Отче

      Змея обвивала руки и плечи Гарри, пока он нёс её к назначенному месту встречи. Стояла жара, и он не мог спрятать животное, например, под куртку, поэтому прохожие с интересом пялились на них, и Гарри уже начал проклинать самого себя за глупую затею.       Реддл ждал на скамейке в парке, его руки были скрещены на груди, а взгляд направлен куда-то сквозь толпу людей. Гарри невольно залюбовался его чётким профилем, завитками волос, падающими на благородный лоб, и маленькой родинкой на щеке. Черт знает почему она так привлекала его внимание. Может, потому что человеческая внешность не вязалась с Волдемортом?       — О, Гарри, наконец-то, — воскликнул Реддл. — Что это у тебя? — он с любопытством уставился на змею.       — Это тебе. Подарок от меня, — и Гарри протянул ему питона, который нехотя слез с тёплых рук. — Я подумал, что тебе одиноко без Фуси. Правда, это самка, но, наверное, ничего страшного?       — Мне? Подарок? — глаза Реддла округлились. — Но зачем? Какой-то праздник, о котором я позабыл?       — Ну, как зачем? — Гарри почесал затылок. — Я же сказал: тебе одиноко, вот я и решил подарить тебе нового питомца. Просто так. Без привязки к праздникам.       — О Боже, — вид у Реддла был натурально ошарашенный, широко распахнутые чёрные глаза впились в Гарри, а со щёк, казалось, схлынули краски.       — Нет, к сожалению или к счастью, но я не Господь Бог, — улыбнулся Гарри, пытаясь вывести Реддла из этого странного, он даже сказал бы, пугающего состояния.       Впрочем, примитивная шутка помогла, и к тому вернулся дар речи.       Реддл погладил змею по голове и почти нежно спросил:       — Как её зовут?       — У неё нет имени, ты можешь назвать сам.       Гарри видел, что Реддлу хотелось поговорить с питоном, но он не мог сделать этого при нём.       — Хм-м, — задумался он. — Нужно что-то интересное… Может, Нагайна? Тоже из мифологии, между прочим.       — Что? Нет-нет! — почти вскричал Гарри, чем испугал Реддла. — Может, ты ещё подумаешь?       — Чем тебе не нравится имя? — изумился тот.       — Оно… грубое! Не подходит этой змее, посмотри, какая у неё одухотворённая морда! То есть, лицо! Ну, в общем, вид. Одухотворённый вид, и Нагайна не подходит!       — Мне тоже не нравится, — зашипела змея, и Гарри заткнулся.       Реддл хранил молчание, замерев на месте, на его лице не дёрнулась ни одна мышца, выдавая, что он понял, о чём говорит змея.       — Ладно, — мягко произнёс он. — Ангиция. Нормальное имя?       Гарри закивал головой как китайский болванчик.       — Красиво, мне нравится, — одобрила змея.       — Тоже из мифологии? — спросил Гарри, перетаптываясь с ноги на ногу.       — Да, — ответил Реддл. — Богиня-целительница.       — Отлично!       — Гарри, я не знаю даже, как тебя благодарить, — тихо сказал Реддл. Его рука коснулась предплечья Гарри, отчего на коже вздыбились волоски: настолько много возникло электричества. — Это просто бесценный подарок.       — Ну что ты, — Гарри сделалось неловко от столь искренней благодарности. Да-да, он видел, что Реддл говорил искренне (черт, звучало странно, но это действительно так), и совершенно не понимал, как вести себя в такой ситуации.       Ехидная усмешка пропала, глаза смотрели открыто, а тёплая ладонь покоилась на предплечье, убеждая в честности своего хозяина.       — Ты дарил мне книгу, я тебе змею, — смог выдавить из себя Гарри. — Так что всё нормально.       — Спасибо, — взгляд Реддла вернулся к змее, которая уже с комфортом устроилась на плечах. — Ох, у меня же больше нет стола и террариума. Гарри, ты сходишь со мной? Я выберу необходимое.       — Эм… да, — с облегчением ответил Гарри. Благодарность Реддла стояла костью в горле.       Тот убрал руку с предплечья Гарри, и даже стало немного неуютно, хотелось вернуть её обратно, но он сдержал свои странные и неуместные порывы.       Они успели в магазин мебели до закрытия, продавец очень бурно и эмоционально жестикулировал, намекая, что не хочет возиться с запоздавшими покупателями, но Реддл был непреклонен и уложился с выбором стола ровно в двадцать отведённых минут. Стол оказался из добротной древесины, с изящными устойчивыми ножками и широкой столешницей.       — Но доставка будет завтра, — мстительно сказал продавец.       Реддл смерил его холодным взглядом.       — Я в курсе.       Гарри не хотел бы попасть под огонь его глаз, вот и продавец съёжился и как-то сник, видимо, пугаясь ауры, исходящей от Реддла.       — Так давай сами дотащим, — предложил Гарри. — Я помогу.       — Ты хотел сказать: понесу, — ухмыльнулся Реддл. — У меня на руках змея.       — Ну, понесу, — пожал плечами Гарри. — Он не тяжёлый, к тому же будет в сложенном состоянии.       Из магазина Реддл вышел по-прежнему со змеёй, а вот Гарри взвалил на спину стол, вернее, столешницу и привязанные к ней ножки.       Пока Реддл не видел, Гарри уменьшил вес стола, поэтому тащить было несложно.       — А ты помнишь, что нужен ещё террариум?       — Ну, его потащишь сам, — буркнул Гарри.       Купив террариум, Реддл и здесь избежал участи носильщика. В магазине под ногами крутился подросток — сын владельца, Реддл пообещал ему денег, и тот с удовольствием донёс покупку до церкви.       Гарри быстро собрал стол и поставил его на место, где ранее располагался старый. Реддл водрузил на него террариум и опустил туда питона.       — Знаешь, я почему-то ощутил себя женатым мужчиной, — усмехнулся он. — Ходили по магазинам совсем по-семейному. Впрочем, мне об этом ничего неизвестно. Скажи, вы с женой также ходите за покупками?       — Ну, почти, — уклончиво ответил Гарри. Совершать покупки было просто, потому что он всегда уменьшал вес и размер приобретённого.       — Гарри, я всё ещё нахожусь под впечатлением от твоего подарка, — неожиданно произнёс Реддл. — Я не помню, когда мне в последний раз дарили что-то. Тем более, нечто ценное для меня. Это так трогательно.       — Забудь, — смутился Гарри. — Ты, кстати, хотел поговорить со мной, — перевёл он тему. — О чём?       — О, — улыбнулся тот. — Давай оставим для другого раза. Сегодня я слишком впечатлён, чтобы вести серьёзные разговоры. Послушай, я хочу тебя отблагодарить, — Реддл сделал паузу. — Правда, не знаю, какая благодарность может сравниться с твоим подарком. Просто помни, что ты можешь всегда рассчитывать на меня. Мне очень повезло найти такого друга, как ты.       — Не стоит… — Гарри не знал, куда себя деть.       — Может, я хотя бы угощу тебя вином? Хорошим, неразбавленным, как подают здесь в церкви.       — О, когда сам святой отец угощает, грех отказываться, — рассмеялся Гарри.       Реддл улыбнулся ему. Улыбнулся, не усмехнулся, не ухмыльнулся, а именно искренняя улыбка украсила его лицо. Зрелище было завораживающим: Гарри немного завис, рассматривая лёгкие морщинки, собравшиеся в уголках глаз, белые зубы, обнажившиеся в улыбке, и даже смог разглядеть ямочки на щеках.       Пот прошиб внезапно и ошеломляюще, футболка прилипла к влажной спине, а пространство комнаты резко сузилось. Реддл стоял непозволительно близко, и Гарри нашёл это волнительным.       Звук откупоренной бутылки разрезал тишину, бокалы звякнули на столе, а затем донеслись звуки льющегося на стеклянное дно вина.       — Держи, — Реддл протянул ему бокал с рубиново-алой жидкостью, цвет которой перекликался с отблеском камня в перстне на его пальце.       Прохладный бокал с запотевшими стенками приятно ощущался в ладони, а ноздри улавливали тонкий сладкий аромат с ягодными нотками.       — Твоё здоровье, Гарри, — Реддл отсалютовал бокалом и пригубил вино.       Гарри поднёс ободок ко рту и сделал глоток, не сводя глаз с собеседника.       Острый кадык Реддла задвигался при глотках, и Гарри поперхнулся терпким вином.       Он закашлялся, выплёвывая жидкость из себя.       — Чёрт, — выругался Гарри, вытирая выступившие от кашля слёзы одной рукой. — Какой я неловкий.       — У тебя вот здесь, — Реддл коснулся большим пальцем уголка губ, — осталось, — он стёр алую каплю, которая отпечаталась красным следом на его коже. — Теперь всё.       Реддл, глядя ему в глаза, поднёс испачканный вином палец к губам и слизал эту каплю. Гарри замер при виде округлённых чувственных губ, что касались испачканного вином пальца, скулы Реддла заострились, а щёки стали ещё более впалыми.       В крови разлился расплавленный свинец, почему-то этот довольно невинный жест настолько смутил Гарри, что ему хотелось прижать к лицу что-то прохладное, наверняка оно полыхало как яркий утренний багрянец.       Он оттянул ворот футболки, чтобы хоть как-то охладиться, и вновь сделал глоток прохладного вина.       — Надеюсь, твоей новой питомице понравится здесь, — произнёс он, превозмогая огонь внутри.       — Думаю, в новом доме ей понравится больше, — усмехнулся Реддл.       — Когда ты уж переезжаешь?       — Через недельку. Не всё ещё готово.       — Понятно. Ладно, — Гарри поставил бокал на стол. — Пожалуй, мне пора домой, уже поздно.       — Хорошо. Надеюсь, мы скоро увидимся, — приветливо ответил Реддл. — Ещё раз спасибо за змею.       — Не стоит, — махнул рукой Гарри.

