Расхищая кланы

      Первые дни морозного декабря прошли в уюте окрепших чувств. Греческая философия выделяет семь основных видов любви, и на тот момент Алекто относила свою к «сторге» — любви-дружбе, основанной на теплоте и надёжности. Сторге можно было назвать редкостью среди вампиров, ведь чаще звери отдавали предпочтение развлечению, вожделению и страсти.       Алекто предстояло тяжёлое переосмысление стереотипов о вампирах, если она хотела окунуться с головой в новые отношения. Ещё полмесяца назад в ней теплился параноидальный огонёк опаски, что Джаспер притворялся, вероятно, по велению Карлайла с целью втереться ей в доверие. В конце концов, что такое авантюра длиною в несколько месяцев на фоне вечности? Уитлок же раз за разом проходил её витиеватые проверки на честность, при этом сохраняя чувство собственного достоинства.       Ночь в Сиэтле поставила точку сомнениям. Вот только по возвращении в Порт-Анджелес в неспокойное сердце Алекто закрались новые опасения: «Сколько же Джаспер сможет терпеть мою замкнутость, прежде чем решит двигаться дальше?». Каждый раз, когда девушка позволяла меланхолии поглотить себя, Джаспер мягко обнимал её, стремясь развеять все тревоги бескорыстной заботой. «Он никогда не подчиняет мои эмоции, — убаюкивающе раскачивалась Алекто в его руках, — вместо этого он оказывается рядом и подставляет плечо, благодаря чему я обретаю силы успокоить шторм моей души. И как я могла в нём сомневаться?». Будущее с вампиром никогда не было столь манящим.       Уверенность в Уитлоке позволила ей сосредоточиться как на своей жизни, так и на миссии, а точнее — присмотре за неугомонной Ренесми. Частенько она пересекалась и с Джейкобом, когда выручала молодую пару Калленов. Эдвард на дух не переносил оборотня, поэтому удалялся, стоило в воздухе повеять волком, из-за чего Блэк и Алекто могли общаться без прослушки телепатом. Статус альфы способствовал ускоренному взрослению Джейкоба, несмотря на то, что парню не исполнилось и двадцати лет. Тем не менее дампирша до сих не могла посвятить его в свои секреты, так как оборотень ещё не выполнил её условие и не научился защищать разум от вампирского вторжения.       Зато Алекто совершенно случайно раскрыла чужую тайну!.. Помнится, в тот день ничего не предвещало сюрпризов: предсказуемая рабочая рутина в полицейском участке Порт-Анджелеса началась с расфасовки почты по отделам. Джина неожиданно пришла вовремя, хоть и не была тому рада. Рыжеволосая спросонья всё ворчала под насмешки Алекто и не могла настроиться на рабочий ритм, когда в здание вошёл старший агент Прево, запуская поток стылого ветра. Обычно Джина бойко вскрикивала: «Прячемся! Срочно! Вампир на горизонте», — но в этот раз прозевала момент.       — Доброе утро, — сипло проговорил он условность, на деле не желая ничего доброго, — есть что на моё имя?       Мрачная Джина перебирала бумаги, перекатываясь на стуле между шкафчиков, то и дело открывая и закрывая разные папки. Алекто было хотела ответить за неё, но Джина опередила:       — Тебе придётся подождать так же, как и другим, — заявила она без грамма вежливости. — И даже не думай размахивать передо мной своим крутым федеральным удостоверением, здесь у нас обработка запросов в порядке очереди.        — Но передо мной нет никакой очереди! — Ожидающий должного уважения служитель закона пронзил Джину льдистым взглядом, а та невозмутимо продолжила возиться с документами, а заодно и игнорировать его. Тогда Прево прочистил горло и тихо дополнил на французском: — Джинни, тебе необязательно казнить меня из-за мамы на рабочем месте. Я пытаюсь помириться с ней, правда, но она отказывается идти на контакт.       «Мама?!» — о, это слово Алекто могла узнать на любом языке. Её удивление перешло в полноценный ступор, когда Джина ответила Прево на почти идеальном французском:       — Возможно, она была бы более благосклонна, перестань ты забывать про важные даты и события, прикрываясь работой.       — Я обещаю прийти в это рождество.       — Да-да, так же, как и в прошлое, как и в позапрошлое. Обещать — не значит явиться, и, честно, мы устали ждать чуда. — Обычно беззаботный взгляд Джины стал столь же ледяным, как и Прево. Она сухо протянула ему связку конвертов, перейдя обратно на английский: — Ваша почта, специальный агент Прево. Благодарим за ожидание.       Звон рабочего телефона прервал неловкую ситуацию, и Джина моментально ухватилась за трубку, возводя глухую стену между собой и отцом. Сухие губы пожилого мужчины дрогнули, желая что-то добавить, а пальцы от досады сжали конверты до скрипа, но Прево так и не сумел выдавить и слова и просто сокрушительно выдохнул. Зато агент обратил внимание на Алекто, которая тем временем старалась занять руки всем чем угодно, лишь бы стать незаметной и не помешать семейной, как выяснилось, драме. А смотрел Прево на Алекто изучающе, зорко подмечая все её отличительные черты, словно стремясь разглядеть её настоящую за слоями бесформенной одежды, макияжа и очками в толстой оправе.       