***
Через час я, Драко, Луна и Невилл сидели под ёлкой на ковре в пижамах и потрошили свёртки и коробки. Драко подарил мне дневник, замок которого изображала спящая змея. Я крутил его в руках, не понимая, как раскрыть, пока не прошептал слово «откройся» на парселтанге. Змейка раскрыла глаза, оказавшиеся изумрудами, и отползла в центр обложки. При слове «закройся» маленькая рептилия вновь оплела своим телом тетрадь. Класс! Подарок был адресным и оттого очень приятным. Я знал, что Малфой не любит змей, но все же он нашёл в себе силы, чтобы заказать этот специфический артефакт. А значит, задумался о подарке для меня задолго до Рождества. Сириус подарил мне портключ. Ключи перемещения у магов могли иметь какой угодно вид, но для меня они всегда пахли по-особенному: металлом, изнанкой мира и машинным маслом. Этот имел вид простой цепочки, так что, скорее всего, рассчитан на перемещение сразу нескольких человек. И я не ошибся. В конверте, из которого я извлёк портал, я нашёл три билета на вход в драконий заповедник с открытой датой. Вау! Драконов я не видел, но очень хотел! От Гермионы я получил маггловскую книгу «Тайны мозга» Натальи Бехтеревой. Судя по невыговариваемой фамилии, автор был славянского происхождения. От Невилла – бумажный пакет. Заглянув в него, я охренел. Там лежали сушёные мухоморы. – Эт..то что? – спросил я, глядя на Лонгботтома и потрясая пакетом. – Грибы, – пояснил мне терпеливо, как маленькому, Невилл. – Для безопасного расширения сознания. В сушёных мухоморах содержится мусцимол. Я тебе туда вложил свиток с инструкцией и обзором. Но если коротко, то он снимает воспаления, нормализует сон и понижает тревожность. Честно говоря, тревожность у меня возникла прямо сейчас, когда я держал в руках пакет. Но, думаю, Северус поможет мне разобраться с этой... этим... с этими грибами. От Луны я получил яркое и красочное издание Льюиса Кэррола «Алиса в стране чудес». – Гарри, – сказала Луна, заметив книгу в моих руках. Она сама в этот момент трясла коробку с фломастерами. Пластик приятно постукивал. – Теперь ты прочтёшь эту книгу совсем по-другому. Она становится понятна лишь тем, кто смог сломать свои внутренние барьеры. Под мухоморы она точно зайдёт! Северус подарил мне шкатулку с зельями на все случаи жизни. Чего там только не было: Перечное, Умиротворяющий бальзам, Костерост, Рябиновый отвар, настойка Растопырника, зелье Сна-без-сновидений. Шкатулка была поделена на отсеки: флаконы стояли в отдельных ячейках, и к каждому прилагался небольшой свиток с рекомендациями. Шикарный набор! А учитывая, что все зелья сварены Снейпом – бесценный. От леди Нарциссы я получил стеклянный кубик, внутри которого нежно позвякивал фарфоровыми бутонами ландыш. Это оказался живой будильник. Редкое растение-эмпат, живущее в замкнутой экосистеме и питающееся магией владельца. Достаточно вечером озвучить цветочку время, и утром тебя будил нежнейший перезвон колокольчиков. Моими подарками все тоже остались довольны. Когда Луна разобралась с фломастерами, она просто пропала для этого мира. У магов не было таких замечательных вещей. Набирающий в магазине тетради Кричер случайно захватил пару раскрасок, и именно они увлекли Луну. Драко крутил старый пергамент в заломах, не понимая его сути. Я шепнул ему на ухо слова-код. Оказывается, этот артефакт необходимо активировать фразой «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость», а дезактивировать словами «Шалость удалась». Я сам пользовался им безо всяких паролей, чем сильно удивил Сириуса. Мы так и не поняли с крёстным, отчего артефакт отзывается мне так покорно. После я пришёл к выводу, что карта открылась либо потому, что я прямой наследник одного и крестник другого создателя плана Хогвартса, либо же мой посыл слишком силен. Я ведь пользовался магией, практически не применяя вербальных формул, на одном желании-намерении-магическом импульсе. Когда на карте начали проступать линии, моя змейка буквально задохнулась от восторга. Невилл уткнулся в книгу о грибах, хмыкая и делая там пометки красным фломастером, что сунула ему в ладонь Луна. Такими нас и застал Сириус. Мы с Драко хихикали, склонившись над картой, потому что застукали на горячем Дамблдора и МакГонагалл. А старик, оказывается, ещё ого-го! Женщинам в этом отношении проще, по себе знаю: лежи и получай удовольствие, отдав всю ответственность активному партнёру. Луна рисовала, лёжа под ёлкой на животе. Она, высунув