***

      Гарри понятия не имел, почему в присутствии Реддла испытывал странные эмоции. Он не доверял ему и был склонен думать, что тот использует какие-то ментальные чары, в которых всегда был искусен. На самом деле вся эта паранойя не давала покоя, оседая тяжким грузом в душе и сердце. Хотелось избавиться от неё, чтобы вновь почувствовать лёгкость, которая была с ним, когда только приехал в Италию.       Но разве в жизни Гарри было когда-то легко и просто? Нет, он постоянно влипал в какие-то неприятности, а воскресший Реддл — не просто неприятность, это тотальный пиздец.       Впрочем, пиздец заключался не в факте восставшего из мёртвых Реддла, а в том, что Гарри всё больше попадал под его обаяние, причём прекрасно понимая это. Память хранила ещё свежесть воспоминаний о Томе — друге-священнике, что поддерживал его в трудные минуты, пусть даже и удалённо. Гарри хотел обратно своего Тома, а вот Тома Реддла не хотел. Досада и разочарование грызли его, он мечтал отмотать время вспять, когда не было тяжести осознания правды, которая катком проехалась по нему.       Ах, если бы можно было прикрыть глаза и вновь представить, что Том — отец Томас, молодой священник, несущий добро и свет… Гарри скучал.       А ещё устал от подозрений и постоянного ожидания подвоха. Может, чёрт с ним и будь что будет?       Нет, нельзя пускать на самотёк — он обязательно вляпается во что-нибудь похуже. Хотя, куда уж хуже?       Ещё и эти секты не давали покоя. Мысль, что Реддл замешан, не отпускала Гарри, хотя объективно не имелось никаких на то оснований. Никаких фактов и доказательств: Реддл служил в церкви, читал молитвы три раза в день, занимался исповедями, а по вечерам или встречался с Гарри, или писал ему. Времени-то не было на то, чтобы творить непотребство.       Если только помогают какие-то подельники, сообщники. Не мешало бы установить слежку, но сам Гарри не мог это сделать, а через Аврорат не имел возможности — в расследовании не участвовал, особой властью здесь, в Италии, не обладал. Тупик.       Данные размышления мешали сосредоточиться на деле о наркотиках, в голову лезли только секты и Реддл.       Улыбающийся Реддл. Гарри раньше и представить не мог столь искреннюю улыбку на его лице, она шла гораздо больше, чем ядовитая ухмылка. Он словно выглядел человеком. И таким красивым, что дух захватывало.       Да, было же ещё осознание собственной бисексуальной ориентации. Пора признать окончательно — Гарри нравятся как женщины, так и мужчины. И если с женщинами было все более-менее понятно, то с мужчинами — нет. Любопытство, присущее его натуре, не было удовлетворено, и Гарри посещали крамольные мысли о том, что он слишком рано женился. Одновременно с этим приходило чувство вины: перед Джинни, в первую очередь. Гарри пытался убедить самого себя, что настоящие мужчины так не поступают — нельзя эгоистично мечтать о ком бы то ни было, находясь в браке. Нельзя жалеть о своём выборе, ведь в то время он любил Джинни или думал, что любил.       Случай с Паулем показал, насколько же аморален Гарри. Несмотря на ощущение грязи произошедшего, ему…понравилось. Поцелуй с мужчиной был совершенно другим и каким-то без барьеров, что ли.       Гарри путался в собственных эмоциях, его преследовала двойственность — он винил себя, и в то же время хотел повторить новый опыт.       Нет, от Пауля его как отрезало. Гарри не мучился неразделёнными чувствами или чем-то в этом роде, самым ужасным стало то, что, кажется, ему нравился Реддл.       Внешне, конечно же. Очевидно, именно такой типаж мужчин и привлекал его. И это было хреново.       Из головы не шли образы Реддла, слизывающего вино с пальца, его играющие ямочки на щеках, когда тот улыбался, и белые ровные зубы, по которым хотелось провести языком.       Однако, убеждал себя Гарри, он — не животное, и может контролировать свои желания.       Гарри женат, а Реддл — самый недостойный из всех людей, существующих в этой Вселенной. Даром, что святой отец. Надо же, какая ирония судьбы.       