Обычно Алекто не трусила под его пристальным наблюдением, списывая привычку устрашать на профессиональные издержки работы в ФБР. Но в этот раз во взгляде агента пронеслось что-то новое, оттого беспокоящее.        «Почему он смотрит на меня так, будто едва-едва по-настоящему заметил? Да, я работаю здесь уже как пол-осени, а Прево только сейчас признал моё существование. Будто этого было мало, теперь он телеграфирует мне взглядом просьбу о помощи»… — растерянная Алекто принялась точить карандаши, — подобное поведение было столь несвойственно авторитетному агенту, что она не знала, как вести себя.       Прево хотел обратиться к ней, но передумал, испытав на себе немое недовольство Джины. Перехватив трость поудобнее и кивнув Алекто на прощание, он, хромая, направился в свой офис.       Стоило Прево удалиться, как Джина сиюминутно дерзко завершила разговор:       — Ага. Ага. А теперь говорю я. Если вам от меня что-то надо, приходите и оформляйте официальное заявление. Досвидос, — и с треском вернула трубку на станцию.       Алекто старательно прятала шок, который скрывала за канцелярскими хлопотами, но Перетти просто так не проведёшь.       — Мысли? — отрывисто потребовала она, — и не делай вид, что не поняла сути разговора. У тебя на лице всё написано.       «Как и твоё родство с Прево, если приглядеться».       — Не думаю, что я вправе комментировать семейные разногласия.       — Ай, да отбрось правила приличия, Алекс! Тем более ты администратор, считай, сплетничать прописано в списке твоих обязанностей. Пойдём покурим, а заодно и обсудим.       Алекто качнула головой в сторону неразобранной почты, намекая, что у них всё ещё есть обязанности. Джина же вскинула брови и помахала перед ней пачкой «Мальборо», отвечая, что её эмоциональное состояние важнее каких-то конвертов. С этим не поспоришь, и они вышли в задний двор полицейского здания.       Погода ещё не определилась с сезоном, оттого перескакивала с зимы на осень и обратно. Снег шёл только по ночам, а днём таял, но многие всё равно начинали украшать фасады домов и зданий к рождеству. Вдалеке виднелся пруд средних размеров, обитатели которого тоже всё не могли решиться мигрировать в солнечную Калифорнию: сначала гуси разгонялись и отрывались от воды с оживлённым гоготом, хлопотом крыльев и всплеском, но, проделав пару пробных кругов над прудом, всё же возвращались обратно с обещанием «в следующий раз наверняка».       В то утро по Порт-Анджелесу гулял особо холодный ветер. Солнце ещё не успело подняться, оттого всё вокруг виделось через холодный тёмно-синий фильтр. Джина настолько спешила затянуться никотином, что позабыла про пальто, и теперь ёжилась на околонулевой температуре в шапке да шарфе. Алекто, переживающая за здоровье подруги, прислонилась к плечу Джины, делясь с ней своим сверхтеплом. Та же ничего не замечала кроме потребности в сигарете и вертелась волчком, чтобы найти правильную сторону, при которой огонёк зажигалки не тушился ветром.       — Он мой отец, — пропыхтела Джина, едва сделав первую затяжку, тут же вбирая в себя вторую. — Ты знаешь, о ком я. — Она шмыгнула носом и уставилась на прохожих. — Помню, как мама с трудом выдерживала брак, потому что он постоянно пропадал, выслеживая каких-то несуществующих монстров. А мама не из тех женщин, которые готовы мириться с постоянным отсутствием мужчины дома, даже во благо карьеры и зарплаты. Прошли годы, а ничего не изменилось, — прям как раньше вцепился клещами в плачевное дело, по которому несколько месяцев нет продвижения, аж противно.       Джина поднесла ладонь к лицу и внезапно замкнулась в себе, так и не сделав затяжку, погрузившись во внутренний горький монолог, который она не решалась озвучить. Издалека доносился визг играющих на детской площадке детишек, которые оторвались от родителей, чтобы порезвиться перед началом школы.       — Ума не приложу, почему ты делаешь вид, будто не знаешь его? — Алекто растирала её предплечья, взбадривая и отгоняя холод.       — А он и есть чужой человек для меня. Я ничего не знаю о нём, как и он обо мне. А когда родители разводились, я попросила маму дать мне её девичью фамилию. С тех пор мы и живём разными жизнями, вот только отец всё не оставит нас в покое и пытается вернуться время от времени. Угадай, чем это заканчивается? Правильно: один звонок с работы, — и он снова пропадает неделями, а то и месяцами на очередном суперсекретном федеральном расследовании.       Ох. Сколько же обиды скрывалось в словах Джины! Но при этом Алекто отчётливо помнила, как та издалека восхищалась достижениями Прево, как она верила прогнозам ФБР, что кровавые преступления Порт-Анджелеса могут возобновиться в любой момент, — и даже приводила свои догадки и аргументы. Выходит, Джина испытывала намного больше привязанности к отцу, чем решалась показать.       — Так значит, в вас есть нечто французское, мадемуазель? — игриво подтолкнула её Алекто.       — Ага, — буркнула Джина, стряхивая на асфальт пепел отрывистой тряской, будто сбрасывала с себя негатив. — В то время как моя мама родилась в Штатах и выросла американкой, отец же коренной француз. У него было неблагоприятное юношество, связанное с криминалитетом в Париже, закончившееся чуть ли не смертью. Спасшись, он и его сестра решили оставить страну и перебраться в Штаты. Воспитывая меня, отец был повёрнут на французском языке, поэтому я хорошо на нём изъясняюсь, а по-итальянски и слова не скажу. Зачем, спрашивается, учила, если он пригодился только для того, чтобы выслушивать никчёмные объяснения папочки? — Джина всё ещё выражала недовольство, но теперь она хотя бы поборола тоску и перешла на сарказм. — Моя тётя, кстати, также работает в ФБР, только в другом округе. И тоже игнорирует меня во имя борьбы с преступностью. В детстве я беспокоилась, что каменное сердце — это семейное и передаётся по наследству, но, хвала Всевышнему, меня пронесло.       Джина сделала ещё одну затяжку, кисло улыбнувшись и закивав, передавая: «да-да, вот такая у меня семейная история». Выговорившись и более-менее выведя из себя яд досады, она встрепенулась, чтобы согреться, а после обратилась к Алекто:       — Ну а у тебя чт… чёрт, — Джина порой совсем забывала, что у её подруги нет семьи. Она так растерялась, что не расчитала и с силой вдарила себе основаниями ладоней по лбу, коря себя за бестактность. — Вот же я дура! Я должна каждый день благодарить жизнь, что у меня и мама, и бабушка с дедушкой, и прочие двоюродные-троюродные родственнички. Прости, если задела своим нытьём, просто… Просто тяжело, когда призрак из прошлого постоянно напоминает о себе.        Джина вмиг преобразилась из дерзкой девушки в потерянную девочку, такую загнанную и ранимую. Алекто не выдержала и опустила руку на голову Джины, потрепала её идеальную причёску, одновременно успокаивая и ободряя. Хоть по легенде «Алекс» была младше её, на минуту её древняя душа взяла верх и потребовала утешить, поделиться теплом с человеческой девушкой. Ведь её жизнь столь скоротечна, а Алекто так не хотелось, чтобы Джина провела её в обидах.       — Порой мне так грустно, когда преданные своему делу люди не замечают ничего кроме работы. Потомки в их представлении самостоятельны с рождения и в состоянии вырасти без их присутствия. Но это не так… каждому необходимо тепло, mon petit chou. Даже тебе, воинственная Джина, даже тебе.       Девушка окончательно расчувствовалась и крепко-прекрепко обняла Алекто, задрав голову к небу, чтобы с её глаз не сорвались слёзы и не смазали тушь. За углом свернула машина, на миг ослепив фарами Алекто, отчего ей почудился свет маяка и послышался детский смех, но видение исчезло так же быстро, как и пришло.       — Фак, — прохрипела Джина, отстранившись и выбросив потушенную сигарету, а затем мотнула головой в попытке перебороть поток эмоций. — Теперь я не знаю, из-за чего плачу: из-за своего неудавшегося детства или потому что мне люто захотелось исправить твоё.       Внутри Алекто что-то дрогнуло. Возможно, сидя в своей пустой квартирке в Италии она бы поддалась эмоциям и тоже проронила пару слёз, но не сейчас, и она поспешила озвучить, почему:       — Я не одна: у меня есть близкие, которые поддерживают меня, как родные, есть кот, есть ты… Моё одиночество давным-давно осталось позади. Давай просто дадим друг другу обещание, что станем хорошими родителями, — бодро предложила она, решив положить конец унынию.       — Чертовски хорошее решение, Фишер, чертовски, — поддержала её Джина, снова встрепянувшись и ощутив прилив сил, а вместе с ним и желание покорять мир. — А теперь побежали внутрь! Как-то не хочется заболеть — тогда я буду считать себя совсем жалкой. К тому же я даже боюсь представить, насколько большая очередь недовольных пончикоедов скопилась за наше отсутствие!       И правда. Не считая открытия семейной тайны и последующего выговора за долгое отсутствие на рабочем месте, в остальном день прошёл без приключений. Вечером Алекто получила оповещающую смску о том, что Джаспер приехал за ней. Джина знающе улыбнулась, наблюдая за мечтательной подругой, а затем задумалась:       — Вот что интересно. На фоне сегодняшнего разговора я вспомнила о постоянных предупреждениях отца. Я всегда отмахивалась от них, так как те не имели смысла, но сейчас не выходят из головы. Он говорил: «Джина, остерегайся бледных, богатых, красивых людей, которые появляются в тёмное время суток; они — самые опасные монстры из всех преступников». Я же говорила, что его доводы — сплошные бредни, — твой бойфренд как раз подходит под описание, и ничего, ты жива и невредима. Так что Алекс, так и передай своему красавчику, что если он будет тебя обижать, то твоя подруга спустит на него отряд федералов, ха-ха-ха.       Джина звонко рассмеялась, продолжая выдавать шуточки о Джаспере, в то время как у Алекто внутри всё ухнуло. Она верила в совпадения. Но как поступить, когда их становится слишком много?..

