгом, с которым передвигались рыцари.
- Сэр Теодор, вы там помягче. Постарайтесь никого не убить. Правила такого, конечно, не запрещают, но леди на трибуне могут быть расстроены.
Тянь обернулся, ловя сквозь прорези лукавую кривую улыбку оруженосца. Разом стало спокойнее - здесь далеко не всем довелось столько сражаться по-настоящему, и его задачей было действительно не столько выжить, сколько сдержать свой пыл. И правда, расстраивать благородных дам - последнее дело...
Вечером того же дня, прямо на открытом воздухе были расставлены столы, благо погода позволяла. Его величество король Эдуард не пожалел средств, чтобы провести турнир с размахом, и сейчас вино и эль лились рекой, причем им не брезговали и рыцари, кто-то – чтобы порадоваться удачному началу, а кто-то чтобы забыть о промахах. Тянь тоже был там, найдя знакомую компанию, и приятно проводил время, когда проходящий мимо лавки, на которой он сидел, незнакомый молодой парень в дорогих доспехах от души наступил ему на ногу. Портить вечер скандалом не хотелось, и он ожидал было извинений, когда кудрявый блондин смерил его взглядом и громко, так чтобы точно расслышали присутствующие, произнес, чуть растягивая слова:
- Прошу прощения, не заметил. Столь тусклый облик, что даже на свету не виден, не то, что в сумерках.
Похоже, этот парень активно ищет ссоры. Аден поднялся, оказавшись чуть выше, стараясь сохранять спокойствие. Такие вот словесные перепалки – не самое его любимое занятие, но не ответить на явную провокацию было нельзя.
- В свою очередь извиняюсь, не имею чести знать вас, сэр. Иначе был бы осведомлен, что вы страдаете плохим зрением и предпринял меры, чтобы вы не запнулись, рискуя выбыть из строя ещё до начала поединков. Впрочем, с такими проблемами не лучше ли не участвовать вовсе?
Компания за столом одобрительно загудела, кто-то рассмеялся. Рыцарь стремительно багровел, пока не выплюнул:
- О себе побеспокойся, сэр Аден! Таких голодранцев, как ты, здесь вообще быть не должно. И уж точно не тебе мечтать о леди Элизабет. Думаешь, крестоносец - так теперь важной птицей сделался? Гордый ворон? Курица щипаная… - похоже, в этот момент он одумался, но что сказано – было сказано. И стерпеть прямое оскорбление было хуже, чем пощечину.
Вокруг воцарилась тишина, даже музыканты перестали играть на виолах – все ждали, что будет. Вообще говоря, правилами предписывалось в шею гнать того, кто затевает склоки, но за этим никто не следил, предоставляя горячим головам разбираться самостоятельно – судьи вмешались бы, только начни они драку прямо на пиру. Сквозь холодную ярость с трудом пробивался голос разума – не на пустом же месте этот злой, как бойцовский петух, мужчина, так подпрыгивает… леди Элизабет. Он упомянул её. Вот оно что, выходит, у него есть соперник! Тянь едва не рассмеялся вслух, но ситуация от разгадки проще не становилась.
- Вы позволили себе не только оскорбить мой герб и меня лично, но и в своей недостойной речи упомянули леди Кроуфорд. Назовитесь, и завтра же решим Ваши ко мне претензии в личном поединке. Думаю, здесь найдутся свидетели нашего разговора, а Вам хватит смелости не только на то, чтобы бросаться словами. – каждое слово падало, как будто налитое свинцом, но все вокруг снова загалдели, довольные, что конфликт решится таким образом и предвкушая не просто поединок, а по-настоящему любопытное зрелище – сражение между соперниками за внимание, без сомнения, прекрасной дамы! Оставалось только внести изменения в уже заготовленный герольдмейстером и судьями список – но по такому поводу отказа не будет. И об этом обязательно известят и саму даму, и её сопровождающих… К тому времени зачинщик уже окончательно взял себя в руки и едва обозначил поклон:
- В ваших отдаленных землях, видимо, мало интересуются внешним миром, раз Вы меня не знаете. Придется представиться - виконт Крэнборн, и завтра же надеюсь, наш спор будет решен. – было видно, что виконт кипит, и явно недоволен исходом – второй сын барона из заштатной провинции повел себя так, что он оказался в крайне невыгодном свете, едва ли не выставив себя несдержанным грубияном.
- Вы правы, виконт. В наших землях хватает своих дел, чтобы лезть в чужие. До завтра, и будьте осторожнее на обратной дороге. – можно было бы и сдержаться от этой шпильки, но уже не поправит дела. Тянь подумал, что Чэн был бы им очень недоволен, хотя не представлял себе лучшего выхода в этом неожиданном, а главное, совершенно не нужном ему конфликте.
Уже практически на опушке леса, что начинался вблизи от походного шатра, который они занимали, Тянь замедлил шаг. Хуа Би помалкивал, не высказывая ни поддержки, ни осуждения, как и полагается оруженосцу, пока рыцарь не обратился к нему сам.