язык от усердия, закрашивала картинки раскраски яркими цветами. Невилл, окружённый обрывками красочной бумаги и лент, в той же позе, что и Луна, что-то быстро строчил на полях книги. – Детишки, завтракать идите! – Ты не посмотришь свой подарок, крёстный? Сириус так удивился, что мне стало обидно. Вроде как я совсем ни на что не годен, даже презент сообразить. Но обида быстро прошла, стоило мне увидеть изумление, а после широкую улыбку, когда Блэк развернул портрет. – Джейми! Спасибо тебе, Гарри! Вальбурга, обживающая новую картину, улыбнулась мне со стены. И благодарно кивнула. Что бы ни произошло в своё время между матерью и сыном, но леди любила Сириуса. И ценила моё отношение к нему.***
Кричер, прислуживающий за завтраком, произвёл фурор. Одетый в штанишки с помочами, белую рубашку, гольфы и натёртые до блеска ботинки, домовик выглядел как самый настоящий дворецкий. Если бы их набирали из низкорослых ушастых лысых инопланетян. – Это как?! – просипел крёстный, когда эльф поставил перед ним чашку с кофе. – Это что?! Леди Нарцисса, лорд Малфой, Невилл и Драко уставились на домовика, словно он восставший из могилы Мерлин. Луна и Ксено Лавгуды восприняли одетого эльфа философически. Снейп прожигал взглядом меня, сразу поняв, кто источник данной революции. Я же наслаждался произведённым эффектом. – О, Мерлин, у него имя на рубашке вышито. И герб! – прошептал Люциус, склонившись к Нарциссе. – Но почему он прислуживает? Новый договор или какая-то иная форма служения? Кричер выпятил грудь и вскинул гордо подбородок. Отдуваться домовик предоставил мне, наследнику рода, сохраняя многозначительное молчание. Тот ещё манипулятор! – Поттер, потрудитесь объяснить! – рассекретил меня профессор. Мстит за вчерашние объятия Сириуса, очевидно, изрядно смутившие нетактильного Снейпа. Вчера мне удалось избежать разборок с профом: видимо, в честь праздника он решил меня не воспитывать. – Я посчитал, что домовой эльф древнейшего и благороднейшего дома Блэк, Наследником которого я являюсь, не должен носить тряпку, пусть даже она чистая и на ней есть герб рода, – с пафосом сказал я, отчего зельевар сверкнул глазами. Задница непроизвольно сжалась. Жалящие тело помнило слишком хорошо. Да и после экзекуции прошло всего два месяца. – Но дарение одежды является ритуалом изгнания эльфа! – воскликнула Нарцисса. – А я её не дарил. Я её продал, – скромно уточнил я и потупился. Я буквально кожей ощущал, как профессор проделывает во мне дыры взглядом своих аномальных глаз. Ох, выйдет мне боком этот пафос! Но меня несло, и я не мог остановиться. Сириус закашлялся, и я постучал его по спине. – В смысле продал? – уточнил крёстный. – За деньги. – Мерлинова борода! Почему я раньше до этого не додумался?! Меня тоже всегда бесили эти их тряпочки. Пока все живо обсуждали нововведение, устроенное мной, и завтракали, я исподтишка разглядывал отца Драко. Вчера как-то не до того было. Я отметил лишь, что это очень привлекательный человек, статный, сильный, высокий и наполненный сияющей красотой. Сириус с ехидцей называл Люциуса "сиятельным лордом". Зря крёстный ёрничал. Именно таким Малфой-старший оказался при ближайшем рассмотрении. Умение носить титул с подобным достоинством дорогого стоит. Сейчас же, в расслабленной обстановке позднего утра, я мог изучить предмет моих мыслей подробнее. Да, Драко определённо пошёл в отца. В данный момент, когда родители блондинчика сидели рядом, это оказалось очевидным. Тот же оттенок волос, тот же цвет глаз, тот же овал лица – чуть сквадраченный и очень мужественный. Наверное, это самый красивый человек из виденных мной в жизни. Когда мой парень войдёт в зрелый возраст, он станет не менее привлекательным, обретая не только определённость черт, но и ту уверенность в себе, что так притягивает взгляды к Люциусу. Хорошо, что я застолбил Драко уже сейчас. К двадцати годам его можно было бы либо добыть на аукционе, заплатив непомерную цену, либо отбить, раскидав конкурентов в кровавой дуэли. Драко, заметив интерес к своему отцу, пнул меня под столом ногой. Обернувшись к нему, я понял, что красота в глазах смотрящего. Как бы ни был прекрасен лорд Малфой, но моё сердце трепыхалось исключительно рядом с Драко. Увидев мой поглупевший взгляд, блондинчик успокоился и улыбнулся мне. Я сглотнул. Жаль, надо решить вопрос с пророчеством. Я бы с куда большим удовольствием затащил Драко наверх и отсосал ему до трясущихся ног. Хотелось бы член прямо сейчас в руках, но у меня чай... Невилл, сидящий рядом с профессором, задел локтем чашку. Зельевар ни слова ему не сказав, лёгким взмахом руки убрал непорядок. Лонгботтом спокойно поблагодарил Снейпа. Отношения Невилла и Северуса наладились после суда, где профессор выступал в качестве мастера Менталистики. Юный лорд больше не испытывал всепоглощающего чувства страха рядом с профессором.***
