Ихор

      Было ещё хуже, чем он мог себе представить. Поначалу он даже спать в этом доме не мог, приходилось ночевать в небольшой каморке неподалёку. Не очень комфортно, зато никаких кошмаров и пробуждений каждые полчаса в поту. Только спустя месяц ему удалось заставить себя не покидать дом на ночь, что совершенно не способствовало бодрому состоянию по утрам, но выбора уже не было, соседи начали задавать вопросы, а отговорки — в доме спать слишком душно, не казались им достаточно убедительными. Когда он только прибыл в Фелдкрофт, вообще было много вопросов, на многие из которых когда-то уже отвечала им Энн, теперь же была его очередь. Дядя скончался, потому что у него было слабое сердце, он и из мракоборцев когда-то из-за этого ушёл, да, очень жаль, и Себастиан очень скорбит. Энн покинула Фелдкрофт из-за ухудшившегося состояния и сейчас живёт с опекунами, которые заботятся о ней, Себастиан же остался, потому что кто-то должен присматривать за могилой и домом, да и он уже вполне был способен сам о себе позаботиться. И так каждому встречному, кто был знаком с их семьёй. Крайне утомительное занятие, но чем больше людей знали эту версию, тем меньше домыслов будет. Да и поддерживать хорошие отношения с соседями было неплохой идеей. Они поручали ему незначительную работу по дому или другие мелкие дела, за которые давали небольшую плату. Это позволяло не прикасаться к деньгам, что выдал ему Оминис в последний вечер в Хогвартсе.       Время, когда у него совсем не было причин покидать дом, он проводил за написанием писем. Приличная стопка в углу свидетельствовала о количестве у него такого времени. Сам себе противоречил, но больше не мог выносить полного одиночества, ему нужно было хотя бы подобие нитей, что связывали бы его с кем-то. Он писал Энн, но каждое послание спустя день его сыч возвращал обратно и с раздражением кидал на пол, вредная птица. Он писал Оминису, но отправлял только единицы из десятков написанных писем, но даже на те не получал ответа. По крайней мере, Оминис не возвращал их обратно, значит, вероятно, читал. Он писал Ясону, но эти письма не отправлял вовсе, поэтому мог позволить себе быть в них полностью откровенным. Если Ясон когда-нибудь увидит их, то всё, что останется Себастиану, это сгореть со стыда. По-хорошему, ему надо сжечь их все в камине, да пока рука не поднималась, но он обязательно сделает это в конце лета. Сам он писем не получал, вернее получил парочку, но смысла в них было мало. С какого-то момента стабильно раз в неделю разные совы стали приносить ему пустышки, абсолютно чистые листы, на которых не было написано ни строчки. Себастиан смотрел на бумагу сквозь свет, нагревал над огнём, капал воду, перепробовал все известные ему способы для обнаружения сокрытого, но ничего — всего лишь пустая бумага. Кто-то просто глупо подшучивал над ним. Жаль, что обнаружить этого шутника возможным не представлялось.       В один из вечеров он получил очередное такое послание, что ничем не отличалось от других и не вызвало ничего кроме раздражения. Но на следующий день Себастиан почувствовал себя странно, он всё никак не мог унять необъяснимую тревогу, что не позволяла спокойно сидеть на месте. Это нервное состояние продлилось до самого заката. Его не покидало чувство, что что-то должно произойти, хотя день был самым обычным, он ровным счётом ничего сегодня не планировал. Неуместная тревога усилилась, когда в дверь раздался стук. Первой мыслью было, что это миссис Магнолия — пожилая соседка, что иногда приносила ему выпечку. Но уже на пути к двери сердце ускорило ритм, а пока рука тянулась к ручке, предчувствие внутри закричало так громко, что Себастиана затошнило. На секунду захотелось и вовсе не открывать, но это желание пропало так же быстро, как и появилось. Он пожалеет, если не откроет. Он потянул дверь на себя и чуть не рухнул на колени. Показавшееся ему до этого быстрым сердцебиение на самом деле было медленным как безжизненный камень, потому что сейчас оно действительно начало метаться в грудной клетке как сумасшедшее, ещё немного и оно вывалится у него изо рта. Его силуэт, очерченный лучами заходящего солнца, его лицо, его запах, мгновенно окруживший Себастиана сладкой мятой и холодной мелиссой, — всё это казалось бредом безумца, галлюцинацией, что исчезнет, позволь он себе выдохнуть.       -Здравствуй. Я не помешал?       Он схватил его за локоть и втащил в дом, а затем быстро захлопнул дверь, и упёрся в неё лбом, стараясь отдышаться.       -Себастиан? Ты в порядке? Себастиан?       Ещё пара вдохов и шумных выдохов.       -Ты…не будешь со мной разговаривать?       -Что ты здесь делаешь? — спросил Себастиан, резко развернувшись. — Зачем пришёл?       -Хотел…увидеть тебя.       -Зачем?       -Потому что переживал. Ты…       -Нечего тебе обо мне переживать, — он не понимал, почему ведёт себя так. Он хотел остановиться. — Я в полном порядке. Что-то ещё?       -Нет, — надломлено ответил Ясон. — Полагаю, нет. Хочешь, чтобы я ушёл?       Мерлин, нет, только не это. Он никогда этого не хотел. Пусть он останется навсегда.       -Да. Хочу, — каков же идиот.       -О…Хорошо. Тогда позволь.       Юноша попытался обойти Себастиана, чтобы пройти к выходу. Он уйдёт. Он уйдёт прямо сейчас. Снова одиночество. Пару шагов назад и Себастиан врезался спиной в дверь, разведя руки по сторонам.       -Нет, не уходи. Я…Мне жаль. Я дерьма наговорил. Ясон, останься, ладно? — он боялся поднять голову и посмотреть на него. На его лице не будет ничего кроме разочарования. — Ясон?       Руки оплели шею Себастиана и потянули, оторвав от двери. Секунда на понимание, и он прижался к его телу так близко, как только мог, скомкав пальцами ткань на его спине. Пришлось с силой сжать веки, чтобы не дать влаге просочиться. Как же сильно он тосковал по нему. Каждый проклятый день. Всё может идти к чертям, он больше не даст ему уйти. Он сдаётся. Он проиграл самому себе и был безмерно рад этому. Если Ясон настолько добр и наивен, чтобы позволить ему быть рядом после всего, то пусть будет так. Себастиан давал ему возможность сбежать, но от неё отказались. Второго шанса не последует, теперь он будет слабым и вцепиться в него так сильно, как сможет.       -Всё хорошо. Всё в порядке. Я никуда не уйду, — ласково шептал ему на ухо Ясон, поглаживая по спине.       Себастиан чувствовал, как плавится от его тепла. Ещё немного и он повиснет на нём безвольной массой. Нужно было прекратить всё до того, как разум покинет его окончательно, и он начнёт тереться о его щёку как мартовский кот, потому что сейчас именно это желание звонило колоколами в голове. Была и парочка других — вплести пальцы в мягкие волосы, уткнуться носом ему в шею и сделать глубокий вдох, забраться ему под мантию и, обхватив за талию, прижать к себе ещё ближе, чтобы между ними не осталось ни дюйма. Сделай он хоть что-то из этого, и больше с ним никогда не заговорят, но как же велик был соблазн. Вопреки ощущению, что он умрёт, если разорвёт объятие, Себастиан подался назад. Уловив чужие намерения, Ясон отпустил его и отступил на пару шагов. Теперь они просто смотрели друг на друга в повисшей тишине. И что же он должен сказать?       -Так, кхм… Ты голоден?       Глупость, разумеется.       -Честно признаться, да.       -О, правда?       -Ох, ты не обязан меня кормить. Я могу…       -Нет, нет! Садись, располагайся. Я только… В общем, дай мне минутку.       Ясон кивнул и направился к столу, а Себастиан заметался в поисках того, что он вообще мог ему предложить. Слава Мерлину, у него ещё оставался пастуший пирог, который был в разы хуже того, что им подавали в Хогвартсе, но всё же лучше рагу, что он приготовил на прошлой неделе, там всё было совсем плачевно. Пока он возился с печью и едой, его глаза неумолимо притягивало к нему. Прошло совсем немного времени, но Ясон стал выглядеть ещё лучше, чем он помнил. Его волосы слегка отросли, и он определённо прибавил в росте, сейчас Себастиан точно был ниже его на пол головы — немного обидный факт. А его лицо, что ж, Себастиан всегда считал, что Ясон хорош собой, после осознания он стал бесспорно красив, сейчас же он был безупречен. От воспевания дифирамбов его отвлёк запах гари.       -Мерлинов зад! — воскликнул Себастиан, обжигая пальцы о чугун.       Ещё немного и пирог было бы не спасти. Хотя уже и сейчас всё было не слишком радужно.       -Тебе помочь? — взволнованно спросил Ясон.       -Нет, справлюсь.       Неважно он справлялся, всё валилось из рук. Тарелки чуть не полетели на пол, а чай он благополучно разлил на стол. Великолепно. Он не мог быть ещё более жалким.       -Прости, так себе из меня хозяин, — тяжело выдохнул Себастиан, опускаясь на стул. — Пирог немного подгорел, так что не ешь нижнюю часть.       -Ты сам приготовил? — спросил Ясон и отправил кусочек в рот.       -Да, сам. Всё совсем плохо?       -Скорее наоборот. Очень вкусно.       -Да уж можешь не врать. Я его пробовал.       -Я не вру, — улыбнулся Ясон. — Правда очень вкусно.       -Значит, тебе очень легко угодить.       Ясон пожал плечами и продолжил есть. Себастиан же решил, что ему стоит улучшить свои кулинарные навыки в будущем и заслужить искреннюю похвалу. Когда Ясон полностью очистил тарелку, игнорируя протесты о том, что ему не стоит есть оставшиеся угольки, Себастиан осознал, что не предложил ему ничего к чаю. Ясон любил сладкое, этот факт он знал наверняка. Он метнулся к буфету, но не обнаружил ничего достойного, только одна единственная шоколадная лягушка, что лежала там неизвестно сколько, была его уловом. Значит, чем богаты.       -Держи, — сказал Себастиан, положив сладость перед Ясоном. — Я бы подготовил, что получше, если бы знал, что ты придёшь, но…       -О, это шоколадная лягушка?       -Верно. Они тебе нравятся?       -Ох, ну…       -Ясно. Не нравятся.       -Нет, нет, — затараторил Ясон, качая головой. — Я люблю шоколад. Очень. Вот только, понимаешь…я и лягушек люблю, поэтому…не думаю, что смогу съесть её. Она ведь как живая.       Абсолютно очаровательно. Себастиан не понимал, как смог заставить себя провести так много времени без него. Он по праву мог гордиться своей выдержкой.       -Хочешь, отпустим её?       -Отпустим?       -Ну да. Она, вероятно, растает в ближайшей луже, которую найдёт, но зато почувствует вкус свободы.       -Не могу понять, серьёзен ты или шутишь.       -Серьёзен. Это ведь порадует тебя больше, чем если я просто съем её или положу обратно пылиться на полку?       -Ну… — Ясон всерьёз задумался над этим вопросом. — Пожалуй, да.       -Тогда вперёд. Распечатай её, и отнесём на улицу.       Ясон открыл коробочку и вытряхнул лягушку себе на ладонь. Раздалось протяжное кваканье, лягушка сделала пару шагов, стряхивая с себя оцепенение и оставляя шоколадные отпечатки на чёрной коже перчаток, а затем высоко подпрыгнула, чтобы приземлиться прямо в чашку с горячим чаем. Пара прощальных всплесков, и горячий шоколад со вкусом трав был готов. Улыбка на лице Ясона сменилась выражением чистого ужаса.       -Я…убил её, — скорбно подытожил юноша.       -Строго говоря, не ты. Она сама ринулась в объятия смерти, — начал Себастиан, пытаясь сдержать смех. — Да и зато ей было очень тепло за секунду до конца.       Смех удержать всё же не удалось. Ясон его веселья совсем не разделял, а лишь с грустью смотрел на чашку, которую, отсмеявшись, взял Себастиан и сделал глоток.       -А недурно получилось, между прочим. Хочешь?       -Нет, благодарю, — ответил Ясон с весьма печальной улыбкой. — Так…ты сказал, что не знал о том, что я приду?       -А откуда я мог знать?       -Из письма. Ты не читал? Ничего страшного, если нет…       -Погоди. Письма? Но я ничего не получал.       -Правда? Но…я писал тебе. Ты не ответил ни на одно письмо, так что я решил навестить тебя. Прости, если это слишком.       Мысль о том, что его пытались обмануть, была изгнана из головы. Он мгновенно поверил ему. Письма затерялись, или какая-то глупая сова не смогла их доставить, но итог был один — Ясон писал ему, а Себастиан не ответил.       -Мне правда ничего не приходило. Так бы я ответил, честно.       Даже если бы он всё ещё придерживался тактики держать Ясона от себя на расстоянии, то всё равно бы ответил хоть что-то. Сухо и коротко, но ответил бы.       -Да, конечно. Просто странно, что тебе не пришло ни единого письма.        -А знаешь… Мне приходили письма раз в неделю, вчера вот тоже пришло одно, но они были абсолютно пусты, ни строчки. Так что навряд ли они имеют к тебе отношение.       -Пусты? — Себастиан кивнул. — О нет, быть не может, или…       -Что такое? Они всё-таки были от тебя?       -Вероятно, да, — сказал Ясон с разочарованным вздохом. — Думаю, я знаю, что произошло. Я идиот.       -Определённо нет.       -Определённо да, — Ясон достал из-за пояса маленький мешочек и, засунув туда руку по локоть и немного порывшись, вытащил, и поставил на стол полупустой флакон. — Лунные чернила.       -Поподробнее? — Себастиан вопросительно поднял брови, хотя догадка в голове уже зародилась.       -Написанное ими исчезает со временем и становится видимым впоследствии только под светом луны. Я ещё давно купил их у странствующего торговца, и думал, что потерял, но, видимо, это они. Всё-таки нужно было их подписать. Как же глупо получилось, — Ясон расстроенно пробормотал что-то ещё, перейдя на греческий. Себастиану нравилось слушать незнакомую речь из его уст.       -А зачем ты вообще купил их?       -Честно? Понятия не имею. Думаю, мне просто понравилась идея отправить кому-нибудь тайное послание. Хотя не то чтобы у меня была в этом необходимость… О, Мерлин, я ведь и Оминису ими писал!       -Об этом можешь не переживать. Написанное не должно быть видно, чтобы он смог это прочитать.       -Ох, да, точно… И он ведь отвечал мне, так что… — Ясон снял очки и потёр ладонями лицо. — Какой же бред. Прости за это.       -Да всё в порядке, правда, — Себастиан положил руку ему на плечо и слегка сжал. — Это мне стоило быть умнее и догадаться.       -И как бы ты догадался? — спросил Ясон, отнимая руки от лица и слегка улыбаясь. — Да и похоже, чернила оправдали своё предназначение, раз тебе не удалось так легко раскрыть содержимое письма.       -Чёрт, а я ведь был так близок…       -Правда?       -Ну, в каком-то смысле… Ладно, вру, не был я близок. Идея с лунным светом мне в голову не пришла, зато я чуть не сжёг твои письма, пытаясь их нагреть.       Ясон заливисто засмеялся, заполняя весь дом собой. Себастиан был уверен, что это место невозможно оживить, но его смеху это удалось. Дело было даже не в этом треклятом доме, мерзкая паутина оплела бы его с головы до ног где угодно, но пока Ясон будет рядом с ним, она будет сгорать снова и снова, оседая пеплом на пол. Происходило именно то, чего он боялся и желал больше всего. Незаслуженное освобождение. Возможность почувствовать себя так, будто он может двигаться вперёд или хотя бы влево или вправо, может перестать стоять на месте. Он не заслуживал этого, наказание должно быть бесконечным, они этого хотели, но он больше не вынесет. Должен, но не сможет. Всё-таки слабовольное решение, принятое, когда он был в его объятиях, остаётся в силе. Он привяжет его к себе.       -Себастиан? Всё хорошо? — мягко спросил Ясон, пытаясь поймать его взгляд.       -Да, хорошо, — ответил он, кивнув самому себе. — Ты переписывался с Оминисом, да? Как он?       -Не так ужасно, как могло бы быть, по его словам. Но он ждёт не дождётся, когда сможет вернуться в Хогвартс.       -Ясно, — Себастиан тяжело вздохнул. Это по его вине Оминис был вынужден провести лето в ненавистном доме. Ещё один гвоздь в гроб их дружбы. — Он писал тебе что-нибудь о… Энн?       -Да, — быстро ответил Ясон, будто давно был готов к этому вопросу. — Семья, что приняла её, хорошо заботится о ней. Энн нравятся эти люди. Ты встречался с ними когда-нибудь?       -Нет. Никогда. Знаю только, что…дядя хотел перебраться к ним тогда.       Когда именно, он уточнять не стал, но Ясон понимающе кивнул. Себастиан не знал ничего об этой семье, ни где они живут, ни чем занимаются, ему не сказали абсолютно ничего. Оминис счёл, что сообщи он ему хоть что-то, и Себастиан ринется туда незамедлительно. Может быть, он был прав. Его уже одолевал соблазн проследить за своим сычом, чтобы посмотреть, куда он доставляет нежеланные для Энн письма. Хотя для этого ему понадобилась бы очень быстрая метла, при том что у него не было никакой.       Окутавшую их тишину, разрезал вопрос:       -Как ты?       Как он? Отвратительно. Ужасно. Каждый проведённый здесь день был карой для него. Но как он мог жаловаться, когда его могло ждать что-то гораздо хуже.       -А ты? — спросил Себастиан вместо ответа.       Ясон смиренно улыбнулся и опустил глаза. Похоже, ни у кого здесь не было ответа на этот вопрос. У каждого были на то свои причины, у Себастиана — гадкие, у него — печальные.       -Уже стемнело, — как-то неуверенно сказал Ясон. — Думаю, мне пора.       -Пора? Куда? То есть…ещё ведь не так поздно.       -Я и так пришёл без приглашения, не хочу излишне пользоваться твоим гостеприимством.       -Излишне? Да ты вообще им не пользовался, — ему нужно было удержать его, хотя бы ещё немного. — Да и куда ты пойдёшь на ночь глядя?       -О, не беспокойся об этом. Я договорился с Сироной, она сдаст мне комнату. Так что мне правда пора, она, вероятно, уже ждёт меня.       Себастиан поднялся из-за стола и направился к двери, распахнув которую, закричал:       -Маффин! Маффин! Где ты, гадкая птица?       Сыч влетел в дом, чуть не врезавшись ему в голову, и приземлился на пол. Он недовольно зашипел на Себастиана и запрыгал вокруг него, распушив крылья и стуча когтями по дереву.       -А ну, уймись! У меня для тебя поручение.       -Твою сову зовут Маффин?       -Да, Энн имя выбирала. Её сову зовут Пудинг. У неё странный вкус на имена, — ответил Себастиан, роясь на полках и пытаясь найти чистый пергамент и перо.       -Какая прелесть, — прошептал Ясон. — Приятно наконец узнать твоё имя, Маффин. Ты помнишь меня?       Себастиан вернулся к столу и выложил на него всё необходимое. Ясон уже был на полу. Сев на колени, он протянул к сычу руку, которую тот, закричав, благополучно укусил за палец и обиженно отошёл, будто его ужасно оскорбили. Ясон на это только добродушно рассмеялся.       -Никакого воспитания. Постыдился бы так с гостем обращаться, — проворчал Себастиан. — Ладно, неважно. Ясон, поднимайся. Садись и пиши.       -Писать? Что? — спросил Ясон, смотря на него снизу верх своими голубыми глазами. В груди что-то щёлкнуло, рука почти потянулась к его щеке, но была вовремя остановлена и перенаправлена, чтобы просто помочь ему подняться.       -Письмо Сироне. Сообщи ей, что она может тебя не ждать. Ты не придёшь.       -Что? Но…       -Зачем тебе снимать у неё комнату, когда ты можешь остаться у меня?       Себастиан сжал челюсть, стараясь спрятать от его взгляда отчаянное желание на своём лице. Но всё было слишком очевидно. Он умолял его остаться. И мольба была услышана, Ясон склонил голову над пергаментом, взяв в руку перо. Облегчённый выдох вырвался из груди, Себастиан опустился на стул, наблюдая за аккуратными строчками, что выводил Ясон. Законченное письмо он передал Себастиану, а тот в свою очередь вручил его сычу, который, швырнув его несколько раз на пол, всё же смирился со своей ношей и вылетел в ночь.       Дальше всё было немного неловко, по-другому и быть не могло, но оно стоило того. Он осознал это в полной мере, стоило услышать за разделявшей их занавеской шуршание его одежды, а затем скрип кровати, когда Ясон лёг в неё. Эта ночь пройдёт в его компании, а не в осуждении призрака за стеной.       -Себастиан?       -М?       -Я ведь использовал твои чернила, когда писал Сироне? Не лунные, да?       -Я…не знаю.       -О, Мерлин…       Себастиан взорвался хохотом, тихие смешки за преградой из ткани поддержали его.       -Ладно, не страшно, — со вздохом сказал Ясон. — Объясню Сироне всё завтра. Доброй ночи, Себастиан.       -Да, доброй ночи…       Значит, он планировал уйти завтра. Этому не бывать. Себастиан так и не спросил его, где он провёл лето, но логика подсказывала, что к семье он не возвращался, да и, по всей видимости, не планировал, раз собирался снимать комнату, следовательно, торопиться Ясону было некуда. Он мог остаться здесь. С ним. До конца лета. Эта мысль прошлась приятными мурашками по всему телу. Осталось только убедить его.       Ясон спал абсолютно бесшумно. Никакого ужасного храпа, как у соседей по комнате Себастиана, ни даже сопения. Его будто и вовсе там не было. Себастиан приподнялся на кровати и немного отодвинул шторку. Его волосы рассыпались по белой простыне, подушка же была сжата в руках. Ясон был из тех, кому надо что-то обнимать во сне. И снова очаровательно. Как можно тише поднявшись, Себастиан направился искать в темноте необходимое, а после покинул дом. Ему повезло, небо было безоблачным, он бы полюбовался звёздами, но сейчас было совсем не до них. Он разложил листы на земле, сел рядом и принялся ждать. Слава Мерлину, идея избавиться от них так и не догнала его. Поначалу ничего не происходило, но не успело разочарование обосноваться, как на листках стали появляться первые очертания букв. Письма будто писались у него на глазах, начиная от первых строк и до последней точки. Глаза переходили от одного листка к другому, он не знал правильную очерёдность. Хотя первое письмо идентифицировать он всё же мог. Он экспериментировал на них всех от скуки, но это было прожжено больше остальных. Взяв письмо в руки, он забегал глазами по оставшимся строкам. Их было не много.

