***
Гермиона не удивилась ответу Нарциссы, лишь сожалея покачала головой. — Не говори пока Рону и Джинни. Я сначала отправлюсь во Францию, — сказал Гарри подруге. — Хорошо. Пока не скажу. Гарри, понимаю, тебе сложно, но в твоих руках есть возможность воспитать дочь хорошим человеком. Главное — окружение, а не то, кто у неё родители. С её способностями она вполне может стать отличным колдомедиком. Знаешь, мнение, что целители очень добрые люди, ошибочно. Часто требуется трезвый и рациональный ум, чтобы не выгореть профессионально, чтобы принимать взвешенные решения. Чтобы жалость к пациенту не мешала работать, — убедительно говорила Гермиона. — Поэтому её способности могут пойти во благо. Нужно лишь правильно направить. Я думаю, у тебя получится. Кей ещё ребёнок, почти чистый лист, даже несмотря на её приютское прошлое. Дети очень податливы. — Надеюсь, ты права, — вздохнул Гарри. — Я привязался к ней. И ребёнок не виноват, что родился у такой женщины. — Я только не понимаю, зачем было беременеть в самый разгар войны, — задумалась Гермиона. — Случайность? Но есть же специальные чары, их можно наложить всего один раз и не беспокоиться. Вряд ли Беллатриса была столь легкомысленной. Может, надеялись оставить наследника в случае своего проигрыша и возможной смерти? Это жестоко. Учитывая, что так и произошло — Беллатриса убита. А Кей почему-то не забрали родственники. — Надеюсь, Нарцисса прольёт свет на эту тайну. — Не представляю Беллатрису матерью, — содрогнулась Гермиона, машинально потерев предплечье, где белел шрам. — Я тоже. — Удачи тебе, Гарри. Кей сидела на стуле и что-то рисовала. Гарри заметил, что ей очень понравилось такое занятие, правда, рисунки отличались мрачностью. Но однажды она изобразила себя, Гарри и Джинни, стоящими возле кособокого домика. Гарри умилился тому, как Кей видит их семью, и повесил рисунок на холодильник. Жаль, что это был единственный случай. Сейчас она рисовала каких-то чёрных людей, тучи и дождь. Корона густых тяжёлых волос оплетала голову, тугие локоны спускались на шею и плечи, кожа имела аристократически бледный оттенок, а чёрные реснички подчёркивали тёмные глаза — Кей была красива. Гордая осанка, — хотя никто не учил держать спину ровно, — делала девочку старше. Кей хорошо влилась бы в общество чистокровных снобов, но Гарри не желал даже допускать мысли о чём-то подобном. Он смотрел на дочь некоторое время, пытаясь отыскать отвращение или неприятие в своей душе, но не находил. Не отрывая Кей от рисования, Гарри прикрыл дверь детской и вернулся к себе.***
В обед Пауль оповестил, что собрание секты назначено на сегодняшний вечер. Гарри, невзирая на колотившую от волнения дрожь, раздал указания опергруппе. Собрание должно было пройти в старой заброшенной церквушке на окраине города, Гарри распорядился заранее оцепить окрестности, рассредоточиться по периметру церкви, не привлекая внимания. — Продолжайте наблюдение за церковью святого Иоанна. Установите слежку за епископом, — приказал он, вызвав недоумение у авроров. — Зачем, шеф? — спросил Матео. — Наш отдел должен быть полностью занят собранием и ловлей на живца. У вас есть основания для слежки за епископом? Вы его подозреваете в чём-то? Я обязан доложить Главному. Гарри нахмурился. — Несоблюдение субординации, синьор Манчини? Пытаетесь прыгнуть через голову? Ваш непосредственный начальник — я. И именно я отдаю приказы, чем заниматься нашему отделу. Если вы забыли, то синьор Гуццоло лично назначил меня руководителем, а значит, доверяет мне управление той или иной операцией. Сомневаясь во мне — сомневаетесь в назначениях Главного аврора. Если я считаю, что нужно следить за епископом, то вы должны беспрекословно подчиниться прямому распоряжению и не обсуждать его. Я ясно выразился? — Да, сэр, — Матео стушевался. — Ещё кого-то смущают мои приказы? Кто-то хочет пойти доложить Гуццоло и получить по шапке? Ответом послужило молчание, Гарри довольно усмехнулся: эти ребята постоянно испытывали на прочность, но