Обрушение арки не освещали в прессе. Я специально почитал «Пророк», преодолевая брезгливость к газетёнке. Там продолжали трепать имя Дамблдора, по мне прошлись вскользь, но основной темой до сих пор оставались бывшие узники Азкабана. Некоторые из них охотно давали интервью, закапывая нынешнюю власть поглубже и славя так удачно вернувшегося из путешествия Волдеморта. Тёмный Лорд умудрился не растерять последователей, даже исчезнув на пятнадцать лет. Это было что-то большее, чем уважение или выгода.***
После завтрака, когда все разошлись по своим делам, я пригласил Северуса в кабинет. Шарик пророчества, извлечённый мной из сейфа, лежал на столе. Рядом стоял Омут памяти – древняя каменная чаша на ноге, испещрённая рунами. Вздохнув, я зацепился взглядом за спокойного, словно утёсы Мохер, Снейпа, и сжал шар в руке. Тонкое стекло лопнуло, проткнув кожу острыми гранями, и две призрачные фигуры встали между мной и профессором. В одной я узнал Дамблдора, вторая тоже была смутно знакомой. Низкий вибрирующий голос, лишённый половой принадлежности и эмоций, произнёс: «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...» Пророчество оказалось впечатляющим. Мы некоторое время сидели с Северусом молча… – Значит, или я, или он? – с истеричной ноткой спросил я. – Нихуя себе заявки! А кто этот пророк? Кто эта сука?! – магия взвилась во мне ревущим смерчем, ища жертву. – Не кричи, – осадил меня Снейп. – Это преподаватель по прорицаниям, Сивилла Трелони. – Убью идиотку! – кончики пальцев покалывало, а волосы наэлектризовались. – Пророки не помнят своих пророчеств. Они в этот момент находятся в трансе. Трелони ни в чём не виновата. Виноват тот, кто придал этому пророчеству значение. Дамблдор, я, как передаточное звено, Тёмный Лорд. Магия схлынула резко, словно отлив, оставляя на месте разлива мусор. Кто-то уже говорил мне это... Точно, Сириус! Я вздохнул и разжал кулаки. Раз пророк не виноват, то претензии снимаются. Пророку, наверно, и самому не радостно от такого дара. Говорят, что Трелони пьёт. И не молоко. От хорошей жизни человек никогда не будет злоупотреблять алкоголем. – Игроков полно. Пешек маловато, – выдохнул я. – Их никто не считает. С 1980 погибло очень много людей, Гарри... – Прости. – Не страшно. Я понимаю твою реакцию. И не ору и не истерю лишь потому, что это делаешь ты. А что, если мы поступим так…***
«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... Ни один из них не должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, если мёртв другой... ибо в равновесии сила...» Я вытащил лицо из омута памяти. – Вау! Это прямо с эффектом присутствия! – Какой нахрен эффект, Поттер?! Мы тут не кино смотрим ради развлечения! Насколько достоверно это смотрелось со стороны? – Настолько, что мне начинает казаться, что так оно и было. Северус остро глянул на меня и о чём-то задумался. Приняв какое-то решение, хлопнул себя по коленям и поднялся. – Отлично! Снейп ловко подцепил палочкой дымку воспоминания, крутящуюся на поверхности, и стряхнул в открытый флакон. Это то, что я собирался отправить Волдеморту, закрывая нашу сделку. Плотно закупорив фиал, профессор сунул его в карман. – Сейчас ты возьмёшь с меня Непреложный обет о запрете обсуждать этот день с другими людьми. – Зачем? – Чтобы оба моих работодателя не пошарили у меня в голове. – А они могут? – Ещё как могут, Поттер. – Хреновая у тебя работа, проф. – Избавь меня от своей жалости! После подробного инструктажа обет у меня вышел как по нотам. Я скрепил магией все озвученные условия, заплетая их в замысловатую вязь. Всё же Северус – отличный наставник! Затем Снейп взялся за мои воспоминания, их следовало откорректировать. Профессор усадил меня перед собой, взял моё лицо в руки и, заглянув в глаза, велел расслабиться. Я знал, что он дальше необходимого не заглянет и вреда мне не принесёт, так что легко пустил зельевара в чертоги разума.***