- Считаешь, мне стоило придержать язык за зубами?
- Нет, сэр. Если хотите знать моё мнение, вы ещё очень сдержанно ответили этому индюку.
- Но Чэн бы придумал, как сделать лучше.
- Он это он, а вы – это вы. Иногда не знаешь, к чему приведут слова или действия, но разве так не интереснее?
- Пожалуй, ты прав. Посмотрим, что из этого выйдет.
- Я разузнал немного – виконт уже давно ходит вокруг Кроуфордов, причём ни в деньгах, ни в землях у него нужды нет, а значит, его интерес и впрямь сердечный. Прошу прощения за прямоту, но влюбленные часто ведут себя безрассудно, и не важно, высокородный дворянин или последний свинопас. И всё же, это не повод вот так хамить только потому, что считаешь себя выше прочих.
Тянь только кивнул, соглашаясь.
Однако, на завтра ничего устроить не удалось - на предложение внести внезапные изменения судья схватился за голову, в итоге пообещав записать их поединок на последний день турнира. До этого были ещё поединки - конные сшибки и пешие бои на мечах. Тяню сопутствовала удача, и с каждым боем барон Кроуфорд смотрел всё одобрительнее, иногда сдержанно хлопая ладонью о ладонь. Леди Элизабет была подле него на трибунах, но особого внимания не выказывала, больше опускала глаза, и не торопилась отдавать кому-либо платок или ленту...
Виконт участвовал в сражениях мало, и практически не было шанса оценить, насколько он хорошо в воинском искусстве. Турнир шел своим чередом, вечерние пиры проходили без особых эксцессов, разве что кто-то столь рьяно придавался отдыху, что его приходилось уносить оруженосцам. Было и несколько несчастных случаев, и часть участников выбыла, отправившись в город к лекарям либо домой, зализывать раны, а пара особо неудачливых и вовсе пали смертью храбрых, хотя скорее это было следствием не храбрости, а глупости и несчастной судьбы.
Последний день турнира мало отличался от прочих, но для Тяня и его спутников определенно должен был стать решающим. Проигрыш был бы очень досадным, хотя и не концом всего - никто и не ждал от рыцаря, впервые выступающего на турнире сплошных побед, а выигрыш означал бы, что у него появился достаточно влиятельный враг, и вся надежда была на то, что виконт уже достаточно охладил свою горячую голову, чтобы принять любой исход достойно рыцаря и дворянина. Сейчас же их ожидало турнирное поле без барьера, на котором предстояло сойтись, пытаясь выбить противника из седла длинным тяжелым копьем. Опасно, но не более любого другого вида поединка, и было скорее настоящим чудом, что за все проведенные бои Тянь ухитрился отделаться противно нывшими синяками и потертостями от плохо подогнанных тяжелых доспехов - привычная рутина для воина. По периметру вдоль тилта собрались желающие поглазеть - пришли те, кто присутствовал при их споре, чуть поодаль с трибун наблюдал барон и леди. У Тяня были серьезные сомнения, кому на самом деле отданы её симпатии, потому что перед тем, как надеть шлем, он ясно видел, что на этот раз, в отличие от предыдущих, белокурая девица в синем бархатном платье сидит неестественно прямо и гораздо бледнее обычного. Она поднесла к губам белый платок и переводила взгляд с одного рыцаря на другого, больше задерживаясь на напряженной фигуре виконта, сидящего в седле беспокойно гарцующего коня под черно-бело-красной длинной попоной.
И ему словно передалось это волнение, вызывая внезапную волну мурашек, так что Аден с удивлением понял, что руки, держащие шлем, слегка подрагивают. Пожалуй, впервые за турнир с момента перед той, общей битвой, он почувствовал тянущую, неприятную неуверенность. Да что с ним! Последний его поединок на этом турнире, нужно собраться - в таком скоротечном бое любое колебание может оказаться роковым. Неужели под конец сдали нервы? Не давая себе больше ни минуты на раздумья, Тянь надел шлем и принял от Би копьё. Больше у него не было права на слабость. Всё решится прямо сейчас.
Они разъехались до края ристалища, растущее напряжение разбил едва не оглушающий сигнал к началу. Время, до этого тянувшееся секунда за секундой схлопнулось, он занял верное положение, до боли сжав в руке древко и хлопнув по бокам, отправил коня вперед. Повинуясь хозяину, животное выученным движением двинулось вперед, набирая скорость. Всё сжалось до размеров щели забрала, в котором замелькала приближающая фигура... ему показалось, что он моргнул, и в эту секунду потери концентрации рука отозвалась болью, и в то же мгновение с металлическим лязгом и хрустом копьё ударило в металл, перед глазами вспыхнули цветные яркие искры и вышибающий дух удар о землю завершил бой. Кажется, он проиграл.