***

Середина декабря       Нет ничего лучше, чем когда тебе помогают в домашних хлопотах. С домашним вампиром время уборки сокращалось в разы, даже несмотря на мешающегося пушистого ассистента, который носился за ним попятам. Алекто и Джаспер проводили очередную перестановку мебели, освобождая пространство компактной прихожей, чтобы разместить ель.       Несомненно, в подобные домашние моменты не обойтись без казусов. Когда Джаспер переносил кресло в комнату Алекто, он удивился, завидев её кровать, а именно — гамак. Первая же попытка Джаспера взобраться на него с треском обернулась буквальным провалом. Грохот стоял такой, что распушившийся кот запустился в ракетный полёт по всему дому. Как же было много смеха и ребяческих валяний на полу! В глазах вампира танцевали золотые искорки, указывающие Алекто на радость и безмятежность.       Их баловство прервал входящий звонок телефона Джаспера. Точнее не телефона, а некоего «айфона» — Алекто до сих пор не разобралась, как пользоваться высокотехнологичным устройством с сенсорным экраном вместо клавиатуры и всего лишь одной кнопкой. Первая мобильная модель от американского «яблока» должна была появиться на рынке только через полгода, но Эмметт обожает новшества и прикупил всей семье по эксклюзивному гаджету.       Имя «Элис» высветилось с вибрацией под серию последовательностей нот инструмента, напоминающего ксилофон. Джаспер не выказал никакой реакции на звонок, лишь поднялся с пола и механически поднял трубку.       — Слушаю, — его голос был холодным, в нём не осталось и капли задора, который он разделил с Алекто момент назад. — Нет, я не один. Да, я с Алекс. Хорошо.       Уитлок прожал громкую связь и установил айфон между ними, после чего из динамика раздался радостный девичий возглас:       — Алекс, приветики!       — Элис, — улыбнулась Алекто. И как Джаспер оставался серьёзным при такой жизнерадостной ауре? — Давно не слышались.       — И правда! Всех остальных я ежеминутно вижу в своих видениях, а тебя — нет. Не помню, говорила ли я тебе, что провожу часть времени в будущем. Зато мы связались в настоящем!       — Элис, давай к делу, пока ты не потеряла нить. — Джаспер поспешил вернуть сестру к основной теме, потому что порой её хаотичные мысли могли завести беседу в самые непредсказуемые дебри.       — А, точно! Я звоню, потому что меня беспокоит дурное предчувствие, только я никак не могу ухватиться за соответствующее видение. Мало того, я давно обвела красным этот день в календаре, но я совершенно не могу вспомнить причину…       — Я понял тебя.        У Калленов был особый протокол действий на случай, когда Элис одолевала необъяснимая тревожность. Уитлоку было необходимо вернуться домой и оставаться настороже, пока опасность не минует.       — Ты-то да, но мне необходимо свериться с Алекс. Алекс, видишь ли, подобные помехи в моём даре обычно создаются либо оборотнями, либо гибридами. Пока Карлайл контактирует с местными стаями, я должна спросить, не в курсе ли ты чего? Может, этот день особенный для дампиров или он что-то значит конкретно для тебя? Ты никого не ждёшь?       Алекто мимолётно отвела взгляд к морю, пролистывая архивы своей памяти.       — Не-ет, — протянула она, пытаясь отыскать какую-либо связь, а затем подтвердила более уверенно: — Нет. Приходит на ум лишь пара важных дат из прошлого, но ничего значительного, что могло бы сделать этот день неприятным для Олимпийцев.       — Жаль, — на момент приуныла Элис, как вдруг быстро воспряла духом. — Джаспер, зато сегодня твой день! Ты всегда говорил, что с моими предсказаниями становится слишком скучно, так что вот тебе и азарт непредсказуемости!       Подлец лишь довольно оскалился — он обожал трудности.       — Тогда не будем терять время. Мы выдвигаемся. Элис, постарайся пробиться через туман неведения, но не переутруждайся — ты быстро выгораешь, когда не можешь разобрать будущее.       Звонок завершился. Джаспер был на готове сорваться к Калленам, но не решался без благословения девушки.       — Алекто, я знаю, сегодня твой выходной… — он замялся, раздумывая, как уговорить её.       — Именно поэтому я выключаю мобильник на субботу и воскресенье! — насмешливо чирикнула Алекто, на что Джаспер закатил глаза и выдохнул через зубы.        — Я не располагаю роскошью подобного выбора. Ты можешь поехать со мной? Сейчас я не в состоянии разорваться между нашими домами, и мне будет спокойнее, если ты останешься под защитой моей семьи, пока этот день не завершится. Судя по тону Элис, сегодня нет угрозы смертельной опасности, но может возникнуть серьёзный конфликт. Прошу?       Алекто льстило, что Джаспер взял в расчёт её дискомфорт среди Калленов. Но её сохранность волновала дампиршу в последнюю очередь: если плохое предчувствие Элис связано с Ренесми, то Алекто обязана быть рядом с ней.       — Мне не займёт много времени собраться.       Алекто достала рюкзак на экстренный случай, переоделась в спортивную одежду. Спустя две минуты Джаспер уже вёз её по кратчайшей дороге в Форкс. Он не слезал с телефона, созваниваясь со своими контактами в разных службах, проверяя, не случилось ли чего необычного в окрестностях. Получив серию отрицательных ответов, он переключился на радио, пролистывая каждую новостную программу. И снова ничего. Даже пасмурная погода Олимпика рассеялась, отчего заснеженные пики гор живописно сверкали под декабрьским солнцем.       