Но самым противным было то, что Гарри ощущал себя виноватым не только перед женой, но и перед чёртовым Реддлом, хотя тот не заслуживал подобного. И вина эта исходила из убийства любимой змеи. Да, Гарри подарил нового питомца Реддлу, но сей поступок был продиктован попыткой отвести от себя подозрения и надеждой, что данная змея сможет что-то поведать о своём хозяине Гарри. Но почему же сердце так часто билось при воспоминании об искренней благодарности Реддла? Словно Гарри понравилось его радовать. Абсурд какой-то.       И тем не менее образы радостно улыбающегося святого отца преследовали Гарри как наяву, так и во сне.       Наваждение, не иначе.       — Шеф, чего такой грустный?       Гарри поднял тяжёлую от мыслей голову и взглянул на Пауля, прервавшего размышления. Хороший парень, хоть и балбес. Зато простил Гарри его неуместные приставания. Вина примешивалась ещё и за это.       — Да топчемся на одном месте по делу о наркотиках, — с ходу придумал отмазку Гарри. — Уже не знаю, с какого конца зайти.       — А не думаешь ли ты, что дело о наркотических зельях связано с делом о сектах? — неожиданно спросил Пауль.       — Думал, — кивнул Гарри. — Но доказательств никаких.       — Просто оба они какие-то бесперспективные.       Гарри тоже видел сходство в делах, словно кто-то один стоял за всем этим. Но всё это было на уровне интуиции, а интуицией в судах не помашешь.       — Ладно, я домой, — он захлопнул папку с делом. — Хоть сегодня пораньше приду.       Попрощавшись с напарником, Гарри аппарировал к себе.       Зайдя в дом, он сразу почувствовал что-то не то. Из столовой слышались оживлённые голоса, а в воздухе витал до боли знакомый аромат. Гарри сразу же прошёл туда, откуда доносились звуки.       В столовой его взору предстала крайне занимательная картина: Джинни сидела за столом, смущённо хихикая, то и дело поправляя непослушную прядь волос, выбившуюся из укладки. Прямо напротив неё располагался Том Реддл, и у него на коленях восседала Кей.       Гарри потерял челюсть где-то на полу, пока пытался понять, не привиделось ли ему.       — О, Гарри, наконец-то, — заметила его Джинни. — А у нас гости.       — Я вижу, — хмуро сказал Гарри.       — Привет, — улыбнулся ему Реддл.       — Папочка пришёл! — воскликнула Кей, продолжая сидеть с Реддлом.       — Гарри, ты даже не представляешь, что произошло! — начала Джинни.       — И что же? — он подошёл к столу и налил себе воды, не сводя глаз с Реддла.       — Я сегодня самостоятельно вела машину, когда проезжала мимо церкви, не справилась с управлением и немного наехала на отца Томаса, — эмоционально вещала Джинни. — Слава Богу, всё обошлось! Отец Томас был так любезен, что не стал писать на меня заявление, и в знак благодарности я пригласила его к нам.       — Превосходно, — буркнул Гарри и сел рядом с ней.       — Я помню, что ты говорил о незнакомцах, но вроде отец Томас твой приятель, поэтому я решила, что ничего страшного, если мы угостим его ужином.       — Ты же не против, Гарри? — пытливо спросил Реддл.       — Конечно, нет, — пожал плечами Гарри.       Конечно, да. Он был против. Он был безумно против, потому что видел в этом какой-то умысел. Из всех людей, что живут в Италии, Джинни умудрилась сбить именно Тома Реддла? Того самого, из-за которого она чуть не погибла в Тайной комнате? Но зачем Реддлу это нужно? Попасть в дом Гарри? Что-то разнюхать?       — Кей, слезай с отца Томаса, дай ему спокойно поужинать, — строго сказала Джинни.       — Она мне абсолютно не мешает, — ослепительно улыбнулся Реддл. — Я люблю детей.       Гарри чуть не заорал на этих словах: ну да, ну да, Том Реддл любит детей, а ещё он белый и пушистый, и совершенно не Волдеморт.       — Всё равно это неудобно. Кей, слезь, — настаивала Джинни.       Кей нехотя спрыгнула с колен Реддла и уселась рядом.       — Как прошёл твой день, Гарри? — поинтересовался Реддл.       — Так хорошо, что ты рано сегодня пришёл, — встряла Джинни. — Мы теперь все вместе можем поужинать.       Она встала из-за стола и положила еды на тарелку для него.       — Да как обычно, — уклончиво ответил Гарри.       — Нам остался только десерт, — сообщила Джинни.       — Мы подождём Гарри, — добавил Реддл.       Гарри молча пережёвывал куриное мясо и мрачно слушал, как Джинни кокетничает с Реддлом. Она действительно кокетничала, глупо смеялась, часто невпопад, и постоянно теребила свои волосы. Гарри с силой сжал вилку в руке, что стало больно.       Джинни не понимала, кого привела в дом, но у неё хватало наглости флиртовать в присутствии супруга со священником. Гарри исподлобья глядел на них и с каждой улыбкой Джинни всё больше мрачнел. Она была совершенно очарована святым отцом, что Гарри безумно не нравилось.       — Я хочу варенья, — недовольно сказала Кей. — Мама, положи мне варенья.       — Вы будете, отец Томас? — спросила Джинни.       — А какое варенье есть?       — У нас только из абрикосовых косточек, — ответила та. — Кей ест только такое, а нам с Гарри всё равно.       — Это просто чудесно! — воскликнул Реддл. — По счастливой случайности я тоже люблю именно абрикосовое.       — Правда? — оживилась Кей.       — Да, детка.       Гарри казалось, что он попал куда-то в параллельное измерение, где Том Реддл сидит за столом у них дома и рассказывает о любимом варенье. Это не могло происходить наяву. Он даже протёр глаза и ущипнул себя за плечо, но ничего не изменилось.       — Удивительная вещь — варенье из абрикосовых косточек, — произнёс Реддл. — В косточках содержится смертельный яд, но данное лакомство абсолютно безопасно. В нашей реальности смерть и жизнь всегда соседствуют рука об руку, даже, казалось бы, в самых обычных вещах.       — А как церковь относится к смерти? — поинтересовалась Джинни.       — Официальная позиция церкви состоит в том, что после смерти для каждой души настаёт Судный День, и она отправляется затем либо в ад, либо в рай.       — А если души нет? — мрачно спросил Гарри. — Или она изуродована?       — Что значит изуродована? — не понял Реддл.       — Гарри, — укоризненно перебила Джинни. — Не спрашивай у отца Томаса эту ерунду.       — Ну почему ерунду. Очень… занимательный вопрос. Как он пришёл тебе в голову, Гарри? — поинтересовался Реддл.       — Так ты ответишь? Если душа, например, разорвана на части, то какую часть будут судить? Или душа соединится после смерти?       Реддл крепко задумался. Джинни бросала убийственные взгляды, а Кей внимательно прислушивалась к разговору взрослых.       — Задал ты мне вопрос, Гарри, — чуть погодя, хмыкнул Реддл. — Не встречал в книгах причины, почему душа может разорваться. В Писании тоже ничего нет об этом. Но вопрос действительно крайне интересный. Я подумаю над ним на досуге и поделюсь потом с тобой своими мыслями. Можем обсудить это.       Вид у Реддла был озадаченный, он бросил заинтересованный взгляд на Гарри и зачерпнул маленькой ложечкой новую порцию варенья.       Гарри невольно переключил внимание на то, как он погрузил ложку в рот, а затем медленно вытащил, стягивая губами содержимое.       Ладони вспотели, Гарри вытер их о джинсы и отвёл глаза.       — Давайте сменим тему, — предложила Джинни. — Гарри, очевидно, не в настроении.       — Всё в порядке, — Гарри выдавил из себя улыбку. — Кей, а как у тебя дела?       — Отлично. Я сказала Тому, что когда вырасту, выйду за него замуж.       Гарри поперхнулся куском мяса, который жевал, Джинни быстро сунула ему стакан воды.       — Дорогая, это невозможно.       — Я уже говорил ей, — мягко ответил Реддл. — Ты очень красивая девочка, Кей, но священникам нельзя жениться.       — Глупость какая-то, — надулась Кей. — Этот ваш Бог странный.       — Кей! — воскликнула Джинни. — Ваше преподобие, простите её.       — Ничего страшного, — посмеиваясь, ответил Реддл. — Дети многого не понимают. Что ж, спасибо за гостеприимство, но мне, пожалуй, пора. Рад был познакомиться поближе. Гарри, на пару слов, ладно?       Гарри и сам хотел поговорить с ним. Ситуация, когда он обнаружил Реддла незваным гостем в своём доме, выбила из колеи.       — Да, пойдём.