только он тоже не лыком шит. — Готов? — спросил у Пауля, стараясь не выдать своего волнения. — Ничего не пей и не ешь там. — Да помню я. Всё нормально. Я готов. Уже пора выдвигаться, — ответил тот. — Связь проверил? Безоар? Защитные чары на одежде? — Всё на месте, — улыбнулся Пауль. — Тогда вперёд. Пауль в назначенное время отправился к сектантам, Гарри, Матео, Роберто и Лоренцо двинулись следом. Остальные авроры уже находились на своих стратегических местах, в том числе и у церкви, где служил Том. Да, Гарри поступил самовольно, назначая наблюдателей за Томом, но он должен был знать точно: появится ли тот на собрании секты или нет. Куда пойдёт после вечерней проповеди? Домой или..? Если что, парни доложат Гарри о подозрительных перемещениях епископа, и он сможет перехватить его в нужное время. Гарри, скрытый отвлекающими и иллюзионными чарами, спрятался за одним из обломков камней церкви. Отсюда можно было легко проникнуть внутрь. Церковь находилась в полуразрушенном состоянии, но в ней всё равно сохранились пригодные для собраний помещения. Место навевало жути, Гарри не мог понять, что толкало людей приходить сюда. Хотелось бежать со всех ног как можно дальше, а не молиться. Впрочем, может, эти люди так искупали свои грехи? В ушной раковине был закреплён артефакт-передатчик, который связывал с Паулем. Можно было слышать, что происходит внутри и разговаривать. Из церкви до слуха Гарри доносились голоса людей. — Как обстановка? — тихо сказал он Паулю. — Людей много, — послышался слабый шёпот. — Мужчины, женщины, разного возраста. Детей нет. Так, появился проповедник, — Пауль замолчал ненадолго, а гул голосов стал тише. — Читает молитвы. Трясёт кадилом и рясой. Пока всё стандартно. Он замолчал, а Гарри ощутил, как напряжены собственные плечи. Кулаки сжаты, а сам на низком старте. Все чувства обострились, а адреналин в крови зашкаливал. — Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн, — звучал в передатчике напевный голос проповедника. — Как выглядит проповедник? — шепнул Гарри Паулю. — Низенький, плотненький, коренастый. Лет сорока. Волосы русые. — Он один? Осмотрись. Нет ли больше подозрительных типов? Пауль ответил через минуту: — Пока не наблюдаю. Гарри переключился на авроров, что следили за Томом. — Всё чисто, сэр, — донёсся голос подчинённого. — Идёт вечерняя служба. Епископ на месте. Людей полно, беспорядков нет. — Продолжайте следить. — Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете. — Пока что скукота, — доложил Пауль. — У меня сейчас рот порвёт, — было слышно, как он зевнул. — Не теряй бдительности. Около получаса Гарри слушал обрывки проповеди, выглядело всё, как обычная служба в церкви. — …Знаю, что придёт Мессия; когда Он придёт, то возвестит нам всё, — распалялся проповедник. Гарри заметил, что речи стали более патетичными. — Как Отец воскрешает мёртвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет. — Ну что? — Машет кадилом, вонь стоит знатная, — доложил Пауль. — Пока сидим. Что-то начал о грехах вещать. Люди встрепенулись. — Иисус отвечал ему: душу твою за Меня положишь? Истинно, истинно говорю тебе: не пропоёт петух, как отречёшься от Меня трижды. Гарри вслушивался в нарастающий гул голосов и заметно волновался. — О, тащит хлеб и вино, — сообщил Пауль. — Не пей и не ешь. — Помню. Какое-то время Гарри продолжал слушать бормотание, что стало невнятным. — Собирают пожертвования, — отозвался Пауль. — Сейчас тоже пожертвую. Гарри помнил, что ему пришлось вкинуть денег, когда сидел на проповеди. Ничего, они были готовы. — Ну что там? — спросил Пауля, когда молчание затянулось. — Сейчас-сейчас, — ответил тот, чем-то шурша. — …просúте и получите, чтобы радость ваша была совершенна. — Пауль? — Гарри, подожди, я ищу номер лицевого счёта. Гарри подвис на пару секунд, а потом его озарило. — КАКОГО ЕЩЁ, БЛЯДЬ, СЧЁТА?! — Моего. Знаешь, жаль, этого старика, у него мать больная, — тараторил Пауль. — Им жить негде. А мне, холостяку, зачем такая большая квартира? Сейчас, только