Алекто старалась не беспокоить Уитлока — тот находился в рабочем режиме, который лучше не сбивать. Она сама впала в прострацию, уставившись на проносящийся солнечный лес, старательно пытаясь переварить, что же она делает.       «Обычно я сбегаю, стоит показаться намёку на опасность. Я ничего не могу поделать с собой — такова моя вторая натура. Почему же сейчас всё наоборот? С какой стати я мчусь на полных парах в потенциальный эпицентр событий? Может, дело в приливе адреналина, в разгорающейся отваге, стоит мне узнать об угрозе моему виду? Или же причина кроется в Уитлоке, рядом с которым мне море по колено?».       Джаспер коротко оторвал взгляд от дороги, оценив состояние Алекто. Одной рукой он удерживал айфон у уха, другой — тюкнул девушку указательным пальцем по носу.        — Не хмурься, Алекто. Если тебя слепит солнце, ты всегда можешь одолжить мои очки.        — Эй-эй! Верни хотя бы одну руку на руль! — тут же возмутилась она, забывая о тревогах.       Уитлок усмехнулся, но исполнил её ярко выраженную просьбу, ведь своего он, подлец, добился. В очередной раз. Алекто поморщила нос, но старалась не беспокоиться остаток пути, дабы вампир снова не вытворил выходку во время управления машиной.       Когда они переступили порог дома Калленов, Элис всё ещё пребывала в неведении. Но если во время утреннего звонка она казалась весёлой, то к этому моменту её задор уступил поглощающей мигрени.       — Я никак не могу понять, что произойдёт! — страдальчески прошипела она, не отрывая ладоней от висков. — Голова совсем раскалывается от неудачных попыток! Но «оно» уже скоро. Оно уже близко.       Только когда Джаспер подошёл к ней, чтобы успокоить даром, Алекто осознала всю серьёзность ситуации. Возможно, ей всё-таки стоило остаться в убежище своего дома, залечь на дно. Все инстинкты трезвонили убираться из очага вампиров, но Алекто пересилила их и, собравшись, направилась к Белле и Ренесми. Она не сбежит — не сейчас.       — Этот ад никогда не закончится, — устало причитала молодая мама, раскачивая ребёнка на руках. Её лицо выражало тревогу, в то время как Ренесми воспринимала ажиотаж как нечто весёлое и заливалась очаровательным смехом. — Сначала меня пытался убить клан Джеймса, потом меня ждала экстремальная поездка к Вольтури, следом — тяжелейшая беременность и перерождение… Такое ощущение, что я — магнит неприятностей для Калленов.        — Не вини себя. В бессмертном мире воды никогда не спокойны, — по-своему подбодрила её Алекто, старательно источая оптимизм.       Белла сухо улыбнулась, поджав губы, но по ней было видно, что она благодарна компании.        — Я всё не могу привыкнуть к нескончаемому водовороту безумий. В один день я была простой старшеклассницей, чья мама уехала к бейсболисту. Я перебралась в маленький городок к папе, встретила молчаливого парня и его необычную семейку, и вот — родила за пару месяцев, теперь кидаюсь на людей с клыками и гадаю, какая же смертельная опасность настигнет меня завтра.       Девушка говорила растерянно, она не могла полностью трезво мыслить, будучи совсем молодой вампиршей.        — Ты имеешь в виду сегодня, — внесла остроумную поправку Алекто, чем повеселила Беллу.        — И как тут не сойти с ума? — прыснула та, подбросив Ренесми в воздух и ловко поймав её.       К возлюбленной подошёл Эдвард, с нежностью поцеловал в макушку.        — Мы разделяемся, — тихо сказал он, зарывшись носом в её волосы, собранные ободком. Эдвард был как всегда флегматичным, не нервничал, но и не внушал веры в лучшее будущее. Алекто не могла припомнить, видела ли она его когда-либо бодрым. — Большая женская часть остаётся дома, в то время как мужчины отправятся на патруль. Алекто, мы бы взяли тебя с собой, но твоя скорость…        — Ничего, — заверила она его, радуясь, что останется в тылу. — Тем временем мы сыграем с Ренесми в прятки, и я покажу, как правильно скрываться, когда плохие дяди на подходе.        — В прятки? — переспросил Эдвард.        — Да… До сих пор помню, как бабушка игралась со мной подобным образом, когда я была в возрасте малышки. Мы задорно падали на пол по её команде и якобы соревновались на время, кто дольше пролежит без звука. Только потом я поняла, что так мы укрывались от пуль, в то время как снаружи происходили беспорядки.       Эдвард с грустью посмотрел на Алекто, а та делала вид, что не замечает этого, развлекая Ренесми. Слишком часто на неё глядели подобным образом, когда она делилась своим детством, — привыкла.        — Думаю, у нас всё под контролем, — наконец проборматала Белла, отправляя мужа и других Калленов на патруль.       Оставшиеся вампирши устроились в гостиной. Элис всё пыталась превозмочь мигрень и выдавить из своего таланта хоть каплю подсказки, в это время Эсме занялась расфасовкой запасов крови. Видимо, таким образом она переживала стресс.       