***
— Гарри! — крик Джинни звенел в ушах, когда та звала на поле. Она и Кей сегодня должны были летать на мётлах. Рванув туда, Гарри боялся увидеть страшную травму или что-то в этом роде, но явно не ожидал, что увидит это. Кей летела в небе, раскинув руки. Без метлы. Метла сиротливо валялась на стриженой траве. Глаза Джинни стали похожи на плошки, огромные и круглые, на мраморно-белом лице. — Гарри, Гарри, Гарри, — повторяла она, шокированная увиденным. — Как же это? Кей элегантно приземлилась на землю и со всех ног побежала к ним, сияя радостной улыбкой. — Папа, ты видел? Я летела без метлы! Мама, ты… мама?.. Кей удивлённо уставилась на Джинни, смотрящую со страхом и отвращением. — Гарри, откуда она может летать?! Я помню только двоих людей, которые летали без метлы! И один из них был самым отвратительным существом, что я знала! Откуда ребёнок такое умеет?! Это же монстр! Джинни уже почти визжала, захлёбываясь ужасом, и Гарри понял, что ту накрывает паническая атака. Как раньше: сразу после войны. Полёт Кей без метлы послужил триггером для застарелой травмы. Гарри и сам был изумлён, в голову настырно лезла одна крайне неприятная догадка, но он быстро запихнул её куда подальше. — Монстр? — растерянно переспросила Кей. — Почему я монстр? — её лицо посерело. — Кей, послушай, мама оговорилась, — попытался сгладить ситуацию Гарри. — Она — монстр! С самого начала я понимала это! Сколько можно уже закрывать глаза! Лечение не помогает! — кричала Джинни. — Джин, прошу тебя, — Гарри обхватил её за плечи, но она вырвалась. — Она обскур?! Что она вообще такое?! — Папа, почему мама меня так называет? Это что-то плохое? — Дьявольское отродье! — выплюнула Джинни, Гарри понимал, что она говорит всё это в сердцах, на эмоциях, но сказанные слова не обратить вспять. Красивое личико Кей исказилось злобной гримасой, и она закричала: — Она ненавидит меня! Что я сделала?! Послышался треск магии, словно кто-то стягивал с себя наэлектризованную рубашку, после этого Джинни упала на траву, скорчившись, вероятно, от сильной боли, и душераздирающе закричав. Гарри быстро выхватил палочку и обездвижил Кей. — Фините! — Джинни перестала кричать. Она обессиленно лежала на траве, слёзы катились по лицу, губы были прокушены до крови, а руки дрожали. — Это же Круциатус, — дрожащим голосом еле выговорила Джинни. Гарри поспешно кинулся к ней, вытер пот и слёзы и помог подняться. — Как ты? — Гарри, ты же видишь, это чудовище, — плакала Джинни, не в силах унять дрожь в руках. Гарри бросил взгляд на обездвиженную Кей, лежащую на поле. — Тебе не стоило говорить всё это ребёнку. Ты же знаешь, она сильная волшебница. Это был просто всплеск магии. — Это был Круциатус, — настаивала Джинни. — Я знаю, что это. Мне хватило седьмого курса и четы Кэрроу! — Милая, тише-тише, — Гарри притянул её к себе, поглаживая по голове. Дрожь в руках передалась и Гарри, когда он вновь взглянул на приёмную дочь. — Сейчас ты отправишься домой. Ничего не говори, прошу тебя. А я займусь Кей. Он помог Джинни встать. Когда та скрылась в доме, Гарри снял заклинание с Кей, сразу же заключив в объятия, чтобы та не вырвалась. — Милая, прости, что так поступил с тобой, но ты не контролировала себя, — проговорил он куда-то в копну чёрных кудрей. — Нельзя обходиться так с мамой. — Она ненавидит меня! — Кей толкнула кулаком в грудь, но Гарри лишь крепче прижал её к себе. — Она обозвала меня монстром! — Мама просто испугалась и не так восприняла, — болтал что-то Гарри. Если честно, он не знал, что именно следует говорить — сам испугался не на шутку. Главное сейчас — успокоить Кей, чтобы та не затаила обиду. Кажется, ему удалось снизить градус накала. Кей утихла и перестала молотить кулачками Гарри. Он поднял её с