данные свои впишу, — последнее он уже любезно сказал кому-то. — Ничего не пиши! — воскликнул Гарри и тут же переключился. — Парни, боевая готовность. Ждите условного сигнала. Я внутрь. Выбитое окно, у которого находился Гарри, было очень удобным для того, чтобы проникнуть в церковь. Скрытый чарами, он перемахнул через подоконник и оказался в коридоре. Двигаясь возле стены, торопился туда, где шло так называемое богослужение. Когда гул голосов стал громче, Гарри огляделся, накинул на себя мантию-невидимку и юркнул в зал. Людей действительно было много. Гарри искал глазами Пауля, отметив, что служба закончилась, но творится нечто невообразимое: некоторые люди жадно целовались друг с другом, шаря руками по интимным частям тела, кто-то ругался между собой, кто-то дрался, некоторые абсолютно равнодушно смотрели на происходящее, попивая вино и закусывая хлебом, были сектанты, что стояли поодаль и высокомерно взирали на остальных. Наконец, Гарри отыскал Пауля. Тот лёг прямо на пол, заложив руки за голову, и пялился в потолок, пожёвывая сигарету. Рядом ошивалась какая-то юная особа, тщетно пытаясь привлечь внимание. Она чуть верхом не залезала, но Пауль не реагировал, лишь изредка что-то лениво отвечая. Пахло гарью свечей, ладаном, потными телами и розовым маслом. Духота стояла страшная, хотелось содрать с себя чёртово аврорское снаряжение и распахнуть окна, которые, к слову, в этом зале почему-то были заперты. Он пробрался к Паулю, стараясь никого не задеть и аккуратно наколдовал магглоотталкивающие чары. — Эй, — легонько толкнул его в бок, опустившись на колени. Гарри заглянул в лицо напарника. Пауль медленно повернул голову на звук голоса и, кажется, даже не удивился тому, что никого рядом не было. Гарри посмотрел по сторонам и снял капюшон. Глаза Пауля немного расширились, когда увидел зависшую в воздухе голову, но больше никак не отреагировал. Зрачки полностью поглотили радужку, на щеках горел яркий румянец, а губы пересохли. — Блядь, я же говорил ничего не жрать здесь. — Гарри, я не жрал. Кстати, очень хочу, — глаза Пауля были осоловелыми. — Послушай, — Гарри ухватил его за ворот футболки, — что ты пожертвовал? — Пока ничего, — Пауль начал шарить по карманам. — Ты сказал не надо. Надо пожертвовать. Очень жалко. — Тебе следует уходить. На них косилась какая-то пухлая дама, жующая хлеб. Проповедник сидел поодаль и не смотрел в их сторону. Гарри включил передатчик и дал звуковой сигнал. Пока опергруппа действовала по плану: проповедника скрутили, прихожан арестовали, — Гарри вытащил Пауля на улицу. Аппарировать он побоялся, поэтому оказался на своём месте за окном церквушки, откуда вёл наблюдение. Он достал зелье, очищающее кровь от ядов, и влил в рот Паулю. Пауль ещё некоторое время медленно моргал глазами, словно засыпая, но потом взгляд стал более осмысленным. — Ты как? Что случилось? Что ты употреблял? — нетерпеливо спросил Гарри. — Ничего, — помотал головой Пауль. — Слушай, ерунда какая-то. На меня словно усталость навалилась. — Ты чуть квартиру церкви не отписал! — рявкнул Гарри, но больше не от злости, а накопившегося внутри нервного напряжения. — Че за… херня… — пробормотал Пауль. — Так, ты очухался? Мне пришлось влить в тебя зелье, — сокрушённо сказал Гарри. — Испугался. Но теперь эксперты ничего не найдут. — Аппарируй меня. Пусть возьмут на анализ волосы и клетки эпидермиса. Может, что-то осталось. — Парни, как там? — спросил Гарри в передатчик. — Понял. — Он переключился. — Епископ на месте? Продолжайте следить до утра. — Гарри взглянул на Пауля. — Готов? Аппарируем.***