Прошло полчаса, час. Наигравшись с ребёнком, Алекто проверила содержимое своей сумки. Она выудила телефонную зарядку и, подключив питание, включила раскладушку. «Раз вампиры всё проверяют, то и я могу свериться с полицейским участком». Да, Джаспер уже успел позвонить своему знакомому копу, но у него не было Джины.       Телефон ожил в руках девушки, неторопливо прогружая оповещения. Порой требовалось пару минут, чтобы пришла вся очередь сообщений, но Алекто уже печатала на опережение смс своей подруге по работе:       — Хей. Всё ок?       Джин:Откуда ты знаешь, что у меня похмелье?       — Ха-ха, совпадение… мои хорошие знакомые беспокоятся, будто сегодня случится что-то плохое. Помимо разочарований о прошлой ночи, с твоей стороны никаких новостей?       Джин: Не-а. И сегодня я, детектив Перетти, пропускаю мир сплетен и продолжаю отсыпаться. До понедельника! хохо       Алекто закрыла их переписку, пробубнив: «Незадача».        «Что же… Что же может произойти, — размышляла она, удаляя ненужные входящие. — О-о нет. Чёрт, чёрт, чёрт». Пульс дампирши подскочил, стоило ей найти среди пропущенных входящих сообщение от Элеазара… С ночи.       — Э-элис! — громко позвала она с таким беспокойством, что весь вампирский дом тут же оказался за её плечами. — Кажется, я знаю, что грядёт.       Она развернула экран телефона к девушкам.       Элеазар: Ирина решила нанести визит Калленам. На твоём месте я бы временно испарился из Форкса.       — Чёртова славянская старуха! — рыкнула Розали, выпучив почерневшие глаза. Хоть Ирина и являлась её приёмной тёткой, вампирша не разделяла к ней тёплых чувств.       Эсме уже докладывала супругу о новых вводных через рацию. Чуть позже она оповестила:       — Смена планов! Теперь мы знаем, что состоится сегодня: проверка от соседнего клана. Денали ожидают увидеть Беллу, которую мы скрывали от них с момента свадьбы. Придётся временно передать ребёнка Джейкобу, Эмметт остаётся с ними. Мы же должны вести себя, будто сестра Карлайла застала нас врасплох, но перед этим избавиться от любого запаха и следа присутствия Ренесми. Живо, живо, живо!       Элис запустила все кондиционеры с функцией очищения воздуха, Алекто вызвалась собирать игрушки и одежду ребёнка в герметичный контейнер.       — Хорошо, что ты продумала план «Б»! — радостно похвалила провидица дампиршу. — Никогда бы не подумала, что нам придётся столь наскоро собираться! Обычно мы встречаемся с неприятелем лоб в лоб, но мы имеем дело с тётей Ириной, которая боится гневать правящий клан. Боюсь предположить, что бы произошло, улови она признаки бессмертного ребёнка!       Алекто хотела было ответить ей, сколько раз в жизни ей приходилось уносить ноги, как в дом ворвались мужчины.       — Полицейские города Бивер зарегистрировали, как безномерной автомобиль мчится в нашу сторону, — поделился Карлайл. — У нас меньше пятнадцати минут до прибытия Ирины.       — Тогда не стойте в проходе и подготовьтесь к её визиту! — скомандовала Эсме.       Алекто отошла в сторону, в то время как вампиры вошли в ускоренный режим. Они напоминали колибри, которые неуловимо перемещались, на секунду-другую задерживались у той или иной вещи и продолжали стремительный полёт.       — Вроде всё успели, — отчитался Джаспер, оглядывая безупречный порядок.       Остальные тоже оповестили о готовности своих задач.       — Тогда рассредотачиваемся по дому для правдоподобности, — отчеканил Эдвард, уводя с собой Беллу.       — Погодите, а что делать с ней? — Элис указала на Алекто.       Среди неразберихи вампиры и позабыли, что она выглядит, как человек. А со смертными у таких вампиров, как Ирина, разговор был коротким и не слишком приятным.       — Ирина подъезжает! — прокричала Розали сверху.       Алекто не успела испугаться и даже сформулировать мысль, как Джаспер подхватил её, унося к себе в спальню. Он запер входную дверь на замок, затем протолкнул девушку в потаённую комнату с оружием, где методично включил подвесной экран, настроил пультом на наблюдение за гостиной, без слов вставил себе беспроводной наушник, дал такой же Алекто. Но этим его стремительные действия не ограничились: вампир стянул свою кофту и надёл её на Алекто, а следом прижал её к стене, после чего сосредоточил внимание на трансляции экрана сбоку.       Только тогда Алекто смогла хоть что-то сказать, едва имея возможность шевелиться между стеной и его мышцами:       — Что… что ты делаешь? — её голова закружилась от урагана манёвров.       — Маскирую собой твоё присутствие. Ирина — пурист, она не отнесётся спокойно к смертным в доме вампиров. Она строго придерживается законов правящего клана, — почти дословно повторил он ей слова Элис. — Если понадобится, я и штаны отдам тебе, но, боюсь, ты не оценишь подобный жест заботы.       Алекто заворчала, пытаясь отбить хоть немного пространства себе локтями.       — Мог бы и пододвинуться! Если ты ещё не уяснил, то я профессионал по сокрытию от вампиров.       — Учту, но предпочту не рисковать, — как назло Джаспер прижался к ней ещё сильнее, едва не душа грудой мышц. — Мы находимся в одной из самых звукоизолированных комнат в доме, но как-то не горю желанием экспериментировать с чутьём Ирины.        Едва он закончил пояснение своей пытки, как сотрясший весь дом пронзительный стук пронзил слух Алекто через наушник.       — Карлайл, дорогой, — громко провозгласила Денали, — открывай, твоя дорогая сестрица приехала!       Джаспер изобразил на лице боль, которую однозначно разделило большинство домочадцев-Калленов.       — Почему она такая… — хотела поинтересоваться девушка, но не смогла подобрать нужное описание.       — Громкая? Дерзкая? — закончил за неё Джаспер, и Алекто кивнула. — С чего бы начать… Во-первых, она старше нас всех. Не обманывайся её юной внешностью — карга недавно справила своё тысячелетие. Во-вторых, стоит упомянуть, что наши оборотни растерзали её любовника, защищая Беллу. Хоть Ирина состояла в поверхностных отношениях с Лораном и не потребовала кровную месть, с тех пор она ведёт себя, будто Каллены ей обязаны. Это, ну и к тому же она происходит из Древней Моравии, ныне Словакии. Чёрт разберёт славянских женщин! В этот раз она хотя бы не снесла дверь с петель.       Тем временем Ирина вошла в дом как королева. Монитор не давал чёткой цветопередачи, но славянка обладала строгим модным каре цвета платины. Подоспевшие мужчины предложили повесить её шикарную шубу, та царственно отказалась, намереваясь гостить прямо в ней и на высоченных шпильках. Между Калленами и Денали сразу бросалось различие: в то время как Олимпийцы придерживалась сдержанной классики, их гостья делала упор на роскошь.       — Какой сюрприз! Как жизнь на Аляске, Ирочка? — Эсме тут же увлекла Ирину в беседу.       — Ужасно, дорогая, как всегда. Идеально ужасно! — Вскинула та руки, игриво оглядывая дом, а следом и вовсе расхохоталась. — Но чую, дела вот-вот наладятся, — Ирина взяла игривый тон, готовясь развлечься. — Ну же, Эсме, не томи! Где же звезда последних новостей? Где прелестная Изабелла?       Ирина Денали оказалась… капризной вампиршей. Что было неудивительным для их вида. Она то вела себя громко и развязно, то, заскучав, начинала говорить лениво и растянуто. Алекто наблюдала за ней через камеру, и ей показалось, что она смотрит на воплощение Круэллы. Всё при ней: и дерзость, и шуба, и нелюбовь к собакам.       Очевидно, Ирина не нашла ничего интересного в новообращённой Белле, поэтому достаточно быстро переключилась на обсуждение вампирской политики, а потом и вовсе стала искать, как бы поддеть Калленов для развлечения. Разговор проходил между женщинами следующими стадиями: Эсме проявляла учтивость, Ирина отмахивалась от неё, Розали ставила гостью на место, ну а радостная Элис заключала цепочку разговора примирением с помощью дара. Это был баланс женского эго, в который мужская сторона даже и не рисковала вмешиваться.       По подобному сценарию прошёл и следующий раунд любезности:       — Дорогая Денали, а что на вас надето? — подметила Эсме, любовно погладив бурую шкурку на Ирине. — Никогда не видела столь благородного меха!       — О, это-то? — Та приняла утомлённый вид, будто на ней висела тряпка с рынка. — Моя шубка сшита из европейского красного волка. Очень редкий экземпляр, если не уникальный, так как подвид давно вымер. Денали гордятся словацким наследием, в том числе и привезёнными мехами. Даже Олимпийский заповедник не располагает столь качественной дичью!       На что территориальная Розали громко отставила бокал и возразила, не скрывая недовольства:       — В нашем заповеднике водится прекрасная рысь, между прочим. Уверена, если Эмметт оформит пошив изделий на заказ, твои сёстры будут клянчить их в первых рядах! Ха!       Прежде чем Ирина успела осадить зазнавшуюся гордячку, Элис радостно подвела спор к концу:       — И мы пренепременно совершим выгодную сделку по обмену, я уже предвижу это!       Джаспер прыснул, а после якобы стёр пот со лба, показывая свою радость, что избежал перекрёстного огня в той комнате. По правилу гостеприимства он должен был поддакивать Денали и успокаивать Розали в роли медиатора, но в настоящий момент его терпеливо подменял Эдвард. Ведь нет комплимента сладостнее того, что исходит от мужчины, который недавно обрёл истинную любовь.       Тогда, расслабившись, Джаспер наклонился и прошептал Алекто на ушко:       — Ты когда-нибудь рассматривала сестёр клана Денали?       — К чему это? — переспросила она. Её расчётливый мозг подумал сразу о грабеже.       Но нет, баловливый Джаспер всё не спускал Алекто её ложного утверждения, что она предпочитала женщин.       — Они красивы, вампирши из Словакии. Одна красивее другой, хотя в макияже едва различимы. Помнится, Эдвард почти заблудился среди этих трёх сосен, и мы вовремя успели выцепить его из рук нимфоманок. Поэтому не уверен, что Карлайл подпустит их куда-либо близко к тебе. Тогда как насчёт… амазонок?       