земли, отряхнул одежду и взял за руку. Рон и Гермиона встретили их с одинаково напряжёнными лицами. — Какие же вы грязные, — немного натянуто улыбнулась Гермиона. — Пойдём, малышка, я помогу тебе переодеться. Хорошо? Кей нехотя выпустила руку Гарри, но к Гермионе всё-таки подошла. — Джинни отдыхает. Гарри, это правда, что сказала сестра? — спросил Рон, когда Гермиона и Кей ушли. — Ваша дочь может летать без метлы? Гарри кивнул, не видя смысла отрицать. — Крайне сложное колдовство. Если бы все волшебники умели летать, тогда не нужны были бы ни метлы, ни аппарация. — Да в курсе я, — огрызнулся Гарри. — Есть соображения, почему у вас столь одарённый ребёнок? — Рон говорил спокойно, без малейшей доли агрессии. — Без понятия, — признался Гарри. — Очевидно, её родители были сильными волшебниками. — Я знаю только двоих… — Да-да, — перебил Рона. — А вдруг это дочь Снейпа? — неожиданно просиял Рон. — Вряд ли, — покачал головой Гарри. — Но не думаешь же ты, что её отец мог быть… — лицо Рона скривилось в отвращении. — Её родителями могли быть вообще кто угодно! — повысил голос Гарри. — Может, это совершенно не связано с наследственностью. Может, она снова нашла какие-то книги; мне предстоит ещё разобраться, почему у Кей получилось полететь! Вдруг очередной выброс магии так проявился? — Ладно, тебе виднее, — сдался друг. — Лучше расскажи, как у вас с Джинни? Всё хорошо? Мне показалось, что вы немного холодны друг к другу. Но я могу ошибаться, так как у нас с Гермионой сейчас, наоборот, второй медовый месяц, — Рон улыбнулся. — Отвлеклись от рутины и быта. — Ты прав, — Гарри не стал врать. В конце концов всё равно придётся потом рассказать друзьям правду. — Очень много всего навалилось. — Сочувствую, — Рон похлопал по плечу. — Развеяться вам надо. — О, кстати, — вспомнил Гарри. — Мы с коллегами собираемся в эту пятницу в пабе. Хочешь, пошли с нами? — Спасибо, но я пас, — замахал руками Рон. — Нам с Герми скоро возвращаться в Англию, хотим побольше провести время вдвоём. — Хорошо. Пойду посмотрю, как там Джинни. Джинни была в порядке, но совершенно подавлена, обсуждать случившееся тоже не хотела. Когда Гарри выходил из комнаты, его остановила Гермиона. — Гарри, ты же написал Малфоям? — Да, письмо уже в пути. — Сообщи мне потом, ладно? — Конечно. — Гарри, это правда, что Кей кинула Круциатус в Джинни? — лицо Гермионы было слишком серьёзным, а глаза смотрели… с жалостью? — Вслух ничего не было произнесено, — пылко начал Гарри. Правда, ему казалось, что убеждает самого себя. — Это был спонтанный выброс магии. Джинни действительно накричала на Кей. Почти довела до слёз. Но Кей редко плачет, злость заменяет ей рыдания. — Очень необычная девочка, — задумчиво сказала Гермиона. — В общем, не забудь написать мне, когда тебе ответит Нарцисса. И, Гарри… — подруга тронула за руку. — Мы твои друзья, можешь рассказывать всё, что тебя беспокоит. Обещаю, что постараемся тебя не осуждать, а выслушаем и попробуем помочь. — Спасибо. Гарри был благодарен Гермионе и в глубине души надеялся, что после того, как друзья узнают правду о нём, не отвернутся насовсем. Надежда была слабой… Но человек никогда не перестаёт надеяться и верить в лучшее.***