Пока эксперт Аврората разбирался с Паулем, Гарри просматривал воспоминания доставленного в отделение проповедника. Маггл. Его кровь и другие биоматериалы тоже взяли на анализ. В воспоминаниях не было ничего значительного, но Гарри увидел, с какой охотой прихожане жертвовали огромные суммы и отписывали имущество на чьё-то имя. Он записал данные. В базах Аврората такой человек не был найден. Нужно будет посмотреть ещё в маггловских. Гарри также заметил, что не все сектанты ели хлеб и пили вино, но тем не менее с лихвой раздавали свои деньги. А после словно с ума сходили. Раньше он думал, что в данных сектах только извращенцы, но как выяснилось, извращенцами там оказались не все присутствующие. На сегодняшнем сборище были, конечно, те, кто почти занялся сексом прилюдно, но это не абсолютное большинство. Что же происходило? Что случилось с Паулем? Завтра придётся допросить задержанных и просмотреть выборочно воспоминания. У Пауля, кстати, тоже. Он дождался, пока тот вернулся из лаборатории, и сказал: — Мне нужно покопаться в твоей голове. — Знаю, — спокойно ответил Пауль. — Давай. И я пойду отдыхать. Вообще не думал, что потеряю контроль. И главное, не могу понять почему. Гарри тоже устал, но сегодня ещё имелась масса дел. Он вздохнул и произнёс заклинание. Около получаса он ковырялся в мозгах Пауля, доведя того почти до бессознательного состояния. Гарри опомнился только, когда Пауль уже застонал и схватился за виски. — Боже, прости! Я заработался. — Бог и простит, — ответил тот. — Пиздец. Дай мне закурить. Голова сейчас лопнет. Ты как слон в посудной лавке топтал мои несчастные извилины. Там наверняка теперь каша. — Не преувеличивай, — Гарри поднёс зажженную сигарету к его рту, и Пауль перехватил её пальцами, жадно затягиваясь. — Хотя я на собственном опыте знаю, как неприятно. — Тебе нужно взять несколько уроков деликатной легилименции. Сходи вон к нашим целителям. Или даже к вашему менталисту, что с дочерью занимается. Это же невыносимо, Гарри. Пытка, ёпт. — Подумаю. — Что увидел? Гарри убедился, что Пауль действительно ничего не ел и не пил. Его разум сдавался постепенно, словно наступало опьянение. Гарри почувствовал, как на того наваливалась усталость, причём до лютой крайности. Паулю не хотелось даже шевелиться, и он сполз на пол. А вот момент с тем, как почти отписал квартиру, показался занимательным. Опьянённый ленивый разум стал слишком податлив и эмпатичен к истории, рассказанной проповедником, перемежавшейся молитвами и Евангелием. Рука сама потянулась сделать пожертвование. Пауль выгреб всю свою наличность, а также отдал телефон и наручные часы. Гарри успел остановить с квартирой. Пауль соображал, но крайне слабо, однако прямой приказ Гарри подействовал. Отчёт наблюдателей за церковью святого Иоанна гласил, что Том никуда не выходил. После окончания вечерней службы отправился домой. На данный момент находится у себя. Проповедь прошла стандартно, ничего особенного не происходило. Да, люди делали пожертвования, но в рамках приличного. Никаких безрассудств. Гарри мог сказать точно: ловля на живца провалилась. Главный спрут не найден, этот мелкий проповедник-маггл просто исполнитель. Правда, присутствие Тома в своей церкви не снимало подозрений. Но прямых доказательств не было. И непонятно, каким образом люди становились безвольными овцами. Маггл явно не владел Империусом, а Пауль ничего не употреблял внутрь, так что наркотическое зелье никак не могло попасть в организм. Если только… через другие пути? Кожа? Волосы? Что-то крутилось в голове, но Гарри так вымотался и устал, поэтому хлопнул по столу кулаком и сказал: — Всё. Сегодня домой. Завтра будем думать дальше. Проводить тебя? — Да, пожалуйста, — сдался Пауль. — Не смогу аппарировать. А камин у меня временно не работает. — Пойдём. Он помог Паулю подняться. Тот крепко ухватился за рукав, и вместе аппарировали к квартире. — Извини, что подвёл, — сказал Пауль, когда Гарри уже хотел уходить. — Хреновый из меня вышел «живец». — Что ты такое говоришь? — возмутился Гарри. — Не уверен, что на твоём месте я справился бы лучше. Это, скорее, моя ошибка как руководителя. Я должен был что-то предусмотреть. — Что? Да ничего. — Значит, просто признаем, что этот упырь умнее нас. Но мы ещё его нахлобучим, — пылко сказал Гарри. — Мы пока не опрашивали пострадавших. Может, что-то новое откроется. Иди и отдыхай. Хватит. — Спокойной ночи, шеф. Тоже отдыхай.