После завтрака, когда все разошлись по своим делам, я пригласил Северуса в кабинет. Шарик пророчества, извлечённый мной из сейфа, лежал на столе. Рядом стоял Омут памяти – древняя каменная чаша на ноге, испещрённая рунами. Вздохнув, я зацепился взглядом за спокойного, словно утёсы Мохер, Снейпа, и сжал шар в руке. Тонкое стекло лопнуло, проткнув кожу острыми гранями, и две призрачные фигуры встали между мной и профессором. В одной я узнал Дамблдора, вторая тоже была смутно знакомой. Низкий вибрирующий голос, лишённый половой принадлежности и эмоций, произнёс: «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... Ни один из них не должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, если мёртв другой... ибо в равновесии сила...» Пророчество оказалось впечатляющим. И вполне воодушевляющим, кстати. Теперь понятно, почему Дамблдор не хотел, чтобы оно досталось Волдеморту в руки. Потому что я для Тёмного отныне охранная грамота, гарантирующая бессмертие, к которому он так стремился. Мы некоторое время сидели с Северусом молча… – Я говорил тебе, что ты удачливый? – протянул проф. Он выглядел уставшим. Совсем я его замотал. – Говорил. Обычно ты дополнял это словом «идиот». – За два месяца ты доказал, что можешь следовать правилам. Я снимаю запрет на выход из замка. В надежде, что тебе хватит ума не покидать границу Защитных чар без нужды и не предупредив меня. Если тебе нужны цветы, то лучше я поставлю у теплицы сфинкса, и он будет выдавать тебе доступ туда только в случае, если ты разгадаешь загадку правильно. Это не менее доблестно, чем добывать цветы для возлюбленного в Запретном лесу. – Спасибо, проф! – Почему ритуал ухаживания начал ты, а не Драко? У меня бы сейчас не было головной боли и преждевременной седины! Я бросил быстрый взгляд на зельевара. Его волосы были настолько чёрными, что отливали синевой. Какая нахрен седина? – Потому что он бы решался ещё год, а за это время нас с ним расхватали бы более предприимчивые люди. Северус закатил глаза и вздохнул. – И ещё, Поттер! Что за херня с твоим крёстным? Почему он вчера пытался втереть меня в себя? – Я готовлю его к информации, кто ты есть для меня на самом деле. – Интересная формулировка. И кто я есть? – Ты мой наставник, друг, опора. – На этом закончим. – А ещё я тебя люблю! – Поттер… – Не рычи, Снейп. Лучше свистни. – Хрен тебе! Отправь воспоминания сегодня, не тяни. – Поможешь мне? Северус призвал Омут поближе, установил его между нами. – Вытолкни воспоминание о том, как ты сжал шарик, на поверхность сознания, как я учил тебя, когда просил показать мне конкретное событие. После поднеси к виску руку и представь, что кончик этого воспоминания торчит из кожи. Подцепи его осторожно, словно это нечто тонкое, и поддёрни на себя. Чувствуешь, как тянется? Отлично! Когда воспоминание полностью покинет тебя, стряхни его в омут. Я с изумлением посмотрел, как между большим и указательным пальцем зажато нечто длинное, серебристое и продолговатое, похожее на дымку или щупальце медузы, и уронил субстанцию в омут. Воспоминание ляпнулось в чашу, как клякса, и закрутилось по поверхности опалесцирующей дымкой. – И как это работает? – Опускаешь в омут лицо и просматриваешь воспоминание как фильм. Но с эффектом присутствия. То есть ты не на показе, не смотришь со стороны, а словно находишься внутри события, как непосредственный участник. – Здорово! – Джеминио! – заклятие умножения или дублирования. Дымка приобрела глубину. Теперь два идентичных воспоминания крутились в омуте. Верхнее Снейп ловко подцепил палочкой и стряхнул в открытый флакон. Я отправлю его Волдеморту, закрывая нашу сделку. Второе проф велел мне поймать пальцами и уронить себе на висок. Если не вернуть воспоминание на место, оно становится блёклым, постепенно стираясь из памяти. Этот способ применяют для снижения стресса при травмирующих событиях, помогая пострадавшим пережить их. Я подцепил эту невесомую субстанцию, склонил голову набок, и воспоминание словно обрушилось на меня, всплывая перед внутренним взором ярко и чётко. Вау! Вот это магия! Северус протянул мне плотно закупоренный флакон. Он опалесцировал и чем-то походил на пророчество. Ведь это тоже своего рода воспоминание, просто пронумерованное и взрезающее ткань бытия. Я сунул флакон в карман и поблагодарил Снейпа. – Мой тебе совет, отправь сегодня же, не затягивай. Я уверен, что Лорду уже донесли о том, что ты побывал в отделе Тайн. Чем дольше пророчество у тебя, тем больше его паранойя. А так как тебе нечего скрывать, то и тянуть не стоит.