Гарри думал, что разговор с Росси принесёт успокоение, как всегда было раньше. Честный рассказ о произошедшем добавил лишних морщин на лбу менталиста, колдомедик покусывал кончик шариковой ручки и напряжённо думал. — Синьор Поттер, — наконец произнёс Росси, — сегодняшний сеанс с Кей был для меня очень сложным. Я уже на протяжении нескольких дней замечал, что ваша дочь умеет закрывать некоторые свои мысли, но списывал на спонтанные магические выбросы. Но сегодня… Она поставила мощный щит, и даже я не смог пробиться. Чтобы вы понимали — без ложной скромности я один из сильнейших легилиментов в Италии, но не сумел сломать щит Кей. У неё потрясающий дар к ментальным наукам. Уверен, наравне с окклюменцией, она сможет овладеть и легилименцией. Гарри молчал. Кажется, его уже мало что могло удивить. Просто казалось, он едет голой жопой на клеёнке вниз с ледяной горки прямо в пасть огнедышащего дракона. Невозможно остановиться. Только набирать скорость, стирая в кровь кожу, отбивая позвоночник, и лететь навстречу неминуемому. Оставалось только молиться, чтобы произошло чудо и Нарцисса Малфой отвергла предположение о том, что кулон принадлежит Блэкам. — Я снова связался с шаманом из Африки, попросил, чтобы прибыл как можно скорее, — сказал Росси. — У него есть некоторые артефакты, которые могут помочь увидеть истинную суть вещей. Мне очень интересно, получится ли это с Кей. — Будем надеяться, что шаман сможет что-то сказать. Я думал, что выбросы магии уже позади, но причинение боли жене выбило немного из колеи, — пожаловался Гарри. — Первый раз сталкиваюсь с таким случаем. Будем разбираться вместе, синьор Поттер, — пообещал Росси, только Гарри уже не верил в успех. Казалось, всё происходило не с ним. Будто он умер и находится там. Не на вокзале Кингс-Кросс — в темноте. На зыбком мостике из костей, окружённом солёной речкой густой крови и ветвями-лезвиями деревьев Запретного леса. За спиной стоит существо из самых страшных снов. Оно скрывает хитрую ухмылку, а длинные ноги шагают прямо в обитель зла и страха — туда, где небо сбегает в бесконечность, прикрываясь туманами, сотканными изо лжи. Пора просыпаться, Гарри.***
— Я могу остаться дома, — сказал Гарри в пятницу. — Не стоит, — возразила Джинни. Она уже оправилась после инцидента на поле и чувствовала себя удовлетворительно. — Я хотела поболтать с Гермионой, посекретничать. С Кей у нас перемирие. Джинни попросила прощения у Кей, а та извинилась перед Джинни. Конечно же обоюдному покаянию поспособствовала Гермиона, но несмотря на это, стена холода встала между Джинни и приёмной дочерью. Что ж, ожидаемо. Кей не смогла точно ответить Гарри на вопрос, как получилось полететь без метлы. Сказала, что просто сильно захотела. — Точно? — переспросил Гарри у Джинни про перемирие. — Да. Иди, отвлекись. Я знаю, как важно не отделяться от коллектива. Ты только предупреди, если будешь задерживаться. Паб, где была назначена встреча с ребятами, оказался небольшим, но ламповым и колоритным. Громкая музыка, приглушённый свет, лофтовый интерьер, реки алкоголя и приветливые бармены встретили Гарри. — А вот и шеф, — Пауль помахал из кабинки рядом с баром, и Гарри плюхнулся рядом с ним. На массивном столе из дуба уже стояли бутылки с алкоголем. Авроры присутствовали не только из его отдела, но Гарри почти со всеми был знаком. — Отличная мужская компания у нас собралась. Да, Гарри? — Пауль уже был немного пьян. — А то, — хохотнул он. Памятуя, чем закончилась прошлая вылазка в клуб, Гарри заказал себе лишь кружку пива, предпочитая оставаться трезвым и не совершать глупости. Он погрузился в бурное обсуждение рабочих будней, слушал байки, что травили бывалые авроры и просто наслаждался расслабленной атмосферой среди непосредственных и шумных итальянцев. Табачный дым крепко засел в горле. Некоторые из парней курили ужасно крепкую отраву, что щипало ноздри. Гарри потягивал пиво, перебивая его терпкостью такой же терпкий вкус табака, оседающий на языке. Правильно говорят, что пассивное курение гораздо хуже активного. Но Гарри ничего не имел против, к дыму он привык — Пауль постоянно курил в кабинете, даже рабочая форма провоняла табачной гарью. — И тут она мне говорит: «Милый, я думала, ты женишься на мне», — рассказывал Пауль про одну из своих пассий, пискляво изображая