      «…Как ты справляешься? Знаю мы давно не разговаривали, и это моя вина, но может, мы всё же могли бы? Неважно о чём. ….ста, дай мне знать, если тебе что-то понадобится. Я приду так быстро, как смогу. Сейчас я…»

      Дальше не разобрать. Было взято следующее. Первую половину не прочитать из-за воды, что он вылил на письмо. Дурак.

      «…случайно съел патоку ипопаточников, поэтому не обращай внимания на чрезмерно драматичную первую часть письма. Оминис написал мне, что ты отправляешь ему письма. Пожалуйста, не прекращай. Он ворчит, но я знаю, что для него это важно. Да и я так могу узнать, как ты…»

      Следующее.

      «…Ты не получаешь моих писем? Вероятно, получаешь. Я всё понимаю, но, пожалуйста, ответь мне хоть что-то. Может, тогда я смогу перестать писать. Мне бы этого не хотелось, но… Ты знал, что гиппогриф может лететь без остановки два дня? Скорее всего, даже дольше. Удивительно, правда?»

      Ещё.

      «…С Энн всё в порядке. Она пишет Оминису, что чета Доттсов очень добра к ней. Оминис планирует навестить её перед приездом в Хогвартс. Я расскажу тебе, если узнаю что-то ещё… Меня чуть не укусила змея. Я пытался применить свои скудные знания парселтанга, которым меня успел обучить Оминис, но, кажется, сказал что-то совсем не то. Может быть, я даже оскорбил её. Надеюсь, нет.»

      Дальше. Последнее письмо, что он угробил. Совсем короткое.

«…Всё же я так не… Могу я навестить тебя? Совсем ненадолго. Я уйду сразу, если захочешь. Просто хочу убедиться, что ты в порядке. Я…ую по тебе, Себастиан.»

      Он по нему что? Скучает? Тоскует? Может, ни то, ни другое, но иных слов в голову не приходило. Себастиан завалился на спину и накрыл листком лицо. Шмыганье носа заполнило ночную тишину.