Только оказавшись в ловушке его феромонов, Алекто запоздало вспомнила, что забыла надеть лифчик во время быстрых сборов. А Джаспер стоял близко — ближе, чем минуты назад, практически лежал на ней. Теперь не защищая, а поглощая. Экран находился сбоку от них, поэтому, наблюдая за событиями нижнего этажа, Алекто открывала вампиру беззащитную шею. И каждый всполох воздуха его шёпота будоражил чувствительную кожу ушной раковины и шеи, вынуждая её смущаться и елозить. Пальцы девушки сжались, но сжимать было нечего, поэтому она впилась в стену позади. Добавляло пикантности ситуации и то, что Алекто было необходимо вести себя как можно незаметнее из-за родственников Джаспера неподалёку.       Бежать некуда, деваться — тоже. Ей оставалось лишь терпеть пытку невозможного вампира. А ведь Джаспер всё чувствовал. Чувствовал, как его слова и близость распаляют её. И уповался своим влиянием, зная, что он — причина её сладких мучений. Хищник игриво затаился, гадая, какой повод Алекто придумает на этот раз, чтобы трусливо выкрутиться из-под его чар.       — Амазонок? — переспросила она, чувствуя, что с каждым намёком всё меньше контролирует своё возбуждение.       Ирина была целиком и полностью позабыта парой, которая отдалась притяжению.       — О-о, возможно, когда-нибудь я отведу тебя к ним. Очаровательный женский ковен. Обитает в тропических угодьях Амазонки; наша семья познакомилась с ними на охоте в 1940-х.       Пока Джаспер говорил, он склонился к её повёрнутому лицу и перешёл в соблазнение, попеременно ведя носом, губами и подбородком по нежной боковой линии её лица.       — Почему тебя столь заботит, кто делит мою постель? — сумела пролепетать Алекто сквозь томное мучение лаской.       — Потому что я хочу, чтобы ты пересмотрела свою диету. Чтобы ты пресытилась «костями» и наконец отведала «мясо», — проурчал он провокацию прямо в её ухо.       Алекто чудом устояла на ногах. Ей было душно, очень душно от его намёков и игр. А ещё тесно и, конечно же, горячо. Она бросила ему вызов из последних сил:       — Поразительно слышать подобное замечание от того, кто не смог совладать с собственной диетой.       Его тело содрогнулось в рокоте сдавленного смеха.       — Признаюсь, я падок на сладкие вещи. Но почему бы нам не вспомнить о взаимовыгоде, Алекто? Ты следишь, чтобы я придерживался положенного рациона, ну а я соблазняю тебя опробовать новые предпочтения… — Джаспер аккуратно отодвинул волосы от её шеи, оголяя, — вкусы… — подул на неё, посылая рой обжигающих мурашек, — текстуры, — нежно провёл костяшками пальцев вниз по колонне шеи и ключице, — ощущения.       Подведя непристойное предложение к концу, вампир припал губами к разгорячённому участку кожи шеи. Алекто бросило в жар, затем в холод, а затем обратно в жар. Она забыла, как дышать, и судорожно боролась за каждый вздох под пьянящими движениями его языка и царапаниями зубами. Как она вообще умудрялась стоять после столь интимной ласки? Алекто даже не заметила, как отчаянно вцепилась когтями в его спину и избороздила ткань футболки, прижавшись к его груди своей и потираясь об него набухшими сосками.       Джаспер отстранился и довольно оглядел результат своей дегустации, рассчитывая на капитуляцию.       — Ты так старательно строишь из себя гурмана… — переведя дыхание, Алекто томно провела ладонью по атакованному участку шеи, разгоняя приятные ощущения по всему телу. Она показно облизнула верхний ряд зубов, сглотнула, а затем встретилась полным вызова взглядом с вампиром. — Но ты совершенно позабыл, кто здесь заведует кухней, Уитлок.       Джаспер прищурился, не представляя, каким образом она собирается переиграть его в обольщении.       И тогда Алекто показала ему, как: она искушающе облизнула свои губы кровавой помадой, а после оставила рот приоткрытым, чтобы Джаспер видел, как в нём скапливается рубиновый напиток его любимого вкуса.       Реакция на провокацию не заставила себя ждать. Джаспер припал ко рту девушки в неистовом поцелуе, намеренный вылизать каждую его сочную часть.       «О боги, о чёрт», — Алекто извивалась и стонала под этим шквалом, не зная, к кому обращаться, кому молиться, а кого проклинать. Все её нервные окончания разом воспламенились, но Джаспер продолжал удерживать её на месте. Всё, что она могла сделать, — это прижаться к нему, вцепиться в его спину, плечи, волосы. «Слишком много, слишком сильно». Его язык был таким холодным, таким влажным, так глубоко, и она была так близко…       Коленки Алекто окончательно подкосились от подобного напора, и целующиеся медленно сползли на пол. При этом Алекто не ощущала желания вампира доминировать над ней — наоборот, судя по протяжным стонам удовольствия, покорён был именно он.       Это было уже слишком, слишком интенсивно, и дрожащие руки Алекто ухватились за его брюки, расстёгивая их с чрезмерной силой. — Пожалуйста, — выдохнула она, — пожалуйста, Джаспер. Пожалуйста…       — Фак, так не пойдёт, — прохрипел он, оторвавшись.       Вампиры с нижнего этажа услышали внезапный звук битого стекла. Ирина беспокойно заозиралась по сторонам.       — Джаспер бушует, — спокойно пояснил Карлайл. — Ты же знаешь, какой он, когда голоден.