женский голос. — Вот откуда они это берут? Я никогда ничего не обещаю. Мои намерения всегда предельно честны и понятны. Мне просто потрахаться. Может, я когда-то и женюсь… Лет так в сто. Чтоб не одному помирать, а в компании. Парни загоготали, уже довольно-таки нетрезвые, и стали наперебой рассказывать свои истории. Гарри активно участвовал в разговоре, хохотал над похождениями некоторых отчаянных любовников и восхищался крепкой семьёй старого усатого аврора, который безумно любил жену и детей. Супруга буквально выпроводила его из дома, чтобы тот немного развеялся в мужской компании. Увлечённый болтовнёй, Гарри не сразу заметил, что мобильник в кармане вибрировал. Когда он его извлёк, то увидел три непрочитанных сообщения и один пропущенный вызов. И каково же было удивление, когда вместо имени «Джинни» высветилось «Том». Гарри не ожидал, что Том первым нарушит их негласную игру. Собственно, он подозревал, что Тому было плевать и тот вовсе даже не думал о Гарри. Однако сейчас, ему что-то было нужно. — Жена? — наклонился Пауль, заглядывая через плечо. — Нет, — задумчиво ответил Гарри, открывая сообщения. Т: Привет. Как дела? Твои друзья ещё не уехали? Т: Не хочешь увидеться?;) Т: Гарри?.. Далее был пропущенный звонок. — Падре, что ли, твой? — прошептал Пауль на ухо. — Ага. — Пасёт, — тоном знатока изрёк напарник. — Всё, надо бросать. А то мало жены, бдящей за мужем, так ещё и любовник добавится. — Да нет, — отмахнулся Гарри, посмеиваясь. — Давно не виделись просто. — Ну так и скажи, что ты занят, — посоветовал Пауль. Гарри быстро набрал сообщение. Г: занят. С коллегами в пабе отдыхаем. Он отправил сообщение и засунул телефон обратно в карман. — Может, ещё пива? — предложил Пауль. — В принципе, можно, — Гарри подумал, что со второй кружки не опьянеет. Пиво слишком слабый напиток. — Пойдём на баре возьмём. Пауль нетвердой походкой направился к бару, Гарри последовал за ним. За барной стойкой они зависли надолго, Гарри сдержал данное себе обещание и не пил предлагаемых ему шотов крепкого алкоголя, а вот Пауль не стеснялся употреблять погорячее. Симпатичный молодой бармен поглядывал на Гарри, но, заметив обручальное кольцо, потерял интерес. — Смотри, парниша-то запал на тебя, — пьяно шепнул Пауль на ухо. — Может, в топку твоего падре, с барменом попроще будет, думаю. — Если я изменил жене, это не значит, что я собираюсь спать с каждым встречным, — зло зашипел Гарри в ответ. — Я не специально. Так вышло. — Да? Извини, что так подумал, — по тону Пауля явно слышалось, что он не испытывает вины. — Типа ты верный супруг? Или кому ты верен? Может, любовнику? — Ты отвратительно пьян, — поморщился Гарри. — В прошлый раз ты тоже был пьян, — хмыкнул многозначительно Пауль. — Еле отбился! — Теперь до скончания веков будешь вспоминать? — Да, — ухмыльнулся тот. Гарри взглянул на него — тёмные глаза, римский профиль, острый кадык и смуглая кожа — нет, Пауль однозначно больше не возбуждал его. Взор привлекал, конечно. А вот если бы у него была более белая кожа, не такая выраженная горбинка на носу, чуть короче волосы, тоньше губы… блядь!.. Он чертыхнулся. Кажется, только что он пытался описать портрет Тома. Это всё сообщения, иначе Гарри даже и не вспомнил бы. — Не кисни, — Пауль, конечно, не понял, почему Гарри изменился в лице. — Я же шучу. Его тяжёлая рука легла на плечо и по-дружески обняла. — Ты хороший парень, Гарри, — убедительно произнёс он, глядя в глаза. — Просто определись, что ты хочешь по жизни. И не иди на поводу у любовника. Поверь, у меня большой опыт мимолётных связей. Надо уметь вовремя уйти. — Давай без пьяных нравоучений, опытный, — рассмеялся Гарри. — Пойду отолью. Он выбрался из объятий Пауля и ушёл в уборную. Вымыв руки, Гарри сполоснул