Отче

      — Гарри, мне нужно серьёзно с тобой поговорить, — произнёс Реддл, когда они вышли за дверь на территорию участка, прилегающего к вилле.       — Да, конечно, — Гарри кивком предложил сесть на красивую, хотя, на его взгляд, немного вычурную, резную скамейку, оплетённую виноградной лозой.       Он вздрогнул, когда Реддл цепко ухватил за локоть и вперил в него колючий взгляд.       — Сегодня я собственными глазами видел, как твоя дочь превратила какую-то ящерицу в бокал, выпила из него сока, а затем превратила обратно. Я сначала подумал, что у меня галлюцинации, но увидев во второй раз чудо-превращения, сомнений не осталось. Что это было? — аура Реддла тяжело давила, чёрные глаза, казалось, заглядывали в душу; впрочем, возможно, он хотел прочитать его мысли, и Гарри отвёл взгляд. — Я уже видел подобное в своих снах. Помнишь, я тебе говорил, что, кажется, я особенный. Ты тогда очень странно себя вёл. Скажи, твоя дочь тоже особенная? А ты? Твоя жена? Объясни же мне, Гарри.       Его пальцы больно впились в кожу.       Гарри находился в состоянии шока: во-первых, Кей, оказывается, владела уже такими сильными чарами, во-вторых, он не ожидал, что Реддл так скоро узнает о магии. Отпираться было бессмысленно.       Только не с Реддлом.       — Да. Я расскажу тебе всё, отпусти мою руку.       — Прости, — пальцы разжались, и Гарри потёр место, где они только что находились. Наверное, останутся синяки.       Гарри вздохнул и начал рассказывать.       — Понимаешь, в мире существует магия, но владеют ею не все.       — Магия — чудеса, как описаны в религиозных легендах?       — Эм, не совсем, — почесал затылок Гарри, замявшись. — Я, если честно, ничего не знаю о религии и как она соотносится с волшебством. Возможно, все библейские сказания были записаны магглами, которые узрели случайно магию. Но я не могу сказать точно. Я не знаю, — признался он.       Наверняка Гермиона знала бы ответ на данный вопрос, но Гермиона находилась далеко и больше не хотела общаться с Гарри, по крайней мере, в ближайшее время. Эта мысль вызвала отголосок боли.       — Кто такие магглы?       Гарри рассказал Реддлу всё то, что когда-то впервые узнал от Хагрида и Рона.       Лицо Реддла имело какое-то странное выражение, Гарри назвал бы его по-детски непосредственным, но это так не вязалось с прошлым Волдеморта, а также воспоминаниями, что он видел в Омуте памяти о Реддле из приюта. Тот маленький мальчик, узнав о том, что он волшебник, почти не удивился, будто всегда знал, что особенный. Неожиданно это напомнило Гарри о Кей, она тоже среагировала так.       Это даже в мыслях звучало жутко — Кей вела себя почти так же, как одиннадцатилетний Реддл.       А вот взрослый Реддл сидел с выражением неподдельного восторга, напоминая больше Гарри в детстве, чем самого себя.       — Значит, я волшебник? Но почему я ничего не знал? Может, это как-то связано с тем, что я потерял память?       — Может, — уклончиво ответил Гарри.       — А в какой школе, ты говоришь, учатся волшебники?       — В разных, — он также продолжал уклоняться в своих ответах, Гарри не собирался сообщать Реддлу, что знает его, и кто тот такой. — Я учился в Англии. Ты наверняка тоже где-то учился.       — Я ничего не помню, — разочарованно протянул Реддл. — Но почему ты сразу мне не рассказал?       — Я… немного сомневался, — с ходу придумал Гарри. — Понимаешь, обычным людям не стоит знать о магии, это карается законом.       — Да, понимаю, — задумался тот. — Получается, колдовать можно с помощью той палки, что я нашёл у тебя?       — Да. Некоторые волшебники могут колдовать без неё, но с палочкой магия лучше концентрируется. У детей ещё бывают спонтанные выбросы магии.       — Ага. Видимо, у меня они и наблюдались.       — Да. Скорее всего, твоя магия искала выход, потому что ты забыл о ней, — объяснил Гарри, размышляя, чем же теперь обернётся знание Реддла о своей истинной природе.       — Ты сказал, что палочку покупают только когда идут в школу. Но твоя дочь ещё мала, как так вышло, что у неё есть палочка?       — С этим связаны были наши многие проблемы, — признался Гарри. — Я рассказывал тебе лишь часть, на самом деле, её магия была опасна для окружающих. Поэтому она сейчас учится её контролировать, а терапевт посоветовал купить палочку.       — Купить? — глаза Реддла загорелись. — Мне, наверное, тоже можно купить?       — Наверное, — кисло ответил Гарри.       — О Боже, — Реддл, очевидно, был потрясён, и именно в этот самый момент Гарри окончательно убедился, что тот всё забыл. Потому что магия и Реддл — это нечто неразрывное. Волдеморт всегда любил магию, изучая её настолько глубоко, что свойственно не каждому волшебнику, овладевая самыми сложными вещами, включая Тёмные искусства.       Узнав сейчас о волшебстве, он не мог сдержать свой восторг — так искусно притворяться не мог даже Том Реддл. Его эмоции буквально накрыли собой и Гарри, даря ощущение одиннадцатилетнего парня, который только приехал в Хогвартс.       — Гарри, ты же поможешь мне вспомнить как колдовать? Мы сходим купить эту палочку?       — Э-э, да, наверное, — замялся Гарри.       — Гарри, мне очень нужно, — Реддл вновь вцепился в его многострадальное предплечье. — Ты должен мне помочь. Вдруг я так смогу вспомнить о себе? Что же случилось со мной, что я позабыл?       — Знаешь, это могло быть какое-то проклятье, или неудачное заклинание, или стирание памяти, — попытался выкрутиться Гарри.       Или смерть.       Почему Реддл всё забыл, почему он выглядит так, словно не разрывал душу? — эти вопросы просто не давали жить Гарри.       Он принял решение всё-таки написать Гермионе и вплотную заняться изучением магии души. Вдруг наткнётся на что-то, что приоткроет завесу тайны. Реддл может стать опасен. Теперь Гарри придётся ещё больше не спускать с него глаз и в случае чего — убить.       Руки автоматически сжались в кулаки, когда почти позабытая ненависть тошнотворно подкатила к горлу, Гарри представил под своими пальцами шею Реддла.       — Гарри, всё в порядке?       Наваждение схлынуло от вопроса Реддла, Гарри разжал побелевшие пальцы, и на ладонях остались отпечатки ногтей.       — Да. Я помогу тебе освоить волшебство, — он улыбнулся Реддлу, вызвав ответную улыбку.       — Спасибо, когда начнём? — тот едва не подпрыгивал на месте в нетерпении.       — Сегодня уже поздно, завтра я работаю. Так что только вечером сможем пойти тебе за палочкой.       — Хорошо, — было заметно, что Реддл огорчился, но ничего возразить не мог. — Буду ждать вечера. А жена у тебя тоже волшебница?       — Да. Она сестра моего друга, с которым мы вместе учились.       — Мило.       — Да. Наверное.       — Я всегда знал, что не просто так могу считывать мысли и эмоции людей, — самодовольно произнёс Реддл. — Ты тоже можешь читать мысли?       — Не совсем. Ты делал это неосознанно, без палочки. Я могу прочитать, произнеся соответствующее заклинание, — осторожно поведал Гарри. Он не хотел бы давать Реддлу эту информацию, но и врать на прямой вопрос смысла не было — тот всё равно рано или поздно узнает.       — Здорово. Но всё же меня интересует, как соотносится религия и волшебство. Пожалуй, та ещё задачка, над которой мне нужно подумать.       — Да, это интересно.       — Хорошо, Гарри. Спасибо, что рассказал, — Реддл поднялся со скамьи. — Я буду с нетерпением ждать завтрашнего вечера. У меня к тебе будет ещё много вопросов, сейчас уже слишком поздно.       Когда Реддл ушёл, Гарри ещё немного подышал свежим воздухом, которого ему всё равно не хватало, словно кто-то накинул железную удавку на его шею, не давая вдохнуть. Всё шло не так, как он того бы хотел, но ничего не мог с этим поделать. Какое решение Гарри не принял бы, всё оборачивалось против него.       Реддл узнал о магии: хорошо это или плохо? Скорее всего, последнее. Теперь он станет ещё опаснее, сколько можно натворить тёмных дел, зная заклинания и целенаправленно владея палочкой. И всё из-за опрометчивости Гарри. А что, если он снова станет убивать магглов?       Реддл, конечно, не выглядит сейчас законченным психопатом, но тут же возникает вопрос: а почему? Что такого произошло, когда Гарри убил его?       Но он ведь видел мерзкое человекообразное существо под скамейкой на вокзале Кингс-Кросс, которому нельзя было помочь. Как же получилось, что Волдеморт обрёл своё настоящее тело и остался в живых?       А Гарри тоже хорош: неизвестно, чем занимается, вместо того, чтобы искать причину. Расслабился? Устал от вечного нервного напряжения? Да и друзей нет рядом.       Что, чёрт возьми, происходит?!       Джинни добавляла досадливого раздражения своим восхищением отцом Томасом. О, если бы она только знала.       То убила бы Гарри за то, что он показал Реддлу свой дом, подвергнув тем самым всех опасности.       Глупый, глупый Гарри.       Он почти рвал на себе волосы, но абсолютно не ведал, что делать дальше.       Учить Реддла магии… это так самонадеянно глупо, но как теперь отвертеться?

