Оникс и изумруд

       Ramin Djawadi — The Language of Girls        В конце концов, всем приходится смириться с тем, что Деймон Таргариен и Кэтэлина Хайтауэр влюблены друг в друга. Они не скрывают это, проводя вместе много времени. А их пылкие взгляды словно раскаляют пространство вокруг. Деймон догадывается, что никто не чинит им препятствий отчасти благодаря брату. Когда он навещает Визериса, который после отлёта любимой старшей дочери практически не встаёт с постели, тот выражает надежду, что союз Деймона и Кэтэлины окончательно примирит две враждующие фракции        Мысль о браке с этой девушкой отдаётся неожиданным теплом в его сердце. Первый брак, с Реей Ройс, был для него ненавистен. Второй, с Лейной Веларион — совсем иной. Его вторая супруга была чудесной девушкой с большим сердцем, её любви хватало на двоих. Деймон не мог сказать с твёрдой уверенностью, что любил её хотя бы вполовину так же сильно. Но он пытался быть хорошим мужем Лейне, как мог.        С Кэтэлиной всё иначе. Он знает, что по-настоящему любит её, всей своей душой. Даже время и расстояние не смогли убить это чувство, напротив, сделали его ещё крепче. Деймон пока не собирается торопиться с браком, но и не отвергает мысль о нём.        Когда они с Кэтэлиной прячутся от чужих любопытных взглядов в королевском саду, среди розовых кустов, он впервые говорит, что любит её. Раньше Деймон не был уверен, что познал это чувство. Он увлекался, желал, был почти одержим, но не понимал, каково это: ощущать, что ты готов дышать хотя бы потому, что в этом мире есть человек, по-настоящему дорогой тебе. Не представлял, как можно наслаждаться тёплым взглядом, улыбкой, прикосновением, не стремясь как можно скорее свести отношения к физической близости и удовлетворению похоти. А теперь он просыпается по утрам с ощущением, будто наступил тихий ясный день после продолжительной бури. Деймон знает, что с Кэтэлиной каждый день быть спокойным просто не может. И всё же в его душе поселяется умиротворение, которого ему так не хватало.        И вот сейчас он сидит на скамье, а Кэтэлина лежит спиной на ней, головой на его коленях. Он смотрит в её глаза, и слова любви сами срываются с его губ. Эмоции слишком сильные, чтобы их можно было сдержать. Деймон больше не желает закрывать от неё своё сердце.        Хайтауэр улыбается, и её лицо будто освещается изнутри. Она признается в ответных чувствах, а затем приподнимается и прижимается к его губам в поцелуе, на который Деймон тут же отвечает. Этот поцелуй долгий и нежный, олицетворяющий истинное счастье. И в этот момент они верят, что будут счастливы всегда.        Таргариен заказывает ожерелье у одного из лучших ювелиров в Королевской Гавани, а когда оно готово, преподносит его в дар Кэтэлине. Оно состоит из изумрудов и чёрных ониксов, и эти два цвета, прежде символизировавшие две враждебные партии, гармонично смотрятся в сочетании друг с другом. Как и Деймон ощущает подлинную гармонию лишь с Кэтэлиной.        Он аккуратно застегивает украшение на шее своей возлюбленной, легко проводит пальцами по коже её шеи и улыбается, заметив пробежавшие по ней мурашки. Затем притягивает к себе Хайтауэр, прижимая её спиной к своей груди, и утыкается носом в её рыжие волосы. Он не видит сейчас выражения её лица, но знает, что она улыбается.        Ramin Djawadi — Destiny        Тем временем Визерису становится всё хуже. В один из дней он посылает за Деймоном, и тот, не медля, идёт к нему. В королевских покоях он видит лежащего на кровати немощного старика, которого источили время и болезни. Деймон садится на край его ложа, испытывая сожаление от того, что брат — теперь лишь тень себя прежнего.        — Передай его ей, — слабым трескучим голосом говорит Визерис, и только тогда он замечает, что пальцы, больше напоминающие птичьи когти, сжимают цепочку с небольшим медальоном. На украшение падает тусклый свет, и в неверном полумраке спальни Деймон распознает, из чего оно сделано. Валирийская сталь, металл из далёких земель, в которых издревле жили повелители драконов.        — Кому ты хочешь, чтобы я его отдал? — уточняет он.        — Рейнире. Это меда… — Визерис надрывно кашляет, и на его подбородке появляется кровь. — Это медальон её матери. Я тревожусь за Рейниру. Мне снился плохой сон, будто она в опасности. А вместе с этой вещицей с ней пребудет частица материнской любви.        Он говорит с трудом, будто проталкивая через себя слова. Деймон никогда не верил в сны и предчувствия, но отказать брату, который одной ногой в могиле, он не может.        — Хорошо, я отдам его ей, как только увижу, — обещает он. Но Визерис хватает его за руку, и Деймон поражается тому, что в нём ещё остались силы.        — Нет. Ты отправишься к ней как можно скорее, — хрипит король, и его взгляд отчаянный. Будь он в другом состоянии, Деймон нашёл бы множество причин возразить ему. Он не хочет лететь на Дрифтмарк, не тогда, когда у них с Кэтэлиной всё наконец налаживается, а Рейнира вполне может обойтись без него. Но, мелькает мысль, это может быть последняя просьба Визериса. И Деймон соглашается исполнить её.        Кэтэлина не приходит в восторг от его идеи отправиться на Дрифтмарк, что ожидаемо. Он пытается успокоить её, что сейчас всё иначе, его отлучка займёт лишь несколько дней. Но она слишком хорошо помнит, как когда-то Деймон отправился вслед за Рейнирой, и они разлучились на несколько лет. Кэтэлина опасается, что он вновь выберет родную кровь, а не её, девушку из семьи Хайтауэр, пускай нет прежней вражды, пускай он говорил ей слова любви.        Деймон с нежностью, обычно несвойственной ему, обхватывает её лицо ладонями и улыбается:        — Вот увидишь, ты не успеешь даже затосковать по мне.        Кэтэлина почти готова поддаться ему, он видит это по её глазам. Но всё-таки отстраняет его руки от своего лица и качает головой:        — У меня плохое предчувствие.        Деймон раздражённо вздыхает. Он предпочитает верить в вещи более материального толка, в отличие от своего брата и любимой девушки. Есть они, есть сильные чувства, связывающие их, и намерение Деймона вернуться к Кэтэлине во что бы то ни стало.        — Я не верю в предчувствия, — произносит он. — Но я верю в нас.        Он притягивает её к себе, целует долго и сладко, и она отвечает, обнимая так крепко, будто в самом деле может его потерять. Снова. Но Таргариен уверен, что этого не случится. Он к Кэтэлине прочными цепями прикован, и не разрушить их, не сломать.        Когда они отстраняются спустя несколько минут, Деймон обещает:        — Мы будем вместе, и это ничто не изменит.        Он улетает на рассвете на своём драконе, зная, что Кэтэлина провожает его взглядом. В кармане камзола у Деймона спрятана подвеска, которую он обещал передать Рейнире. В глубине души он негодует на брата, из-за которого пришлось ненадолго разлучиться с возлюбленной. Утешает то, что это не займёт немного времени. Да и увидеться с племянницей, узнать, что у неё всё в порядке, было бы хорошо…        Ночью король Визерис умирает, а наутро благодаря Алисенте и Отто Хайтауэрам происходит дворцовый переворот, в результате чего Железный Трон занимает не Рейнира, как было объявлено её отцом, а Эйгон Таргариен, второй от этого имени.        Когда Рейнира узнаёт об этом, она теряет ребёнка. В её взгляде — боль от предательства, от потери того, к чему она стремилась долгие годы, что считала своим по праву. Мир, заключённый с Хайтауэрами, оказался замком из песка, разрушившимся от первого же дуновения ветра. Лейнор пытается поддержать супругу, но ему самому нелегко, ведь он тоже потерял их ещё не рожденного ребёнка.        А Деймон смотрит на медальон, висящий на шее Рейниры, сейчас бледной, будто призрак, и совершенно несчастной, и горько смеётся, вызывая тем самым недовольное удивление Лейнора и — неожиданно — понимание в глазах племянницы. Наверное, боги решили сыграть злую шутку, когда сделали так, чтобы в решающий момент Деймон оказался не в столице. Он уверен, что, если бы остался в Королевской Гавани, помешал бы восшествию Эйгона на престол. Наверняка Хайтауэры попытались бы найти способ временно вывести Деймона из игры. Но в итоге он сделал это сам.        Ему жаль, что он сейчас не в Королевской Гавани. Ярость застилает взор при одной мысли о том, как вероломно поступили с Рейнирой, законной наследницей на трон. Но это его не удивляет. Лорд Хайтауэр всегда был жаден до власти, а Алисента, конечно же, в первую очередь думала о собственных детях. Деймон поступил бы так же на её месте. Он лишь надеется, что Кэтэлина не принимала в этом участия. Она не могла так обмануть его доверие.        Мысли о ней причиняют Таргариену почти физическую боль. Как бы он хотел вновь оказаться рядом с ней, сжать её в своих объятиях и беззаботно думать, что впереди их ждёт счастливое будущее. Не зря Кэтэлина отговаривала его покидать столицу. Она наверняка понимает, чью сторону примет возлюбленный. Но Деймон не желает, чтобы она решила, что он оставил её. И находит способ, как дать понять, что это не станет для них преградой.