заодно и лицо, чтобы освежиться. Поглядел на себя в зеркале. — Ну что, Гарри, — сказал он отражению. — Через два дня твоей семьи больше не станет. Вот такой герой-неудачник. Заляпанное стекло показывало человека с растрёпанными влажными волосами и зелёными глазами с лёгкой косинкой. Чары коррекции зрения спадали, а очки Гарри носил редко. В основном, дома. Грязное зеркало отражало внутреннюю суть Гарри, по крайней мере сам так думал. Он закрыл кран и вышел за дверь. Чья-то цепкая рука ухватила за шиворот и вжала в стену, чуть ли не выбивая дух. Гарри сделал рефлекторный вдох, и ноздри заполнил знакомый аромат парфюма. — Том? — его глаза наверняка расширились от удивления. Том крепко держал его за ворот футболки, не позволяя вырваться; в чёрных глазах плескалась холодная ярость. Челюсти сомкнутые, скулы острые, резкие, а губы — злая узкая полоска. — Как ты нашёл меня? — Всего лишь включил логику, — прошипел Том. — Это единственный паб неподалёку от твоего дома, куда могла завалиться толпа курящих и пьющих мужланов. — Что тебе нужно? — недоумевал Гарри. — И отпусти меня. Том разжал хватку, но не отошёл, продолжая находиться непозволительно близко. — Что за парень, с которым ты обнимался? — обманчиво-ласково спросил Том. — Это тот, с кем ты в первый раз жене изменил и прибежал потом ко мне каяться? — Пауль? Я не обнимался с ним. — Пауль, значит, — сладко протянул Том. — Я не понимаю, — Гарри попытался легонько отпихнуть его от себя, зная, что грубые действия могут только спровоцировать, — тебе вообще какое дело? Чего ты явился-то сюда? Том не отреагировал на его попытки и продолжал нагло нарушать личное пространство. — Ты сначала не звонил мне, не писал. Потом долго не отвечал на мои сообщения. И что я в итоге получил? — фыркнул он. — «Я занят». Это так ты мне отвечаешь? Гарри расхохотался. — Ты же сам говорил, что мы всего лишь любовники. Без обязательств. А сейчас предъявляешь мне какие-то детские претензии. Я тебе ничего не должен, Том. — Я. Тебя. Предупреждал, — слова Тома разливались холодным металлом еле сдерживаемой злости. — Что если ты не остановишь меня, не уйдёшь, то назад дороги не будет. Я тебя не отпущу, ясно? — Да на кой чёрт я тебе сдался?! — воскликнул Гарри, раздражаясь. — Во мне нет ничего особенного. Для тупого траха можешь найти кого угодно! — Так не пойдёт, — стиснув челюсти, проговорил Том. — Ты — мой. Мой любовник. Моё развлечение. И я не потерплю, чтобы какой-то другой мужик трогал тебя своими грязными лапами. Я брезгую спать с теми, кто спит с кем-то ещё. — Я сплю с женой, — мстительно сказал Гарри. — Ты забыл? Или думал, что я из-за тебя перестану с ней заниматься сексом? — Женщины не в счёт, — отмахнулся Том. — Они милые создания и не претендуют на обладание тобой. Другое дело — мужчины. Пока я трахаю тебя, больше никаких мужчин. — Да пошёл ты, — спокойно ответил Гарри. Его неожиданно позабавило лицо Тома. Все маски треснули, являя настоящее лицо — разгневанное, раздосадованное, уязвлённое. Не так уж хладнокровен Том Реддл. Впрочем, когда он был таким? Самовлюблённый психопат. — Я даже не собираюсь оправдываться. Потому что мне насрать. Гарри улыбался ему в лицо, наслаждаясь тем, как меняются оттенки цвета на коже. — Гарри, всё нормально? — донёсся озабоченный голос Пауля. Он появился рядом с ними и хмуро смотрел на Тома. — Да, порядок. Я уже возвращаюсь к вам. Приятного вечера, Том. Гарри оттолкнул Тома, который явно не ожидал такого отпора, и двинулся в сторону зала. Он сдержал себя и не стал оборачиваться, но чувствовал, как злой взгляд прожигает спину. Даже странно, что Том просто так отпустил его. Возможно, не стал связываться при свидетелях. Но отношение Гарри его явно задело. Гарри усмехнулся — было приятно.