***

      На работе Гарри весь день не мог сосредоточиться, предстоящий поход в магазин с Реддлом за палочкой засел в голове и не давал думать о делах. Пауль, видя состояние шефа, не трогал его и ни о чём не спрашивал, даже шуточек не отпускал, и Гарри был ему безмерно благодарен.       Если Реддл действительно не помнил ничего, снимает ли это с него подозрения в том, что он совершает преступления и как-то замешан в сектах? Да, у него имелись выбросы магии, он считывал поверхностные эмоции людей, но означало ли всё это, что он сектант?       Гарри почему-то больше не верилось в это. Да и вообще в его душе царил ужасный диссонанс: святой отец вёл себя достаточно мило, Том помогал в трудные моменты, а Гарри продолжал не доверять ему.       Что, если Том Реддл больше не тот человек? Не Волдеморт.       Такое вообще может быть?       Может, стоит дать ему шанс?       Да зачем врать самому себе: Гарри дал шанс Тому Реддлу в тот момент, когда решил не убивать его, а подождать.       Что из этого выйдет — будет известно позже.       Гарри вздохнул, захлопнул папку с делом, которое даже не прочитал сегодня, снял рабочую куртку, попрощался с Паулем и покинул кабинет.       С Реддлом они договорились встретиться возле книжного магазина, за углом которого как раз находился магазин волшебных палочек, где он покупал палочку для Кей.       Реддл несколько раз в течение дня присылал ему сообщения с вопросом: точно ли они идут в тот самый магазин?       Когда Гарри пришёл, тот уже ждал его, переминаясь с ноги на ногу, очевидно, пришёл сильно заранее. Сверкающий взгляд выражал нетерпение.       — Ну что, идём? — Гарри был готов поклясться, что только правила приличия удерживали Реддла от того, чтобы схватить за рукав и потащить Гарри в магазин.       Ну или факт, что он не знал, где искать этот самый магазин.       Гарри кивнул и провёл его туда, куда нужно.       Реддл с живым любопытством разглядывал полки с коробочками, где хранились волшебные палочки, а Гарри так и подмывало сказать, что у Олливандера гораздо больший выбор. Потом он вспомнил, что пережил Олливандер по вине Волдеморта, и помрачнел.       — Что желаете, синьоры? — поинтересовался знакомый Гарри продавец.       — Синьору нужна новая палочка, — Гарри кивнул на Реддла. — Помогите подобрать.       — Конечно, — заулыбался продавец. Он достал с полки коробку и, вынув палочку, протянул её Реддлу. — Попробуйте.       Реддл, недоумевая, взял палочку в руку.       — О, нет. Не годится, — пробормотал продавец. — Давайте другую попробуем. Вы же ничего не почувствовали?       — Нет, — мрачно ответил Реддл, отдавая палочку назад. — Гарри, — тихо зашипел ему на ухо, — что я должен чувствовать?       — Тепло, или как поток энергии, исходящей от тебя, перекидывается на палочку. Можешь немного взмахнуть ею, — также тихо ответил Гарри.       — Вот, попробуйте эту, — продавец протянул ещё одну.       Небольшой взмах, лёгкое пожатие плечами, и мужчина вновь забрал палочку у Реддла.       — Странно, странно, — бормотал он, выбирая коробки.       Реддл взволнованно кинул взгляд на Гарри.       Гарри тоже волновался.       — А попробуйте из тиса, — предложил он продавцу.       — Думаете? — с сомнением произнёс тот. — У вашей дочери тис.       — Да. И у жены. Популярная древесина, — на последних словах он натянуто улыбнулся Реддлу.       Продавец протянул палочку из тиса.       Реддл для верности помахал ею несколько раз, с полок слетело с десяток коробок, Гарри и продавец одновременно нахмурились.       — Не подходит, — при этих словах на лице Реддла отразилась паника. — Сейчас ещё попробуем.       Продавец долго рылся на полках, а затем извлёк помятую коробочку.       — Эта палочка сделана по ошибке, но я не стал её уничтожать. Попробуйте, — пожал плечами он. — Чем чёрт не шутит.       Когда Реддл взял палочку, та в его руках засветилась, он взмахнул древком, и из кончика посыпался сноп золотистых искр.       — Удивительно, — пробормотал продавец. — Древесина из яблони, вообще-то она обычно выбирает волшебниц, которые склонны к любовной и исцеляющей магии, но сами несчастливы в любви, хоть и стремятся к ней. Вы не колдомедик случайно?       Реддл помотал головой, его выражение лица было настороженным, а плечи напряжены, словно он ждал подвоха.       — А сердцевина из чешуи василиска, — продолжал мужчина. — Такая палочка тянется к волшебникам, склонным к поиску знаний, но крайне противоречивым натурам, которые могут использовать эти знания как во благо, так и во вред. Маг с данной палочкой может как отравить, так и вылечить. А ещё палочка любит менталистов. Не думал, что когда-нибудь найду для неё хозяина, максимум, хозяйку, — усмехнулся он.       — Это значит, что я уникален? — насмешливо спросил Реддл.       — В какой-то мере, да, — кивнул продавец. — Вы, видимо, очень сложный человек. Где ваша старая палочка? Какая она была?       — Он её потерял, — ответил за Реддла Гарри. — Давайте оставим вопросы, сколько мы вам должны?       Гарри расплатился, и они вышли за дверь, окунувшись в вечернюю прохладу.       — А где обменять деньги? Я не хочу быть тебе должен, — произнёс Реддл.       — Я покажу тебе.       — А когда мы начнём учиться? — нетерпеливо спросил он.       — Не сегодня, — Гарри было немного забавно наблюдать за ним. — Завтра я покажу тебе основные простые заклинания и поищу учебник, чтобы ты мог сам тоже изучать.       — Ваше преподобие! — их прервал чей-то визг. Женский.       Гарри и Реддл обернулись и увидели, что к ним бегут две девушки, Гарри узнал прихожанок, что желали исповедаться отцу Томасу.       — Мы так рады вас видеть, — их жадные взгляды буквально обшарили фигуру святого отца, не надевшего сутану.       Гарри нахмурился.       — Вы выглядите необычно, но вам так даже больше идёт, — лукаво сказала одна из девушек, блондинка.       — Спасибо, — Реддл ослепительно улыбнулся им. — Извините, но мы спешим. Увидимся на проповеди.       — Мы обязательно придём. А ваш друг тоже священник? — теперь жадные взгляды перекинулись на Гарри, рассматривая все его части тела досконально.       — Нет, — буркнул Реддл. Приветливая улыбка почему-то сошла с его лица.       — Я Лукреция, — представилась блондинка и протянула руку Гарри.       Он взял её хрупкую ладошку и пожал. Лукреция нахмурилась.       — А я женат, — улыбнулся он ей, испытывая внутреннее удовлетворение, когда та насупилась.       — Понятно, — её внимание вновь переключилось на святого отца. — До встречи, отец Томас.       Девушки, хихикая, удалились.       Реддл пристально смотрел им вслед.       — Почему они так навязчивы, если знают, что священникам запрещены браки? — больше риторически спросил Гарри, но Реддл ответил ему.       — Большинство людей любят запреты. Любят портить то, что нельзя портить. Вот смотри, на улицах постоянно убираются, идёшь вот так по дороге, она чисто подметена. А потом раз, и видишь посреди дороги бумажка валяется или окурок. Ведь кто-то взял и кинул на чистое. Или, например, почему многие так хотят взять замуж девственницу? Или просто быть первым мужчиной? А это всё та же жажда испортить что-то чистое, непорочное. Осквернить святыню. Соблазнить святого отца — то же самое. Церковь считается оплотом праведности, и это безумно привлекает.       Гарри хмыкнул.       — А подтверждение моим словам мы можем найти даже в самой Библии, — продолжал Реддл, игнорируя его скепсис. — Почему ты думаешь, дева Мария оказалась по преданию непорочной? Потому что те, кто написал данную историю, знали об этой слабости. Вот и сделали Марию непорочной. Нельзя, чтобы мать Господа была запятнана скверной. А как там было всё на самом деле, теперь никто не узнает.       — Твои слова, святой отец, попахивают богохульством, — ирония сквозила в голосе Гарри.       — Я просто реалист, — как ни в чём не бывало ответил Реддл. — А ещё я люблю просвещать тёмных людей и наставлять их на путь истинный.       — О, да, — Гарри закатил глаза. — Те девушки об этом и мечтали. Чтобы ты «наставил» их. На путь истинный.       — Они меня не интересуют в любом случае. Слепо верить написанному — это не для меня. А теперь, зная, что есть магия…открываются новые горизонты для размышлений. И надеюсь, ты поможешь мне в этом, — Реддл сгорал от нетерпения, ожидание чуда сквозило в каждом его жесте, в каждой мелкой мимической морщинке, в дрогнувшем уголке губ и трепете пушистых ресниц.       Дьявольски красив, ублюдок.       Гарри поспешно отвернулся, чтобы не рассматривать идеальные черты человека, который когда-то испортил ему жизнь.       Это ведь он же? Почему Гарри забывает об этом, любуясь им?       Волдемортом что-то так не любовался.       Или Гарри падок на смазливую мордашку? Это так отвратительно и недостойно.       — Тогда до завтра, Гарри? — прозвучал бархатный голос. — Где мы встретимся? Можно в моей комнате.       — Да, давай у тебя. До завтра, Том.